Объявленная ВОЗ пандемия коронавирусной инфекции вновь подтолкнула россиян к импульсивным закупкам «самого необходимого» — гречки, макарон, туалетной бумаги и, конечно же, спичек, мыла, соли и сахара. Необъяснимое желание забить холодильники и антресоли продуктами породило вал шуток в социальных сетях. Остановить массовые закупки не смогли и объяснения российских чиновников о том, что никакого дефицита в стране нет и не будет. Откуда в головах сограждан возникает этот неизменный список и почему ему продолжают следовать? «Лента.ру» разобралась в причинах этого явления.

Все хранилось в двух больших сундуках из-под химических реагентов, стоявших на балконе: крупы, тушенка, мыло, спички, керосин. В семье практически никто не пил — разве что дед позволял себе фронтовые «сто грамм» на 9 Мая, но целая батарея бутылок с «Пшеничной» (и парочка «Столичной») была в наличии — один из сундуков был забит водкой под завязку.

Трогать это было нельзя ни в коем случае, все эти запасы были на черный день, когда то ли небеса обрушатся на землю, то ли Гитлер нападет на СССР, подлечившись в арктическом рейхе. Объяснить, как и когда наконец будет можно уже вскрыть тушенку, никто не мог, и сундуки стояли как знак того, что если что-то плохое и случится, семья выживет вопреки всему.

Подобный неприкосновенный запас делался советским человеком по инерции, неосознанно, как ритуал, который необходимо выполнять и не подвергать сомнению. То, как это происходило, отлично описано в рассказе Александра Варго «Зефир в шоколаде»:

«…Однажды, разбирая балкон, он обнаружил заботливо припрятанные жестяные банки с надписями следующего содержания: "горох", "гречка", "рис" и так далее. Судя по всему, все вышеуказанное было старше самого Ромы, и он выбросил эти банки. Туда же отправился и мешок с хозяйственным мылом — коричневым, крошащимся и характерно пахнувшим. Дед складировал свои запасы по привычке, вряд ли осознавая, что все это когда-нибудь ему пригодится. Получая пенсию, какую-то часть он обязательно тратил на спички, соль, сахар, тушенку, макароны и бережно прятал это на антресоль, под кровать или на тот же балкон».

Пожалуй, желание непременно скупать соль, мыло и спички с рождения заложено в разум россиян, которым больше 30 лет. Зачем это все — вряд ли кто-то сможет объяснить. Ну вот, предположим, действительно закроют какой-то город на карантин, а улицы будут патрулировать. Ладно — крупы, ладно — макароны, но спички-то зачем? Электричество вроде никто не собирается выключать, газ перекрывать — тоже, зажигалки исправно работают.

Хорошо хотя бы керосин достать не так просто — а ведь когда-то и он был неотъемлемой частью семейного неприкосновенного запаса. Канистра с ним стояла рядом с двумя керосиновыми лампами «Летучая мышь». А кое у кого и примус стоял где-нибудь на шкафу.

Такое случалось в современной истории России и задолго до коронавируса. Например, в 2006 году, когда россияне внезапно начали раскупать соль из-за слухов о грядущем дефиците этого продукта. Блогер Катя Метелица тогда отмечала, что вместе с солью они по привычке берут и крупы, и сахар, и масло — «включилась ассоциативная память предков». «Скупали бы и керосин, но только его днем с огнем не сыщешь», — писала она.

Тем не менее у ее свекрови еще с советских времен хранилась початая бутыль с керосином, который, оказывается, нужен был для того, чтобы было чем лечить ангину. Смочив им бинтик, полагалось намазать горло. «Адское ощущение, доложу я вам. Но горло действительно тут же прошло — просто от ужаса, я думаю», — рассказывала блогерша.

Свекровь Кати Метелицы — экономист-хозяйственник, и поэтому знает, что настоящему дефициту соли у нас взяться неоткуда. Однако на даче «у нее припасено столько пачек соли, что хватило бы на осаду небольшой крепости», а также настоящий стратегический запас круп. Потому что этот самый запас «карман не тянет».

Такое потребительское поведение несомненно сформировалось у сограждан по большей части во время Великой Отечественной войны, однако сметать товары с полок народ привык задолго до этого, наученный еще опытом Первой мировой. Как отмечает в своей книге «Сталин. Жизнь одного вождя» доктор исторических наук Олег Хлевнюк, еще в 1927 году, когда партия проводила активную кампанию, посвященную внешней угрозе, подтягивая под это дело все международные новости, «в ответ на призывы к бдительности и боевой готовности поднималась волна слухов и панических закупок промышленных товаров про запас, на случай войны».

То же самое происходило и в 1939 году, когда Германия, заключив пакт о ненападении с СССР, вторглась в Польшу. Историк Никита Ломагин в своей книге «Неизвестная блокада» пишет: «Информаторы обращали внимание на повышение спроса на продукты питания, соль, спички, мыло и др. За два дня в магазинах Московского района был распродан месячный запас этих товаров, а в Свердловском универмаге 7 сентября 1939 года было распродано 7 тонн соли, что равнялось восьмимесячному запасу».

Настоящая паника началась 22 июня 1941 года, когда Левитан зачитал по радио знаменитое объявление о начале войны. Историк Вячеслав Парамонов в своей работе, посвященной распределению и теневому рынку в период 1941-1945 годов, отмечает, что часть населения ринулась в сберкассы снимать деньги с вкладов со вполне логичной целью: чтобы потратить их на пополнение продовольственных запасов. Вот выдержка из информации организационно-инструкторского отдела Московского горкома ВКП(б):

«В Свердловском районе в магазине ТЭЖЭ (ул. Горького) большая очередь за мылом, в магазине No102 (ул. Горького) в продаже нет хозяйственного мыла, покупатели берут семейное мыло, которого раньше продавалось по 50 кусков в день, а сегодня за два часа было продано 500 кусков. В магазине No1 "Гастроном" кроме сахара, круп, макаронных изделий, консервов, хлеба и других продуктов разбирают также и кондитерские изделия. В булочной No5 Октябрьского райхлебторга в 14 часов 15 мин. директор магазина Дирябо закрыл магазин перед очередью 100-130 чел. и объявил, что "Москва в угрожающем положении, а поэтому магазин закрывается". После вмешательства представителя Свердловского райторготдела т. Яковлевой магазин был открыт, и торговля продолжается. В магазинах, торгующих мясом, рыбой и зеленью, торговля проходит нормально».

Все это случилось сразу после 12 часов дня, после объявления. Люди ринулись в гастрономы и тратили все, что у них было. Была и давка, и вопли «вас здесь не стояло», и возмущение граждан, которые просто зашли купить немного хлеба посреди дня.

Впрочем, с ажиотажным спросом первого дня быстро справились, организовав оперативный подвоз продовольствия и введя ограничительные меры. Однако этим дело не закончилось, и в ход пошли в том числе репрессии, что можно проследить по статье «Образцовый порядок в столице» в газете «Известия». В ней начальник московской милиции Романченко обрисовывал три группы граждан, которые, по его мнению, были виноваты в создавшейся ситуации.

«У некоторых продовольственных магазинов и нефтелавок образовались очереди. Они возникли по вине шкурников, спекулянтов и любителей создавать запасы, — сообщалось в статье. — Население Москвы само провело борьбу с этими очередями, поднимая на смех людей, создававших очереди».

Далее в статье перечисляются люди, привлеченные к ответственности. Это «спекулянты» из города Плавска — две женщины, которые привезли на рынок 60 кило гречки и продававшие ее по завышенным ценам, грузчик Кириллов, которому не повезло купить слишком много сахара, а также инженер Разумова. Она просто приобрела 25 литров керосина. Задержали и некую Бурыгину, в руках которой оказалось 25 килограммов хлеба.

Советские люди рассудили, что раз желание «создавать запасы» наказуемо, значит делать их просто необходимо. Нужно лишь не попадаться. Риск, что тебя объявят врагом народа, есть, но остаться без гречки и керосина страшнее. И если со «спекулянтами» все более-менее понятно, внятно расшифровать слово «шкурник» наверняка не смог бы и сам Романченко. Вероятно, под это определение попадала Бурыгина, которая просто зашла в магазин и купила очень много хлеба. И, что примечательно, ей его продали — так в чем же ее преступление? Ведь никаких ограничений на тот день и не существовало. Да и в чем вина инженера Разумовой, которая просто пошла на рынок и взяла пару канистр керосина?

Впрочем, это было только начало войны, и продукты в магазинах можно было еще покупать свободно. Уже очень скоро в стране будет введена карточная система, и ни о каких импульсивных закупках речь идти не будет — не потерять бы талон, чтобы не остаться без хлеба.

Война стала тяжелым испытанием для всего советского народа. Она не только приучила бережно относиться к еде, но и возвела ее буквально в культ. Если вновь обратиться к рассказу Александра Варго, то в нем он описывает, что тот самый дед очень любил зефир в шоколаде, однако, когда заботливая соседка покупала ему эту сладость, он съедал утром лишь половину зефиринки, а вторую оставлял на вечер. «И было бесполезно его убеждать, чтобы он ел вдоволь, что этот зефир не такой уж дорогой — деда все равно невозможно переубедить: слишком сильны воспоминания о войне и голоде», — пишет автор.

И, конечно же, у этого поколения закрепилось чрезвычайно тревожное поведение, связанное с ожиданием неминуемой новой войны. Как вспоминал московский старожил Г. Е. Андреевский, после денежной реформы 1947 года в магазинах выстраивались огромные очереди, бывшие приметой той эпохи. В них «говорили о том, что подорожает хлеб, что будет война, что на Москву упадет метеорит, и вообще чего только не говорили». И при каждом тревожном слухе начинали запасаться солью, спичками и мылом.

Страх войны преследовал советского человека на протяжении всей оставшейся истории СССР. Как пишут в своей книге «Опасные советские вещи: Городские легенды и страхи в СССР» Александра Архипова и Анна Кирзюк, поколение людей, видевших войну, всегда готовилось к тому, что следующая будет такой же — с голодом, бытовыми трудностями и постоянными усилиями по физическому выживанию. А значит, как только они понимали, что война возможна, то сразу бежали в магазин за крупами, макаронами, солью.

В 1975 году писатель Юрий Нагибин в своем дневнике писал о том, что вокруг говорят о близкой войне, для которой вроде бы нет никаких оснований. «Руководители по-прежнему играют в разрядку, а простые люди чувствуют, что она рядом, и приглядываются к соли, спичкам и консервам на пустынных полках магазинов», — отмечал он.

Причиной ожидания грядущего конфликта служили любые новости. Например, мать одного из информантов Архиповой и Кирзюк решила обновить запасы сухарей, которые хранила в специальной наволочке на черный день, после того как в 1968 году СССР ввел танки в Чехословакию. Подобные же настроения можно было увидеть и во время Карибского кризиса 1963 года. Телекомментатор Юрий Фокин вспоминал, что сразу понял, что страна ожидает новую войну, когда увидел во дворе своего дома женщину с авоськой, в которой та несла спички, мыло и соль. «Женщина готовилась к войне, как в 1941 году», — отмечал он.

Большого повода для паники было не нужно — даже стычка московской милиции с китайскими студентами возле мавзолея в 1969 году истолковывалась советскими гражданами как прелюдия к войне с Китаем, а значит, и поводом для панической закупки стандартного апокалиптического набора продовольствия. «Так, например, в городе Конотопе Сумской области (ныне — Украина — прим. «Ленты.ру») было за 14 дней продано 81,3 тонны соли и 39,2 тонны мыла, то есть в 3-4 раза больше, чем обычно», — пишут авторы «Опасных вещей».

Впрочем, для того чтобы заподозрить надвигающуюся катастрофу, людям вовсе не обязательно нужно было знать о конкретных событиях — они делали выводы о близкой войне уже только по малейшим перебоям в снабжении продовольствием. «Логика здесь была такой: в войну продовольствие обычно исчезает, поэтому любые "временные трудности" с продуктами и предметами первой необходимости указывают на то, что война вот-вот начнется или даже уже идет», — отмечают Кирзюк и Архипова.

Особым индикатором того, что все плохо, считали «военный» хлеб — то есть хлеб низкого качества. Если он плохой, значит хороший отдали представителям «братских стран» — а отдали почему? Потому что мы либо уже воюем на их стороне, либо скоро будем.

Те, кто сейчас идет в магазин с твердым желанием «закупиться на всякий случай», конечно же, делают это не в ожидании новой войны. Однако память поколений работает именно так: причина явления забывается, остается лишь стимул — стрессовая ситуация. Будь то боязнь перед обвалом национальной валюты, страх перед эпидемией или слухи о том, что некий важный продукт пропадет с прилавков. И на этот случай в голове уже есть готовый список: макароны, греча, туалетная бумага... И, конечно же, мыло, соль, сахар, спички. Был бы и керосин, но керосин сейчас не найти.

Скоро исполнится три месяца, как Москва перешла на раздельный сбор отходов, но некоторые жители столицы до сих пор продолжают выбрасывать мусор как придется, безо всякой сортировки. Отделять ценное вторсырье вместо них приходится мусороперерабатывающим заводам. Сотрудник одного из таких предприятий рассказал нам, какие удивительные находки можно сделать в московском мусоре.

Владимир Васильевич Шамонский работает на мусоросортировочном предприятии ЭкоЛайн во Владыкино. Здесь отходы из двух округов столицы тщательно разбирают и сортируют, чтобы отправить на переработку или утилизацию. «Мы все сортируем, в утилизацию идут только неперерабатываемый хлам и остатки еды, а пластик, картон и бумага, тетрапак отделяются, — рассказывает Владимир Шамонский. — Бутылки, например, — это стекло, у меня контейнеры стоят, чтобы коричневое, зеленое и белое стекло собирать отдельно. На конвейерных лентах сотрудники сортируют бумагу к бумаге, пленка черная, пленка белая, металл тоже. Один раз три тонны набрали».

Впереди всех

Сортировочные комплексы работают в России уже несколько лет. Но поскольку весь мусор выбрасывался вместе, то полезное вторсырье (бумага, пластик, стекло, металл) становилось грязным, теряло свои свойства, ведь оно какое-то время лежало вместе с пищевыми отходами. И отобрать для переработки получалось не более 10 процентов отходов. Именно поэтому важно изначально не смешивать чистые сухие отходы с другим мусором.

Власти столицы планировали ввести систему сортировки мусора в 2022 году, но реализовали эту программу досрочно. С 1 января 2020 года практически во всех дворах города появились два контейнера — синий для вторсырья, серый — для всего, что нельзя переработать. Урны для раздельного сбора мусора появились и в госучреждениях, и в местах общественного пользования, и так далее. К 1 января в Москве для сортировки мусора было оборудовано 22 тысячи площадок, на которых установили 60 тысяч контейнеров. Вывоз отходов осуществляется пятью крупными компаниями и городским предприятием «Экотехпром».

Дело в том, что многие мусорные полигоны, куда десятилетиями свозится мусор, оказались заполнены. Новая программа может кардинально эту ситуацию изменить. Именно поэтому с 1 января 2019 года в России вступил в силу закон о раздельном сборе мусора. Он позволит не только улучшить экологическую ситуацию, но и качество жизни. «У мусорной проблемы есть вполне конкретное решение — сортировка и переработка отходов. Логика простая: чем тщательнее мы сортируем мусор, отделяя мокрые, органические отходы от сухих (пластика, стекла, картона), тем больше сырья можно отправить на вторичную переработку и тем меньше мусора поедет на помойку», — сказал в одном из интервью глава Российского экологического общества Рашид Исмаилов.

Отходам дадут вторую жизнь в виде канцелярской и туалетной бумаги, также они превращаются в строительные и изоляционные материалы, полиэтиленовую тару, ящики и многое другое. По мнению экспертов, благодаря раздельному сбору может быть переработано около 50 процентов столичных отходов.

Сумки икон

В процессе сортировки попадаются и неожиданные предметы. Что-то, по всей вероятности, выбрасывают случайно, а что-то вообще непонятно как могло оказаться на мусороперерабатывающем предприятии. «На сортировке случаются разные находки, кому-то везет: даже деньги находят... Бывает, и хорошие вещи выбрасывают. Я слышал, находили у нас тут — кто дрель, кто пылесос. Включают — все нормально работает», — говорит сотрудник завода.

Впрочем, далеко не все неожиданные находки радуют сотрудников предприятия, некоторые заставляют возмущаться или в недоумении разводить руками. Так, в последнее время в мусоре начали находить православные иконы. И не одну — две, а буквально десятки. «Я человек верующий. И вот бежит ко мне один сотрудник, кричит: "Володя, нашли две сумки, а в них иконы из Софрино, с печатями, новые совсем, с мощами внутри. Их там штук 50 было", — рассказывает Владимир Шамонский. — Потом еще работаем — напарник кричит: "Чемодан! Иди скорее". Я открываю — а там опять иконы, штук 30. Я чемодан убрал, у себя положил, а коллег предупредил, говорю: "Ребята, будьте добры, откладывайте и отдавайте мне"». Однажды Владимир нашел живописную икону старой работы — «Божья Матерь Казанская». Она стояла у него на работе, уголок только был отколот, но можно отреставрировать.

По церковным законам

С точки зрения православных христиан, выбрасывать иконы на помойку — большой грех. Если священный образ по каким-то причинам был поврежден и более не годится для использования по назначению, его лучше отнести в ближайший храм. Отправлять же икону в мусоропровод или контейнер совершенно недопустимо. «У нас рядом церковь, там батюшка служит, отец Александр, — рассказывает Владимир Шамонский. — Он посоветовал найденные иконы раздать, если кому надо, а если какая не нужна никому — ему принести. Потому что выкидывать, говорит, большой грех».

По церковным правилам, священные изображения, которые пришли в негодность или не могут уже использоваться для молитвы, утилизируются методом сжигания. В макулатуру их лучше не сдавать, тем более, нельзя выбрасывать в обычный бытовой мусор. Лучше какое-то время их где-то хранить и раз в год сжигать — на даче или на природе, а золу закапывать в землю.

Сейчас многие православные держат Великий пост, а через месяц россиян ждет светлый праздник Пасхи Христовой. Хочется пожелать всем внимательнее относиться к собственным традициям и нормам поведения. И не нужно привычно смешивать в одном контейнере остатки пищи, бумагу, пластик, металл и очень вредные для природы батарейки. Лучше разбирать мусор по сортам и выбрасывать в соответствующие контейнеры: синий — для вторсырья и серый — для окончательной утилизации.

В России число граждан, инфицированных коронавирусом SARS-CoV-2, достигло 199 человек. В Москве, где больше всего заразившихся, 19 марта стало известно о смерти пожилой пациентки с коронавирусом. Правда, истинной причиной летального исхода назвали тромб. Вирусолог, заведующий лабораторией экологии микроорганизмов Школы биомедицины Дальневосточного университета (ДВФУ) Михаил Щелканов считает, что летом эпидемия может пойти на спад. «Лента.ру» приводит выдержки из лекции доктора биологических наук, которую он прочитал на заседании ученого совета ДВФУ.

О летальности

Неправда, что новый коронавирус обладает повышенной летальностью. У тяжелого острого респираторного синдрома (ТОРС, или SARS, атипичная пневмония — прим. «Ленты.ру») летальность была 9,6 процента.

Рассмотрим на примере Ближневосточного респираторного синдрома (коронавирус MERS — прим. «Ленты.ру»). Все данные — ВОЗ. Начало эпидемического процесса — март 2012 года. Общее количество случаев — 2519 в 27 странах. Летальных исходов — 866 (34,4 процента).

COVID-19 — начало эпидемии 8 декабря 2019 года. Заболели [на момент выступления Щелканова в ДВФУ] 118 319 человек из 113 стран. Число летальных исходов — 4 292 (3,6 процента).

При всем цинизме, это не очень много. При том что молекулярная биология вируса такова, что клетки-мишени для вируса находятся в нижних отделах респираторного тракта человека, то есть достаточно быстро течение болезни может стать тяжелым. Но даже при такой биологии вирус дает не самую запредельную летальность.

Этот вирус больше из области социальной психологии. Никаких рекордных показателей ни по вирулентности, ни по летальности, ни по контагиозности нет. Только, пожалуй, по возможности быстрого осложнения.

О детях

Дети по острым респираторным заболеваниям всегда входят в группу риска. Но на примере ТОРС мы столкнулись с тем, что дети как раз мало болеют, а главное — летальность в их группе почти нулевая. Это вызывало удивление у вирусологов, потом стало понятно, почему так.

Коронавирус, как и вирусы MERS (Ближневосточный респираторный синдром), SARS (атипичная пневмония) входит в подотряд семейства Coronaviridae. А у всех этих вирусов рецепторами для клеток человека является ангиотензинпревращающий фермент 2 (АПФ2).

У детей он слабо представлен. Но начиная примерно с 12 лет этих рецепторов все больше. Поэтому дети заражаются реже и болеют легче, у них редко возникает осложнение в виде пневмонии. Но прошу не думать, что дети — это не группа риска. Возможны осложнения, этого исключить никто не может.

Об иммунитете

В отличие от эпидемического гриппа, коронавирус дает осложнения на кишечник, поражается печень. Это надо иметь в виду. Если говорить об иммунитете — он не стойкий, не пожизненный. Но информация о том, что люди только-только переболели в этом году и тут же заново заразились, для меня удивительна. Мне кажется, что это все-таки результат неправильной диагностики. Пока сообщения о повторных заражениях единичны. Учитывая то, что диагностику приходится делать быстро, мне кажется, она могла быть проведена неправильно. Но надо разбираться.

О туалетах

Семейство Coronaviridae не первый год изучается. Нельзя сказать, что этот вирус такой уж робкий в смысле окружающей среды. Ветеринары хорошо знают, что коронавирус хорошо сохраняется в фекалиях животных и птиц. В человеческих фекалиях он тоже обнаруживается и сохраняется. Помните, была информация, что можно заразиться коронавирусом в уборной? Это не фейк. Вирус может поражать и кишечный тракт, поэтому обязательно нужно мыть руки после посещения соответствующих мест.

О масках

Что касается масок, то я всегда говорю, что нужно помнить о трех правилах, которые должны действовать одновременно. Первое: маска лучше, чем ее отсутствие, но она не панацея. Второе: неправильное ношение маски может навредить больше, чем помочь. Я помню, что когда была пандемия свиного гриппа в 2009 году, часто приходилось видеть кассиров в магазине, сидевших в промокших масках. Сейчас культура возросла, такого я не наблюдаю. Недавно в аэропорту лично видел, как сотрудникам чуть ли не каждый час раздают новые маски. И это приятно.

Третье правило: маска эффективнее на больном человеке, а не на здоровом. Это с точки зрения предотвращения распространения вирусов.
Если об этих правилах помнить и соблюдать их одновременно, все будет нормально. А у нас часто берут одно из правил и говорят: «Ой, маска совсем неэффективна, она может навредить». Ну да, но при этом есть еще два правила, которые никто не отменял.

О посылках

Почти все уже знают, почему так были названы вирусы — коронавирида. В 1968 году группа вирусологов предложила это название, потому что на негативно окрашенных электронных микроскопических снимках вирусов пепломеры (выступы вирусов — прим. «Ленты.ру») формируют ярко выраженное зубчатое коронавидное обрамление.

Морфология нового вириона совершенно стандартна. Из этого следует, что все обычные жирорастворяющие дезинфектанты прекрасно работают против этого коронавируса. В интернете и СМИ циркулировала ложная информация, что этот вирус устойчив к стандартным дезинфицирующим средствам.

Что еще следует из знаний о том, что структура вириона — стандартная? Вирус, будучи оболочечным, не обладает повышенной устойчивостью. Когда начинают говорить, что в посылках, товарах, которые идут через границу, в трейлерах этот вирус может передаваться, — это неправильно.

Что нужно иметь в виду? Конечно, все вирусы, распространяющиеся воздушно-капельным путем, распространяются и капельно-контактным путем, потому что частички аэрозоля способны оседать на различные поверхности. Если вы коснетесь этой поверхности рукой, щекой и так далее, потом коснетесь своей слизистой, поздороваетесь с кем-то, этот человек коснется своей слизистой — возможно заражение. Причем не обязательно коснуться губ или носа, достаточно потрогать глаза — это тоже слизистая.

Надо понимать, что на поверхности вирус недолго сохраняет свои способности, но все зависит от поверхности. Лучше он сохраняется на пористых материалах, на том же картоне. Хуже — на полированных поверхностях и металле.

Но все зависит от температуры, влажности окружающей среды и так далее. Я не готов, как, впрочем, и никто не готов сказать, сколько вирус «проживет» — очень уж разнообразные условия. Но это все-таки часы, в худшем случае — сутки. Теоретически капельно-контактный путь возможен, но серьезного эпидемического значения он не имеет, так как не зарегистрировано ни одного случая передачи любого респираторного заболевания (речь не только о коронавирусе, но и о гриппе и других респираторных вирусах) через посылку или товары, которые перевозятся в контейнерах.

О названии

Сейчас в разных даже официальных документах есть путаница по поводу названия вируса. ВОЗ присвоила ему временное имя 2019-nCov, но оно уже месяц как устаревшее.

Международный комитет по таксономии и вирусам ICTV, который единственный уполномочен давать названия вирусам, дал ему официальное название SARS-CoV-2 (тяжелый острый респираторный синдром, тип два). По аналогии с тяжелым острым респираторным синдромом, который в 2002-2003 годах в тех же южных провинциях Китая вызвал эпидемию ТОРС (атипичная пневмония). Заболевание, которое вызывает коронавирус нового типа, — названо COVID-19. Оно официально утверждено ВОЗ.

О солнце и ультрафиолетовых лампах

Вирион нового коронавируса прекрасно инактивируется ультрафиолетовым излучением. Из этого также есть несколько следствий. В летний период, наверное, ближе к июлю, так как июнь не очень богат ультрафиолетом, вирус будет циркулировать с меньшей эффективностью, чем в зимний.

Если кто-то будет использовать ультрафиолетовые лампы, нужно помнить, что ультрафиолет сушит слизистую. А это тоже очень плохо. Одна из причин, почему зимой в средней полосе имеет место подъем респираторной заболеваемости, — то, что, отапливая помещение, мы сушим воздух и тем самым подсушиваем слизистую. Поэтому лучше использовать не обычные лампы, где ультрафиолет в открытом виде, а аппараты типа «Дезар», когда воздух прокачивается через канал, в котором находится ультрафиолетовое устройство.

Через какое время вирус может погибнуть от ультрафиолета? Это зависит от длины волны ультрафиолета и мощности прибора. В инструкции к таким устройствам указывается время обеззараживания помещений определенного объема. Но если используется ультрафиолетовая лампа открытого типа, на это время надо уйти из помещения.

О вакцинах

Представители Всемирной организации здравоохранения говорят, что вакцина появится в течение года-полутора. Но они так говорят, ориентируясь на масштабы планеты. ВОЗ отвечает не только за развитые страны, но и за развивающиеся. В развитых странах вакцина, думаю, будет готова к лету. Россию я бы назвал в числе лидеров по вакцинам, по профилактике.

Я не занимаюсь сейчас никаким ура-патриотизмом. Но вспомните хотя бы, что ведущую роль в мире по ликвидации оспы сыграл именно СССР. В 1958 году замминистра здравоохранения академик Виктор Жданов выступил на XI сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения и представил программу искоренения оспы во всем мире. Тогда была принята резолюция, положившая начало кампании по борьбе с оспой. Но первые два года Советский Союз на своих плечах все это тянул. Это уже после к нам подключились западные коллеги.

В России вакцина от коронавируса будет сделана к лету. Хотел бы уточнить, что сейчас многие путают понятия вакцины и вакцинного препарата. Чтобы приготовить вакцинный препарат нужно две-три недели. Как только стал известен геном вируса, переданный коллегами из Уханя, этот препарат в России и появился. Приготовить генно-инженерные конструкции — это быстро, сейчас это уровень хорошей дипломной студенческой работы. И против нового коронавируса сейчас таких вакцинных препаратов известно более сотни. Очень часто те же английские ученые говорят: мы изготовили вакцину, хотя речь шла о вакцинном препарате.

Но эти вакцинные препараты должны пройти систему сертификации. Минимальный период для этого этапа — полгода. Ускорить невозможно, так как нужно проверить безвредность вакцины по отношению к лабораторным животным и к человеку. Хорошо бы еще изучить эффективность вакцины в натурных испытаниях, в очаге. В России мы пока не можем этого сделать, у нас нет очагов. Но полгода — вполне реальный срок.

О панике

Эпидемиологичекие процессы — стохастические. Поэтому наиболее разумная модель поведения в отношении них — надеяться на лучшее, но готовиться к худшему. Но паниковать по этому поводу не стоит.

Это я к тому, что когда Всемирная организация здравоохранения 11 марта объявила пандемию коронавируса, это, по мнению всех компетентных экспертов — преждевременное решение. По той простой причине, что невозможно объявить пандемию, когда на территории России, которая занимает всю северную Евразию, нет эпидемии. Когда нет эпидемии во многих африканских странах, в Латинской Америке, Южной Америке, Австралии и так далее. Пандемия — это политически выдержанное решение в связи с тем, что политэлиты США и Евросоюза запаниковали, не сумев взять на своей территории процесс под контроль.

Российские врачи-инфекционисты последние недели работают с сумасшедшей нагрузкой и почти без выходных. Ежедневно они борются за жизнь и здоровье пациентов не только с коронавирусом, но и с другими болезнями, которые никто не отменял. «Лента.ру» поговорила о происходящем с врачом-инфекционистом Натальей Першиной из Южно-Курильска.

«Это грязная работа»

Я работаю инфекционистом шесть лет. С годами, вопреки расхожему мнению, мы становимся все более и более осторожными, стараясь не пренебрегать никакими мелочами.

Я четко понимаю, что каждый день рискую принести в семью какую-нибудь гадость в кармане и поделиться ею с близкими.

Мы знаем, какие бывают последствия у допущенных медперсоналом ошибок.

По большому счету, это грязная работа. И медсестрам в отделении я всегда говорю: «Девочки, аккуратно».

Хорошо, что у нас в больнице есть боксы, что намного лучше, чем полубоксы. У каждого из них есть свой отдельный вход и выход. Контакт с больным происходит минимальный.

«В инфекцию мало кто идет работать»

Я окончила педиатрический факультет и с 2012 года работала педиатром. Я пришла в эту профессию осознанно. А дальше жизнь так распорядилась, что я уехала «на севера».

В инфекцию мало кто идет работать. Не хватало таких специалистов и в Магадане. Это стало сперва моей общественной нагрузкой, а потом и параллельной специализацией.

Как оказалось, инфекция и педиатрия тесно связаны друг с другом. Большинство заболеваний у детей связаны с инфекциями.

Мне интересно. Я вижу эффект от своей работы, и это дает позитивные эмоции, без которых тоже нельзя обойтись.

«Бумажки отнимают драгоценное время»

Когда ты работаешь врачом на острове, то у этого есть своя специфика. Здесь нас не спрашивают, неонатологи мы или нет. Вот тебе принесли едва родившегося ребеночка — и работай с ним. Хорошо, если он здоров и верещит, а он же может и молчать. У него может быть масса разных проблем, и ты должен их решить. От твоих решений зависит жизнь этой крошки.

В Южно-Курильске я четыре года. Человеку с континента здесь непросто, но самую большую сложность составляют не условия жизни, трудности диагностики и лечения пациентов, а необходимость оформлять массу документов, как и любому моему коллеге на континенте. Бумажки отнимают драгоценное время, которое хотелось бы тратить на пациентов.

«Слежка подстегивает напряжение»

Вся эта история с китайским коронавирусом и связанная с ним истерия обусловлены развитием медтехнологий: у нас есть возможность установить вирус, которым инфицирован человек, а раньше ее не было.

Теперь мы можем следить за тем, как этот коронавирус распространяется по миру, и эта слежка подстегивает напряжение, страх перед болезнью.

По факту, мы сейчас имеем сезонную вспышку ОРВИ. По крайней мере здесь, на острове.

Все рекомендации и инструкции мы получили. Больница оснащена необходимым оборудованием, средствами защиты.

«Два судна у нас на карантине»

Подтвержденных случаев СOVID-19 у нас пока нет. Есть люди, прибывшие из Китая, Кореи и Японии. Всех поместили на карантин, взяли анализы.

Два судна на карантине: из Кореи и Японии. Одно уже ушло, а другое все еще стоит на рейде. Мы сами к ним туда на борт поднимаемся в защитных костюмах: проводим осмотр, берем анализы.

Может, этим людям и не совсем удобно оставаться на судах, но мы действуем в целях предотвращения распространения инфекции на острове. Они это понимают.

«Стараемся лишний раз никого не пугать»

Защитный костюм похож на противочумный. Я надеваю его несколько раз в день и буду продолжать это делать, даже если выгляжу в нем смешно или пугающе, ведь мне вечером домой возвращаться.

Единственное, мы стараемся лишний раз никого не пугать, надеваем эти костюмы непосредственно перед входом в эпидочаг. Другими словами, если кто-то живет на карантине в поселке, то мы облачаемся уже перед его входной дверью. Если плывем к судну, стоящему на рейде, то облачаемся перед подъемом на него.

Порядок известный: зашли внутрь, осмотрели больного (или больных), забрали материалы для анализов. Затем вышли, костюмы обработали, сняли, упаковали и уже с закрытыми пакетиками и контейнерами едем через поселок.

Сами пациенты на наши костюмы реагируют спокойно, ведут себя адекватно. По крайней мере, те, с которыми работаю я.

В эпидочаге мы всегда действуем командой: я как врач-инфекционист, медсестра, которая берет анализы, и сотрудник Роспотребнадзора.

«Пока справляемся»

У меня отделение полное, и оно немного маловато для нашего острова, но пока справляемся.

Кроме того, я работаю участковым педиатром. В итоге времени на отдых не остается, потому что даже в выходной день ты в мыслях о пациентах.

Всю прошлую субботу, к примеру, я провела на карантинных судах. А вот в воскресенье отдыхала.

«Кто способен уделять время пациентам в ущерб семье»

К сожалению, мало кто из врачей-инфекционистов сохраняет семью. Супруги не выдерживают: «Идите, лечите своих пациентов, не мучайте нас!» Детям нашим тоже бы хотелось больше внимания и заботы получать, но что тут поделаешь? По этой причине в нашей профессии случайных людей нет. Те, кто способен уделять время пациентам в ущерб семье, априори не станут халтурить.

«Продукты никто у нас в магазинах не скупает»

Никакой паники в Южно-Курильске нет. Все нормально. Продукты никто у нас в магазинах не скупает. Да, мы в педиатрии ввели некоторые карантинные меры. Отменили обычный прием малышей по вторникам и четвергам, пока не делаем прививки. И все.

Есть ли смысл в том, чтобы изолироваться на некоторые время дома? Да, конечно. Рядовые врачи давно заметили, что поток людей в поликлиниках во время сезонных вспышек ОРВИ заметно уменьшается, когда начинаются школьные каникулы.

Людей часто еще волнует вопрос, стоит ли принимать препараты, которые продаются в аптеках как противовирусные. Конечно стоит, но только по назначению врача. Порой попытки самолечения могут принести больше вреда, чем сама болезнь.

Нам говорят, что вакцины от коронавируса нет. Хорошо, даже если эти препараты не поражают сам вирус, то облегчают состояние человека и течение болезни.

Проблема в том, как помочь нашим пожилым родственникам, находящимся в зоне риска. Заставить поколение 60-70-летних россиян, привыкших пахать на работе, сидеть по домам, — сложно. Возможно, и не стоит. Когда такой человек, к примеру, тот же врач, идет на работу, то он осознает, что выполняет свое предназначение, ощущает свою востребованность, и его иммунитет крепнет. А вот сидя дома, такие работяги начинают чахнуть, слабеть.

Москвич Давид Беров известен как первый излечившийся от коронавируса россиянин. Он заразился в Италии, где был на отдыхе. После выписки из столичной инфекционной больницы он с изумлением наблюдает за раскупающими гречку с мукой соотечественниками. Беров поделился с корреспондентом «Ленты.ру» мыслями о пережитом. Как выяснилось, он старается не комментировать происходящее, чтобы не навлекать на себя гнев и обвинения либо в слишком легкомысленном отношении к инфекции, либо в излишнем внимании к ней.

«Меня часто упоминают в связи с коронавирусом»

Сейчас я вернулся к работе. Руководство и коллеги с пониманием подошли к моему вынужденному отсутствию.

В обычный продуктовый магазин я давненько уже не заходил. Просто не было такой нужды, но видел в соцсетях ролики о том, как люди раскупают гречку. Я не могу понять, отчего это происходит, есть ли в этом смысл, и не стану судить — плохо это или хорошо. Думаю, что это прекратится через несколько недель.

Я не вбивал свое имя в интернет-поисковики, но предполагаю, что меня часто упоминают в связи с коронавирусом. Это не плохо и не хорошо — так уж вышло. Однако не стоит считать, что я какой-то специалист в данной области или понимаю больше, чем другие.

«Глядя на меня, кто-то успокоился»

Меня до сих пор изумляет несоответствие пережитой мною инфекции тому, что о ней говорят, и всем тем мерам, которые, как мы все видим, принимаются на государственном уровне в Китае, Европе, а теперь и в России.

Мне кажется, что у меня была простая простуда, и больше ничего. В принципе, я до сих пор абсолютно не понимаю, чем я переболел. Ведь были же у меня и отрицательные результаты в тестах на коронавирус.

В то же время я не могу и не стану говорить, что не нужно так уж сильно переживать из-за этого вируса. Моя история — это только моя история, но, возможно, глядя на меня, кто-то успокоился.

«Дышат морским воздухом»

Конечно, я переживаю за своих родных, знаю, что пожилые люди переносят инфекцию труднее. Мои бабушка и дедушка живут в Крыму. Мама уехала к ним. Мы поддерживаем связь и, судя по всему, им там ничего не грозит: дышат морским воздухом, радуются весне.

Я не планировал становиться известным и не изменил из-за последних событий своей жизни. Я не курю, пью спиртное, в основном, по праздникам, занимаюсь спортом. Только это не какая-то демонстративная позиция: «Смотрите, какой я ЗОЖник, а вы — нет».

В данном случае мой иммунитет оказался сильнее инфекции. Но вообще я думаю, что в нашем теле мы не такие уж и хозяева: вокруг нас столько разных вирусов и микроорганизмов. Кто знает, с какими из них, как и когда мы столкнемся, каковы будут последствия этого взаимодействия?

«По другую сторону проблемы»

Карантин — обычная вещь при инфекции. Конечно, он создает определенные неудобства, но, опять же, не в моей компетенции комментировать действия властей и врачей в этом отношении.

Ко мне в больнице относились очень хорошо. Было и должное внимание, и сочувствие со стороны медперсонала. Об условиях пребывания там тоже ничего плохого сказать не могу.

Я не ощущаю себя человеком, который уже как бы находится по другую сторону проблемы в окружении людей, обеспокоенных риском с ней столкнуться.

Благодаря интернету мой пример теперь у многих перед глазами, и каждый пусть сделает из него свой собственный вывод. Я учительствовать не стану.

На длинных мартовских выходных россиян из центральной части страны ждет практически майская погода — около 10 градусов тепла, а где-то и выше. Что происходит с климатом, почему минувшей зимой в Москве не было ни снега, ни морозов, чем грозит потепление и стоит ли верить бьющей тревогу активистке Грете Тунберг — на эти вопросы «Ленте.ру» ответил заведующий лабораторией климатологии Института географии РАН, заместитель директора Института физики атмосферы им. А.М. Обухова РАН Владимир Семенов.

«Лента.ру»: Что в этом году происходит в Москве? Когда мы говорим о глобальном потеплении, в среднем речь идет о повышении температуры на один-два градуса, а этой зимой температура вообще редко опускалась сильно ниже нуля.

Семенов: Когда мы говорим о глобальном потеплении, то в среднем оно составляет один градус. Но если брать территорию России, то тут потеплело уже не на один, а на два градуса — или даже чуть больше. Это так называемое арктическое усиление. То есть чем ближе к полюсам, тем глобальное потепление проявляется сильнее. В тропиках оно меньше.

Зимой теплеет больше, чем летом, и поэтому если летом у нас теплеет, условно, градуса на полтора, то зимой — где-то градуса на 2,5-3. В последние 30 лет быстрее всего зимой теплеет в декабре — на четыре градуса.

Да, но сейчас мы говорим о совсем других колебаниях температуры...

Это я говорю к тому, что реальные изменения зимней температуры за последние 30-40 лет составили где-то 2,5-3 градусов. Это, конечно, немного, но чтобы осознать, насколько сильны изменения, надо понимать разницу температур между месяцами. В переходные к зиме сезоны температура меняется на 5-6 градусов: от августа к сентябрю — градуса 4, от сентября к октябрю, от октября к ноябрю и от ноября к декабрю — примерно 5-7 градусов. То есть на три градуса температура изменяется за полмесяца.

Вот так в среднем у нас начало зимы и сместилось. Если раньше снег выпадал в конце октября или начале ноября, то сейчас уже в среднем он выпадает во второй половине ноября. На фоне этой тенденции происходят межгодовые колебания температуры. Зимой они более интенсивны, потому что в нашем регионе, в североатлантическом, арктическом секторе наблюдается внутренняя изменчивость атмосферной циркуляции.

И в этом году это североатлантическое колебание было аномально сильным?

Да. Был колоссальный перенос теплого воздуха с запада на восток, с Атлантики в Европу. На синоптических картах хорошо было видно циклоны, которые зарождаются к западу от Гренландии, и они усиливались исландской депрессией и шли дальше с этим потоком один за одним на север Евразии, принося нам постоянно теплые воздушные массы и сильный западный ветер.

Раньше такое было?

Было. Такие скачки североатлантического колебания вызывали у нас положительные аномалии температуры, но не настолько, как сейчас. Здесь есть два вопроса. На один мы можем ответить: к этому случайному скачку мы добавляем еще те 3-4 градуса зимнего потепления. И раньше, 30 лет назад, в такой ситуации было бы не минус 1 или минус 2, а минус 4-5, и выпадавший снег, наверное, лежал бы, а не таял. Сейчас же, уже на фоне такого скачка, мы прибавляем еще три градуса и получаем несколько иную ситуацию.

Второй вопрос: связан ли этот аномальный скачок североатлантического колебания с глобальным потеплением, потому что этой возможности, конечно, отрицать нельзя, ведь изменения исходят из зоны Гольфстрима, там, где рождаются циклоны, и температура океана повышается. Но это, честно скажу, вопрос спекулятивный. На него никто точного ответа дать не может.

А как вы лично думаете?

Скорее всего, это могла быть случайная аномалия атмосферной циркуляции, которая случалась всегда — теплые зимы и раньше бывали. Но вот я говорю: добавьте к таким скачкам компонент, связанный с потеплением, и, возможно, мы получим вот эту теплую зиму. Потому я объясняю так: это аномалия атмосферной циркуляции на фоне глобального потепления.

Единственное, что добавлю: Баренцево море, скажем, перешло полностью в безледный режим. В циклоне циркуляция воздуха идет против часовой стрелки, то есть ветер в них дует с севера на юг. И если раньше Баренцево море было хотя бы частично покрыто льдом, и воздушные массы там были холодные, то теперь там, наоборот, свободная водная поверхность, которая имеет пусть и небольшую, но плюсовую температуру.

И это третий фактор, который способствует и далее будет способствовать притоку теплого воздуха, поскольку лед в целом в Арктике продолжает сокращаться быстрыми темпами. Москва с трех сторон окружена теплыми регионами, откуда холод прийти не может. С запада это — Атлантика, на севере это — Баренцево море, свободное ото льда, на юге — южные регионы, где теплее. И получается, что единственная область, откуда к нам может приходить холодный воздух, это восток.

Значит, можно сказать, что очень скоро наш климат будет походить на западноевропейский, и снега зимой вообще практически не будет? Или это одноразовое явление, которое вряд ли скоро повторится?

Безусловно, эта зима — не показатель. Следующая с очень большой вероятностью такой не будет, она будет снежной. Эти аномалии вокруг среднего случайны и происходят как в положительную, так и в отрицательную сторону. Норма в январе была, насколько я помню, минус 10 градусов, а сейчас стала где-то минус 7,5. Теплеть будет и дальше, станет не минус 7, а минус 5 через лет 20, тем не менее это отрицательные температуры. Так что то, что мы сейчас наблюдаем, это, с одной стороны, аномалия, но с другой — дает нам пример того, какими будут зимы примерно через 30 лет.

Интересно, а что тогда будет в Европе и далее на юг? Станет, например, на экваторе настолько жарко, что там будет жить совсем невозможно, а в Европе плюс 15 зимой?

Нет, не станет. Прежде всего, как я уже сказал, на экваторе теплеет в два раза медленнее, чем в Арктике. Там температура выросла не на градус, а на полградуса. Через 30 лет еще на столько же повысится. Даже к концу века на экваторе потеплеет градуса на полтора-два, и «печкой» этот регион не станет.

С Европой ситуация такая: там мягкий климат, и разница между зимними и летними температурами небольшая из-за близости океана. Он теплеет значительно медленнее, чем суша, — это как термостат. Зимой, скажем, будет 12 градусов, а летом все равно в Североатлантическом регионе будет 22-23 градуса. И эти два значения будут сдерживать рост температуры, и потому сказать, что там будет баня, тоже нельзя.

Больше всего в этом плане пострадают континентальные регионы, центр Сибири. Там мы увидим наиболее высокие значения потепления. Скажем, в Якутии было минус 40, а стало минус 32. На восемь градусов потеплело — сумасшедшая цифра, но не знаю, заметят ли они разницу между минус 40 и минус 32.

Таяние вечной мерзлоты приведет к выделению парниковых газов — и если да, чем это грозит?

Действительно, при оттаивании вечной мерзлоты высвобождается углерод, который был заморожен в органических останках, появляются болота, в которых все это начинает гнить, соприкасаясь с воздухом, появляется углекислый газ либо метан, еще более опасный парниковый газ.

Помимо этого еще есть так называемые метангидраты — это метан вместе с молекулами воды под большим давлением. При потеплении они также начинают высвобождаться, в том числе на арктическом шельфе расположены большие их запасы. Таким образом, потепление действительно может вызвать большой поток метана, который будет и далее разогревать Землю.

Но пока все это — предмет дискуссии. Например, те потоки метана, которые наблюдаются сейчас на арктическом шельфе: кто-то говорит, что это свидетельство «метановой бомбы», и только этот метан разогреет планету еще на несколько градусов. Другие говорят, что это потоки в зонах выхода геотермальных разломов, что они были всегда, что это точечные участки, не свидетельствующие о каком-то обширном выходе метана.

То же самое с болотами — очень неопределенные оценки того, как отреагируют потоки парниковых газов на происходящие процессы. Плюс, если у нас будет много парниковых газов, это должно положительно повлиять на растительность, которая станет поглощать больше углекислоты.

В общем, потенциально — да, такая возможность есть, но существует очень большая неопределенность в количественных оценках этих эффектов.

Политики, говоря о глобальном потеплении, всегда нагнетают: планету надо спасать, времени мало. Действительно все так плохо? И действительно ли какие-то наши действия помогут справиться с последствиями глобального потепления? Или это больше спекуляции для зарабатывания политических очков?

В этом-то и проблема: ответ — и да, и нет. Быстрые изменения климата через десятилетия могут существенно изменить и экономику, и жизнь людей. Это факт. И факт состоит в том, что человек на это влияет. Общими усилиями мы можем попытаться на это воздействовать и снизить выбросы парниковых газов.

Используется ли это политиками для разгона волны и достижения политических интересов? Конечно. Здесь просто важно понимать, что когда они начинают отрицать глобальное потепление и антропогенный фактор — это же наука! Ученые тут ни при чем. Физика, климат, атмосфера тут ни при чем.

Во-первых, надо оставить науку ученым, не отрицать очевидные вещи и не потворствовать каким-то альтернативным гипотезам только потому, что они укладываются в политическую точку зрения оппонентов тех, кто выступает за борьбу с глобальным потеплением. Во-вторых, мы видим, что эта проблема то возникает в политическом дискурсе, то исчезает из него...

Вроде бы об этом достаточно громко говорят на протяжении лет 30 уже.

Ну, не 30 — может, 20, но с разной интенсивностью. На фоне экономических кризисов, войн сейчас эта тема несколько приглушена. Я заметил, что в последний год — и, возможно, Грета Тунберг послужила здесь каплей, переполнившей чашу, — уже даже в Европе звучат голоса людей, которые говорят: «Послушайте, давайте не будем истерить, проблема есть, но не настолько острая, чтобы делать какие-то безумные шаги, — отказываться полностью от мяса, проводить какие-то кампании, не ходить в школу»...

Появляются аналоги Греты Тунберг с другой стороны, и если ученые раньше однозначно останавливались на том, что глобальное потепление — это зло, надо с ним бороться, сейчас говорят по-другому — что оно есть, но и раньше подобное случалось, и само потепление не является смертельной угрозой. Потому что человек и жил, и будет жить, даже если температура изменится и на плюс 10 градусов, и на минус 10.

Вы имеете в виду глобальную температуру?

Да, даже глобальную. Потому что в ледниковые периоды уже был человек, а температура была на 6-8 градусов ниже. Живет он и в Африке, где она существенно выше. Все это не проблема, проблема в адаптации к таким быстрым изменениям. Наша хрупкая инфраструктура настроена на определенный климат, и она уже не может оперативно адаптироваться к этому. Это связано с большими экономическим потерями, и в этом проблема. Человек много всего настроил близко к побережью, основываясь на средних климатических нормах. А сейчас они меняются качественно. И как раз в этом проблема, а не в том, что высокие или низкие температуры истребят человечество.

Вот вы упомянули Грету Тунберг — а, если помните, когда остро стояла проблема озоновой дыры, в ООН в 1992 тоже выступала девочка, которая привлекала внимание к необходимости ограничения выбросов фреона. Вроде бы мы же снизили их, и теперь вопрос истончения озонового слоя не стоит так остро.

Воздействие фреонов на озон — это научный факт, это химия. Также является фактом, что озоновая дыра зависит от динамики атмосферы, и те изменения, которые происходили там от фреона, могут случиться и из-за этого. Что касается девочек — это просто такой пиар-прием, достаточно удачный, поэтому такие девочки будут постоянно появляться и протестовать.

Вы говорите, что озоновая дыра может увеличиваться и сокращаться в результате природных явлений. Но сейчас можно говорить, что уменьшение выбросов фреона привело в этом случае к положительной динамике?

Можно сказать, что если бы мы продолжали наращивать выброс фреонов, то у нас продолжилось бы разрушение озонового слоя. То есть этот эффект был рассчитан, он значим, заметен, опасен, и то, что его остановили, — это факт.

Тут еще что важно — когда говорят: зачем вы хотите сокращать какие-то выбросы, да это только через 40-50 лет проявится, докажите, что есть какой-то эффект... В том-то и сила науки, чтобы предсказать эффект без засовывания руки в расплавленный свинец, который, кажется, как будто водичка булькает. Иначе зачем она нам нужна? Те оценки, которые делаются, физически обоснованы. Мы говорим: да, такое может случиться, давайте постараемся снизить опасность.

Вы говорили, что по азиатским странам глобальное потепление ударит особенно сильно. А что насчет эпидемий? Это может стать их катализатором?

Для нашей страны основная проблема в этом плане — сибирская язва в скотомогильниках, расположенных в достаточно большом количестве мест, где животных хоронили в мерзлом грунте. Сейчас он оттаивает, и все это с талыми водами появляется на поверхности, все это разносится. Существует опасность вспышки таких заболеваний.

И область распространения насекомых — разносчиков инфекционных заболеваний — увеличивается по мере потепления климата, они начинают покрывать все большую территорию.

Вернемся к локальной ситуации в России. Это лето тоже будет аномально жарким?

Лето от зимы никак не зависит, и теплая зима не гарантирует ни теплого, ни холодного лета. Поэтому предсказать его сейчас мы не можем — это вопрос гаданий. Ближе к лету, где-то в апреле-мае уже появятся сезонные прогнозы, потому что именно за два-три месяца метеослужбы могут составить хотя бы более-менее точный прогноз. Их составляет наш Гидрометцентр, и он относительно сбывается, в плане того, будет ли теплее или холоднее нормы. Предсказуемость в основном зависит от аномалий температуры поверхности океана. Зная ее, мы можем понять отклик атмосферы, но время жизни этих океанических аномалий — как раз два-три месяца. Сейчас еще начало марта, так что к лету все может сильно измениться.

Проекту «Музыка в метро» уже больше четырех лет. В самом начале в подземке выступало всего 30 певцов и творческих коллективов. Сейчас их уже больше 200, а музыкальные площадки в прошлом году были впервые открыты и за пределами метрополитена. О том, как развивается проект, — в материале «Ленты.ру».

С каждым годом проект «Музыка в метро» становится все популярнее. Его организаторами в 2016 году выступили Московский метрополитен совместно с Департаментом транспорта Москвы при поддержке Департамента культуры и Московского продюсерского центра. Цель очевидна не только для слушателей, но и для участников: музыкантам интересно показать свой талант, приобрести новых слушателей, а пассажирам метро — познакомиться с исполнителями и зарядиться положительными эмоциями.

Вышли в свет

Весной 2016 года проект «Музыка в метро» стал долгожданным событием для многих городских музыкантов, которые начали официально давать концерты на специально организованных площадках. В начале старта проекта выступали 30 музыкантов и коллективов. Тогда им выделили три площадки — на станциях «Курская», «Маяковская» и «Выставочная», отличающихся по своим архитектурным особенностям. Основными критериями при выборе места стали хорошая акустика и наличие площадки, которая, с одной стороны, была бы доступна для максимального количества пассажиров, а с другой — не мешала бы им. Каждая площадка должна просматриваться с камер видеонаблюдения для обеспечения порядка и безопасности как музыкантов, так и пассажиров.

В 2017 году эксперимент признали удачным и увеличили количество площадок до 15. Во втором сезоне проекта отборочные испытания прошли уже 200 команд, артисты могли выступить на любой из 18 специальных площадок в метро и на МЦК. Сегодня в метро 33 площадки проекта. В 2019 году площадки «Музыки в метро» были впервые открыты за пределами метрополитена —- в павильоне Московских центральных диаметров и на площадке Даниловского рынка у станции метро «Тульская».

Подобные проекты много лет действуют в метрополитенах Лондона, Нью-Йорка, Парижа и Барселоны. Но там музыканты платят за свои выступления на площадках. В отличие от других городов мира, участники проекта «Музыка в метро» Московского метрополитена выступают абсолютно бесплатно, а все деньги, вырученные от представлений, они забирают себе. Достаточно пройти кастинг — и музыкант в проекте.

Конкурсный отбор

Живые прослушивания музыкантов проходят перед членами профессионального жюри, в которое входят представители Московского продюсерского центра, музыкального училища им. Гнесиных и музыкального училища им. Шнитке. Также музыкантов прослушивают приглашенные звезды шоу-бизнеса, продюсеры, известные музыкальные деятели, эксперты в сфере культуры и развлечения. Ежегодно состав жюри обновляется.

В разные годы в составах жюри были Антон Беляев, Manizha, Вахтанг, Brandon Stone, артисты лейбла Black Star Inc., директор фестиваля «Шокофест» Елена Лилеева, директор Московского продюсерского центра Андрей Петров, программный директор Радио Jazz Петр Дмитриев, программный директор радиостанции «Наше Радио» Анастасия Рожкова, певица Виктория Дайнеко, пианист и композитор Кирилл Рихтер, певец, продюсер, солист золотого состава группы «На-На» Владимир Левкин, участница «Фабрики звезд-7» Корнелия Манго и другие музыканты и эксперты в сфере культуры и развлечений.

В метро выступают коллективы в различных стилях. Например, солист группы Mulerman Band Яша Мулерман — неординарный скрипач, способный на необычные импровизации, коллективы с балалаечниками («Лады» и «Оркестр КУШ») могут понравится любителям традиционной народной музыки и современных хитов под звуки балалайки, Николай Рябуха — обладатель уникального бархатного баритона, а участники духового коллектива Brevis Brass Band на своих выступлениях еще танцуют и устраивают из них настоящие шоу.

Кстати, на площадках столичного метрополитена выступали и настоящие звезды: Полина Гагарина, Григорий Лепс, Дмитрий Маликов, Валерий Сюткин, Лолита, Manizha, оркестр «Спасская башня» и рок-группа «СерьГа», Zivert, Мот, Natan, MARUV, Ирина Нельсон, Дана Соколова, Андрей Гризли, группа Cream Soda, шоу барабанщиков Vasiliev Groove и Мальбэк и многие другие.

Новый этап

Для большинства исполнителей такие выступления — отличный шанс заявить о себе и своей музыке, получить поддержку среди пассажиров. У многих из них появляются поклонники, которые специально спускаются в метро, чтобы послушать любимого певца или музыкантов. К примеру, на площадке проекта в вестибюле станции «Курская» послушать музыкантов с 10 до 17 часов могут более 24 тысяч человек, а вечером — свыше 8 тысяч.

Доступное время для выступлений не включает часы пик, чтобы не создавать дискомфорта пассажирам. Существует и свой регламент для выступлений. У каждого музыканта и коллектива есть личный кабинет на сайте проекта, где они самостоятельно могут забронировать место и время для своих выступлений, а также следить за календарем занятости. За один раз каждый может забронировать максимально пять выступлений. Как только одно выступление состоялось, то открывается возможность забронировать следующее. Каждое выступление длится не более двух часов.

Можно констатировать, что проект продолжает активно развиваться. С момента его запуска в 2016 году в 8 раз выросло количество его участников, в 11 раз — число площадок для выступлений артистов. 245 исполнителей и коллективов отобрали для участия в новом сезоне «Музыки в метро» в 2019 году. Всего около 2 тысяч артистов прислали заявки на участие в конкурсе.

В этом году, 27 января, открылся прием заявок на участие в пятом, юбилейном сезоне проекта «Музыка в метро». За три дня с начала нового сезона поступило более 150 анкет-заявок от артистов, желающих участвовать в проекте, а на сегодняшний день их уже более 500. Сбор заявок на сайте www.music.mosmetro.ru продлится до 22 марта. После этого участникам проекта предстоит выступить перед членами жюри. Этот выбор финалистов будет особенно сложным, отмечают организаторы. Много заявок от артистов с необычными музыкальными инструментами. Среди них индийский ситар и канджира, ударный инструмент ханг, русская волынка, огромная балалайка и даже посох дождя. Музыканты, получившие годовую аккредитацию на выступления, выступают с середины мая.