Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Путин назвал главные проблемы российской медицины и рассказал, как их исправить
Президент России Владимир Путин во вторник, 20 августа, провел заседание с членами правительства, на котором раскритиковал ситуацию в первичном звене здравоохранения. Глава государства назвал ее «провалом» и дал ряд поручений, чтобы все исправить. В материале «Ленты.ру» — главные цитаты президента о зарплатах врачей, очередях в больницах и нежелании регионов помогать федеральному центру деньгами.
«Напомню цифры, напомню ресурсы, которые мы предусмотрели для этого нацпроекта «Здравоохранение». Это 1 триллион 367 миллиардов рублей. Из них по двум программам на первичное звено здравоохранения будет выделено — предусмотрено, во всяком случае, — 237,5 миллиарда рублей. Это заметные, существенные ресурсы, которые должны быть истрачены с умом и должны дать хороший результат».
«Проблем здесь еще очень много. Речь идет о доступности медицинской помощи для жителей малых населенных пунктов и отдаленных территорий. Здесь, напомню, мы планируем создавать и привести в должное состояние фельдшерские пункты, врачебные амбулатории, ввести новые мобильные медицинские комплексы и так далее.
Вне зоны доступности первичного звена здравоохранения в прошлом, 2018-м, году еще находились 499 населенных пунктов численностью от 100 до двух тысяч человек. К 2021 году должно быть охвачено 100 процентов таких населенных пунктов».
«Люди сегодня по-прежнему не удовлетворены уровнем и качеством работы первичного звена».
«Особое внимание следует уделить вопросам кадрового обеспечения. В этой связи разрабатываются новые модели эффективной организации поликлиник. Их у нас 60 тысяч 216 — чуть больше, чем в 2014 году.
Пациенты справедливо жалуются на плохие условия, очереди к врачам-специалистам и их нехватку. Медицинские работники, в свою очередь, недовольны уровнем заработной платы и высокой нагрузкой. На данном этапе необходимо детально проработать имеющиеся проблемы, найти эффективные способы их решения».
«Сегодня в первичном звене не хватает более 25 тысяч врачей, мы уже говорили об этом, и более 130 тысяч медицинских работников среднего звена, не хватает специалистов узкого профиля».
«Не менее остро стоит проблема материально-технической базы поликлиник и амбулаторий, сами здания, многие из которых строились еще в советские времена и — во всяком случае значительная часть из них — до сих пор не обновлялись и капитально не ремонтировались.
Мы проводили в два этапа реконструкцию и обновление материальной базы первичного звена здравоохранения, но, разумеется, этой работой все 100 процентов учреждений здравоохранения не были охвачены. Устарело и оборудование, которое мы закупали в 2005-2006 годах. Высок уровень износа санитарного автотранспорта».
«Мы стремимся к тому, чтобы, обращаясь за медпомощью, люди знали, что врач, медсестра, администратор в регистратуре всегда на их стороне и сделают все необходимое — помогут, проводят, объяснят, чтобы человек действительно получал весь спектр медицинских услуг.
Современное общество открыто. Люди видят, какими широкими возможностями обладает сегодня медицина, в том числе и в первичном звене, и хотят, чтобы все это было доступно там, где они живут. Нам нужна система, которая мотивирует медицинский персонал повышать качество своей работы, четко соблюдать и выдерживать высокие требования к ней».
«Проблемы известны, и вы [министр здравоохранения Вероника Скворцова] сейчас их назвали. И я частично об этом сказал: износ основных фондов поликлиник и центральных районных больниц, износ или отсутствие медоборудования в этом же звене, и автотранспорта частенько, в районных больницах, включая ФАПы и врачебные амбулатории. Это низкая обеспеченность организации первичного звена медицинскими работниками, специалистами, прежде всего.
И так, мягко скажу, — некачественная организация выплат заработной платы. В широком смысле этого слова. Я имею в виду, что заработная плата у нас состоит из оклада и компенсационных и стимулирующих выплат.
У нас приличные деньги запланированы на национальный проект «Здравоохранение» Основные мероприятия по нацпроекту — это прежде всего специализированная и высокоспециализированная помощь. И от уровня специализированной и высокотехнологичной медицинской помощи зависит весь уровень здравоохранения в стране. Это тоже правда. Но у нас в сфере специализированной помощи обращений в прошлом году было 746,8 миллиона посещений. По разным направлениям — 1,5 миллиона, три миллиона… А за тот же период обращений в первичное звено — 1 миллиард 200 миллионов человек. Понимаете? Это почти в два раза больше.
О чем я хочу сказать? Если первичное звено здравоохранения у нас будет в том состоянии, в котором оно находится до сих пор, то количество инфарктов и инсультов не уменьшится. Потому что в первичном звене провал».
«Поэтому, безусловно, нам нужно принять дополнительные меры по укреплению первичного звена здравоохранения. Напомню еще раз, мы дважды это делали из федерального центра в расчете на то, что это будет подхвачено на местах, в регионах, но этого не происходит. И в этой связи нам, безусловно, нужно посмотреть на всю организацию этой работы. Это очевидный факт, просто очевидные вещи. Конечно, у них в регионах своя компетенция, и нужно ее поддерживать, но что-то там, видимо, до конца эффективно не работает. На это нужно обратить внимание».
«Я прошу Министерство здравоохранения, и не только министерство, но и правительство: во-первых, нужно проанализировать всю систему уровня и качества организации заработной платы в первичном звене здравоохранения. Вот мы в целом по стране вроде как добились целевых показателей — 200 процентов по экономике регионов. Но это далеко не везде так. В малых городах, населенных пунктах, на селе — там близко ничего нет подобного. И данные, которые и у меня есть, и на встречах с людьми, и во время прямой линии вылезают, говорят совсем об обратном.
Потом, эти компенсационные и стимулирующие выплаты. Насколько они выплачиваются справедливо? Здесь нужно внимательно посмотреть. Поэтому прошу правительство к 1 октября текущего года подготовить принципы модернизации первичного звена здравоохранения в стране.
Второе — инициировать и организовать подготовку региональных программ модернизации первичного звена здравоохранения. Эти программы должны быть готовы и должны быть защищены не позднее 1 июля следующего года.
Третье — необходимо создать механизмы контроля за качеством этих программ и, четвертое, за ходом их реализации и исполнения. Ну и, наконец, нужно проработать и предложить источники финансовой поддержки всех предлагаемых мероприятий с федерального уровня. Прошу вас к этой работе приступить незамедлительно».
Тысячи пользователей соцсетей поддержали 21-летнего Стаса Леонова с ДЦП, который дал отпор дразнившим его детям, но теперь может пойти за это под суд. Полтора десятка человек решили лично подбодрить Стаса и приехали в спальный район столицы, чтобы погулять вместе с ним на площадке в его дворе и показать всем обидчикам, что он не один. Семья Леоновых не ожидала такой отзывчивости от незнакомых людей, а полицейские уже не торопятся давать делу ход. Подробности — в материале «Ленты.ру».
Вечером 20 июня Стас Леонов мирно качался на качелях во дворе девятиэтажки на Коровинском шоссе, слушая музыку через наушники. Его мама прошла мимо детской площадки в продуктовый магазин и обратно, убедившись, что с ним все в порядке.
А потом появилась компания детей лет шести-семи. Они, как утверждает Стас, бегали по площадке, кружили вокруг качелей и что-то ему говорили или общались друг с другом, указывая на него, — точно он не помнит, так как был полностью погружен в свое занятие и ничего не слышал из-за наушников.
Наконец мальчикам, видимо, надоело, что объект их интереса не уделяет им внимания. Один из них подошел к качелями и забрал у Стаса бутылку с водой. Тот остановил качели и попросил ее вернуть: «Это не ваша вещь, а моя».
Стас повторил просьбу несколько раз, но ребятня его будто бы не слышала. Тогда он предпринял попытку выхватить бутылку у мальчика, которой ее забрал, догнал обидчика и толкнул его. Ребенок упал. А затем Стас ударил мальчика.
«Ты что, не видишь, что он маленький? — подбежал разъяренный отец. — А если я тебя ударю?»
«Бейте», — ответил Стас. Он не мог посмотреть в глаза тому мужчине, потому что вообще не может держать голову прямо, но приготовился к удару как мог. Однако удара не последовало.
Прибежавшая на крик мать шестилетки тут же вызвала скорую, с которой прибыла и полиция. «Я была дома. Открыла дверь, а на пороге Стас в сопровождении участкового в белой рубашке. Вот тебе и на!» — вспоминает Ирина Леонова.
По словам Ирины, полицейский, убедившись, что у Стаса есть особенности в развитии, сказал, что парень поступил правильно, постояв за себя. Однако другая сторона конфликта написала заявление с требованием привлечь его к ответственности. Заставить их забрать заявление полицейский не мог, но предложил написать встречное заявление. И ушел.
Чего ждать и что делать дальше, Леоновы не знали. «Я всю ночь проревела. Думала, что теперь будет с моим мальчиком. Его что, изолируют?» — говорит Ирина.
Дни шли, но никакой ясности не возникало. Ирина с мужем Дмитрием специально приходили на площадку, чтобы встретится с родителями того мальчика, объясниться с ними. Отпускать Стаса на прогулку они теперь боялись: «А вдруг ребята там сговорятся и закидают его камнями?».
Леоновы — люди простые и добродушные. Отец семейства всю жизнь трудится в сфере строительства, Ирина работала в детском саду, а затем стала домохозяйкой, чтобы заботиться о сыне, который ни поесть без помощи не может, ни чашку в руках держать. Они без особых колебаний впустили домой журналистов, которые узнали о случившемся от своих информаторов в полиции. Так история Стаса попала в соцсети — и поднялась волна сочувствия.
«Мы не ожидали такой реакции. Люди звонили, писали нам, высказывались в нашу поддержку. А потом у них появилась идея устроить такой флешмоб — собраться на прогулку с нашим сыном. Сотни людей отметились в группе, что придут. Мы подумали: «Вот и у тебя наконец друзья появятся!» Да, Стас?» — рассказывает Ирина.
А еще Леоновы надеялись, что на это обратят внимание представители другой стороны конфликта, и они наконец свяжутся, встретятся. Но не удалось. Зато позвонили люди из Сочи и предложили приехать к ним отдыхать всей семьей. «Фантастика какая-то!» — говорит мама Стаса.
Впрочем, как утверждает источник «Ленты.ру» в местном отделе полиции, с представителями пострадавшего мальчика больше недели не удавалось встретиться и сотруднице подразделения по делам несовершеннолетних (ПДН), которой на стол лег материал о происшествии. Посвящать же «разбору полетов» на детской площадке все рабочее время она не в силах — в Западном Дегунино, где произошел инцидент, живет 81 тысяча человек, а инспекторов по делам несовершеннолетних всего трое. И одна из них сейчас на больничном.
«Да «отказной» будет. Нечего переживать», — говорит одна из сотрудниц отдела, но тут же прибавляет, что материал этот находится не у нее, так что это только предположение.
В четверг, 28 июня, в 21 час Стас Леонов после недели, проведенной дома, решил все же погулять. На этот раз с ним пошли родители. Стас постеснялся надеть майку с символикой любимого футбольного клуба, ведь 1205 человек пообещали в паблике во «ВКонтакте», что придут с ним познакомиться. Такое внимание и здорового-то человека напугает!
День подходил к концу, но жара не отступала. У подъезда никого, кроме журналистов, не оказалось. Впрочем, местом встречи была определена именно та самая игровая площадка, где у Стаса произошел конфликт с детьми, который может теперь перерасти в уголовное дело.
И рядом с ней действительно собрались молодые люди. Не тысяча и даже не сотня, но десятка полтора человек со всего города приехали, улыбались и ждали общения со своим героем. Один из гостей даже принес большой торт.
«Ты большой молодец! Постоял за себя! Я тобой горжусь», — сказал парень в очках по имени Эмиль.
Леонову и его родителям будто бы не верилось в реальность происходящего. Несколькими днями ранее на том же месте на Стаса кричал отец ребенка, которого он ударил.
А теперь Стасу, будто вернувшемуся с орбиты космонавту, с восторгом жмет руку незнакомец, представившийся Давидом. Этот молодой человек живет неподалеку, но пришел на встречу с Леоновым не из-за того, что это доступная знаменитость, а потому, что сам как-то раз в возрасте шести-семи лет обидел инвалида.
«Рядом с нами жила семья глухонемых, и у них был глухонемой сын. Мы с друзьями его пародировали, подшучивали над ним во дворе, — вспоминает Давид. — Как-то раз мы доиздевались до того, что он кинул в нас камнем. Мы, разумеется, ответили тем же. Я попал ему в руку. Видимо, содрал кожу. Потекла кровь. В общем, потом собрался весь двор, и нам надавали тумаков. И родители нас не пожалели, несмотря на возраст. А для меня это был серьезный урок».
На вопрос о том, как бы он действовал в такой ситуации, в которую попал Стас, Давид ответил, что не стал бы разбираться с детьми, а сразу же пошел бы к родителям: «А там уже по их реакции… Надо ребенку объяснить, что рядом живут необычные люди, к которым нужно относится внимательнее, а не самоутверждаться за их счет».
Все то время, пока участники флешмоба мирно общались с Леоновыми на площадке, неподалеку дежурила патрульная полицейская машина. Cтражи порядка, убедившись, что прогулка не превратится в стихийный митинг, оставались в тени, не вмешиваясь в происходящее, а лишь обозначив свое присутствие.
«Я узнала, что сегодня тут такое будет, только в пять часов дня, — рассказала сотрудница со звездой младшего лейтенанта на погонах. — А меня, между прочим, собака дома ждет, гулять хочет».
На большую компанию обратил внимание пожилой мужчина, живущий в том же дворе, где произошел конфликт инвалида с детьми. «Да я тут всех знаю. Тридцать лет тут живу. У нас тут хулиганской ребятни нет. Дом благополучный. Живут, правда, в одном подъезде приезжие, у них там детей много… А парня этого, Стаса, я регулярно вижу. Он качается на качелях часами и зимой, и летом. Ни с кем не ругался никогда», — объясняет сосед.
Приехала на необычную прогулку и Маша Старостина, которая училась со Стасом в одном классе. У нее тоже ДЦП, только в значительно более легкой форме. И такие же проблемы с устройством жизни.
«Я учусь в педагогическом училище. Сейчас прохожу практику в городском школьном лагере, но после учебы меня на работу не возьмут… Из-за болезни. Не знаю, что буду делать. Может, устроюсь куда-то не по трудовой», — рассказывает девушка.
Ребята, с которыми Стас учился в специализированной школе, поддерживают друг с другом связь, но это не регулярное общение, и лишь через интернет. «Проблема как раз в том, что практически каждый из них живет под колпаком у родителей. Поодиночке», — говорит Дмитрий.
«Прислали сообщение, что Стас попал под следствие. Меня это напугало. Он всегда был такой добрый и отзывчивый. Ни разу не видела, чтобы он с кем-то подрался или еще что-то такое», — говорит Маша.
История, вызвавшая резонанс в соцсетях, произошла в трудный период жизни молодого человека, можно сказать, переломный. Стас только что успешно окончил училище, получил специальность оператора ЭВМ. Только никаких вариантов с трудоустройством у него нет. Кроме того, он лишился возможности общаться с кем-то еще, кроме родителей, видеть что-то еще, кроме стен своей квартиры. И возможности на самореализацию.
«»Все, мама, теперь я никому не нужен», — сказал он тут, придя домой», — сетует мама Стаса.
А те самые злополучные качели для Стаса и таких как он — едва ли не единственный способ расслабиться. «Он надевает перчатки, чтобы не стирать пальцы. Ведь качается он примерно по два часа без перерыва. Сильно, с одним и тем же ритмом. Это ему помогает снимать напряжение, успокаивает», — говорит Ирина.
С бутылкой воды, отнятой мальчишкой, тоже все не так просто. Стас с ней никогда не расстается. Даже дома. Пьет понемногу, но часто. С виду это обычная литровая зеленая пластиковая тара с дозатором в крышке. Без этикетки. «Мы подбирали, чтобы она была удобна для Стаса. Это мягкий пластик. Воду в нее переливаем из обычных покупных бутылок», — поясняет Дмитрий Леонов.
Возможно, бесившаяся вокруг инвалида ребятня для того и утащила у него бутылку, чтобы посмотреть, как беспомощно он будет ковылять по площадке. Они не ожидали, что инвалид, неспособный выпрямить ноги, окажется таким прытким. Они не знали, что несколько лет назад он регулярно играл в футбол в соседнем дворе, пока это не привело к эпилептическим припадкам. И «веселье» не задалось.
Насколько сильным получился удар, нанесенный Стасом малолетнему обидчику, неизвестно. Стас утверждает, что соизмерял свои силы, так как понимал, что это шестилетний ребенок. Полицейские говорят, что речь идет лишь о ссадине. Связаться с семьей пострадавшего ребенка «Ленте.ру» не удалось.
Стас Леонов очень сожалеет о содеянном и готов лично извиниться перед мальчиком.
Участники флешмоба предложили Стасу покачаться на качелях под их присмотром. Но Леонов, улыбаясь, отказался: «Я лучше с вами пообщаюсь».
Постепенно он освоился и расслабился. Его резкие движения стали замедляться. Здесь, на скамейке у детской площадки, он уже чувствовал себя почти как дома и охотно делился с незнакомцами своими планами и мечтами.
«Я хотел бы заниматься созданием и обслуживанием сайтов. Но для этого мне не хватает образования. И я медленный», — говорит он.
«Все будет хорошо, только ты нас выведи из черного списка во «ВКонтакте», а то забанил с ходу!» — смеялись новые друзья.
Тем временем темнело. Все заметнее становились вспышки смартфонов, высвечивавшие улыбающиеся лица Стаса и его гостей. Дмитрий Леонов переговаривался о чем-то с инспектором ПДН.
Недавний инцидент во дворе — первый в жизни Стаса. Раньше Леоновым приходилось сталкиваться лишь с известной неприязнью общества к особенным людям.
«Когда стали водить мальчика в детский сад, то наслушались уже тогда, — вспоминает Ирина. — А когда в школе наши дети передвигались группой, прохожие смотрели на это как на бесплатный цирк».
Стас и его родители привыкли к такому отношению, привыкли к обидным словам — точнее, они приспособились к такой жизни. И они вовсе не жаждут стать знаменем какой-то социальной революции. Просто хотят поскорее уладить этот конфликт миром и надеются, что неожиданная общественная поддержка и поднятая в соцсетях шумиха этому поможет, а не повредит.
«Меня называли уродцем. В роддоме говорили, зачем вам такая»
Россиянки о том, как ненавидели свои тела, но научились их любить
Фото: Diomedia
В русскоязычном Instagram запустили флешмоб #Сомнойвсетак. Под фотографиями с этим хештегом девушки, чья внешность не соответствует типичным представлениям о красоте, рассказывают, как учились принимать свое тело и любить себя такими, какими они родились или стали. В поддержку флешмоба также вышло видео, герои которого рассказали о попытках менять себя, чтобы стать похожими на всех. «Лента.ру» публикует истории девушек.
love.sebya:
Фото опубликовано @love.sebya
«Однажды я полюбила свое тело. Я посмотрела на него в зеркало и поняла: да я ж красотка! Для меня стало удивительно, что когда-то я заставляла себя заниматься, считала калории и ограничивала в еде. Мне стало грустно за ту маленькую 15-летнюю себя, которая ела одно лишь яблоко на ночь и терпела жуткую боль в желудке. Стало жалко ту девушку, которая качала свои ягодицы, потому что это модно и «тот чувак, который смеялся над моей плоской задницей, поплатится, когда увидит мои изменения!» Тяжело вспоминать ту неуверенную девчонку, которой сложно сделать шаг и увидеть, что мир не крутится только вокруг фигуры и еды».
krasavina70:
Фото опубликовано @krasavina70
«Я так долго и упорно скрывала от людей себя. Абсолютное неприятие того, что я видела в зеркале, меня пугало день ото дня. Ужасаюсь, когда вспоминаю, что считала себя уродиной, да еще и без руки… кому вообще «такая» может понравиться? Без руки… у меня нет руки… у меня протез… врожденная аномалия… уродство… Это то, что крутилось в моей голове постоянно. Это мешало мне жить! Мешало заниматься любимыми делами, мешало общаться с людьми, заводить новые знакомства, мешало любить себя, а значит — мешало любить других. Сейчас я принимаю свое тело с каждым днем все больше. Мне все больше нравится свое лицо, своя фигура, но главнее всего — Я ПОЛЮБИЛА СЕБЯ И БЕЗ РУКИ».
tatiana.krokhova:
Фото опубликовано @tatiana.krokhova
«Нас с пеленок учат искать одобрения во внешней среде и соответствовать требованиям к внешности. И совсем не важно, что требования недостижимы, так даже удобней. Патриархальный строй основан на представлении, что женщины недостаточно хороши. Вырастая, не знаем, какие мы настоящие. Какая сила и красота в нас скрыта. Ищем опору, любовь и принятие во внешнем, забывая, что внутри нас есть все для счастья. Мы становимся идеальной ЦА [целевой аудиторией] для всевозможных маркетологов, принимаем как истину то, что мы несовершенны. Ни одному мужчине не предъявляются обязательные требования к внешности. Он может выглядеть как угодно, но ему и в голову не придет, что из-за этого он недостоин счастья и любви».
zarina_knigomania:
Фото опубликовано @zarina_knigomania
«Всем привет из моего леопардового мира. Ладно, про леопардов я сама придумала, обычно у людей такая ассоциация не появляется. Вот врач назвал меня «лошадка ты моя в яблоко». Это было так глупо, что даже не обидно.
Витилиго — забавная штука. Просто организм в какой-то момент говорит тебе: «Знаешь, давай уберем пигмент из кожи вот тут, тут и тут». И ты ему: «Ну да, прикольно, прям, как татуха». Вот только ты пятилетняя девочка, зачем тебе рукав? А потом живешь дальше (а что тут поделаешь?) и начинаешь любить «Людей Икс».
Занятный факт: фраза «ой, а че это с тобой?» вырывается у людей раньше, чем запускается мыслительный процесс. Еще один: если люди пялятся и думают, что это незаметно, это все равно заметно. Но и к этому ты привыкаешь.
В 18 я узнала, что от витилиго можно избавиться. Может, и не совсем, но частично точно. Я уже нырнула в дорогостоящие УФ-облучения, когда меня остановил Сережа. «Ты херней занимаешься». По сути, это #сТОБОЙвсетак, и здорово найти человека, который тебе такое скажет, особенно если у самой смелости сказать это себе не хватает.
Девочки, запустившие хештег #сомнойвсетак, очень смелые! Я не убеждаю никого оставлять все так как есть, нет, меняйтесь, худейте, поправляйтесь, увеличиваете грудь и уменьшайте носы, но только если вы сами этого хотите, а не в угоду чьему-то мнению. И знайте, что вы прекрасны!»
psih.andreevna:
Фото опубликовано @psih.andreevna
«Фотка с плохим светом, не очень хорошим качеством. Но на ней такая Я! Бока, щеки, ляжки! Выложила бы я такую фотографию год назад?! НЕТ Кайфую от того, что меня слышат такие же девочки и пишут, что я им помогаю себя воспринимать менее критично. Кайфую от того, как изменилось мое окружение».
savatisavati:
Фото опубликовано @savatisavati
«Мои растяжки напоминают мне о том времени, когда мои дети еще были у меня под сердцем. Лишний вес уйдет, потому что я четко решила, что не хочу быть первой в очереди на инфаркт в 50 лет! И это тоже НОРМАЛЬНО — это мой выбор! Иногда я не успеваю вымыть голову и сделать укладку. Это временно. Потом, когда дети вырастут, я буду вспоминать об этом времени с улыбкой. У меня есть родинка над верхней губой. Это — изюминка моей внешности, без нее я — уже не я. И у Клаудии Шифер, кстати, такая же. У меня 160 сантиметров роста, и мне так уютно где-то там, в подмышке у почти двухметрового мужа. Я не за бодипозитив, и я не против него. Я за принятие, за любовь к себе, за осознанность, за то, чтобы быть собой, любить свое тело (будь ты похожа на аппетитную булочку из Синнабон или на Мисс фитнес-бикини)! Я за то, чтобы люди не тыкали друг в друга пальцем, не оскорбляли внешность друг друга, не имея других аргументов, не выбирали только по внешности, потому что настоящая красота внутри!»
inna_nemi:
Фото опубликовано @inna_nemi
«В моем Instagram есть все, кроме моих детских фотографий… потому что я родилась такой. С родимым пятном ярко-свекольного цвета на весь глаз. По-умному гемангиома. Глаз был полностью закрыт, зрение, соответственно, на ноль. Бытует мнение, что это «поцелуй ангела/аиста». Не хиленько, я вам скажу, чмокнул меня тот самый аист. Меня называли уродцем. В роддоме говорили, зачем вам такой ребенок. Оставьте его…
90-е, полеты в Москву, с 2 месяцев до 3 лет. Больше дюжины сильнейших облучений на левый глаз. Страшно представить, через что в то время прошли мои родители, чтобы сейчас я жила почти полноценной жизнью. Произошло чудо, или помогли мамины молитвы. Но мой глаз открылся, пятна практически не осталось, зрение удалось восстановить — не 100 процентов, но все же. Последствия облучения все же есть, на левой стороне головы меньше волос, почти нет брови и ресниц, «фингал» без тональника, зрачки разные, в общем, я тот еще экспонат.
Я всегда стеснялась своих детских фотографий, боялась насмешек, дразнилок в саду и школе. Детям же подавай хлеба и зрелищ. Была б у меня кличка на всю жизнь типа Свекла или Одноглазый-Джо.
Мне дали шанс расти обычным ребенком в этом мире. Без насмешек, тыкания пальцем, обсуждения бабушек на скамейках и переглядок за спиной.
Хочу сказать, что я преклоняюсь перед своими родителями. И перед родителями, которые не бросили своих деток, рожденных с явными отклонениями, особенностями или редкими болезнями. Вы большие молодцы и достойны уважения».
lisaalisa_artsmm:
Фото опубликовано @lisaalisa_artsmm
«Я писала пост на тему, что не считаю себя красивой. И про то, что это не влияет на мою самооценку. Пару недель назад я осознала, что обманываю себя, когда случайно увидела сформулированный в мой адрес эпитет «супербугристая» (не в лицо, но я не ошиблась, уверяю, это было точно про меня). Увидела и 20 минут рыдала, ощущая себя недочеловеком/нетакойкаквсе/невсилахчтотоисправить, короче, было до боли обидно.
Я рыдала от обиды, а потом от злости на себя: «Твою ж мать, мне 36 лет, я счастлива в браке вот уже почти 10 лет, я жду третьего малыша, я занимаюсь любимым творчеством, в конце концов у меня где-то валяются школьная медаль и красный диплом строяка… Почему я рыдаю из-за одного единственного слова от человека, который мне никто?!»
Потому что с момента, как эта проблема появилась и до текущего дня я так и не могу до конца принять в себе эту особенность… Потому что каждый день я вижу в рекламе, в кино, на плакатах и в журналах идеальных людей с идеальной кожей… Потому что кто-то когда-то неясно зачем придумал стандарты красоты.
Знаете, я ненавижу сказки о принцессах. Принцессы всегда идеальные. Без недостатков и изъянов. А вот вокруг них всегда завистливые и обязательно некрасивые дамы — сводные сестры с кривыми зубами и большими ногами, колдуньи с бородавками, злые мачехи с длинными носами. И я всегда осознавала, что я ни фига не принцесса. Я вроде не злая, но я все равно по другую сторону. У меня нет рецепта, как принять и полюбить себя. Этот пост всего лишь мой маленький шаг в эту сторону».
psih.andreevna:
Фото опубликовано @psih.andreevna
«Я помню эту ненависть к себе. Помню эти мысли «жирная свинья! Хватит жрать!» каждый раз проходя мимо зеркала!
Помню, как в весе 58-60 килограммов вечно откладывала покупку красивых вещей. «Похудею и куплю». А дни все шли… Помню, как выбирала мужчин не тех, которые нравятся МНЕ! А тех, кому нравлюсь я! Помню, как чувствовала себя некомфортно в купальнике.
Все это было с девочкой, которая много тренировалась, отлично выглядела и все равно ненавидела себя! «Жирные ноги, бока, щеки». Именно вес, который всегда мне казался лишним, был моей болью. Я писала много раз о причинах этого комплекса. Но это теперь абсолютно не важно!
Сейчас, будучи на 20 килограммов больше, я принимаю себя! Через себя мы любим других! Невозможно любить жизнь, окружающих, познать любовь… не любя самого главного человека! Себя! Со всеми особенностями, изюминами и придурью!»
marshmallow_raz_:
Фото опубликовано @marshmallow_raz_
«Нечего бояться. Будь, кем хочешь. Делай, что хочешь. Прими себя и живи свободно от своих собственных загонов. #сомнойвсетак».
Владимир Путин во время осмотра нового перинатального центра городской больницы №1 в Брянске
Фото: Михаил Метцель / ТАСС / РИА Новости
Международный женский день президент России Владимир Путин провел в Брянске, в новом перинатальном центре, открывшемся аккурат перед его приездом. В качества собеседниц глава государства выбрал медсестер и акушерок. Дамы, пребывая в прекрасном расположении духа, старались сказать приятное и президенту, особенно после прочитанных стихов. «Лента.ру» побывала на этой встрече.
Женщины в белых халатах, рассевшись за овальным столом, рассказывали друг другу что-то веселое и звонко смеялись. Рядом с ними красовались букеты с тюльпанами и сладости — мужчины уже поздравили их, да и главный гость не заставил себя ждать.
«А ведь мы сегодня проснулись под ваши слова», — неожиданно начали разговор медсестры. Путин не сразу понял, о чем речь. «Какие?» — переспросил он. Но вспомнил, что в полночь вышел записанный видеоролик с поздравлениями всем женщинам России. Впервые в стихотворной форме. «Женщина — с нами, когда мы рождаемся. Женщина — с нами в последний наш час», — цитировал Константина Бальмонта президент.
«Хорошие, кстати, стихи! Ничего лишнего», — оценил Путин.
Стихи были выбраны, конечно, не случайно. О том, что в Международный женский день Путин поздравит работниц нового перинатального центра в Брянске (как раз тех, кто встречает нас всех при рождении), стало известно несколько дней назад. В центре уже появились первые малыши. В день визита президента ожидалось еще несколько родов. И судя по волнению в коридорах, роды могли начаться преждевременно.
Несколько лет назад на месте ярко выкрашенного здания стояла кирпичная пристройка с огромной лужей у входа. И чтобы об этом никто не забыл, в центре вывесили фотографии неприглядного прошлого. В долгожданном новом здании, построенном за полтора года и два миллиарда рублей, будут оказывать помощь женщинам с патологиями беременности. Сейчас в центре трудятся 156 сотрудников, а в ближайшее время штат увеличится в три раза.
«Нам говорили, что мы никогда не добьемся хорошего персонала, не поедут люди работать», — вспоминал обсуждение программы строительства перинатальных центров в разговоре с медсестрами Путин. Несколько лет назад, когда заговорили о необходимости таких медучреждений, президента предупреждали, что хорошие медики просто не захотят работать в провинции.
Но программу приняли и уже построили 25 центров. Благодаря им в регионах существенно снизилась младенческая смертность. В Брянской области тоже подсчитали, что к 2020 году этот показатель должен уменьшиться на 20 процентов.
«Эффект колоссальный», — восхитился Путин.
Он огляделся по сторонам и вдруг осознал, что беседует исключительно с женщинами. «А мужчины у вас не работают, что ли?» — спросил президент. В ответ дамы снова весело рассмеялись. И разговор вильнул к теме увеличившейся рождаемости (что, безусловно, доказывало присутствие сильного пола в жизни женщин). В отличие от Европы, подчеркнул российский президент, у нас возрастающий демографический тренд .
Да тут еще и новшество: теперь мужчины смогут присутствовать на родах виртуально, рассказывали акушерки. «Не придумали сделать так, чтобы муж тоже страдал?» — с иронией поинтересовался президент. Но женщины почти хором заверили, что мужчины и так страдают, глядя на роды. Могли бы и про обмороки рассказать, но у Путина была какая-то своя история на этот счет. Поделиться ею он пообещал, «когда камеры уйдут».
А медсестры продолжили рассказ — о том, как долго женщины города ждали открытия нового центра. «И 8 марта сразу восемь детей родились», — оценил радость матерей Путин. Дело за строительством детских поликлиник, подсказали собеседницы. Вот бы и их построить, напирали они. Но в итоге решили не давить на гостя, а действовать мягкой силой: рассказывая президенту о приятном.
Одна из акушерок, например, хвалила Сочи: потрясающе изменился курорт. «И ведь все используется, ничего не простаивает. Все в работе и круглый год», — подхватил любимую тему президент.
«Вы еще Крым таким сделаете, да», — вкрадчиво спросили собеседницы. «Не сомневайтесь», — заверил их Путин.
Другая хвалила отечественный автопром — свою «Ладу Калину». «Хорошая машина», — соглашался президент. А женщины подхватывали: «Да мы вообще все родное любим!» И снова напоминали о приятном: для их центра закупалось самое современное оборудование, которое на 60 процентов отечественного производства.
Наконец президент перешел к самой щекотливой теме, спросил: «Зарплата у вас какая?» Тут впервые засмущались женщины. Деньги на руки ни медсестры, ни акушерки еще не получали, и суммы, какие им обещали при приеме на работу, не озвучивали. В диалог был вынужден вступить мужчина — губернатор Брянской области. Александр Богомаз сообщил, что деньги получат «достойные». Но цифры тоже не сообщил.
Впрочем, Путин всех обнадежил. «Вы знаете, что в 2018 году уровень зарплаты должен быть у врачей 200 процентов от средней по региону, а у младшего и среднего персонала — 100 процентов. Я исхожу из того, что нам удастся достичь этих показателей», — сказал он.
«Ну, мы не жалуемся, не обижают», — поддержали дамы. «Как с вами приятно работать», — засмеялся президент, но камеры попросил удалиться. К сожалению, на самом интересном месте: медсестры как раз готовились вручить ему подарок.
Хотя самым ценным подарком и — дамам, и гостю — был этот самый перинатальный центр. Как-то в сентября, выслушав рассказ премьер-министра Дмитрия Медведева об исполнении майских указов, в том числе и о строительстве современных роддомов в регионах, Путин нашел яркий образ: «Это действительно прорыв в медицине! Когда приезжаешь туда, ходишь-смотришь: сам бы там родил, если бы мог!»
24 ноября на сайте общества «Мемориал» появилась база с данными 40 тысяч сотрудников НКВД. Незадолго до этого томич Денис Карагодин опубликовал свое расследование относительно людей, причастных к расстрелу его прадеда Степана во времена Большого террора. Одним из них оказался Николай Зырьянов, сотрудник Томского горотдела НКВД. Внучка Зырьянова Юлия написала Денису письмо, в котором покаялась за поступки деда. Реакция на эти публикации оказалась неоднозначной. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков признал эту тему «чувствительной», а потомки чекистов написали открытое письмо Владимиру Путину с просьбой закрыть доступ к базе, опасаясь мести. «Лента.ру» попросила людей, родственники которых работали в НКВД, рассказать о том, как они относятся к публичному обсуждению роли своих предков в событиях 80-летней давности.
«Вот попробуй разберись!»
Юрий Васильев, живет и работает в Латвии. Дед Яков Васильев служил во время войны в войсках НКВД, впоследствии работал в милиции в Риге.
Это копание в прошлом, как копание в грязном белье, чистое-то вам искать точно неинтересно! И сейчас для меня в этом тоже нет никакой необходимости. Дедушка жил хорошо, воспитал двух детей, сам умер в 1981 году, мне было всего семь лет.
На мой взгляд, дискуссия о людях, работавших в НКВД, не нужна. Кто старое помянет, тому глаз вон. Много сейчас у вас в России сил, которые хотят раскачать страну вот такими и другими ненужными делами. Если уж кому-то и хочется из пострадавших искать правду, пусть сам и ищет, подает в суды. Но виноватых не найти, да их и не было, виновата система. Да и не то чтобы виновата, по-другому было и нельзя, чтобы сохранить страну.
Алексей Иванов (имя и фамилия изменены). Один из дедов служил в войсках НКВД.
Я поддерживаю распространение любой информации об истории России, в том числе полное открытие архивов ХХ века. Может, имеет смысл не открывать архивы 80-летней давности, чтобы дать возможность спокойно умереть людям, которые в них упоминаются, но по истечении этого срока все архивы нужно открывать и публиковать, каждый год.
В ХХ веке в России были совершены преступления против русского народа и человечества. Некоторые не хотят, чтобы народ узнал правду, но это в интересах народа. Народ имеет право знать свою историю, и скрывать эту информацию — преступление против него.
Что касается родственников преступников — они не несут ответственности за своих предков. Каждый должен быть судим только за свои дела.
В русском языке слово «покаяние» (от имени библейского Каина) — это неточный перевод греческого христианского и античного термина «матанайя», что буквально значит «изменение ума» или условно может быть передано словом «передумывание».
Вот в первоначальном смысле слова «изменить ум» всем нам, жителям России, необходимо определить свое отношение к событиям истории. И, видя добрые дела предков, точно также видеть их злые дела. Назвать преступления преступлениями, осудить, а не оправдать их, и сказать, что мы не согласны с этими поступками. Как сделал немецкий народ после 1945 года, кстати.
Что касается извинений потомков палачей перед потомками жертв, то, думаю, это чрезвычайно положительное и христианское явление. Только нужно лучше определить тонкие различия между покаянием в смысле изменения ума и покаянием, когда ты как будто извиняешься за грехи другого человека, как за свои. Наверно лучше сказать «приношу соболезнования» или что-то в этом роде. Это тоже тонкий этически-философский вопрос.
Татьяна Желток, живет в Польше. Двоюродный дед — полковник НКВД Александр Рабцевич, его младший брат Михаил Рабцевич — полковник (впоследствии генерал) КГБ.
От общественного обсуждения от нарастающей силы его неадекватности у людей уже кружится голова. Жить и помнить — это очень важно, но я не вижу правильной здоровой возможности для публичной дискуссии. Энергетический кошмар, который производят подобные дебаты, во многом опасен.
Считаю, что выяснение виноватых ни к чему не приведет. Все не так просто. Война — это не красные и белые, а гораздо сложнее. Люди в своих семьях разобраться не могут.
Надо жить сегодня! Жить и помнить о прошлом, но не жить прошлым. Я не человек прошлого, и это копание не вылечит людей (а, судя по тому, что происходит, лечиться от обид и озлобленности нужно большинству). Здесь в Польше уже шесть лет ищут виноватых в катастрофе самолета Качиньского под Смоленском. А вы думаете, можно найти виноватых в ужасных событиях истории, о которых мы с вами так мало знаем.
Мои родственники работали в НКВД и КГБ по другой части — внешняя разведка и дипломатические отношения. Даже не знала бы, что вам сказать, если бы мои родственники имели отношение к этому кошмару! Наверное, у меня не могло быть таких родственников.
А сколько людей, которые в этих органах не работали, виноваты в участи репрессированных? Кто-то просто доносил, и их тоже ужасно много. Вот попробуй разберись! Страшные, не передаваемые никакими словами вехи истории. Ужас.
«Человек отвечает только сам за себя»
Серафим Ореханов. Прапрадед работал начальником следственной части московского отдела НКВД в 1935-1939 годах. Ореханов обнаружил его в списках «Мемориала».
«Лента.ру»: Вы уверены, что человек, которого вы нашли в базе «Мемориала» — действительно ваш прапрадед?
Серафим Ореханов: Уверен, потому что я знал, что он существует, знал его имя и отчество, знал, что он работал в НКВД. Я не знал только его должности и звания — теперь знаю.
Что вы раньше знали о своем деде? Что родители рассказывали о нем?
Я довольно хорошо знаю историю своей семьи, и хотя это было четыре поколения назад, я знаю дом на Лубянке, где он жил, знаю, что он был тяжелого вспыльчивого нрава — неудивительно — и даже знаю место на Новодевичьем кладбище, где он похоронен. Дома мы это особенно не обсуждали, но уже во взрослом возрасте мой отец стал больше рассказывать о своей семье. Ее история так же интересна и так же трагична, как история любой другой семьи, которой довелось жить в ХХ веке в России. Вряд ли кому-то, кроме нас, нужны детали этой истории.
Ваше отношение к прапрадеду изменилось?
У меня не было к нему никакого особенного отношения: даже его фотографий не сохранилось. Я уверен, что все сотрудники НКВД — точно такие же жертвы этой системы, как и те, кого они отправляли в лагеря или расстреливали. Многие из них закончили жизнь в тех же рвах, что и их жертвы, а те, кто этого избежал, в лучшем случае спились. Я видел интервью с одним из палачей, расстреливавших людей на подмосковном Бутовском полигоне. Уже в девяностые он, будучи глубоким стариком, жалуется, что «недодавили гадину» и что репрессии были недостаточными. Разве это не несчастный человек?
Когда «Мемориал» опубликовал списки — какова была ваша реакция, что вы почувствовали? Почему решили зайти на сайт и поискать своего родственника?
Про готовящуюся публикацию слышал давно, все хотел заехать в офис «Мемориала» и попросить взглянуть на их данные, но так и не собрался. В любом случае, это не стало для меня неожиданностью: я зашел в базу, зная, что найду своего прапрадеда. Думаю, публикация этих списков — отличный повод для начала разговора о Большом терроре, о Сталине и о русском ХХ веке вообще. Не в дискурсе отношений власти и народа, а в дискурсе семейных историй, что, как мне кажется, является гораздо более подходящей базой для формирования здорового чувства истории вместо бесконечных споров о «сильной руке», «цене победы» и прочих абстракциях.
Задумывались ли вы раньше о необходимости общественного обсуждения этой страницы нашей истории и стоит ли начинать его сейчас?
Конечно стоит. Я вырос в кругу, в котором отношение к сталинизму, да и всему советскому, было вполне однозначным: это была катастрофа, худшее, что могло произойти с Россией, ужаснейший период нашей истории, огромный шаг назад. И у меня, в общем, не было причин не разделять эти взгляды.
С другой стороны, советский эксперимент начала 1920-х был самой великой из утопий и, возможно, величайший момент в истории русской культуры. Это все много раз проговорено, но очень хотелось бы, чтобы обсуждение советского наследия — и Большого террора как центральной его части — было более конкретным. Чтобы обсуждались судьбы людей, а не идеи.
Это упрек в адрес кого?
Понятно, что это относится в первую очередь к условно патриотическому лагерю, который склонен пренебрегать деталями, но и условные либералы часто грешат тем же. Например, периодически звучит предложение снести Мавзолей. Ребят, ну вообще-то это Щусев, взять и снести произведение искусства, нравится оно нам или нет, в антибольшевистских целях — это и есть большевизм.
И еще кажется важным, чтобы обсуждение советского было отделено от Великой Отечественной войны: в конце концов, война не то чтобы радикально изменила природу сталинского режима. Делая разговор о ВОВ центральной частью спора о советском, мы просто пытаемся уйти от обсуждения гораздо более сложных, но и гораздо больше нас всех касающихся вещей.
Должно ли государство проводить политику, осуждающую людей (не только руководителей), принимавших участие в репрессиях?
Мне кажется, что у нас история и так слишком сильно монополизирована государством. Думаю, никакой особенной политики здесь не нужно, а нужны такие вещи, как история Дениса Карагодина, или акция «Последний адрес», или публикации личных свидетельств людей, которые это все пережили, в проекте «Прожито». Когда история находится в ведении государства, она неизбежно становится, во-первых, историей власти, а во-вторых, абстракцией, о которой можно спорить до хрипоты, но которая очень мало связана с нашей жизнью.
Необходимо ли публичное покаяние со стороны потомков работников НКВД, или дискуссия должна проводиться обезличенно?
Нет, конечно. Я не верю в коллективную ответственность. Ее место — в Ветхом Завете. Никто не должен отвечать за чужие грехи — ни в метафизическом смысле, ни в юридическом. Я об этом написал у себя в Facebook, и Наташа Дашевская из «Мемориала» сделала в комментариях важное уточнение, с которым я полностью согласен: это решение каждый должен принимать самостоятельно, оно не может быть навязанным ни обществом, ни государством.
Я ни в коем случае не осуждаю Зырьянову, но мне не близка идея коллективного покаяния людей, виновных только в кровном родстве с сотрудниками НКВД. Я много в чем виноват перед другими людьми и, наверно, перед Россией в целом, но совершенно точно не виноват в том, что делал или чего не делал мой прапрадед. Думать иначе — все равно что винить современных евреев в том, что их далекие предки распяли Христа. Человек отвечает только сам за себя.
Кто в ответе?
Ирина Щербакова, историк, руководитель образовательных программ общества «Мемориал».
Какой практический смысл несет публикация списков жертв, списков расстрелянных? Или публикация всех документов прошлого? Кажется, что никакого, но почему-то люди интересуются своей историей со времен Геродота. Принцип «Мемориала» — мы занимаемся одной частью прошлого, но выступаем за то, чтобы публиковалось все, представляющее интерес для историков и других специалистов.
Репрессии — очень важная часть нашего прошлого. Почему она должна быть скрыта, когда прошло столько лет? В нашей публикации нет никаких закрытых материалов, это база, которая отвечает на целый ряд исторических вопросов.
Те люди, которые так или иначе оправдывают репрессии, говорят, что начнется гражданская война, что миллионы были в этом замешаны… Но этот список показывает, что на самом деле не миллионы. Достаточно нескольких десятков тысяч для того, чтобы организовать такую репрессивную систему. Если в нашей базе, которую «Мемориал» создает больше 25 лет, есть уже 3 миллиона из 12 миллионов репрессированных, то почему же не опубликовать другую, в которой всего 40 тысяч? Всякая тайна, всякая «черная комната» ведут к спекуляциям, к возникновению мифологии.
Обсуждение этой проблемы должно вестись в формате дискуссии. А то, что происходит у нас сейчас, — свидетельство глубокого неблагополучия. Публикация списков вызвала настоящую истерику у сталинистской части общества, в которой сидит очень глубокий страх. Эта истерика, как и крики о том, что все это приведет к гражданской войне, очень смешны. Гражданская война не началась, когда сотни тысяч выходили из ГУЛАГа, а потом встречались с людьми, которые их мучили. Почему это должно произойти сейчас, когда речь вообще идет о правнуках?
Те, кто об этом кричат, во-первых, в глубине души не хотят признать эти репрессии, что бы они ни говорили. Во-вторых, они на самом-то деле знают, что репрессии были массовыми. Они боятся, что рухнут мифы, что обнаружится ложь. Возможно, за этим стоит реальный страх — если можно говорить правду о том, что было 75 лет назад, то, может быть, надо подумать и о том, что их внуки смогут узнать через какое-то время?
Формально потомки сотрудников НКВД не несут никакой ответственности за поступки своих родственников, и не должны ее нести. Принуждать никого нельзя. Кто-то хочет сказать: да, мне больно, что в истории моей семьи были такие люди. Кто-то просто промолчит и все. Но у потомков жертв должно быть право обвинить. Не потомков палачей, но самих палачей, даже если их нет в живых.