Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Во вторник, 28 февраля, президент России Владимир Путин завершил свое турне по странам Средней Азии. В Бишкеке он встретился с президентом Киргизии Алмазбеком Атамбаевым, твердо решившим не бороться за пост главы государства на предстоящих выборах. Новых революций в республике не будет, и никто больше «не полезет на заборы», заверил Атамбаев. Все выступления президента Киргизии были посвящены защите его наследия и принятых когда-то решений. Путин это стремление понял и поддержал. О том, что стало главной темой российско-киргизских переговоров, рассказывает «Лента.ру».
Резиденция «Ала-Арча», в отличие от роскошного Дворца наций в Душанбе, выглядит скромно и напоминает скорее советский пансионат, а не дом приемов главы государства. Никаких броских украшений, зеркальных залов или мраморных стен, только люстры искрят кристаллами. Да и сама столица республики Бишкек выглядит более чем скромно.
Россия регулярно оказывает Киргизии финансовую помощь. За последние четыре года было предоставлено 225 миллионов долларов. А уставной капитал Фонда развития, созданного для содействия модернизации киргизской экономики, насчитывает 500 миллионов долларов. Кроме того, Россия занимается газификацией республики и обеспечивает работой без малого 620 тысяч киргизов.
Начало нового столетия прошло в лихорадке — два президента сбегали из страны в ходе беспорядков. Алмазбек Атамбаев выучил уроки и решил не повторять ошибок предшественников.
В середине февраля в ходе своего визита в Брюссель Атамбаев дал интервью телеканалу Euronews, в котором довольно эмоционально отвечал на вопросы о соблюдении прав человека в республике и отношениях с Москвой.
Международным наблюдателям, выражающим обеспокоенность тем, что Бишкек оставил в силе пожизненный приговор правозащитнику Азимжану Аскарову, он рекомендовал не сидеть в Нью-Йорке или Брюсселе, а хотя бы доехать до его республики. Ежегодный Индекс коррупции, составленный организацией Transparency International, согласно которому Киргизия заняла 136-е место из 176 стран, Атамбаев без раздумий назвал политизированным.
Особенно эмоционально он ответил на вопрос о том, зачем вступил в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), якобы выгодный прежде всего России. «Куда нам вступать? В Афганистан, что ли?» — недоумевал Атамбаев. Ведь в Евросоюз среднеазиатскую республику никто бы и не взял. «Я предлагал это, но мне открыто сказали: у нас нет общих границ», — признавался президент.
И не только эта тема вызвала раздражение Атамбаева в ходе интервью. Корреспондент выразил мнение, что Путин едет в Киргизию с целью обозначить удобного для Кремля кандидата в президенты страны. Такое предположение Атамбаева откровенно обидело. Времена, когда соседи влияли на внутреннюю политику республики, прошли, уверен он. «А решать, кто будет президентом Кыргызстана, будет не Москва, не Вашингтон», — заявил он.
Выборы президента Киргизии состоятся в ноябре 2017 года. Атамбаев, переживший недавно сердечный приступ, не раз заявлял, что не пойдет на новый срок. Таким образом он может стать первым за долгое время лидером республики, который передаст власть мирным путем. Бывший президент Аскар Акаев в 2005 году лишился поста в результате народного протеста, названного «Тюльпановой революцией». Только при помощи спецслужб ему удалось скрыться. Спустя пять лет из Киргизии бежал и другой президент — Курманбек Бакиев, пришедший к власти на революционной волне.
Во время российско-киргизских переговоров (во всяком случае, в их открытой части) Атамбаев благодарил Путина за поддержку, которую оказывает Россия в трудный период адаптации республики в ЕАЭС. Президент Киргизии подчеркивал, что он сделал правильный выбор, вступив в союз «назло всем этим слухам и сплетням». Путин, в свою очередь, вспоминал, как «эмоционально и жестко» Атамбаев отстаивал интересы Киргизии в союзе.
Предметом обсуждений стала и российская военная база, размещенная на территории республики. Соглашение о ее размещении было подписано в 2009 году. Первоначально срок действия документа заканчивался в 2016-м. Он мог быть продлен на полвека, но Атамбаев настоял лишь на 15-летней пролонгации. И признавался, что ему стоило многих нервов продавить такое решение.
Но на пресс-конференции по итогам переговоров президент республики подчеркнул, что Россия лишь хочет помочь Киргизии укрепить собственные вооруженные силы. Путин эту мысль поддержал. «Если когда-то Кыргызстан скажет, что укрепил свои силы настолько, что база не нужна, мы уйдем», — заверил он.
Выступая перед журналистами подчеркнуто откровенно, Атамбаев все-таки предпочел замять вопрос о мнении Кремля насчет участников предстоящих президентских выборов в республике. «По транзиту власти Владимир Владимирович даже и не спрашивал!» — махнул он рукой на вопрос киргизских корреспондентов. Но дал понять: транзит пройдет спокойно.
На этом небольшое турне российского президента по Средней Азии завершилось. Находясь в Душанбе, он созвонился с президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедовым и выразил сожаление, что не смог в этот раз заехать в Ашхабад. Но пообещал сделать это в «обозримой перспективе».
В конце марта — начале апреля еще предстоят контакты с Шавкатом Мирзиеевым. Новый президент Узбекистана все никак не решится нанести первый, а значит, знаковый, государственный визит. И выбирает отнюдь не между Западом и Москвой, а между Казахстаном и Россией.
«Во всех этих странах Россия занимает первое место в торговом обороте и, несмотря на все сложности, эта позиция за Россией сохраняется», — сказал в Бишкеке Путин. И никто не ошибся, вступив в Евразийский союз, подчеркнул напоследок российский президент, и доказательство тому — увеличившийся экспорт товаров и выросший ВВП стран-участниц.
«Бородатые дядьки по утрам на стоянках улыбаются тебе»
Фото: Adrees Latif / Reuters
Россиянин Андрей Дьяченко исколесил США за рулем грузовика, хотя еще пять лет назад не знал, что покинет Москву и уедет в Америку, променяет роскошную квартиру и дом успешного бизнесмена на кабину трака. Сейчас он уже чувствует себя американцем, помогает освоиться другим эмигрантам и возвращаться не собирается. Примерно столько же времени прошло и с тех пор, как крымчанка Юлия Лазарева превратилась из владелицы конноспортивного клуба на Украине в российскую дальнобойщицу. Она уже изрядно поколесила по стране, ставшей для нее второй родиной. Андрей и Юлия поделились своими историями с корреспондентом «Ленты.ру».
Андрей: «Я плакал, падал на колени»
Я эмигрировал в Штаты четыре года назад. Мне было 49 лет, я жил с семьей в Москве.
Все началось с того, что моя жена забеременела. Я увидел в интернете рекламу «роды в Америке». Заинтересовался, стал обсуждать эту тему с супругой. Она сначала посмотрела на меня как на идиота, но потом я ее убедил.
У нас не было никаких родственников, друзей и знакомых в Штатах. Мы там никогда не были даже как туристы. И вот приехали туда на пять месяцев, потратив за это время сто тысяч долларов.
При этом оставался бизнес в России, и я мотался туда-сюда: две недели в Майами, две недели в Москве.
Вернувшись с ребенком на родину, мы еще не думали об эмиграции. У нашего сына уже было два гражданства, и это, по нашему мнению, существенно расширяло его возможности в будущем. Вот и все.
Но затем, в конце 2013-го — начале 2014-го, в России начались известные политические и экономические проблемы, связанные с украинским Майданом. Пострадал и мой бизнес.
Были наезды со стороны налоговой, БЭП и прочих структур. У меня накопились претензии к этому государству, но не эти проблемы сыграли решающую роль. В конце концов, я многое повидал, и меня уже ничем особо не напугаешь. В 88-м я, к примеру, был добровольным спасателем в Спитаке.
Мы с женой сели и подумали о том, что дальше у нас будет в жизни. Мы с голоду не умираем. Спокойная жизнь обыкновенных мещан нам вполне обеспечена. А дальше что? Жить от понедельника до пятницы, выходные — на дачу — это все?
Решили попробовать. Мы ничего не продавали, не сжигали мосты. Что касается материальных благ, то у меня есть шикарная квартира в Москве, хороший дом на Новой Риге с причалом и лодочками. Разве что машины продали.
Я приехал в Америку первый, на три месяца — на разведку. Интересно, что в воскресенье я прилетел, а в понедельник уже вышел на работу. Времени на акклиматизацию я себе не дал.
Пошел работать в moving простым грузчиком и за первый месяц похудел на 16 килограммов. Я плакал, падал на колени, был в полуобморочном состоянии от усталости. Жена звонила и спрашивала: «Ну как ты?» Я отвечал: «Обалденно. Очень нравится».
Потом работал на стройке: подметал, клал ламинат. Мне было интересно попробовать себя в реальном деле. И мне нравилось себя испытывать.
Теперь я живу в траке (кабине грузовика), а моя семья — в Майами, на берегу океана. У меня двое сыновей, старшему 21 год, младшему шесть. Они учатся, а жена следит за этим сообществом.
Хотя если бы еще лет пять назад мне сказали, что я стану дальнобойщиком, это вызвало бы у меня искреннее удивление.
Хочу добавить, что не могу работать, не получая удовольствия, и я его получаю. Объездил уже всю Америку, континентальную ее часть. Кроме того, эта работа позволяет мне кормить семью и оплатить колледж детям.
Юлия: «Будут воровать, какую зарплату ты им ни плати»
Никакая семейная жизнь мне не нужна. Мне это неинтересно, и я об этом даже слышать не хочу. Для меня это смешно.
Конный спорт — это не увлечение, а дело всей моей жизни. С детства я работала в конюшне, причем работала на себя. Это не была какая-то одна конюшня — лошадей содержала в разных местах. После того как поняла, что все люди — твари, все будут воровать, какую зарплату ты им ни плати, решила, что ничего «своего» у меня в жизни больше никогда не будет.
Теперь вот я занимаюсь тем, что кручу руль на фуре. В отличие от бизнеса, где если ты споткнешься, тебя каждый постарается добить лопатой по голове, здесь принято друг друга поддерживать, помогать, подсказывать. У водителей нет агрессии к коллегам, нет нужды конкурировать.
Для меня это было очень удивительно сначала, так как я привыкла быть одна против всех. Но «старики» орут, что вот сейчас уже не то, что настоящее братство было раньше. Может, так и есть.
Я у одного такого спросила: вот ты говоришь, что раньше достаточно было просто встать на трассе — и тут же каждый бы останавливался и спрашивал, что случилось. А представляешь, что было бы, если бы так было сегодня, когда за пять минут по трассе двести фур проезжает? Всем останавливаться? Если тебе нужна помощь, ты по рации сообщи или выйди из фуры и подними руку. Тебе помогут.
Никакой романтики я не чувствовала. Для меня это был просто отдых после тяжелой работы. Меня никто не трогал, никто не звонил.
Андрей: «За такие выкрутасы очень легко угодить в тюрьму»
Я работал грузчиком и рабочим, пока у меня не появился Social Security Number и Work Authorization. Потом я подготовился и сдал экзамены, которые являются американским аналогом ГАИ, и получил разрешение на работу тракдрайвером (водителем грузовика).
Экзамены ты сдаешь на английском языке — это полтысячи билетов.
Побочным бизнесом для меня, кстати, стала помощь русскоговорящим ребятам, желающим сдать на права. У меня есть специальная договоренность с автошколой. Я их туда привожу, даю какие-то вводные, помогаю подготовиться.
Сразу отмечу, что коррупционным путем права в Штатах получить не удастся. Есть персонажи, которые пытаются надуть тех, кто только приезжает. Так вот — за такие выкрутасы очень легко угодить в тюрьму.
Человек, которого поймают на экзамене с каким-нибудь электронным устройством, получит criminal record (судимость) и никогда уже не станет тракдрайвером.
Еще могу сказать, что очень отличаются друг от друга люди, которые «через тернии к звездам» едут в Америку, и те, кто выигрывает гринкарту в лотерею. Я вообще противник последнего способа отбора людей.
Буквально на днях жена повела одного студента в автошколу. Великовозрастный дядя 58 лет от роду. Наверное, по воссоединению семьи приехал. Он вроде бы совершенно адекватный человек, но вместо того чтобы просто готовиться к экзаменам, ходит и собирает негатив, задается бессмысленными вопросами: кто не сдал экзамены, почему нет индивидуальных занятий на русском языке, почему нужно стоять в одной очереди с мексиканцами.
Юлия: «Заплатила человеку семь тысяч долларов — и он меня учил»
Как сдают на права в России — я не знаю, в Украине в 2013 году это было легко и просто. У меня уже была категория B, сдавая на которую, нужно было определенные вещи знать и уметь. Категория С и E — это не надо делать вообще ничего. Тебе дают ЗИЛ с прицепом. Он стопорится, и ты задом, из угла 90 градусов, сначала с левой стороны назад сдаешь, а потом — с правой. При сдаче в ГАИ из трех раз ты должен попасть два раза.
Просто нужно четко траекторию поймать. Я сдала с первого раза. Хотя из группы в 15 человек меньше трети людей сдали с первого раза. Город мы не сдавали, теорию тоже.
Я не знаю, кто там платит, кто покупает. Мне не нужно было задумываться об этом, потому что это было очень легко. До этого я несколько месяцев ездила в Украине на фуре, заплатила человеку семь тысяч долларов — и он меня учил. Плюс я ездила на своей легковой машине с двухосным прицепом, а схема парковки там точно такая же.
Андрей: «Лишь выбирать приемлемые для себя условия»
Здесь, в Штатах, на январь 2018 года потребность в водителях тракдрайверов была около миллиона человек. По этой причине представители этой профессии — в массе своей избалованные, капризные люди. В таких условиях им остается лишь выбирать приемлемые для себя условия.
Есть три основные разновидности тракдрайверов: компанидрайвер (человек, который работает на машине компании и получает зарплату в зависимости от пройденных миль), оуноператоры (ездишь на своей машине и сам себе ищешь грузы либо поручаешь это фирме за процент) и нечто среднее между ними (работаешь в компании, но машину взял в лизинг).
Я работаю по второй схеме — купил себе абсолютно новую машину. Благо это вообще здесь не проблема.
Юлия: «Текучка кадров сумасшедшая»
Я слышала, что в США и Канаде не хватает водителей, у нас их вроде бы достаточно. Есть крупные фирмы, которым порой нужно прямо сейчас триста-четыреста человек, но в то же время они не сильно парятся, чтобы этих водителей на работе удержать. Они понимают, что сегодня 20 человек у них уволится, а завтра столько же или больше придет устраиваться. Текучка кадров сумасшедшая.
Про маленькие фирмы не говорю, там, наверное, какие-то другие отношения к водителям. Я сама в маленькой фирме работаю. Тут принято за каждого человека держаться.
В общем, если по статистике у нас имеется какая-то нехватка дальнобойщиков, то уверена: она будет меньше процентов на 90, чем в Америке.
В 2011 году я свой грузовик купила, пыталась на нем заработать. Но это не было необходимостью, просто меня так перло. Разнообразия какого-то хотела, интересно было. Сейчас я уже в этой стране не хочу себе ничего такого большого и ценного покупать. Нет смысла.
Я много общаюсь с теми, у кого сейчас свой грузовик или раньше был. Однозначный вывод: не меньше, а часто больше зарабатывают те, кто работает на фирму и на ее же машине. А уж забот у них точно никаких нет.
Андрей: «Эмигранты зарабатывают значительно больше американцев»
Тракдрайверы зарабатывают, по-американским меркам, чуть выше среднего. Вернее, могут зарабатывать.
Есть огромные компании типа Swift, J.B.Hunt , у которых десятки тысяч траков. Там работают американцы, там действуют профсоюзы. Зарабатывают они немного, но имеют большие премии и медстраховки.
Русскоязычных водителей там не встретишь, потому что для нас важно заработать деньги здесь и сейчас. Мы работаем больше на износ. И создаем свои компании либо находим свое место в других маленьких компаниях, которых сейчас на американском рынке очень много.
Здесь уже никаких профсоюзов. Работаем очень много, но и прибыли больше. Эмигранты зарабатывают значительно больше американцев в этом бизнесе.
Если обозначить самую нижнюю планку, то у обычного компанидрайвера минимальная зарплата будет две — две с половиной тысячи долларов в неделю (до вычета налогов). Но налоговая здесь позволяет тракдрайверам по 50 долларов в день списывать, и в целом к дальнобойщикам эта служба относится очень и очень лояльно.
Да, год назад было сложно: подорожал дизель, и платили меньше. За последний месяц дизель вновь сильно подорожал, но здесь топливо не только дорожать умеет, но и дешеветь, как только рынок это позволяет. И я такое наблюдал не раз.
Юлия: «На грузоперевозках навариваются всякие перепродаваны»
По деньгам у меня, к сожалению, в прошлом месяце получилось заработать всего двадцать тысяч рублей. Это вообще катастрофа, при том что я три недели была в рейсе. А так у нас зарплата, как и в Америке, зависит от километража.
Если месяц ты будешь ездить постоянно по 16-18 часов в сутки, если у тебя быстрые загрузки и выгрузки, то получается сто тысяч рублей. У нас воруют многие, о чем мерзко говорить, но так и есть. Но я беру в пример честную работу.
Если же работаешь две недели, а потом две недели отдыхаешь, то тысяч 50-60 получается.
У меня где-то один рейс в неделю, потом стою. Могу неделю простоять, могу две. И получается в месяц, дай бог ,40 тысяч выходит, и то редко.
Я знаю, что в России и в Европе женщины часто зарабатывают примерно на 30 процентов меньше мужчин на тех же работах. Меня это не касается. Я зарабатываю наравне с коллегами.
Многие мне рассказывали, что в 90-е и начале 2000-х все было прекрасно. Всем хватало грузов. Спрос и предложение соответствовали друг другу. Водители стали неплохо зарабатывать и покупать собственные грузовики. В итоге машин стало очень много, а грузов больше почему-то не становилось, или их стало труднее раздобыть. Не знаю почему.
У нас на грузоперевозках навариваются всякие непонятные перепродаваны. Вот появляется заявка: доставить что-то из Москвы куда-то за 100 тысяч рублей. Эти умники перекупают заказ друг у друга, пока какой-нибудь Петя на старой развалюхе не везет его за 60 тысяч.
Андрей: «Три недели ездишь — неделю дома»
Наиболее распространенный график работы — три недели ездишь, неделю дома. В дороге проводишь 11 часов в день. Из-за хорошего качества хайвеев, которые в подавляющем большинстве покрыты бетоном, а не асфальтом, средняя скорость движения здесь большая — около 70 миль в час (112 километров в час).
Вайоминг, Оклахома, Небраска — в этих штатах разрешенная скорость для траков 80 миль в час (около 130 километров в час).
Основное место сосредоточения тракового бизнеса — Чикаго. Там находится большинство американских транспортных компаний. Это город с крупнейшим транспортным хабом. Оттуда я иногда приезжаю домой на машине, но Майами находится в таком аппендиксе, куда быстро и дешево не доедешь, поэтому, как правило, лечу на самолете.
Юлия: «Ты работаешь постоянно»
Насколько я знаю, все пути ведут в Москву и Подмосковье. Огромное количество грузовиков съезжается сюда за три копейки, чтобы увезти груз оттуда уже по нормальной ставке — неважно куда.
Я работаю на частника. У него одна машина и один водитель. Если вдруг я захочу куда-нибудь поехать отдыхать, то машина будет простаивать, а это убытки. Так что работаешь постоянно, в зависимости от загрузки. То же самое с теми, кто работает на себя или на небольшие компании, у которых 30-50 машин.
Когда начальство понимающее, оно может периодически дать возможность передохнуть, посидеть дома. А если начальству плевать, как у меня было на предыдущей фирме, то два-три месяца ездишь без конца по России. Потом на два дня домой — и опять несколько месяцев катаешься. Это ужасно.
А так, если в фирме, к примеру, тысяча машин, ты две недели работаешь — две недели дома проводишь. Или по месяцу. Там два человека на одну машину приходится, и она не простаивает.
Андрей: «Отличает некий налет интеллигентности»
Средний возраст тракдрайвера в Штатах — 50 лет, так что я не чувствую себя белой вороной.
Еще нас, русскоговорящих тракдрайверов, отличает некий налет интеллигентности: почти у всех высшее образование. Местные же водители — ребята попроще, хотя это и не совсем уж реднеки (крестьяне с красными от солнца шеями). Ну, а что? Это тяжелый физический труд, не предполагающий большой умственной активности.
А еще здесь нет особой конкуренции между тракдрайверами, так что и мафиозных групп не образуется. Грузов хватает на всех с избытком. Практически на каждом втором трейлере висит объявление: «Ищем водителей».
Кто не знает, вся американская логистика завязана на автомобильных грузоперевозках, в России же более развит железнодорожный транспорт. Не хочу рассуждать, почему так сложилось. Это отдельная история.
В США на линии, то есть в работе, находится около девяти миллионов траков. Это все сплошь современные машины, и весь дорожный сервис — рестерии, тракстопы и так далее — им под стать.
Юлия: «Всю жизнь крутят руль и гордятся этим»
Не знаю точно насчет распределения грузов между железнодорожным и автотранспортом в России, но своими глазами вижу, что каждый год фур становится все больше и больше. И они ездят из одного пункта в другой с одним и тем же грузом, по пять-пятнадцать машин в день.
Парк грузовиков у нас очень старый. Много машин 80-х, 90-х годов выпуска. Новые фуры — у крупных компаний. А частники скупают весь хлам на лысой резине и добивают его.
Российские дальнобойщики — люди самые разные. И в возрасте люди встречаются, которые много десятков лет эти занимаются. И молодежь, которая только-только пришла. Контингент здесь очень подозрительный. Я их не могу понять, так как я сама пришла из другой области. Я не понимаю людей, которые всю жизнь крутят руль и гордятся этим, которые не понимают, как можно в этой жизни к чему-то стремиться.
Максимальное стремление многих моих коллег — порулить сегодня на час больше или проехать на сто километров сегодня больше, а завтра устроиться на фирму, где машина получше и зарплата побольше. Предел мечтаний для таких людей — купить свою фуру или несколько фур. У них мозг в другую сторону даже не работает.
Может быть, это от родителей идет. Из поколения в поколение передается.
Но ни дворники, ни продавцы, занятые таким же монотонным физическим трудом, не гордятся своим делом так, как дальнобойщики. Наши водители гордятся собой так, будто они работают в 70-е, когда рулить грузовиком действительно было физически напряжно.
Я понимаю, общаясь с коллегами, что многие из них — выходцы из какого-то глухого села, где нет никакой работы, и вот они идут крутить руль, чтобы им не приходилось вставать каждый день в пять утра и ехать на службу в город. Мне кажется, что и весь сервис придорожный у нас рассчитан на таких людей.
А ведь есть и другие, кому нравится быть в дороге, кто по другим причинам пришел в эту профессию. И таким людям — да, хочется вылезти из кабины и чувствовать себя человеком… Поэтому чаще всего стоянки не асфальтированные, и когда выходишь из душа летом — то пока дойдешь 50 метров до машины, эта пыль, стоящая столбом, облепит тебя снова. Это катастрофа. А весной, осенью и зимой там болото и грязь. Чтобы вылезти, нужно надеть высоченные ботинки или сапоги. И ходишь там по этой жиже. В общем, отношение — как к скотам.
Хотя многое зависит от трассы. Я сейчас чаще всего езжу по М4, и она рассчитана на тех, кто едет отдыхать летом. Есть стоянки для фур, рядом гостиницы — похуже или получше, туалеты женские и мужские. Короче, я стараюсь такие комплексы выбирать, где все по-нормальному и по-человечески, где нормальные душевые.
Есть такие комплексы, где женские душевые отдельно. Стараюсь туда попадать, но не всегда по времени совпадает.
На этой трассе есть и кафе нормальные, а не для бомжей. Знаете, многие владельцы придорожных заведений считают дальнобойщиков бомжами.
В гостиницах, конечно, водители стараются не останавливаться, только если сильно устали. Я опять же на М4 знаю гостиницы нормальные. А есть и на быдло рассчитанные — страшные и непонятные.
Андрей: «Cначала будут стрелять, а потом уже разбираться»
Предлагать какие-то деньги американскому полицейскому чревато серьезными проблемами. Во многих штатах, если вы себя неадекватно ведете, они сначала будут стрелять, а потом уже разбираться.
Я советую всем: когда тебя останавливают — будь максимально лояльным. Обращайся к полицейскому «сэр» и «офисер».
Хочу добавить, что на тракдрайверов тут не распространяются некоторые послабления, доступные водителю обычной легковушки, — например, сесть за руль с 0,8 промилле в Техасе.
Впрочем, в Майами полицейских больше беспокоит наркотическое, чем алкогольное опьянение. Такая вот специфика.
Юлия: «Я плачу за платные дороги, а другие — нет»
В России гаишникам платят те, кто нарушает правила. Я не нарушаю и не плачу.
А вообще у российского народа это в менталитете, видимо, — искать любую возможность за что-нибудь не платить. Постоянно вводятся какие-то вещи, направленные на то, чтобы деньги собрать, и почти тут же придумываются способы их не давать.
Вот ввели платные дороги, но люди все равно не платят. На той же М4 сначала проезжали друг за другом, а теперь и это лень делать. Медленно подъезжают к шлагбауму, толкают его, и он сначала чуть в сторону отходит, а потом вверх поднимается сам.
И машину не калечишь, и шлагбаум не портишь. Так и проезжают.
Ввели «Платон», но и его не платят почти все. Это я знаю точно. Вернее, люди сначала не платили, потом платили, а затем снова перестали платить. Накупили бортовых устройств, а потом просто выключили их.
Транспортный налог не заплатить никак нельзя. Тут да. А за «Платон» платят только крупные компании, да и там не все гладко.
Мне это кажется дикой несправедливостью: я плачу за платные дороги, а другие — нет.
Андрей: «Не люблю диванных эмигрантов»
Мне говорили, и я сам думал раньше, что американская вежливость, улыбка — липа. Но теперь я здесь работаю и вижу, как эти мохнатые, хмурые, бородатые дядьки по утрам на стоянках улыбаются тебе, желают доброго дня или хотя бы просто приподнимают кепку в знак приветствия.
Вообще, все эти взгляды из-за океана не дают увидеть реальную картину. Я не люблю диванных эмигрантов, которые, сидя дома и ничего не делая, только страдают, публикуя посты в Facebook. Если тебе так плохо в стране живется, если ты государство ненавидишь, то собирай манатки и уезжай. Да, надо будет напрячься. И тут же находится 358 обстоятельств, препятствий.
Причем среди этих диванных эмигрантов есть люди с развитым интеллектом. Но им нужно, видимо, о чем-то грезить. О том, чтобы жить на берегу океана. А я реально живу на берегу океана, и сейчас у нас так называемый «красный прилив» — водоросли, от которых гибнут дельфины и киты. И жена у меня что-то закашляла. По телевизору сказали, что из-за этого прилива как раз. Вот она — реальность.
Если ты не проявляешь интереса к жизни, активности у себя на родине, то и в Штатах тебя ничего хорошего не ждет. У тебя, как говорится, либо горячие яйца, либо холодные.
Юлия: «Это создание даже мужиком не может называться»
Нытье и дальнобойщик — это неразделимые вещи. Еще раз скажу, что водители грузовиков, работавшие в советские годы, — это герои настоящие. На каких они машинах работали! По каким дорогам ездили! Какой инфраструктурой пользовались!
А в 2018 году — где здесь тяжелая работа, я не пойму. Пять лет кручу руль и не понимаю. Вот он сядет — малолетка 20-летний — в новую фуру, а сейчас им уже сразу их дают, и начинает ныть, что ему тяжело. А я думаю: вернись в свое село и поработай там грузчиком каким-нибудь, попаши лет пять, и когда ты вернешься в свой дальнобой, то будешь с утра до ночи сидеть и кайфовать от того, что твоя жопа сидит на одном месте и ты ничего не делаешь. У тебя мизерные обязанности, которые даже мартышке можно поручить: из пункта А в пункт Б доехать, загрузиться, выгрузиться — и все.
Феминистки ко мне не обращаются. Женщины в основном мне пишут — наверное, дочери и жены дальнобойщиков — о том, как их мужья и отцы устают от этой работы, а я вот всем рассказываю, что это безделье. А я думаю: кем же это надо быть, чтобы после месяца ничегонеделания за рулем приезжать домой и рассказывать жене, которая вкалывала на хозяйстве, как ты устал. Это создание даже мужиком не может называться.
Андрей: «Проститутки в Штатах не стучатся в кабины грузовиков»
У многих американских тракдрайверов оружие на руках, поэтому к ним обычно на дорогах никто не пристает, так как чрезмерная наглость может быть чревата последствиями.
Возможно, по этой же причине и проститутки в Штатах не стучатся в кабины грузовиков на стоянках. Здесь так не принято. Интимные услуги здесь, конечно, есть. Это выглядит следующим образом: перед тобой останавливается машина и подает знак фарами.
В целом же подобный «сервис» здесь распространен не так широко, как представляется многим, и вдоль трассы девочки не стоят.
Юлия: «Мне хотелось всех убивать»
Проститутки на стоянках часто встречаются, но с каждым годом их все меньше и меньше. Даже самая замухрыжная проститутка из какого-нибудь села, видимо, находит клиентов через интернет.
Раньше домогательства со стороны коллег-дальнобойщиков были действительно проблемой. Мне тогда хотелось всех убивать, а сейчас попроще. Меня многие узнают из-за канала на YouTube — примерно восемь человек из десяти.
Сейчас пристает разве что какой-нибудь дебил из каменного века, который меня не знает.
Андрей: «У парня из Луганска произошел конфликт с украинцами»
На эмиграцию способен далеко не каждый. Это очень большой стресс, скажу больше: вряд ли я смог бы пройти этот путь еще раз. Каждый здесь съедает свою ложку дерьма.
У меня есть несколько знакомых ребят 30-летних из Донецка. Они бежали от войны. Лишились бизнеса, возможности спокойно существовать там. У них теперь ничего за спиной нет, от этого они злее и нахрапистее.
Но, видимо, у тех, кого так или иначе насильно оторвали от родины, остается вот эта тяга хотя бы к внешнему проявлению своей национальной принадлежности. После 2014 года здесь, в Штатах, возникают проблемы во взаимоотношениях между украинцами и русскими. Год назад у парня из Луганска произошел конфликт с украинцами, которые считали его предателем. Я знаю некоторых хлопцев украинских, у которых весь трак в трезубцах и флагах жевто-блакитных. Мы даже как-то с одним зацепились языками.
«Я горжусь, что я украинец», — говорит мне он.
«Очень приятно, что ты гордишься, но, может, нужно гордиться достижениями? Тебе что, перед родами предложили варианты? Место рождения — это ведь данность, от тебя не зависящая», — ответил я ему.
Такие же и русские бывают: наклеивают на траки наклейки в стиле «можем повторить» и так далее.
Юлия: «Лучше вам, крымчанам, стало жить?»
Остались знакомые с Украины, но я с ними уже почти не общаюсь. Рада, что политические проблемы моих отношений с людьми оттуда не затронули, и они меня не просят ругать Кремль.
А вот россияне любят спрашивать: лучше вам, крымчанам, стало жить? Я уже отвечаю: хуже, потому что устала говорить на эту тему, как попугай. И все ждут, что я буду описывать, какая Россия распрекрасная.
Да, инфраструктура в России намного более развитая. В Украине меньше социальных благ, но там и меньше с людей требуют налогов, меньше поборов.
Андрей: «Крыса, бегущая с корабля»
Когда была острая фаза конфликта в 2014-2015-м, я перестал общаться со многими друзьями и знакомыми из России. Позвонишь, бывало, чтобы справиться о здоровье, о делах, а тебе с обидой говорят: вот ты в Штаты уехал, как крыса, бегущая с корабля.
Но и с теми, с кем тогда не поругался, теперь, спустя годы, тоже говорить трудно, потому что не осталось общности интересов. На воспоминаниях о школьных годах или совместном производственном опыте долго не протянешь.
До сих пор периодически накатывает желание позвонить в Россию, хотя каждый раз потом понимаешь, что больше этого делать не стоит. Тебе рассказывают о том, как все плохо, а ты в ответ: «А я вот машину купил» — вроде как выпендриваешься.
Я безмерно счастлив, что здесь живу, и грущу лишь от того, что господь не сподвиг меня переехать хотя бы на десять лет раньше.
Юлия: «Выкинули в другую страну»
Я не знаю, кто там всегда был русским в Крыму. Да, по национальности я русская, но паспорт у меня украинский. Я 1988 года рождения и не помню никакого Советского Союза. Помню одну страну — Украину.
Тяжело, неприятно. Я обычно за себя сама все решала с детства, а здесь так получилось, что меня взяли и выкинули в другую страну, причем никто меня даже ни о чем не спрашивал. С годами у меня это чувство если не усилилось, то осталось на том же уровне.
Мне говорят: а чего ты жалуешься? Могла бы свалить на Западную Украину. А я отвечаю: куда это я должна сваливать, почему я должна уезжать из родного дома, продавать конюшню в один миг, лошадей? Это не то, что можно сделать за считаные дни или недели.
Перестраиваться неприятно, неудобно и отвратительно. Страна другая, законы другие. Когда человек переезжает в другую страну, то он знает, на что идет, а я ни на что не хотела идти. Мыслей об эмиграции у меня никогда не было.
Менталитет же и мозги вообще у украинцев и русских одинаковые. По ту и эту сторону границы люди рождаются уже с желанием своровать.
В России я увидела и отвратительные, и плохие, и хорошие дороги. Хороших все больше, и новые постоянно строятся, но страна огромная, и есть такие ямы, куда полколеса грузовика проваливается.
Но тем, кто жалуется, я рекомендую покататься по Украине. Я ее объездила всю, вдоль и поперек, так что знаю, о чем говорю.
«Он умел делать так, чтобы было видно его недовольство»
Борис Ельцин
Фото: Reuters
Со дня смерти первого президента России Бориса Ельцина прошло десять лет. 23 апреля 2007 года, за несколько часов до выписки из больницы, у него остановилось сердце. На похороны приехали главы многих государства, в том числе Германии, Казахстана, Белоруссии, Узбекистана. Российский президент Владимир Путин в траурной речи назвал своего предшественника мужественным и сердечным человеком. Какие еще качества отличали Ельцина и что он подумал бы о сегодняшних событиях, «Лента.ру» спросила у тех, кто знал его лично.
Сергей Станкевич, российский политик, в 1991-1993 годах — советник Бориса Ельцина:
Ельцин был великим интуитивистом и часто полагался на свое чутье, действительно феноменальное. На совещаниях в узком кругу мог сказать: «Знания у вас есть, а чутья нет. Делать надо иначе». Чаще всего интуиция его не подводила. Но в тех случаях, когда чутье не срабатывало, особенно в оценке людей, он очень переживал и мог решиться на крайности.
Так было, например, в случае с Русланом Хасбулатовым. В октябре 1991 года Хасбулатову несколько раз не хватало голосов для избрания на пост председателя Верховного Совета РСФСР. Еще больше голосов не хватало другому претенденту — Сергею Шахраю, на которого Ельцин, будучи президентом, делал главную ставку. Тогда Ельцин в ходе своей фирменной беседы с глазу на глаз с Хасбулатовым заключил с ним некий «союз верности», после чего окончательно продавил избрание председателем «видного экономиста».
Увы, достаточно скоро Хасбулатов возглавил антиельцинскую оппозицию, борьба которой с Кремлем привела к трехдневной гражданской войне в Москве в октябре 1993 года. Ельцин неоднократно называл доверие, оказанное изначально Хасбулатову, своей «самой большой ошибкой в человеке». Самой большой политической ошибкой Ельцин считал злосчастное военное наступление осенью 1994 года на чеченскую столицу Грозный, с которого началось втягивание России в первую чеченскую войну. (…)
Утвердилось мнение, что Ельцин был чуть ли не равнодушен или благодушен к критике в свой адрес. Вовсе нет. Он настаивал, чтобы в ежедневные обзоры СМИ отдельным разделом включались критические материалы. Реагировал болезненно, переживал, нередко устраивал подробные выяснения. Но вот чего не было — так это преследования критиков и притеснения оппозиционных изданий.
Был ли Ельцин популистом? В начале своего пути — несомненно. Но за этим не стояло никакой циничной манипуляции, в своей тяге быть среди людей, слышать их, нравиться им Ельцин был вполне искренним. Это нельзя назвать современным словечком «пиар».
Людмила Нарусова, старший преподаватель, доцент кафедры истории, докторант Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств, супруга первого мэра Петербурга Анатолия Собчака:
Впервые я увидела его в 1989 году, было собрание межрегиональной группы на первом съезде народных депутатов. В эту группу входили академик Сахаров, Галина Старовойтова, Сергей Станкевич, Гавриил Попов, мой муж Анатолий Собчак и Борис Николаевич Ельцин. Это была группа демократически настроенных депутатов среди, как говорил Юрий Афанасьев, агрессивно-послушного большинства съезда. Эта горстка людей поставила своей главной задачей отмену шестой статьи брежневской конституции, которая утверждала монополию одной партии — КПСС.
Я не присутствовала на самом собрании, ждала снаружи, муж выходил вместе с Ельциным. Они о чем-то оживленно спорили, потом еще некоторое время постояли, прежде чем сесть в разные машины. Ельцин — в свою, Собчак — в свою. Когда муж уже сел в машину, я спросила, что произошло, и он стал с пылом рассказывать, как они хотят отменить шестую статью. Я решила, что они хоть и умные люди, но какие-то романтики, потому что это невозможно.
Ельцин был великаном, огромным могучим человеком, олицетворение русского духа. При взляде на него вспоминалась фраза «Эх, дубинушка, ухнем». В его действиях, в его пластике, в его походке, в его жестикуляции эта «дубинушка» очень чувствовалась.
Евгений Ясин, научный руководитель Высшей школы экономики, в 1989 году — заведующий отделом Государственной комиссии по экономической реформе при Совете Министров СССР:
У меня были очень яркие впечатления относительно Бориса Николаевича с самого начала. Наше знакомство состоялось в 1990 году, когда встал вопрос о комплектации различных органов РФ, после того как состоялись выборы. Борис Николаевич был избран в состав Верховного Совета РСФСР, а затем стал председателем президиума. Мне позвонил мой товарищ по поводу программы «400 дней», которую написали в свое время Явлинский, Задорнов и Михайлов. Он меня спросил, не я ли писал, я ответил, что не я.
Тогда Борис Николаевич был заинтересован в формировании своего окружения из тех людей, которые считались неплохими специалистами, и меня пригасили на встречу с ним. Там также присутствовал Явлинский, были еще несколько представителей Верховного Совета. Зашел разговор о том, чтобы сделать программу, которая не будет иметь негативных последствий. И тогда мне пришлось ему сказать: учтите, лучше не говорить, будто мы сразу знаем, как все хорошо сделать; это проблемы, которым сопутствуют довольно серьезные испытания, и об этом надо предупредить людей.
Он как-то поднял брови, он умел делать так, чтобы было видно на лице его недовольство. Но я попытался объяснить, что, видимо, сам Борис Николаевич понимает, о чем речь, но он в данном случае руководствуется недостаточно ясными соображениями. Он счел необходимым показать своими глазами, что да, действительно, вы правы. И на этом наша первая встреча закончилась. Я остался под большим впечатлением, я желал ему успеха. (…)
Запомнилась еще одна встреча. Во время выборов президента в 1996 году, перед последним туром, я был вместе с ним в Омске, где он выступал перед избирателями. Тогда он мне сделал замечание, спросил, почему я не записываю те жалобы, которые высказывались по дороге. Я имел наглость сказать ему, что и так запомню. (…)
Он был замечательный, выдающийся деятель, у которого была исключительная интуиция. Он принял целую серию важных и правильных решений, в том числе относительно Гайдара. У меня, конечно, были свои соображения относительно определенных его недостатков, но я был и остаюсь исключительно высокого мнения о Ельцине и той колоссальной роли, которую ему удалось сыграть в российской истории.
В Сочи в рамках VIII Всероссийского фестиваля по хоккею среди любительских команд прошел гала-матч, в котором принял участие президент России Владимир Путин. Главе государства удалось забросить восемь шайб, с его помощью команда «Легенды хоккея» выиграла у сборной Ночной лиги со счетом 14:7. Вторым по результативности игроком «Легенд» стал министр обороны России Сергей Шойгу, забивший две шайбы. Весь матч за высокопоставленными игроками на льду олимпийского дворца спорта «Большой» наблюдал корреспондент «Ленты.ру».
«Кому охота против Путина играть?»
С сентября 2018 года почти тысяча команд Ночной хоккейной лиги рубились друг с другом везде, где могли найти подходящий лед: от Калининграда до Южно-Сахалинска. Что там происходило, описать невозможно: по выходным параллельно проводилось по сотне матчей в трех дивизионах Ночной хоккейной лиги.
Самый престижный из них, он же самый зрелищный — дивизион «40+». В сочинском финале эти мужчины бьются за Кубок Владимира Крутова — дважды олимпийского чемпиона, который в 2010-м, за два года до своей смерти, вошел в Зал славы Международной федерации хоккея с шайбой.
Жительница Сочи Наташа пришла на гала-матч между «Легендами хоккея» — команды, в которой играют звездные ветераны игры, такие как Вячеслав Фетисов, Игорь Ларионов, Алексей Гусаров, — и сборной Ночной хоккейной лиги. Она здесь с сыном, и оба пришли на хоккей впервые.
После каждого сильного удара по воротам мальчик выкрикивает: «Бой!» — и морщится. Так Женя произносит слово «больно». «Он думает, что вратарю больно, когда шайба в него летит», — говорит Наташа.
Девушка не скрывает, что пришла на гала-матч только чтобы увидеть президента России Владимира Путина, играющего за «Легенд хоккея». «Я думаю так, что у тех, кто в белом (сборной Ночной хоккейной лиги — прим. «Ленты.ру»), больше всех вратарь работает. Все к нему летит. Наверное, заставили бедолагу, — улыбается Наташа. — Кому охота против Путина играть?»
Вратарю, кстати, действительно непросто. Уже на второй минуте Путин забивает свою первую шайбу.
«Была установка от тренера играть по-настоящему. Никаких там это самое. Я видел шайбу, садился на нее. Как она залетела, не могу понять, но она залетела», — объяснился Александр Мельников. Ему 64 года, и он стоит на воротах впервые.
Впрочем, любители в ответ на шайбу Путина стали огрызаться контратаками. Легендам пришлось фолить, но это не помогло. Артуру Кислице удалось сравнять счет.
В первом ряду, за вратарской зоной любителей, мальчик постарше Жени — десятилетний Тимур Албуров из Чебоксар — развернул большой флаг России. «Я пять лет занимаюсь хоккеем, играю на позиции вратаря. Первые годы было тяжело, а потом втянулся, — говорит он. — Мой папа — тренер команды «Восток». А я, когда вырасту, стану военным. Хочу в спецназ морской пехоты».
На гала-матче глава Минобороны по традиции выполнял роль заместителя главнокомандующего, то есть был постоянным сменщиком Путина на поле. Однако играть наравне с ним у него не получалось. Особенно в первом периоде. Шойгу, после очередной неудачной попытки забить, даже замахнулся на вратаря рукой, но улыбаясь.
Первая из трех 20-минутных схваток завершилась со счетом 5:1. «Гол в раздевалку» забил Путин.
Однако сборная лиги еще не вводила в бой двоих опытных игроков: бизнесменов Владимира Потанина и Геннадия Тимченко, и во втором периоде уже любители загнали легенд в оборону. Потанин добился вбрасывания у ворот противника, и вот уже в ворота звезд хоккея летят одна за другой три шайбы, каждая — после красивой скоростной распасовки.
Особо отличились Игорь Бутман, Ковалев, Ливенцов, а губернатор Подмосковья Андрей Воробьев стал автором большинства голевых передач в команде любителей.
Во второй половине периода легендам явно не хватало второго дыхания, но выручил Сергей Шойгу: за пять минут до свистка он получил длинный пас, вышел один на один с вратарем лиги и забил свою первую шайбу в игре.
Президент же забивал в этом матче больше всех ― восемь шайб. Конечно, жестко играть с ним на пятачке никто не решался, но и не расступались перед ним. Выносливости российского лидера следует отдать должное: на льду он провел едва ли не больше, чем все остальные игроки его команды. Возможно, причина успеха в этом, а возможно — в легендарной точности пасов его постоянного партнера — «русской ракеты» Павла Буре.
В третьем периоде команды в целом выравнялись по игре. Легенды, однако, забивали больше, а пропускали меньше. Да и шайбой владели увереннее.
Сборную лиги выручала нацеленность на командную игру. Плодами стали несколько забитых шайб почти под занавес. Воробьев выдал отличную голевую передачу Ливенцову, а Потанин ― Борису Ротенбергу.
Не обошлось без конфликтов и даже пары потасовок. Все-таки хоккей, а не бадминтон.
Итоговый счет — 14:7.
«Так называемые любители»
«Спасибо, что вы своим примером вдохновляете миллионы людей на занятие спортом, физической культурой, ― обратился глава государства к участникам и гостям хоккейного фестиваля. ― Почти тысяча команд сегодня играет в Ночной хоккейной лиге. 162 команды приехали сюда в Сочи на так называемую финальную пульку. Это большая конкуренция».
По словам Путина, качество игр в НХЛ с годами настолько выросло, что их многолетних участников уже в пору считать профессионалами.
«Я видел, как играют так называемые любители. Здорово, просто здорово. И нашим звездам не так легко с ними справиться», ― отметил президент. Путин пошутил, что его роль как игрока «Легенд» в том, чтобы помогать играющим против них любителям. «Буду стремиться к тому, чтобы вы выглядели достойно», ― добавил он с улыбкой.
На трибунах, кстати, можно было встретить тех, кто занимался «ночным» хоккеем еще до рождения президентской Ночной хоккейной лиги. «Честно сказать, тогда мы даже себе представить не могли, что такое массовое движение возникнет. Это просто невероятно. Собирались с друзьями, когда была такая возможность. Устраивали какие-то разовые мероприятия», — рассказывает Александр Лишняя из Петрозаводска.
Он хорошо помнит, как ушла в прошлое развитая культура любительского спорта, существовавшая в СССР. Друзья Александра еще по детским турнирам отвозили свое хоккейное снаряжение на дачи, полагая, что больше никогда его не наденут.
Было сложно с мотивацией, объясняет Александр. Особенно тем, кто женился, у кого появились дети. Сыграть в коробке под окнами дома с мальчишками такие еще могли, а вот съездить в другой город для встречи с равными по силе противниками — уже нет. Иначе дома ждал скандал, а может и развод. Теперь же турниры Ночной хоккейной лиги — настоящее шоу, и со спортсменами стали охотно путешествовать их семьи. «Интересно даже тем, кто хоккеем не болеет, как мы: нашим женам, детям», — говорит Александр.
Небывалый размах, который принимает любительский хоккейный спорт, отметил и президент «Норникеля» Владимир Потанин.
«Наконец-то Ночная хоккейная лига дошла у нас до Норильска, и там играют», — сказал он.
«Норникель» выступает одним из основных партнеров Федерации хоккея России и Ночной хоккейной лиги. Компания вкладывает большие силы и средства в любительский спорт, и Потанин считает это хорошим вложением.
«Это пропаганда здорового образа жизни, физкультуры, спорта, я бы сказал, не квасного, а настоящего патриотизма», — подчеркивает бизнесмен.
По словам 64-летнего вратаря сборной Ночной лиги, хоккей для его сверстников (как правило, больших руководителей и бизнесменов) — незаменимый способ борьбы со стрессом. «Четыре, а то и пять дней в неделю ― ты хоть ненадолго отрываешься от насущных проблем. Приходишь с негативом, а уходишь на позитиве», — говорит Александр Мельников. Если бы это не помогало, то в одном лишь Конаково Тверской области не появилось бы целых шесть команд, уверен он.
«Должны быть и в других видах спорта аналогичные ночные лиги, потому что только тот спорт, который приносит тебе удовольствие, даст тебе и здоровье, — продолжает Мельников. — С каким бы давлением я не пришел на лед, домой возвращаюсь — 120 на 80. Лучше любой таблетки».
«Будут нас пускать на лед не только по ночам»
Игры в дивизионе «40+» считаются в НХЛ самыми престижными и самыми посещаемыми, пусть даже большинство болельщиков — родственники и друзья игроков. На восьмом фестивале лиги в Сочи обладателем Кубка Крутова в дивизионе «40+» стала екатеринбургская команда «СКОН-Урал». Со счетом 2:1 она вырвала победу у равного по силе «Запада России» из Калининграда. В Екатеринбурге благодаря их победе появится еще один ледовый стадион. Таков главный приз турнира.
«Может, теперь будут нас пускать на лед не только по ночам, когда на стадионе нет профессионалов и не работают детские секции?» — шутят игроки.
Одновременно со схватками любителей, шел «большой» хоккей: сборная России громила норвежцев в стартовой встрече чемпионата мира. После первого периода все уже узнали, что россияне забили норвежцам две шайбы и не пропустили ни одной. После второго счет был уже 5:0, после третьего ― 5:2.
«Проходных соперников не бывает, но тем не менее Норвегия ― это не та команда, которую мы не должны обыгрывать. Давно не было такого звездного состава у нас на чемпионате», ― произносит перед выходом на лед в третьем периоде Владимир Потанин. Он признался, что его команда посвятила весь перерыв в раздевалке просмотру этого матча.
По словам главы «Норникеля», самое главное, с каким настроем выходить на лед. «Овечкин, Кузнецов, Кучеров, Малкин ― надеюсь, они сейчас покажут себя, и надеюсь, что выиграют. Всем будет завидно, все будут сильнейших присылать на чемпионат мира, и чемпионат мира опять станет престижным турниром», ― добавил бизнесмен.
Едва он закончил говорить с журналистами, игроки его команды уже устроили потасовку у чужих ворот. 58-летний бизнесмен будто помолодел лет на двадцать и ринулся на поле. Ведь надо же друзей выручать!
Сразу после Второй мировой войны под давлением союзников по антигитлеровской коалиции в Германии начался процесс переоценки идей нацизма и критического анализа тех событий, которые привели в итоге к разгрому и разделу страны. Пройдя через покаяние, немецкий народ заложил основы демократических институтов, на которых базируется современное германское государство. В СССР тоже были поводы для рефлексии государственного масштаба, но осмысление сталинизма и периода репрессий, начавшееся в годы хрущевской оттепели, вскоре завершилось без каких-либо выводов. О разных подходах к формированию исторической памяти шла речь в ходе дискуссии, организованной московском Еврейским музеем и центром толерантности и Фондом Егора Гайдара. «Лента.ру» публикует выдержки из выступлений ее участников.
Упоение Победой и ее мифологизация препятствует разговору о нашей травме, о насилии, о сталинизме. Мне кажется, что этот шабаш, который мы наблюдаем вокруг темы войны — не Второй мировой, а именно Великой Отечественной, — это заградительный миф, позволяющий создать простую дихотомию: было прекрасное советское мирное довоенное прошлое, которое растоптал своим сапогом фашист. Зато Сталин победил, и это оправдывает насилие, которое творилось в СССР до, во время и после ВОВ.
Нужно понять, почему все дискуссии о Победе, в том числе в соцсетях, превращаются в полемику о морали (как вы относитесь к «Бессмертному полку», к георгиевской ленточке, к политической риторике). В результате люди не только вычеркивают оппонентов из списка друзей, но и вообще перестают считать их людьми из-за расхождения в позициях.
Два года назад я написала пост о том, что, может быть, стоит прекратить боготворить всех «дедов», потому что такие суждения попадают в поле токсичного официального дискурса, в котором все они были хорошие. Получается, среди них нет тех, кто служил в СМЕРШе и кто был в ГУЛАГе во время войны. Нет «дедов», которые были агентами насилия, а не только жертвами и солдатами-освободителями.
Этот некритичный разговор стоит в какой-то момент прекратить и отрефлексировать собственную позицию. Надо прекратить сентиментализацию этого события, когда все упиваются этими прекрасными чувствами, но никакого этического и фактического разговора год за годом не происходит.
На этот пост, опубликованный на английском языке, поступило множество комментариев, по которым я поняла, что люди не готовы отказаться от своих представлений о сакральности этой памяти. Война превращается в светскую религию. А те, кто ставят ее постулаты под сомнение, сразу же становятся кощунниками.
Ирина Щербакова, руководитель международных и образовательных программ международного правозащитного общества «Мемориал»:
В условиях советской цензуры, когда тому же Василию Гроссману приходилось бороться с редакторами за каждую строчку в книге «Жизнь и судьба», эта одна из главных книг о войне все-таки была написана, хоть и вышла в печать 25 лет спустя, в конце 1980-х. Это результат огромной работы по рефлексии событий ВОВ.
Опять же в те годы выходили кинофильмы, снятые участниками войны, понимавшими важность этой рефлексии. Их травмы были настолько велики, что они осознавали жизненно важным каким-то способом изживать их.
В архивах хранится множество писем, которые отправляли советские граждане писателям, даже на достаточно дистиллированные романы Симонова поступали тысячи отзывов, и практически все читатели писали о том, что хотят рассказать свою историю. Я уже не говорю о Быкове и Астафьеве. Если сегодня открыть и прочитать вслух «Прокляты и убиты» или «Веселого солдата», то читающего просто распнут — такой ужас там открывается, такая травма, такая грязь той войны.
В 1990-е годы, когда заговорили последние оставшиеся в живых свидетели, люди начали обсуждать то, что вообще было табуировано. Всплыла, например, тема насилия военнослужащих Красной армии, когда она перешла восточную границу. Конечно, людям было трудно, больно об этом вспоминать, но они говорили: я там был, я это видел.
И вот теперь, когда накоплен такой обширный материал, мы снова оказались в пространстве, в котором всех этих событий как будто не было. Это происходит потому, что наше прошлое перестает быть прошлым. Из него нам варят будущее. Здесь есть страшные аналогии, если обратиться к нацистскому опыту построения идеологии. Нацисты тоже творили мифы из прошлого — пусть и другого рода, но тоже мифы. Главное их содержание заключалось в том, что государство — все, а человек — абсолютное ничто.
Николай Эппле, филолог, культуролог:
То, что происходит, неудивительно. Мы не знаем примеров в истории, чтобы победитель начал каяться. Современное государство, представляющее собой плоть от плоти того прежнего, не может инициировать этот процесс. Общество видит в Победе способ уйти от этой трудной работы, что вполне естественно.
Более удивительно то, что прошлое не дает нам покоя, и общество на этот разговор несмотря ни на что выходит, и довольно бодро. Мы из года в год считали, сколько акций памяти жертв репрессий проходит по стране, и обнаружили геометрическую прогрессию их учащения. Это гражданские инициативы, не государственные: чтение имен, «Последний адрес», какие-то иные мемориальные акции.
Видно, что государство ищет, как опереться на эту идентичность в условиях кризиса. Невзгоды и скорбь сплачивают больше, чем триумфы. Мобилизационный механизм памяти о Победе уже исчерпывается, общество воспринимает этот праздник как официозный, нас им перекормили.
Интереснее говорить не о том, что мы, мол, скатываемся в сталинизм, а о том, что и власть и общество понимают, что эта катастрофа — единственное, к чему мы должны будем рано или поздно вернуться в поисках какой-то точки отсчета. Не говорить об этом невозможно.
Есть попытки придумать формулу, с помощью которой можно говорить о репрессиях, не квалифицируя это как террор, преступление, не выводя из этого ответственность тех, на ком она должна лежать. Возможно, в России стоит говорить не о собственном Нюрнберге, а о выходе государства из тоталитарного прошлого, как это было во многих странах. Например, через модель комиссии правды и примирения, которая как раз работает в обществах, в которых все непросто и нет согласия.
Необходим широкий социальный процесс, который у нас начинается снизу, процесс вытаскивания фактов, установления правды. Он очень серьезный, важный и болезненный. Это мы наблюдаем в связи с делом Юрия Дмитриева, который просто устанавливал места захоронений жертв репрессий, устанавливал их имена. Оказывается, что даже это невероятно болезненно для многих.
Но этот процесс не остановить. Общество называет имена, вешает таблички «Последнего адреса», ставит кресты там, где происходили те страшные события. Даже те, кто глубоко спит и не желает ничего видеть, начинают понимать, что вообще-то мы существуем в окружении могил, и так или иначе с этим надо что-то делать.
Грехи отцов
Ирина Щербакова:
В конце 1980-х у нас в стране думали: «Какой успешный у Германии опыт — значит, и мы можем так!» Опыт художественного осмысления проблемы начался у немцев достаточно рано, у кого-то даже во время войны. Прежде всего он шел через литературу, и тут можно сравнивать пути обеих стран.
Но если говорить о глубоком осмыслении проблемы всем обществом и о создании институтов, предназначенных для этого, то, конечно, путь был долгим. Без Нюрнбергского процесса, который, кстати, был организован не немцами, он был бы вообще невозможен. Немецкие процессы по делу палачей Освенцима начались только в 1960-х годах.
Тогда поколение людей, сознательно сделавших свой выбор в пользу Гитлера, начало уходить со сцены и сменилось «скептическим» поколением — теми, кто попал на фронт совсем молодыми, а потом создавал литературную и кинематографическую рефлексию национал-социализма.
Те, кто во время войны были совсем детьми, в 1968 году заявили: «Пошли вы к черту с вашим прошлым». Они не чувствовали своей ответственности за те события. Новое поколение громко заявило своим родителям: вы виноваты во всем, что произошло, вы молчали, ни о чем не рассказывали, и мы о вас ничего не знаем. На вас лежит ответственность за все эти преступления, вы не покаялись, и вот теперь вам нужно ответить за них.
Но это упрощенное представление общей картины. Эти дети, конечно, несли на себе родовую печать, и, может быть, поэтому часть поколения 1968 года настолько радикализировалась, что занялась терроризмом — для того, чтобы ликвидировать это старое общество.
У тех, кто возглавлял RAF («Фракция Красной армии» — немецкая леворадикальная террористическая организация, действовавшая в ФРГ и Западном Берлине в 1968-1998 годах — прим. «Ленты.ру»), родители были очень активными национал-социалистами.
Но говорить о глубокой рефлексии, о том, что в нее включалось все немецкое общество, можно только с 1980-х годов. И это мы говорим о ФРГ, к которой потом присоединилась ГДР. В Восточной Германии эта память существовала и развивалась в других формах, поэтому их соединение оказалось достаточно мучительным и сложным.
Йенс Зигерт, политолог, публицист, руководитель российского отделения фонда Генриха Белля в 1999-2015 годах:
Западные немцы на официальном уровне сказали: да, мы преемники нацистской Германии, это наша вина, и это легло в основу ФРГ. Все это было сделано не добровольно, но под давлением союзников по антигитлеровской коалиции. В ГДР транслировалась другая реальность. Они сказали: мы наследники антифашистов, это не наши преступления, поэтому мы не должны чувствовать свою вину, мы хорошие, поскольку боролись с Гитлером вместе с силами стран коалиции.
То, о чем говорила Ирина Щербакова, характерно не только для Германии, это характерно для вопросов памяти в любой стране, этот процесс идет рывками. Они происходят в тот момент, когда общество испытывает большие проблемы.
Когда мы говорим о событиях 1968 года, важно понимать, что это было не только в Германии. Подобные движения возникали во Франции, США, СССР и Чехословакии. Молодежь задавала вопрос старшему поколению: «Если вы виноваты, то почему молчали?»
Следующим шагом стал так называемый «спор историков» в 1980-х годах, в ходе которого специалисты пытались доказать друг другу, что по-настоящему немцы не так уж и виноваты в том, что произошло. Один из них высказывал точку зрения, что политика немцев в те годы была оборонительной, так как Сталин собирался напасть на Германию. Его противники выиграли этот спор.
В мае 1985-го тогдашний президент Германии Рихард фон Вайцзеккер произнес свою речь в рейхстаге, в которой он назвал 8 мая 1945 года днем освобождения страны. Его, конечно, очень критиковали с правой стороны политического спектра, но это не было заявлением о новой государственной линии, а скорее подтверждением статус-кво, базовой составляющей немецкого государства.
В начале 1990-х годов в Германии прошла масштабная выставка, посвященная вермахту. Ее создатели развенчали миф о том, что преступления совершали только ярые нацисты, эсэсовцы, а армия была нормальной, воевала честно и защищала свою родину.
Эта дискуссия не кончается. Иногда историки находят что-то новое, иногда политики подвергают сомнению согласие, достигнутое в публичном обсуждении. Сегодня я вижу две угрозы для сложившегося консенсуса относительно этих преступлений.
Первая заключается в том, что эти события действительно отдаляются от нас. Когда закончилась война, моему отцу было девять лет — значит, он уже не может испытывать прямой вины за все это. Для моих внуков это уже не их история, свидетелей тех событий почти не осталось. Как сохранить память живой?
Вторая угроза — Германия в последние 20-30 лет стала очень многонациональной страной, активно принимающей мигрантов. Многие школьники в современных школах не имеют немецких корней, и вскоре они заявят: а при чем тут я? Однозначного ответа на эти вопросы нет.