Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
В понедельник, 2 октября, президент России Владимир Путин впервые за долгое время посетил с официальном визитом столицу Туркмении Ашхабад. В город из белого мрамора российского лидера привели не столько деловые планы, сколько намерение оказать внимание центральноазиатской республике, поэтому общение лидеров больше всего напоминало застольные здравицы. Владимир Путин и Гурбангулы Бердымухамедов обменивались не только комплиментами, но и знаками почета. При этом самую острую и обидную тему они аккуратно обошли стороной.
Не курить и отдать телефоны перед входом во дворец — таковы были требования к российским журналистам, прибывшим в столицу Туркмении. С телефоном расставаться не пришлось, но мобильная связь работала так, что трубка в руке становилась ненужной помехой. Недавно крупнейший российский оператор сотовой связи МТС объявил о вынужденной приостановке оказания услуг в этой центральноазиатской республике. С интернетом было еще сложнее — им в Туркмении в принципе почти не пользуются. Но даже при наличии Wi-Fi многие сайты все равно оказались заблокированы.
С курением еще строже. После того как в 2013 году был принят закон «Об охране здоровья граждан от воздействия табачного дыма и последствий потребления табачных изделий», курение почти везде запретили. Заодно ввели монополию на экспорт и импорт табака и резко увеличили цены на сигареты. Все во благо здоровья нации. Ее президент — пример такого здоровья.
Бердымухамедов — лидер не только спортивный (любит гоночные автомобили и прекрасно держится в седле), но и артистичный. Он пишет книги (один из последних трудов называется «Небесное великолепие» и посвящен искусству ковроткачества), поет песни, играет на музыкальных инструментах. Имеет неофициальный титул Аркадаг (Покровитель). Его предшественник Сапармурат Ниязов носил звание Главы Всех Туркмен (Туркменбаши). Придя к власти, Бердымухамедов ослабил культ Ниязова, которому было установлено 14 тысяч памятников по всей республике, и постепенно сам стал объектом почитания. Теперь портреты Аркадага смотрят на жителей со стен всех учреждений и многих архитектурных сооружений.
Но главная причуда Бердымухамедова — беломраморный город Ашхабад. Его парадная сторона ослепляет белизной и блеском золота — кажется, что город вычищен до состояния стерильности. И неудивительно, что на этих улицах так мало горожан: чтобы не намусорили. Даже автомобили в республике стремятся к цветовому однообразию. По зеркально ровным дорогам ездят в основном белые или серебристые машины. Недавно город принимал Азиатские игры, и затраты на проведение спортивного праздника, как водится, были огромными.
При этом Азиада прошла на фоне серьезного экономического кризиса. Туркмения, как и все страны-поставщики сырья, сильно ощутила последствия падения цен на газ. Помимо этого Ашхабад потерял рынки сбыта: в начале 2016 года «Газпром» остановил закупки, оспорив стоимость голубого топлива; Иран также отказался от поставок. В итоге единственным рынком сбыта стал Китай.
Это так подкосило республику, что правительству было поручено подготовить предложения по аннулированию всех льгот, которыми пользуются граждане страны. До сих пор они могли бесплатно получать определенные объемы электричества, газа и воды. Был даже период, когда владельцам легковых автомобилей дарили по 120 литров бензина в месяц. В оправдание отмены льгот говорилось, что система была выстроена неверно и помогать нужно только тем, кто действительно нуждается. Впрочем, отмечают эксперты, каким бы сильным ни было разочарование населения, оно не выльется в протесты.
Несмотря на трудности, вызванные в том числе и проблемами с поставками газа в Россию, в ходе визита Путина щекотливую тему обошли стороной. Хотя в прошлый раз газовый спор решался как раз во время общения лидеров. В 2009 году прикаспийский город посетил Дмитрий Медведев, и после этого поставки туркменского газа в Россию возобновились.
На этот раз во дворце звучали только расплывчатые формулировки о расширении экономического сотрудничества и стратегическом партнерстве. А среди всех подписанных в торжественной обстановке документов содержательным можно было назвать только соглашение о сотрудничестве в сельском хозяйстве. До сих пор в Россию практически не поставляются овощи и фрукты из Туркмении, хотя, казалось бы, уж дыни и арбузы должны идти мощным потоком.
Среди прочего правительства двух стран выразили намерение сотрудничать в области туризма. Однако сомнительно, что подписанная лидерами бумага как-то изменит положение: Туркмения остается одной из самых закрытых для путешественников стран, и у российских туристов на общем фоне немного преимуществ.
Внешнеполитические вопросы в ходе переговоров стороны затрагивали только для того, чтобы вновь сказать друг другу приятное и подчеркнуть общие интересы. Например, в разговоре о ситуации на Ближнем Востоке Бердымухамедов отдельно подчеркнул, что Афганистан для Туркмении не просто добрый сосед, но и самая близкая страна: «Мы, как и вы, выступаем за решение ситуации, сложившейся там, только мирными и дипломатическими путями», — сказал президент Туркмении.
Он отметил и другую «схожесть и совпадение» в политике Москвы и Ашхабада. «Вы всегда поддерживаете наш внешний курс на международной арене — наш курс нейтральной страны», — обратился Бердымухамедов к Путину и заверил, что в Туркмении с уважением и пониманием относятся к интересам России в Центральной Азии. Путин, в свою очередь, поблагодарил за уважение и понимание, проявленные в республике к русскому языку.
Осечка вышла только в одном. Официальный визит Путина завершался торжественным приемом и вручением Бердымухамедову ордена Александра Невского. Лидеры стояли на фоне огромного ковра, утопая в белых розах, которыми туркмены оформили сцену. И тут российский диктор запнулся: он несколько раз пытался произнести отчество Бердымухамедова — Гурбангулы Мяликгулыевич, — но безуспешно. Едва заметно махнув рукой, Путин завершил начатое и вручил наконец орден. Сам он тоже не остался без знака почета: президент Туркмении вручил ему награду за вклад в развитие сотрудничества.
Сегодня, 6 июня, стартует проект «Народный музей Фестиваля», приуроченный к XIX Всемирному фестивалю молодежи и студентов (ВФМС). В течение месяца будет формироваться выставка, которая откроется 7 июля в Музее Москвы. В пункт приема экспонатов, открывшийся в музее, любой желающий может принести сувениры, оставшиеся после московских фестивалей 1957 и 1985 годов. В октябре выставка будет представлена на ВФМС-2017 в Сочи. «Лента.ру» решила вспомнить, какими увидели прошлые фестивали советские граждане и иностранные гости.
Первый
Всемирные фестивали молодежи и студентов начали проводиться в послевоенные годы для консолидации молодежи развивающихся стран, усиления международного сотрудничества и борьбы за мир во всем мире. «Кровь молодежи была пролита недаром. Мир наступил. Но фашизм и реакция еще существуют», — говорили на I фестивале молодежи и студентов в Праге в 1947 году. После войны мир нуждался в единении, потому молодые люди и молодежные организации обсуждали на фестивале прежде всего уроки Второй мировой, вопросы сохранения памяти о ее жертвах, укрепления отношений между СССР и США, борьбы с ядерной угрозой.
Всем известная эмблема фестиваля — цветок с земным шаром в центре и пятью разноцветными лепестками, символизирующими пять континентов. Но на первом фестивале был другой логотип — фигурки чернокожего и белого человека, пожимающих друг другу руки на фоне глобуса. Также эмблемой фестиваля считается голубь мира Пабло Пикассо.
На первом фестивале стенды многих стран рассказывали о послевоенном восстановлении городов, а также о деятельности Всемирной федерации демократической молодежи, под эгидой которой проходило мероприятие.
Советский стенд, впрочем, выделялся. Существенная его часть была посвящена лидеру страны — Иосифу Сталину. Были приведены цитаты из его выступлений и работ, а также выдержки из Конституции СССР. И конечно же, на стенде отмечался огромный вклад Советского Союза в дело борьбы с фашизмом и строительства нового мира. Следует отметить, что в те годы все это воспринималось представителями других государств с энтузиазмом — победа была одержана всего два года назад и люди отлично помнили, кого стоит благодарить за нее в первую очередь. Об этом можно судить по состоявшимся на фестивале международным пресс-конференциям.
Шестой
Первый в СССР Фестиваль молодежи и студентов (шестой по общему счету) прошел в 1957 году, уже после смерти Сталина. В Советский Союз приехали 34 тысячи человек из 131 страны мира. Это был рекорд. Впрочем, помнят фестиваль не за это, а за то, что именно тогда «железный занавес» приподнялся над страной в первый раз. Год назад Никита Хрущев на закрытом заседании ХХ съезда КПСС осудил культ личности Сталина, и молодежный фестиваль должен было стать одним из способов его преодоления.
К приезду гостей Москва преобразилась — построили несколько новых гостиниц, был разбит парк «Дружба». Московский проспект Мира назван так именно в честь фестиваля и международного движения за мир. В 1956 году молодежная «Фестивальная редакция ЦТ» сняла несколько выпусков программы «Вечер веселых вопросов», послужившей прообразом КВН — телезрителям предлагалось отвечать на вопросы ведущих, причем приветствовались остроумные ответы. На фестивале выступила Эдита Пьеха, впервые, совместно с Владимиром Трошиным, исполнив песню «Подмосковные вечера».
В ходе фестиваля студенты и школьники произносили речи в поддержку прав молодежи, отстаивали независимость народов и пропагандировали интернационализм. Было и много выступлений представителей зарубежных молодежных организаций. Впрочем, зачастую участники отклонялись от официальной повестки. Так, иностранцы выражали недовольство в связи с событиями в Венгрии 1956 года (подавление войсками СССР вооруженного восстания против просоветского правительства страны) и осуждали глушение радиопередач «Голоса Америки», «Би-би-си» и «Свободной Европы».
Но сама возможность общения советских граждан с иностранцами была чем-то неслыханным. Как писал Габриэль Гарсия Маркес, который побывал тогда в СССР в качестве корреспондента газеты «Эль Эспектадор», люди очень неохотно соглашались пускать иностранцев к себе в дом. По его мнению, так их проинструктировали власти.
Тем не менее на улице советские граждане общались с иностранцами свободно. Причем это были не только разговоры — в Москве произошла настоящая сексуальная революция. Московские девушки знакомились с иностранцами, приходили к ним в гостиницы. Завязывались скоротечные романы.
Для борьбы с этим опасным явлением были срочно организованы дружины, передвигавшиеся на грузовиках. По вечерам проводились настоящие облавы, причем дружинники пускали в ход ножницы и парикмахерские машинки.
«Когда грузовики с дружинниками, согласно плану облавы, неожиданно выезжали на поля и включали все фары и лампы, тут-то и вырисовывался истинный масштаб происходящей «оргии». Любовных пар было превеликое множество. Иностранцев не трогали, расправлялись только с девушками — у них выстригалась часть волос, после чего девице оставалось только одно — постричься наголо», — вспоминал джазовый музыкант Алексей Козлов.
В результате несчастным приходилось ходить в платке. Потому москвичи, зачастую небезосновательно, подозревали всех девушек, носивших плотно повязанный платок, в связях с иностранцами. И уж конечно, детей со смуглым цветом кожи, появившихся через 9 месяцев, скрыть было невозможно. Их так и называли — «дети фестиваля».
Но в целом, конечно, фестиваль был настоящим праздником как для москвичей, так и для иностранцев. Маркес писал: «Это народ, который отчаянно жаждет иметь друзей. На наш вопрос: «Какая разница между настоящим и прошлым?», довольно часто повторялся знаменательный ответ: «Теперь у нас много друзей». И они хотят иметь друзей еще больше: переписываться лично, разговаривать с людьми всего мира».
Двенадцатый
Шли годы, фестивали проходили в разных странах, 1957-й все дальше уходил в прошлое. Сейчас, если спросить человека средних лет о Фестивале молодежи и студентов, он, скорее всего, вспомнит 1985 год.
XII Фестиваль молодежи и студентов открылся 27 июля 1985 года. Новый генеральный секретарь КПСС Михаил Горбачев выступил с приветственной речью перед делегатами, председатель Международого олимпийского комитета Хуан Антонио Самаранч открыл «Забег мира», а Анатолий Карпов дал сеанс одновременной игры в шахматы на 1000 досках. Были мастер-классы известных художников, а Алла Пугачева, по просьбе организаторов фестиваля, привезла в СССР популярного немецкого музыканта Удо Линденберга.
При этом такой свободы высказывать свое мнение во время дискуссий, как в 1957 году, не было. На так называемой «Свободной трибуне» предполагалось общение между участниками мероприятия «в целях содействия неформальному обмену мнениями и материалами о деятельности различных молодежных и студенческих организаций по широкому кругу вопросов, волнующих молодежь». Однако, согласно постановлению ЦК ВЛКСМ, члены советской делегации были обязаны всегда склонять иностранце к дискуссии «по одной из следующих проблем: откуда исходит угроза миру, уроки Второй мировой войны» и других, описанных в документе. В случае явно провокационных вопросов рекомендовалось сглаживать острые углы либо показывать, что спикер некомпетентен.
Перестройка только начиналась, до провозглашения политики гласности в рамках советских реформ оставалось еще два года. Впрочем, конечно, большая часть молодежи приехала на фестиваль вовсе не ради острых политических дискуссий, а чтобы получить радость от общения с представителями других стран и убедиться в том, что хорошие люди есть везде. Об этом и вспоминают участники фестиваля.
По словам Андрея Филиппова, который в 1985 году был зампредом КМО СССР, фестиваль вовсе не был «коммунистической сходкой», как его презрительно называют некоторые. «Там были не только коммунистические союзы молодежи, но и либералы, и христиане, и социал-демократы, и другие. Во всех программах, например, были клубы эсперантистов — по всему Союзу их собирали. Были представители церкви, кстати», — рассказывает он.
Церемония закрытия фестиваля проходила на арене стадиона имени Ленина («Лужники»). Выступали делегаты, политические и общественные деятели разных стран. Пел Валерий Леонтьев, а труппа Большого театра исполнила сцены из балета «Лебединое озеро».
Девятнадцатый
Последним для советской молодежи стал фестиваль 1989 года, который прошел в КНДР. В 1991 году Советский Союз распался, что, конечно, нанесло сильный удар по фестивальному движению. Однако Всемирная федерация демократической молодежи продолжила свою работу, и в 1997 году в Гаване, на Кубе провели XIV фестиваль.
В октябре 2017 года XIX Всемирный фестиваль молодежи и студентов пройдет в России, но не в Москве, а в Сочи. Сейчас решаются организационные вопросы, проведен конкурс на создание талисмана мероприятия. Задачи фестиваля мало изменились за его семидесятилетнюю историю — организаторы надеются, что молодежный праздник поспособствует формированию сети дружественных иностранных молодежных организаций по всему миру, сообщества проводников российских ценностей и интересов за рубежом, воссозданию Международного союза студентов.
История России, которая изучается по учебнику в школе, наполнена победами русского оружия, правителями-героями и приращением земель нашей страны. Но почему мы так охотно верим в исторические мифы, созданные еще в Советском Союзе? На этот вопрос в ходе дискуссии, состоявшейся в Еврейском музее и центре толерантности при поддержке фонда Егора Гайдара, ответили историк, заместитель исполнительного директора фонда Б.Н. Ельцина по научной работе, член совета Вольного исторического общества Никита Соколов и политолог, руководитель Центра политико-географических исследований НИУ ВШЭНиколай Петров. Модерировал встречу психолог, политолог Леонид Гозман. «Лента.ру» приводит наиболее интересные выдержки из их выступлений.
Знаем ли мы свою страну?
Соколов:
Историки много чего знают наверняка. Ученым-историкам история России, в общем, ясна. Как любой ученый, историк занимается поисками ответов на вопросы «да» или «нет» — истинно или ложно некое высказывание о прошлом. Как только он получает этот ответ, его работа закончена. Но этот результат обществу, как правило, совершенно не интересен. Ему интересно, хорошо это или плохо. А на этот вопрос уже отвечает не ученый-историк, а все общество в своей совокупности, исходя из каких-то своих ценностных ориентиров на будущее.
Поэтому и идет такая ожесточенная борьба за прошлое России — потому что это не борьба за прошлое. Историкам известно все — мы знаем про террор Ивана Грозного, Сталина. Но вопрос веры — это уже не к нам. Борьба вокруг исторических оценок — это борьба за будущее. Каких героев общество назначает себе в прошлом, таким оно и мыслит себе желаемое будущее. Или у вас будет стоять памятник Ивану Грозному, или митрополиту Филиппу, а вместе нельзя, не получается. Или первосвятитель Филипп, или прародитель нашей Всеопричной Иван Грозный.
Страна до сих пор не сделала этот выбор. В этом смысле в России гражданская война, начавшаяся в 1905 году, не закончилась, потому что никакое учредительное собрание не состоялось, и граждане страны не договорились о базовых ценностях — для чего они существуют в ее составе. Для того чтобы покорить весь мир и установить коммунистический режим? Это вроде тоже проехали.
Люди, конечно, живут не в объективной реальности, а в своих представлениях о ней. Точно так же и в отношении истории — люди живут не в объективном знании о прошлых событиях, а в том, как они сформулированы в общественной повестке и что считается правильным в этом году. В этом смысле советский человек не только никуда не уходит, но воспроизводится — в частности, благодаря тому, что воспроизводится сталинская оптика взглядов на прошлое.
Что остается в голове у человека, не занимавшегося историей специально, на каком-нибудь историческом факультете (причем, не на всяком), закончившего школу и прочитавшего, как подобает культурной личности, определенное количество художественной литературы? Была великая и могучая Киевская держава, в которой всем заправлял всемогущий и единый киевский князь, вся власть была в его руках, государство расширялось, врага регулярно прибивали, все было отлично. Но потом князей стало много, эти дураки разнесли великую державу на удельные лоскутья, и стал народ хиреть. И так он захирел, что пришли степняки и поработили его, а потом 250 лет им помыкали. И тогда московские князья железной рукой собрали это русское племя в свои ежовые рукавицы под своей вертикалью власти, и русский народ стал на эту вертикаль молиться, потому что без нее ему конечная погибель. Примерно это остается в голове после школьного учебника.
Эта оптика сталинская. С 1970-х годов известно, что Древняя Русь не была единой монархической политической конструкцией — там даже не было монархического наследования власти. Огромную роль играли городовые общины, специфическую роль играло боярство. Удельный период не был периодом упадка — это был период великого культурного расцвета, когда на одном этническом субстрате опробовались совершенно разные политические системы, юридические конструкции, собирались особые живописные и литературные школы.
Эта конструкция создана только для того, чтобы доказать необходимость для русского и сопряженных с ним народов (а они тут появляются лишь в тот момент, когда Москва начинает ими интересоваться, другой истории у них якобы нет). В такой исторической оптике великими историческими персонажами неизбежно оказываются Иван Грозный, Петр Первый и Иосиф Сталин. Сильным понимается то государство, которое способно творить насилие по произволу, а не по праву. И пока мы не придумаем новый миф истории России и будем воспроизводить эту сталинскую оптику, будет воспроизводиться — в значительной степени и поэтому — сознание советского человека.
Большая маленькая страна
Петров:
Говоря о мифах, я хочу обратить ваше внимание, что помимо Вольного исторического общества есть и другие официальные конструкции, которые у историков возглавляют Нарышкин и Мединский, а у географов — министр обороны и председатель попечительского совета — наш любимый президент. И это не оттого, что им делать нечего или они с детства мечтали о морях и дальних странах. География и история — это основополагающие скрепы, которые могут играть как в одну, так и в другую сторону. Поэтому так важно, чтобы у этих скреп стояли правильные, главные в стране люди.
Наша страна действительно самая большая в мире по размерам территории. Когда социологи спрашивают наших людей, почему они считают, что живут в великой стране, то дается три главных ответа: у нас самая большая территория, у нас ядерный арсенал, ну и, на худой конец, у нас есть Чайковский, Толстой и великая культура в целом.
Но Россия уникальна в том смысле, что в ней почти нет резких физико-географических границ, она во многом развивалась исторически с помощью территориальной экспансии, волнами из центра. Куда? Есть концепция аспатиальности русской культуры, говорящая о том, что между Москвой и Владивостоком разница очень невелика — у нас скорее существует дифференциация «центр — периферия». Отойдя от столицы на сто километров, можно попасть в другую историческую эпоху и увидеть колоссальные контрасты, которые никогда не увидишь, перелетев из Москвы во Владивосток, где люди живут примерно как в столице (конечно, с определенными специфическими чертами).
Одна из главных географических иллюзий россиян связана с тем, что мы живем в самой большой стране мира. Мы смотрим на карту, особенно в «нужной» проекции, и это действительно так. Но помимо этого есть еще и представление об освоенной территории, где реально живут люди. И она во много раз меньше, чем та территория, которую мы видим на карте: гигантские арктические непригодные для жизни пространства или колоссальные болота, которым можно радоваться только глядя со стороны, глядя на эту самую карту. Реальное экономическое пространство нашей страны тоже гораздо меньше.
Проблема заключается еще и в существовании колоссального советского наследия, когда казалось, что чем дальше мы пошлем людей на Север, тем лучше. Мы гордились тем, что самый большой город за Полярным кругом — это наш Норильск. Возникло огромное количество городов и поселений вокруг заводов. И сегодня, когда идет деиндустриализация, когда многие заводы закрываются, возникает колоссальная проблема, связанная с тем, что, в отличие от многих веков своей истории, страна скорее скукоживается, чем расширяется.
Возникает серьезная концептуальная проблема: как разработать схему пространственного развития России, имея в виду не то, что завтра мы будем еще дальше, чем сегодня, и построим новые города на Дальнем Востоке, на Северном морском пути, а имея в виду то, что мы теряем население, будем его терять дальше, и надо продумать стратегию пространственного отступления, которая требует колоссальных средств, знаний о том, как устроена страна, и достаточно смелых политических решений, связанных с тем, как дальше стратегически ее развивать. Такой стратегии нет. Так что если с историей все более-менее понятно, то география очень быстро меняется, а мы не имеем адекватного представления о ней и не хотим и не можем стратегически мыслить.
Сопротивление правде
Гозман:
Почему мы сопротивляемся правде? Нет, такое высказывание, как «Почему вы оккупировали Прибалтику? — Нет, мы ее освободили!» — это понятно. Или, например, то, что сказал недавно один «умный» мужчина в телевизоре (я сам при этом присутствовал, много слышал, но вот это меня потрясло): мол, приказ товарища Сталина «Ни шагу назад!» был дан — вы никогда не догадаетесь почему… Для того чтобы мирное население успело уйти от ужасов фашистской оккупации! При этом он, как я полагаю, никак не помогал этим людям: у них не было ни денег, ни еды — ничего. Но Сталин, понимаете ли, об этом беспокоился. И все это тоже понятно — надо доказать, что Сталин был гуманный, и вообще все было прекрасно.
Но скажите, пожалуйста, почему нас унижает, что Чудское (Ледовое) побоище, которое если и было вообще, то является мелким эпизодом? Почему нас так обижает, что святой равноапостольный князь Александр Невский был налоговым агентом Орды и по ее ярлыку и правил? Почему мы сопротивляемся информации, имеющей не только очевидно политическое значение сегодня? Например, пакт Молотова-Риббентропа — это «вершина советской дипломатии», мы всех сделали, и так далее… Это понятно, это было сравнительно недавно. А вот почему не воспринимаются факты о гигантском разрушительном воздействии Ивана Грозного на экономику страны? Почему мы отвергаем факты, не имеющие серьезного отношения к сегодняшнему дню? Ну был Иван Грозный неудачным правителем, ну проиграл Ливонскую войну — ну и ладно. Чем это мешает гордиться Родиной сегодня?
Соколов:
На мой взгляд, это очередной и очень важный дефект оптики, который нужен для создания образа авторитарного героя в российской власти. Реальная фигура героя должна оцениваться в совокупности с последствиями его действий — и тогда последствия правления Петра I будут чудовищными. Жуткий правитель страны, упадок и опустошение целых областей. Но тогда и создается эта оптика (она еще со времен Карамзина идет) о великом герое и его недостойных потомках, которые не смогли с героическим наследством совладать, и все, созданное героем, запустили и разрушили. Появляется конструкция, согласно которой Петр — Великий, а все, кто шел за ним, — какие-то негодяи, мелочь и пигмеи. Но ведь такого наворотил герой, что уже следующая большая плеяда умных людей с трудом это разгребала.
Ровно та же история с Иваном Грозным, с Иосифом Виссарионовичем Сталиным. Все героическое, все Днепрогэсы — это его заслуга. А продовольственная программа и полное запустение деревни — во всем этом виноваты хрущевские пигмеи. Но давайте вглубь смотреть, что этот герой наворотил, тогда немного изменится и вся оптика взгляда на современных героев. Мы будем только одну часть брать или по совокупности людей оценивать? Историки предпочитают это делать по совокупности, и за это их не очень любят.
Гозман:
Я все равно не понимаю, зачем держаться того самого героя, о котором вы говорите. Его в принципе можно придумывать без постоянного вранья про Ивана Грозного, Александра Невского и других подобных. И, опять же, существует некое психологическое сопротивление людей. Вот ты говоришь конкретному человеку, что товарищ Сталин был очень хреновым менеджером и что при нем железных дорог было построено меньше, чем при царе, который делал это без вот такой страшной жестокости и безумств. Нет, это не принимается! Ну хорошо, предположим, Сталин был недавно. Но Иван Грозный, Петр Великий — это же было давно. Почему это остается столь болезненным для людей?
Петров:
Мне кажется, в особенности когда мы говорим о советском человеке, главное заключается в том, что всегда был и сегодня остается примат интересов государства над интересами частного лица. Это есть в головах у всех, в том числе и в наших с вами. Поэтому одна часть этой проблемы действительно заключается в том, насколько адекватно отражаются результаты политики конкретного персонажа для государства, но вторая часть — да, вот Петр взял и поднял Россию на дыбы, и то, что десятки тысяч людей гибли, никому неинтересно.
Великая Отечественная война, которой мы гордимся… Мы до сих пор не знаем количество погибших и где похоронены миллионы людей, которые погибли. И это поразительно отличает нас от всех остальных, от наших соседей, где у каждого погибшего есть имена и могилы. А мы оперируем миллионами — мол, «бабы новых нарожают». Расширить территорию — это, конечно, подвиг, а то, чем за это заплачено, — уже дело десятое.
Наша история — это история правителей, и это проецируется на всю страну. Если сказать, что «царь Иван Грозный был плохим», то это можно спроецировать и на сегодняшний день. Поэтому власть находится в странном состоянии, когда все цари по определению должны быть хорошими… Ленин — это уже немного непонятно, он — предатель. Мы же ведь выигрывали войну и так далее, а тут он пришел. Здесь как бы есть некая двойственность.
Но в целом мы оцениваем и учим историю не по тому, как жили и умирали люди, скажем, при Петре. Мы учим ее по тому, как героически наша страна давала всем по носу, расширяла свою территорию и так далее. Это чувство сакральности не человеческой жизни (которая не имеет цены в том числе и в наших головах), а сакральности территории.
Не моя история
Соколов:
Когда вы говорите «нас» в этом контексте — пожалуйста, говорите от своего имени. Действительно, государство очень много в телевизоре, огромные ресурсы вкладывают в пропаганду Военно-исторического общества Мединского, который обложил этим налогом все учреждения культуры в России. Тем не менее, несмотря на это, государство не побеждает на этом поле. Оно не главный игрок тут. Оно бы, конечно, очень хотело внедрить эту концепцию об эффективном менеджере Сталине.
В 2008 году миллионным тиражом издали толстенный учебник «История России. 1945-2008» Александра Филиппова. Надо сказать, что в его создании не участвовал ни один историк — его написали четыре политолога. И что, как вы думаете, произошло? Власти пропихивали его со страшной силой, дешево продавали школам. Но не стали в России учителя по нему преподавать, просто не стали — и все.
Уголовный жаргон нет-нет да проскользнет в публичных выступлениях чиновников. Орловский губернатор, член КПРФ Вадим Потомский, комментируя скандал вокруг элитного внедорожника местного епископа Нектария, заявил, что дискуссия на эту тему неуместна, потому что «Бог не фраер». Почему официальные лица переходят на блатной сленг — разбиралась «Лента.ру».
А фраер кто?
Неоднозначная лексика Потомского хоть и попала в федеральные СМИ, не стала для него каминг-аутом. В конце декабря прошлого года глава региона весьма своеобразно критиковал работу местных журналистов. На заседании координационного совета, где обсуждалась текущая экономическая ситуация, Потомский пожаловался, что они постоянно пишут, как все плохо в Орловской области: «Каждый чепушило, который имеет ручку и листочек, тычет. Он ничего не имеет, кроме печатной машинки, и ничего в этой жизни не сделал. Ни одного рабочего места не создал, а клюет, клюет, клюет…»
Подобная критика, пояснил он, отпугивает потенциальных инвесторов, у которых после негативных публикаций вряд ли появится желание «приходить в регион». «И кто клюет-то? Ладно бы из других регионов — свои же клюют! А начинаешь ковыряться кто — там купола на них можно рисовать на всех!» — подытожил Потомский в том же тюремном стиле.
От истории с внедорожником и «Богом не фраером» губернатор постарался быстро дистанцироваться, по привычке посетовав на журналистов, которые, по его мнению, просто хотели раздуть скандал.
Тяжелая артиллерия
Политики нередко срываются на блатные выражения в пылу острых дискуссий, особенно активно идет обмен мнениями в подобном ключе с украинской стороной. Депутат Госдумы Виталий Милонов решил провести воспитательную работу с советником президента Украины Юрием Бирюковым, обозвавшим россиян «мелкими вредными насекомыми» с имперскими замашками. «Господа из искусственно образованного государства показывают, что они не находятся в системе каких-то международных координат, и обращать внимание на них — это все равно что обращать внимание на пьяного гопника», — отчитал он Бирюкова.
Отстаивать интересы страны на внешнеполитической арене приходится достаточно жестко. 12 апреля на заседании Совбеза, посвященном ситуации в Сирии, заместитель постпреда России при ООН Владимир Сафронков в ультимативной форме потребовал от представителя Великобритании Мэттью Райкрофта воздержаться от агрессивных замечаний в адрес России. При этом Сафронков обращался к коллеге на «ты» и заявил англичанину буквально следующее: «Посмотри на меня, глаза-то не отводи, что ты глаза отводишь? (…) Не смей оскорблять Россию больше!» Споры вокруг эмоционального выступления дипломата не утихали не один день, а в сети расходилась на цитаты пародийная песня «Дипломатическая малява», вышедшая в эфир на «Первом канале»: «Что ж ты, Райкрофт, сдал назад, не по масти я тебе? // Посмотри в мои глаза, на СБ давай без «б»…»
У властей мнения разделились: в Кремле назвали тон выступления Сафронкова уместным, а вот спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко раскритиковала подобный подход. Парламентарий отметила, что ее точку зрения разделяет и глава МИД России Сергей Лавров. Впрчем, в речи министра тоже проскальзывал воровской жаргон: «Как говорят хулиганы, хотели «взять нас на понт»», — так он описывал поведение Запада на фоне украинского кризиса. Однако в народ ушла другая реплика главного российского дипломата, произнесенная им на пресс-конференции с министром иностранных дел Саудовской Аравии Аделем аль-Джубейром: «Дебилы, б*****!»
Задели за живое
Виталий Милонов, по собственному признанию, обычно сдержанный в выражениях, переходит на блатной жаргон, когда затрагиваются болезненные для него темы: родной Петербург и секс-меньшинства. К ним он причислил и стилиста Сергея Зверева, который счел, что жители Северной столицы зимой похожи на бомжей. «Петербуржцы-консерваторы, безусловно, имеют определенный стиль, который идет вразрез с петушиными представлениями всевозможных гомофриков из Москвы. Если ты одеваешься как гамбургский петух — это не значит, что ты одеваешься стильно», — отреагировал Милонов.
ЛГБТ-активистов, которые устроили акцию в Исаакиевском соборе, выступая против передачи здания РПЦ, законотворец и вовсе обозвал «опухшими педерастами», не имеющими никакого отношения к традициям города.
Екатеринбургский мэр Евгений Ройзман, один из основателей фонда «Город без наркотиков», остро реагирует на темы, связанные с алкоголизмом и наркоманией. Любителей марихуаны градоначальник, который теперь метит на губернаторский пост, окрестил «говнокурами». Но этот емкий термин не идет ни в какое сравнение с теми, которые Ройзман использовал несколько лет назад, отчитываясь о работе подшефного ему фонда.
«Наши в очередной раз сработали с УБОПом. Хлопнули подонка с пятью граммами амфетамина. Он тут же сдал своего поставщика. Кстати, героиновые наркоманы еще могут забычить, а те, кто сидит на винте или фене, всегда рассказывают все и сразу. Поставщиком оказался врач, 1972 г.р. Закрепили с 20 граммами», — читаем в записи, сделанной им в ЖЖ. У Ройзмана была возможность овладеть подобной лексикой в местах не столь отдаленных: в 1981-м он был осужден по трем статьям — кража, мошенничество и ношение оружия.
Не западло за базар ответить
Блатная лексика не чужда политикам разных взглядов — от коммунистов до либералов. Накануне думской кампании Ирина Хакамада на вопрос журналиста, не смущает ли ее то, что она идет на выборы от «Партии Роста» бизнес-омбудсмена Бориса Титова, политик ответила: «Мне и в СПС состоять было не западло, когда его возглавляли члены правительства Чубайс и Гайдар».
Бывший депутат Госдумы, единоросс Александр Хинштейн, защищавший интересы обманутых дольщиков клубного поселка в Екатеринбурге, прошлой весной обрушился с критикой на барда Александра Новикова, экс-учредителя компании-застройщика. Артист проигнорировал совещание в резиденции свердловского губернатора, посвященное обсуждению проблемы долгостроев в области. «Давайте каждый будет отвечать за свои слова, проще говоря — за свой базар», — потребовал Хинштейн.
Использование тюремной лексики чаще всего не воспринимается политиками как нечто из ряда вон выходящее. Орловский губернатор на просьбу прокомментировать слова «Бог не фраер» заявил, что таким образом призывал журналистов корректнее обращаться со священнослужителем: «Я говорил о форме подачи информации и ничего другого: мне она не нравится».
В праздник всех студентов 25 января президент России Владимир Путин посетил Фундаментальную библиотеку МГУ, провел Попечительский совет главного вуза страны, который его ректор Виктор Садовничий называет «кузницей олигархов», и пообщался со студентами, взяв на себя главную партию в песне о караванах ракет. Как проходил праздник в компании главы государства, наблюдала «Лента.ру».
Библиотека МГУ, построенная в 2005 году на Ломоносовском проспекте, бронзовыми зеркальными стеклами окон отражает главный корпус старейшего российского университета. Позади библиотеки раскинулся немыслимый по московским меркам пустырь. Заснеженное поле усеяно сотнями гаражей — это «Шанхай»: территория, где не только хранят автомобили, открывают ремонтные мастерские, но и устраивают нелегальные мини-гостиницы.
Несколько лет назад было решено эту территорию, находящуюся в рамках границ землепользования МГУ, застроить инфраструктурой, нужной университету. Научная долина — вот что должно вырасти на месте пустыря.
«Виктор Антонович, загадывайте желание», — предложил вице-премьер Игорь Иванович Шувалов, когда Садовничий оказался между ним и другим Игорем Ивановичем — Сечиным, главой «Роснефти». Ректор МГУ мечтательно поднял глаза к потолку и, похоже, что-то действительно загадал.
Все трое за одним столом собрались по случаю праздника МГУ, а также Дня студенчества. К ним присоединился мэр Москвы Сергей Собянин, глава ВТБ Андрей Костин, бизнесмены Владимир Евтушенков, Олег Дерипаска, Михаил Гуцериев. И это еще далеко не полный состав Попечительского совета университета, образованного в 2013 году. Помимо президента, в него входят 30 человек. Первостепенной задачей совета является привлечение средств из внебюджетных источников.
При этом выпускников МГУ среди богатых попечителей действительно хватает. «А вообще-то среди университетов мы на первом месте как «кузница олигархов»», — говорит Садовничий. И явно намекает, что помощь альма-матер — дело благородное. При основании университета Прокопий, Григорий и Никита Демидовы пожертвовали 21 тысячу рублей, а это больше выделенного монаршей рукой бюджета на содержание студентов, напомнил ректор.
Однако свое выступление на заседании совета Садовничий, как и во время недавней встречи с президентом в Кремле, посвятил не просьбам или жалобам, а перечислению успехов университета. МГУ, например, планомерно выполняет программу развития, бюджетное финансирование которой с 2010 по 2019 год составит около 11 миллиардов рублей, а также входит в тройку мировых вузов по критерию успешности выпускников, уступая только Стэнфорду и Оксфорду. Ко всему прочему вскоре планируется открытие филиала в Словении. «А это страна НАТО», — со значением подчеркнул Садовничий.
Ректор также напомнил о «целой флотилии спутников», запущенной при участии МГУ. «Последний — на космодроме Восточный. Мы помним этот старт, Владимир Владимирович, и ваше решение, когда спутник полетел утром на следующий день», — оживил он в памяти президента драматичный момент.
О научно-технологической долине было сказано немного. Четыре года назад ректор МГУ объявил, что на территории университета к 2020 году построят научно-технологический комплекс «Воробьевы горы», а рядом с библиотекой будет создано 630 тысяч квадратных метров новых объектов университетского кампуса. «Уже построено около миллиона квадратных метров новых площадей, и мы за эти 10-12 лет удвоили свой кампус», — указал Садовничий. Реализация проекта долины сделает университет самым мощным по инфраструктуре вузом мира. «К слову, это единственная возможность вообще в ближайшей перспективе развития университета, другой возможности уже не имеется», — заключил ректор.
Тем временем на первом этаже библиотеки в небольшом зале студентов разогревали перед общением с президентом. Примечательно, что длинная фаланга бокалов с янтарным напитком была почти нетронута. Из общей массы робко доносился вопрос: «А когда мы медовуху попробуем?» «Медовуха — вопрос сложный, — объяснял ведущий.— Но обсудим его в частном порядке».
Когда вошел Путин, все встали и больше уже не садились за столики. Студенты плотно сгруппировались вокруг президента, но руки к единственному микрофону не тянули. «Будешь говорить чего?» — обратился Путин к ведущему. И тот от имени всего студенчества начал говорить о патриотизме. «Патриотизм — теперь наша национальная идея. Научный патриотизм не менее значим, мы все стараемся на благо Родины», — сказал он, добавив, что в последние годы «самосознание у людей стало выше». Раньше, по его словам, выпускники искали, где лучше, и делали выбор в пользу заграницы. Теперь понимают, что лучше — на Родине.
«Лучше там, где нас нет», — подхватил тему президент. И напомнил, что сам пять лет прожил за границей, и там было много хорошего.
Студенты, несмотря на то, что в этот день был их праздник, подарки не получали, а вручали. Президенту передали черный пояс по дзюдо и пригласили провести в университете мастер-класс. Путин пообещал при случае «заехать с друзьями». «»Крылья. Берегите крылья…» Мне кажется, крылья нужно не только беречь, но и тренировать, чтобы они были сильными», — посоветовал он, открыв наугад подаренный сборник стихов.
Когда представители университетского стройотряда попросили отправить их на строительство Керченского моста, президент вспомнил, как сам работал в таких отрядах: «Получил там удостоверение плотника 4-го разряда, чем очень горжусь».
И наконец поближе к президенту вышел притаившийся в толпе парень с гитарой. Он долго настраивал свой инструмент и тихим голосом затянул первый куплет гимна космонавтов «14 минут до старта». Но тут забыл слова и уступил микрофон президенту, который уверенно спел:
«Я верю, друзья, караваны ракет Помчат нас вперед от звезды до звезды. На пыльных тропинках далеких планет Останутся наши следы».