Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Пожар в «Зимней вишне», унесший жизни десятков невинных детей, поднял множество нерешенных проблем, связанных с халатностью, жаждой наживы и коррупцией, а также обострил вечные вопросы. В частности, о том, как добрый и всемогущий Бог, почитание которого в России возродилось за последние десятилетия и распространяется теперь во всех сферах общественной жизни до отталкивающей навязчивости, как он допустил подобную ситуацию? Об этом и том, каково было работать непосредственно с родственниками сгоревших в Кемерове детей, корреспондент «Ленты.ру» побеседовал с главой социального отдела Кемеровской епархии протоиереем Геннадием Князевым.
«Лента.ру»: Когда и как вы узнали о пожаре?
Отец Геннадий: Знакомые и друзья позвонили, рассказали и спросили, что будем делать? Мы сразу же обратились в администрацию, в МЧС и приехали сюда в штаб, организованный в школе номер 7, прямо за горевшим торговым центром.
А вам не было страшно, ведь реакцию родственников на появление человека в рясе трудно было угадать?
Когда я ехал, то мне говорили: «Зачем едешь? Тебя там люди побьют». Ну побьют ― значит побьют. Вон дети погибли, что же я теперь за себя бояться буду?
И как вас встретили?
Не побили, но каждый по-своему реагировал. Я людей понимаю: они в шоке. Я знал, куда иду, и первую ночь дежурил в штабе лично. Вообще, все эти ночи после трагедии ― тяжелые, но первая была самая неопределенная.
Что вы запомнили?
Когда чужой ребенок погиб ― это очень страшно. Город переживает, все жители в шоке. Но когда твой собственный, то ум просто отключается. Человек пребывает в шоке и не знает, что говорить, что делать. У него и вопросов не возникает к священнику, а я не навязывался. Просто был рядом, молился.
Но давайте начнем не с этого… У меня у самого пятеро детей. Как, думаете, я сам оценил произошедшее?
И как же?
Страшнейшая трагедия, нечеловеческая. Такого не может и не должно случаться.
Но ведь произошло и у Бога на глазах.
Церковь свидетельствует о том, что мы живем в больном, неправильном мире, где все искривлено, и сами люди больны грехом. Эта мысль не нравится людям неверующим, пытающимся строить рай на земле своим умом. Но вот произошел пожар в «Зимней вишне», и уже люди нерелигиозные говорят, исходя из собственных ощущений и переживаний: «Нет, такого просто не может происходить». И они правы, то есть внутри человека, если он совсем не осатанел, существует представление о том, как все должно быть устроено. Иначе не было бы такого шока от происходящего, такого отторжения.
Может это просто страх и привычка к размеренной жизни?
Страх возникает, конечно. Он заставляет проснуться, задуматься о том, что происходит в твоей жизни. О самой ее сути и смысле. Это стимул посмотреть наверх, а не сама природа такого взгляда.
Как добрый и любящий Бог допускает мучительную гибель невинных детей? Это избитый вопрос, но как вы на него ответите после произошедшего на днях в Кемерове?
Мы все не можем понять, объяснить и принять того кошмара, что произошел в «Зимней вишне», где сгорели дети, пришедшие смотреть мультфильм. Где из-за чьей-то халатности, недосмотра и невнимательности оборвалась земная жизнь стольких людей. И неисповедимость путей Господних ― как раз констатация этого факта, а не деспотичная воля, с которой надо смиряться, сжав зубы. Но мы, христиане, верим, что в вечной жизни это видение появится и промысел Божий для нас откроется.
А что делать сейчас?
Здесь не надо ничего придумывать. Посмотрите, вот люди устроили стихийный мемориал возле сгоревшего торгового центра. Они приносят туда цветы и игрушки. Стоят вместе, часто молча. Это их сердечный позыв. Такое состояние располагает к духовному деланию, к совместной молитве.
И наши батюшки приходят на этот мемориал, служат там панихиду каждые полчаса. С утра и до вечера.
Кроме того, прихожане не только кемеровских, но и храмов по всей стране собирают какие-то средства на помощь пострадавшим. И мы отбираем обращения людей, которые действительно оказались в трудной ситуации, чтобы их поддержать. Здесь мы, священники, играем посредническую роль.
Я заметил, по крайней мере, на третий день после трагедии, что у мемориала панихида вызывает значительно больший интерес у людей, чем в спортзале школы, где находились родственники. Порой они даже не оборачивались в сторону священников.
Повторю, они находятся в шоке. И мы постоянно молимся о них, о скорбящих, как и о тех, кто пострадал и попал в больницу, а также о тех, кто работает в эпицентре трагедии.
Отмечу, что в штаб приходят не только батюшки, но и сестры милосердия, которые имеют психологическое образование и необходимый опыт. Они знают, как и о чем следует говорить с людьми в подобной ситуации.
Постепенно родственники проявляют интерес к порядку погребения, к организации отпевания. И здесь мы тоже приходим на помощь.
Кто оплачивает отпевание?
Отпевание проводится совершенно бесплатно. В разных храмах города. В среду восемь отпеваний прошло у нас в городе, в четверг еще несколько. Эта работа ведется планомерно.
Что вы отвечаете людям, потерявшим смысл жизни вместе с ушедшими детьми, на вопрос, что им делать дальше?
Универсального ответа для всех нет. У каждого своя судьба, свои взгляды на жизнь. Если человек был верующим до трагедии, то мы стараемся помочь ему укрепить веру в то, что смерть ― это не конец. Если неверующий, то даем возможность высказаться и стараемся помочь, чем можем: свое видение не навязываем, но и не скрываем.
В чем оно заключается?
Для Бога смерти нет. И кто сказал, что дети попали в худшее место? Тот мир, в который они были призваны сегодня, лучше нашего. Они сейчас не страдают, им хорошо. Плохо нам, мы страдаем, разлучаясь с тем, кого любим.
Исходя из этого мы советуем не прерывать связи со своими ближними, оказавшимися по ту сторону смерти, подкреплять ее путем молитвы и милостыни, то есть благих дел, совершаемых ради любви к усопшим. Ведь рядом много нуждающихся, много людей, которым нужна помощь. Вот, чем может заниматься человек, потерявший смысл жизни. Теоретически или в беседе его обрести, безусловно, нельзя.
Как, на ваш взгляд, изменится жизнь города после произошедшего в «Зимней вишне»?
Об этом трудно судить. Но я вижу, как люди становятся внимательнее, заботливее в отношении своих близких. Это страшное горе сподвигает и даже заставляет людей объединиться. Многие задумались о своей жизни, о том, что ее можно и следует проводить иначе.
Сейчас вы скажете, что это и есть Божий промысел. Получается, что он связан с кровавыми жертвами?
В основе нашей религии лежит подвиг Христа. Его крестные муки… Других жертв для спасения людей не требуется, только собственная воля измениться и стремление подражать Христу, во многом как раз путем перенесения скорби, вынужденной разлуки с любимыми.
Еще мы забываем такой момент, что у нашего города теперь появились маленькие небесные покровители. Там они у престола Божия о нас молятся. И если мы отсюда будем за них молиться, то опять окажемся с ними вместе.
Сегодня, когда в сети всерьез обсуждают перспективы боевых действий между Россией и США из-за Сирии, а сами власти двух стран признают, что отношения между ними, мягко говоря, недружественные, уже с трудом верится, что недавно все было иначе. Однако еще не состарились те, кто помнит и лично участвовал в том кратком пире дружбы с Америкой в начале 90-х, когда казалось, что холодная война завершилась примирением и стала предметом для шуток. Полковник милиции в отставке, главный редактор газеты «Петровка, 38» Александр Обойдихин рассказал «Ленте.ру» о том, как он в числе первых советских силовиков ступил на американскую землю, чтобы перенять опыт вертолетной полицейской службы и применить его в России.
«Американцы были крайне заинтересованы»
В 91 году Москва в лице руководства городской администрации и главка МВД решила обзавестись собственной вертолетной милицейской службой. Специальная делегация отправилась в США, где вела переговоры о подготовке группы наших сотрудников, а также самого полицейского вертолета — это был Bell 206 Long Ranger, семиместный.
Американцы были крайне заинтересованы продажей своих вертолетов России, поэтому они сначала предлагали одну цену, потом снижали до минимума и в итоге предложили бесплатно опробовать в столице машину в деле и так же бесплатно обучить персонал в академии компании Bell Helicopter Textron. Там имеется специальное полицейское отделение.
Всего для отправки в США сформировали три группы: одна для изучения механики, вторая — электрики, третью должны были обучить работе пилотов-обозревателей. Каждая из них прилетала в Штаты, проходила свой курс и улетала обратно. Я как переводчик учился со всеми этими группами, пробыл там дольше всех и получил все три диплома.
Здесь скажу немного о себе. Я окончил авиационно-самолетостроительный техникум, а затем Московский авиационный технологический институт имени Циолковского. Стал специалистом по ракетным и авиационным двигателям. Меня в институте учил сын того самого Туполева. Соприкасался с Федерацией космонавтики СССР, занимался научной работой. А потом решил уйти из авиации в милицию и возвращаться не собирался, так что от работы в новом отделе по технической части — зампотехом или механиком — категорически отказался.
Опыт работы переводчиком у меня уже был. Я работал в этом качестве с делегациями американских полицейских, которые стали приезжать к нам с 1989 года. Хорошее знание языка у меня еще с английской спецшколы, потом продолжал его изучение уже для себя, в качестве хобби.
Команду будущего вертолетного отдела возглавил Михаил Терехов, который прежде был начальником 5-го отдела ГАИ Москвы. По возвращении из Штатов я стал его заместителем. В группу вошли не только сотрудники милиции, но также сотрудники Чкаловского аэроклуба и гражданские пилоты из НПО «Взлет». В течение полугода, которые нам дали на изучение языка, я активно зубрил специфичные вертолетные термины. Благо мне в МАТИ дали хороший справочник на эту тему.
Без виз, но с водкой
В один хороший весенний день 1992 года нам объявили о вылете. Собрались с вещами у мэрии на Тверской, чтобы получить необходимые документы. Виз у нас не было, только загранпаспорта.
Я приехал в шинели с новыми майорскими погонами. Меня попросили лететь в форме. В мэрии мы порядочно задержались. Как раз в это время велись переговоры с американцами. Мне их содержание неизвестно.
И вот уже во второй половине дня, наконец, выехали мы на микроавтобусах в Белоруссию. Откуда мы должны были вылететь с военного аэродрома на военном же «Руслане».
Причем вылететь мы должны были именно в этот день из-за каких-то полетных графиков. И вот мы мчались в сопровождении машины ГАИ на этот белорусский аэродром и добрались до места поздно вечером.
В самолете никаких кресел не было, расположились мы в хвостовой части. «Руслан» этот шел в Америку за гуманитарным грузом — продуктами и вещами. Туда он отправлялся пустой.
Мы летели двое суток. Через Камчатку. И уже почти над Беринговым проливом узнали, что без виз нас в страну не пустят и если мы все же прибудем на Аляску, то нас всех арестуют и отвезут в тюрьму. Плюс еще штраф придется заплатить.
Что делать, было непонятно. Летчики сказали, надо садиться на камчатском военном аэродроме. А потом пришла информация, что нам все же разрешили сесть на известной военно-воздушной базе в Анкоридже. И на месте уже будет решаться вопрос с визами.
После приземления в Аляске, мы до ужаса боялись миграционной службы, которая должна проверить самолет. Мы боялись за наш груз, а мы везли много ящиков тушенки, сгущенки и… водки. Почему водку? Да потому что американские полицейские до этого посещали Москву и были в большом восторге от нашей водки. Лучшего сувенира, к тому же достаточно доступного, представить себе было нельзя.
Этот груз был рассчитан на весь период обучения, чтобы мы могли экономить наши скромные суточные 20 долларов в день.
Ну и вот мы накрыли ящики брезентом и поставили сверху одну бутылку водки, точнее графин, водка была в графинах. Открыли тушенку и сгущенки — накрыли на стол. Зашли американцы, проверили документы и спросили, везем ли мы какой-то груз, продукты. Мы ответили, что немножко есть, и пригласили их разделить с нами трапезу.
Они доброжелательно ответили, что, мол, нам не надо, доедайте сами, и удалились.
А на летном поле выстроился военный почетный караул с винтовками. Американцы нас таким образом приветствовали. Так как я был выше остальных наших ребят и единственным человеком в форме, да к тому же свободно говорил по-английски, то, независимо оттого, что с нами был подполковник армии Аваков — главный от нашей делегации, американцы подошли ко мне и рапортовали мне.
Потом нам предложили покушать, а мы переживали о том, сколько это будет стоить, и вежливо отказались. Но после американцы объяснили, что все бесплатно, и тогда я впервые увидел, что такое настоящий шведский стол и разнообразие блюд. Это была обычная столовая для летчиков.
Сразу же заметили улыбчивые лица. Люди впервые увидели русских, и сразу возникло море вопросов. Для них было дико, что русский хорошо знает английский. Они думали, что у нас все ходят в лаптях, а в Москве никогда не бывает плюсовой температуры. Это были стандартные вопросы, на которые приходилось отвечать.
Самый большой шок у них вызвал наш военный самолет «Руслан». Они спрашивали, откуда он, такой громадный? На что я ответил, что у нас есть «Мрия», который еще больше.
Рядом с нашим самолетом стоял А-130 Hercules, и казалось, что его можно целиком загрузить в «Руслан», если снять крылья. Это, к слову, был первый российский военный борт, который сел в Анкоридже.
Мы на этой базе находились всего несколько часов, пока нам делали визы, а потом полетели на юг. На другую военную базу. В Чикаго. Там пересели уже на американский самолет. Когда перегружались, нам помогали военные. Они спрашивали, что внутри. Я ответил, не скрывая, одним словом: «Водка!» Один из местных так удивился, что выронил ящик, и, к сожалению, один графин разбился.
Техасские студенты
Прилетели в Даллас. Сама академия находилась рядом с ним, по пути в Форт-Уэрт. Нас встретили, отвезли в гостиницу Лексингтон — это знаменитая сеть придорожных отелей. Расселили по два человека в номер. Холодильника там не было, что для Техаса с 40-градусной жарой было неприятно. Но мы же русские! Кондиционер был. Настенный. И мы могли что угодно охлаждать, положив прямо на него.
Еще раз отмечу, что простые американцы о русских там практически ничего не знали. Когда устраивались в отеле, то нас спросили, откуда мы. Из Москвы? Из какой Москвы, ведь у них тоже есть такой город. Сказал, что из Советского Союза, и у меня спросили, а что это и где это? В итоге парень, который нас оформлял, так и не понял и написал у себя в журнале: «недалеко от Лос-Анджелеса».
Мне было непонятно, на каком языке разговаривают местные жители. Даже спросил их об этом, а в ответ услышал: «мы говорим по-техасски». Что-то они смешивают из нескольких языков, что-то проглатывают. Даже вместо простого «yes» у них «yep». Нужно было привыкнуть — и я смотрел техасские телеканалы.
Нам в распоряжение дали два микроавтобуса на шесть человек. Там в Техасе никто пешком не ходит. Там, казалось, и пешеходных переходов-то нет. И вечером, когда мы захотели прогуляться до ближайшего магазина, нам все гудели, неприличные жесты показывали. А когда решили хайвей перебежать, то вообще, казалось, что нас могли даже сбить.
Мы увидели, что напротив магазин, вот и побежали через хайвей — широкая такая трасса по пять полос движения в каждую сторону. Поняли, конечно, что этого нельзя делать, но уже потом… Слава богу, никто не пострадал!
Надо сказать, в Техасе очень хорошие дороги. И машины нам дали с автоматической коробкой передач, с нулями на спидометре (абсолютно новые тачки) — «Вояджеры» красного цвета.
На следующий день полицейские сопроводили нас до академии и попросили запомнить дорогу, чтобы мы могли ездить затем самостоятельно.
Для нас, московских полицейских, сделали специальный курс. Для того чтобы нам понимать, как работать в воздухе над таким огромным мегаполисом, как Москва, американцы пригласили полицейских из Лос-Анджелеса. Они читали нам курс лекций.
В первой группе были механики. Изучали устройство двигателей, как в учебных залах, так и в ангарах, где все представлено наглядно, в разрезе.
Рядом поляки обучались. Они, кстати, и жили в нашем отеле. Завтрак и ужин входили в стоимость проживания. Опять же шведский стол: сколько хочешь, столько и ешь. Булочки, сэндвичи… да что угодно! А вечером выкладывалось пиво и вино, чем поляки активно пользовались.
С собой в академию мы брали тушенку со сгущенкой. На обеденный перекус. Садились там, открывали тушенку обычным ножом. Американцы смотрели на это раскрыв рот и все гадали, что мы едим из этих банок, спрашивали. Мы, шутя, отвечали: «Второй фронт».
Шутки наши американцы понимали хорошо, и это помогало наладить контакт.
Старались держать себя в строгости, несмотря на окружающее изобилие. Если и возьмем баночку пива, то в карман положим. И на виду не пьем. Поляки же вели себя развязнее.
Учеба шла с утра до пяти вечера. А потом была работа с американскими полицейскими, которые показывали нам на практике, как взаимодействуют патрульные с вертолетчиками.
Перебежчик и ветеран Вьетнама
Большую помощь по приезде нам оказал Володя Крамаров. Это наш бывший дипработник, который был направлен в США из СССР, да так там и остался вместе с семьей. Работал теперь на компанию Bell. Он помогал с переводами, с культурной программой. Мы ужинали у них дома и узнали о трудностях, которые испытывают эмигранты в плане построения карьеры и решения других вопросов.
Однако зарплату Крамаров получал все же неплохую — 5 тысяч долларов в месяц. Полицейские там, для сравнения, зарабатывали тогда 2,5 тысячи.
Запомнились сами преподаватели. Летчики, как правило, были бывшими военнослужащими, прошедшими Вьетнам. Вот Чарли Кларк, к примеру. Человек, потерявший в боях глаз и заработавший еще несколько ранений. Как же он восхищался русскими пилотами!
«Ну и летчики у вас. Просто фантастика!» При этих словах он задирал штанину и показывал: «Вот сюда пуля вошла ваша калашниковская, а отсюда вышла».
Они там на «Хью Кобрах» летали, а наши — на Ми-24. Заходили бывало друг другу в лоб. «Никогда русские не отворачивали, мы уворачивались сами. А у нас хорошая броня лобовая, ее не пробьешь, и ваши как раз били в бок, когда мы уходили от столкновения…», — говорил этот ветеран.
А потом с удовольствием водочку пил, к себе домой приглашал. Он — коллекционер оружия, показывал нам свои карабины, винтовки, автоматы. Доброжелательность исходила от него исключительная.
Цент доллар бережет
Единственное, конечно, жмотничество американское проявлялось то и дело. Звали нас, бывало, в гости вечером, а мы старались экономить как-то. Думали, что раз пригласили, то, наверное, накормят бесплатно. Так принято же у нас в России! А американцы выставляли оранжджус свой и говорили: «Ну, давайте водочку свою ставьте». «А закусить?» — «Не надо, она и так у вас классная».
И мы уже не знали что сказать, терялись. Один раз, второй так произошло. А потом я уже в открытую сказал, что так нельзя. Получился откровенный разговор, в процессе которого нас расспросили о зарплате. Я ответил, что в переводе на доллары мы получали тогда сотню в месяц.
Они удивлялись, как такое может быть, и думали, что мы шутим. Потом они уже пересказали друг другу, что с деньгами у этих русских не густо, и после этого нас встречали с закуской. Но! Спрашивали, сколько нас будет.
Я говорю: да какая вам разница? Может, один кто-то не приедет. А мне отвечают, что им надо знать, сколько точно стейков купить и приготовить… Но стейки эти, правда, такие, что взрослый мужчина наедается с одной порции.
Местные полицейские приглашали нас к себе, показывали, чем живут. Один из них строил в то время дом — одноэтажный такой, большой по площади. Внутренний дворик с бассейном. А с внешней стороны даже заборов нет — подъезжаешь прямо к домику. И так там у большинства.
Коп этот 300 тысяч долларов получил в кредит на этот дом под три процента годовых на 30 лет.
Но интересно, что когда он увидел у меня в кошельке стодолларовые купюры (а я часто расплачивался за всю группу), то попросил посмотреть. Оказывается, он такие крупные купюры в глаза-то не видел. Почему? Мало там оставляют на жизнь, буквально 500 долларов из 2,5 тысяч.
Большая часть зарплаты уходит на кредиты, медстраховки. Если семья из четырех человек, то значит, у нее четыре машины плюс еще какой-то микроавтобус — чтобы вместе путешествовать. И все это покупается в кредит.
«А там шла стрельба»
Ездили с местными полицейскими в настоящие патрули. Я в своей милицейской форме. В рубашке. Без кителя. У меня был значок московской милиции. Я его нацепил, учитывая, что у них у всех бляхи. С одним полицейским мы потом махнулись.
Меня вооружали дубинкой, но запрещали вмешиваться в процесс общения с людьми. Задние двери американской полицейской машины открываются только снаружи, так что каждый раз мне нужно было ждать, пока откроют.
Главным предметом изучения была организация правильного взаимодействия наземных и воздушных патрулей. Вертолетчик должен уметь правильно наводить офицеров на какие-то точки. При этом он никогда ни в кого не стреляет, поэтому и по самому вертолету преступники очень редко когда стреляют…
Во время этих поездок происходили разные случаи. Один раз на пустыре была большая драка — человек двадцать на двадцать. Это под Форт-Уэртом.
Я думал, сейчас мы туда побежим втроем и нас там убьют, но побежали мои американские спутники вдвоем, напарники — мужчина и женщина, а мне строго приказали не вмешиваться.
Подбежали к дерущимся, гаркнули на них, и те сразу легли на землю. Человек сорок было, и никто не шевелился, смирно так лежали. Полицейские даже пистолеты не доставали. Через двадцать минут подъехали машины, хулиганов туда погрузили и отвезли сразу в тюрьму, где уже работала группа разбора.
Второй случай, который мне запомнился, когда в доме заперся какой-то вооруженный семьянин, держал там насильно жену с ребенком. И вот мы приехали. Стали вести переговоры через дверь. Полицейские даже не пытались ни войти, ни ворваться туда: «Не имеем права — это частная собственность». — «А если убьет?» — «Ну убьет, значит убьет, но мы сделаем все возможное, чтобы этого не произошло».
А там шла стрельба, слышно было, как он там бил и ребенка, и жену.
Но переговоры дали результат. Мужчина открыл дверь, и из дома вышла его жена с ребенком, попросила полицейских отменить вызов и не забирать мужа никуда, объяснив, что никаких претензий она к нему не имеет. И после этого мы уехали, даже не оформив никаких бумаг.
Мы в России его бы все-таки задержали за стрельбу и избиение, да еще и в жесткой форме.
А вообще, первое, что делали американские патрульные, заступив на дежурство, — ехали на склад-магазин, где покупали упаковку жвачек, конфет всяких. Не для себя: когда мы въезжали в негритянские районы, полицейские раздавали сладости детям. И те, только завидев, патрульную машину, уже сбегались к ней со всей округи.
«Майк, привет! — кричит семилетний шкет полицейскому. — А там вчера драка была, а там наркоманы опять…» А Майк этот, не выходя из машины, все записывает себе в блокнот и дальше работает по полученной информации.
Надо сказать, стражи порядка там боятся все же въезжать в негритянские районы, работать там. Нам вовсе запретили туда соваться одним. А мы полюбили магазин «Все за доллар», и как-то один полицейский сказал, что в негритянском районе есть такой же, где все за 50 центов. И наши все же не удержались и один раз туда смотались. А меня на следующее утро в академии вызвали к руководству и очень строго отчитали. «Убьют вас там, и никто искать не будет», — сказали наши наставники.
Но с полицейскими мы в эти злополучные кварталы заходили. Люди там пользуются бесплатным социальным жильем и пособием по безработице в 500 долларов: на каждую большую семью трехкомнатная квартира метров на сто «квадратов». Чем не жизнь?
Фара превращается в лазер
Больше всего мне нравилось летать на вертолетах, смотреть как они лихо взаимодействуют с автомобилями. На крыше каждой американской патрульной машины написан ее номер. Крупно. Достаточно было лишь назвать его в радиоэфире, и сотрудник оттуда отзывался.
Мы пытались это сделать уже в Москве, в 1992-м. Даже разрисовали несколько машин, но ничего не получилось…
А в Америке нам задачи ставили учебные, интересные. К примеру, надо найти угнанную машину — белый Ford такой-то. И вот мы начинали кружить, постепенно увеличивая радиус. На борту тепловизор был, «Ночное солнце» (Sunlight) — это лампа на тридцать миллионов свечей. Эта фара могла использоваться как оружие. Как лазер. Если в точку луч сводишь, то можно запросто поджечь что-нибудь. А если разводишь, то можешь метров на 500 осветить площадку для работы полицейских.
Когда включаешь тепловизор, то можешь увидеть спрятанный у человека пистолет, нож, зажигалку. Если есть разница в один хотя бы градус по температуре, то любой объект высвечивается.
При этом работает система видеозаписи, отснятые материалы с которой потом можно использовать в качестве доказательств в суде.
В Лос-Анджелесе тогда было 11 вертолетов, и, как нам говорили, в воздухе над городом постоянно должны находиться три из них. Норматив подлета к месту преступления не более 15 минут. В Далласе было шесть вертолетов, и один из них они также пытались всегда держать в воздухе.
Вертолет Bell еще хорош тем, что его можно «раскрутить», то есть подготовить после запуска двигателя к взлету буквально за пару минут.
Учили нас брать на борт спецназовцев — четырех человек. Разные есть варианты их десантирования. К примеру, по команде «раз-два». На раз они сходят (спрыгивать нельзя) на землю с площадки одной ногой, на два — второй. Здесь очень важна координация, потому как если с одного борта человек сойдет, а с другого нет, вертолет может опрокинуться.
Нас учили не бояться виражей, скоростей больших, учили на бреющем летать, в каньонах тренировались. Нам эти навыки потом пригодились на улицах Москвы.
Кстати, у них там нет этих висящих между домами проводов, как у нас. А в Москве — это была большая проблема, и очень хорошо, что нынешние городские власти при реконструкции улиц наконец убрали их под землю. Хотя все равно страшно, что кто-то за ночь протянет какой-нибудь шнур, не спросив ни у кого разрешения. У нас такое бывает.
Два пива бесплатно. В любом кабаке
А еще мы там учились культуре поведения. Вот едем мы на машине, грызем яблоко и куда огрызок деваем? Бросаем — птички съедят. А там это недопустимо. Увидит кто-то, передаст информацию в участок, и вас оштрафуют. 50 баксов минимум. За то, что выбросил из окна чего-то.
Или едем мы по шоссе между городами, захотелось в туалет. Что делать? Остановиться и сбегать в лесочек. А там так не принято. Остановки на хайвее вообще строго запрещены. Я остановился, а меня спрашивают: и куда ты пойдешь? Вон к тем деревьям. А это частная собственность, туда заходить нельзя — пристрелят. Но там на каждом шагу есть благоустроенные зоны отдыха, туалеты со всем необходимым.
Не видел я также, находясь в патрулях, чтобы люди там пили спиртное на улице. У них люди сидят в кабаках, забегаловках. В негритянских кварталах бывало всякое, да.
В патрульных машинах у них уже тогда были компьютеры. И они, к примеру, завидев нарушителя скоростного режима на дороге, сначала его пробивали, а потом уже действовали. Если человек добропорядочный, то просто пальцем могли погрозить из окна и внести в компьютер, что было сделано предупреждение, а если у него уже куча штрафов — останавливали для проверки.
Полицейские постоянно помогали там бабушкам переходить дорогу, коляски детские поднимали и так далее, а потом даже отчитывались об этом после смены. И командир за это его не ругал и не шутил, а благодарил за работу.
Чем их патрульные похожи на наших, так это тем, что могут позволить себе снять бронежилет во время службы. Ну жарко там очень, в Техасе. Чопорности такой у них нет. Но! Если остановил машину, то никогда американский полицейский спереди к ней не подойдет. Только сзади. Они там отдрессированы четко, как и водители, которые уже сами кладут руки на руль, чтобы их было видно, и так далее.
Американские полицейские были в шоке, когда узнали, сколько у нас милиционеров погибает при исполнении служебного долга. В Далласе за сто лет погибло всего трое полицейских, как они сказали. Хотя криминальная ситуация в целом у нас была намного лучше, чем у них. Но это, правда, был 92-й год.
У них нет никаких благотворительных фондов, помогающих семьям полицейских. Там за гибель обычных патрульных платят вдовам и детям так, что они могут на эти деньги потом всю жизнь жить.
В Техасе строгое отношение к договорам между полицейским профсоюзом и муниципалитетами. Никаких переработок. Отработал смену — и все. А если нужно работать дополнительно, то эти часы дополнительно оплачиваются. Каждый год договор пересматривается.
Американским полицейским разрешают подрабатывать. И почти все, с кем мы там общались, этой возможностью пользовались — охраняли со своим оружием какой-нибудь ресторан или кафе. Вообще стремление зарабатывать у них в крови: дети развозят почту, молоко, гуляют с собачками, ухаживают за престарелыми.
Еще один интересный момент. Когда мы останавливались где-то обедать, то выяснялось, что с полицейских местные кафе никогда не берут денег. Это неофициально. То есть ты должен достать кошелек и продемонстрировать намерение расплатиться, но хозяин подойдет и скажет: «Нет, это мое доброе отношение к вам». И никто там не считает это коррупцией, мол, правило хорошего тона. И не только пообедать! Два пива полицейский там может свободно выпить после работы. Бесплатно. В любом кабаке.
PS
Обратно летели через Нью-Йорк и Европу. Американские девчонки-стюардессы не отходили от нас весь полет, расспрашивая о том, как живут люди в России. Одна из них несколько лет поздравляла меня с Новым годом открытками.
Перед выездом мы сами подготовили тот вертолет, на котором потом работали в Москве, изучали панели управления, раскрасили его там.
Во время испытания «Суперкобры» лопасть сорвалась и повредила борт нашего вертолета. Пытались скрыть от нас, но нам все же сказали добрые люди. Неприятный момент, но все исправили тогда.
Встречать вертолет из Москвы мы потом приезжали в Брест. Возникла заминка, связанная с приходом нового столичного градоначальника Юрия Лужкова. Американцы же не дождались, пока будут решены бюрократические вопросы, и без спросу вылетели на нашем Long Ranger из Польши в Брест. Белорусы даже подняли истребители для перехвата. Был такой напряженный момент, но все закончилось благополучно, и мы, встретив вертолет, долетели уже на нем в Москву. Сели на Манежной площади, и 18 мая в торжественной обстановке американцы передали нам ключи от первого милицейского Bell. Эта дата стала днем рождения вертолетной службы.
Правда, история с Bell завершилась уже через полтора года. Когда подошел к концу оговоренный период бесплатного тестирования, столичные власти отказались от покупки, и наш американец улетел в Германию, где продолжал свою службу уже под другим флагом. А в Москве стали работать отечественные вертолеты, но это уже другая история.
Минфин США опубликовало «кремлевский доклад» — список высокопоставленных чиновников и олигархов, которые, по мнению американских властей, имеют близкие связи с президентом России Владимиром Путиным. В него вошли сотрудники администрации Кремля, члены кабинета министров во главе с премьером Дмитрием Медведевым, руководители «Газпрома» и «Роснефти», а также 96 долларовых миллиардеров. Санкции им пока не грозят, однако к фигурантам так называемого «кремлевского доклада» американцы будут уделять повышенное внимание. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, также значащийся в списке, ранее назвал этот документ попыткой повлиять на предвыборную кампанию в России. Что думают о списке другие «приближенные Кремля» в материале «Ленты.ру».
Юрий Трутнев, вице-премьер, полпред президента России в Дальневосточном федеральном округе:
«Было бы обидно не попасть в такую компанию». (ТАСС)
Борис Титов, бизнес-омбудсмен:
«Конечно, был несколько удивлен — они ударили по пианистам, играющим для всех, а не для власти, по тем, по кому обычно приличные люди не стреляют, мы работаем, защищая от власти людей — Федотов, Кузнецова, я. Но, по-видимому, так им выгодно уменьшить эффективность гражданских институтов. Я буду просто продолжать делать свою работу, часть из которой — продолжать налаживать отношения с западом». (ТАСС)
Анна Кузнецова, уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка:
«Полагаю, что такая оценка моей деятельности на посту детского омбудсмена даже за этот небольшой срок свидетельствует, что мы на правильном пути к нашей основной цели — счастью и благополучию российских детей». (ТАСС)
Аркадий Дворкович, вице-премьер:
«Как член правительства обязан был быть в этом списке, все правительство в нем есть, ничего удивительного в этом нет. Это список лиц, которые, очевидно, являются ведущими в российской политике и бизнесе. Это не санкционный список, это список, который используется для дальнейших решений и оценок. Будем проводить мониторинг ситуации, необходимости реагировать. Никаких поводов для действий пока нет. Это похоже на книжку «Кто есть кто в российской политике»». (ТАСС)
Михаил Федотов, председатель Совета по правам человека:
«Я считаю, что это демонстративный шаг, причем абсолютно бессмысленный и вредный. Он показывает, что американская администрация намерена продолжать и усиливать конфронтацию. А я бы хотел, чтобы движение началось в обратном направлении. Нам нужно находить точки соприкосновения национальных интересов России и США, каналы сотрудничества между структурами гражданского общества. Как председатель президентского Совета по правам человека, могу сказать, что мы готовы и хотим сотрудничать. И если обнародованный список будет мешать такому сотрудничеству, то это будет очень плохо. Я понимаю, что его составляли не политики, а бюрократы. И как все бюрократы, они ленивы, поэтому просто взяли с сайта Кремля список всех советников президента и включили в свой список. Для этого не нужно никаких интеллектуальных усилий». (RT)
Владимир Толстой, cоветник президента РФ по культуре:
«Узнал от журналистов об этом факте. В список попали все мои коллеги по администрации президента, если сам факт того, что я работаю с президентом [России Владимиром Путиным], достаточен для того, чтобы оказаться в американских списках, то я горжусь тем, что работаю с Путиным. То, что попал в этот список, это, конечно, забавно, кто-то пошутил, что телефонный справочник, видимо, использовали при составлении списка. Экономическая часть возможных санкций меня никаким образом не может коснуться, потому что у меня нет никаких активов за рубежом». (ТАСС)
Сергей Собянин, мэр Москвы:
«В «кремлевский доклад» аккуратно внесли всю политическую и экономическую элиту страны. Было бы очень странно, если бы не включили и мэра столицы. На Западе Россию не любили во все времена, но до таких списков не могли додуматься даже в самые худшие периоды истории. Подобные меры не раскалывают, а объединяют. Приводят к результатам, противоположным тому, к чему стремились авторы» («ВКонтакте»)
Герман Клименко, советник президента РФ по вопросам развития интернета:
«В прошлом в такие бы списки попали бы и Королев, и Курчатов. Мне до таких людей бесконечно далеко, но если кто-то ставит в тот же ряд, то конечно же лестно. В наше время путь составления проскрипционных списков в стране, претендующей на мировое лидерство, несколько диковат. (…) А ведь говорили мне два года назад. Не ходи в ‘импортозамещение’, не выгоняй с совещаний Микрософт и даже не думай о замене Оракла на постгресс. Когда я служил на Камчатке, то несколько лет ходил мимо плаката ‘до врага 500 км’. Вот такая ответочка прилетела нежданно за прошлое». (ТАСС, kp.ru)
Переход на капиталистическую модель экономики стал шоком для граждан бывшего СССР. Многие не знали, как жить в новом мире, а главное — как прокормить семью в условиях стремительно растущих цен. Неудивительно, что в начале и середине 90-х появились «благодетели», обещавшие неискушенным людям баснословные проценты по вкладам: «инвестиционные компании», которые в основном занимались перекачкой средств вкладчиков на свои зарубежные счета. Как работали финансовые пирамиды и почему люди с готовностью отдавали в них последние деньги, рассказывает «Лента.ру».
Символ эпохи
«Мама, купи мне акции МММ!» — уговаривал подросток мать. «Не знаю, — хмурилась та. — Ты же не умеешь с деньгами обращаться — заберешь сразу. А когда во что-то вкладываешься, надо уметь ждать!» — «Ну давай! Там же все растет каждую неделю!» — не унимался мальчик.
Акцию номиналом в несколько тысяч «мавродиков» мама купила, потратив на нее не так уж много денег. Мальчик любил читать, и на них он мог бы купить себе пару книг в жанре фэнтези, которые так любил. Он надеялся, что через две недели сможет продать акцию и приобрести четыре, а то и восемь книг.
Так бы, возможно, и случилось, но по прошествии двух недель мать, которая держала «мавродики» у себя в кошельке, наотрез отказалась сдавать их. «Подожди!» — твердила она. Несмотря на то что на дворе стоял 1994 год, мама, всю жизнь державшая деньги в сберкассе и покупавшая гособлигации, была верна себе.
Результат оказался закономерно плачевным. На следующей неделе случилось событие, потрясшее огромное количество россиян, поверивших в легкие деньги. Сергей Мавроди, основатель МММ, объявил, что цена акций снижается в 127 раз, но теперь они будут расти еще быстрее. Мама поверила и в это. Еще через неделю офис компании на Варшавском шоссе штурмовал ОМОН и сотрудники налоговой инспекции, а Мавроди был арестован. Восемь книг в жанре фэнтези так и остались на книжных развалах. Мальчик их так и не прочитал. Но это была небольшая потеря. Многие потеряли тогда все сбережения, а целые грузовики «мавродиков», теперь уже ничего не стоивших, отправились на свалку. Но история финансовых пирамид в России — это не только и не столько история МММ.
Схема Понци
То, что в России называется финансовой пирамидой, на Западе больше известно как схема Понци. Ее особенностью является создание инвестиционной компании, вкладывающей средства инвесторов в некие проекты или ценные бумаги, за счет чего первые могут получать баснословные дивиденды. Впрочем, единственный проект, в который инвестируют создатели таких компаний, как правило, — их собственный карман, а выплаты первым вкладчикам осуществляются за счет перераспределения денег вновь пришедших. По очевидным причинам долго это продолжаться не может: выплаты прекращаются, а мошенники стараются улизнуть, прихватив большую часть вкладов.
Кстати, почему «схема Понци»? Карло Понци — итальянец, который эмигрировал в США и до поры до времени влачил там безрадостную жизнь. Однако в декабре 1919 года он дал объявление в газете «Бостон Пост»: его компания «Сохранение и безопасность бизнеса», специализирующаяся на «операциях с почтовыми купонами», ищет «внешних инвесторов», которым обещает 50-процентный доход по вкладам уже через 45 дней.
Разумеется, никаких операции с купонами он не совершал, а на вопросы о том, как он зарабатывает деньги, чтобы выплачивать дивиденды, предпочитал не отвечать. Но этого и не требовалось — обывателям было наплевать на механизм умножения средств, пока они исправно получали прибыль. Через год Понци уже был безумно богат, а его компания открыла множество филиалов во всех штатах. Сколь долго все это могло продолжаться — судить сложно, однако в августе 1920 года один из уволенных из фирмы сотрудников рассказал бостонской прессе о том, как работает бизнес Понци. Аудиторская проверка выявила, что никакой инвестиционной деятельности «Сохранение и безопасность бизнеса» не вела, а большую часть денег вкладчиков нашли дома у ее основателя — миллионы долларов были разложены по коробкам из-под обуви.
Не то чтобы российским властям и контрольным органам не было понятно, что за МММ и подобными ему конторами маячит призрак Понци. Однако причина закрытия отделений компании Мавроди была другой: государство осознало, что, во-первых, большое количество денежных средств уходит черт знает куда, а во-вторых, эти пирамиды постепенно создавали инструменты управления обществом и начинали активно ими пользоваться.
Ударники пирамидостроения
Конечно, МММ была не единственным предприятием по сравнительно честному отъему денег. Помимо Мавроди, множество предприимчивых соотечественников ковали железо, пока горячо. Всех не перечислишь, но некоторые особенно удачливые «ударники» пирамидостроения достойны отдельного упоминания.
Первая финансовая пирамида возникла в Перми в 1992 году и специализировалась на продаже сахара. Условие для покупателя было простое: можешь купить мешок за полцены, если приведешь с собой еще двух покупателей. Вот только первый покупатель получал свой мешок сразу, а те, кто пришел с ним, вносили деньги авансом и ждали свой сахар. В какой-то момент количество ожидающих превысило критическую массу, и коммерсанты скрылись с их деньгами.
Примерно по тому же принципу действовало и ИЧП «Властелина», появившееся в 1993 году. Его основательница Валентина Соловьева предлагала гражданам уже не сахар, а автомобили по смешным ценам, а какой бывший советский человек не мечтал о собственной машине! Ведь во времена СССР личные авто не только стоили баснословных денег, но и распределялись по спискам!
Первые счастливчики действительно получили новенькие дешевые «Москвичи», а то и «Мерседесы». Поверив в чудо, они приводили друзей и знакомых. Тем временем сумма первоначального взноса за будущую машину постоянно росла, как и срок ее ожидания. Но это, похоже, никого не волновало, и люди продолжали нести «Властелине» деньги.
Вскоре Соловьева помимо автомобилей и бытовой техники стала предлагать сверхдешевые квартиры. Исход этой истории был столь же печален, сколь и предсказуем: фирма стала тянуть с исполнением обязательств, квартиры практически никто не получил, народ остался у разбитого корыта, а Соловьева подалась в бега, однако вскоре была арестована.
А вот «Русский дом Селенга» (РДС) — интересное название, смысл которого гражданам не был понятен. Большинство любопытствующих сходилось во мнении, что имеется в виду река Селенга, протекающая в Монголии и Бурятии. Более искушенные полагали, что речь идет о селенг-компании, занимающейся покупкой прав пользования и распоряжения имуществом у населения. Река, конечно, была ни при чем, впрочем и селенгом в «Русском доме Селенга» не пахло.
РДС был создан в 1992 году друзьями Александром Саломадиным и Сергеем Грузиным. Она была самой обычной финансовой пирамидой, разросшейся до неприличных размеров. О масштабах ее деятельности говорит хотя бы то, что у компании было два самолета, на которых регулярно перевозили наличность, собранную в российских регионах и республиках бывшего СССР. Сотрудникам РДС даже предлагалось не заморачиваться с пересчетом мелких купюр, а просто сжигать их. Деньги в «Русский дом Селенга» несли все — даже бандиты и чиновники.
В отличие от основателей классических пирамид, Саломадин и Грузин не просто собирали деньги с доверчивых граждан, но и пытались пустить их в дело: открывали супермаркеты, транспортные предприятия, турфирмы и даже банки. Впрочем, несмотря на составленный на годы вперед план развития, основатели РДС регулярно позволяли себе брать из бюджета компании гигантские суммы и спускать их на dolce vita: покупали дорогие машины, летали частными самолетами, кутили на вечеринках для избранных. И, конечно же, не думали ни о каких налогах.
После того как налоговики взяли штурмом очередной самолет с наличными, среди вкладчиков началась паника. Они выстраивались в очередь, чтобы забрать свои деньги, но представительства РДС к тому времени были уже закрыты, и ничего, кроме офисной макулатуры, там не было. В 1995 году деятельность РДС по решению суда была прекращена, а в 1997-м компанию признали банкротом. Грузин и Соломадин сели на девять лет за мошенничество.
Пытались инвестировать и основатели пирамиды «Хопер-инвест». Семья Константиновых предлагала всем желающим быстро обогатиться, вложив деньги под 30 процентов в месяц. Правда, в отличие от основателей РДС, никакого конкретного плана у них не было. Просто один из совладельцев решал, что можно купить тот или иной магазин или предприятие — и все, дело сделано. Разумеется, ни разумной, ни прибыльной такая политика не была.
Интересной особенностью «Хопра» было то, что вкладчик становился вроде бы и не вкладчиком, а временным соучредителем компании — до тех пор, пока не заберет свои деньги с процентами. Разумеется, все это делалось для отвода глаз, ведь соучредителем человек мог стать, только пройдя государственную регистрацию, о чем вкладчики, как правило, не догадывались. Итог деятельности «Хопра» банален и предсказуем: большая часть денег была переведена на зарубежные счета реальных учредителей. Двое из них — Тагир Аббазов и Лев Константинов — успели отбыть в Израиль, двое других — Олег Суздальцев и мать Льва Константинова Лия — получили 4 и 8 лет лишения свободы соответственно.
Это наиболее яркие, но далеко не все представители пирамидальной когорты 90-х — достаточно вспомнить акционерные общества «Тибет», «Чара» и иже с ними.
Поле чудес в стране дураков
С какой радостью бывшие советские граждане несли свои кровные в пирамиды в надежде на быстрое обогащение! Удивляться этому не стоит: капитализм свалился на них как снег на голову, при этом ни малейшего представления о механизмах инвестирования и законах свободной экономики у людей не было. Финансовая безграмотность населения в сочетании с советской привычкой верить всему, что написано в газете и сказано с экрана телевизора, творили чудеса. В какой-то момент казалось, что история Буратино, который по совету кота и лисы закопал пять золотых, ожидая, что из них вырастет денежное дерево, — вовсе не сказка, а пособие для начинающих инвесторов.
«Купил жене сапоги!» — радостно сообщал с экрана «партнер» МММ Леня Голубков. И у граждан не было причины не верить рекламному персонажу, так похожему на простого советского работягу. А раз получилось у него — значит, получится и у них.
Кузнецом рекламного успеха МММ стал кинорежиссер Бахыт Килибаев. Он вспоминал: «Мавроди мне говорил: «Бахыт, через четыре дня надо уже запускать что-нибудь в эфир». — «А что?» — «Ну, вот так, чтобы все взяли и принесли нам деньги»». И деньги несли.
Как пишет в своей книге «Все великие аферы, мошенничества и финансовые пирамиды: от Калиостро до Мавроди» Антон Кротков, многие граждане 90-х восприняли появление пирамид как манну небесную. Он приводит слова 50-летней женщины, говорившей, что «умные люди теперь на работу не ходят», ведь месячную зарплату можно получить на операциях с акциями. Эти люди закладывали свое имущество и недвижимость, «крутили» зарплату в МММ и прочих конторах. Известна история человека, который продал квартиру, купил на все деньги «мавродиков», а сам с женой, двумя детьми и больной свекровью жил в гараже.
Надежда на быстрое обогащение и азарт игрока ослепляли даже рационально мыслящих людей. Одного из них цитирует Кротков:
«В молодости я два курса проучился на экономическом факультете и, конечно, в глубине души, отдавал себе отчет в том, что ни одна ценная бумага не может расти бесконечно и все закончиться жуткой катастрофой наподобие той, что когда-то загнала США в Великую депрессию. Но одновременно было очень сильное желание успеть ухватить от этой уникальной ситуации все возможное, ведь другого такого шанса в моей жизни могло и не представиться. Я до самого конца верил в свою интуицию, тонкое чутье игрока.
Несколько раз я получал очень хорошую прибыль и мог завязать, оставшись в большом выигрыше. Но в том-то и дело, что, даже выиграв чемодан денег, несколько часов наслаждаешься видом этих пачек банкнот, а потом снова тащишь их к Мавроди, по дороге повторяя клятвы себе и Господу Богу, что если и на этот раз пронесет, тогда уже все — завяжу навсегда!»
Конечно, большинство не «завязывало», и в результате к моменту краха пирамид люди оставались без средств к существованию, а некоторые вообще на улице. Во всех грехах винили государство — достаточно вспомнить митинги за освобождение Мавроди. Вкладчики свято верили в то, что нерадивые чиновники не хотят, чтобы люди жили лучше, и потому вероломно удерживают их спасителя, который обещал, что вскоре к кассам МММ подъедут несколько КамАЗов с наличностью, которой хватит, чтобы расплатиться со всеми.
Если же говорить серьезно, то государству до поры до времени финансовые пирамиды были даже выгодны: они позволяли изъять из обращения избыток денежной массы, что способствовало снижению инфляции. С другой стороны, как уже говорилось, пирамидостроители получали нешуточную власть над кошельками граждан и возможность манипулировать их настроениями, а таких конкурентов государство терпеть не собиралось.
Чем может обернуться увлечение финансовыми пирамидами, наглядно показали события в Албании. В январе 1997 года там рухнуло множество так называемых банков и инвестиционных компаний. Компенсации по вкладам государство решило не платить и только запретило деятельность «пирамидальных» компаний. Это привело к массовым беспорядкам и мятежу — население захватило оружие и власть в нескольких городах, и если бы не введение полицейского контингента ООН, в стране разразилась бы настоящая гражданская война.
Судьба великих махинаторов 90-х сложилась по-разному. Кто-то сбежал и живет теперь за рубежом, кто-то, отсидев свой срок, взялся за старое, другие ведут скромную жизнь, потеряв свои капиталы. Сергей Мавроди, бежавший и скрывавшийся в течение нескольких лет, в 2007 году был наконец осужден за мошенничество, но, отсидев, он не только не ушел в тень — его слава теперь гремит по всему миру.
Организовав на территории России новые пирамиды МММ и собрав очередной навар с доверчивых граждан, Мавроди приступил к покорению Африки. Теперь это «система взаимопомощи МММ Global», завязанная на биткоинах, позволяющих мошеннику не нести никакой ответственности за денежные потоки своей организации. Когда в очередной стране его пирамида рушится, Мавроди просто свертывает все операции в ней и переезжает в следующую, где так много людей, верящих в легкое и быстрое обогащение. Как утверждал ушлый кот Базилио из сказки про Буратино: «На дурака не нужен нож: ему с три короба наврешь — и делай с ним что хошь!»
«Справедливую Россию» покидает одна из самых ярких ее представительниц. В партии пока не получили заявления Елены Мизулиной о выходе, ее коллеги недоумевают и не называют возможных причин. «Лента.ру» изучила заслуги сенатора и разобралась, зачем автору резонансных законов сдавать партийный билет и на что его можно поменять.
В партии, похоже, не ждали ухода сенатора. «Для меня это полнейшая неожиданность. У меня с ней самые теплые дружеские отношения. Я в растерянности», — признался соратник Мизулиной по «Справедливой России» с 2007 года Алексей Чепа. Он не припоминает серьезных проблем или противоречий. «Я ей несколько раз позвонил — не отвечает», — сказал Чепа в понедельник днем.
Пресс-служба Мизулиной сообщила о ее выходе из СР за несколько часов до этого: сухо отмечалось, что в региональное отделение Омской области подано соответствующее заявление и что в партии сенатор состояла с 2007 года. В отделении признались, что узнали о произошедшем из СМИ.
Перед появлением в СР политик успела поработать в «Яблоке» и СПС, она была депутатом Госдумы четырех созывов и только после этого перешла в Совфед. В нижней палате парламента уже почти бывшая представитель эсеров возглавляла комитет по вопросам семьи, женщин и детей, а в верхней вошла в комитет по конституционному законодательству и госстроительству. За длинную политическую карьеру Мизулина прославилась как резонансными законопроектами, так и просто неожиданными высказываниями и идеями.
Проекты и соавторы
Большинство законодательных инициатив парламентария посвящены делам семейным. Недавний скандальный проект о декриминализации побоев вызвал много споров и критики. Так, жертвы домашнего насилия опасались, что документ окончательно развяжет руки домашним тиранам.
За принятие законопроекта проголосовали 368 депутатов, один человек воздержался и один проголосовал против. Воздержавшийся депутат Госдумы от КПРФ Юрий Синельщиков считает, что принятие закона в его нынешнем виде приведет к вседозволенности. Согласно документу, первый случай нанесения побоев рассматривается в рамках кодекса об административных правонарушениях, а второй — как уголовное преступление. Если закон будет принят, жертве придется самостоятельно доказывать в суде факт нападения и вину обидчика.
В интернете инициативу Мизулиной окрестили «законом о шлепках»: «За шлепок в семье можно получить до двух лет и клеймо уголовника на всю жизнь. Необходимо править уголовный закон и убирать эти абсурдные положения», — говорила она, поясняя свою позицию.
Жестче всего, причем нередко вместе с коллегами из партии парламентского большинства, она выступала по вопросам о сексуальных преступлениях, прежде всего против детей. Весной 2015 года она с депутатом от «Единой России» Ольгой Баталиной подготовила проект закона об отмене срока давности преступлений для педофилов.
Прошлым летом парламент принял в окончательном чтении законопроект Мизулиной о противодействии распространению детской порнографии. Документ закрепляет в уголовном законодательстве понятие «детское порно», причем под уголовное преследование могут попасть и взрослые, если они изображают подростков. Так что японская эротическая анимация хентай теперь тоже относится к детской порнографии.
В мае 2015 года Мизулина вместе с единороссом Сергеем Поповым подготовила проект документа, разрешающего проведение абортов только в государственных больницах. Авторы инициативы также предложили вывести этот вид медпомощи из системы ОМС. Кроме того, покидающая эсеров политик выступала за запрет розничной продажи медикаментов для искусственного прерывания беременности. Законопроект готовился в соавторстве с вице-спикером Госдумы Сергеем Железняком из ЕР.
Правительство тогда не поддержало инициативу депутатов. С законом о беби-боксах, еще одной инициативой Мизулиной, тоже возникли проблемы на уровне кабмина: сенатору предложили доработать законопроект.
Но, что самое неожиданное, Мизулина успела разойтись в позициях с лидером справороссом Сергеем Мироновым. В 2015 году она раскритиковала его предложение о смертной казни для террористов и их пособников. «Введение смертной казни как высшей меры наказания в России недопустимо», — заявила сенатор, ссылаясь на причины нравственного, религиозного и юридического характера.
С котом и корзиной
Активность парламентария породила множество интернет-мемов и сделала ее объектом ироничных выпадов. Осенью прошлого года на одном из украинских сайтов появилась публикация о том, что Мизулина предложила ввести штрафы для мужчин за уклонение от исполнения супружеского долга, а за измену наказывать их тюремным сроком. В ответ сенатор посоветовала пользователям Twitter поучаствовать в конкурсе правдоподобных фейков на тему «Елена Мизулина выступила с инициативой…» Подписчики Елены Борисовны живо отреагировали и в качестве вариантов посоветовали инициировать «полезный, взвешенный, продуманный закон, улучшающий жизнь граждан и ничего не запрещающий».
Сенатору, попавшей в западные санкционные списки, часто припоминают историю с появлением в элитном супермаркете на Якиманке. «15 июня. 19.00. Фуа-гра, глазированные фрукты, сибас, депутат Государственной думы Елена Мизулина, золотая макрель, масло черного трюфеля», — оценил в своем Facebook продуктовую корзину журналист и блогер Роман Супер.
О парламентарии вообще говорят как о женщине хозяйственной. Известно, что она занимается разведением комнатных растений и радует близких игрой на баяне. Кроме того, Мизулина славится своей любовью к кошкам экзотических пород и даже в свое время возглавляла ярославский клуб любителей кошек «Мяун».
Домовитость и напряженная работа в парламенте, однако, не мешают ей находить время на комментарии по поводу резонансных событий. Борец с абортами, бэби-боксами и разводами, политик регулярно выступает за невмешательство в дела семейные. Недавно, к примеру, сенатор жестко раскритиковала органы опеки, изъявшие 10 детей из приемной семьи из-за подозрений в жестком обращении со стороны родителей. По словам Мизулиной, это типичный пример «бездушного, жестокого ювенального поведения». Потом против органов опеки возбудили дело о халатности — правда, за то, что не изъяли детей раньше и не знали, что в семье им не предоставляют необходимых условий.
Комментируя скандальную свадьбу в Чечне, когда начальник РОВД ЧР Нажуд Гучигов женился на 17-летней Луизе Гойлабиевой, она заявила, что вводить уголовную ответственность за многоженство нелепо. «Причина не в отсутствии уголовного закона, а в том, что мужчин не хватает — возможно, таких, с которыми женщины хотели бы создавать семью и иметь детей», — заявила Мизулина. «Пусть по законам шариата, но это было сожительством. Факта двоеженства просто нет», — добавляла депутат, подчеркнув, что законы не принимаются по единичным случаям.
Из партии во власть
«Елена Борисовна — яркий представитель [партии], автор многих резонансных законопроектов — на мой взгляд, достаточной актуальных. Поэтому она приняла такое решение», — говорит депутат Госдумы от фракции КПРФ Александр Ющенко. По его словам, выход Мизулиной из СР связан с тем, что у партии «не совсем хорошо» идут дела.
Результаты «Справедливой России» на последних парламентских выборах действительно не очень впечатляют: партия получила всего 6,2 процента голосов, тогда как в 2007 и 2011 годах она набирала 7,7 и 13,2 процента соответственно.
В то же время Мизулина не склонна сдаваться из-за эпизодических неудач. Например, слабый результат «Яблока», которое она представляла в 2000 году, политик сравнивала с защитой своей диссертации. С первой попытки защита научной работы не удалась, но потом звание доктора юридических наук она все же получила. «Оказалось, что то, что я написала, — уникально, что я действительно ученый от Бога», — приводила ее слова партийная газета, электронная версия которой размещена на сайте «Яблока». Мизулина радовалась, что ей в первый раз сказали «Нет». «Благодаря этому я быстро оказалась в политике», — отмечала она.
О дальнейших карьерных перспективах сенатора пока приходится лишь гадать. Ющенко из КПРФ на вопрос о возможном членстве Мизулиной в партии отметил, что это вопрос к ней самой, и «сначала должно поступить соответствующее заявление». В «Единой России» заявили, что Мизулина по поводу вступления в партию не обращалась. В ЛДПР отметили лишь, что такие вопросы — в компетенции лидера либерал-демократов Владимира Жириновского.
Связана ли сдача партийного билета с сентябрьским результатом эсеров и ослаблением партии в Госдуме, эксперты сказать затрудняются. «Я думаю, это связано с усилением самой Мизулиной», — отмечает политолог Алексей Чадаев. Сенатор видит себя уже не представителем СР, а «частью российской власти, российской системы», убежден замдиректора Национального института развития современной идеологии Глеб Кузнецов. По его мнению, парламентарий просто избавляется от ненужных для нее «обязанностей и обременений».