Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Во вторник, 6 марта, президент и кандидат в президенты России Владимир Путин посетил Нижний Тагил и пообщался с опытными рабочими «Уралвагонзавода», а также с их молодыми коллегами. Единственный в стране производитель танков, ставший символом поддержки Путина во время предвыборной кампании 2011-2012 годов, на этот раз яркими инициативами не выделялся. Звать тагильских мужиков в Москву для «отстаивания стабильности» в 2018 году попросту незачем. О том, как прошел очередной рабочий визит президента, а также о том, как в целом протекает кампания Владимира Путина, — в материале «Ленты.ру».
Нижний Тагил в местных СМИ давно именуют Путинградом. Принято считать, что этот город образцовый с точки зрения электоральной поддержки действующего президента. И судя по тому, как часто Путин здесь бывает, он отвечает Тагилу взаимной симпатией. И, конечно, испытывает благодарность за поддержку, оказанную после массовых митингов на Болотной площади.
Шесть лет назад рабочие «Уралвагонзавода» создали комитет по поддержке Путина, который тогда занимал пост премьер-министра и баллотировался на третий президентский срок. Начальник цеха Игорь Холманских тогда грозил приехать в Москву и вместе с мужиками разобраться с оппозиционной Болотной, дабы «отстоять свою стабильность». «Подъезжайте!» — пошутил тогда Путин. Но в итоге подъехал сам — уже после победы на выборах.
В мае 2012 года Нижний Тагил стал первым городом, куда Путин приехал после инаугурации. С трапа самолета он спускался в компании Холманских. После этого тагильский рабочий стремительно взлетел вверх: он был назначен полпредом президента в Уральском федеральном округе.
Однако самому предприятию внимание первого лица государства вовсе не гарантировало безоблачное будущее. УВЗ погряз в долгах и оказался на грани краха: чтобы его спасти, завод передали «Ростеху», сменили руководство, а перевозчикам настоятельно рекомендовали покупать основную гражданскую продукцию предприятия.
В нынешнюю предвыборную кампанию тут совместили два излюбленных формата — общение президента с людьми труда и с молодежью.
За несколько дней до визита Путина на площадке завода открылся VI Форум рабочей молодежи, куда пригласили 300 молодых лидеров предприятий из всех регионов России — от Камчатки до Калининграда. Объясняли, что лучшего места для обмена практическим опытом, чем цеха УВЗ, найти сложно, ведь здесь можно увидеть, как создается «броня» России. А директор по персоналу корпорации «Уралвагонзавод» Константин Захаров похвалился богатыми традициями, «в первую очередь, в молодежной политике».
Первым делом Путин пообщался с рабочими. Но недолго и не столь эмоционально, как шесть лет назад. Тему оппозиции уже не поднимали, собеседники буднично рассказали о проблемах в экологии и хвалились стабильными зарплатами. «Всегда вас поддерживали и поддерживаем!» — заверил один из рабочих. Другие ему вторили: «Это же будущее наших детей».
О будущем Путин поговорил уже с молодежью. Выступая на форуме, он поделился своим видением востребованных направлений: цифровизация, искусственный интеллект, биология и медицина. И даже не исключил, что со временем роботы могут заменить ряд рабочих профессий. Порассуждал Путин и о разделении занятий на мужские и женские: «У нас, как это часто могло быть, женщины работали на железной дороге, костыли (гвозди для скрепления рельсов и шпал — прим. «Ленты.ру») забивали, кувалдой махали — и ничего». На реплику девушки о том, как он относится к тому, что мужчины «идут в повара», Путин пожал плечами: «Мой дед был поваром».
Вечером президент еще провел в Екатеринбурге совещание по развитию системы среднего профобразования. Но столицей Урала в эти дни его график не ограничится. 7 марта он отправится в Самарскую область и посетит очередное заседание наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив и заодно поздравит женщин. На этот раз Путин пообщается с представительницами прекрасного пола, добившимися успеха в бизнесе. По данным «Ленты.ру», региональные поездки президента продолжатся и в последнюю неделю перед выборами. Путина, в частности, ждут в Краснодарском крае.
Но, как не устают подчеркивать в Кремле, все мероприятия рабочие и отношения к предвыборной кампании не имеют.
К началу марта единственным публичным мероприятием, которое без сомнений можно назвать предвыборным, можно считать только выступление Путина на митинге в Лужниках. «У нас благородные и ясные цели, — говорил он, стоя в окружении олимпийских чемпионов Пхенчхана и российских артистов. — Мы хотим сделать нашу страну яркой, устремленной вперед в будущее, потому что здесь жили наши предки, живем мы, живут наши дети. И будут жить наши дети и внуки». Кандидат пообещал, что если эти цели будут достигнуты, то весь XXI век пройдет под знаком наших ярких побед.
Возможно, эта речь с трибуны стадиона станет также и последним публичным мероприятием, формально относящимся к предвыборной кампании. От бесплатного эфирного времени на федеральных телеканалах штаб кандидата отказался. В дебатах Путин традиционно не участвует. А по регионам он ездит как президент, а не как кандидат на этот пост. Кроме того, в середине февраля эти поездки резко прекратились.
11 февраля журналисты кремлевского пула готовились вылетать с Путиным на юг, чтобы сначала посетить Сочи, а затем Ставрополь. Однако вечером они получили уведомление об отмене визита. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков подтвердил, что тот простудился, «но продолжает работать». В течение почти двух недель Путин проводил рабочие встречи и телефонные переговоры в подмосковной резиденции в Ново-Огарево или в Кремле. Все они проходили без прессы.
Одним из первых публичных мероприятий после недолгого затишья стал визит австрийского канцлера, самого молодого политика на этом посту, Себастьяна Курца. Совместно с 31-летним коллегой Путин провел первую в этом году пресс-конференцию, в ходе которой сделал несколько неожиданных заявлений: о том, что Москва в принципе не возражает против размещения миротворцев ООН на Донбассе и может сохранить транзит газа через территорию Украины после строительства газопровода «Северный поток-2». Впрочем, и то и другое будет возможно только при соблюдении ряда условий. В тот же день Путин принимал в Кремле олимпийцев, вернувшихся из корейского Пхенчхана. Президент подчеркнул, что достойно выступить спортсменам в немалой степени помог русский национальный характер: «Забрать можно что угодно, любую атрибутику, но характер забрать невозможно!»
Но настоящая информационная бомба взорвалась в первый день весны — 1 марта Путин наконец огласил послание Федеральному собранию. Четырнадцатое по счету, оно стало самым необычным в его карьере. Во-первых, речь продолжалась рекордные два часа. Во-вторых, президент впервые в этом формате уделил беспрецедентно много внимания вопросам безопасности, в частности, новым видам вооружения. При этом было очевидно, что обращался Путин не столько к россиянам, а ко всему мировому сообщество. В первую очередь — США.
«Нас никто не слушал. С нами никто по существу не хотел разговаривать. Послушайте сейчас», — сказал Путин, и начал рассказ о новых достижениях российского ВПК. По его словам, новые оборонные разработки делают Россию неуязвимой для систем ПРО и ПВО. Однако, отметил Путин, Москва никому не угрожает: «У нас не было и нет планов использовать этот потенциал в наступательных и тем более агрессивных целях».
Тем не менее военная риторика, вызвала неоднозначную реакцию в прессе и соцсетях. В итоге Пескову пришлось подробно разъяснить отдельные моменты послания, подчеркивая, что Путин говорил о развитии, а не конфронтации. И уж тем более, подчеркивал Песков, речь не идет о начале «гонки вооружения».
Из этой полемики сделал выводы и сам Путин. На встрече с участниками медиафорума Общероссийского народного фронта, состоявшейся 2 марта, он акцентировал внимание на расшифровке социальных положений послания, не получивших должного внимания в СМИ. В частности, он подробно рассказал о проекте ранней профориентации «Билет в будущее», о планах по восстановлению системы массовой диспансеризации населения, о борьбе с онкологическими заболеваниями и восстановлении фельдшерских пунктов на селе.
Кроме того, чтобы как-то разбавить столь серьезную повестку, в образ президента добавили новых штрихов. Фронтовики опросили Путина в формате блиц и узнали о том, что он, порой, готовит, вкусный салат, гуляет по городам неузнанным, как и все, 31 декабря ждет новогоднее выступление президента и мечтает о сильной России. И единственное, что он хотел бы изменить в прошлом, — это развал Советского Союза.
Омская область стала ведущей площадкой для возрождения сети сельских кинотеатров и домов культуры. Этот грандиозный президентский проект реализует федеральный Минкульт при поддержке региональных и местных властей. Корреспондент «Ленты.ру» побывал в регионе и убедился, что речь идет не только о реконструкции разваливающихся советских зданий и закупке новых кинопроекторов. Во многих поселках очагов культуры не было вовсе, и местные жители считали, что чиновники о них давно забыли. Теперь у селян появилась возможность смотреть новинки кино одновременно со столичными жителями: на большом экране, в 3D-очках и с попкорном.
Массовики-затворники
Ровная зимняя дорога, ведущая из Омска на северо-запад вдоль реки Иртыш, совсем пуста. Машина едет по середине трассы через бескрайние поля с островками березняка. Ни одного гаишника или видеокамеры, скорость ограничивается мастерством вождения по снегу и льду. Встречный и попутный транспорт появляется раз в десять минут: легковушки, грузовики-лесовозы, один раз — УАЗ-«буханка» скорой помощи.
— А заправочные станции-то тут есть? — спрашивает утомленный безлюдными ландшафтами журналист попутчика из местных по имени Андрей.
— Есть несколько. И все на вес золота, так как дают рабочие места на самой АЗС и возможность рядом построить кафе, шиномонтаж, — отвечает он.
Населенные пункты в здешних краях разделяют друг от друга десятки километров, поэтому каждый поселок cуществует практически автономно. Вариантов для совместного досуга у жителей немного, главный связан с алкоголем и влечет лишь дальнейшую деградацию.
Правда, в селах можно увидеть недавно построенные церкви. Но людям светским, творчески одаренным приходится жить массовиками-затворниками, ютиться в подвалах — как в селе Чернолучье, например. Вернее, приходилось до недавнего времени.
Поля и березовые рощи сменяет сосновый бор, в котором расположились дома отдыха и пионерские лагеря, напомнившие советский фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». Это и есть Чернолучье.
Постоянное население поселка — чуть менее двух тысяч человек, и это не только старики. В разгар летнего сезона добавляются около 15 тысяч отдыхающих.
Школа, несколько пятиэтажек, памятник и администрация, магазин с объявлением «Обогреем и заведем вашу машину. Телефон:…» — обычная поселковая архитектура. Но теперь к ней добавился новенький просторный дом культуры, открывать который во второй день весны 2018 года прилетел глава Минкульта России Владимир Мединский.
Каркасное здание на металлическом скелете возвели всего за три зимних месяца. Стоимость проекта составила более 33 миллионов рублей, две трети из которых выделил федеральный Минкульт.
В просторном и теплом фойе не душно из-за высокого потолка. Зрительный зал на полторы сотни мест, можно проводить концерты, спектакли и показывать фильмы. За большой сценой — коридор с несколькими гримерками. Есть еще зал для занятий танцами, залы для кружков, библиотека с детским уголком.
«Раньше у нас дома культуры не было. Периодически напрашивались в дома отдыха, проводили мероприятия там. В советское время пускали в охотку, теперь же — сами понимаете», — рассказывает Николай Юркив, глава местной администрации и единственный мужчина, встречающий гостей на церемонии открытия ДК.
Пришлось селу скрывать свои таланты в подвале администрации, а это 18 творческих коллективов, включая кукольно-драматический театр «Трям», победитель и лауреат нескольких конкурсов.
Планировка учреждения все же вызвала нарекание у Мединского: можно было убавить квадратных метров у администрации и прибавить разнообразия в видах творческой активности. Или хотя бы бильярд поставить, как сделали в одном из восстановленных областных сельских кинотеатров. Впрочем, планировка — дело поправимое.
«Пуп земли»
Преодолев 220 километров по пустым областным дорогам на север от Чернолучья, попадаем в село Костино Муромцевского района. О главной достопримечательности этого района, сами о том не догадываясь, знают взрослые жители всей страны благодаря бренду одного вредного в больших количествах напитка.
«Пять озер» — это система из четырех реально существующих водоемов и одного вымышленного («блуждающего»). Говорят, они появились при падении на землю метеорита, который разделился на пять осколков.
В начале 90-х сюда приехали люди из индийского ашрама (общины) и объявили местность прародиной ариев. Селяне иронически свели мистические титулы своей малой родины к лаконичному словосочетанию «Пуп земли».
Впрочем, Муромцевский район большой, и этот самый пуп никак не влияет на жизнь тысячи жителей села Костина с окрестными деревнями. Их питают не туристы, а фермер Михаил Артьемьев с супругой, возделывающие крупнейшую в России плантацию льна. Из него делают пользующиеся популярностью топливные пеллеты.
Работы на ферме хватает не всем, но само существование фермерского хозяйства и сотня детей, обучающихся в сельской школе, вселяют надежду на то, что у поселка есть будущее.
Дома культуры в Костино не стало десять лет назад. Прежний стал аварийным, а затем и вовсе разрушился. Из тоски по творческой жизни селяне решили было собрать что-то из старых бетонных плит и обратились за помощью к депутату Госдумы Андрею Голушко, посетившему район в 2016 году. А тот рассказал о федеральном проекте по строительству сельских домов культуры.
К новому 2018 году в Костино появился новый ДК, и старые плиты для него не пригодились: каркас из металла и сэндвич-панели. По размеру он в два раза меньше, чем в Чернолучье, но и по цене был дешевле вдвое. Все, что нужно, внутри имеется: зал на 60 мест, методический кабинет, гримерная, зал для занятия хореографией и для дискотек.
С нуля закуплено и необходимое современное оборудование — от микрофонов и неплохой японской 12-струнной акустической гитары до современного кинопроектора и звуковой системы.
Одно помещение дома культуры костинцы собираются выделить под раздевалку для спортсменов, для которых рядом соорудят хоккейную коробку.
50 оттенков Седельниково
В сотне с небольшим километров на северо-запад от Костино, в трех сотнях километрах от Омска находится село Седельниково — административный центр одноименного района с населением пять тысяч человек.
Здесь уже почти как в городе: две школы и два детских сада, агропромышленный техникум, районная больница с поликлиникой, супермаркет, спортивный центр с большим стадионом.
Дом культуры, а точнее — социально-культурный досуговый центр здесь тоже имеется. Однако допотопное здание требовало серьезного ремонта. В нем было так холодно, что кино в его просторном зале уже давно не показывали.
Благодаря пятимиллионной субсидии от федерального Минкульта, посильным вложениям из регионального и местных бюджетов «Светоч» — а именно так называется местный ДК — ожил: в нем стало тепло, появились новые кресла, кинопроектор и касса, в которой теперь можно за сотню рублей купить билет на фильм, актуальный и для столичной киносети, в том числе и в 3D-формате.
Особенный ажиотаж в этом поселке, как и во всей России, вызвал фильм «Движение вверх» — о невероятной победе российской сборной по баскетболу на Олимпиаде в Мюнхене. Картину крутили две недели подряд при полном аншлаге. А фильм «50 оттенков свободы», афиша которого украшает улицы Седельникова в эти дни, суровые сибирские мужчины используют как подарок женщинам в канун 8 Марта.
Визит члена федерального правительства в лице Владимира Мединского стал для Седельникова грандиозным событием. Чиновников «союзного уровня» здесь не было никогда. Однако обошлось без пионеров и барышни с хлебом-солью — вся молодежь была задействована на спортивном «Празднике Севера» областного масштаба, открытие которого проводилось на местном стадионе.
Мединский же, осмотрев отремонтированный ДК, вместе с врио губернатора области Александром Бурковым, депутатам Госдумы Андреем Голушко и сенатором Еленой Мизулиной побеседовал о перспективах кинофикации села с главами муниципалитетов, прибывшими со всей области.
У многих из этих колоритных мужиков не нашлось костюма с галстуком для встречи с высоким начальством, но и в рабочих штанах они в выражениях не стеснялись — все-таки народные избранники. Критики не звучало, только настойчивые просьбы: не бросать начатого.
«Реконструировали кинотеатр на сто мест, от которого остались практически одни стены, — рассказал министру и депутатам глава Нижнеомского муниципального района Анатолий Стадников. — Там у нас теперь еще и бильярдный зал, и кафе, в котором есть главный продукт питания для детей — попкорн. Я долго называл его комбикормом, но ничего, выучил. С 25 ноября до 1 марта в этом зале у нас побывали семь тысяч человек».
В другой район, расположенный у самой государственной границы, теперь приезжают в кино жители казахских сел. Люди собираются в кинотеатрах задолго до начала сеансов, обсуждают тематику фильмов да и просто жизнь.
Больше всего походы в обновленные сельские кинотеатры радуют и впечатляют детей, несмотря на их близкое знакомство со смартфонами и наличием домашних телевизоров. А жителям старшего возраста киносеансы напоминают о молодости, когда в сибирских селах «все крутилось и работало». Только им не хватает старых добрых советских фильмов, но эту проблему чиновники обещали решить.
«Может, парня нашего трудоустроим с этими кинотеатрами. Ну не хочет он ни в вахтовики, ни лес рубить, — поделился с журналистом водитель, дожидавшийся начальство у входа в ДК. — Околачивается впустую, важничает. А в Знаменском районе вакансия киномеханика есть. А что? Компьютер он знает, там же не пленка теперь. Будет как в том кино с Мироновым: «Билли, заряжай!» Только нашего Ваней зовут».
Рояль в опилках
На программу по субсидированию строительства, реконструкции и ремонта сельских домов культуры, а также воссоздание сети кинотеатров в малых населенных пунктах России выделили в прошлом году около трех миллиардов рублей из федерального бюджета.
По итогам 2017 года в Омской области было построено и реконструировано 28 домов культуры. Всего же по стране построили почти 130 новых и отремонтировали около 1000 старых ДК.
В рамах проекта в российских селах переоборудуют под прокат современного кино 800 кинозалов.
«Конечно, это не бизнес-проект. С ценой билета от 80 рублей и двумя-тремя сеансами в день привлечь международные консорциумы невозможно. Это всегда было частью социальной политики государства», — объяснял Владимир Мединский.
Закупкой кино для омских сельских кинотеатров занимается областное государственное бюджетное учреждение «Киновидеоцентр». Аналогичные структуры создаются в других регионах.
В советские годы, напомнил министр, каждому райцентру с населением в 30 тысяч человек было положено два зимних и один летний кинотеатр. «Все это накрылось медным тазом, — подчеркнул он. — И когда в конце 90-х вышел фильм «Сибирский цирюльник», его смотрели только на 50 экранах — это в масштабах всей страны. Сейчас в России уже 5000 экранов, но и этого пока мало. В том же Китае или Штатах их 40 000».
По словам главы Минкульта, функция кино — отвлечь население от нездорового досуга, приучить регулярно посещать культурные центры, вдохновляться и развлекаться хорошими, главным образом российскими фильмами всей семьей.
Конечно, искусство — не панацея от болезней, поразивших российскую деревню, но и не последний шаг к ее возрождению. А в некоторых случаях — путь к вполне реальному, не только духовному обогащению.
«Мы открывали кинотеатр в похожем зале в Карелии. ДК был построен в середине 30-х годов. В этом населенном пункте находилась штаб-квартира Беломорканала, — рассказал Мединский сельским главам об одном примечательном эпизоде. — И вот в рамках кинофикации провели там ремонтные работы, закупили и установили необходимое оборудование. А там тоже, как здесь, в Седельниково, сцена с подъемом. Только тут люди подошли творчески — приподняли экран. А там все сделали, пришли люди, и тут выяснилось, что с первых пяти рядов ничего не видно».
Пришлось, по словам министра, срочно звать плотника, чтобы разобрать сцену, ведь глава района и вице-губернатор приглашены на открытие. «А под досками, в опилках и шикарной по тем временам упаковке нашли рояль в идеальном состоянии, сделанный в начале века, с хрустальной крышкой, — продолжил Мединский. — Таких инструментов было известно всего два, оба стоимостью в полмиллиона евро. Спрятали его под сценой при отступлении в начале войны, чтобы не достался немцам. Да и забыли».
В Пекине 14 мая стартовал форум «Один пояс — один путь». В китайскую столицу съехались представители более ста стран, включая множество азиатских и некоторых европейских лидеров. Российская делегация в этот день не планировала подписывать крупные соглашения, что создало удивительно легкую атмосферу: президент Владимир Путин играл на рояле, а его министры рассказывали друг другу анекдоты и подшучивали над журналистами. О том, как прошел первый день форума, — в материале «Ленты.ру».
Видео: Zlovredkin / YouTube
Если в комнате стоит рояль, значит, кто-то на нем должен сыграть. По всей видимости, так решил Владимир Путин, ожидая встречи с хозяином форума Си Цзиньпином. Некоторое время он перебирал документы, а затем подсел к инструменту и сыграл, что знал: про негасимый свет московских окон и вольный город над Невой: «Слушай, Ленинград, я тебе спою задушевную песню свою». И все действительно прошло почти задушевно.
Одной дорогой
Лиха беда начало, ведь пирамида складывается из камней — так, цитируя пословицы и поговорки, в течение пятидесяти минут председатель КНР открывал форум и звал в дорогу. «Вдоль Великого шелкового пути раньше была земля, где течет молоко и мед. Но сегодня там конфликты и кризис», — патетично говорил Си Цзиньпин. Китай же предлагает мирную концепцию: никакого вмешательства во внутренние дела других стран, никакого экспорта социального строя, никакого навязывания модели развития.
«Вместо повторения стереотипов геополитической игры мы будем формировать новое взаимовыгодное сотрудничество, создавать большую землю гармоничного существования без вредных для стабильности замкнутых групп», — заявил Си.
О создании новых трансграничных сетей, соединяющих восточную, западную и Южную Азию, китайский лидер заговорил в сентябре 2013 года. С тех пор масштабная инициатива сменила несколько имен — «Новый шелковый путь», «Экономический пояс», «Один пояс — один путь» — и получила подкрепление в виде фонда, для которого Китай намерен выделить 100 миллиардов юаней (14,5 миллиардов долларов). Более ста государств уже заявили о намерении присоединиться к проекту. Но сама идея так и не приобрела стройную и ясную модель развития.
Впрочем, в Пекине и не собирались вносить ясность. Председатель Си предлагал собравшимся не каркас экономический концепции, а общую судьбу.
Большая Евразия
Владимир Путин в своей речи на открытии форума тоже использовал образы. «Шелковый путь шел от оазиса к оазису, от колодца к колодцу», — говорил российский президент. А в китайской культуре колодец — это образ, символизирующий источник жизненной силы, вокруг которого возникает дружба и доверие, напомнил Путин. Этот исторический опыт сотрудничества важен и в XXI веке, когда прежние модели экономического развития практически исчерпаны, концепция социального государства переживает кризис, а протекционизм становится нормой.
«Чтобы развязать узлы, нужно отказаться от воинственной риторики, взаимных обвинений и упреков. Нужны свежие, свободные от стереотипов идеи», — убеждал российский президент. И способна на это Евразия. Она предложит новую повестку и «покажет мировому сообществу пример новаторского будущего, основанного на справедливости, равноправии, уважении национального суверенитета».
Большая Евразия — это не абстрактная геополитическая схема, а без всякого преувеличения цивилизационный проект, заключил свою речь Путин.
Не по пути
Под мировым сообществом, которому надо показать пример, российский президент, очевидно, имел в виду США и Евросоюз, мало представленные на форуме. Еще один крупный игрок в регионе — Япония — также предпочла не заметить мероприятие.
А Владимир Путин, несмотря на присутствие на форуме глав Белоруссии и Казахстана, выступал еще и в качестве лидера ЕАЭС. О сопряжении Евразийского союза с «Поясом» заговорили в мае 2015 года. Но никакого конкретного наполнения эти идеи пока не получили. Да и в целом, несмотря на внушительный десант министров и бизнесменов, приехавших с российским президентом в Пекин, обсуждение и подписание документов отложили на начало июля, когда в Москву с визитом прибудет Си Цзиньпин.
«Так, просто так. Как в мультике говорили, помните», — отшутился глава Минэкономразвития Максим Орешкин на вопрос о том, зачем он приехал в Пекин.
И чех, и грек
Невнятная деловая повестка не отразилась на политической составляющей работы российского президента. После открытия форума он пообщался «на ногах» с президентом Турции и провел несколько двусторонних встреч. Главные переговоры — с Си Цзиньпином — по всей видимости, прошли в дружелюбной атмосфере. «Ну там были шутки», — заметил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков.
Министр иностранных дел Сергей Лавров тоже был настроен на шутливый лад. «Вот они, свободные художники!» — обрадовался он, увидев знакомого журналиста. Его радушие не вполне разделял президент Чехии Милош Земан, готовившийся к двусторонней встрече с Путиным. Он с недовольством огляделся по сторонам и на неплохом русском произнес: «Очень много прессы, надо ликвидировать». «Не надо ликвидировать, сократить же можно», — резонно заметил Путин.
Несмотря на некоторые пробелы в знании великого и могучего, Земан от переводчика отказался: «Мы все разумеем какой-то русский диалект». И поинтересовался, продолжает ли курить Лавров: «Хотя господин президент вам запрещал». «Я не запрещаю, я рекомендую», — снова смягчал его выражения Путин.
Некоторое время спустя российский президент встретился еще с премьером Греции Алесисом Ципрасом, а затем отправился на торжественный ужин и в Большой театр, где китайцы со свойственным им размахом подготовили гала-концерт. Во второй день форума состоятся два раунда круглых столов, а завершится он пресс-конференцией председателя КНР Си Цзиньпина, который подведет итоги. Владимир Путин также пообщается с прессой перед вылетом в Россию.
Сотни людей сгорели заживо в тайге: 30 лет самой страшной катастрофе в истории России
Фото: Марина Балакина
Ровно тридцать лет назад произошла крупнейшая в отечественной истории железнодорожная катастрофа. В ночь на 4 июня 1989 года в результате мощного объемного взрыва газа сгорели два встречных пассажирских поезда. Трагедия произошла на 1710-м километре Транссибирской магистрали, неподалеку от города Аша. На каменных плитах выбиты 575 фамилий, но родственники погибших и пропавших без вести считают, что взрыв унес более 780 жизней. Выжившие получили ожоги, увечья, физические и психологические травмы. Корреспондент «Ленты.ру» Сергей Лютых встретился с теми, кто спасал людей в горящем лесу, искал детей среди искореженных вагонов и до сих пор помнит ту катастрофу, почти забытую в нашей стране.
«Впервые я увидел, как горит человек»
1710-й километр Транссибирской магистрали — это глухой лес у подножия Змеиной горки, через которую был проложен газовый трубопровод. Вечером 3 июня 1989 года труба дала течь, и газ, в полтора раза более плотный, чем воздух, стал заполнять ложбину, по которой шла железная дорога ― перегон между Ашой и Улу-Теляком.
Погода стояла жаркая, безветренная. Образовалось целое газовое озеро, в которое примерно в 01:10 (23:10 по московскому времени) с двух сторон въехали два встречных пассажирских состава: №211 Новосибирск — Адлер и №212 Адлер — Новосибирск.
Составы почти разминулись, когда произошел сильнейший объемный взрыв. Смятые, как бумага, вагоны разметало по насыпи. Больше всех пострадали хвостовые. Взрыв и возникший после него пожар уничтожил 151 гектар окрестного леса.
В поездах находились 1284 установленных пассажира (тех, кто имел билеты), и только 52 из них не пострадали.
Мощность взрыва составила до 12 килотонн тринитротолуола, что сопоставимо с мощностью ядерного взрыва в Хиросиме (около 16 килотонн). Ударной волной выбило стекла в домах на расстоянии до 12 километров от эпицентра взрыва, а столб огня был виден за сотню километров.
«Мы лежали дома в постели, я и моя жена. Она была на девятом месяце беременности, спала плохо. Первой вскочила к окну и чудом не поранилась осколками стекла. А там вырос гриб, как при ядерном взрыве», — вспоминает Анатолий Безруков, главный охотничий инспектор, а в ту пору — милиционер вневедомственной охраны из ближайшего к месту взрыва поселка Красный Восход.
Первые мгновения у него в голове были мысли только о ядерном взрыве, а значит — о неминуемой гибели. Потом, когда гриб начал оседать, пришло осознание и стремление что-то делать.
«Отправил жену с ребенком к матери, а сам надел форму и побежал по поселку к перекрестку, где уже скапливались люди. По дороге взглянул, не залез ли кто в закрытый магазин, как это бывает», ― продолжает Анатолий.
От людей он уже узнал, что взрыв произошел на железной дороге. Путь туда через лесные дебри прокладывали на вахтовом Урале. Забравшись по склону в злополучную ложбину, Безруков и его спутники оказались в месте, которое больше всего напоминало ад.
«У меня до сих пор перед глазами, как люди выползали из огня. Впервые я увидел, как горит человек: синем пламенем, как газ», — говорит бывший милиционер.
Впрочем, осознание масштаба происходящего пришло далеко не сразу. Сначала разобрать было ничего невозможно. «Зарево. Какие-то голоса. Тут горит, и тут горит. В определенную точку смотришь, а на то, что происходит кругом, внимания особенно не обращаешь», — вспоминает он.
Первое время подобраться к месту трагедии можно было только со стороны Красного Восхода. Эта дорога стала основным путем эвакуации. Раненых людей, нагих или в одном белье, стали грузить на борт грузовика и вывозить в больницу, в Ашу. Сперва водителя отправили одного, а в следующую ходку — вместе с Анатолием, единственным человеком в форме, чтобы машину перестали останавливать на каждом углу гаишники.
«Женщину одну на борт погрузили, помню, пальцы разжал, а кожа ее на моей руке осталась», — говорит он.
Контуженные взрывом, раненые, обгоревшие пассажиры, которые сохранили способность передвигаться, разбрелись по лесу в разные стороны, спасаясь от огня, и потом выходили в самых разных местах. Некоторые из них находили в себе силы помогать другим. Здесь же вскоре оказались и подростки, которые возвращались домой с сельской дискотеки.
Помощь пришла и по железной дороге: молодой машинист Сергей Столяров, управлявший товарным составом, отцепил цистерны с нефтью в безопасном месте и сделал несколько рейсов с ранеными на электровозе. Он сам грузил их на прицепленную к локомотиву платформу.
Тем временем в 90 километрах от места крушения, в Уфе, были сняты с линии все машины скорой помощи. Здесь получили информацию, что выгорел целый железнодорожный состав. Прибывшие на место врачи делали людям обезболивающие уколы, но, несмотря на все старания, многих не смогли довезти до больниц живыми.
«Лазили по трупам, искали своих детей»
Среди погибших были жители 40 областей России (тогда — РСФСР) и 14 союзных республик, но больше всего людей потеряла Челябинская область. Регион лишился 122 жителей, а 107-я школа Челябинска — разом 45 человек, детей и педагогов. Погибла почти вся юношеская хоккейная команда «Трактор-73» — двукратные чемпионы СССР.
Дети ехали в Краснодарский край: собирать черешню и отдыхать под южным солнцем.
Ничего не предвещало беды, и только завуч Татьяна Филатова была недовольна тем, что вагон с детьми, вопреки технике безопасности, был не первым, а последним в составе.
Родители, конечно, тоже беспокоились, но о другом. «Я сыну сказала, чтобы паспорт он с собой не брал. У нескольких человек всего были паспорта, и туда родители вложили по 20 рублей. Тогда это еще были хорошие деньги», — рассказывает Людмила Масалова, мать хоккеиста Артема Масалова.
Сами ребята были в предвкушении отдыха. Особенно его жаждали хоккеисты, уставшие после напряженного сезона. Взяли с собой все самые модные вещи. «У них были, к примеру, новые костюмы фирмы Adidas. В то время это был шик!» — говорит Людмила.
Потом, оцепеневших и потерянных от непонимания происходящего родителей просили составить список этих самых вещей. Нашелся и паспорт одного из ребят. Документ и вложенные в него рубли были в целости и сохранности, а вот тело самого мальчика так и не нашли.
Но это потом, а тогда, утром 28 мая, родители только узнали, что с поездом произошла беда. Сотрудники железнодорожного управления успокаивали: «Ваш вагон нулевой — целый. Не переживайте, все нормально. Преподаватели вывели. Детишки живы и здоровы».
Родители отправились забирать детей. В сторону Аши вышел поезд. «Доехали до Аши, но дальше нас не пустили. Посадили на автобус и привезли в Уфу, где было основное место сбора родственников. Мы добрались туда утром 5 июня», — вспоминает Салават Абдулин.
Три дня Салават с женой тщетно разыскивали дочь Ирину среди живых и мертвых. В списках госпитализированных ее не было, но они все равно прочесали больницы. Потом стали искать среди погибших, тела которых разместили в вагонах-рефрижераторах на территории мясокомбината.
Было там тело девочки примерно одного с Ириной возраста. Без головы и ног. Опознать в ней своего ребенка они не смогли, а ДНК-исследований не проводилось.
«Лазили по трупам, искали своих детей. А потом было специальное помещение, где их в гробы заколачивали и увозили», — говорит Людмила Масалова. Ее поиски также оказались тщетными.
Через три дня тех, кто своих не нашел, собрали в группу и отвезли на электричке к месту взрыва. «Там поезда уже ходили, но медленно, — рассказывает Абдулин. — Нам сказали, где находился нулевой вагон. Метров семь от железнодорожного полотна. Там скрученный, оплавленный металл лежал…»
«Вглядывались в самые мелочи: по сережке, по лоскутку от плавочек находили свое. Складывали в пакетики», — говорит Масалова.
Абдулин вспоминает, что в тот момент рядом находился какой-то фотокорреспондент. «Он просто стоял и плакал. Не мог снимать, руки тряслись. Увидел, как мы ползаем на карачках, собираем что-то в пакеты», — рассказывает он.
Салават нашел заколку для волос и три оплавленных пузырька, которые дочь взяла с собой: дезодорант, лак для ногтей. «Мать бинтом их обмотала, чтобы не бились», — вспоминает он. А еще мужчина запомнил найденную им на пепелище книгу, которая вроде бы казалось целой, но рассыпалась при первом же прикосновении.
«Ездила к Ванге, та сказала, что дочь жива»
Температура при взрыве достигала тысячи градусов. Люди сгорали полностью. Однако точно о судьбе каждого пассажира не мог и не может до сих пор сказать никто.
Так, Анатолий Безруков помнит, что утром после крушения до сельсовета целым и невредимым, в костюме и с портфелем, пришел мужчина с одного из этих поездов. Он не мог объяснить, как выбрался и как нашел путь через лес.
Каким-то чудом уцелел один из ребят-хоккеистов — Александр Сычев. Его отбросило от огня и контузило.
Еще одну женщину, которая ехала в поезде с сыном и также пропала без вести, якобы видели живой врачи. Она попросила у них закурить. Мать этой пассажирки даже ездила потом к Ванге, и та сказала, что женщина жива, но разыскать ее так и не удалось. Были те, кто, не найдя останков, наотрез отказывались считать своих близких умершими и уезжали.
Тем временем врачи боролись за жизнь обгоревших и травмированных людей в больницах: в Уфе, где только что открылся ожоговый центр, в Челябинске, Новосибирске, Самаре и в Москве. Местные жители сдавали для них кровь, несли банки с компотами, домашнюю еду.
Сохранилось письмо, которое написала в Челябинск матери юного хоккеиста Сергея Смыслова врач скорой помощи Комарова:
Оба мальчика скончались. Причем мать Смыслова, получив от него письмо, мчалась к нему в больницу, но так и не успела попрощаться. Но не из-за врачей, они и так сделали все, что могли, и даже больше, а помощь шла в том числе из-из границы: приезжали квалифицированные специалисты, доставлялись диковинные аппараты «искусственная почка». Женщина обвиняла Михаила Горбачева, из-за кортежа которого ее поезд простоял шесть часов. Возможно, она бы еще успела увидеть сына живым.
«Был жаркий, ясный день, когда Горбачев прилетел на место происшествия на вертолете, — вспоминает Вера Старухина, которая в 1989 году была корреспондентом Иглинской районной газеты. — И вдруг, пока машина кружила над пепелищем, поднялся сильный ветер. По торчавшему из земли черному стволу дерева стали пробегать искры. По земле тоже засверкало. А когда Горбачев вышел из вертолета, начался мощный ливень».
Такой вот, по мнению Старухиной, получился знак свыше. А еще Вера не может забыть, как впервые увидела пострадавших уже на территории Иглинской районной больницы.
«Они сидели, все черные, на солнцепеке, ждали своей очереди на приступочке, тянувшейся вдоль больничной стены. Молча. В гробовой тишине. Некоторые лежали на носилках», — вспоминает журналистка.
Ее удивило, почему этих людей никто не попытался хотя бы умыть. «Мне отец, который работал фельдшером скорой помощи в этой больнице, рассказал, что эта чернота въелась в кожу, как порох», — рассказывает женщина. Еще 15 лет она потом каждый год ездила на траурные мероприятия, проводившиеся на 1710-м километре. Сначала по заданию редакции, потом — сама по себе.
«Трупы наших детей сгребли под рельсы»
Оказалось, что и в таком похожем на ад месте встречаются мародеры. Уже на первый день в Иглинский райотдел оперативники доставили человека, которого, как говорится, поймали за руку на месте взрыва.
Кто-то не гнушался снимать золотые кольца с обгоревших трупов. Были и такие, кто несколько дней подряд разыгрывал из себя убитых горем родственников ради компенсаций.
«Нас в профилакторий заселили в Уфе. С нами жил парень якобы из Читы, одетый в парадно-выходную военную форму, — рассказывает Салават Абдулин. — Он там якобы нашел свою маму, отправил ее в Читу. Ездил с нами в морг, по рефрижераторам, а мы ему помогали, как и все друг другу, поддерживали. Потом он куда-то пропал, а дня через три нам сообщили, что это был мошенник. Он получил деньги (тысячу рублей), а эту женщину, тело которой отправили в Читу, потом обратно привезли в Уфу».
Нельзя сказать, что о родственниках погибших и пострадавших не заботились, но с другой стороны — они ощущали, что государственной машине их горе и проблемы чужды. У чиновников были свои задачи. Они стремились предотвратить эпидемию и как можно быстрее восстановить движение по Транссибу, поэтому поспешили сровнять с землей все, что осталось на месте крушения.
«Думаю, трупы наших детей сгребли под рельсы, восстанавливая железнодорожную насыпь. Когда туда приезжаю, то кладу цветы прямо на нее. В одно и то же место, куда меня все время тянет. Материнское сердце, знаете, говорит, что там он, под этими камнями и рельсами», — говорит Масалова.
Началось расследование, в которое никого из простых смертных, конечно, не посвящали. Тех, чью жизнь навсегда изменил ночной взрыв, максимально удалили от всей работы по поиску причин, виновников и разбору последствий трагедии. Когда люди пытались сами подобраться к истине, их снабжали ложными данными.
В первую годовщину кто-то из приехавших на месте взрыва обнаружил человеческие останки. И это — после всех заверений, что местность полностью прочесали. Это были останки женщины или девочки, смогли установить по фрагменту чулка.
Люди буквально вскипели от ярости. Разрядить обстановку смогли приехавшие из Уфы священники. «Они сколотили из подручных средств небольшой ящик-гроб, сложили туда останки и устроили похороны с заупокойными молитвами», — вспоминает Вера Старухина.
По словам Салавата Абдулина, одна женщина рыдала у этого самодельного гроба и без конца приговаривала: «Андрюша, мой, Андрюша…» То, что это не был ее мальчик, никто убеждать ее не стал.
Через год молчание властей довело людей до точки. «Сели на рельсы и перекрыли движение, а поезда в то время ходили каждые 10 минут, если не чаще. Это же Транссиб», — вспоминает Старухина. Движение остановилось на несколько часов, но об этом, по ее словам, СМИ не сообщали, несмотря на гласность и перестройку. «Силой их не разгоняли. Уговорили», — вспоминает журналистка.
«Одна женщина была с ребенком в коляске. Она встала посреди рельсов: «Где этот Ельцин? Когда суд?» — подтверждает Абдулин. — Информация об этом протесте не публиковалась, но слух распространился». По его словам, рельсы перегородили не челябинцы, а люди, приехавшие из Новосибирска и Омска, но земляки Салавата были рядом.
«Поминали их черешней»
Анатолий Безруков тоже приходил на ежегодные траурные мероприятия, чтобы следить за порядком как милиционер и повидаться с людьми, поддержать их. Они собирались группами по местам, где находился тот или иной вагон. «Дети ехали собирать черешню, поэтому родители поминали их черешней», — рассказывает он.
Сперва на 1710-м километре появился временный памятник, а затем был построен большой мемориал. Туда провели асфальтированную дорогу. Вокруг насадили сосны. Теперь, 30 лет спустя, они уже поднялись и укрыли следы огромного пепелища. На плитах выбили имена 575 погибших (еще 200 не удалось разыскать и идентифицировать; вероятно, они сгорели в вагонах). «Страшно смотреть на плиты, где выбито: год рождения — 1989, год смерти — 1989. Еще ужаснее было видеть бьющихся в истерике стариков, разом потерявших и детей, и внуков. Как такое пережить? Я не понимаю», — говорит бывший милиционер.
30 лет назад скорбела почти вся страна. В течение целой недели хоронили школьников челябинцы. В гробы клали урны, какие-то предметы одежды, ценные вещи погибших, а некоторым девочкам — свадебные платья.
У погибших под Ашой детей на Градском кладбище сложился свой отдельный мемориальный комплекс. В 1996-м его дополнили обелиском скончавшемуся тренеру хоккейной команды — Виктору Соколову. «Жена похоронила его на другом кладбище, но потом он стал ей сниться. Кто-то посоветовал поставить обелиск на аллее, где были захоронены ребята, и больше таких снов не было», — говорит Людмила Масалова.
Ежегодно сюда на субботник приезжают старшеклассники из 107-й школы. «Они большую работу проводят, а мы уже вылизываем каждый свое. Я вот этим травкам между плитками не даю прорасти. Мы сюда часто ходим», — рассказывает Масалова.
Сразу за аллеей хоронят родителей погибших детей. За 30 лет многих из них уже не стало, а заботу о могилах ребят берут на себя оставшиеся. А еще сюда приходит местный мужчина по имени Валерий. В 1989 году ему было четыре года. Вместе с матерью они должны был попасть на тот самый поезд до Адлера, но не успели: трамвай, на котором они ехали, застрял.
«Должны были остановить движение»
Считается, что к самой чудовищной в истории России железнодорожной катастрофе привела цепь ошибок и просчетов, порой фатального свойства, допущенных рядом ответственных руководителей и должностных лиц. Впрочем, как и к любой другой большой трагедии.
Можно начать с того, что газа вообще не должно было быть в трубах в районе Змеиной горки. Изначально проект предусматривал, что по трубопроводу будут перегонять нефть. Но произошло перепрофилирование. Проект получился уникальным. Только едва ли это можно считать достижением, и точно — дополнительным риском.
«Стальная труба диаметром 720 миллиметров. В мире она была одна единственная такая. В Японии и Америке — везде использовались нержавеющие трубы диаметром не более 500 миллиметров. Ее запустили в 1985 году, а в 1987 году передали в ведомство Урал-Сибирских магистралей, где я работал», — рассказывает Халид Хатыпов, который был в ту пору мастером внеплощадочных сетей и сооружений.
Этот сомнительный проект был реализован с нарушениями: труба должна была идти в обход Змеиной горки, а не напрямую по ней. По версии следствия, при укладке трубы именно на самой вершине горы произошло механическое повреждение, которое спустя годы привело к возникновению течи.
Однако после запуска в надежности газопровода никто не сомневался. «Его испытывали давлением 85 атмосфер. А рабочее давление там около 39,5 атмосферы», — припоминает инженер.
В 1987 году, по словам Хатыпова, были сокращены обходчики, которые проверяли газопроводы и нефтепроводы. Они отвечали в том числе за защиту от блуждающих токов и дренажную защиту. Трубу оставили и без телеметрии. Ее перестал облетать вертолет. Ответственным за принятое в целях экономии решение называли заместителя министра нефтяной промышленности Шагена Донгаряна.
Утечка произошла примерно в 00:30 (22:30 по московскому времени) 4 июня 1989 года. Однако на падение давления в трубе, по некоторым данным, газовщики отреагировали лишь тем, что попытались его увеличить.
Газ накапливался в ложбине под Змеиной горкой около 40 минут. За это время здесь прошли несколько железнодорожных составов. И несколько машинистов, по словам Салавата Абдулина, сообщили диспетчеру о сильном запахе газа. На этом этапе, по словам отца погибшей девочки, железнодорожниками была допущена уже не просто ошибка, а преступная небрежность. «Они должны были остановить движение», — уверен он.
Наконец, потерпевшие крушение поезда просто не должны были встретиться в этой злополучной ложбине, следуй они строго по расписанию. Но тот, что следовал в Адлер, сделал остановку в Аше из-за беременной пассажирки, которой потребовалась экстренная госпитализация.
В июне 1995 года Верховный суд вынес приговор только в отношении семерых человек, непосредственно причастных к укладке трубы на Змеиной горке в октябре 1985 года. Суд установил, что они повредили ее ковшом экскаватора и засыпали землей, проигнорировав повреждение.
Четверых из них сразу же освободили от наказания по амнистии к 50-летию Победы в Великой Отечественной войне, одного оправдали, и только двое получили два года колонии-поселения для лиц, совершивших преступление по неосторожности. Никого из чиновников, ответственных за экономию на безопасности нестандартного трубопровода, и никого из тех, кто отвечает за безопасность перевозки пассажиров, на скамье подсудимых не оказалось.
Родственники погибших под Ашой, вероятно, предчувствовали такую развязку и опасались ее. Уже после похорон родители детей, сгоревших на 1710-м километре Транссиба, стали собираться в стенах челябинской школы №107. Не только чтобы поддержать друг друга и помочь, но и чтобы найти способ добиться правды.
Они отправили в Москву делегацию из нескольких человек. Те стояли с фотографиями погибших на ВДНХ, а потом на Арбате собирали подписи с требованием, чтобы ход и результаты расследования зачитывались на съезде народных депутатов.
«Подходили люди в штатском, спрашивали, на каком основании мы это делаем, но прохожие таких оттесняли, не давали нас в обиду. Ведь тогда никаких публичных докладов о подобных трагедиях не делали, все скрывалось от людей», — рассказывает Салават Абдулин.
Здесь же, в 107-й школе, родилась первая (помимо ветеранских) общественная организация, созданная простыми советскими людьми, — Ассоциация пострадавших и родственников погибших под Ашой.
«Аналогов не было. Даже афганцы потом к нам обращались, чтобы мы подсказали, как мы все оформили. И женщины, которые образовали Комитет солдатских матерей, тоже, — рассказывает Абдулин; он со временем стал руководителем организации. — Администрация не хотела, чтобы наша ассоциация появилась. Мы за это боролись. Помогли журналисты».
«Наши тракторишки»
Судьбы семей и людей, жизнь которых изменилась 30 лет назад, сложились по-разному. Одни нашли в себе силы родить новых детей. Другие пытались, но у них не получилось. Остальные радовались за первых и переживали за вторых. Все понимают, что боль утраты родного и любимого человека, особенно ребенка, не проходит со временем, но она и не отнимает возможности любить и творить — того, без чего невозможно жить.
Вот ветеран Афгана полковник Храмов, хранивший прострелянную душманами фуражку. Он потерял в сгоревшем поезде жену и двоих детей. С годами вновь женился, стал отцом. Теперь он помогает организовать ежегодную поездку родственников погибших к мемориалу на 1710-м километре. После каждой такой поездки, по словам родителей, становится немного легче: «как будто повидались».
Единственный уцелевший хоккеист — Александр Сычев — стал профессиональным спортсменом, выступал за разные клубы, чемпион России 2001 года в составе магнитогорского «Металлурга». В родной спортшколе «Трактор» уже через год после трагедии организовали турнир памяти погибшей команды. Сычев долгое время не мог посещать его, но потом все же стал появляться. В школе этому были очень рады.
«Смотришь на этих ребят. Как они борются за призовое место. Все хотят выиграть. А когда наши «тракторишки» проигрывают, то просто падают на колени и чуть ли не плачут. Нигде таких не было долгосрочных турниров памяти. Для нас это очень важно», — говорит Людмила Масалова.
Она видит, что сверстники ее мальчика, ученики той же хоккейной школы, теперь — 46-летние семейные мужчины, опытные спортсмены и тренеры. Она радуется встречам с ними. «Обнимаемся с ними, целуемся. «Если что-то надо, тетя Люда, то звоните, поможем»».
На этих встречах предаются воспоминаниям. «Команда была — одна такая на весь Союз. Дважды чемпионы. Они всю страну облетали и объездили. Привозили домой гостинцы. Если из Киева — то торт «Киевский», и так далее. У нас были папы, которые боялись с ними на самолете летать. А мальчишки — шутники озорные. Тогда чехлы на креслах самолета на липучках были: «Дядя Женя, сейчас липучку отлеплю одну, вторую!» А он испуганно: «Не надо, ребята, не надо»!» — вспоминает Людмила.
Дома, в Челябинске, ребята занимались на открытом льду. Тренировку начинали с того, что сами расчищали каток от снега. Неважно, что мороз, — могли тренироваться до глубокой ночи. Порой Людмиле приходилось ждать Артема до часа, двух и трех ночи.
Советская власть всегда была одержима культурой общественного питания, стремясь заставить граждан страны отказаться от домашней еды. Но почему-то столовые, кафе и рестораны в СССР разительно отличались от западных образцов, по принципу которых они были устроены. «Лента.ру» проводит краткий экскурс в мир советского общепита.
После кукольного театра очень хотелось есть, просто до невозможности. Мама же считала, что есть надо дома, и нечего шляться по всяким злачным местам, но сегодня сменила гнев на милость. Этот эпизод мальчик запомнил на всю свою жизнь — воспоминания о советском времени у него остались достаточно разрозненные, но почему-то это было одним из самых ярких. Возможно потому, что с ним связано много вкусовых, тактильных и обонятельных ощущений.
Порог пельменной, куда мама привела его, покрывала коричневая снежная каша, которую никто и не думал убирать. Алюминиевая дверь была грязной, с покореженной широкой ручкой. Коричневая каша была не только на пороге — ее и внутри методично месили мрачноватые взрослые в меховых шапках и пальто. Чуть дальше от порога жижа превращалась в грязную воду и растаскивалась на валенках и сапогах по всему полу.
Пахло кислятиной и немного бульоном — фирменный запах практически любой советской столовки.
Такая картина хорошо знакома каждому, кому довелось застать советские годы в более-менее вменяемом возрасте. Причем, воспринималось это как что-то само собой разумеющееся. В овощном обязательно пол, скрытый землей, и гнилая картошка. В образцово-показательном универсаме с самообслуживанием воняет испортившимся молоком и несвежим мясом, а у тележек отваливаются или просто не едут колеса. Это нормально, потому что иначе быть не может.
Впрочем, представители партийной номенклатуры и близкие к ней помнили это время по-другому. «Были прекрасные рестораны, — вспоминал во время интервью с «Лентой.ру» социолог Андрей Возьмитель. — Это небо и земля, то, что было при советской власти, и то, что сейчас. У меня была стипендия 35 рублей. Чтобы с девочкой пойти в ресторан, 5 рублей вполне хватало. Можно было взять по салату оливье и бутылку «Мукузани» — очень хорошего вина. Прекрасная музыкальная программа, артисты выступают, вокруг тебя приличные люди, то тебе подсаживают замминистра, то американца, то еще кого-нибудь. Еда, общение, танцы — отличные».
Память пожилого человека, прожившего всю жизнь в просторной московской квартире на Кутузовском проспекте, иногда может сыграть с ним злую шутку. Конечно, подобные рестораны были, но подобных клиентов в них особо не жаловали. Бутылка вина и оливье? В теории, это было возможно, но на практике в рестораны всегда стояли огромные очереди, а персонал не жаловал бедных студентов.
У блогера Дмитрия Румянцева совсем другие воспоминания о советских ресторанах. «Если посетитель был с дамой или садилась компания из 3-4 человек, которые заказывали не какие-то там салатики и сто граммов сухого вина, а заставляли стол цыплятами табака, отбивными, графинами с водкой и коньяком, шампанским, да еще брали икру в придачу, то таким посетителям официанты были рады, — рассказывает он. — Тем же, кто просил окрошку, официанты всем видом показывали, что нечего занимать место и пора бы проваливать. Это вообще было не очень просто — выдержать шквал холодного презрения, которым умели обдавать советские официанты невыгодных посетителей».
Возникает вполне логичный вопрос: как и почему все свелось к этому? Почему большая часть населения СССР запомнила советский общепит именно таким? Могло ли быть по-другому? Ответ может показаться достаточно странным: руководство страны, начиная с 30-х годов, всегда хотело воплотить американскую мечту в условиях планового хозяйства (впрочем, это же верно и для других сфер).
Веселая жизнь
Советский общепит родился в годы гражданской войны, «военного коммунизма», когда государство занималось жестким централизованным распределением продуктов в городах. Накормить город любой ценой, а чем — не так уж важно. Лев Троцкий вспоминал, что даже в кремлевской столовой-распределителе кормили отвратительно: квашеной капустой и непропеченым хлебом.
«Для государства было важно то, насколько еда является питательной, насколько она соответствует санитарным нормам, содействуя, согласно теории Маркса, воспроизводству рабочей силы. И уж совсем не было важно, вкусна она или нет. Этот подход сохранился и после того, как «военный коммунизм» ушел в прошлое. Порожденные им структуры общепита продолжали функционировать, многие дожили до наших дней. Точно так же остались неизменными и принципы, на которых они были основаны», — пишет в своей книге «Общепит. Микоян и советская кухня» культуролог Ирина Глущенко.
В послевоенное время, после объявления НЭПа, помимо государственных столовых появились так называемые домашние столовые, над которыми потешались Ильф и Петров в «Двенадцати стульях». Несмотря на колкости писателей, кормили в них существенно лучше, и когда в 1930-е годы власть начала закрывать частные лавочки, их сотрудники перекочевали в государственные предприятия общественного питания. Но принцип, по которому они действовали, не изменился: накормить сытно и «полезно», а удовольствие, получаемое в процессе поглощения пищи, не важно.
«Суровые годы уходят борьбы за свободу страны, за ними другие приходят — они будут тоже трудны», — пели члены кружка Швондера в фильме «Собачье сердце». Тем не менее, двадцатые годы сменились тридцатыми, в которые постепенно сложилась другая парадигма. «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее», — сказал Сталин 17 ноября 1935 года на Первом всесоюзном совещании рабочих и работниц — стахановцев.
К тому же, идея унифицированного распределения еды для граждан через одинаковые столовые с одинаковым скучным меню постепенно сошла на нет. В предприятия общепита, приписанные к определенному заводу или фабрике, стали пускать и сторонних людей, появились и другие формы заведений общественного питания: элитные рестораны «Националь» и «Метрополь», а также всевозможные кафе.
В общем, жить веселее — это как? «Веселая жизнь подразумевает не только механическое наполнение желудка жирами, белками и углеводами. Стандартизированная и промышленно производимая пища должна приобрести привлекательные вкусовые качества», — констатирует Глущенко. Именно выполнение этой задачи поставил своей целью наркомпищепром Анастас Микоян. И куда отправиться за идеями, как не в Америку, которая в те годы еще не была геополитическим противником СССР и воспринималась советским руководством как кладезь идей, которые можно реализовать в рамках плановой экономики гораздо эффективнее.
Именно Микояну Советский Союз обязан своей любовью к котлетам. В США он увидел «хорошую еду для массового потребления — так называемые «хамбургеры»», которые массово производили на комбинате. Поджарил «хамбургер» прямо на торговой тележке, положил между двух булочек — и вот идеальное питание для пролетариев, окультуривающихся в парках отдыха!
Булочки для гамбургеров, правда, так и не появились, зато недорогие котлеты, произведенные массово и продававшиеся в кулинариях прочно вошли в быт советских граждан — а ведь до революции они были достаточно дорогим и трудоемким в приготовлении блюдом.
Из Америки Микоян привез и многое другое: идею фастфуда, столовой с самообслуживанием и даже чуть было не пустил в СССР «Кока-колу», но в конце-концов остановился на массовом производстве кваса и лимонада.
Вот он, прообраз той самой советской столовки, в котором угадываются элементы, знакомые всем советским гражданам, в описании самого Микояна:
«Мы сняли со специального столика по легкому коричневому подносу, положили на них вилки, ложки, ножи и бумажные салфетки… Вдоль прилавка во всю его длину шли три ряда никелированных трубок, на которые было удобно класть поднос, а потом, по мере того, как он заполняется блюдами, толкать его дальше».
Просто и доступно — вот что нужно пролетарию. И, конечно же, все это должно быть вкусно! Так или иначе, большая часть этих планов так и не была реализована — началась война.
Культурнее, товарищи
После войны и смерти Сталина в 1953 году и прихода к власти Хрущева подход к еде и обслуживанию на предприятиях общепита изменился. В архитектуре постепенно отказывались от строительства помпезных и дорогих «дворцов для народа», сталинского ампира. Точно так же постепенно канула в лету концепция «социалистического изобилия», зафиксированная в знаменитой «Книге о вкусной и здоровой пище», рецепты из которой большая часть советских граждан воспроизвести не могла, лишь облизываясь на красочные иллюстрации.
Стало ли от этого лучше — судить сложно. Но, как пишет историк Наталья Лебина в своей работе «Плюс десталинизация всей еды», этот процесс был связан с исчезновением из свободной продажи целого ряда продуктов питания. С одной стороны, Хрущев призывал к социалистическому соревнованию, произнося свою знаменитую речь о необходимости догнать США по производству молока и масла. С другой, сокращение приусадебного хозяйства и частного скота, которое проходило в рамках борьбы с частнособственническими инстинктами, привело к тому, что продукцию стало просто неоткуда брать. К 1962 году власти были вынуждены сильно поднять цены на мясо, молоко, яйца и сахар.
Отразилось все это и на заведениях общепита. Так, хлеб, который раньше в столовке можно было есть сколько хочешь, теперь стал платным. Завалиться в заведение, взять стакан компота и обожраться хлебом, как это делали многие, уже было нельзя.
Если говорить о том, что нового привнесла хрущевская эпоха в советский общепит, то это, прежде всего, появление тех самых пельменных, чебуречных и пирожковых, о которых шла речь в начале. Да, качество их продукции по большей части оставляло желать лучшего, но, с другой стороны, их широкое распространение позволяло человеку быстро и недорого поесть. Они были, конечно, не на каждом углу, но, по крайней мере, долго искать их не приходилось.
Как и мировоззрение Микояна, взгляды Хрущева на общепит сформировала его поездка в США в 1956 году. «И большой продовольственный магазин, и столовая самообслуживания — все это интересовало Н. С. Хрущева», — гласит подпись под фотографиями из книги «Лицом к лицу с Америкой», описывающей визит генсека в Штаты.
Сын Хрущева, Сергей, так вспоминал этот эпизод: «Отца потряс кафетерий. В 1959 году в нашей стране еще не додумались до самообслуживания. Отец восхищался полочкой, по которой движется поднос, выставленными на всеобщее обозрение тарелками и блюдцами. Поразили его блестящие пластиковые поверхности столов. Оказались ненужными вечно грязные, в пятнах скатерти». Это была столовая компании IBM. По возвращении в СССР Хрущев немедленно распорядился внедрять в советском общепите подобный подход.
Помимо этого и всем известной кукурузы, генсек привез из США и другой известный каждому советскому человеку продукт — сосиску в тесте, которая является вольной интерпретацией американского хот-дога. Именно его Хрущев попробовал на одном из посещенных им мясокомбинатов и распорядился внедрить на родине.
Увы, все эти замечательные инициативы косили и извращали не только несовершенства плановой экономики и борьба с «частнособственническими инстинктами», но и сами советские граждане, которые в условиях нарастающего дефицита шли на всевозможные ухищрения, чтобы приблизить свою личную жизнь к идеалу общества всеобщего изобилия.
«Стремление к лучшей жизни было столь велико и так глубоко засело в умах людей, переживших войну и послевоенное лихолетье, что продавцы поражали своей изобретательностью делать деньги даже на неходовой продукции», — пишет в своей работе «Культура советской торговли эпохи Хрущева: Виртуозы обвеса, обсчета и продажи из-под полы» историк Рустэм Хазиев.
Он приводит один из примеров такого поведения:
«Отчаянно исповедовали философию «хозяев жизни» два сослуживца – заведующий Р. и главбух Ч. столовой номер 2 поселка Тирлян Белорецкого торга, пытаясь разнообразить свою трудовую деятельность бесконечными застольями. Для организации «вечных» банкетов брали водку, продукты и «левые» деньги у кладовщицы столовой П. До определенного времени сложившееся положение вещей было выгодно обеим сторонам. В обмен на обеспечение гулянок всем необходимым кладовщица тайно сбывала продукты, постоянно имея на руках неучтенные деньги. Недостача покрывалась фиктивными бестоварными накладными о передаче продуктов на кухню столовой, где, не забывая о себе, отыгрывались на клиентах, нарушая технологию приготовления пищи, а самое главное, не докладывали продукты в приготовленные блюда.
Свой интерес имел и директор тирлянского продуктового магазина С., которому по бухгалтерии была подотчетна столовая, он подписывал липовые накладные. Нарушила заведенный уклад жизни кладовщица, когда собственные интересы в деньгах и сильно возросшие аппетиты начальства не удалось уже скрыть за счет недополучения кухней продуктов. П., пытаясь отвести от себя удар, 25 марта 1955 г. написала докладную на имя директора магазина С., который только тогда дал делу ход и передал документ директору Белорецкого торга, когда проверяющие органы обнаружили в столовой крупную растрату».
К той же эпохе относится и зарождение культуры высокомерного отношения к посетителям кафе и ресторанов со стороны персонала заведений. Например, 30 марта 1958 года в газету «Советская торговля» поступила жалоба работника вагона-ресторана А. Белова, который вместе с сослуживцами решил отобедать в одном из карагандинских ресторанов, так как три столовые, в которых они попытались это сделать, были закрыты на обеденный перерыв. В ресторане официантка приняла у них заказ на четыре блюда, но потребовала, чтобы они заказали водку, так как «обеды только с водкой». В результате им пришлось приобрести аж 9 бутылок водки.
«Хочется отметить, качество обеда было низкое, куда хуже простой столовой. Холодные щи, винегрет из капусты, а на второе блюдо подали вареную печенку вместо жареной. Бесконтрольность и безответственность, принудительно вводят алкоголизм», — возмущался Белов.
Конечно, не стоит думать, что так было везде, в каждой столовой и ресторане, однако «средняя температура по больнице» была именно такой. Оно и понятно — конкуренции предприятия общепита не ощущали, а люди жаловались предельно редко, соглашаясь со сложившимся статусом-кво.
Довольно интересным нововведением хрущевской эпохи стали молодежные кафе, где, как предполагалось, молодые люди будут проводить культурный досуг, слушая современную музыку и выступления поэтов и литераторов. Посиделки за чашкой чая уходили в прошлое, юноши и девушки предпочитали кофе, закостенелые формы общепита не привлекали их. Подобные заведения стали множиться в городах и весях Советского Союза, однако уже к 70-м годам руководство страны приняло решение от них избавиться. Слишком уж неблагонадежной показалась идея пространства, в котором молодежь слушает джаз (а то и что-нибудь совершенно неприемлемое). В этом смысле старая гвардия советского общепита, ярко показанная в комедии «Дайте жалобную книгу», одержала сокрушительную победу — ведь если вспомнить сюжет этого фильма, то речь там идет именно о переоборудовании старого ресторана в молодежное кафе.
Наконец, последним самым важным нововведением в сфере общественного питания стали автоматы с газировкой, которые позволяли за 1 или 3 копейки отведать шипучки (за 3 — с сиропом) из общего стакана, который можно вымыть в фонтанчике, встроенном в агрегат.
Более того, во время «оттепели» автоматы с газировкой не были единственными — автоматизирована была и продажа бутербродов, пирожков и сосисок. «И когда ты, опустив жетон, после долгого грохота и звона, мог взять из открывшейся железной коробки засохший бутерброд, казалось, что прогресс наступает и когда-нибудь непременно наступит», — писал ленинградский прозаик Валерий Попов. Увы (а может оно и к лучшему), бутербродные агрегаты не дожили до 80-х годов, и сейчас о них редко кто вспоминает.
Олимпиада и «автопоилки»
Застой не принес в парадигму советского общепита практически ничего нового, закрепив внедренные в 60-е годы формы и усугубив недостатки. Задачи были прежними: увеличивать мощности, производственную базу, отучить население от домашнего питания.
Но дефицит только нарастал, а воровали все больше. Войну с хищениями пытался начать в 1982 году Юрий Андропов, но она была развернута в отношении розничной торговли и общепит благополучно обошла. Были попытки закреплять за каждой столовой и буфетом группы общественного контроля, управляемые местными парторганизациями, но никаких реальных плодов это не принесло.
Впрочем, одно важное событие, сильно изменившее московский общепит, произошло: Олимпиада 1980 года. Благодаря ей были открыты десятки образцовых кафе, предназначенных для приема иностранцев. В конце концов, не вести же зарубежных гостей в пельменные! Персонал этих заведений проходил специальную подготовку, был выдержан и учтив. Меню изобиловало кулинарными изысками — гостям предлагались деликатесы как русской, так и зарубежных кухонь.
Увы, советскому гражданину с этими изысками познакомиться по большей части не удавалось. Попасть в ресторан или кафе было все так же сложно, персонал относился к посетителям по-прежнему высокомерно. Поэтому пролетариат и работники умственного труда после работы шли в единственное доступное место — пивную, к тому же не в обычную, где тоже место не всегда можно найти, а в автоматическую.
Вообще, пивные автоматы, прозванные в народе «автопоилками», были очень распространены, по крайней мере, в Москве. Приезжала цистерна, заливала емкость агрегатов пенным напитком — и вперед. Кстати, отпускаемая доза постоянно менялась. Если в 1973 году наливали 440 граммов за 20 копеек, то уже к 80-м за 15 копеек можно было получить только 200 граммов.
Кружек вечно не хватало, поэтому правилом хорошего тона было принести с собой пол-литровую банку (или баночку из-под майонеза объемом 0,33 литра). Конечно, работники торговли и тут нашли возможность облапошить потребителя. Пиво разбавляли, и ни для кого это не было секретом, а чтобы напиток давал густую пену, добавляли туда немного стирального порошка «Новость». Причем, именно этого, так как другие были менее эффективны. Граждане тоже не были дураками и добавляли в полученное разбавленное пойло водку для градуса.
По идее, конфигурация таких заведений должна была ограничить время, проводимое в них, — стулья отсутствовали, столы стоячие. Однако советских граждан это ничуть не пугало, и многие из них могли провести так несколько часов, употребляя ерш. Образ такого товарища часто можно встретить на агитационных плакатах против пьянства: он стоя спит на таком столике, сжав в руке кружку с пивом. У ножки стола стоит его портфель. Из портфеля торчит хвост воблы и горлышко водочной бутылки.
С приходом к власти Михаила Горбачева и началом антиалкогольной кампании положение предприятий общепита только ухудшилось. Они стали глубоко убыточными — недаром в упомянутом выше эпизоде официантка требовала у работников вагона-ресторана заказать водку. А дефицит самых необходимых продуктов питания во второй половине 80-х годов еще больше усугубил кризис в системе общепита, да и народ потерял всякую охоту тратить деньги на подобные излишества.
Но мечта Микояна о «хамбургерах» в СССР все же воплотилась в жизнь. 31 января 1990 года на Пушкинской площади в Москве собралось огромное количество народа, выстроившись в гигантскую извивающуюся очередь. Над небольшим советским флагом красовалась большая желтая буква «М» — фирменный знак «Макдоналдса». Попавшие внутрь давились котлетами в булочках, которые так и не научились производить в СССР. Так история завершила круг, и американский фастфуд пришел в Страну Советов. Первый ресторан «Макдоналдс» появился на месте кафе «Лира» так же, как новая Россия уже прорастала сквозь остывающий труп СССР.