Переход на капиталистическую модель экономики стал шоком для граждан бывшего СССР. Многие не знали, как жить в новом мире, а главное — как прокормить семью в условиях стремительно растущих цен. Неудивительно, что в начале и середине 90-х появились «благодетели», обещавшие неискушенным людям баснословные проценты по вкладам: «инвестиционные компании», которые в основном занимались перекачкой средств вкладчиков на свои зарубежные счета. Как работали финансовые пирамиды и почему люди с готовностью отдавали в них последние деньги, рассказывает «Лента.ру».

Символ эпохи

«Мама, купи мне акции МММ!» — уговаривал подросток мать. «Не знаю, — хмурилась та. — Ты же не умеешь с деньгами обращаться — заберешь сразу. А когда во что-то вкладываешься, надо уметь ждать!» — «Ну давай! Там же все растет каждую неделю!» — не унимался мальчик.

Акцию номиналом в несколько тысяч «мавродиков» мама купила, потратив на нее не так уж много денег. Мальчик любил читать, и на них он мог бы купить себе пару книг в жанре фэнтези, которые так любил. Он надеялся, что через две недели сможет продать акцию и приобрести четыре, а то и восемь книг.

Так бы, возможно, и случилось, но по прошествии двух недель мать, которая держала «мавродики» у себя в кошельке, наотрез отказалась сдавать их. «Подожди!» — твердила она. Несмотря на то что на дворе стоял 1994 год, мама, всю жизнь державшая деньги в сберкассе и покупавшая гособлигации, была верна себе.

Результат оказался закономерно плачевным. На следующей неделе случилось событие, потрясшее огромное количество россиян, поверивших в легкие деньги. Сергей Мавроди, основатель МММ, объявил, что цена акций снижается в 127 раз, но теперь они будут расти еще быстрее. Мама поверила и в это. Еще через неделю офис компании на Варшавском шоссе штурмовал ОМОН и сотрудники налоговой инспекции, а Мавроди был арестован. Восемь книг в жанре фэнтези так и остались на книжных развалах. Мальчик их так и не прочитал. Но это была небольшая потеря. Многие потеряли тогда все сбережения, а целые грузовики «мавродиков», теперь уже ничего не стоивших, отправились на свалку. Но история финансовых пирамид в России — это не только и не столько история МММ.

Схема Понци

То, что в России называется финансовой пирамидой, на Западе больше известно как схема Понци. Ее особенностью является создание инвестиционной компании, вкладывающей средства инвесторов в некие проекты или ценные бумаги, за счет чего первые могут получать баснословные дивиденды. Впрочем, единственный проект, в который инвестируют создатели таких компаний, как правило, — их собственный карман, а выплаты первым вкладчикам осуществляются за счет перераспределения денег вновь пришедших. По очевидным причинам долго это продолжаться не может: выплаты прекращаются, а мошенники стараются улизнуть, прихватив большую часть вкладов.

Кстати, почему «схема Понци»? Карло Понци — итальянец, который эмигрировал в США и до поры до времени влачил там безрадостную жизнь. Однако в декабре 1919 года он дал объявление в газете «Бостон Пост»: его компания «Сохранение и безопасность бизнеса», специализирующаяся на «операциях с почтовыми купонами», ищет «внешних инвесторов», которым обещает 50-процентный доход по вкладам уже через 45 дней.

Разумеется, никаких операции с купонами он не совершал, а на вопросы о том, как он зарабатывает деньги, чтобы выплачивать дивиденды, предпочитал не отвечать. Но этого и не требовалось — обывателям было наплевать на механизм умножения средств, пока они исправно получали прибыль. Через год Понци уже был безумно богат, а его компания открыла множество филиалов во всех штатах. Сколь долго все это могло продолжаться — судить сложно, однако в августе 1920 года один из уволенных из фирмы сотрудников рассказал бостонской прессе о том, как работает бизнес Понци. Аудиторская проверка выявила, что никакой инвестиционной деятельности «Сохранение и безопасность бизнеса» не вела, а большую часть денег вкладчиков нашли дома у ее основателя — миллионы долларов были разложены по коробкам из-под обуви.

Не то чтобы российским властям и контрольным органам не было понятно, что за МММ и подобными ему конторами маячит призрак Понци. Однако причина закрытия отделений компании Мавроди была другой: государство осознало, что, во-первых, большое количество денежных средств уходит черт знает куда, а во-вторых, эти пирамиды постепенно создавали инструменты управления обществом и начинали активно ими пользоваться.

Ударники пирамидостроения

Конечно, МММ была не единственным предприятием по сравнительно честному отъему денег. Помимо Мавроди, множество предприимчивых соотечественников ковали железо, пока горячо. Всех не перечислишь, но некоторые особенно удачливые «ударники» пирамидостроения достойны отдельного упоминания.

Первая финансовая пирамида возникла в Перми в 1992 году и специализировалась на продаже сахара. Условие для покупателя было простое: можешь купить мешок за полцены, если приведешь с собой еще двух покупателей. Вот только первый покупатель получал свой мешок сразу, а те, кто пришел с ним, вносили деньги авансом и ждали свой сахар. В какой-то момент количество ожидающих превысило критическую массу, и коммерсанты скрылись с их деньгами.

Примерно по тому же принципу действовало и ИЧП «Властелина», появившееся в 1993 году. Его основательница Валентина Соловьева предлагала гражданам уже не сахар, а автомобили по смешным ценам, а какой бывший советский человек не мечтал о собственной машине! Ведь во времена СССР личные авто не только стоили баснословных денег, но и распределялись по спискам!

Первые счастливчики действительно получили новенькие дешевые «Москвичи», а то и «Мерседесы». Поверив в чудо, они приводили друзей и знакомых. Тем временем сумма первоначального взноса за будущую машину постоянно росла, как и срок ее ожидания. Но это, похоже, никого не волновало, и люди продолжали нести «Властелине» деньги.

Вскоре Соловьева помимо автомобилей и бытовой техники стала предлагать сверхдешевые квартиры. Исход этой истории был столь же печален, сколь и предсказуем: фирма стала тянуть с исполнением обязательств, квартиры практически никто не получил, народ остался у разбитого корыта, а Соловьева подалась в бега, однако вскоре была арестована.

А вот «Русский дом Селенга» (РДС) — интересное название, смысл которого гражданам не был понятен. Большинство любопытствующих сходилось во мнении, что имеется в виду река Селенга, протекающая в Монголии и Бурятии. Более искушенные полагали, что речь идет о селенг-компании, занимающейся покупкой прав пользования и распоряжения имуществом у населения. Река, конечно, была ни при чем, впрочем и селенгом в «Русском доме Селенга» не пахло.

РДС был создан в 1992 году друзьями Александром Саломадиным и Сергеем Грузиным. Она была самой обычной финансовой пирамидой, разросшейся до неприличных размеров. О масштабах ее деятельности говорит хотя бы то, что у компании было два самолета, на которых регулярно перевозили наличность, собранную в российских регионах и республиках бывшего СССР. Сотрудникам РДС даже предлагалось не заморачиваться с пересчетом мелких купюр, а просто сжигать их. Деньги в «Русский дом Селенга» несли все — даже бандиты и чиновники.

В отличие от основателей классических пирамид, Саломадин и Грузин не просто собирали деньги с доверчивых граждан, но и пытались пустить их в дело: открывали супермаркеты, транспортные предприятия, турфирмы и даже банки. Впрочем, несмотря на составленный на годы вперед план развития, основатели РДС регулярно позволяли себе брать из бюджета компании гигантские суммы и спускать их на dolce vita: покупали дорогие машины, летали частными самолетами, кутили на вечеринках для избранных. И, конечно же, не думали ни о каких налогах.

После того как налоговики взяли штурмом очередной самолет с наличными, среди вкладчиков началась паника. Они выстраивались в очередь, чтобы забрать свои деньги, но представительства РДС к тому времени были уже закрыты, и ничего, кроме офисной макулатуры, там не было. В 1995 году деятельность РДС по решению суда была прекращена, а в 1997-м компанию признали банкротом. Грузин и Соломадин сели на девять лет за мошенничество.

Пытались инвестировать и основатели пирамиды «Хопер-инвест». Семья Константиновых предлагала всем желающим быстро обогатиться, вложив деньги под 30 процентов в месяц. Правда, в отличие от основателей РДС, никакого конкретного плана у них не было. Просто один из совладельцев решал, что можно купить тот или иной магазин или предприятие — и все, дело сделано. Разумеется, ни разумной, ни прибыльной такая политика не была.

Интересной особенностью «Хопра» было то, что вкладчик становился вроде бы и не вкладчиком, а временным соучредителем компании — до тех пор, пока не заберет свои деньги с процентами. Разумеется, все это делалось для отвода глаз, ведь соучредителем человек мог стать, только пройдя государственную регистрацию, о чем вкладчики, как правило, не догадывались. Итог деятельности «Хопра» банален и предсказуем: большая часть денег была переведена на зарубежные счета реальных учредителей. Двое из них — Тагир Аббазов и Лев Константинов — успели отбыть в Израиль, двое других — Олег Суздальцев и мать Льва Константинова Лия — получили 4 и 8 лет лишения свободы соответственно.

Это наиболее яркие, но далеко не все представители пирамидальной когорты 90-х — достаточно вспомнить акционерные общества «Тибет», «Чара» и иже с ними.

Поле чудес в стране дураков

С какой радостью бывшие советские граждане несли свои кровные в пирамиды в надежде на быстрое обогащение! Удивляться этому не стоит: капитализм свалился на них как снег на голову, при этом ни малейшего представления о механизмах инвестирования и законах свободной экономики у людей не было. Финансовая безграмотность населения в сочетании с советской привычкой верить всему, что написано в газете и сказано с экрана телевизора, творили чудеса. В какой-то момент казалось, что история Буратино, который по совету кота и лисы закопал пять золотых, ожидая, что из них вырастет денежное дерево, — вовсе не сказка, а пособие для начинающих инвесторов.

«Купил жене сапоги!» — радостно сообщал с экрана «партнер» МММ Леня Голубков. И у граждан не было причины не верить рекламному персонажу, так похожему на простого советского работягу. А раз получилось у него — значит, получится и у них.

Кузнецом рекламного успеха МММ стал кинорежиссер Бахыт Килибаев. Он вспоминал: «Мавроди мне говорил: «Бахыт, через четыре дня надо уже запускать что-нибудь в эфир». — «А что?» — «Ну, вот так, чтобы все взяли и принесли нам деньги»». И деньги несли.

Как пишет в своей книге «Все великие аферы, мошенничества и финансовые пирамиды: от Калиостро до Мавроди» Антон Кротков, многие граждане 90-х восприняли появление пирамид как манну небесную. Он приводит слова 50-летней женщины, говорившей, что «умные люди теперь на работу не ходят», ведь месячную зарплату можно получить на операциях с акциями. Эти люди закладывали свое имущество и недвижимость, «крутили» зарплату в МММ и прочих конторах. Известна история человека, который продал квартиру, купил на все деньги «мавродиков», а сам с женой, двумя детьми и больной свекровью жил в гараже.

Надежда на быстрое обогащение и азарт игрока ослепляли даже рационально мыслящих людей. Одного из них цитирует Кротков:

«В молодости я два курса проучился на экономическом факультете и, конечно, в глубине души, отдавал себе отчет в том, что ни одна ценная бумага не может расти бесконечно и все закончиться жуткой катастрофой наподобие той, что когда-то загнала США в Великую депрессию. Но одновременно было очень сильное желание успеть ухватить от этой уникальной ситуации все возможное, ведь другого такого шанса в моей жизни могло и не представиться. Я до самого конца верил в свою интуицию, тонкое чутье игрока.

Несколько раз я получал очень хорошую прибыль и мог завязать, оставшись в большом выигрыше. Но в том-то и дело, что, даже выиграв чемодан денег, несколько часов наслаждаешься видом этих пачек банкнот, а потом снова тащишь их к Мавроди, по дороге повторяя клятвы себе и Господу Богу, что если и на этот раз пронесет, тогда уже все — завяжу навсегда!»

Конечно, большинство не «завязывало», и в результате к моменту краха пирамид люди оставались без средств к существованию, а некоторые вообще на улице. Во всех грехах винили государство — достаточно вспомнить митинги за освобождение Мавроди. Вкладчики свято верили в то, что нерадивые чиновники не хотят, чтобы люди жили лучше, и потому вероломно удерживают их спасителя, который обещал, что вскоре к кассам МММ подъедут несколько КамАЗов с наличностью, которой хватит, чтобы расплатиться со всеми.

Если же говорить серьезно, то государству до поры до времени финансовые пирамиды были даже выгодны: они позволяли изъять из обращения избыток денежной массы, что способствовало снижению инфляции. С другой стороны, как уже говорилось, пирамидостроители получали нешуточную власть над кошельками граждан и возможность манипулировать их настроениями, а таких конкурентов государство терпеть не собиралось.

Чем может обернуться увлечение финансовыми пирамидами, наглядно показали события в Албании. В январе 1997 года там рухнуло множество так называемых банков и инвестиционных компаний. Компенсации по вкладам государство решило не платить и только запретило деятельность «пирамидальных» компаний. Это привело к массовым беспорядкам и мятежу — население захватило оружие и власть в нескольких городах, и если бы не введение полицейского контингента ООН, в стране разразилась бы настоящая гражданская война.

Судьба великих махинаторов 90-х сложилась по-разному. Кто-то сбежал и живет теперь за рубежом, кто-то, отсидев свой срок, взялся за старое, другие ведут скромную жизнь, потеряв свои капиталы. Сергей Мавроди, бежавший и скрывавшийся в течение нескольких лет, в 2007 году был наконец осужден за мошенничество, но, отсидев, он не только не ушел в тень — его слава теперь гремит по всему миру.

Организовав на территории России новые пирамиды МММ и собрав очередной навар с доверчивых граждан, Мавроди приступил к покорению Африки. Теперь это «система взаимопомощи МММ Global», завязанная на биткоинах, позволяющих мошеннику не нести никакой ответственности за денежные потоки своей организации. Когда в очередной стране его пирамида рушится, Мавроди просто свертывает все операции в ней и переезжает в следующую, где так много людей, верящих в легкое и быстрое обогащение. Как утверждал ушлый кот Базилио из сказки про Буратино: «На дурака не нужен нож: ему с три короба наврешь — и делай с ним что хошь!»

Вступая в должность исполняющего обязанности главы Бурятии, Алексей Цыденов обещал президенту Владимиру Путину первым делом познакомиться с республикой. К августу он объехал большую часть районов — в том числе те, где никогда не бывали его предшественники на высоком посту, и поделился увиденным с корреспондентом «Ленты.ру».

«Вы привезли дождь! — обращается он к участникам фестиваля территориального общественного самоуправления (ТОС). — У нас не будет пожаров, взойдут посевы. Это очень хорошо!» Дождь над Улан-Удэ — первый за много недель. Засуха тут обычное дело, и последствия у нее бывают серьезные: в 2015 году площадь лесных пожаров в Бурятии превысила 60 тысяч гектаров. «Сейчас, слава богу, удалось провести подготовительную работу», — говорит Цыденов. Помощь общественного самоуправления пришлась к месту — как и почти во всем, что касается жизни в Бурятии. А жизнь непростая: некоторые поселки (например, те, где живут бывшие строители БАМа) дешевле переселить куда-нибудь целиком, чем восстановить их инфраструктуру.

«Окапывание лесов, отсыпка дорог. Работа с управляющими компаниями и ТСЖ — чтобы друг друга не обижали. Мусорные баки у каждого дома — одной системы, чтобы красиво было. Собственная система видеонаблюдения за улицей», — перечисляет некоторые достижения ТОСов Николай Намсараев, курирующий это направление в республиканском комитете территориального развития.

Вернули сенокос

У Дашимы Бальжировой из ТОС «Найдал», что на юге Бурятии в Кижингинском районе, другой пример: село Усть-Орот расположено на правом берегу реки Кодун, а сенокос — на левом. Соединяет берега мост, построенный полвека назад. Три года назад его признали опасным для использования. «Четыре ТОСа — «Улзытэ», «Баяр», «Родничок» и наш «Найдал» — объединились для постройки моста. Скот у всех, сено всем надо, вопрос жизни и безопасности», — объясняет Дашима.

Живут не только и не столько деньгами (по итогам 2014 года «Найдал» получил небольшой республиканский грант за хорошую работу), сколько участием жителей села. «Кто-то приходит сам и работает, кто-то приносит стройматериалы, большинство — и то, и другое», — рассказывает Бальжирова. В итоге мост работает, и сенокос для жителей Усть-Орота и его окрестностей вновь доступен.

В республиканском бюджете нынешнего года на нужды территориального общественного самоуправления заложено 45 миллионов рублей. В следующем году эта сумма может достичь 60 миллионов, если удастся принять региональный закон о ТОСах и утвердить объем поддержки. Всего в Бурятии более 1200 ТОСов. Призовые получают не все, но и суммы выплат — 150, 200 или 300 тысяч рублей — едва ли позволяют сделать что-то фундаментальное.

«Один вложенный в ТОС бюджетный рубль — тот же грант, в первую очередь, — приносит семь рублей, — подсчитывает Алексей Цыденов. — Это и материалы, и оценка трудовой активности». Для сравнения приводит недавние выкладки от губернатора Воронежской области Алексея Гордеева: в его регионе, где появились одни из первых ТОСов, на четыре вложенных государственных рубля приходится лишь один общественный.

Кто за кого?

«У нас активные, самостоятельные, ответственные люди, — уверен и. о. главы Бурятии. — Они своими руками делают мир вокруг себя лучше. Вся страна выходит на субботник раз в год, а здесь, в Бурятии, субботники — каждые выходные». Он перечисляет все, чем занимаются ТОСы: строительство фельдшерско-акушерских пунктов, спортивных залов, борцовских юрт, начальных школ, церквей, библиотек, мостов, детских площадок, благоустройство территорий…

Корреспонденту «Ленты.ру» приходится уточнить: «Выходит, общественность в Бурятии годами делает работу районного — и, собственно, республиканского начальства?» — «Да, конечно, здесь есть сфера ответственности местных властей, — признает Цыденов. — Но красить забор местным жителям они ведь не пойдут». — «Забор — не пойдут, а фельдшерско-акушерский пункт, начальную школу и тот же мост — должны не пойти, а побежать». — «Это безусловно, — не спорит и. о. главы Бурятии. — Но если есть дефицит бюджетных средств, а люди сорганизовались сами — честь им, хвала и низкий поклон».

Так или иначе, специфический бурятский критерий эффективности налицо. Вне зависимости от результата выборов главы Бурятии достаточно посмотреть через пару лет, чем занимаются ТОСы: дворами, заборами и лужайками или все же вопросами выживания — школами, ФАПами и мостами. Общественное самоуправление здесь — не только институт, но и своеобразный рейтинг власти: никаких иных замеров начальственных стараний с ним в принципе не надо.

Почему баран не водится

Основы своей кадровой политики Алексей Цыденов объясняет так: «Критерии — профессиональный опыт и желание работать. Человек может быть хоть семи пядей во лбу, хоть с гарвардским образованием, но если он бегом не бежит, всем своим видом показывает «я самый умный, иду не спеша», а при этом результат у него хуже, чем у расторопного середнячка…»

Но сказать, что руководитель республики предпочитает умникам с образованием середняков с опытом, было бы неверно. «Нигде не учат на главу, нигде не учат на замминистра транспорта (этот пост Цыденов занимал до назначения в Бурятию — прим. «Ленты.ру») и тем более на министра, — констатирует он. — И при этом учиться надо постоянно: жизнь меняется, нормативная база меняется, деловые практики меняются. Сам учусь, коллег из республиканских министерств и ведомств по очереди в Москву учиться выпихиваю. На это денег не жалею».

Умение местных жителей самоорганизовываться — вот то, что поразило Цыденова (а кто бы не обрадовался: вложил десятки миллионов — получил отдачу на сотни). Из неприятных впечатлений он выделяет состояние агропрома. «В том числе и баран не водится, — подтверждает и. о. главы республики предположение корреспондента «Ленты.ру». — Скота вообще мало, невзирая на стереотипы». Специфика хозяйствования не способствует. Зима долгая, а лето засушливое: не пожар — так просто жара уничтожает корма. «И поголовье небольшое, и молока мало, и себестоимость мяса высокая», — сетует Цыденов.

А вот переработка чувствует себя неплохо. Баранину везут из Молдавии, а мороженую говядину — из Санкт-Петербурга. Крупнейший в республике «Бурятмясопром» в год перерабатывает восемь тысяч тонн. Из самой Бурятии мясокомбинат получает лишь тысячу тонн — восьмую часть объема. По словам главы региона, такая пропорция практически на всех перерабатывающих предприятиях.

Удивлять страну аграрными успехами республика не планирует. «Сельское хозяйство дотируется так или иначе во всем мире. Свести аграрный бюджет в ноль — такой задачи нет. Но продовольственная безопасность и занятость людей — задачи не менее стратегические. Их и будем выполнять», — подчеркивает Алексей Цыденов.

«Нам, простите, гореть надоело»

«Мы — интегрированные», — объясняют в общине староверов села Тарбагатай одноименного района. То есть живут не на отшибе и постоянно принимают туристов. Прекрасные виды, экскурсии по пути протопопа Аввакума, отменный музей быта с десятками самоваров и прочей утвари, фольклорный ансамбль «Судьбинушка» — культура староверов Бурятии вошла в список нематериального устного наследия ЮНЕСКО. И сытный обед с куда более материальным самогоном на кедровых орехах. Только что старообрядцы Тарбагатая отправили два автобуса с туристами-немцами, ждут еще три с китайцами и японцами.

Два года назад в республике отметили 250 лет прибытия старообрядцев в Бурятию. «Прибытие» — изящный эвфемизм для высылки с территории нынешних Украины, Белоруссии и Польши и подконвойного водворения на здешние земли — с одним казенным плугом и одним казенным же топором на семью. «Семейские» — местное название староверов — как раз от того, что прибывали целыми фамилиями. Бурятов же семейские называли «братскими»: за то, что приняли и дали работать на землях, среди местных слывших неудобными.

Бренд «В гостях у семейских» процветает, ничего не требуя у государства. Есть и ТОС — под благоустройство в широком смысле: староверская деревня Десятниково вошла в список самых красивых деревень России. Развиваются на одном туризме, причем вдали от Байкала. А на озере, несмотря на многочисленные туристические базы, работа толком еще не начиналась, считает Алексей Цыденов: «Здесь ничего не поделено — делить нечего. Имеющиеся турбазы — крохи, слезы, поле непаханое. Приходи, бери и делай».

Не приходят, не берут и не делают, несмотря на вал туристов, из-за недоразвитости инфраструктуры и нормативных ограничений. «В Центральной экологической зоне вокруг Байкала нельзя выделять землю, нельзя строить, нельзя вырубать деревья. Нельзя топить углем, можно только электричеством — а оно дорогое, даже при том что правительство снизит тарифы для Бурятии на четверть», — объясняет правила чиновник.

Руководство республики сейчас проводит совещания и консультации с федеральным центром, чтобы скорректировать нормы деятельности на берегу Байкала. «Понятно, что жесточайшие ограничения направлены на защиту экологии, — подчеркивает Цыденов. — Практика, однако, показывает, что на деле выходит наоборот». Отсутствие полигонов для мусора, например, приводит к образованию стихийных свалок. От «диких» туристов страдает противопожарная безопасность. «А нам, простите, гореть надоело: два года назад четверть лесов в пожарах потеряли, — говорит и. о. главы Бурятии. — И потом, миллион «диких» туристов, каждый сходил в кусты, извините, — и вот вам три тысячи тонн органических отходов в Байкале». Организация контроля за очистными сооружениями и уборкой мусора, по мнению Цыденова, не только верная, но и прибыльная альтернатива нынешнему положению дел вокруг Байкала.

Как правильно клянчить

«Уже да», — отвечает Цыденов на прямой вопрос, уместный в разговоре с каждым претендентом на руководство дотационным регионом: «Вы клянчить умеете?» Впрочем, и на предыдущем посту Цыденов занимался не только распределением имеющихся средств: «Мы оценивали перспективы транспортных потоков, деньги на развитие инфраструктуры просили у правительства. Но не придешь же и не скажешь «Дай!» Мы предлагали результат: готовы сделать такую-то инфраструктуру, перевозить столько-то тысяч тонн, результат будет таким-то здесь, здесь и вот здесь. Но для этого нужно немножко денег».

«Поляна» для работы у руководителя региона шире, чем у замминистра транспорта, причем каждая сфера требует своего подхода. «К примеру, социальная сфера совершенно не считается в режиме рубль на рубль. Включились в программу «Безопасные и качественные дороги» — результат есть и в Улан-Удэ, и вокруг — в агломерации», — поясняет чиновник.

На госслужбе он с 2006 года и знает, к кому и куда идти в правительстве, чем занимаются департаменты, как использовать потенциал полпреда президента в Сибирском федеральном округе. «Я сам в том же Минтрансе работал с регионами, — напоминает нынешний и. о. главы Бурятии. — Оценивал проекты, которые мне приносили. Видел, на что смотреть, что готовить дополнительно, какие аргументы использовать…» — «И где авторы проекта пытаются обмануть?» — «И это тоже, — кивает Цыденов. — Но гораздо чаще в подобных случаях видишь искреннее желание сделать что-то хорошее. И при этом понимаешь, что перед тобой совершенно утопический проект».

Результатами работы администрации республики за время своего присутствия он не совсем доволен: «Но это не к кому-то персонально, я и к себе отношу. Вопросы есть, но и потенциал есть. И потенциала здесь гораздо больше, чем вопросов. Не хвастовство, не задабривание, не самоуспокоение — потенциал Бурятии действительно огромен», — делится руководитель республики. И речь не только о месторождениях плавикового шпата, цинка, вольфрама и прочих полезных ископаемых. И даже не о планах производства аналога АН-2 на авиационном заводе в Улан-Удэ.

«Здесь есть суровые условия и трезвое к ним отношение, — говорит Алексей Цыденов. — Есть патриотизм — не ура-, не оголтелый, а просто понимание своего места на малой родине и в большой стране».

«Восьмиклассница из горного Закаменского района рассказывала о работе школьного правительства дольше, чем я — о работе своего, — приводит глава региона пример активной жизненной позиции. — И это было очень интересно, она не повторилась ни разу. И ветеранам помогают, и пенсионерам огороды пашут, и памятники восстанавливают. Все бесплатно, никто школьников не пинает, не заставляет». — «Девочка уже попала в республиканский кадровый резерв?» — «Думаю, что в общероссийский, — серьезно говорит Алексей Цыденов. — Грех ограничивать, далеко пойдет. И если бы она одна такая была!»

Бурятия — Москва

Похищение детей родителями уже давно стало в нашей стране нормой, а вот рынок услуг по «возвращению» детей путем шантажа и вымогательства еще только набирает обороты. Занимаются этим вполне невинные с виду организации. Однако случается, что на беде детей спекулируют отдельные представители органов власти и даже целые структуры.

Небанальная, казалось бы, история была рассказана в одной из недавних передач «Человек и закон». По решению суда четырехлетний Родион — сын Роберта и Натальи Голубковых — должен был после развода родителей жить с отцом. Мать не виделась с ребенком целый год после расставания с мужем и не сильно к этому стремилась, однако решение суда ее задело. Спустя некоторое время сына выкрали, как в лихие 90-е: когда отец с ребенком были на прогулке, к ним подъехала «девятка», отца избили, малыша увезли в неизвестном направлении. Оказалось, что несмотря на запрет отца ребенка, Наталья каким-то образом сумела вывезти сына через Минск в Израиль. Там они и проживают по сей день.

Бывшему супругу Натальи удалось узнать, что в похищении Родиона участвовала целая группа лиц, точнее — организация «Стопкиднепинг». Это, как они сами себя называют, волонтерская группа, призванная помогать родителям, которые ищут украденных детей. На самом деле слово «украденные» нужно брать в кавычки, поскольку речь зачастую идет о поиске детей, которые остались с одним из родителей по решению суда, но вторая сторона не согласилась с этим решением. Как правило, это матери, хотя суды обычно остаются на их стороне.

Как утверждается в расследовании журналистов «Человека и закона», на совести у членов этой общественной организации много дел, подобных истории с кражей Родиона Голубкова. «Волонтеры» оказывают помощь матерям не всегда законными способами, их методы — слежки, избиения, угрозы, шантаж. Вот интересная деталь: среди подвижников «Стопкиднепинга» — ранее судимый Андрей Сиднев, у которого за плечами — 16 лет колонии строгого режима. Как показало расследование журналистов «Человека и закона», члены организации не только берут деньги с матерей за свои услуги, но и шантажируют отцов, требуя от них передачи части имущества, — отсюда и «специализация» организации: она берется за семейные дела не бедных алкоголиков, а вполне состоятельных семей.

«Санта-Барбара» курит в сторонке

Примечательно, что «Стопкиднепинг» пользуется поддержкой у чиновников высокого уровня, включая депутатов Госдумы и их помощников. Это также удалось выяснить авторам сюжета о деятельности организации, не имеющей даже своего сайта. Но участие сильных мира сего в дележе детей, страдающих от разрыва родителей, не редкость. Это показала скандальная история молодых людей из Санкт-Петербурга — Андрея Зайцева и Юлии Шик.

Семья директора Музея уличного искусства и его неработающей жены распалась осенью прошлого года после шести лет брака, в котором были рождены двое детей — Степан и Федор. После семейной размолвки Андрей поехал с детьми в отпуск. По его словам, это была нормальная практика — каждый год по завершении музейного сезона уезжать с детьми за границу на пару месяцев. Юлия была предупреждена о запланированных каникулах, разрешение на вывоз детей дала и даже сама отвезла их в аэропорт. Но затем почти сразу обвинила мужа в похищении Степы и Феди, которых тот якобы решил спрятать от матери в Европе.

Суд и полиция встали на сторону отца: с точки зрения закона, он просто поехал на отдых без жены, о какой краже идет речь, если он вывозил детей с согласия жены? Более того, суд вынес предписание, что до развода оба сына должны жить с Андреем. Но тогда Юлия решила пойти ва-банк, развернув в своем Instagram кампанию с хештегом #андрейвернидетей. Ее поддержала вмиг образовавшаяся армия подписчиков. На Зайцева посыпались сообщения с угрозами, особо активные пользователи призывали похитить детей у отца, при том что тот все время поддерживал семью, оставив супруге дом и выплачивая на содержание детей алименты. «Когда он ушел из семьи, он нас обеспечивал. Могу сказать, что больше 70 тысяч в месяц я не получала от мужа!» — жаловалась между тем в своем Instagram на «бедную жизнь» Юля.

Обвинения в киднепинге шокировали директора музея стрит-арта, тем не менее он не препятствовал решению суда, который разрешил матери встречаться с детьми каждую неделю. Андрей предложил Юлии заключить мировое соглашение, но та отказалась, потребовав, чтобы муж отдал детей. Также Андрей должен, по ее мнению, полностью обеспечивать их троих и встречаться с сыновьями только тогда, когда Юля сама посчитает нужным. По словам бывшего мужа, она также требовала, чтобы он переписал на нее квартиру, в которой сам проживал, и давал ей крупные суммы денег на личные нужды.

Кампания, развязанная Юлий Шик в соцсетях, быстро обросла шумихой. О семейной драме писали и развлекательные ресурсы, и федеральные СМИ, и популярные блогеры. В частности, Лена Миро отмечала в своем посте на эту тему, что «даже суд, который у нас всегда выступает на стороне матери, решил оставить детей с Андреем просто потому, что он в состоянии поддерживать привычный для них образ жизни: рацион, кружки, занятия с преподавателями. Юля, несмотря на решение суда, начала травлю в интернете, через СМИ обвинила Андрея в кинднепинге, завела инстаграм, в котором набрала кучу подписчиц — профессиональных яжыматерей, которые безоговорочно приняли ее сторону. В адрес Андрея посыпались проклятия, угрозы и обещания выкрасть детей — и все это от посторонних людей».

Гиперответственный законодатель

Однако ситуация изменилась в одночасье, когда на сторону Юлии встал… ни много ни мало спикер законодательного собрания Санкт-Петербурга Вячеслав Макаров. Казалось бы, откуда такое внимание представителя власти к проблеме обычной петербурженки? Дело в том, что ранее не работавшая Юлия к тому времени устроилась в заксобрание секретарем — и именно к Макарову. В результате в августе этого года суд резко сменил позицию: во время бракоразводного процесса он постановил, что дети должны жить с матерью. Практически одновременно с этим решением петербургский парламент подготовил поправки в семейный кодекс, предложив, в частности, временно ограничивать в правах родителей, которые укрывают детей от бывших супругов вопреки решению суда.

Вячеслав Макаров во время одного брифинга на вопрос журналистов об участии его в семейной истории разразился бурной речью. Он поведал, что дело супругов, чьи имена уже знали многие жители Северной столицы, находится под его особым контролем, и к работе уже подключен Следственный комитет по Ленинградской области. А далее перешел на выпады в сторону Зайцева и его родителей. «Вот эту семейку необходимо было в пыльных мешках на голове и в кандалах доставить и провести еще. Чтоб это было в назидание другим», — цитирует Макарова издание «Наша Версия».

Впрочем, столь странная для представителя власти риторика, граничащая с экстремизмом, для спикера не редкость. Недаром Макарова в городе за глаза называют «полковником» — не только в связи с его военным званием, но и с манерой общения — прямолинейным, как танк, и не терпящим возражений. При этом, говорят злые языки, слова и поступки спикера не всегда «отличаются умом и сообразительностью», что не раз оборачивалось для Макарова скандалами.

Тогда же Вячеслав Макаров пригрозил возбуждением дела об убийстве детей. Однако Андрей Зайцев, узнав об угрозах, опроверг эти слухи телеканалу «Питер ТВ», который связался с отцом и подтвердил: дети живы, и все с ними в порядке. Но почему парламентарий оказывает рядовой сотруднице столь ярую, перечеркивающую доводы разума поддержку? Как предполагает газета «Наша версия», с 63-летним спикером 28-летнюю Юлию связывают не только деловые отношения. Правда, она не единственная его протеже.

Темные дела

Персона Вячеслава Макарова давно привлекает внимание публики и журналистов. Один из наиболее свежих — «дачный скандал». Согласно расследованию «Новой газеты», он на льготных условиях получил в аренду на десять лет социальные дачи в поселке Солнечном, недалеко от Финского залива. Три дачи, предназначенные ветеранам Великой Отечественной войны и чернобыльцам, тот, как предполагается, собирался передать в пользование своим любовницам.

Но, возможно, скоро череда скандалов вокруг пожилого покровителя Юлии Шик сойдет на нет, и связано это с прогнозами экспертов, ожидающих отставки Вячеслава Макарова вслед за отставкой бывшего губернатора Георгия Полтавченко. Кто-то связывает это с общим трендом на обновление руководства города федерального значения, а кто-то — с накопившимся вокруг председателя парламента Санкт-Петербурга негативным фоном.

Юлия же тем временем продолжает ждать поддержки от чиновников и тех, кому они покровительствуют. Теперь она активно рекламирует в своих соцсетях «Стопкиднепинг» и недоумевает, «сколько лжи обрушилось на эту организацию». Эту «ложь», по ее мнению, раскопали журналисты из передачи «Человек и закон». Юлия Шик свято верит в то, что «волонтеры» помогут ей вернуть сыновей — всеми доступными способами.

Зайцев же готов пойти на мировую и уладить скандал, не травмируя детей. «Я выступаю за подписание мирового соглашения и хочу, чтобы мы оба могли принимать участие в воспитании детей», — сообщил Андрей в своем посте. Но такой исход событий не устраивает его бывшую супругу, протеже Макарова. Ведь сейчас от этого конфликта она получает одни плюсы, а мирный раздел детей не позволит ей и дальше набирать популярность в сети.