Почти 200 тысяч россиян живут под угрозой лишения свободы и иных форм гонений со стороны государства из-за религиозных убеждений. Охота на них началась после официального запрета организации два года назад. Известная своим бескопромиссным пацифизмом организация находится в одном списке с . На недавней встрече с правозащитниками президент России подтвердил, что речь идет о христианах, преследование которых вызывает недоумение. Однако обыски, задержания и аресты продолжаются. Об этом рассказали супруги осужденных по 282-й «экстремистской» статье верующих, пожелавшие остаться анонимными, и представитель «Европейской ассоциации Свидетелей Иеговы» Ярослав Сивульский.
Евгения, Саратов
В нашей семье мы с мужем были командой, делали все сообща. Я долгое время занималась художественным оформлением на свадьбах, а сейчас выполняю различные заказы в качестве художника-оформителя. Но большую часть дел он как глава семьи выполнял сам и справлялся со своей ролью замечательно. Оплата жилья, налоги, ежемесячные покупки — все лежало на его плечах. Теперь это все на моих.
Мой муж родился и вырос в Узбекистане, приехал в Саратов в 2002 году. Его старший брат первым познакомился с Библией, к нему приходили «Свидетели Иеговы» и рассказывали о вере. Потом он передал своей сестре полученные знания, а та уже поделилась с моим мужем.
Супруга арестовали 12 июня 2018 года. Задержание до сих пор не могу вспоминать без содрогания. Мы спускались на парковку в торговом центре, когда из фургона выскочили вооруженные люди в масках и закричали: «Лежать! Не двигаться!» Я думала, что мне сломают шею. На мужа надели наручники. Первые несколько секунд я не могла понять, кто эти люди: воры, преступники? Нас посадили в машину, на которой не было никаких опознавательных знаков, и повезли в непонятном направлении. Муж спросил куда, но его быстро заткнули.
Потом нас привезли в отделение , где нужно было предъявить документы, а затем отвезли в квартиру наших родителей, в которой мы проживали на тот момент. Там уже проводился обыск, изымалась техника, отбирались телефоны. Забрали даже детские рисунки моей сестры, мои школьные записи, пытаясь найти там какие-то шифры!
Искали весь день. Нашим соседям спилили дверь по ошибке. Они были на даче, и их квартира несколько дней стояла без двери, и за ней никто не следил. Вечером меня отпустили, а мужа отправили в .
Когда у нас проводили обыски, отец спросил, почему супруга задерживают, на что ему ответили, что Верховный суд запретил организацию, и мы нарушаем закон, продолжая ее исповедовать. В суде выяснилось, что мужа арестовали за совместные песнопения с другими верующими.
Мой муж собирался с другими верующими для обсуждения насущных вопросов. Их в Саратове достаточно много: точное количество я не знаю, но в конфессии более 30 человек. С самого начала говорилось, что закон затронет исключительно юридические лица, но мой муж не является юридическим лицом, и мы до сих пор в недоумении, почему его все-таки взяли под стражу.
С другой стороны, «Свидетели Иеговы» всегда подвергались гонениям. Подобное было при Гитлере и Сталине. говорил, что его последователи будут преследуемы.
Решение по делу против супруга еще не вынесено. Судебное производство снова продлили на четыре месяца, сколько продлится это расследование — я не знаю. Следователь неоднократно говорил, что будут привлекаться еще люди по этому делу, и угрожал мужу, что меня посадят, если он не подпишет все показания. Все это время мне запрещают его увидеть, хотя по закону нам разрешены свидания.
Хотелось бы, чтобы супругу дали хотя бы более мягкую меру пресечения — как домашний арест. Датчанину Кристенсену дали в итоге шесть лет заключения. И это не было для меня сюрпризом, потому что я очень внимательно следила за судебным процессом.
Мария, Красноярск
Мой муж русский, в 90-е он жил с родителями в Чеченской Республике. Когда там начались военные действия, его семья не успела выехать, и он попал в плен. До этого он не был таким верующим человеком. В такие моменты люди всегда обращаются к Богу, и он задался такими вопросами: «Есть ли Творец? Что я должен делать, чтобы он мне помог?» Он чудом выжил. Потом ему удалось найти Библию в мусульманской республике, а затем он познакомился со «Свидетелями Иеговы», которые помогли ему растолковать смысл некоторых понятий.
Потом он уехал в Красноярск. Здесь религиозная конфессия довольно большая: в ней находится около тысячи человек. Муж совместно с другими верующими проводил церковные богослужения.
Сама я училась на медицинскую сестру, работаю по специальности более 30 лет, в основном — операционной медсестрой. К вере я пришла благодаря супругу.
Его арестовали 3 июля 2018 года в аэропорту, когда мы собирались лететь к друзьям в один из городов России. Во время оформления багажа к нам подошли два сотрудника ФСБ и сказали, что нужно досмотреть личные вещи. Мужа отвели в специальную комнату, где допрашивали несколько часов, потом увезли в отделение по непонятному адресу.
Нам с адвокатом все-таки удалось выяснить, где он находится, но, когда мы туда приехали, нам заявили, что «такого человека нет». Потом выяснилось, что супруг просил позвонить мне по телефону и вызвать адвоката, но ему постоянно отказывали.
На суде сказали, что за нами следили целый месяц и прослушивали телефонные звонки. Сказали даже, что знали о том, что в последний день мы были на рыбалке. Мы вообще не были в курсе и даже не замечали эту слежку.
Сейчас супруг в СИЗО, дело еще на рассмотрении. Нам не дают видеться, постоянно отказывают в свиданиях. Два раза я подавала заявление, следователь постоянно отказывает. Подала жалобу в Ленинский суд, там тоже молчат.
Время от времени к мужу подсаживают оперативников, которые притворяются преступниками и пытаются разузнать какую-либо информацию о нем. В письмах он часто пишет о том, что в СИЗО все направлено на подавление личности.
Ему оказывают большую поддержку: пишут письма люди из разных стран, другие верующие, которые нас даже не знают. Последние письма были из Австралии и Израиля, например. Присылают множество детских рисунков, и даже офицеры в СИЗО удивляются, что про человека никто не забывает, хотя он находится под стражей уже более пяти месяцев.
Когда все закончится, мы не собираемся уезжать — мы здесь уже очень давно живем. Мой муж сказал, что после всех судебных процессов будет добиваться реабилитации своего честного имени с помощью .
Ольга, Тюмень
Для детей стало большим потрясением то, что их доброго и заботливого отца арестовали. У них теплые и дружеские отношения, они до сих пор не могут понять, почему он в СИЗО.
Мы с мужем стали верующими почти одновременно. Начали читать Библию, стали узнавать, что Библия — это слово Бога, что Иисус Христос не только умер за нас, но и хотел, чтобы мы жили, как он. И благодаря новым знаниям мы захотели как-то радовать Бога. Исследуя Библию, мы стали свидетелями по убеждению, увидели множество заповедей, стали размышлять и поняли, что мы во многом схожи со «Свидетелями Иеговы».
Никакой религиозной деятельности мы не осуществляли, так как живем под Тюменью — просто жили в соответствии со своими убеждениями. Мужа обвиняют в том, что он участвовал в богослужениях, но такого никогда не было — тут просто нет коммуны.
Арест произошел 22 июля 2018 года. Мы были в гостях у подруги, общались, пили чай, как вдруг позвонили наши соседи и сказали, что в наш двор ломятся. Соседка выбежала — увидела людей в масках. Они прошли к нам, велели собираться и отвезли домой, где проводили обыск в течение восьми часов.
Когда я собирала характеристики на мужа для следствия, то соседи писали, что он честный человек. Одна из соседок отметила, что он единственный выразил ей соболезнования, когда умерла ее мама.
Следственные действия ведутся больше полугода. У нас есть возможность свиданий: в ноябре мы виделись два раза, было дано разрешение на телефонный звонок.
В СИЗО многие недоумевают, почему его повязали. Один из парней, которого увезли на суд, написал ему такую записку: «Андрей, ты хороший человек, надеюсь, у тебя все будет хорошо». Я тоже постоянно пишу ему письма, уверяю его в том, что он ни в чем не виноват. Очень важно, чтобы он помнил об этом. На прошлое свидание привозила его старенькую маму, в следующем месяце повезу сыновей.
Представитель «Европейской ассоциации Свидетелей Иеговы» Ярослав Сивульский
«Лента.ру»: 20 апреля 2017 года Верховный суд принял решение признать 395 местных религиозных организаций «Свидетели Иеговы» экстремистскими на территории России. Это значит, что теперь их деятельность запрещена, а имущество должно быть передано государству. Отразился ли запрет деятельности организации на жизни простых людей?
Сивульский: Как ни убеждал судью и всех сидящих в зале во время судебного процесса, что запрет будет касаться только юридических лиц, на деле начались многочисленные политические репрессии. Все вылилось в обыски и задержания частных лиц. На практике мы видим, что инициатива исходит в основном от ФСБ: она ставит себе цель преследовать обычных верующих, когда те собираются читать Библию или петь песни. Сейчас подобные действия расцениваются не как религиозные, а как преступные. Уже 106 обвиняемых и подозреваемых, 44 уголовных дела, 25 человек сидят в СИЗО. Кто-то под домашним арестом, кто-то под подпиской о невыезде. Еще недавно в Крыму был масштабный рейд с обысками и задержаниями: на один дом «набросилось» немыслимое количество силовиков — около 25 человек.
Другими словами, речь идет о массовых преследованиях.
И каждую неделю поступают данные о новых обысках, задержаниях, арестах, уголовных делах по всей стране. Да, это обычные верующие, не связанные ни с каким видом экстремизма: они в армию-то не идут, потому что им чуждо какое-либо насилие!
Но экстремизм не всегда связан с насилием.
Мы против любого насилия. Кроме того, мы исповедуем уважение ко всем конфессиям.
Вы сами давно свидетель Иеговы?
С самого детства. Мои родители тоже были свидетелями, и они были сосланы за это еще в советское время. А потом и мне самому пришлось отсидеть полтора года из-за нежелания идти в армию. Это были еще 80-е годы. А сейчас меня обвиняют в экстремизме.
Напомните, в чем вас обвиняли в суде?
В том, что мы считаем свою религию истинной. Но такой же точки зрения придерживаются и православные христиане, и мусульмане. Новый перевод Библии «Свидетелей Иеговы» был запрещен в 2016 году. Это тоже является преступлением — читать не ту Библию.
Также все сводилось к тому, что суд говорил о том, что в публикациях религиозной организации есть некоторые высказывания, которые можно интерпретировать как язык превосходства одной религии над другой. В одной из наших публикаций есть биография женщины, которая находилась в духовном поиске. Она посетила католический храм, потом была в протестантском, потом пришла к свидетелям, и здесь ей ответили на все ее вопросы, касающиеся Библии. Эксперт усмотрел язык превосходства в том, что протестантская и были якобы поставлены в невыгодном свете, потому что они не смогли ответить на духовные вопросы этой женщины, а «Свидетели Иеговы» смогли. И эта публикация попала в список экстремистских.
Таких текстов тысячи, и на их основании были ликвидированы сначала местные религиозные организации, а затем и вся конфессия. Мы видим, что государство просто поставило своей целью ликвидировать целую религиозную общину из 175 тысяч последователей. По сути мы вернулись в советские времена, когда правительство точно так же преследовало разные религии, но тогда это происходило, потому что люди верили в Бога, а это было неприемлемо с идеологической точки зрения.
Но были и претензии более приземленного характера, касающиеся запрета на определенные виды медицинского вмешательства для последователей вашего учения?
В судебном решении медицинские аспекты не присутствуют. Наши оппоненты пошли путем применения закона об экстремистской деятельности. Был разработан такой план, который предполагал сначала запрет книг и публикаций, а затем выявление этой литературы у членов общины.
Стражи порядка сами стали приносить «запрещенку» с собой и тут же «находить». Есть множество видео, где можно увидеть, как силовики подбрасывают публикации из списка в зал «Свидетелей Иеговы», как наркотики, потом их обвиняют и ликвидируют. Другими словами, все претензии к «Свидетелям Иеговы» связаны с оценкой наших публикаций так называемыми экспертами, привлеченными силовиками. Кампания по устранению верующих была хорошо продумана и спланирована от начала до конца. Так как не было других причин ликвидировать свидетелей, была выбрана вот эта модель и поэтапно воплощена в жизнь.
Каким было отношение государства к «Свидетелям Иеговы» до запрета литературы?
Мы действовали в современном российском государстве со дня его возникновения. Были зарегистрированы как конфессия и проходили все перерегистрации. Успешно прошли экспертизу Минюста в 2007 году. Никаких признаков экстремизма и разжигания розни у нас не находили. Мы существовали открыто на глазах у государства.
Построили много недвижимости в регионах, большой управленческий центр. Что вдруг изменилось спустя 25 лет? Почему вдруг мы стали экстремистами, не меняя мировоззрения и образа жизни? Это риторические вопросы.
Но ответить на вопрос, когда именно начались гонения, неожиданно трудно, потому что еще в 2009 году был первый судебный процесс в Таганроге, когда 34 публикации были признаны экстремистскими. Для нас отсчет начался с этого момента. После этого экстремистскими были также признаны некоторые местные религиозные организации, затем веб-сайт. Потом было предупреждение от . Это не было случайностью или чем-то спонтанным.
Есть ли какая-то точка бифуркации, когда вы поняли, что дальше будет только хуже?
Самое первое дело было в мае 2017 года, связанное с гражданином Дании Деннисом Кристенсеном. Его обвинили в продолжении экстремистской деятельности ликвидированной по суду организации, но, будучи иностранным гражданином, он не мог быть ее членом с юридической точки зрения. В тюрьму Деннису присылают детские рисунки, письма со всего мира. Недавно суд приговорил его к шести годам лишения свободы за экстремизм.
По сути, все истории похожи: собрались два-три верующих, к ним врываются в дом, все конфискуют, публикации вменяются в вину, и начинается долгое, нудное расследование.
Как живут «Свидетели Иеговы» в условиях гонений? Они скрывают свою веру от окружающих, проводят тайные встречи?
Первые христиане тоже жили в условиях гонений. Так что это состояние воспринимается нами как нечто нормальное, вернее, как то, через что прошел сам Иисус Христос, его апостолы и их ученики. Христос так и говорил: «Меня гнали и вас будут гнать, меня ненавидели и вас будут ненавидеть».
С другой стороны, трудно осознать, что в XXI веке в европейском государстве могут преследовать верующих за то, что они читают не такой перевод Библии, какой принято. Происходит разрыв сознания, и люди, попавшие в тюрьму, просто отказываются верить в реальность происходящего. К слову, зэки, которые встречают там наших братьев, тоже считают подобное небылицей.
С одним свидетелем было такое: сокамерники несколько месяцев не верили, что он сидит в СИЗО за свои религиозные убеждения. А когда разобрались, то перед ним даже извинялись и постарались, как могли, создать ему льготные условия.
Многие ли отказались от своих убеждений и отреклись от веры под угрозой лишения свободы?
Есть такие люди, но многие из них, как выясняется, были заранее внедрены в организацию для сбора информации в интересах третьих лиц. Но у тех, кого я знаю лично, вера только укрепляется, а преследование становится подтверждением того, что они находятся на правильном пути. Они не теряют бодрость, не соглашаются на сотрудничество со следствием. Еще в нацистской Германии, когда свидетели попадали в концлагеря, они могли выйти оттуда, просто подписав отказ от веры, но они были готовы умереть за свои убеждения, как Иисус Христос или первые христиане. Настоящая вера не подвергается давлению, человек лишь становится сильнее.
Еще сто или, может, тысячу посадят, но все 170 тысяч не посадишь. Тюрем не хватит.
Есть ли рекомендации от руководства организации к ее членам о действиях в нынешних условиях: предписание покинуть страну и так далее?
Никакого указания уезжать нет. Это личное дело каждого. У оставшихся одни проблемы, у уехавших — другие. Быть мигрантом в чужой стране, просить о политическом убежище? Серьезное решение.
А есть в западных странах уже какие-то документы, в которых прописана возможность предоставления убежища «Свидетелям Иеговы» из России? Или каждый случай рассматривается индивидуально?
В основном уезжают в Финляндию, Германию, Италию, Испанию и Латвию. В иммиграционных органах этих стран все уже осведомлены о том, что происходит у нас. Есть правозащитные организации, которые тоже держат ситуацию на контроле.
Многие ли уехали?
Точной цифры нет, по каким-то обрывочным данным можно судить о пяти тысячах человек.
Как за границей сегодня относятся к «Свидетелям Иеговы», пытаются ли запрещать, ограничивать?
«Свидетели Иеговы» очень широко распространены в Европе, и везде их деятельность считается абсолютно законной. В Италии свидетели — это вторая по численности конфессия после католиков. В Германии существует наравне с лютеранами и евангелистами и обладает особым правовым статусом, который позволяет собирать налоги и работать в школах.
У тех, кто приехал в статусе беженцев, иногда есть проблемы с оформлением документов, но мы ни разу не слышали о случаях, чтобы кто-то был обратно возвращен в Россию.
А что говорят там, когда узнают, что в России вы занесены в один список с радикальными нацистскими организациями?
Иностранцы впадают в шок от таких рассказов.
Есть ли какие-то вещи, которые скрывающийся от властей свидетель утаить не может? Какие-то символы, с помощью которых его, условно говоря, легче вычислить в толпе?
Наколок на теле у нас нет. Крестиков мы не носим. Но чаще всего на прямой вопрос: «Являешься ли ты «Свидетелем Иеговы»?» — верующий ответит так же прямо: «Да!» Даже под угрозой смерти или тюрьмы. Подобное происходило в истории первых христиан. Все они были мучениками за веру. Таким путем и действуют наши правоохранители: просто спрашивают, и все.
Да и не пытаются наши братья и сестры скрываться. Ведь они понимают, что ничего дурного не делают. Власть меняется, а наши убеждения остаются.
То есть они надеются, что отношение к ним здесь в скором времени изменится, и ждут этого?
Моего отца признали жертвой репрессий и выплачивали компенсацию. Наступит момент, когда и наше государство признает свою ошибку и исправит ее.
Есть ли официальное решение ЕСПЧ по проблеме преследования «Свидетелей Иеговы» за экстремизм в России?
Еще нет. Нами подана 41 жалоба. В приоритетном порядке идет рассмотрение дела о запрете управленческого центра организации. Надеюсь, что постановление не заставит себя долго ждать.
«Свидетелей Иеговы» большинство россиян ассоциирует с улыбающимися молодыми людьми, которые обходят квартиры, предлагают поговорить о Боге и раздают брошюры. Таких обходов теперь не практикуется, но ведь миссионерская деятельность совсем не прекратилась?
Да, заниматься этим, как прежде, «Свидетели Иеговы» не могут. С другой стороны, последователь Христа не может полностью отказаться от миссионерства, иначе он перестанет быть верующим. Среди друзей, дальних родственников, соседей эта работа продолжается. С недавних пор, правда, участились случаи проникновения в группы верующих агентов-провокаторов, что немного огорчает.
Не было ли у вас разочарования в том, что многие обычные люди не оказали поддержку свидетелям?
Я не был разочарован, а был даже удивлен тому, что поддержка была. Многие пытались повлиять на эту ситуацию: правозащитники, ученые. Кто-то, конечно, поддерживал запрет, но у нас есть понимание того, что даже если люди выступают за запрет в каких-то опросах, то чаще всего это просто жертвы пропаганды, которая на протяжении многих лет очень качественно рисовала «Свидетелей Иеговы» в глазах общества врагами.
Чем отличается нынешнее преследование от того, что было в советские времена?
В СССР были, конечно, более масштабные преследования. Чего стоит только одновременная высылка восьми тысяч семей «Свидетелей Иеговы» из западных регионов страны в Среднюю Азию и Сибирь. Ну и по количеству заключенных: тогда это были сотни людей, а сейчас десятки.
Однако у сегодняшнего дня есть и свои негативные отличия. Я помню с детства, как к нам приходили с обысками. Тоже искали запрещенную литературу, но никогда ничего не подбрасывали. Сейчас же такое происходит сплошь и рядом.
Повторю: в советское время при обысках ничего не подбрасывали и маски-шоу не устраивали. Приезжала небольшая группа милиционеров, сотрудник госбезопасности. Приходили безоружные, знали, что имеют дело с людьми мирными. А теперь ломают двери, врываются с отрядом спецназа. Обращаются как с опасными преступниками.
У нас на сайте есть ролик, на котором видно, как задерживали пожилого свидетеля Иеговы в Крыму. У него, кстати, есть удостоверение жертвы политических репрессий. К нему ворвались, руки заломили. А человеку уже под 80 лет. Он упал. Все это ужасно.
Кто, на ваш взгляд, может быть заказчиком или инициатором борьбы со свидетелями и некоторыми протестантскими церквями в России: или спецслужбы, которые видят в вас западную агентуру?
Кто стоит за притеснениями, трудно сказать, так как государство у нас довольно неоднородное. По факту в основном действовала Генеральная прокуратура. Вопрос к ним, почему так происходило, потому что перед законом все конфессии равны, и ни одна не имеет приоритета над другой. Даже вот процесс по запрету Библии чего стоит: есть закон, который дает иммунитет священным текстам на предмет рассмотрения законодательства, но эксперты и суд нашли аргументы, чтобы обойти этот запрет и признать, по сути, абсолютно такую же Библию с небольшими лингвистическими уточнениями, которые были сделаны с учетом современного русского языка, экстремистской. Тут явно виден заказ государства на конкретную религиозную конфессию.
Многие говорят, что за запретом стоит православная церковь. Мы этого не утверждаем. Но РПЦ в лице митрополита Илариона официально приветствовала решение о запрете нашей организации после того, как он уже состоялся на практике.
ФСБ также проявляет большую активность по преследованию верующих. Ситуация похожа на идентичную в Советском Союзе: я тогда был ребенком, и моего папу посадили в тюрьму на семь лет. Нас сослали в Сибирь. Так что эта практика мне хорошо знакома, все повторяется. Но если какой-то заказ и присутствовал, то нигде, ни в каком документе это, конечно, не отражается.
Однако для нас эти интриги интереса не представляют. Наша позиция в том, что мы живем в правовом государстве, по крайней мере, это декларируется. У России есть конституция, есть закон, защищающий свободу совести и религиозные меньшинства.
Как вы считаете, будут ли другие религиозные организации подвергаться гонениям?
Трудно судить, как это будет, но тенденция на удушение религиозной свободы есть. Невольно напрашиваются некоторые исторические параллели: в прошлом веке в Германии первыми сначала были запрещены «Свидетели Иеговы», потом все остальные конфессии. Мы знаем, чем это закончилось. Не может быть свободы у какой-либо одной религии. Если нет свободы у «Свидетелей Иеговы», то ее нет для всех.
Уже появляются сообщения о том, что те или иные люди разных конфессий подвергаются гонениям и обыскам. Мне недавно на научной конференции рассказали, что силовики пришли в баптистский храм и начали арестовывать людей, подозревая, что среди них есть бывший свидетель.
У «Свидетелей Иеговы», в отличие от православных христиан, нет института епископов, без которых не может существовать церковь. Другими словами, если останется свободный доступ к интернету, человек может начитаться определенной литературы и стать иеговистом, даже если все общины прикроют.
Чтобы стать «Свидетелем Иеговы», нужно пройти какой-то этап изучения Библии, осознать то, что хочет от нас Всевышний. Это можно сделать самому, но все равно необходимо выйти на контакт с уже существующей общиной, встречаться с собратьями по вере. Такую модель поведения создал сам Христос, а мы призваны ему подражать.
То есть рядовые «Свидетели Иеговы» продолжают встречаться тайком?
Да, для совместного чтения Библии. Но это не такие собрания, как прежде, а частные встречи на квартирах, в которых порой участвуют несколько человек: друзей и дальних родственников.
Силовики любят проводить свои акции устрашения как раз во время таких мероприятий.
Как и во время встреч воров в законе. Существование церковной организации еще предполагает сбор средств. У свидетелей это сохранилось?
Были добровольные пожертвования, да. Сейчас что-то такое продолжает существовать в частном порядке между членами общин.
А как относятся к происходящему молодые иеговисты, которым сложнее вести частную жизнь и приходится чаще попадаться на глаза организациям и чиновникам, ответственным за воспитание и идеологию?
У «Свидетелей Иеговы» крепкие семьи. И наши дети часто отличаются от сверстников. Так было и раньше. Новая трудность связана с получением альтернативной службы. Ребятам отказывают в этом праве, объясняя тем, что «Свидетели Иеговы» теперь запрещенная организация и религиозные убеждения ее членов никого не интересуют. Такой вот парадокс: юношей на основании того, что они экстремисты, силком тянут в ряды вооруженных сил.
Что еще грозит свидетелю Иеговы в России, кроме задержания и обвинений в экстремизме?
Суд рекомендовал изымать детей из семей «Свидетелей Иеговы». Верховный суд России! Также поступали по отношению к нашим братьям и сестрам в фашистской Германии. Вот до чего мы дошли.
