Красноярские депутаты решили поднять себе зарплату — со 100 тысяч до 200 тысяч рублей. Невиданное единодушие парламентариев, которые изначально рассматривали законопроект об увеличении окладов библиотекарям и врачам, высмеял журналист местного телеканала. Однако губернатор Красноярского края юмора не оценил. По словам Виктора Толоконского, так мало в России почти нигде уже не зарабатывают. Когда и почему народные избранники прибавляют и убавляют свое жалованье — выясняла «Лента.ру».

Изначально в красноярском заксобрании обсуждалось повышение оклада не парламентариев, а «госслужащих, руководителей муниципальных предприятий, библиотекарей, врачей», рассказал депутат от партии «Патриоты России» Иван Серебряков. Каким образом законопроект так сильно поменялся, он не пояснил.

«Это круто — куда-то избраться, а потом поднять себе зарплату. Я благодарю вас, ни в чем себе не отказывайте! Как вы жили на 100 тысяч рублей?» — так ведущий ТВК Александр Смол прокомментировал эту новость. Он также отметил скорость, с которой депутаты урегулировали вопрос, касающийся их собственных доходов.

Ироничные замечания журналиста и сама ситуация насмешила многих интернет-пользователей, в отличие от красноярского губернатора. Виктор Толоконский ничего необычного в финансовых притязаниях законотворцев не увидел и законопроект о повышении их окладов подписал: «В России таких зарплат уже сейчас почти нет. И они не изменялись в течение десятка и более лет, поэтому здесь основания и аргументы, безусловно, есть».

«Власть жить хуже не станет»

Толоконский не впервые заступается за кошелек парламентариев. Два года назад он высказался против инициативы депутата горсовета Красноярска Константина Сенченко, предложившего по примеру коллег из Госдумы урезать свои зарплаты. «Мы не можем сегодня в такое тяжелое время сокращать людей, снижать их доходы», — говорил глава региона.

Депутат краевого законодательного собрания шестого созыва Олег Пащенко тогда обвинил Сенченко в «дешевом пиаре». «Все ведь прекрасно понимают, что, сокращая зарплаты, власть жить хуже не станет», — заявил он и заверил, что готов пойти на сокращение оплаты труда. Некоторые парламентарии отмечали, что в Красноярском крае, в отличие от федеральных органов власти, в последние годы депутатские зарплаты практически не росли.

Нежелание парламентариев отказаться от части денег иногда подвигает людей выйти на улицу. Зимой 2014 года у здания закса Оренбургской области прошел пикет «Слуги народа, затяните пояса». Жители требовали, чтобы народные избранники наконец начали экономить. «Мы призываем депутатов быть с народом и сократить свои зарплаты хотя бы до 25 тысяч рублей в месяц… Миллионы, которые они тратят на автомобили и на многое другое, могли бы пойти на детей-сирот, на пенсионеров, на поддержку реального сектора экономики», — говорилось в требованиях. Никто из чиновников за время мероприятия к людям не вышел.

Принцип мушкетеров, или Кто больше

В Центральной России на народные настроения традиционно реагируют более оперативно. В марте 2015 года президент России Владимир Путин сократил на 10 процентов свою зарплату, а также зарплаты сотрудников аппарата правительства и депутатов Госдумы. Уже в следующем месяце спикер петербургского парламента Вячеслав Макаров заявил об аналогичном сокращении фонда зарплаты: «Подобное решение позволит существенно сэкономить средства бюджета города, ведь приоритетом для нас остается социальная поддержка жителей Санкт-Петербурга».

Не остался в стороне глава Чечни Рамзан Кадыров, сократив свой оклад на 10 процентов. Не поскупился руководитель Крыма Сергей Аксенов: он пообещал лишить себя аж половины зарплаты. В этот период потери, правда, более скромные, добровольно понесли и другие краевые парламенты.

Впрочем, региональные народные избранники не всегда бескорыстно снижают свои оклады: по разумению политиков, это поможет им заработать симпатии избирателей. Перед прошлогодними выборами в законодательном собрании Ленобласти решили вдвое сократить число работающих за деньги депутатов — с 50 до 25 человек, что должно было сэкономить бюджету половину средств. Однако в итоге затраты на содержание депутатского корпуса, наоборот, выросли: выяснилось, что зарплаты «профессиональных» избранников удвоились.

Мособлдума прошлым летом оставила без зарплаты 15 депутатов, а 6 июля вернула депутатские оклады пяти парламентариям.

Тюменские депутаты применили схожую схему за три дня до выборов. 15 сентября они приняли законопроект, согласно которому оклад председателя облдумы был снижен с 26 до 22 МРОТ (по примерным подсчетам, с 258 до 218 тысяч рублей). Это повлекло уменьшение зарплат остальных парламентариев. Однако бывший помощник одного из депутатов счел их старания недостаточными: в июне он опубликовал петицию, в которой призвал политиков уравнять свои оклады с заработками рядовых граждан.

Почти наполовину (на 45 процентов) снизили свои зарплаты ивановские единороссы — так говорилось в пресс-релизе регионального отделения партии от 1 апреля 2015 года. Однако анонсированное сокращение, как выяснили журналисты, оказалось чей-то первоапрельской шуткой.

Искусство экономии по-депутатски

Предложения снизить зарплаты депутатов дискредитируют их деятельность, заявляла депутат Госдумы шестого созыва от КПРФ Ольга Алимова. «Нас уже никто не спрашивает о том, что мы думаем о том или ином законе. Мы слышим даже, как единороссы возмущаются — мол, вы вообще нас за людей не считаете, мы только кнопки нажимаем. А вы у нас еще и зарплату отнять хотите», — жаловалась она. Через три дня после эмоционального заявления депутата был подписан указ, которым было сокращено денежное содержание в том числе и народных избранников.

С коммунисткой солидарен единоросс, депутат заксобрания Санкт-Петербурга Андрей Васильев. В феврале он заявил, что ему стыдно получать столь скромные средства, и предложил поднять оклад парламентариев в 1,5 раза. По его словам, за пять лет депутаты увеличили зарплаты учителям, врачам, библиотекарям, работникам культуры, но только не себе. «А депутат — не изгой!» — сокрушался Васильев, ежемесячное жалованье которого составляет около 270 тысяч рублей. За пять лет депутатской деятельности Васильев представил три закона — в частности, предложил сохранить музей на крейсере «Аврора» и отметить в Петербурге День ветерана.

Депутат Госдумы Виталий Милонов жалобы бывшего коллеги осудил, попутно заметив, что работа в Москве не сравнится с «годами умиротворения в заксе». «Одно заседание в неделю, которое заканчивается до обеда. Максимум еще раз в неделю на комиссию сходить, — перечислил он достоинства своей бывшей работы. — А не устраивает — зачем тогда баллотироваться?»

Автор закона о запрете гей-пропаганды среди несовершеннолетних вместе с тем заметил, что на зарплату депутата федерального парламента — «триста с небольшим тысяч» (в 2016 году она составляла 385 тысяч рублей) — особо не разгуляешься. «Раньше считал, что могу иногда купить телефон, последнюю новинку. Очень хочу Apple Watch вторые. Но, честно говоря, не могу себе позволить: доходы невысокие. Так что хожу с первыми», — признался он.

В Орле завершается беспрецедентный для современной России уголовный судебный процесс за проповедь христианской религии. Подсудимый — датчанин Деннис Кристенсен. Он стал первым, но теперь уже далеко не единственным «Свидетелем Иеговы», подвергшимся гонениям с момента запрета одноименной юридической организации. Главный свидетель обвинения напоминает Иуду. Он открыто посещал собрания верующих, а затем тайно выдал проповедника тем, кто давно искал повод разделаться с Кристенсеном и его единоверцами. Решение суда будет оглашено 6 февраля. Обвинение попросило для датчанина 6,5 лет заключения. Подробности этой почти евангельской истории — в репортаже «Ленты.ру».

Массивное здание орловской областной администрации стоит за спиной бронзового Ленина. Правая рука вождя революции находится почти на уровне пояса и повернута ладонью книзу, будто бы Ильич говорит: «Тише, ребята, тише!»

Однако Ленин тут уже не командует. В октябре 2016 года в историческом центре Орла (у слияния Орлика и Оки) появился памятник основателю города Ивану IV Грозному — первый в России. В правой руке над головой царь, сидящий верхом на коне, держит православный крест. В этом образе все ясно и просто.

По стечению обстоятельств открытие монумента совпало со вступлением в силу решения суда о запрете организации «Свидетели Иеговы «Орел»». Это событие стало судьбоносным для Денниса Кристенсена и его единоверцев.

Датчанину Деннису Кристенсену 46 лет.

Деннис выглядит инопланетянином даже на фоне своих собратьев по вере. В Россию он отправился с высокой целью приобщения жителей этой суровой северной страны к истинной (на его взгляд) вере. Однако у «Свидетелей» для этих целей есть институт профессиональных миссионеров, получающих зарплату. Кристенсену же приходилось рассчитывать только на себя.

Половину своей жизни он провел в России: в 1995-м приехал в Санкт-Петербург в качестве волонтера для строительства зданий «Свидетелей Иеговы», а в 1999-м поселился в Мурманске, где познакомился со своей женой Ириной.

Кристенсен родился и вырос в семье «Свидетелей Иеговы». С истовой верой связан и выбор профессии: подражая Христу, Деннис выучился на плотника, а с годами стал мастером на все руки, способным построить дом с фундамента до крыши или сделать качественный ремонт «под ключ».

Учитывая, что отец у него обычный продавец, а мать — уборщица, родители ему помочь ничем не могли. Плюс ко всему Деннис практически не знал русского языка.

Было тяжело. Первое время приходилось перебиваться случайными заработками, а еще Кристенсен на всю жизнь запомнил, как тогда в Мурманске часами стоял за продуктами.

Однако долго профессиональному плотнику и строителю, не имеющему проблем с алкоголем, без работы сидеть не пришлось. Постепенно к нему образовалась очередь из клиентов.

Все свободное время Деннис посвящал местной общине «Свидетелей Иеговы», где познакомился с мурманчанкой Ириной. Семья Ирины не разделяла ее религиозных взглядов. До тех пор, пока она не нашла себе такого работящего и энергичного спутника жизни.

Сперва супруги поселились в 11-метровой комнате в мурманской коммуналке, а затем перебрались в отдельную квартиру. В 2006 году они переехали в Орел, где и климат лучше, и цены ниже. С годами соседи по дому полюбили Кристенсенов и в особенности Денниса. К нему как к мастеру на все руки постоянно обращались за помощью. Он старался никому не отказывать. Даже сейчас, спустя почти два года с момента его задержания, здесь все еще надеются на его скорое возвращение, рассказывают о построенной им детской площадке, о том, как Кристенсен и другие «Свидетели» собирали мусор в городе.

В квартире у Денниса и Ирины пачками лежат письма со словами поддержки, которые приходят со всего мира.

«Ему и в изолятор постоянно носят письма. Десятками в день. Он какие-то из них показывает во время заседаний», — говорит Ирина.

Еще несколько лет назад они с мужем не могли бы представить, что произойдет с ними в мае 2017 года. Сначала «маски-шоу» в доме, где проходило очередное богослужение. Затем ночной обыск у них в квартире.

«Я спрашивала: что вы ищите? Чем я могу помочь? Мне отвечали: запрещенные материалы. Тогда много чего изъяли, но позднее все вернули обратно — ничего экстремистского не обнаружили», — говорит Ирина.

Кристенсен был главой семьи, а его золотые руки — основным источником дохода. После ареста мужа у Ирины опустились руки. Ей, простой соцработнице, приходилось не только обеспечивать себя, но и оплачивать услуги адвоката. В данном случае благо, что детей у Кристенсенов нет.

А еще Ирине нужно было приспосабливаться к давлению со стороны спецслужб. Она вдруг оказалась героиней какой-то шпионской драмы.

«После ареста мужа меня четыре часа допрашивали в ФСБ. Пытались на меня кричать, давить. Потом за мной долго вели слежку. Несколько месяцев. Я уже даже с ними здоровалась», — вспоминает она.

Ирина регулярно носит передачи в изолятор. Ее там уже хорошо знают. Права на свидания с мужем она добивалась через суд, так как следователь ей отказал. Другие проблемы помогали снимать представители посольства Дании. Они приезжают к Кристенсену в СИЗО раз в месяц.

Тюремные свидания, по словам женщины, приносят больше грусти, чем радости. «Общаемся через решетку и стекло, не имея возможности дотронуться друг до друга. Это очень тяжело», — говорит она.

Однако Деннис даже в изоляторе продолжает излучать вокруг энергию и радость. Отношения с другими сидельцами у него хорошие. Был случай, когда на построении датчанина предупредили, что к нему в камеру подсадили стукача.

«За это время через нее прошли многие, — продолжает Ирина. — Муж старается поддерживать тех, у кого опускаются руки. Как правило, это молодые двадцатилетние парни, которых задержали за наркотики».

Впрочем, жена не считает Денниса талантливым проповедником — мол, для этого он еще не слишком хорошо говорит по-русски. Его коньком всегда было дело, а не красивые слова.

Планов уехать из России у Кристенсенов в случае освобождения Денниса пока нет. Сейчас голову Ирины и друзей датчанина занимает лишь вопрос о том, какое наказание назначит судья? Удовлетворит ли требование обвинителей, попросивших дать проповеднику 6,5 лет тюрьмы или отпустит сразу, зачтя приличный срок отбытия в СИЗО?

Надежды на оправдательный приговор у самого Денниса нет. Он до сих пор не понимает, какое преступление совершил и чем опасен для окружающих. Как и Христос, он жил, работал и говорил на глазах у всех, ни причиняя никому никакого вреда.

Железнодорожный районный суд Орла украшает памятная доска. В 1898 году в этом здании три дня жил сам Лев Толстой, прибывший в город, чтобы увидеть, как живут заключенные (для романа «Воскресение»). Теперь же этот исторический дом на улице Горького невольно стал местом регулярных собраний орловских «Свидетелей Иеговы». Дело членов их общины — а по версии ФСБ, ее главы Денниса Кристенсена — попало сюда еще в феврале 2018 года.

Иеговисты числом в десять-пятнадцать человек стараются приходить на каждое слушание. Взаимная поддержка для них — вещь принципиальная. «Пару недель и мы обставим Нюрнбергский процесс (суд над лидерами нацистской Германии шел с 20 октября 1945 по 1 ноября 1946 года)», — заметил с улыбкой один из посетителей.

Кристенсен должен был выступить с последним словом перед вынесением приговора в понедельник, 28 января, но заседание перенесли из-за болезни судьи и переводчика. Об этом, как того требуют формальности, заявила собравшимся председатель суда, подчеркнув, что дату и время следующего заседания обозначить пока не может.

Между тем специально ради того, чтобы увидеть Денниса и поддержать его, из Москвы в Орел в тот день приехал сопредседатель Московской Хельсинской группы, советский диссидент Валерий Борщев.

«В советское время за веру преследовали представителей всех религиозных конфессий — это считалось антисоветской деятельностью и было по-своему понятно, — сказал Борщев. — А то, что сейчас происходит, эти обвинения в экстремизме удивили даже Владимира Путина, который назвал их полной чушью».

В том же 2006 году, когда Кристенсены перебрались в Орел, местный университет окончил Олег Кургюмов (фамилия героя изменена — прим. «Ленты.ру»). Молодой дипломированный культуролог решил посвятить себя науке, поступил в аспирантуру на кафедру отечественной России, попутно стал сотрудничать с кафедрой религиоведения и теологии.

Пока Кристенсен ремонтировал квартиры орловчан и в свободное время, как положено иеговисту, приставал к местным жителям с разговорами о Боге, Кургюмов преподавал, участвовал в научных конференциях и публиковался в научных изданиях. Он тоже постепенно погружался, если не в религиозную, то в церковную жизнь, как профессиональный теолог, как член «Орловского церковно-археологического общества» и «Православного теологического общества».

В 2016-м Кургюмов стал ходить в общину «Свидетелей Иеговы»: посещать богослужения, слушать проповеди и общаться с верующими. Никто ему не препятствовал и не предполагал, что у визитов орловского теолога далеко не научная цель.

Орловскую организацию «Свидетелей Иеговы» признали экстремистской по стандартному для таких случаев основанию «в связи с допущением неоднократных фактов распространения и хранения в целях массового распространения литературы, признанной экстремистскими материалами и запрещенной в Российской Федерации».

По словам Ирины Кристенсен, в юрлице фигурировали 13 человек — эти люди профессионально занимались делами общины. Ее мужа Денниса в их числе не было.

Всего же в Орле насчитывается три собрания иеговистов примерно по сто человек, и простым верующим юристы разъяснили, что это решение не может запретить им дальше исповедовать свою религию и отправлять культ, так как такое право гарантируется Конституцией. Такую позицию позднее подтвердил и Верховный суд России.

Но как совмещать запрет на организацию с этим правом, если, к примеру, миссионерство и участие в богослужениях, в случае с христианами всех конфессий, является обязанностью каждого верующего?

«Свидетели» в Орле сочли, что это сигнал от властей — «ведите себя тише». Они перестали ломиться в двери орловчан, как прежде, но богослужения проводили на том же месте: в приспособленном для этих целей частном доме на Железнодорожной улице. На здании не было характерной вывески «Зал царства», а брошюры стали читать в электронном виде — конспирация неважная, но никто из них серьезно к возможности «сесть за веру» в 21-м веке и не относился. А зря.

По версии следователей ФСБ, Кристенсен подрывал конституционный строй России разговорами о преимуществах «последователей религиозного учения «Свидетелей Иеговы» перед иными лицами, негативной оценке лиц, не являющихся последователями религиозного учения «Свидетелей Иеговы» и побуждении разрыва с ними родственных и семейных отношений». Еще Деннису предъявили призывы «к отказу от медицинского вмешательства, в том числе по экстренным показаниям для устранения угрозы жизни человека», а также в «непризнании государственных органов и органов местного самоуправления».

Кроме того, Деннису вменили организацию «религиозных выступлений и богослужений», а также «сбор финансовых средств под видом пожертвований».

Все свои действия датчанин якобы согласовывал с запрещенным с 20 апреля 2017 года «Управленческим центром «Свидетелей Иеговы в России»», получал от него литературу и бланки для оформления отказа от медвмешательства.

Кристенсен, как отмечено в деле, привлекал в религиозную организацию новых членов, а некоторых из них сделал своими помощниками. Он же давал указания о расходовании собранных с членов общины денег, а еще проверял и сам подписывал финансово-хозяйственную документацию.

Чекистам удалось установить, что на счета управленческой организации «Свидетелей Иеговы» благодаря Деннису поступило 63 903 рубля из орловского отделения.

Наконец, именно датчанин, по версии обвинения, учил единоверцев мерам конспирации и отслеживанию «окружающей обстановки на предмет выявления подозрительных лиц и автомобилей».

По словам орловского правозащитника и блогера Дмитрия Краюхина, делом Кристенсена занимались сотрудники отдела регионального УФСБ, возглавляемого господином Поздняковым. Они же собрали материалы на прославившегося пятью уголовными делами об экстремизме поэта и поселкового учителя из Орловской области Александра Бывшего, занявшего неправильную позицию по отношению к вопросу о присоединении Крыма к России.

Вслед за Кристенсеном уголовные дела были возбуждены еще в отношении троих здешних «Свидетелей Иеговы». Двое из них успели покинуть страну и теперь объявлены в международный розыск. Еще двое местных «Свидетелей» лишились работы, когда с их руководством поговорили комитетчики.

Остающиеся на свободе верующие теперь, по словам Ирины Кристенсен, собираются лишь небольшими группами по домам, но даже о таких частных встречах сотрудники ФСБ узнают заранее и обозначают свое присутствие в машине, припаркованной во дворе, стараясь, видимо, поддерживать в людях страх перед новыми обысками и арестами.

Неизвестно, по своей ли воле или по настоятельной просьбе чекистов, орловский преподаватель Олег Кургюмов стал посещать богослужения «Свидетелей Иеговы», но он, как настоящий агент, вел скрытую аудио- и видеозапись происходящего и именно полученные им сведения легли в основу обвинения.

Связаться с Кургюмовым корреспонденту «Ленты.ру» не удалось ни через коллег, ни через соцсети. Не исключено, что преподаватель дал чекистам подписку о неразглашении, а может, как евангельский Иуда, не рад последствиям своего «оперативного внедрения».

В суде он предстал в роли секретного свидетеля под кодовым именем «Алексей Ермолов» — тезкой легендарного русского генерала, покорителя Кавказа и, безусловно, главного героя для орловчан.

— Богослужения вы посещали добровольно? — спрашивал его адвокат Денниса на заседании.

— Да.

— Опасности от людей там не чувствовали?

— Нет. Все были дружелюбны.

Правозащитный центр «Мемориал» присвоил Деннису Кристенсена статус политзаключенного, а американская комиссия по международной религиозной свободе признала его узником совести. Дания стала третьим лицом в деле «Кристенсен против России» в ЕСПЧ.

А вот орловчан его дело интересует мало. На улицах жители обсуждают повышение цен на проезд в общественном транспорте с 17 до 20 рублей (для тех, кто платит наличкой).

Дмитрий Краюхин говорит, что борьбой с экстремизмом в региональном ФСБ занимаются далеко не дураки. Они выбирают тех, к кому у местного населения точно нет никакого сочувствия.

Краюхин также подчеркнул, что развернутая в последние годы кампания — это не первая попытка изгнать «Свидетелей» из Орла.

«Человек, который был у нас уполномоченным по делам религии в советское время, стал руководителем отдела по взаимодействию с религиозными организациями уже в России, и он пытался воспрепятствовать официальной регистрации иеговистов в Орле», — рассказывает блогер.

«Свидетелей» тогда выручил суд, который отменил решение регионального Минюста. И в июне 2001 года организация приобрела статус официального юридического лица.

Затем были случаи выступления против нее местных православных активистов. В апреле 2014 года два десятка человек устроили пикет возле здания ДК Всероссийского общества глухих, где иеговисты проводили свою «тайную вечерю».

Один из участников пикета Евгений Прозукин считает, что «Свидетели Иеговы» в Орле заслужили негативное отношение со стороны жителей своим агрессивным поведением.

«Представители этой секты порой вели проповедь прямо возле православного храма. Что это, если не провокация? Ходили по квартирам, хватали людей на улицах, — говорит Прозукин. — А когда мы устроили пикет, то прямо лезли своими фотоаппаратами в лицо. Очень нагло себя вели».

По его словам, проблема в не том, что «Свидетели» не православные, а в том, что они, в отличие от католиков и мусульман, ставили стену между собой и остальным обществом.

«Да, мы много раз слышали, что иеговисты — идейные пацифисты. Пожалуйста, ваш выбор, но они еще систематически отгораживают своих детей от участия в спортивных, культурно-массовых и других общественных мероприятиях. Сами не участвуют в выборах, и так далее», — перечисляет Евгений.

Прозукин не видит ничего удивительного, что внимание спецслужб привлек именно гражданин Дании, которого иеговисты не признают своим лидером.

«Может у них там наверху или за рубежом считают, что деньги можно только иностранцу доверить? Логично же? А «Свидетели» из местных — они же русские, стало быть, чего доброго еще и разворуют все», — улыбается орловчанин.

При этом Евгений не считает, что Кристенсена и его единоверцев нужно отправить в тюрьму. «Пускай едут в Данию!» — отмахивается он.

Деннис Кристенсен выступил с последним словом на заседании 30 января. «Лента.ру» приводит выдержки из его выступления, переведенные Александром Усковым.

« Вначале хочу поблагодарить мою любимую жену Ирину за ее поддержку и за её внимание и за любовь ко мне. Она присутствовала на всех судебных заседаниях и была верной на моей стороне. Ирина, я хочу, чтобы ты знала, что я очень люблю тебя и ценю все, что ты делала и делаешь для меня и для нас.

Я также хочу поблагодарить всех моих друзей, которые присутствовали на судебных заседаниях со мной. Видеть ваши улыбающиеся лица и слышать ваши голоса, все это было для меня большим ободрением и напоминало мне о том, что я не один Вы на деле исполняете слова, записанные в Притчах 17:17 «Друг любит во всякое время и, как брат, явится во время несчастья». Хочу от всего сердца поблагодарить вас!

Хочу обратиться к прокурорам. Я вообще не согласен с вами в этом деле, ни в ваших обвинениях, ни в ваших многих необоснованных заключениях. Но, я также знаю, что в вашей работе бывают разные другие задания, которые могут быть полезными для общества. Я хочу поблагодарить господина Фомина за его посещение в СИЗО. Он проверял все ли было в порядке в моей камере и есть ли у меня какие-нибудь пожелания или жалобы. Госпоже Наумовой хочу выразить отдельную благодарность за ее хороший настрой и за то, что она всегда держалась с достоинством и с улыбкой.

Участвовало много разных секретарей — все они работали очень профессионально и обеспечивали надлежащую организацию судебного процесса. Я хочу поблагодарить их всех.

Ваша честь, господин Руднев, хочу поблагодарить Вас за то, что вы мне позволили ознакомиться со всеми материалами этого дела до начала судебного заседания. Благодаря этому я получил возможность понять, о чем идет речь. Также я вам благодарен за то, что вы позволяли мне возвращаться в СИЗО к ужину, так как это хорошо отражалось на состоянии моего здоровья. Я очень ценю, то, что вы не препятствовали мне осуществлять телефонные разговоры с моей супругой, отцом и сестрой, а также то, что я смог получить в тюрьме свидания с женой два раза в месяц. Спасибо!

Правда всегда становится очевидной рано или поздно. И также будет и в этом деле. Обвинение просит осудить меня на 6,5 лет тюрьмы. Но за что? Ни за что.

Шесть с половиной лет за то, что я являюсь честным человеком, который уважает законы страны. Шесть с половиной лет за то, что я являюсь верующим человеком, который любит своего ближнего как самого себя. За то, что я являюсь хорошим соседом, участвовал в строительстве детской площадки. Шесть с половиной лет за то, что я являюсь Свидетелем Иеговы, который любит русский народ. За то, что я платил налоги и являюсь официально зарегистрированным предпринимателем. За то, что я никогда не совершал никаких криминальных деяний. Шесть с половиной лет за то, что я регулярно принимал участие в уборке города (субботники).

За то, что я люблю Россию и ее культуру. За то, что я соблюдал и использовал статьи 28 Российской Конституции. Шесть с половиной лет ни за что! Это определенно несправедливо. И наоборот это абсолютно глупо и безумно.

Я искренне надеюсь, что сегодня суд защитит право на свободу вероисповедания и позаботится о том, чтобы статья 28 Конституции Российской Федерации и дальше действовала для людей всех конфессий здесь в России!

Я очень жду того дня, когда исполнятся следующие слова: «Вот, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними: они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже: ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. И Бог говорит со своего престола: Вот, творю все новое».

Эти слова записаны в Откровении 21:3-5 и описывают то время, когда Бог позаботится о справедливости и истинной свободе для всех людей. Свобода и справедливость тесно связаны друг с другом. Бог обязательно позаботится о том, чтобы все это исполнилось. Но вы, уважаемый судья, Ваша честь, можете вашим решением в этом деле, сделать шаг в этом направлении – в направлении свободы и справедливости. И я надеюсь, что вы сделаете это!»

В декабрьском послании Федеральному собранию президент Владимир Путин велел чиновникам не отсиживаться в кабинетах, а больше внимания уделять общению с гражданами. Пока «хождения в народ» случаются у высокопоставленных персон эпизодически. «Лента.ру» вспомнила самые яркие и неожиданные погружения властей предержащих в будни обычных россиян.

Глава государства, призывая подчиненных покинуть кабинеты ради общения с населением, имел в виду, в первую очередь, учет мнения обычных граждан при решении насущных вопросов. Особенно в таких сферах, как благоустройство, сохранение исторического облика и создание современной среды для жизни. Но время от времени чиновники лично погружаются в народный быт, в том числе чтобы лично оценить результаты социально-экономической политики в стране или в регионе.

Поговорить про гречку

Первые лица государства не раз захаживали в продуктовые магазины. И это необязательно должен быть супермаркет премиум-класса, где журналисты как-то сфотографировали бывшего депутата Госдумы, а ныне сенатора Елену Мизулину.

Еще будучи президентом, нынешний премьер Дмитрий Медведев перед заседанием президиума Госсовета в Саратове в 2010 году заехал в совершенно рядовой магазин города Энгельса. Сначала он выяснил цены на продукты первой необходимости — хлеб, молоко и яйца. А потом поинтересовался у жителей, не заметили ли они роста цен, и получил отрицательный ответ.

Незадача вышла с гречкой — та действительно пропала из продажи, рассказали тогдашнему президенту. «Это спекулянты. Кто-то пустил слух, что неурожай. Страха нагоняют», — объяснил Медведев и пообещал разобраться. Гречка вскоре вернулась на прилавки, но потом неоднократно выбивалась в лидеры по росту цен на продуктовом рынке. Последний раз это случилось всего пару лет назад — с октября 2014 года по октябрь 2015-го крупа подорожала в России почти вдвое.

Говорили с тогдашним президентом и о пенсиях, и Медведев ссылался на общую экономическую ситуацию. «Прошлый год кризисный был, было тяжело, но мы от своих обязательств не отказываемся», — уверял он жителей Энгельса.

Минувшим летом беседа на пенсионную тему в Крыму получилась жестче. После того как жители насели на Медведева — уже в должности главы правительства — с вопросами про индексацию, он наскоро свернул встречу, пожелав гражданам всего доброго, хорошего настроения и здоровья.

Бывший глава правительства Виктор Зубков, который недолго поработал премьером в 2007-2008 годах, а теперь возглавляет совет директоров «Газпрома», тоже любил пройтись по магазинам. Хотя интересовался прежде всего не розничными, но закупочными ценами, а также положением сельхозпроизводителей. И не зря — позже его назначили куратором агропромышленного комплекса в должности первого вице-премьера.

Но ни у Зубкова, ни у последующих глав правительств «обычного» визита в магазин зачастую не получалось — мешали сопровождающие журналисты и охрана, а персонал, похоже, был предупрежден о визите высоких гостей.

Неделю, не меньше

Работу общественного транспорта, которая порой волнует граждан не меньше цен в магазинах, некоторые чиновники тоже испытывали на себе. Кто-то делал это добровольно, другие — по указанию начальства. Так, минувшей осенью глава Калининграда Александр Ярошук обязал представителей городской администрации целую неделю ездить на общественном транспорте в вечерний час пик. «Нет ничего лучшего, чем общение», — объяснил он свою инициативу.

Сколько именно госслужащих успели прокатиться бок о бок с рядовыми гражданами и что они рассказали начальнику по итогам, не сообщалось. Но примерно через месяц Ярошук сам решил протестировать работу новой городской маршрутной сети и прокатился на автобусе в утренний час пик — ровно одну остановку.

Главу города, по сообщениям местных СМИ, сопровождали 19 журналистов и замглавы городской администрации. Ярошуку пришлось ждать автобус лишние семь минут. По итогам поездки он рассказал, что распорядился запустить онлайн-сервис, который позволил бы пассажирам в реальном времени отслеживать движение автобусов.

Чуть не плача

Известный своей любовью к здоровому образу жизни мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман делит с горожанами не только трудности быта, но и досуг. Его не раз замечали как на массовых пробежках, так и на одиночных. В конце октября он бежал вдоль набережной реки Исети и на глазах горожан спас утку, а позже скромно зафиксировал свой маленький подвиг в Facebook.

По словам мэра, во время вечерней пробежки он заметил двух мужчин, которые поймали птицу на крючок и хотели засунуть ее в мешок. Внимание градоначальника на инцидент обратили мать с ребенком, гулявшие неподалеку. «Меня вдруг это очень задело. Во-первых, утки у нас людей не боятся, доверчивые. Ну и вообще, нечестно как-то и больно. А мальчику тоже утку жалко, и он плачет», — пересказал случившееся Ройзман.

Ради защиты животного мэру пришлось перейти на повышенные тона, но мужчины ни в какую не соглашались отпустить птицу. «И я давай их просто стыдить, «Парни, ну вам не совестно? А если бы ваши дети кормили этих уточек, пришли какие-то чужие люди…»», — поведал Ройзман. Он признался, что «пока стыдил, сам чуть не заплакал».

Арбузом по кеглям

Не меньшим, чем ЗОЖ, вниманием высокопоставленных чиновников и видных политиков пользуются народные и местные традиции. На этнографическом празднике «Кружилинские толоки», что проходит в донской станице Кружилинской и позволяет окунуться в дореволюционный казачий быт, губернатор Ростовской области Василий Голубев собственноручно собирал арбузы. Потом этими самыми ягодами глава региона сыграл с другими участниками фестиваля в боулинг. Что, по общему признанию игроков, оказалось довольно непросто из-за необычных снарядов.

Губернатор также помог сварить традиционный мед из сока арбузов — нардек. Но остальные забавы, например возможность вспахать землю плугом или попробовать кузнечное ремесло, Голубев вниманием обошел.

Читайте этикетку

После ухода на покой политики и чиновники, в том числе и бывшие главы регионов, чувствуют себя на порядок вольготнее. И занятия выбирают соответствующие.

Экс-глава Пермского края Олег Чиркунов, который в 2014 году обещал переехать жить во французскую провинцию, перед самым новым годом помогал жителям своего бывшего подопечного региона выбирать вино к праздничному столу.

«Поработал в качестве помощника кависта (специалист по элитному алкоголю в гипермаркете — прим. «Ленты.ру»). Очень интересно и очень полезно. Что спрашивают люди, как делают выбор», — рассказал Чиркунов на своей странице в Facebook. По словам экс-губернатора, он заряжается энергией от общения с людьми.

В конце 2015 года Чиркунов тоже давал рекомендации жителям в винном отделе — правда, советы в основном сводились к тому, что нужно внимательнее читать этикетки и проверять информацию о вине в интернете.

Артем Оганов — теоретик-кристаллограф, минералог, химик, физик и материаловед. С 1998 года он учился и работал в Великобритании, Швейцарии, США, а в 2013 году вернулся в Россию и теперь возглавляет Лабораторию компьютерного дизайна материалов в МФТИ. «Лента.ру» попросила его рассказать, чем он сейчас занимается, изменилось ли что-то за эти годы в российской науке, а также о личных моральных ориентирах и о том, как популяризировать науку.

«Лента.ру»: Вы вернулись в Россию пять лет назад. Зачем? Вы бы согласились снова поехать в США, если позовут?

Оганов: Нет, не согласился бы. Мне нравится жить в России. Надо сказать, мне и в Америке нравилось, но от добра добра не ищут. Я на своем месте, у моей лаборатории великолепные условия работы, и я знаю, зачем я здесь. Когда я жил в США, мне было там хорошо. Американцы — прекрасные люди, мне нравятся американские университеты — своим устройством, многими своими особенностями. Но я периодически задавал себе вопрос: а ради чего я тут? У меня было ощущение, что я загостился в чужом доме, а мой дом нуждается во мне. Нужно, чтобы наш дом тоже был благополучным.

Впрочем, жизнь непредсказуема. Мы не знаем, что будет в России и на Западе даже через пять лет. Очень надеюсь, что здесь все будет очень хорошо, и не будет никакого смысла отсюда уезжать.

Когда вы вернулись, в одном интервью говорили, что в российской науке существует проблема с управленцами и менеджерами, которые совершенно бездарны. За прошедшие годы что-то изменилось в лучшую сторону?

Да, поменялось совершенно однозначно. Я вижу много молодых талантливых управленцев, энергичных, совсем не того типа, как мы привыкли. Молодые начальники подразделений в институтах, молодые деканы, ректоры. Например, новому ректору Менделеевского института 38 лет. Есть интересная инициатива — ректорский резерв. Насколько я понимаю, в Московской школе управления в Сколково собирают людей, которые потенциально могли бы стать ректорами наших институтов и университетов, и проводят с ними разные тренинги, которые должны повысить их квалификацию и готовность.

Как-то меня пригласили выступить на таком тренинге. Это были люди, уже занимающие высокие должности в университетах страны. И тут оптимизма у меня несколько поубавилось: я увидел много тусклых глаз, услышал много странных вещей. Например, люди говорили, что ректор должен получать больше всех, потому что на нем лежит большая ответственность, его могут уволить за любую ерунду, поэтому он должен побыстрее нахапать побольше денег, чтобы ему было на что жить, когда его уволят.

И как изменить такое отношение управленцев к должностям?

Как выпрямить кривое? Никак. Нужно отбирать правильных людей штучно, тех, кто понимают, что руководство — это всегда служение. Когда человек руководит другими, то является не рабовладельцем, а помощником, даже слугой. Чем меньше человек перестраховывается и чем больше занимается делом, тем больше люди его любят и уважают, тем дольше он продержится на своей работе.

Вы не думаете, что такая ситуация сложилась из-за устройства современной системы власти? Люди боятся проявлять инициативу и стараются перестраховаться на всякий случай.

Я так не думаю. Мне кажется, сейчас в России очень благоприятный период — времена, похожие на правление Екатерины II. Страна тогда находилась в несколько раздербаненном состоянии, высокой международной конкуренции и внутренней несобранности. Вдруг Россия получает очень толковых управленцев, которые многократно усиливают ее потенциал, экономика резко идет вверх, армия становится непобедимой, наука достигает вершин. До Екатерины она была большой, но лишь относительно сильной, и с ней никто по сути не считался. Екатерина вознесла Россию так высоко, как никогда ранее. По-моему, сейчас мы наблюдаем аналогичное восхождение нашей страны. Еще несколько лет назад никто в Россию не верил и никто с ней не считался, а сейчас считаются.

Вы думаете, что для науки это важно — чтобы с нашей страной считались?

Да. Это важно для всего, потому что это так или иначе конвертируется потом в экономику. А экономика — это драйвер всего. Я считаю важным то, что в последние 20 лет Россия сильно рванула вперед. Конечно, нам всем хотелось бы, чтобы Россия была еще богаче, чтобы это была самая благополучная страна мира, но чудес не бывает. При Екатерине II тоже не все было гладко. Нужна некая постепенность и эволюционность. Темпы развития России видятся мне достаточно быстрыми. Мы живем в период, когда страна преображается. Вместо хаоса, анархии, беззакония, лжи появляется какая-то прозрачность, понятность.

Помните, как раньше работали ученые? На полставки тут, на полставки там, ни там, ни тут по-настоящему не работая, на самом деле продавая овощи в переходе — просто чтобы не умереть с голоду. Грант перехватили тут, грант перехватили там, всем немного пообещали, ничего не выполнили, написали отчет, сдали, другие отчет приняли. Это ложь, подтасовка, самообман и обман в принципе. Сейчас такого практически нет. Сейчас понятные, логичные и разумные правила.

Вы упомянули, что между Россией и Западом натянутые отношения. Сможет ли российская наука в случае чего существовать отдельно от мировой?

Не сможет. И я по секрету вам скажу, что никогда она отдельно и не существовала, даже в годы холодной войны. Изоляция науки может произойти, но мне бы этого очень не хотелось. Вся мировая наука взаимосвязана и действует как единый организм. Ученые учатся друг у друга, вместе решают какие-то задачи. Если попытаться изолировать науку какой-то одной страны от остального мира, это все равно что отрубить руку от целого организма и наблюдать, как она без него управится. Она умрет.

А что касается натянутых отношений с Западом — загляните в мировую историю да и просто примените здравый смысл: страны всегда конкурируют друг с другом. Мы всегда были конкурентами, просто в различной степени конкурентоспособности. Сейчас конкурентоспособность России выросла, и для многих это неприятный сюрприз.

Это да, но вы не думаете, что когда-нибудь власти могут закрыть гражданам доступ к Всемирной сети? Это же повлияет на науку.

А как можно закрыть интернет?

Как в Северной Корее. У них есть своя внутренняя сеть «Кванмён», там только одобренные государственными цензорами сайты, а доступа наружу нет.

Этот день был бы траурным для российской науки, но я не думаю, что он наступит. Я надеюсь, что у нас хватит здравого смысла не закрывать интернет, а у других стран, которые, может быть, этого хотят, не хватит сил это сделать.

***

Вы неоднократно говорили, что пришли в науку благодаря научпопу. Вы можете популярно объяснить нашим читателям, для чего нужно предсказание новых материалов, какое прикладное значение оно имеет?

Оно необходимо для того, чтобы ускорить создание новых технологий, которые невозможны без новых материалов со сверхсвойствами. Традиционный путь открытия таких материалов основан на методе проб и ошибок. Это не очень научный метод, но за неимением лучшего люди до сих пор пользовались преимущественно им.

Перед нами стоит задача предсказания материалов с оптимальными для того или иного применения свойствами. В случае с одними материалами она решена, в случае с другими — пока нет. Лучше всего современные методы справляются с неорганикой и с физическими (механическими, электронными, и т.д.) свойствами, а не с химическими (такими как растворимость, каталитическая активность и так далее). Но наука не стоит на месте, и такого рода задачи будут решены на нашем веку. Уже сейчас можно предсказывать материалы с оптимальными свойствами среди многих классов веществ. Например, сверхтвердые, магнитные, термоэлектрические и так далее.

Если вы можете предсказать новые материалы со свойствами, которые значительно лучше свойств уже известных, если вы можете сделать это на компьютере — быстро и надежно, вместо того чтобы годами разные институты это делали экспериментально, — это, конечно, лучше. В том числе потому, что дает возможность открыть рекордные материалы, превзойти которые принципиально невозможно.

Какими проектами вы занимаетесь сейчас?

Я работаю над несколькими проектами, среди которых создание новых сильных постоянных магнитов; предсказание новых термоэлектриков — материалов, которые превращают тепло в электричество; новые твердые материалы, которые можно было бы использовать в буровой технике и многих других приложениях. Есть и другие темы, в частности — предсказание новых соединений при высоком давлении и обнаружение новых форм уже существующих лекарственных препаратов.

И, наконец, достаточно новый для меня проект, к которому я все еще не до конца готов психологически — это своего рода приключение для меня: предсказание структуры белков. С одной стороны, это похоже на то, чем я занимался большую часть своей карьеры (предсказание структур веществ). С другой стороны, этот проект сильно отличается, так как обладает биохимической спецификой, а это совсем новая для меня область — с возможными выходами на медицину и многое другое.

Полубизнес

В России действительно много передовых научных проектов. Обычно они востребованы зарубежными компаниями. Видите ли вы интерес к ним со стороны российской промышленности?

Да, конечно. У нас сейчас есть проект с одной нашей крупной нефтегазовой компанией, связанный с разработкой новых материалов для бурения. Сейчас мы ведем переговоры с несколькими другими компаниями по другим проектам. Так что интерес есть, и он растет.

Но, конечно, нужно понимать, что российская экономика пережила такой сильный шок в 90-е годы, что на протяжении практически всех 2000-х российские компании были заняты стабилизацией своего положения, зарабатыванием денег с минимальными рисками и максимальной прибыльностью.

Сейчас что-то меняется?

Да. Но эти перемены займут много времени, потому что нельзя просто так взять и поменять парадигму, которая действовала больше 20 лет. Сейчас бизнес должен думать о том, что будет через 20, 30 лет, — нужна ли тогда еще будет, скажем, нефть? Не нужны ли будут какие-то иные продукты, не ресурсоемкие, а наукоемкие, и как в них вложиться, чтобы потом не потерять. Потому что наукоемкое производство сопряжено с очень большими инвестициями и рисками. Построить фабрику, завод из ничего (тем более связанный с каким-то наукоемким производством) всегда очень затратно. Большие риски происходят от конкуренции. Необходимы квалифицированные ученые, инженеры, бизнесмены. Есть политические риски, связанные с санкциями, с защитой интеллектуальной собственности и так далее. Тут очень много неизвестных. Продавать нефть или уголь гораздо проще, но эта модель не имеет большого будущего. Нефть, возможно, еще долго прослужит людям как источник энергоресурсов и незаменимое сырье для химической промышленности, но на ней одной, скорее всего, страна не сможет стать благополучной, нужна диверсификация экономики.

Вы видите у государства заинтересованность в развитии промышленности, в поддержке бизнеса?

Развивать промышленность интерес есть точно. Вы можете посмотреть сводки — сколько заводов было построено за последние десять лет. Понятно, что темпы реиндустриализации России могли быть и повыше, но они уже впечатляют.

Хотя, конечно, есть трудности. Обновление идет не так быстро, как хотелось бы, но мы видим, что правительство очень хочет восстановить науку. А вот в чем лично я вижу меньше поводов для оптимизма — это частный бизнес.

Но производство — это бизнес.

Ну, не совсем. Бывает государственное производство.

Государственные корпорации — тоже бизнес.

Такой полубизнес. По моему субъективному впечатлению, государство очень серьезно относится к восстановлению науки и индустриального потенциала страны, но все еще недостаточно серьезно относится к частному бизнесу. Мои знакомые бизнесмены жалуются на разные процедурные и законодательные сложности. Многие предпочитают вести бизнес за границей, хотя это, по-моему, тоже сопряжено с рисками — мы все видим, как арестовывают и капиталы, и бизнесменов. Такое ощущение, что слишком большой процент нашей экономики сосредоточен в руках государства и крупного бизнеса, а ведь малый бизнес мог бы дать стране очень многое.

Наши власти часто делают программные заявления о необходимости поддержки бизнеса, упрощения процедур… Это только на словах?

Я не знаю, я же не бизнесмен. Мне об этом судить сложно. Я вам изложил свое субъективное ощущение. Мне кажется, что в случае с частным бизнесом у правительства есть какая-то нерешительность. Боятся дать слишком много свобод, что ли… Наверняка есть какие-то причины, но вот такого всплеска частного бизнеса, который мог бы быть, я не наблюдаю. 15 лет назад едва ли не большинство моих российских знакомых были директорами каких-то мелких компаний. Сейчас я оглядываюсь вокруг — и этих директоров, как и их компаний, почти не осталось.

«Католичество и православие — это одно и то же»

Вы католик. Что для вас вера?

Это две вещи. Во-первых, я верю в Бога, потому что он действительно существует. А во-вторых, вера для меня — система координат. Еще Достоевский писал, что если Бога нет, то все дозволено. Если Бога нет, каждый человек — сам себе бог, и он может сам решать, что хорошо, а что плохо. Съесть соседа, ограбить его, убить, избить — если это в моих интересах — получается, что это хорошо. Если я сам устанавливаю правила игры и у меня своя система координат, а у вас — своя, то единственным законом оказывается право сильного. Я у вас отнял то, что принадлежало вам, потому что, во-первых, я этого хочу, а во-вторых — могу.

Мы видим, что право сильного часто реализуется, сильные нападают на слабых и отнимают у них все, что есть, вплоть до жизни. Но так ведь быть не должно, мы все чувствуем это. К какой бы культуре мы ни принадлежали, мы знаем, что такое хорошо, а что такое плохо. И то, что у всех людей есть одинаковый внутренний голос совести, говорящий, что такое хорошо, а что такое плохо, — это говорит об абсолютности этих правил.

Почему именно католицизм, а не православие? У нас же все-таки православная страна.

Это долгий разговор. Я считаю, что свою веру человек должен определить сознательным выбором. Это не то, что наследуется или навязывается извне. Никто никому ничего не должен, никто не обязан верить или верить так, а не иначе. Для меня католичество стало сознательным выбором. Когда я стал христианином, то искал для себя веру. Вариантов было несколько: православие, католицизм, протестантизм и разные другие христианские конфессии. Дальше я стал мыслить логически и пришел к католичеству.

Сейчас я уже понимаю, что и католичество, и православие — на самом деле одно и то же. Католики и православные поссорились тысячу лет назад по бюджетно-административным причинам. Вероисповедание было привязано к этому конфликту настолько искусственно, что большинство людей даже не в состоянии объяснить различий. Если вы спросите у рядового православного, Святой Дух исходит только от Бога-отца или и от Бога-сына тоже — едва ли многие дадут верный ответ. То же самое касается католиков. Так что разницы нет никакой, и в реальности это одна неделимая церковь.

Но выбрал я католичество в свое время по другим причинам. Это было в начале 90-х годов, и тогда на улицу часто выходили всякие люди с хоругвями и лозунгами «Бей жидов, спасай Россию!» И вот они громче всех кричали, что они и есть православные.

Многие из них до сих пор вполне успешно маршируют.

Лично я о них давно не слышал. Наверное, они в чем-то и православные, но они позорят православие. Реальное православие другое, оно прекрасно. Самый выдающийся человек, которого я встречал в жизни (а я встречал многих), — это Антоний Сурожский, русский православный епископ Великобритании и Ирландии. Я с ним познакомился, когда учился в Лондоне. Общение с ним поставило меня перед вопросом: может быть, мне перейти в православие? Ведь оно так прекрасно! И я не перешел только по той причине, что понял, что католичество и православие — это одно и то же, в этом переходе нет никакого смысла.

А что касается людей с лампасами и хоругвями — каждый человек имеет право заблуждаться. Мы должны дать другим людям возможность прийти через заблуждения к правде. Кстати, об антисемитах расскажу вам историю. Я, будучи по маме евреем, подружился с замечательным химиком-антисемитом. Дело было так: я был приглашенным профессором во Франции, находился там месяц, и одним из сотрудников той лаборатории был российский химик. Он пережил в России самые непростые времена, когда почти всем было плохо и люди искали виноватых. С тех времен он решил, что во всем виноваты евреи. О том, что я по маме еврей, он не знал — фамилия и внешность у меня армянские (мой отец армянин). За первым же обедом он стал мне излагать свою теорию мироздания, согласно которой весь мир опутан щупальцами жутких евреев, которые всем мешают жить.

Я выслушал его, а потом сказал: «И как же мне быть? Я же наполовину еврей. Надеюсь, мои щупальца вас не очень травмируют?» А он, не смутившись, сказал: «Ну, ты же хороший еврей, а я-то про плохих говорю!» Я пробыл там около месяца, мы с ним мило общались, работали, а потом настала пора мне уезжать. И он ко мне подошел, со слезами обнял и сказал: «Слушай, как же я без тебя буду? Ты же мне как родной стал. Буду скучать». И достает из-за пазухи стопку листов: «Вот, прими подарок, всю ночь ксерил — «Протоколы сионских мудрецов»».

Я рассказал эту историю к тому, что, мне кажется, в нашем обществе назрело очень много конфликтов за те голодные жестокие годы, когда люди искали, на кого бы излить свой негатив. Мне кажется, что настало время примирения, когда все люди смогли бы нормально сосуществовать — и, кто знает, может быть, антисемиты перестанут быть антисемитами. Мне кажется, этот процесс уже идет, и об антисемитизме в нашем обществе сейчас я слышу крайне редко. Появилась, правда, фобия по отношению к кавказцам и среднеазиатам — и мне это очень грустно видеть.

«Люди начинают бояться кого-то обидеть»

Если продолжать тему моральных ориентиров, но вернуться к науке: в США сейчас активно муссируется тема гендерной справедливости, и нередко известные ученые вроде Мэтта Тейлора или Джеффа Марси подвергаются остракизму. Что делать, и вообще — проблема ли это?

Это, конечно, проблема, но пока не наша. Происхождение этого гордиева узла известно. Не только в нашем, но и в западном обществе было много несправедливости. Например, притесняли чернокожих, называли их нехорошими словами, унижали, а теперь пытаются скомпенсировать это, не допуская никакого притеснения и обиды для них и перестраховываясь. Сейчас слово «чернокожий» считается обидным и не используется — на всякий случай. Казалось бы, это факт: у этого человека черная кожа, а у этого белая. Но в американском обществе это не принято, и чтобы никто не обиделся — их называют афроамериканцами. Кстати, как называть африканских чернокожих африканцев, я не знаю. Афроафриканцы, что ли?

Просто африканцы — africans.

Afrikaans — это название языка белых колонистов голландского происхождения в Южной Африке. Как на юге, так и на севере Африки бывают белокожие африканцы. Я говорю о том, что навязываются новые и противоестественные нормы языка и поведения, чтобы не обидеть чернокожих, женщин, представителей сексуальных меньшинств. Например, на работе вы не можете похвалить вашу коллегу, сказать ей, что она хорошо одета, потому что это будет воспринято как сексуальное домогательство. Вы не можете разговаривать с ней (если вы мужчина) в кабинете при закрытых дверях, их нужно держать открытыми, чтобы все видели, что там происходит. Мне кажется, это ненормально, люди начинают бояться кого-то обидеть, что кто-то обидится или донесет… Но лучше пусть кто-то обидит случайно сказанным словом, чем все вокруг будут трястись.

Но вы согласны, что существует проблема репрезентации женщин, нацменьшинств и сексуальных меньшинств в науке, что ее нужно решать какими-то регуляциями?

Я не удивлюсь, если некоторые из этих проблем реально существуют (социологи наверняка это изучили), но вряд ли их можно решить навязыванием новых норм языка и странными правилами поведения. Мне проще отвечать за себя, а я живу своей лабораторией, своим коллективом и могу сказать только одно: в нее я беру людей вне зависимости от пола, сексуальной ориентации, цвета кожи, национальности.

Жизнь тем и прекрасна, что мы такие разные. И мне кажется, что когда мы выбираем притеснять большинство, лишь бы меньшинства не обиделись — это проблему не решает, а усугубляет. Когда при приеме на работу, на учебу, вы начинаете учитывать этнический, половой или какой-то еще критерий, то на самом деле вы уже предаете принцип равенства. Равенство — это когда вы оцениваете людей только по профессиональным качествам, талантам. Когда говорят, мол, нужно, чтобы мужчин и женщин было 50/50, — нет, не нужно. Нужно, чтобы на работе людей оценивали только по их таланту, а в обычной жизни — по их человеческим качествам.

Но существует такое понятие, как bias — предрассудок, когда руководитель на основе своих подсознательных социальных установок отдает предпочтение белому гетеросексуальному мужчине.

Если у вас есть такие предрассудки, то вы не очень профессиональный руководитель. Потому что если вы профессиональный руководитель — вы будете оценивать своих сотрудников только по профессиональным качествам.

Банка пива и Дима Билан

Каким образом нужно популяризировать науку в России? Вот, например, ваш портрет появился недавно на банке пива в рамках проекта Made by Russians. Это хороший пример?

Я считаю, что популяризировать науку нужно везде и всюду. Наука — это часть культуры. Вы не можете быть культурным человеком, если не знаете, как устроен наш мир. Ученые должны рассказывать о науке, ведь наука не стоит на месте, она развивается. Ученые должны делиться своими знаниями с людьми. Посмотрите на это с другой стороны: ученые получают деньги из бюджета, который берется из налогов. И у нас есть обязанность дать что-то налогоплательщикам — да, национальный престиж, новые технологии, которые рано или поздно найдут путь к ним, но также рассказать им о науке, об устройстве этого мира, повысив таким образом культуру нашего населения.

Даже на банке пива?

А почему нет? Я вообще пиво не пью, но когда мне это предложили, я недолго думал. Идея состояла в том, чтобы изобразить на банках пива пятерых успешных россиян. Там были знаменитые дизайнер, фотограф, ресторатор и так далее. Ученый среди них был один — я. И я подумал: ну хорошо, если я скажу нет — там не будет ученых, и получится, что успешных российских ученых нет? Пусть будет кто-то, не обязательно я, но предложили мне — и я согласился.

К тому же это заявление абсолютно рыночное: сегодня профессия ученого в России престижна. Зафиксировать этот момент было правильной идеей, что мы и сделали на этой банке пива. Ведь более массового продукта сложно изобрести.

Кстати, в октябре 2017 года меня пригласили участвовать в открытии Всемирного фестиваля молодежи и студентов. И за несколько дней до открытия, когда я уже ехал в Сочи, мне сказали, что открывать это событие я буду дуэтом с Димой Биланом: по задумке организаторов, он должен был что-то петь, а я что-то рассказывать. Было непросто решиться, но я все же решил, что пойду на этот эксперимент. Когда я приехал в Сочи, мне показали сценарий, и идея эта мне очень понравилась. Мы встретились с Димой Биланом, порепетировали (он мне, кстати, очень понравился и как человек, и как профессионал) — и выступили.

Это выступление было в кайф. Мы оба излучали совершенно искреннее удовольствие. Когда камера отворачивалась, он мне подмигивал, всячески веселил. Я, войдя во вкус, даже пританцовывать начал, что мне совсем не свойственно, а потом мы искренне, по-дружески обнялись. Теперь, когда мой трехлетний сын видит по телевизору Диму Билана, он говорит: «Папа, папа, там твоего друга показывают!»

Я думал, что проснусь на следующий день — и в меня полетят помидоры от коллег, которые скажут: «Ты опопсился! Ученому нельзя выступать с поп-певцом». Каково же было мое изумление, когда я получил десятки писем от своих коллег, включая многих академиков и членкоров, в которых они единогласно заявили, что это было потрясающе, что это была лучшая популяризация науки, какую они видели. По-настоящему сильная популяризация предполагает разные форматы.