Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
От этих продуктов умирают миллионы людей по всему миру. В России решили с ними бороться
В России планируют на законодательном уровне закрепить идеологию здорового питания. Этот документ внесут в Госдуму еще до летних каникул. Эксперты уверены, что так в стране смогут навести порядок в сфере продажи продуктов. Вместе с включением идеологии в образовательную систему это должно изменить сознание россиян и сделать их здоровее. «Лента.ру» выяснила, что чиновники понимают под нормальным рационом и по карману ли он простым жителям страны.
Приучить россиян к здоровому питанию с помощью специального закона задумались впервые. По словам зампредседателя правительства Татьяны Голиковой, взяться за это решили в рамках нацпроекта «Здравоохранение».
«Подготовлен соответствующий проект закона, который, мы надеемся, в весеннюю сессию будет внесен в Госдуму», — отметила она, выступая перед депутатами.
Документ еще не обнародован, но на пресс-конференции Роспотребнадзора, посвященной теме, сообщили, что в его тексте содержатся не только общие фразы о необходимости питаться правильно, но и такие положения, которые к примеру, позволят запретить позиционирование продуктов как полезных, если в их составе есть вредные ингредиенты.
Однако недостаточно выбрать правильные продукты. Нужно со школы учить россиян тому, как их готовит, объяснил «Ленте.ру» руководитель научного направления «Оптимальное питание» в Федеральном исследовательском центре питания и биотехнологии РАН, доктор медицинских наук Александр Батурин.
«Здоровое питание — это не только перечень продуктов и правильный баланс в их потреблении, но и культура приготовления пищи, которая включает навык подбора, обработки ингредиентов и так далее, — рассказал он. — Все это необходимо внедрять в школьное образование, и закон, о котором мы говорим, как раз может этому поспособствовать».
Принятие идеологии правильного питания наверняка приведет к публикации официальных государственных рекомендаций. Это, по словам экспертов, соответствует мировой практике.
«В большинстве стран именно рекомендации по питанию, которые пересматриваются через пять-восемь лет, являются главным ориентиром и источником достоверной научной информации по здорового рациону для населения страны, — отмечают в Национальном исследовательском центре (НИЦ) «Здоровое питание». — Обычно это яркий иллюстрированный документ, который подробно рассказывает обо всех пищевых группах, обучает главным принципам построения рациона и отражает последние научные знания о питании».
Выступая на прошлогоднем совете законодателей в Совете Федерации, глава Минздрава Вероника Скорцова сказала, что эксперты предлагают ввести акцизы на сахар и соль. Причиной стало чрезмерное потребление этих продуктов в России. Много вопросов и к еде из ресторанов быстрого питания.
«Каждый пятый житель страны питается фастфудом, особенно жители мегаполиса. Ожирением страдают 27 процентов мужчин и 25 процентов женщин в возрасте 35-40 лет. При этом в возрасте 55-64 года их становится больше — 36 и 52 процента соответственно», — отметила глава Минздрава. Она напомнила данные Всемирной организации здравоохранения, согласно которым 41 процент онкологических заболеваний связаны с избыточным весом.
Отразятся ли эти идеи в законе о здоровом питании — пока неизвестно, однако эксперты уверяют, что государство вряд ли введет ограничения для фастфуда. Наоборот, новая идеология может создать систему «позитивного стимулирования» производителей и ресторанов, уверены они.
Что касается сахара, то диетологи надеются, что после принятия закона производителей обяжут указывать на этикетке его количество. Сейчас его приходится определять по доле углеводов.
В 2016 году Минздрав уже публиковал нормы потребления продуктов. Однако они были адресованы скорее предприятиям, чем населению, так как не содержали никаких подробностей, чем следовало бы питаться детям или пожилым людям.
Специалисты из НИЦ «Здоровое питание» провели исследование, чтобы выяснить, так ли легко соблюдать эти нормы в реальной жизни, и поделились его результатами с «Лентой.ру».
Примерная стоимость недельной продуктовой корзины на одного человека составила две тысячи рублей.
В нее входят три килограмма овощей, за исключением картофеля, и 1,6 килограмма фруктов, то есть по 700 граммов [овощей или фруктов] в день. «Среди фруктов получается много яблок, килограмм на неделю на человека, примерно восемь средних яблок на неделю. Остальных фруктов мало, примерно по одному на неделю», — отмечают в центре.
Сухофрукты тоже предусмотрены, но чисто символически: 61 грамм в неделю. Странным стало отсутствие в нормативном рационе характерных для российского традиционного стола ягод: черники, клюквы, брусники и облепихи.
«Мы закупили все овощи на 563 рубля. И если капусты, морковки и лука достаточно для супа и приготовления салатов, то остальных овощей оказалось мало. Помидора и огурца хватит всего на один салат в неделю», — говорится в исследовании. В списке овощей нет листовой зелени, укропа, кинзы и шпината, а также орехов и семечек.
Зато картофеля рекомендуется есть по 1,8 килограмма в неделю — едва ли не каждый день.
Исследователям показалось невозможным съедать столько молочных продуктов, сколько указано в нормативном рационе, — 6,5 килограмма. Стоимость всей «молочки» на неделю составила примерно 700 рублей. Единственное, в чем здесь ограничивают россиян, — сливочное масло. Его предусмотрено только четыре килограмма в год, то есть по 76 граммов в неделю.
Популярные сегодня растительные альтернативы молоку — соевое, овсяное, ореховое, кокосовое и так далее — в рекомендации не попали.
Мяса и мясопродуктов россиянам предлагается потреблять по 1,5 килограмма в неделю. В основном курицу (645 граммов), затем говядину (416 граммов), еще меньше свинины и баранины. Все вместе обошлось исследователями в 400 рублей.
Яиц в недельном рационе предусмотрено всего пять, что явно недостаточно для ежедневной яичницы на завтрак.
А вот мучной продукции рекомендуют есть не более 96 килограммов в год, россияне же ее заметно переедают — 117 килограммов, по данным Росстата за 2017 год.
«Про муку сказано, что ее должно быть не менее 30 процентов и грубого помола. Данная рекомендация уместна и хороша, но маловыполнима из-за отсутствия такой муки на полках магазинов или в составе готовой продукции», — отмечают в центре «Здоровое питание». Не удалось также специалистам найти в магазинах рекомендованной витаминизированной муки.
Рыбу предполагается потреблять два раза в неделю (460 граммов), чего, по мнению исследователей, вполне достаточно, лишь бы она не была соленой или копченой.
Больше всего вопросов к рациону у специалистов возникло из-за дневных норм сахара и соли (65 и 11 граммов), которые превышают нормы, установленные Всемирной организацией здравоохранения (50 и 5 граммов).
«Рекомендации по питанию, как и ориентиры для российских производителей, требуют пересмотра с точки зрения современной науки о питании и с учетом результатов масштабных научных исследований, которые четко выявили основные причины высокой смертности в России от неправильного питания», — подчеркивает исполнительный директор НИЦ «Здоровое питание» Зинаида Медведева.
По мнению Медведевой, распространенное мнение, что здоровое питание обходится дороже, — это миф.
«Основной мировой тренд — переход на растительную пищу. Большую часть вашей продуктовой корзины на выходе из магазина должна составлять продукция из овощного отдела. А дорого ли стоит свекла? Я вчера ее покупала за 28 рублей», — говорит она.
Эксперты полагают, что ключевая проблема питания в России заключается в том, что люди склонны выбирать продукты, которые свидетельствуют о «богатстве и успехе», а не дешевые и полезные. Например, покупать много мяса.
Негативное влияние оказывает также устаревшее разделение товаров по сортам. «Есть, к примеру, градация муки: высший сорт, первый, второй. Какой лучше? Из названия следует, что высший, но полезнее, а значит, и лучше, как раз первый и второй», — отмечает Александр Батурин.
Согласно международным рекомендациям, половина хлеба и круп должна быть изготовлена из цельных зерен (то есть не так сильно обработанных), и именно нехватка такого рода продуктов является одной из причин высокой смертности в России и других странах бывшего СССР.
Еще одним характерным примером можно назвать полное доминирование сливочного масла над маргарином, его дешевым заменителем. Между тем, считают эксперты, последний является ценным источником полезных для здоровья растительных ненасыщенных жиров, которых сегодня очень недостает в рационе россиян.
«Современные технологии позволяют производить эти продукты без опасных трансжиров. Их доля с 2018 года в масложировых продуктах составляет два процента, что сравнимо с европейскими нормами, — утверждают в центре «Здоровое питание». — Потреблять эти маргарины и спреды безопасно, они зачастую обогащены витаминами».
Архитектурные ансамбли Санкт-Петербурга завораживают горожан и гостей города. Но в то время как одни постройки вызывают неподдельный восторг, другие — горячие споры и противостояние жителей, властей и девелоперов. В постсоветские годы родилось множество мифов относительно его внешнего вида, и сегодня вопросы застройки Петербурга окутаны легендами почище древнерусских былин. Изначально застройкой города на Неве руководил лично Петр I, считается, что дальше город развивался и застраивался по созданному им плану. «Лента.ру» разбиралась — где правда, а где вымысел.
Символ империи
Один из самых распространенных мифов о застройке Петербурга связан с высотностью зданий: якобы в городе запрещалось строить дома выше Петропавловского собора. Чтобы опровергнуть или подтвердить его, а также другие домыслы, углубимся в историю.
Построенный на болотах колоссальными усилиями город, ставший столицей государства, должен был символизировать новую могущественную Россию. Петр I не только пытался создать новый центр, но и показать всему миру военную и культурную мощь империи. Важнейшей задачей в это время было укрепление экономических и культурных связей с Европой, а основным движущим механизмом строительства — абсолютная политическая воля самодержца. Возведение города-порта на Балтике осложняли неблагоприятный климат, отсутствие инфраструктуры, болотистая почва, сложный рельеф местности — дельта Невы.
Застройка доминант осуществлялась по планам, лично контролируемым и утверждаемым монархом. Эта традиция, кстати, сохранялась вплоть до революции 1917 года.
Силуэт Санкт-Петербурга, или «небесная линия», начал формироваться с первых десятилетий истории города. Создавался он в соответствии с предпочтениями царя. Облик складывался за счет контраста между ординарной застройкой и крупными доминантами, которыми становились наиболее важные здания. Город застраивался в соответствии с единым планом, причем дома следовало размещать фасадами по «красным линиям застройки», то есть император старался представить, как сейчас сказали бы, «товар лицом». Облик города создавали иностранные архитекторы. Но Петр I заботился и о том, чтобы развивалась российская архитектурная школа, поэтому у европейских зодчих, как правило, были русские ученики.
Почти каменный город
Перед основателем Санкт-Петербурга стояло две важнейших задачи: создать первый в России образцовый европейский город и обезопасить его от пожаров — главного бедствия европейских городов того времени. Самые красивые здания должны были располагаться так, чтобы их видели с прибывающих кораблей гости города. Швартовавшиеся в порту суда должны были проходить наиболее презентабельные кварталы. Главной точкой торговли и портовой жизни, а значит и распространения всех новостей, была территории стрелки Васильевского острова, Петропавловской крепости и прилегающие районы.
Именно поэтому город застраивался со стороны Балтики, откуда суда проходили мимо красивых набережных. Первые «образцовые» набережные появились на Васильевском острове и противоположной стороне Невы. Прилегающие к ним территории Петр I велел застраивать приближенной знати. Причем, дома надлежало строить исключительно каменные. Однако планы по созданию каменной столицы требовали целой армии мастеров. Откуда же их взять? Петр нашел нетривиальное решение проблемы: в 1714 году издал указ о запрещении каменного строительства по всей России, кроме Санкт-Петербурга. Оставшиеся без работы каменщики со всей страны сами стали стекаться в столицу. Хотя необжитая территория нового города мало их привлекала, поэтому многих сгоняли насильно. Кирпичи были очень дорогими.
Существенная часть зданий, несмотря на строжайший запрет, строилась из дерева с имитаций камня в покраске и штукатурке. Свой вклад в красоту Петербурга внесли знатные вельможи — они строили свои дома по утвержденной технологии и там, где им разрешали в рамках общего плана застройки города. Наиболее сложные задачи — осушение болот, создание ансамблей соборов, монастырей и государственных зданий — решались за счет государственной казны.
Не обогнали Европу
В первой половине XVIII века рядовая застройка Петербурга была в основном одно- и двухэтажной. Почти все относящиеся к тому времени высотные здания представляли собой ярусные башни, в некоторых случаях увенчанные шпилями. Петр не пытался ограничивать их высоту, наоборот, старался сделать их максимально высокими. Петропавловский собор, остающийся символом Петербурга, изначально достигал 110 метров, а в XIX веке был перестроен до 122,5 метра. Первому архитектору города, итальянцу Доменико Трезини было приказано построить здание, превосходящее по высоте московские, — колокольню Ивана Великого и Меншикову башню. Вслед за собором были построены и другие высокие здания: Троицкая и Исаакиевская церкви, Адмиралтейство, Партикулярная верфь, Конюшенный и Литейный дворы, Кунсткамера.
Но все они были ниже Петропавловского собора. В России вплоть до середины XX века, а в Петербурге еще дольше (до начала 2000-х) — он оставался самым высоким зданием. Видимо, отсюда и родилось неверное представление о якобы действовавших в Северной столице ограничениях на высоту застройки.
При этом самые высокие сооружения возводились благодаря российским монархам. Одними из главных символов Петербурга постпетровской эпохи стали здания в стиле елизаветинского барокко. Обер-архитектор императрицы Елизаветы Петровны Франческо Растрелли известен каждому, главным образом, в связи с одной из его поздних работ — Зимним дворцом, где сегодня расположен Эрмитаж. Под руководством Растрелли был перестроен Екатерининский дворец, создан ансамбль в Петергофе. На закате карьеры Растрелли отметился еще одним шедевром — комплексом Смольного монастыря. Изначально предполагалось, что комплекс зданий начнется с колокольни, высота которой составит около 160 метров, таким образом, комплекс стал бы самым высоким в Европе. Для сравнения — это треть небоскреба Лахта-центра или, примерно, высота здания Министерства иностранных дел (МИД) в Москве. Однако этим планам не суждено было сбыться: возведению помешала война с Пруссией. Проект высокой колокольни свернули полностью, а строительство Смольного монастыря замедлилось. Завершал работу над архитектурным ансамблем ученик Растрелли — Юрий Фельтен. Проект был закончен лишь в XIX веке и имел максимальную высоту зданий в 84 метра.
Позвали на стрелку
Самые красивые здания Петербурга строились по прямому указу российских монархов либо самых приближенных и влиятельных вельмож. Но и тогда в обществе не было единства в понимании прекрасного. Так случилось при создании архитектурного облика стрелки Васильевского острова. Она начала застраиваться еще при Петре I. Стрелка должна была стать культурным и деловым центром города. Для этого архитектором Трезини в 1719-1721 годах был создан проект постройки здесь правительственных учреждений — здания коллегий, биржи, гостиного двора и собора.
В начале 1720-х вдоль Большой Невы заложили фундаменты под Кунсткамеру, дворец царицы Прасковьи Федоровны, позднее отданный Академии наук. Северный берег оставался портовым районом, даже после того, как здесь уже были построены Гостиный двор, дома Апраксиных, Демидовых, Нарышкиных, Лопухиных. В 1730 годы в этих зданиях разместились биржа, таможня и склады.
Страсти разгорелись вокруг строительства нового здания биржи, которое должно было отвечать потребностям растущей российской экономики. Изначально проект был поручен любимцу императорского двора — архитектору Джакомо Кваренги. Им построено едва ли не самое большое число дошедших до нашего времени знаковых зданий в Петербурге, в том числе в 1783-1789 годы по его проекту на берегу Большой Невы были созданы главное здание Академии наук и вогнутая часть северного пакгауза. Он также проектировал здание Эрмитажного театра, где до конца жизни имел квартиру.
Тем не менее, выполненный в модном палладианском стиле проект биржи оказался под огнем критики — купцам оно решительно не нравилось, говорили, что здание не соответствует духу Петербурга. В результате новую биржу создал менее титулованный, но не менее талантливый французский архитектор Тома де Томон. По легенде, идея с планировкой Стрелки пришла, когда ему подавали завтрак на подносе с парой кофейных чашек и кофейником посередине. Так родился ансамбль из классического здания биржи и ростральных колонн со статуями морских божеств у подножия. Этот проект пришелся по душе общественности. Впрочем, постройка напоминает некоторые известные архитектурные сооружения. Поэтому специалисты иногда и до сих называют де Томона модным плагиатором. Война 1812 года снизила популярность французского архитектора, ансамбль стрелки Васильевского острова завершали другие зодчие. А здание Петербургской биржи по проекту Кваренги было разобрано, что не мешало великому зодчему продолжать строить здания, которыми мы любуемся по сей день.
На высоте
Вопрос о высоте застройки не закреплялся в строительных регламентах Петербурга вплоть до середины XIX века. Возникновение этого документа было связано с периодом начала активного жилищного строительства в городе, сопровождавшегося массовым появлением 5-6 этажных зданий. Регламент ограничивал максимальную высоту новых гражданских построек (причем не имел никаких привязок к высоте Петропавловского собора).
До начала XX века все строительство в России базировалось на сословных принципах: в соответствии со званиями и чинами владельцев домов. В качестве ориентира для гражданского строительства была взята высота Зимнего дворца до венчающего карниза — в тот момент 11 сажень или примерно 23,5 метра. Строить жилье выше запрещалось. «Высотный регламент, введенный в практику петербургского строительства в середине XIX века, непреложно соблюдался вплоть до революции 1917 года. Норма, установленная высотным регламентом, не распространялась на культовое зодчество. Допускалось превышение предельной высоты гражданских построек при устройстве жилых мансард и создании локальных силуэтных акцентов в виде небольших башен, шпилей или бельведеров. Исключительно техническими требованиями диктовался выбор высоты труб заводов и фабрик, а также таких промышленных объектов, как водонапорные башни или элеваторы. Строгость установленных ограничений не помешала, однако, появлению в предреволюционные годы в Петербурге таких диссонирующих с исторической средой высотных сооружений, как «железо-стеклянные» световые фонари над зданиями Музея училища Штиглица и Главного штаба», — рассказывает Владимир Лисовский, профессор Института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина Российской академии художеств.
Тогда же, в середине XIX века, была утверждена так называемая квартальная застройка: высота возводимых зданий не должна была превышать ширину улицы, на которой они расположены. Позднее строительный устав включили в Свод законов Российской империи, который просуществовал вплоть до образования СССР. Он закрепился в том числе благодаря строительству гармоничных зданий, пристраивавшихся к Зимнему дворцу и образовавших комплекс императорской резиденции. Ограничения по высоте не распространялись на культовые сооружения и промышленные предприятия.
Поиск компромисса
В современной культурной столице России споры по поводу целесообразности строительства того или иного здания — дело привычное. Вспомните дискуссии вокруг «Охта-Центра» или изменение панорамы стрелки Васильевского острова из-за строительства высоток в районе ДК имени Кирова. Эксперты признают, что проблема сохранения исторической застройки в Петербурге, как и в других российских мегаполисах, всегда требует компромиссного решения и диалога. Тем более, если ее доля велика. Для города на Неве это особенно актуально: если в среднем в российских городах сохранилось не более 10 процентов исторической капитальной застройки, в Санкт-Петербурге — почти треть.
Что же будет предопределять дух города в нынешнем столетии? «Петербург по замыслу был уникальным градостроительным экспериментом, ничего подобного до Петра никто не решался делать. Существовали колонии, где завоеватели с помощью градостроительства навязывали свои порядки. Петр же использовал архитектуру и градостроительство как способ добровольной интеграции двух больших культур. Доказательство невероятного успеха этого эксперимента — невероятный расцвет русской культуры в последующие столетия. Петербург подарил миру великую литературу и великую авангардную живопись и архитектуру. И сегодня у города может быть только “хороший путь” — возвращение к лучшим европейским практикам. Город должен не просто строить лучшее из того, что может предложить Европа. Он должен вернуться к европейским градостроительным приемам, которые позволили бы создать среду, адекватную потребностям современного человека — предсказуемую, эстетически интересную и разнообразную, комфортную для горожанина, открывающую возможности для взаимодействия людей и бизнесов. Вредно думать, будто мы можем строить дома-гетто или дома-пародии на архитектуру прошлых веков, и при этом процветать. Не надо забывать, что история успеха большинства современных городов — это история, в первую очередь, градостроительного успеха», — полагает Мария Элькина, архитектурный критик, куратор выставки «Петербург 2103».
«Есть удивительные памятники, которые важно и нужно сохранять. Но есть зона, непригодная для качественного жилья изначально. Воссоздавать в изначальном виде эти здания невозможно. Они не соответствуют никаким современным нормам — от санитарных до противопожарных», — поясняет управляющий партнер юридической фирмы CLC Наталья Шатихина. Она также напоминает о «теории разбитых окон», появившейся в США почти 40 лет назад и многократно проверенной практикой. Исследования показали, что мелкие правонарушения (граффити, мусор, разбитые окна), а также в целом неухоженные и запущенные территории способны порождать не только социальную напряженность, но и преступность, провоцируя людей на худшее поведение. «Очаговая встройка в такие зоны, включая ветхие и депрессивные кварталы советского периода, только усугубляет социальную ситуацию», — уверена Шатихина.
Кроме того, как правило, в таких районах живут социально неустроенные граждане и мигранты. Аварийные дома оказываются фактически заселенными, при этом выпадая из-под контроля государства — местных властей и правоохранительных органов. «Мы видим это не только на примерах нашей страны, но и в Европе. Этнически организованное расселение в целом является фактором, снижающим криминальные риски. Мигранты, рассредоточенные же по очагам ветхости и депрессивности, не имеют устойчивых связей даже внутри своих общин и диаспор, что делает их невидимками, появляющимися лишь в криминальных сводках», — отмечает эксперт.
Председатель совета директоров девелопера Setl Group Максим Шубарев также признает проблему ветхого жилья в Петербурге. «Я здесь родился и вырос и всегда испытываю сожаление, если доводится видеть такие неблагополучные места. Работать с этой проблемой можно и нужно, но механизмы требуются достаточно сложные. Сегодня мы сталкиваемся со случаями единичного строительства, которые, как правило, для инвестора связаны с высокими рисками выхода за грань рентабельности», — говорит он.
Шубарев подчеркивает, что «говорить в подобных проектах о прибыли как самоцели неверно», это работа на будущее города. Поэтому, по его словам, важно широко обсуждать такие проекты, искать гибкие решения, при которых инвестору будет интересно подключаться к зонам старой застройки и создавать комфортную среду для горожан.
12 декабря российской Конституции исполнится 25 лет: четверть века назад жители страны проголосовали за ее текст на всенародном голосовании. Принятие новой Конституции положило конец конституционному кризису, самым острым эпизодом которого стали кровавые события октября 1993 года. С тех пор Основной закон неоднократно правили. Иногда поправки носили формальный характер, иногда — существенно меняли управленческий строй. Накануне Дня Конституции «Лента.ру» предлагает читателям проверить, как хорошо они помнят Основной закон, а также узнать о нем что-то новое.
2018 год был под завязку набит странными и обидными для россиян словами. Их обзывали бузотерами, предлагали кормиться макарошками и лечиться корой дуба, а лучше вообще не появляться на свет — ведь государство их не просило. При этом чиновники на местах не забывали радовать россиян торжественным открытием фонарей, мусорок и заборов из горбыля. Радости от таких подарков было немного. Что произошло с политиками, почему они все дальше от народа и как это связано с налогами и демократией, «Ленте.ру» рассказали авторы анонимного Telegram-канала «Беспощадный пиарщик».
«Народ не любит, когда ему баре в рожу плюют»
«Лента.ру»: Что за тренд — ни дня без возмутительного заявления чиновника? Откуда берутся «макарошки», «не просили вас рожать», «ГУЛАГ — хорошая вещь»? Или в СМИ просто происходит цепная реакция, потому что люди стали охотнее это читать — озлобились и жаждут крови?
«Беспощадный пиарщик»: Девочки, за «ни дня без возмутительного заявления» нам нужно сказать большое спасибо современным коммуникациям, глубине проникновения мобильного интернета, росту благосостояния соотечественников — смартфон у каждого второго. Вы что, думаете, нам с Марса завезли каких-то новых чиновников? Конечно же нет. Просто теперь каждый раз, когда они открывают рот, чтобы сказать глупость, рядом находится добрый человек, который эту глупость запишет и выложит в интернет. А дальше ведь много не нужно: Twitter, Telegram. Последний, в частности, потому и блокируют.
А народ наш устает слушать бравурные отчеты о вставании с колен, устает от хохлов, от пиндосов. Потому что, при всех прочих равных, не надо держать народ за идиота. Народ у нас умный, где-то даже циничный, и когда ему дают повод позубоскалить (а его дают регулярно) — он этим поводом пользуется.
Есть у нашей Зинаиды и следующее соображение: чиновников в стране много, и управлять ими сложно, поэтому подобные коммуникации выступают в качестве современных электронных «доносов» — чтобы не расслаблялись. Только наказание за проступки теперь более мягкое, чем в иные времена.
Когда красноуфимская полиция проситСергея Доренко «объяснить, почему их мэр идиот», это что? Почему те же чиновники, да и органы, так упорно роют себе информационные ямы?
Потому что они по-другому не умеют. Жизнь вокруг них поменялась. Да что там жизнь — повестка меняется раз в пять минут. А эти люди как были комсомольцами-активистами на партсобраниях, так ими и остались. Главное ведь что? Главное — с умным видом что-то сказать, чтоб не забыли. А так как из умного очень часто один лишь только вид, то говорить получается не очень.
Еще, конечно, отсутствие реальной, в том числе и политической, конкуренции. В странах несуверенной демократии (что такое суверенная демократия — до сих пор теряемся; как один наш товарищ хороший пошутил, «это, наверное, как суверенная стоматология») политики уже приучены, что за каждый «косяк» им прилетает. Потому там пиар — профессия важная и нужная. Учит здравому смыслу и думать прежде, чем говорить. Это вообще очень полезное качество. А у нас думать не привыкли. У нас привыкли исполнять в меру разумения. Ну и к тому, что «народишко в России — дурак», тоже привыкли. А народ в России — отнюдь не дурак. Хороший у нас народ. И не любит, когда ему баре в рожу плюют.
«Палкой их бить пора — мамкиных менеджеров информационной повестки»
Когда чиновники и должностные лица торжественно открывают фонари, закатывают праздники по случаю укладки асфальта во дворе или открытия помойки — это что за феномен?
А это за неимением других поводов похвастаться. Ведь какую простую мысль вбили чиновнику в России? Нужно быть заметным! Через это «госпярщики» в России освоили нехитрую методу: генерить инфоповоды. И если на региональном уровне или на федеральном каждый день происходит что-то серьезное, только успевай уворачиваться, то на областном у нас, признаемся, все тоскливо. Вот и вертится «пярщик», как уж на сковородке. То фонарь торжественно откроет, то асфальтовую дорожку к школе, то помидор именем президента назовет. Палкой их бить пора — мамкиных менеджеров информационной повестки. Впрочем, их и бьет начальство, которое ничего не делает, а известным быть желает. Отсюда и расхожее мнение, что «пярщику» (как и журналисту) умным быть не обязательно, важно быть бойким и речистым. Нет, девочки. Важно быть умным. Потому что вся «бойкость» и «речистость» — она сразу в топе «Яндекса» оказывается.
Неужели чиновники, особенно мелкие, не понимают, что сейчас любую тему, любое скандальное высказывание можно прокачать до уровня федеральных СМИ? Сейчас ведь просто рай для черного пиара, не так ли? Или нет уже таких понятий, как черный пиар и обычный пиар?
Не понимают. Потому что они от жизни и от СМИ отгородились высоким забором. Им важно уяснить одну простую вещь, о которой им всем Владимир Владимирович Путин уважаемый очень доходчиво сказал: с людьми нужно обращаться по-человечески, не посягать на их чувство собственного достоинства, не бить кулаком в рыло, не рассказывать, как жить нужно, не хамить, не унижать, не быть высокомерными. Просто напомним, что в 1917 году люди с энтузиазмом пошли свергать старый строй не потому, что немецкий генштаб Ленину денег занес, а потому, что люди от унижения бесконечного и беспросветности устали. От того, что к ним глухи. От того, что их обирают на каждом шагу. От несправедливости. А сейчас на справедливость в обществе и на достоинство запрос очень большой. Ну, как нам кажется. Даже в наш нишевой канал нам пташки пишут — без дураков, ищут справедливости! Надеются, что кто-то обратит внимание на их проблемы, да просто выслушает.
Есть еще мнение, что это мы в Москве такие все умные, все замечаем, понимаем, а большинство россиян живет в провинции, смотрит телевизор и, в общем-то, радуется. В том числе и торжественно открытым мусоркам. Так ли это? Кто прав?
Мы уже ответили: не надо держать народ за дурака и за быдло. Не такой у нас народ. И молодежь у нас не такая. Умная, хорошая, толковая у нас молодежь. Все понимает. Не надо гадить только в голову ей и безостановочно врать. Нужно разговаривать и понимать, а не сидеть в башне из слоновой кости и думать, что все хорошо, а по подъездам цэрэушники и бибисишники только гадят.
Довольно часто в 2018 году в прессе (да и в Telegram) упоминают то «застой», то «оттепель». Так сейчас застой или оттепель?
Постправда сейчас. Балаган и цирк. И не стоит мерить это категориями оттепели и застоя. Застой почему окрестили застоем? Потому что, по мнению интеллигенции, в стране ничего не происходило. Это разве применимо к тому, что творится сейчас? Да у нас каждый день на улицу выходишь — и, будьте любезны, зомби-апокалипсис в каждом отдельном дворе. Но если так посмотреть, то никогда в жизни России ее гражданин в массе своей не жил так а) свободно и б) сыто (как бы странно это ни прозвучало). Посмотрите вокруг: доступ к информации у нас есть (бес с ними, с госканалами, не там потребляют контент), деньги в стране есть (не только на взятки и откаты). Москва как похорошела, опять же. Какие-то дела делаются. Зарплаты выплачиваются. Движняк движется со страшной силой. А безумие — это общее место. Мир с ума сходит, а не отдельно взятая Россия.
«Не они у чиновника в распоряжении, а чиновник у них»
Может, мы вообще должны быть благодарны за то, что у чиновников плохой пиар? Так мы хотя бы знаем, что у них на уме.
Глупо быть благодарным за это. Никак не можем отделаться от апокрифической фразы Петра «боярам говорить по ненаписанному, чтоб дурь каждого видна была». Царь, может, такой фразы и не говорил, но в нашем случае она очень хорошо подходит к ситуации в целом. И пиаром ее не исправишь. Исправлять нужно мозги, систему высшего и дошкольного образования, семейные ценности и скрепы. Ну глупо требовать от чиновника здравого смысла, если у нас на уровне семьи и воспитания детей — балаган.
Вот вы пишете: «Ведь какую простую мысль вбили чиновнику в России? Нужно быть заметным». А кто вбил? И, главное, зачем?
Вбили точно такие же глупые ожидания вышестоящих органов исполнительной власти, «ноосфера» вбила. У нас же все ориентируются на вышестоящих, играют в политику. А публичность — ее составляющая часть. Чиновник должен «встречаться с народом», а с народом нужно уметь разговаривать. Разговаривать с народом чиновники в массе своей не умеют, потому что народа не знают, а о его проблемах в лучшем случае составляют представление из отчетов своих замов по социалке. Замы по социалке тоже ничего не знают, они «ловят сигналы» с «Первого канала», с «России-1». Там вот, к примеру говорят, что православие — это круто, что патриотизм нужно прививать молодежи. Заметьте, не воспитывать молодежь патриотами (людьми, которые хотят сделать хорошо той стране, региону, городу, где они живут), а именно «прививать». Чтобы от осинки родились апельсинки. И чиновник эти сигналы интерпретирует в меру своего кругозора и начинает повсюду ретранслировать. А вы сами понимаете — сигнал, проходя через несколько «колен», искажается.
Простите уж за наивный вопрос, но пиар — это ведь не про то, чтобы сделать хорошо людям, а про то, чтобы хорошо сделать клиенту? Или задача у хорошего пиарщика должна быть шире?
Пиар — это про разговор с людьми, прежде всего. Это про понимание нужд людей, нужд потребителей, нужд партнеров и выстраивание с ними диалога посредством различных инструментов. Пиар — это социология. Пиар — это знание истории, культурного контекста, это понимание основ экономики, законов общественного развития. И, главное, умение все это применять на практике в интересах клиента. Так что хороший пиарщик — да, он делает хорошо клиенту, решает его задачи, но попутно создает возможности для дальнейшего диалога, возможности для бизнеса, для работы государства, снижая таким образом потенциальные риски. Пиарщик — это риск-менеджер в самом чистом, самом ощутимом смысле этого слова. А про «хорошо клиенту» — клиенту может быть хорошо откат получить с контракта на пиар — 20-40 процентов. Мы же не знаем, что там в голове у клиента.
Есть ли ощущение, что этот поток глупостей иссякнет?
Иссякнет, конечно. Но только тогда, когда «общественное мнение» и «общественное порицание» перестанут быть атавизмами, а у людей вновь отрастет чувство собственного достоинства. Мы должны понимать: чиновник — это не метастаза местного губернатора, мэра, президента, в конце концов. Чиновник — это человек на зарплате у государства. А государство в России — это народ.
Проблема в том, что народ у нас налоги не платит. Ну то есть как… Их за него платит работодатель. А когда обыватель начнет платить налоги сам, сам убедится, что 60-65 процентов его собственной зарплаты уходит на выплаты в пользу государства (это и прямые налоги, и косвенные — вроде акцизов, цены на литр бензина и прочего оброка, что сейчас в основном падает на работодателя), — вот тогда гражданин и начнет чувствовать, что это не он у чиновника в распоряжении, а чиновник у него. Вот тогда этот поток глупостей и иссякнет. Но такая формация сознания для России невозможна — губительна даже. Посмотрите — много вокруг вас мелких предпринимателей, которые платят налоги? Мало. В основном наемные менеджеры и госслужащие.
«Адекватных пока, к сожалению, не так чтобы очень много»
Как вообще чиновнику в таких условиях, когда денег нет, нервы у людей на пределе, а с будущим ничего не понятно, продолжать работать?
Это у чиновников денег нет? Да господь с вами. Понятное дело, что чиновник-исполнитель живет так же, как среднестатистический россиянин — без разносолов, выживает. Но те, кто имеет доступ к телевизору, — люди небедные. Без каких либо серьезных стрессов в жизни. Вы посмотрите на них: чуть что серьезное случается, все глаза сразу в сторону президента — что он скажет? А врать, конечно же, нельзя, если что-то серьезное произошло. Это все равно потом «вытечет», а добрые блогеры подхватят. И волну народного негодования можно будет остановить только отставкой. Еще раз: с людьми разговаривать надо. За быдло их не держать. В диалоге находиться.
А что делать с проговорившимися? Увольнять, на радость общественности, или, может, ограничиваться выговорами, как с Глацких? (Уже после разговора с БП стало известно, что она уволилась.) С одной стороны, увольнение соответствует запросу на справедливость, но с другой — действительно же их ляпы часто являются именно ляпами.
Пока у нас над чиновником не будет висеть дамоклов меч увольнения, пока это не будет восприниматься на уровне системности, ничего не поменяется. Вот мэр города Клинцы отправил по линии «Фонда Карлова» (погибшего нашего посла в Турции) своего ребенка в поездку в Турцию. Мэр — небедный человек, с задекларированным доходом в 67 миллионов рублей в год. Зачем он воспользовался служебным положением и отправил дочь в поездку вместе с обычными школьниками? А потом ходил и неловко отмазывался, что его дочь тоже отличница и заслужила право на эту поездку? А у «сферического мэра в вакууме» должно быть понимание, что так поступать нельзя даже на уровне замысла. Ну нельзя вот так пользоваться своим положением. Выглядит — как мелочь по карманам тырить. Ну что, ты сам не мог оплатить дочери поездку в Турцию? Зачем делать это за счет фонда Карлова? Замазал не только себя, но и фонд имени погибшего российского дипломата. Дурак-с.
По опыту или по общению с коллегами — встречаются ли в принципе такие клиенты, которые начинают понимать, что не надо «бить кулаком в рыло» народу? Какие-то чиновники новой формации у нас худо-бедно появляются? Есть надежда?
Встречаются. И в госорганах встречаются. Не скажем за всю Россию, но очень адекватные государственные управленцы (не чиновники, а именно управленцы) встречались нам и в Москве, и во Владивостоке, и в различных наших министерствах. Их пока, к сожалению, не так чтобы очень много, но гораздо больше, чем еще десять лет назад. С пониманием того, что они все-таки про людей, а не про функции.
Плохо начинается на самом верху, когда в силу вступают другие законы — политика, конкуренция «за ухо», за ресурсы, какие-то «кланово-групповые» интересы.
Какой провал «Беспощадный пиарщик» считает провалом года?
Да кто ж их считает, эти провалы. Самая феерия — это, конечно, Тулеев после пожара в «Зимней вишне». Ну и фсиновские функционеры — после того, как в сеть утекли фотки Цеповяза, как неплохо он проводит время в колонии. А так — страна у нас большая, каждый день что-то происходит.
В ближайшие три года департаменту здравоохранения Москвы предстоит многое сделать. Столичные чиновники намерены дополнительно мотивировать медиков к повышению профессионального уровня, а также обучить их корпоративной культуре и пациентоориентированности. О предстоящих переменах журналистам холдинга Rambler&Co рассказал министр правительства Москвы, руководитель департамента здравоохранения города Москвы Алексей Хрипун. «Лента.ру» публикует наиболее интересные выдержки из беседы.
О реформах
До сих пор на встречах с жителями города мне задают вопросы по поводу реорганизации столичных медучреждений. Например, раньше в Москве было 250 самостоятельных взрослых поликлиник. Из них сформировали 47 крупных городских поликлиник. В каждой есть головное подразделение, где в основном сосредоточена специализированная помощь второго уровня, в том числе высокотехнологичные методы диагностики — КТ, МРТ, УЗИ и прочее. А в филиалах основной объем работы выполняют терапевты, врачи общей практики и врачи пяти специальностей. Некоторые пациенты спрашивают, почему не все узкие специалисты есть в поликлиниках шаговой доступности. Раньше, говорят, лучше было — пришел, пообщался, и нет проблем, а сейчас до нужного врача приходится на трамвае добираться, да еще и сам не могу к нему записаться.
Давайте посмотрим правде в глаза. Пять лет назад у того же уролога не было ни транскутанного ультразвука (через переднюю брюшную стенку), ни такого же, но трансректального (через прямую кишку), ни урофлуометра, который определяет скорость оттока мочи, ни гибкой эндоскопии. Сегодня все перечисленное оборудование есть в каждой головной городской поликлинике, но, к сожалению, нельзя оснастить им и филиалы. Эти сложные методы исследований требуют дорогостоящей техники и специальной квалификации врачей, поэтому в каждом районе города мы создали центры высшей лечебно-диагностической компетенции.
О женских консультациях
В апреле в Общественной палате Москвы прошли слушания, посвященные совершенствованию акушерской помощи в столице. У нас 128 женских консультаций, часть которых уже являются подразделениями родильных домов. На очереди — оставшиеся. Фактически ничего не изменится: площади, функционал, зарплата медиков не уменьшится. Будет лучше и для медицинских работников, и для пациентов. Главное во всей этой истории — обеспечение преемственности. Беременные, которые встанут на учет, точно будут знать, где получить консультацию грамотного специалиста, УЗИ экспертного класса, а при необходимости — консультацию смежного специалиста в стенах одной медицинской организации. Смогут выбрать врача и акушера, которые будут принимать роды. При этом у них останется право выбрать и другой роддом при желании. Повысится качество оказания медицинской помощи. Еще один плюс — возможность ротации специалистов между консультациями и роддомами.
Об онкологической помощи
Рак — вторая причина смертности как в Москве, так и по всей стране. В онкологическом регистре Москвы — 288 тысяч больных, и их число растет, потому что продолжительность жизни увеличивается — больше людей «доживают до своего рака». До последнего времени, к сожалению, было так, что время от постановки диагноза до лечения в отдельных случаях могло занимать до двух-трех месяцев. Сейчас, благодаря стратегии правительства Москвы, все поликлиники оснащены необходимым высокоточным диагностическим оборудованием, у нас появилась возможность ставить онкологические диагнозы в течение десяти дней. Разработаны алгоритмы диагностики, проведено обучение врачей, упрощена маршрутизация пациентов. Таким образом, время от диагноза до лечения сокращается до минимума.
В Москве создаются центры онкологической компетенции, их будет шесть, а в каждом из них — несколько филиалов, своего рода онкологическая сеть, по аналогии с доказавшими свою эффективность инфарктной и инсультной сетями. Необходимо также отметить, что за последние пять лет бюджет на лекарственное обеспечение онкологических пациентов вырос в шесть раз.
В настоящее время правительство Москвы готовит постановление, в соответствии с которым за своевременно выявленный на ранних стадиях рак поликлиника будет получать специальный грант.
Знак качества
В сентябре мы начнем присваивать новый профессиональный стандарт «Московский врач». Мэр выделил грант, и все доктора, которые сдадут специально разработанные квалификационные экзамены, получат сертификат, значок и ежемесячную прибавку к зарплате в 15 тысяч. Статус необходимо подтверждать раз в пять лет. Уровень сложности на этих экзаменах будет несколько выше, чем на аттестации, которую регулярно проходят врачи. Необходимо будет ответить на теоретические вопросы и сдать практику в симуляционном центре. Там на специальных тренажерах проверяются мануальные навыки. Хирургу, например, предложат сделать какую-то операцию. Анестезиолог может рассчитать наркоз человеку, на муляже посмотреть содержание кислорода в крови и т.д. По такому принципу экзамены проходят во всем мире.
Хватит ли выделенного мэром гранта на всех московских врачей? Хватит. Вопрос скорее в том, смогут ли все столичные доктора сдать экзамен. Я, к сожалению, в этом не уверен. Хотя врач должен учиться всю жизнь. Есть даже термин такой: непрерывное медицинское образование. Вот мы и придумали статус «Московский врач», чтобы у наших докторов появился стимул профессионально расти. Кроме материального поощрения это еще и предпосылки для карьерного роста. Например, если будут два равнозначных кандидата на должность заведующего отделением, выберут того, у кого есть статус «Московский врач». При этом получение статуса — дело добровольное, увольнять из-за отсутствия значка никого не будут. А вот у пациентов, кстати, появится дополнительный критерий оценки уровня врачебного профессионализма.
Кто такие ВОПы и кого они заменят
Появление врачей общей практики (ВОП) — это для нас революционный проект. Что из себя представляет этот доктор? Это участковый терапевт, который владеет компетенциями других специалистов: лор, офтальмолог, хирург, кардиолог, гинеколог. Он, конечно, полностью не сможет заменить, например, окулиста, но основными навыками должен владеть. Проводя осмотр глазного дна, например, он должен понять, все ли там в порядке или есть грубые нарушения. Например, увидеть измененный сосок зрительного нерва и тогда уже отправить больного к специалисту узкого профиля.
Два года назад таких специалистов было не больше двух десятков, а сейчас почти две тысячи врачей, которых мы обучили по этой новой специальности. В 2018 году их будет 3,5 тысячи. Большинство участковых терапевтов станут врачами общей практики.
За работу врачом общей практики власти Москвы будут доплачивать докторам 15 тысяч рублей ежемесячно. На это выделен еще один грант правительства Москвы.
Дополнительным навыкам специалисты обучаются сейчас в течение трех месяцев. Конечно, искушенные профессионалы скажут, что даже полгода-год недостаточно. Но мы даем толчок в надежде на то, что человек будет профессионально развиваться и дальше. А мы ему будем в этом активно помогать.
Повсеместная работа врачей общей практики кардинально улучшит оказание первичной медицинской помощи в амбулаторном звене.
Лицом к пациенту
К сожалению, хамство еще встречается. Причины разные — начиная с воспитания в семье. Мы пытаемся ситуацию изменить. Я убежден, что преодолеть это можно только с помощью корпоративной культуры. Вы были в МФЦ «Мои документы» — видели, как там сотрудники улыбаются посетителям? Но ведь совсем недавно ничего подобного не было!
Мы создаем сейчас Центр развития компетенций, где будем учить корпоративной культуре. Приходит человек устраиваться на работу в медицинскую организацию, а мы направляем его сначала в центр для изучения адаптационного пакета и корпоративных стандартов московского здравоохранения!