Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Веронике Ермаковой из Самары шесть лет, но, в принципе, любого дня ее жизни достаточно для доказательства всей непредсказуемой красоты нашего мира. Многое на этом свете кажется людям естественным и объяснимым, но чем больше здорового реализма, тем страшнее и болезненнее обстоятельства, в которых ничего нельзя понять. Рубрику ведет Сергей Мостовщиков.
— редкое и ясное воплощение отсутствия какой-либо ясности. Никто не знает, что с ней, не берется дать определение происходящему внутри этой загадочной девочки. По непонятным причинам внезапно у нее возникает третий круг кровообращения, кровь начинает двигаться по организму, как ей заблагорассудится, раздувает и повреждает сосуды, вызывает внутренние кровотечения. И пока в мире есть один только человек, который с этим справляется, — немецкий доктор Вернер Люк. В Берлине под его руководством Веронике провели уже несколько операций, поставили шунты, удалили селезенку и желчный пузырь, привели в порядок сосуды пищевода и желудка. Звучит все это пугающе, как бездна, а выглядит прекрасно, как Вероника Ермакова, которая радостно живет в бездне красоты и любви. О ней мы и разговариваем с ее отцом Вадимом Ермаковым и матерью Юлией Малыгиной:
Вадим Ермаков:
— У меня в жизни получилось так, что я не уехал, как многие, учиться в институт в Москву. Окончил в Самаре КуАИ, Куйбышевский авиационный институт. Сейчас там что-то перемудрили, сделали Самарский аэрокосмический университет, но я по привычке считаю, что это КуАИ. В то время была такая поговорка: «У кого денег нет, тот идет в пед, у кого деньги есть, идет в мед, у кого ни тех, ни тех, идет в политех, а куаевые ребята… неплохие ребята». Так что мы до сих пор все тут друг друга знаем. Нынешний мэр Самары, например, тоже куаевский. Много вокруг людей, с которыми мы вместе учились. Сейчас они кто банками рулит, кто бизнес ведет, кто в энергетике. Так что я не жалею, что не уехал отсюда. А дети мои, наверное, пускай уезжают, я бы хотел этого. В Москву, в Питер — неважно. Чтобы они оторвались от родителей, чтобы было у них больше возможностей. А я никуда не поеду. У меня здесь бизнес. Россия не та страна, где можно бизнес вести дистанционно, — его быстро у тебя отберут. Бизнес многое значит в моей жизни. Например, благодаря бизнесу я женился на Юле. У меня как-то была парикмахерская, а Юля тогда занималась поставками оборудования. Я приехал покупать это оборудование, вот и купил. Оказалась самая дорогая покупка в моей жизни.
Юлия Малыгина:
— Я всегда хотела, чтобы у меня были дети, мальчик и девочка. Так в конечном итоге и получилось, но не так просто. Оба ребенка у меня от ЭКО, оба из двойни, но еще внутриутробно они потеряли своих братьев и сестер. Когда родился Леша, умерла его сестра-двойняшка. Когда родилась Вероника, умер ее брат. Но это все дела минувших лет. У меня есть жизнь до того, как заболела Вероника, и жизнь после. И, честно сказать, все, что было до, давно ушло и забылось.
Первые полгода с ребенком все было в порядке. Начала она ползать, сидеть, была такая крепкая девочка. А в полгода вдруг стала резко худеть. У нее начался жидкий стул, она таяла на глазах. Врачи приезжают и не знают, в чем дело. Одна реанимация, другая. Не могут ничего понять. Дошло даже до того, что нас просто перестала брать скорая. Еле-еле мы выбили квоту, чтобы поехать в Москву. Она в самолете уже летела вся в трубочках. Два месяца там мы пролежали тоже без толку. Разобраться врачи не смогли. Все это время я искала решение в интернете, на форумах. Узнала про Германию, что туда можно отправить ребенка. С помощью мы обзвонили буквально все немецкие клиники, никто не брал Веронику. Но в конце концов в Берлине, в клинике Шарите, нашелся врач-гастроэнтеролог Вернер Люк. Он взялся провести исследование.
В результате этого исследования у нас не появился диагноз, но появилось понимание, что происходит с ребенком. Оказалось, людей с такими симптомами всего четыре в мире. У них в организме три круга кровообращения. Этот третий круг возникает внезапно и по непонятным причинам. Когда он возникает, повреждается один из органов. Кровь меняет направление движения и, неочищенная, под давлением, начинает атаковать организм. Сначала у нас повредился кишечник, там обнаружилось внутреннее кровотечение, из-за которого Вероника, собственно, и страдала. Во время первой операции ей поставили шунт, который снял излишнее давление. Но потом кровь нашла себе другой путь. Вены стали варикозными в пищеводе и желудке. Эту проблему тоже решили, но всякий раз картина все равно меняется. За последние годы нам удалили селезенку и желчный пузырь. И врачи не знают, как поведет себя кровь в следующий раз, чего от нее ждать. Так что мы просто должны ездить и проверяться раз в три месяца.
Нам не говорят ни о каких перспективах. И мы приняли эту правильную позицию: радуемся тому, что есть. Ребенок жив — и слава Богу. Это радикально меняет ситуацию. В Москве, например, нам делали прогнозы: говорили, что Вероника однозначно будет с ДЦП и станет овощем, потому что полтора года она пролежала с трубочками. Но когда мы вернулись сюда и девочка начала ползать, а потом ходить, а потом заговорила и оказалась полноценным человеком, я поняла, что любые прогнозы ничего не стоят.
Вадим Ермаков:
— Мы прошли через все это с большим трудом. Нам и сейчас непросто. Конечно, если теперь посмотреть на ребенка, вы вообще не скажете, что на ней как-то сказалось заболевание и его последствия. Но если бы не благотворительная помощь, добиться этого было бы вообще невозможно. Каждый год приходится платить суммы, сопоставимые с ценой хорошей квартиры в Самаре. Была дилемма, когда Юля из-за отсутствия денег рассматривала вариант остаться в Германии, чтобы лечиться там за счет государства. Но тогда все в семье посыпалось бы, потому что мне в Германии делать нечего, жить я там не хочу.
Как мужчине мне нужно было как-то понять всю эту ситуацию и пройти через нее. Ну представьте. Приходит из Германии счет на 100 евро. Ладно. Утром получил — в обед отправил. Потом 500 евро. Получил — отправил. 3000 евро. Получил — отправил. И вдруг 100 тысяч евро. И я понимаю, что не могу. Даже если до обеда за полцены продам все, что у меня есть, я не перекрою этот счет.
И вот что я скажу. Если в итоге вы находите достойный выход из безвыходной ситуации, это многое меняет в вашей жизни. Никому, конечно, не пожелаю через такое пройти, но я, например, считаю, что мне повезло. У меня появился настоящий якорь — моя семья.
Юлия Малыгина:
— Когда все это началось, я реально думала, что просто сойду с ума. Спасло меня, наверное, только провидение Господне. Я честно скажу: никто не верил, что этого ребенка можно спасти, верила только я. Были моменты, когда мне даже мама говорила: «Успокойся, отпусти, один ребенок у тебя все равно уже есть». Но я говорила: «Нет. Я всех спасу». Муж тоже не ожидал, что все так обернется. Но когда Вероника вернулась, когда он ее увидел, он вдруг понял, что это ребенок. Не тряпочка какая-то, а именно человек. И сейчас он ее, конечно, любит. И она его любит. Потому что жизнь, в принципе, состоит из любви.
Нижегородский районный суд приговорил бывшего градоначальника города к десяти годам лишения свободы. Бывшим полицейским Евгению Воронину дали пять с половиной лет, а Роману Маркееву пять лет заключения. Даже по современным отечественным меркам процесс изобилует огромным количеством логических нестыковок. По мнению защиты бывшего нижегородского мэра, судебное разбирательство вполне можно назвать абсурдом. Подробности передает корреспондент , побывавший на процессе.
Аншлаг
7 марта 2019 года огромный зал заседаний Нижегородского районного суда был полон публики — не было ни одного свободного места. Поддержать бывшего мэра пришли не только родственники — в старом зале было много друзей политика и просто сочувствующих горожан. Подчеркнутой суровостью и молчанием отличалась группа сослуживцев обвиняемых бывших сотрудников полиции Романа Маркеева и . Уже до объявления приговора они решали для себя непростой вопрос: а стоит ли служить дальше, если за обыкновенные и одобренные начальством оперативные мероприятия их коллеги, заметьте, заслуженные, оказались за решеткой.
Оживленность первых минут, многочисленные воздушные поцелуи и приветы, посылаемые публикой, внезапно сменились тишиной, которую иначе как тягостной назвать трудно — все стали ждать судью, которая опоздала на полчаса. Когда же Екатерина Кислиденко все-таки пришла, то монотонно и скороговоркой зачитывала захватывающую историю обвинения бывшего нижегородского главы и сотрудников . «Лента.ру» в конце декабря 2018 года подробно об этом удивительном процессе. Напомним лишь основные его детали.
Даже для нынешних времен, изобилующих, мягко говоря, странностями судопроизводства, состоявшийся в Нижнем Новгороде процесс можно назвать уникальным. Так как потерпевший и обвиняемый в нем неожиданно поменялись местами. Вначале этого долгого разбирательства мэр был потерпевшей стороной — на него было совершено покушение неким . Данный факт был доказан в суде, и никто его до сих пор не оспорил.
Но через 14 лет Фемида вдруг решила, что при раскрытии преступления экс-главой Сорокиным было совершенно преступление, хотя он участвовал в этом деле по указаниям тогдашнего милицейского начальства и по его же настойчивой просьбе. Теперь дело представлено так, что, дескать, Олег Сорокин якобы похитил этого самого Новоселова.
Подполковник Маркеев
На самом деле, Сорокин вместе с ныне обвиненным оперативником Романом Маркеевым провели законное оперативное мероприятие. В неожиданной для Новоселова обстановке просто прямо спросили: он или нет стрелял в градоначальника. Разговор снимался на видео. В нем участвовали еще трое сотрудников органов внутренних дел, личность которых до сих пор не установлена и которых никто почему-то не ищет.
«Все три месяца процесса обвинение пыталось доказать, что имело место именно «похищение» Новоселова, а не «превышение» полномочий, хотя и это в тех условиях раскрытия трудно было бы доказать, будь следствие и суд в состоянии следовать законам логики и здравого смысла», — говорит адвокат . Как следователи разглядели в обычном, пусть и эмоциональном разговоре покушение, так и осталось публикой не понятым, зато это нелогичное утверждение на ура было принято судьей.
Почему следствие так сильно хотело превратить разговор в «покушение»? Да потому что за превышение полномочий, которое можно было бы еще инкриминировать Сорокину и другим обвиняемым оперативникам, срок давности составляет всего десять лет, и он давно прошел. А за покушение срок давности истекает в конце апреля 2019 года.
Полковник Воронин
Вдобавок следствие привязало к делу полковника Евгения Вороннина, начальника отдела, который занимался расследованием покушения на мэра Сорокина. Почему? Во-первых, чтобы «сконструировать» преступную группу и еще за то, что уж слишком хорошо полковник Воронин боролся с преступностью, единодушно говорят все наши собеседники в Нижнем Новгороде.
Полковник Воронин — личность легендарная, рассказывают бывшие сослуживцы полковника. Евгений пришел в милицию рядовым и отслужил в органах целых сорок два года. Был главой нескольких отделов ГУВД, занимался оперативным внедрением, раскрывал тяжкие и особо тяжкие преступления. Служил в Карабахе и Чечне, за что удостоен орденов и наградного оружия.
В 2004 году оперативные работники, служившие под началом полковника Воронина, расследовали покушение на Олега Сорокина. Под его началом была найдена брошенная преступниками машина в одном из поселков. Были установлены личности двух мужчин, приезжавших ее забрать. Ими оказались охранники тогдашнего вице-спикера заксобрания Нижегородской области Михаила Дикина, который в силу своего служебного положения имел с ним отношения и к тому же был партнером Олега Сорокина по бизнесу.
Охранник Новоселов и парамнезия
После того как охранники разоткровенничались, вице-спикер Дикин и его брат Александр, служивший в МВД, были признаны виновными в организации покушения на убийство. Последовал приговор с длительным срокам заключения. И тут-то и появился на сцене охранник Александр Новоселов с новым номером.
Совершенно внезапно он стал заявлять, будто показания были выбиты из него под давлением и пытками. Однако на протяжении добрых тринадцати лет многочисленные ведомственные проверки МВД утверждали — в деле расследования покушения на экс-главу Сорокина в отношении господина Новоселова проводился оперативный эксперимент, причем «заранее спланированный и проведенный в строгом соответствие с законом об оперативно-разыскной деятельности и секретными инструкциями», как утверждают адвокаты обвиняемых.
По словам защиты, план следственного эксперимента был утвержден начальником криминальной милиции , и оперативные работники действовали строго в пределах своих полномочий. Главное, что в течение долгого времени органы внутренних дел официально признавали: к охраннику Новоселову заслуженные в прошлом и ныне обвиняемые полицейские недозволенных мер физического воздействия не применяли.
целиком и полностью поддерживала это мнение полиции и раз за разом отказывала Новоселову в возбуждении уголовного дела. Более того, прокуроры несколько раз успешно доказали законность этих решений в судах. Несмотря на то что охранник Новоселов решил поменять показания, то, что он рассказал во время следственного эксперимента, который ныне велено считать «похищением», подтвердил другой его напарник по делу — господин Шишкин. Вкупе с собранными следствием доказательствами Новоселов и был осужден судом за дачу ложных показаний.
«То, что в 2017 году следствие «передумало» можно лишь объяснить синдромом парамнезии органов внутренних дел и прокуратуры», — говорит один из адвокатов ныне осужденных полицейских. «При таком диагнозе происходит смешение реальных и вымышленных событий, а также прошлого и настоящего», — иронизирует он. Просто ничем другим не объяснить почему это тринадцать лет после многочисленных проверок жалоб охранника Новоселова органы внутренних дел в упор не видели «похищения», а потом вдруг его узрели и отчаянно пытаются доказать это всему миру. «Это им удается только по одной-единственной причине – пока на их стороне сила. Но это пока», — убежден адвокат.
Экс-глава и вице-спикер Сорокин
В беседе с корреспондентом «Ленты.ру» пришедшие на объявление приговора нижегородцы обращали внимание на то, что два эпизода, вменяемые бывшему политику, во-первых, «из разных опер», во-вторых «случились с огромным промежутком», и, в-третьих, в одном и в другом деле Олег Сорокин официально не является ни инициатором, ни организатором, ни заказчиком, ни исполнителем, ни даже прямым бенефициаром. То есть он как бы получал профит от якобы совершаемых преступлений, но уж каким-то совершенно запредельным, косвенным способом.
Во втором инкриминируемом эпизоде Олега Сорокина обвиняют в том, что некий человек совершил коммерческий подкуп другого человека. Экс-глава знать не знал об этом. Но прокурор решила, что через взаимоотношения двух совершенно посторонних людей Сорокин получил выгоду «неимущественного характера». Так можно далеко пойти. Вообще, прецеденты, которые дал нынешний нижегородский процесс, по мнению адвоката Дмитрия Кравченко, говорят о том, что полицейским нужно как минимум с большой осторожностью выполнять приказы начальства, а как максимум — любое улучшение вашей собственной жизни, случившееся не по вашей «вине» может стоить вам свободы.
Оперативное мероприятие волшебно превратилось в похищение, коммерческий подкуп третьих лиц феерически превратился во взятку экс-главе, который был, что называется, «не при делах». По мнению адвокатов Сорокина, волшебные метаморфозы процесса были инспирированы из-за того, что в своем желании во что бы то ни стало посадить бывшего градоначальника Нижнего Новгорода и вице-спикера регионального парламента обвинение не нашло ничего порочащего в прошлой деятельности политика и поэтому пустилось на прямые выдумки. Результат — Воронин и Маркеев оказались на скамье подсудимых, а Сорокин из потерпевшего превратился в пособника преступников и тоже оказался за решеткой.
Ускорение процесса
«Середина января 2019 года. До апреля — срока давности по первому эпизоду — остается всего ничего. И суд переходит в режим ускорения», — утверждают защитники Олега Сорокина. Если раньше он рассматривал ходатайства защиты как это и предусматривает Уголовно-процессуальный кодекс России, то теперь все обращения просто перестали приниматься судом к рассмотрению. Правда, судья обещала дать возможность защите заявить все необходимые ходатайства и высказаться по ходу процесса, но, мягко говоря, забыла, видимо, это сделать.
Интересно, что обвинение в прессе многократно само пыталось выставить защиту как сторону, всячески затягивающую процесс. Делались намеки, что многочисленные ходатайства адвокатов никакого отношения к истине вообще и к процессуальным правам подзащитных в частности не имеют. В общем, всячески проводилась мысль, что одни из основных принципов юстиции — «всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела» и «сомнения трактуются в пользу обвиняемого» — действительно пережитки отсталой советской юриспруденции, вставляющей нынешнему правосудию палки в колеса.
Хотя, по мнению защиты Сорокина, у обвинения мотивов ускорить процесс было гораздо больше — ведь никакой другой истории с криминальным оттенком, хоть и притянутой за уши, у прокуратуры не было. За все время нахождения на постах главы Нижнего Новгорода и вице-спикера законодательного собрания области никаких годных для обвинения проступков найти за политиком так и не удалось — только одна перевернутая с ног на голову история пятнадцатилетней давности.
Ритм заседаний в 2019 году адвокаты характеризуют как «бешеный». Пять раз в неделю с раннего утра иногда до поздней ночи. Во что процесс обошелся налогоплательщикам, остается только догадываться — для сопровождения заключенных и охраны потерпевших было выделено отдельное подразделение.
«При таком ритме жизни подсудимые, которых рано утром этапировали из , а возвращали в камеры практически ночью, стали на глазах терять здоровье», — говорит адвокат Дмитрий Кравченко. «У Воронина случилось кровоизлияние в глаз, а Маркееву, у которого диагностирован диабет, не раз приходилось вызывать скорую помощь, фиксировавшую повышенное давление и опасно высокий уровень сахара в крови. Во дворе суда стал ежедневно дежурить реанимобиль центра медицины катастроф, который был снят с дежурства только после оглашения приговора», — рассказывает он.
«Почти каждый из свидетелей обвинения по первому эпизоду путался в показаниях и говорил не совсем то, что хотелось слышать представителям обвинения», — утверждает адвокат Дмитрий Артемьев. «А один из свидетелей — врач, который пояснял про состояние здоровья Новоселова в день событий, отвечал по бумажке. Оказалось, что бумаги эти ему дал у входа в здание суда человек в форме, который до того ему звонил, чтобы вызвать в суд», — продолжает он.
Защитники сбились со счета отказам, которые сделала судья Кислиденко. Не был проведен допрос свидетелей защиты, которые несколько дней его ждали. Последовал отказ по меньшей мере исследовать те материалы, которые подшиты к делу следствием, но ясно свидетельствуют в пользу невиновности подсудимых. «Так что ситуация с доказательствами сложилась явно не в пользу обвинения», — единодушно заявляют адвокаты.
Кстати сказать на видеозаписи оперативного эксперимента видно, как Новоселов без следов побоев на лице, которое в кадре не раз появляется крупным планом, а также без следов наручников на правом запястье — в кадре отчетливо видна рука, в которой он держит ручку, в светло-голубых джинсах с чистыми коленями (хотя сам он заявлял, что долго стоял на коленях на земле и траве в дождливую погоду) без давления со стороны пишет показания.
Расшифровка аудиозаписи эксперимента со всей очевидностью свидетельствует: шел обычный разговор, и Олег Сорокин не спросил Новоселова ни о чем, что потом тот сообщил в показаниях. Следует особо подчеркнуть, что генерал-майор полиции Виктор Цыганов прямо заявил в суде, что не понимает, за что судят его бывших подчиненных, а также сообщил, что разрешения на проведение подобных оперативных мероприятий он подписывал по несколько в неделю.
Защитники единодушно заявляют: характер процесса является заведомо предвзятым и заказным, выражен обвинительный уклон, систематически нарушались принципы состязательности и равенства сторон, и заранее предопределенном исходе процесса. В ходе процесса сторона защиты не менее десяти раз заявляла отводы председательствующему в суде, однако эти ходатайства поначалу отклонялись, а затем и вовсе перестали рассматриваться.
О заказном характере суда говорил в интервью в конце декабря 2018 года «Ленте.ру» писатель , которому судья отказала в его допуске в качестве общественного защитника. «Я как наблюдатель, могу отметить некую заданность всего происходящего, которую невозможно не заметить любому человеку, находящемуся в зале заседания», — убежден Прилепин. «Совершенно очевидно, что люди, причастные к обвинению, и возможно ее честь госпожа судья имеют совершенно четкие представления, как должно закончиться это дело. Это ощущение — хотелось бы надеется, что оно иллюзорное, — меня не покидает. В том числе и в связи с тем, что касается лично меня», — говорит он.
Писатель считает, что все эти оговорки об отсутствии у него юридического образования достаточно смехотворны. «Они не выдерживают никакой критики в том числе и потому, что я член Штаба «Объединенного народного фронта», который является одной из основных общественных организаций в России по контролю за правопорядком в том числе», — говорит Захар Прилепин. «Поэтому о моем образовании даже не может идти речи. Ко всему прочему у меня еще есть филологическое образование. А филолог — это человек, который умеет читать любой текст. Кроме того, я еще криминальный журналист, который на подобных заседаниях провел годы и пропустил через себя сотни дел. Я писал по этому поводу статьи и публицистику. Более чем весомые у меня есть основания для того, чтобы стать защитником. Все это показывает — не будем называть это испугом — некоторую оторопь, нежелание иметь хоть какого-то реального оппонента у стороны обвинения», — считает он.
Суд против государства
«Результат процесса носит явно выраженный антигосударственный характер», — убежден член совета Адвокатской палаты города Москвы Дмитрий Кравченко: «По первому эпизоду он порождает недоверие к правоохранительным органам. Должны были убить Сорокина и его жену. По счастливой случайности в машине он оказался один. Он был потерпевшим — осколки остались в нем до сих пор. В этой ситуации он доверился правоохранительным органам, которые запланировали мероприятие. Откуда он знает какие у них правила и инструкции. А теперь за это он несет ответственность. При том что содействовать правоохранительным органам он был обязан. И обязан по их требованию предоставить имущество, то есть машину. На самом деле получилась абсурдная ситуация — как на самом деле кто-то теперь будет доверятся правоохранительным органам», — задается справедливым вопросом юрист.
«То же самое со вторым случаем», — продолжает мысль Дмитрий Кравченко. «Только здесь порождается недоверие к правоохранительной системе, правосудию. Есть приговор, вступивший в законную силу. Садеков, который совершил коммерческий подкуп компании «Векторн» без ведома Олега Сорокина, Он осужден за те же действия, которые теперь инкриминируются Сорокину. Но там прямо написано: эти действия совершил Садеков! И Сорокин не бы в этом заинтересован! У Садекова сформировалось ошибочное впечатление о заинтересованности Сорокина. Как в правовой системе могут сосуществовать два противоречащих друг другу приговора? И это вроде как всех устраивает! Суд же должен был что-то с этим сделать?! Это противоречит всем базовым принципам правосудия, подрывает доверие ко всей идее правосудия. Приговор по-любому должен был быть оправдательным», — уверен адвокат.
Надо ли говорить, что защита намерена обжаловать последнее решение суда.
12 декабря российской Конституции исполнится 25 лет: четверть века назад жители страны проголосовали за ее текст на всенародном голосовании. Принятие новой Конституции положило конец конституционному кризису, самым острым эпизодом которого стали кровавые события октября 1993 года. С тех пор Основной закон неоднократно правили. Иногда поправки носили формальный характер, иногда — существенно меняли управленческий строй. Накануне Дня Конституции предлагает читателям проверить, как хорошо они помнят Основной закон, а также узнать о нем что-то новое.
Она чувствовала зло и боролась с ним всю жизнь. Умерла Людмила Алексеева
Россияне не любят стукачей, но стучат. На кого и зачем?
Из-за рака тебя бросают родные и друзья. Как найти силы жить?
Пожалуй, ни один из регионов России не пережил столько крутых поворотов в своей постсоветской истории, как Чечня. Две войны и период фактической независимости от РФ в промежутке между ними; дрейф от светского государства к исламскому и обратно; страшная разруха и долгое, трудное восстановление. Корреспондент «Ленты.ру» Игорь Ротарь был непосредственным свидетелем тех событий. Он вспоминает, как скрывался от российских бомб, встречался с полевыми командирами Басаевым и Хаттабом, беседовал с национальным героем республики — Ахматом Кадыровым и наблюдал, как меняется Грозный.
«Дай Бог пережить эту ночь!»
«Дудаев — злодей, российские войска в основном все делают правильно» — так я думал после ввода в республику военного контингента в 1994 году. Я видел дудаевскую Чечню своими глазами — она произвела на меня впечатление крайне опасного для России бандитского анклава. «Победить Дудаева с помощью чеченцев не удалось, что ж, придется ввести войска!» — рассуждал я примерно так.
Увы, человек — создание субъективное. Мое отношение к федералам резко изменилось, когда я ощутил «точечные удары» российских бомбардировщиков на себе. Как и большинство журналистов, я остановился в грозненской гостинице «Французский дом». Вечером мы наливали себе по стакану водки и произносили тост: «Дай Бог пережить нам эту ночь!» Минуты через три раздавался рев самолетов. «Господи, сделай так, чтобы этот снаряд был не наш!» — прервав дыхание, замирал каждый из нас. Через несколько секунд раздавался взрыв: с потолка сыпалась штукатурка, дребезжали стекла — не наш…
Особенно не по себе было иностранцам. По ночам, надев на голову каски, они ложились спать в коридоре, надеясь, что это спасет их если не от прямого попадания снаряда, то хотя бы от разлетавшихся во все стороны осколков. «Это самая страшная война из всех, на которых мы бывали. И в бывшей Югославии, и даже в Багдаде убивали в первую очередь военных, здесь же главная мишень — мирные жители», — испуганно говорили иностранные репортеры.
«Квартира ограблена три раза, просьба не беспокоить!»
Чеченцы постарались отправить жен и детей к родственникам, по деревням. В Грозном остались только боевики, мужчины и местные русские. Российская авиация тем временем просто сносила центр города. Там, к слову, практически не было дудаевцев. Когда я после бомбежек выходил считать трупы, то соотношение было таким: на одного убитого боевика приходилось девять мирных жителей — в основном славяне.
На стенах грозненских домов можно было увидеть рисунки русских малышей. Они рисовали самолеты, бомбящие жилые дома, танки, ведущие огонь по зданиям. Сомнений в принадлежности самолетов не оставалось: детской рукой на крыльях были намалеваны звезды или же просто надпись «Россия». Часто с одной «с».
Когда российские войска взяли Грозный, сильно лучше не стало. По моим наблюдениям, значительная часть «федералов» отнюдь не испытывала угрызений совести. «Да русские тут сами виноваты! Нормальные уже давно в Россию уехали!» — неоднократно приходилось слышать мне от российских военных. Лично меня поразил эпизод с русским мужчиной, приехавшим в Грозный из Волгограда, чтобы вывезти свою сестру. Солдаты на блокпосту отобрали у него еду, которую он вез для родственницы: «Самим закусывать нечем!»
В городе процветало мародерство. Чтобы хоть как-то обезопасить себя, жители писали на своих разгромленных жилищах надписи вроде «Здесь живут люди». Популярна была и такая надпись: «Квартира ограблена уже три раза. Просьба не беспокоить».
«Мы должны решать наши проблемы сами!»
Такое отношение к местным оттолкнуло от российской армии даже тех чеченцев, которые совсем недавно были противниками Дудаева. Я убедился в этом лично во время неожиданной встречи. В 1995 году я ночевал в одной из российских военных частей. Ночью меня разбудил наш офицер: «Не хотите взять интервью у Руслана Лабазанова? Прошу вас об одном: об этой встрече не должен знать никто из российских военных». Я согласился: не всегда выпадает шанс побеседовать с известным полевым командиром, бывшим дудаевским телохранителем.
Этого человека, внешне очень напоминавшего Абдуллу из культового советского фильма «Белое солнце пустыни», в республике называли «чеченским Робин Гудом». Считалось, что он грабит богатых, а деньги раздает бедным. Политическая карьера сидевшего за убийство мастера восточных единоборств началась неожиданно. Во время августовского путча в Москве заключенный Лабазанов поднял бунт в грозненской тюрьме и освободил всех заключенных. Дерзкий поступок настолько понравился Дудаеву, что он пригласил смутьяна стать начальником президентской охраны.
Союз оказался недолговечным. Уже летом 1994-го войска Дудаева взяли штурмом ставку Лабазанова. В бою погиб брат Руслана и его ближайший друг: их отрезанные головы на всеобщее обозрение выставили на одной из грозненских площадей. Лабазанов объявил кровную месть: поклялся, что убьет Дудаева собственными руками.
Под покровом ночи в закрытом кузове машины меня тайно вывезли из военного лагеря и повезли в сторону гор. Мысли были тревожные. Когда я приехал в ставку Лабазанова, хозяин тоже только что вернулся: его окружали боевики, а молодая миловидная женщина снимала с «Робин Гуда» ботинки.
«Я больше не могу терпеть тот беспредел, который творят российские войска, — горячился он. — Они грабят всех подряд, убивают ни в чем не повинных людей. Русские должны понять: чеченцев нельзя победить силой! Мы должны решать наши проблемы сами, против внешней силы мы всегда объединяемся! Сейчас люди смотрят на эту войну, как на войну русских с чеченцами, и поэтому поддерживают Дудаева. Пусть Кремль даст мне оружие, технику, я сам расправлюсь с ним!» – закончил тираду Лабазанов.
Затем он вышел из комнаты и вернулся с фотографией в руках. Снимок был действительно жутким: две отрубленные головы на площади Минутка в Грозном. «Так расправился с моим братом и другом Дудаев. Этого я ему не прощу никогда! Рано или поздно я его поймаю и просто «скушаю»», — когда чеченец произнес эти слова, его глаза налились кровью. «Но если российские войска и дальше будут творить этот беспредел, я не смогу быть их союзником. Меня просто подталкивают стать махновцем!» — в сердцах завершил беседу Лабазанов. Ему, однако, не удалось сдержать клятву. Полевого командира убили в 1996-м, спустя месяц после гибели Дудаева от удара российской ракеты.
Первая чеченская война закончилась хасавюртовскими соглашениями, фиксирующими фактическую капитуляцию России. О причинах поражения спорят до сих пор. Военные, например, говорили, что как только они начинали побеждать, в Кремле сразу же заключали перемирие с сепаратистами, сводившее на нет все успехи. Наверное, эта точка зрения небеспочвенна. Но все-таки это не единственная причина.
В словах Лабазанова о том, что сепаратистов должны победить сами чеченцы, была доля истины. Много лет спустя этот сценарий был реализован, но не тогда. Разобщенное чеченское общество, напротив, сплотилось против федералов во многом «благодаря» неоправданным жертвам среди мирного населения. Наплевательское отношение к гражданским и проявления откровенной жестокости возмущали не только местных жителей, но и работающих в Чечне журналистов. В результате практически все материалы из республики содержали резкую критику российской армии: общественное мнение подготовили к необходимости вывода войск.
В чем-то ситуация вокруг Чечни напоминала страсти в американском обществе во время военной кампании во Вьетнаме: тогда резкая критика военных в прессе, недовольство левых, проводивших многочисленные пацифистские демонстрации, по сути предопределили поражение Белого Дома.
Исламское государство с бандитскими традициями
Увы, после ухода российской армии ситуация лучше не стала. В Чечне начали строить исламское государство, по степени суровости напоминавшее Афганистан времен правления талибов. В республике был принят новый уголовный кодекс Чечни-Ичкерии, практически неотличимый от аналогичного свода законов Судана, одного из наиболее ортодоксальных государств исламского мира. Забавно, что подстрочный перевод даже не удосужились адаптировать к местным условиям. В результате «плата за кровь» в Чечне взималась верблюдами, а штрафы надлежало платить суданскими фунтами. Это, впрочем, мало кого волновало.
Президентским указом в школах в обязательном порядке были введены предметы «Законы ислама» и арабский язык (впрочем, из-за нехватки преподавателей ему учили лишь в немногих школах). Категорически была запрещена продажа спиртного, перестали функционировать светские суды, преступников судили по законам шариата. Так же, как, например, в Иране автобусы поделили на две «половины» — мужскую и женскую.
На телевидении была введена нравственная цензура, иногда принимавшая гротескные формы. Однажды в Грозном я смотрел трансляцию футбольного матча из Москвы. Когда забив гол, футболисты кинулись обниматься, на экране немедленно появилась «заставка» — на чеченском телевидении сочли эту сцену недопустимой с точки зрения мусульманской морали.
В республике ввели публичные телесные наказания и даже казни. Однажды я зашел в шариатский суд: там было многолюдно. Среди посетителей был даже русский парень, которому не заплатили за работу. «К порке за воровство и пьянство мы приговариваем довольно часто, а вот дел о прелюбодеянии пока не было!» — с видимым сожалением сказал мне бородатый судья. По интонациям стало понятно: приговорить кого-нибудь к забиванию камнями ему очень хотелось.
Камнями в Чечне, действительно, не забивали, а вот публичные расстрелы периодически устраивали. «Когда снимал расстрел, то ноги тряслись. А вот народу, похоже, нравилось. Люди реагировали на автоматную очередь, как на гол на стадионе!» — рассказывал мне знакомый грозненский оператор.
«Европейские законы для чеченской натуры противоестественны. Они многими не воспринимаются, а потому и нарушаются, — убеждал меня в 1996 году тогдашний министр иностранных дел Чечни-Ичкерии Мовлади Удугов.— Нам нужны такие законы, которые понимает и уважает народ. Для нас это шариат. Поэтому пугаться ислама не надо. Иначе мы получим неуправляемую вооруженную массу, что создаст много проблем для всех, в том числе и для России».
Увы, справиться с «вооруженной массой» не удавалось и при помощи шариата. Если бы Чечня оставалась просто исламским государством, то это Кремль, наверное, мог бы стерпеть. Но беда заключалась в том, что новое независимое государство стало настоящей бандитской вольницей, существующей лишь за счет хищений нефти, набегов на российскую территорию и торговли заложниками.
Экономика Чечни лежала в руинах, восстанавливать ее никто не собирался. А криминальному бизнесу, который быстро разрастался, в республике становилось тесно. Чтобы прокормить огромную массу вооруженных людей, не желающих заниматься мирным трудом, нужна была новая война. Басаев вторгся в Дагестан. Не так важно, что его спровоцировало: Россия в любом случае не смогла смириться с существованием у ее границ бандитского анклава, становящегося с каждым днем все опаснее. Новый конфликт был неизбежен.
Война с шайтанами
На этот раз к войне готовились основательно, проведя работу над ошибками. Главой российской администрации был назначен бывший муфтий дудаевской Чечни, очень уважаемый в республике человек — Ахмат Кадыров. С его помощью Кремль надеялся сделать войну внутричеченским конфликтом.
Справедливости ради стоит сказать, что сражаться с сепаратистами руками чеченцев Кремль пытался и раньше: лидер антидудаевской оппозиции Умар Автурханов во время первой чеченской был явной креатурой Москвы. Я видел охрану Автурханова: бравые русские ребята, по выправке и манерам очень похожи на кадровых офицеров. Однако поход антидудаевской оппозиции на Грозный провалился, расколоть чеченское общество не удалось, и тогда Москва потеряла к своим ставленникам всякий интерес.
В 1999 году, когда Кремль решился на новый ввод войск в Чечню, ситуация в республике была принципиально другая. Еще во время первой войны в Чечню приезжали отряды добровольцев-ваххабитов из арабских стран. Эти отряды отличались хорошим вооружением и экипировкой, туда охотно шли молодые чеченцы. Многие из них приобщились к этому религиозному учению и со временем начинали проповедовать его на родине. Неофиты утверждали, что только в ваххабизме можно найти истинный ислам, а все, кто придерживается иного мнения, — искажают учение Пророка.
«Действительно, мы долго пытались не выносить сор из избы и утверждали, что проблемы «ваххабизма» в республике не существует, — говорил мне Ахмат Кадыров в 1998 году будучи муфтием Чечни, то есть еще до своего перехода на сторону федералов. — Мы пытались договориться с ваххабитами миром: «Пожалуйста, делайте, что хотите, но не навязывайте своих убеждений нам, не обвиняйте нас в ереси». Увы, диалог не получился».
На самом деле, тех, кого Ахмат Кадыров называл «ваххабитами», правильнее назвать салафитами, или своего рода «исламскими протестантами» — сторонниками первоначального ислама времен пророка Мухаммеда. Салафиты выступают против всех нововведений, появившихся в исламе после смерти пророка. Этот вид ислама распространен в Саудовской Аравии и соседних с ней странах, однако после распада СССР «ваххабизм» стал распространяться и в СНГ.
В Чечне же традиционно распространено мистическое направление ислама — cуфизм (дословно «суф» — это шерсть, так как суфии предпочитают грубые шерстяные накидки). Суфии пытаются достичь Бога с помощью персонального опыта и медитации, во многом очень похожей на ту, что используют буддисты и йоги.
Особое значение в суфизме имеет зикр — специальная духовная практика, заключающаяся в многократном прославлении Бога. В Чечне зикр — это довольно громкий и воинственный танец, вводящий молящихся в настоящий экстаз. Именно на него каждую неделю собираются многочисленные гости в доме нынешнего лидера Чечни Рамзана Кадырова. Глава республики участвует в обряде вместе с другими верующими в общем круге.
С точки зрения «ваххабитов» и зикр, и многие другие суфийские обряды — страшная ересь. Салафиты вообще отказываются считать последователей суфийского ислама мусульманами. По их мнению, они ничем не отличаются от язычников. Как раз после окончания первой чеченской войны разногласия между суфиями и ваххабитами перешли в прямые вооруженные столкновения.
Лидером салафитов в Чечне был уроженец Саудовской Аравии Амир ибн аль-Хаттаб. До Чечни этот человек успел повоевать в Афганистане, Боснии, Азербайджане и Таджикистане. Он был убежденным сторонником «перманентного газавата» до полного освобождения мусульман, а чеченских суфиев называл «агентами русских кафиров». Я случайно встретился с Хаттабом в горах Чечни, но он не захотел говорить с российским журналистом.
«Извини, плохо по-русски знаю. Только военные слова: «резать», «убивать»!» — сверкнув глазами, буркнул в бороду Хаттаб. «А по-английски?» — спросил я. Увы, выяснилось, что знаменитый воин ислама не хочет говорить с кафиром ни на каком языке. Конфликтом «ваххабитов» и суфиев сумел воспользоваться Кремль. Федералам удалось привлечь на свою сторону как Ахмата Кадырова, так и многих видных полевых командиров, исповедующих традиционную для Чечни версию ислама.
Я достаточно много общался с Ахматом Кадыровым, еще когда он был муфтием Чечни. Он не произвел на меня впечатление утонченного интеллектуала — но это точно был честный человек, искренне считавший, что делает благое дело. На мой взгляд, Ахмата Кадырова нельзя обвинять в предательстве, как это делали сторонники сепаратистов, — просто его ненависть к салафитам (на него было совершено четыре покушения) была глубже, чем противоречия с Кремлем.
Таким образом, Москве удалось придать конфликту в Чечне форму межконфессиональной войны, Ахмат Кадыров (а после его гибели и пришедший ему на смену сын Рамзан) все время подчеркивал, что чеченцы воюют с «шайтанами» — еретиками, искажающими ислам. В этой ситуации очень многие чеченцы отвернулись от сепаратистов. «Одно дело воевать против русских, а совсем другое против своих же соплеменников» — говорили мне многие бывшие боевики, разочаровавшиеся в войне.
«Пусть весь мир заполыхает синим пламенем»
Правда, на беду Москвы, многие лидеры сепаратистов все-таки поддержали салафитов. Достаточно интересна трансформация воззрений одного из самых влиятельных полевых командиров, знаменитого террориста Шамиля Басаева.
Первый раз мне довелось увидеть его в 1993 году в Абхазии. Там он возглавлял отряды, сражавшиеся с грузинскими войсками. У штаба северокавказских добровольцев в Сухуми я спросил невысокого молодого мужчину, где я могу найти командира. «А вы кто?» — вопросом на вопрос ответил боевик. Узнав, что я корреспондент, незнакомец ответил: «Я и есть Басаев, спрашивайте».
В ту пору ныне знаменитый террорист казался застенчивым человеком. Чувствовалось, что он еще не привык общаться с журналистами и старается отвечать так, чтобы не попасться на «провокационные» вопросы. Второй раз я беседовал с Басаевым вскоре после нападения на Буденновск — тогда его боевики согнали 1600 человек в местную больницу и взяли их в заложники. Он был уже совсем другим. В его движениях чувствовалась уверенность, но во взгляде появились усталость и грусть. Разговор сначала не клеился. Чувствовалось, что Шамилю смертельно надоели спрашивающие одно и то же корреспонденты.
Неожиданно положение спас бывший вместе со мной московский представитель Кестонского института (английская организация по защите религиозных свобод в странах бывшего социалистического лагеря) Лоренс Юзелл. Он вдруг обратился к Басаеву: «Как вы, верующий человек, пусть и для доброго дела, могли переступить через смерть невинных людей?!» Этот вопрос не на шутку задел «героя», и мы до четырех утра беседовали на философские и теологические темы.
Создавалось впечатление, что гибель мирных людей не дает покоя его совести, и ему хочется доказать самому себе, что в Буденновске он поступил так, как подобает истинному мусульманину. Интересно, что Басаев даже пообещал Юзеллу пустить православного священника отслужить заупокойную службу на братских могилах русских солдат под Ведено. Шамиль тогда признался мне, что после окончания чеченской войны хочет уйти в горы и разводить пчел.
Следующая моя встреча с Басаевым произошла приблизительно через год. Обещания он не сдержал. Сомнений в том, что салафитское учение он принял полностью, не было. Он уже не проявлял веротерпимости: «Никаких попов на свою территорию я не пущу! Юзелл — американский шпион, и я не буду прислушиваться к его мнению».
«Пусть даже весь мир заполыхает синим пламенем, пока не будут освобождены мусульмане от Волги до Дона», — заявил Шамиль Басаев вскоре после того, как его боевики вторглись в Дагестан. Однако в 2006 году российским войскам удалось уничтожить Басаева. Были убиты и Аслан Масхадов, и Хаттаб. Руководству Чечни во главе с Ахматом, а затем и Рамзаном Кадыровыми удалось разгромить разрозненные, лишенные харизматичных лидеров группировки.
Особый субъект Российской Федерации
Сегодняшняя Чечня совсем не похожа на истерзанную республику прошлого. То, что ты попадаешь в особый регион Российской Федерации, ощущается сразу. Портреты чеченского президента Рамзана Кадырова и его отца Ахмата-Хаджи Кадырова встречаются в Грозном через каждые сто метров. «Гордимся тобой, Рамзан, достойный сын народа!», «Заветам Ахмата-Хаджи верны!» — написано на стенах многих домов. «В новейшей истории чеченского народа Р. А. Кадыровым открыта страница, ставшая ярким примером для подражания многих поколений чеченской нации. Это пример мужественности и героизма, самоотверженности и преданности своему народу», — гласит плакат на стене грозненского университета.
Кажется, профессия художника сегодня стала одной из самых прибыльных в Чечне: портреты Кадыровых можно видеть на въезде в каждое чеченское село. Ближайшие приближенные чеченского президента ездят на машинах с номерами КРА (Кадыров Рамзан Ахматович); говорят, останавливать такие машины полиция не имеет права.
При этом в республике любят не только своего лидера, но и руководство России. Главная магистраль города поделена надвое. Верхняя часть носит имя Ахмата Кадырова, а нижняя названа в честь второго президента России Владимира Путина.
За мусор — штраф и физическое наказание
Не забывают в Чечне и о нравственном облике народа. В ресторанах не подается спиртное, а купить алкоголь можно только в специальных магазинах с 8 до 10 утра. В Грозном можно увидеть пропагандирующие благодетель плакаты. На одном из них, например, изображены две девушки: одна в платке на фоне мечети, другая с распущенными волосами на фоне пропасти. Правоверная мусульманка обращается к отступнице: «Я чеченка и горжусь этим. Поддерживаю традиции нации. А кто ты? Твое одеяние оскверняет образ чеченки».
Женщинам-служащим государственных учреждений запрещено появляться на работе с непокрытой головой. Тот же запрет распространяется и на учащихся. По сути, в Чечне де-факто действует «полиция нравов» — гвардейцы Кадырова следят, чтобы женщины ходили в платках, а мужчины не отпускали длинные волосы. Сейчас на улицах чеченских городов уже не встретишь неправильно одетую девушку или патлатого парня, но вот мусорить люди не перестали. И с этим тоже борются. Так, на мечетях можно увидеть надписи: «За мусор — штраф и физическое наказание!»
Впрочем, есть и некоторые странности: в республике при поддержке Рамзана Кадырова создан центр исламской медицины, где пациентов лечат, мягко говоря, нетрадиционными методами. «Здравствуйте, я джинн из Иерусалима! Мне 2000 лет. Я поселился в тело девушки, на которую вы смотрите!» — представляется миловидная женщина в коридорах этого центра. Нечто подобное мне говорили и другие пациенты. «Врачи» объяснили, что я беседовал отнюдь не с душевнобольными, а с людьми, пострадавшими от бесов. По мнению моих собеседников, человек вылечится после того, как джинн будет выгнан из него с помощью молитвы.
Путешествуя по Чечне, понимаешь: те права и возможности, которые получил сегодня Рамзан Кадыров, намного больше тех, что добивался Джохар Дудаев от Бориса Ельцина. Генерал Дудаев просил широкой автономии и уважения… Увы, российский президент попросту игнорировал «этого выскочку», и тогда гордый горец решил сам взять то, что ему нужно.
Владимир Путин учел ошибки своего предшественника. Отношения Кремля с Чечней очень похожи на действия царской России в одном из ее протекторатов — Бухарском эмирате. Во внутренней политике бухарцам была предоставлена полная самостоятельность, а вот в политике внешней эмир был обязан подчиняться указаниям из Санкт-Петербурга. Конечно же, многое из того, что сегодня происходит в Чечне, для россиян, мягко говоря, странно. Но если это гарантирует стабильность на всем Северном Кавказе, то так ли уж важно, по каким законам живут в Чечне?
Партнерский материал
Как не пропустить зиму из-за ОРВИ
Голые россияне и духовность. Что еще нужно для счастья
Почему закрытые двери реанимаций — угроза для больниц и пациентов
Русский беспредел, пчеловод Басаев и дикие танцы: ичкерийская одиссея «Ленты.ру»
Голые россияне и духовность. Что еще нужно для счастья
Почему закрытые двери реанимаций — угроза для больниц и пациентов
Главного следователя Москвы обвинили в помощи главному вору страны
Он зачищал Кавказ от боевиков. Теперь они охотятся на него, а полиции все равно
Лихие 90-е: спецпроект «Ленты.ру»
Смерть Сталина похоронила все его победы: Берию расстреляли, а страну развалили
Какой была бы Россия без большевиков и советской власти
Россия угробила советскую космонавтику. Кто виноват?
Номинанты на «Оскар»-2018: неудачники, сюрпризы и русский след
Скандалы с изнасилованиями убивают юмор и скоро уничтожат культуру
Жанна Моро: секс-символ старой Франции и муза интеллектуалов
Пока дети устраивают массовые бойни, взрослые винят интернет, аниме и GTA
Если везде лепить сырое мясо, то можно прославиться на весь мир
YouTube устал от трупов и расизма, потерял звезд и деньги. Грядет чистка
Необычные, редкие и практически неизвестные машины марки Jeep
Как прошла тяжелейшая гонка на планете: лучшие фотографии «Дакара–2018»
Глава Fiat Chrysler рассказал, каким будет кроссовер Ferrari
Самые безвкусные примеры украшения автомобилей
Сможете ли вы отличить порностудию от квартиры в Москве?
В России наступает ипотечная депрессия. Что делать?
Провинциалка искала в столице дешевую квартиру, а попала в кошмар наяву
Министр культуры Владимир Мединский 22 января предложил Минобрнауки рассмотреть возможность преподавания в школах курса истории российского кино. Глава ведомства признал введение подобных занятий «хорошим дополнением к литературе и истории». Идея министра встретила поддержку в Совете Федерации: член комитета по науке, образованию и культуре Лидия Антонова выступила за внедрение нового предмета в качестве факультатива. Вскоре последовало одобрение и от главы Минобрнауки: Ольга Васильева заявила, что поддерживает «все, что развивает человека». За последнее время чиновники, парламентарии и общественники выдвигали немало инициатив, касающихся дополнений к школьной программе. Большинство из них так или иначе затрагивают вопросы нравственного воспитания. «Лента.ру» выяснила, какими еще курсами и факультативами может пополниться школьное расписание и как относятся к этим предложениям в преподавательском сообществе.
Полное ОБЖествление
Уроки истории российского кино — лишь один из предметов в длинном списке дополнительных дисциплин, находящихся на рассмотрении в министерстве образования. Одновременно с инициативой Мединского в школьную программу предложили ввести уроки психологии табакокурения и профилактики употребления наркотиков. Автор идеи — глава думского комитета по охране здоровья Дмитрий Морозов — считает, что на этот курс должно выделяться 20 академических часов. Рассказывать о вреде сигарет и наркотиков планируется в рамках уроков ОБЖ. Введение дополнительных занятий, по мнению депутата, преследует благую цель: снизить потребление табака и психоактивных веществ. Как утверждает Морозов, уроки будут способствовать оздоровлению нации. Впрочем, существующие учебники по безопасности жизнедеятельности уже содержат параграфы, затрагивающие вредные привычки человека и их воздействие на организм. В главе, посвященной личной безопасности и охране здоровья, рассматривается влияние алкоголя, наркотиков и табака.
С похожим предложением 19 января депутат от ЛДПР Иван Сухарев. Существующие уроки ОБЖ и физкультуры, по его мнению, стоит дополнить отдельными занятиями по личной гигиене. Именно неумение младшеклассников следить за чистотой, считает депутат, становится причиной вспышек заболеваний в учебных заведениях. «В школах возникают эпидемии, а дети вынуждены оставаться дома вместо того, чтобы получать знания. Инициатива не станет средством от всех болезней, однако поможет изменить ситуацию в лучшую сторону», — объясняет Сухарев. Действующую систему профилактики заболеваний среди школьников депутат счел недостаточной ввиду ее «несистематичности».
Немало споров в преподавательской среде возникает по поводу введения в школах уроков психологии. С идеей встроить психологический блок в рамки существующего курса ОБЖ выступили в Минздраве. Главный психиатр России Зураб Кекелидзе предложил скорректировать учебники для 3-11 классов и уточнил, каким вопросам стоит посвятить 20 классных часов: дружба, первая любовь, профилактика ранних беременностей. При этом Кекелидзе в своих выступлениях всячески избегает термина «половое воспитание».
Несексуальное просвещение
Однако именно половое воспитание является одной из наиболее чувствительных тем в школьном образовании. Некоторые родители и православные активисты встречают в штыки перспективу введения этой дисциплины в образовательных учреждениях. Год назад с такой инициативой выступили депутаты Мосгордумы. Появление нового курса парламентарии обосновали желанием пропагандировать в старших классах «правильное репродуктивное поведение». Предложение врачи-сексологи, но с оговоркой: начинать сексуальное просвещение нужно уже в начальной школе. «Вводить этот предмет, как бы странно это ни звучало, нужно в раннем возрасте, когда детей только знакомят со сферой взаимоотношений мужчины и женщины. Потому что если вводить его в старших классах, когда дети уже имеют свое представление, они будут опошлять любую информацию и смеяться над тем, что рассказывает педагог», — отмечала член Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги (ОППЛ) Инна Паустовская. По ее мнению, родители не всегда способны говорить со своими детьми на темы, связанные с половыми отношениями.
У противников идеи свои доводы: уроки полового воспитания могут стимулировать подростков к началу половой жизни, которое лучше отложить как минимум до совершеннолетия. Такой точки зрения, как правило, придерживаются родители из числа православных активистов. Опасаясь развращения своих детей, они считают, что подросткам достаточно информации о венерических болезнях из учебника биологии. Активным борцом против сексологии в школе был бывший детский омбудсмен Павел Астахов: он утверждал, что уроки полового воспитания «могут противоречить нормам морали и нравственности, а также традициям России». Наиболее верной стратегией противники секспросвета считают пропаганду воздержания до вступления в брак.
К слову, предмет «Основы этики и психологии семейной жизни» старшеклассники начали постигать еще в далеких 1980-х. Сперва брачные отношения разбирались на примере пестиков и тычинок, но уже к середине 1990-х по мере распространения в обществе прогрессивных взглядов предмет получил уклон в сторону сексуального просвещения. Вскоре после этого он был отменен из-за протестов родителей. Ректор Московского городского педагогического университета Игорь Реморенко считает, что преподавание в школе этических норм, а равно и основ семейных отношений — не совсем удачная идея. По его мнению, воспитание достигается самим семейным укладом и тем, как организована работа в школе, а не увеличением классных часов.
В министерстве образования тоже не видят необходимости в занятиях по сексуальному просвещению в школе. По мнению нового министра образования Ольги Васильевой, родителям стоит самим решать, как и когда говорить с ребенком на деликатные темы.
Трудиться должна девица
В министерстве считают, что перед обществом стоят более актуальные вызовы, заслуживающие дополнительных школьных курсов. В декабре прошлого года в ведомстве предложили укрепить «антикоррупционное мировоззрение» школьников. Чтобы научить старшеклассников противостоять взяточничеству, следует более подробно изучать эту тему на уроках общественных наук. Также вынести астрономию как самостоятельный предмет. Изучать природу небесных тел и эволюцию Вселенной школьники будут за счет уменьшения числа часов, положенных на второй иностранный язык. Инициатором возвращения в расписание астрономии, существовавшей в советские годы, стала Васильева. Аргумент — после его отмены увеличилось число россиян, считающих, что Солнце вращается вокруг Земли.
Вместе с тем одно из первых предложений министра образования на новом посту — замена одного из часов физкультуры . Васильева не уточнила, с какого возраста следует приучать школьников к «танцевальным па». В ряде школ ритмику уже преподают: факультативно и в начальных классах, однако занятия проводят не учителя физкультуры, а нанятые хореографы, что, в свою очередь, предполагает дополнительную финансовую нагрузку на учебное заведение.
В целом министр возврат к традициям советской школы — в первую очередь, речь идет о трудовых практиках, существовавших во времена СССР. «Я считаю, что без трудолюбия, которым прежде всего мы обязаны семье и школе, без навыков трудиться ежечасно, ежесекундно, получать успехи от труда мы не можем жить», — поясняла министр, призывая директоров школ и учителей самостоятельно вводить трудовые дежурства. Уборка пришкольных территорий и помещений сможет воспитать в ребенке не потребителя, но личность, уверена Васильева.
Важнейшее из искусств
За прошедшие несколько лет российских школьников предлагали нагрузить различными курсами, преследуя самые разные цели. Например, шахматы — для развития стратегического мышления, памяти, логики и интеллекта; хоровое пение — для целостности музыкального образования; экология — чтобы научить детей заботиться об окружающей среде; — чтобы они имели представление о том, что такое ипотека, кредит и пенсия; и даже — как альтернатива физкультуре.
Однако эти идеи в большинстве своем так и остались на бумаге, во многом из-за того, что новые курсы в том или ином виде присутствуют в уже существующих предметах, отмечает Реморенко. «Совершенно неважно, как называется предмет, важно — чему мы хотим детей научить, — добавляет ректор. — Когда мы начинаем разбираться, выясняется, что это либо уже есть, либо этот курс избыточен». В качестве примера он приводит курс черчения, исключенный из школьного расписания в начале нулевых: «Навыки восприятия трехмерных объектов присутствуют в геометрии, а работать карандашом, от руки делать чертежи вряд ли сейчас необходимо школьнику. Это можно делать при помощи компьютерной 3D-графики».
В школах к подобным предложениям относятся без энтузиазма: новые предметы будут вытеснять из расписания уже существующие, в противном случае нагрузка на учеников выйдет за допустимые рамки. А значит — за ритмику, астрономию и историю кино рано или поздно придется расплачиваться уроками математики, литературы и иностранных языков. «Школа чрезвычайно рада, что политики, деятели культуры, науки, искусства и религии видят именно в ней фактор влияния на успешность развития страны. Все эти инициативы мы приветствуем и, в свою очередь, предлагаем, чтобы различные органы власти попробовали соотнести реализацию этих инициатив с реальным временем и занятостью школьников. Если все вместится — то почему бы и нет», — отмечает директор центра образования «Царицыно» № 548 Ефим Рачевский.
Однако ради того, чтобы донести до школьников столь полезные знания, вовсе не обязательно организовывать отдельные занятия. Вписать новые курсы в уже существующие предметы, по мнению Рачевского, вполне возможно, не ломая при этом образовательного процесса. «Разумеется, если 100 лет назад кино было экзотической частью культуры, то сейчас это важнейшее из искусств, как писал Ленин, — отмечает он. — В учебники истории, в разделы, посвященные достижениям науки и искусства, можно добавить рассказ о выдающихся фильмах, которые были сняты в этот период. Думаю, этого достаточно. Если встроить новые темы в уже существующие предметы — это не критично. Или, допустим, школьники посмотрят прекрасный фильм «Война и мир», вместо того чтобы читать все тома. Все равно когда-нибудь прочитают».
Ссылки по теме
lenta.ru, 20 января 2017
lenta.ru, 12 декабря 2016
lenta.ru, 30 августа 2016
Крымские церковнослужители требуют передать им 24 здания музея «Херсонес»
Как россияне поверили в то, что их «облучают» спецслужбы
Реституция по-ставропольски: как РПЦ выживает из дома семью ветерана
