Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
В ночь на понедельник, 12 июня, в Забайкалье разбился автобус, на котором читинские паломники возвращались из крестного хода к Иоанно-Предтеченскому монастырю. В салоне находились 51 человек. 10 из них погибли на месте, еще четверо скончались позже. Не менее десяти человек, в том числе двое детей, остаются в больницах в тяжелом состоянии. Вторник, 13 июня, объявлен в регионе днем траура. «Лента.ру» попробовала разобраться в ситуации.
Глава Забайкалья Наталья Жданова объявила вторник, 13 июня, днем траура в регионе. Семьям погибших в ДТП выплатят по миллиону рублей.
«Почему, какая необходимость была автобусу с пятьюдесятью людьми в глубокую ночь пойти по такой сложной дороге? На 15 июня мы запланировали внеочередное заседание комиссии по безопасности дорожного движения. Там мы уже будем принимать очень серьезные решения», — заявила Жданова журналистам.
Водитель автобуса скончался в реанимации. У него, предположительно, была тяжелая черепно-мозговая травма и травма позвоночника. Свидетели указывают на то, что водитель сам принял решение отправиться в дорогу ночью, хотя по плану паломники должны были ехать утром.
«Водитель сказал, что уверен в себе. Выехали. Часа 2–3 все шло нормально, потом — авария. Мы пытались вверх подняться, там был резкий поворот налево, и водитель не справился с управлением», — рассказала РЕН ТВ одна из пассажирок.
Другие водители, ехавшие по той же дороге, отмечали, что автобус шел с превышением скорости: «Гнал, как не знаю кто. Его прям несло» — написал один из них в соцсетях.
Следственный комитет России уже возбудил уголовное дело по статье 264 УК РФ («Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств») и проводит проверку по статье 238 («Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности»), передает ТАСС.
Из Москвы на место ДТП отправлена группа опытных офицеров ГИБДД, чтобы точно разобраться в причинах аварии и установить ее виновника.
Авария произошла там, где трасса делает очень крутой поворот — почти на 180 градусов, пишут пользователи «ВКонтакте» в группе «Регион-75 Чита». Местные называют это место «Тещин язык». И ДТП, по их словам, здесь происходят регулярно. А в этот раз рабочие из иркутской компании «Дорожник», проводившие тут ремонт, еще и полностью сняли все ограждения, не выставив предупредительных знаков и временного освещения. Теперь решается вопрос о возбуждении уголовного дела по статье 293 УК РФ (халатность).
Не главной, но, возможно, сопутствующей причиной аварии мог стать перегруз автобуса KIA Granbird, перевозившего паломников. В салоне, рассчитанном на 45 пассажиров, находился 51 человек. Люди сидели в проходе между сиденьями. Жертв могло быть еще больше — несколько человек остались в монастыре до утра и не попали на злополучный рейс.
Именно превышение скорости, скорее всего, привело к тому, что автобус вынесло с проезжей части на крутую насыпь. «Мы летели кувырком, темнота, все кричали. Когда автобус упал, уже внизу, я стала выкарабкиваться, пульс всем прослушивала. Там было такое месиво…» — рассказала одна из паломниц.
По всей вероятности, вопросы у правоохранителей имеются и к паломнической службе храма Святого Луки Крымского в Чите, которая была организатором поездки, обернувшейся трагедией.
Иоанно-Предтеченский монастырь, откуда возвращался в Читу разбившийся автобус, находится в Чикойских горах. Его еще называют «Забайкальским Афоном». Это молодая по православным меркам обитель основана святым Варлаамом Чикойским, который поселился здесь в 1820 году и первое время жил отшельником. После смерти подвижника ему стали приписывать чудотворения. Почти век он почитался как местночтимый святой, а в 1984-м был прославлен уже для общецерковного почитания в РПЦ.
Монастырь в Чикойских горах был закрыт в 1915 году. По одной из версий, из-за исчезновения воды в колодцах. В 2002-м здесь были обнаружены мощи святого Варлаама. Их поместили в Казанский собор города Читы. Каждый год 11 июня — на следующий день после дня памяти всех сибирских святых — ежегодно от села Урлук к монастырю идет крестный ход, в котором участвует несколько тысяч человек из Забайкалья, Бурятии и Иркутской области.
Соболезнования близким погибших паломников выразил глава Русской православной церкви патриарх Кирилл. «Жизнь этих людей неожиданно прервалась в тот самый момент, когда они совершали богоугодное дело ― посещали святые места», — отметил он.
Патриарх напомнил о неисповедимости путей Божьего промысла, а также о необходимости верить и надеется, что «Он с любовью примет души новопреставленных рабов Своих в обителях небесных и сотворит им вечную память».
Глава РПЦ попросил духовенство Читинской епархии оказать всю необходимую помощь родным и близким погибших и пострадавших. По данным официального сайта епархии, священники и монахи принимали участие в спасательной операции, помогали раненым выбраться из автобуса, оказывали им психологическую помощь. Настоятельница расположенного неподалеку женского монастыря сама отвезла в больницу несколько человек.
«В центральной районной больнице Петровска-Забайкальского, где остаются около 20 пострадавших, дежурят священники», — отмечается в сообщении епархии.
Всего госпитализировали 37 человек из 51, находившихся в салоне автобуса, пишет «МК». 12 человек с наиболее тяжелыми травмами отправлены на вертолетах МЧС и «Бурятских авиалиний» в Улан-Удэ. Среди них, по предварительной информации, двое детей и известный в регионе волонтер, глава поискового отряда имени Кости Долгова Константин Мухомедьяров.
В автобусе, по данным издания, были люди всех возрастов — от школьников до пенсионеров, были семьи с детьми.
В интернете идет серия флешмобов в поддержку медиков, обвиняемых в том, что не предотвратили смерть пациентов или лечили их халатно. Врачи уверены, что против них развернута целенаправленная кампания — в здравоохранении много дыр, которые нельзя быстро залатать, а для канализации народного гнева выбрали доступную мишень. И если еще недавно считалось, что врача от тюрьмы может спасти доскональное выполнение стандартов, то сейчас начинают возбуждать уголовные дела даже против тех, кто работал вроде бы по всем минздравовским правилам. Что происходит — в материале «Ленты.ру».
Один из трех
Осенью 2017 года в Астрахани обсуждали страшную трагедию — мужчина ранил ножом свою племянницу, а затем вспорол живот ее годовалой дочери. Позже в морге патологоанатом насчитал на теле ребенка 25 резаных ран. Приехавшие на вызов сотрудники полиции не смогли задержать убийцу, так как он был слишком агрессивен. Его расстреляли, выпустив целую обойму из пистолета.
Позже выяснится, что преступник — 42-летний Михаил Елинский — состоял на учете в психдиспансере с диагнозом «шизофрения». Несколько лет находился на принудительном лечении в психиатрической лечебнице строго режима, затем больше года в обычном стационаре. За 2,5 месяца до убийства был переведен на принудительное амбулаторное лечение. В арсенале психиатров существует такая форма наблюдения за «стабильными», вошедшими в ремиссию, клиентами. Пациенты обязаны ежедневно принимать поддерживающие препараты. Подразумевается, что контролировать это будут их родственники. Минимум раз в месяц больной должен показываться психиатру в поликлинике.
Режим посещения медучреждения Елинский соблюдал. До вспышки агрессии был в поликлинике три раза. В медицинской карте остались отметки о его стабильном (то есть без ухудшений) состоянии. Во время следствия выяснилось, что пациент практически не принимал назначенные ему препараты. Злоупотреблял алкоголем, варил чифирь. При психиатрических диагнозах эти стимуляторы запрещены — могут вызвать срыв.
Жестокое убийство маленького ребенка — вызвало резонанс. Делом заинтересовался глава Следственного комитетаАлександр Бастрыкин. В Архангельск спустили указание — взять на контроль и разобраться. В результате было возбуждено уголовное дело о «халатности» (ч. 2 ст. 293 УК РФ ) «в связи с наличием в действиях должностных лиц признаков соответствующего преступления». Обвинение было предъявлено трем членам врачебной комиссии, выписавшей из психстационара пациента: лечащему врачу, заведующему отделением и заместителю главврача по судебно-экспертной работе.
Через год из тройки обвиняемых остался лишь лечащий врач — Александр Шишлов. Что интересно — юридически Елинский не являлся его пациентом. Согласно утвержденному Минздравом порядку оказания психиатрической помощи, отвечает за больных, находящихся на домашнем учете, поликлинический доктор.
— По сути я 2,5 месяца с момента выписки из стационара не только не видел пациента, но и не обязан был его видеть, — объясняет Шишлов. — Почему не было даже попытки исследовать роль врачей, наблюдавших пациента амбулаторно — мне неизвестно.
Разбирательство по уголовному делу продолжались два года. Поскольку по первоначальному обвинению в халатности следователю не удалось выстроить логичную цепочку доказательств (объективно получалось, что Шишлов как лечащий врач выполнил все предписания Минздрава), то следователь просто выбрал другую статью обвинения. То есть вместо халатности Шишлова обвинили в служебном подлоге. Якобы он ввел в заблуждение своих высокопоставленных коллег — заведующего отделением и замглавврача (председателя врачебной психиатрической комиссии) и заставил их выписать больного из стационара.
Суд шел больше четырех месяцев. Недавно по делу вынесен приговор — психиатра осудили на два года колонии-поселения. После отбывания срока будет действовать двухгодичный запрет на занятие медициной.
Коллегам Шишлова приговор показался абсурдным. Они уже второй месяц устраивают акции протеста — встают с плакатами возле местного Минздрава. Один из врачей провел аналогию — представье, что человека, спасенного от инфаркта, выписали из больницы. А через месяц он умирает от второго инфаркта. Терапевта за это — в тюрьму. В знак солидарности с психиатром медики скорой помощи несколько дней демонстративно выезжали на вызовы в наручниках. Пока приговор еще не вступил в силу — в ближайшее время должно состояться заседание апелляционного суда.
— Меня поддерживают врачи, если можно так сказать — низового звена, — говорит Шишлов. — Начальство наблюдает за ситуацией. Если и поддерживает, то негласно. Пара начальников, что были со мной во врачебной комиссии и сначала также обвинялись — ведут себя подчеркнуто корректно и вежливо.
— Ну вас по крайней мере не уволили из больницы до вступления приговора в силу — уже хорошо? — пытаюсь шутить.
—Я не такой человек, чтобы опускать руки , — парирует Александр. — Кроме того, у нас в больнице жутчайший дефицит кадров. Вопреки тому, что случилось, когда меня просто подставили, то как рабочая лошадка я более чем устраиваю свое начальство. Везу огромный воз работы. Фактически на три ставки работаю.
Еще одно странное врачебное дело сейчас слушается в суде города Кирова. Гематолога Кировского НИИ гематологии и переливания крови ФМБАДениса Ярыгина обвиняют в убийстве пациента. В декабре 2016 году Ярыгин стал лечащим врачом 70-летнего Евгения С. Диагноз — хронический лимфолейкоз в последней стадии. В соответствии со стандартами Минздрава врачебная комиссия медучреждения назначила пациенту химиотерапию. В феврале 2017 года пациент прервал лечение и уехал на консультацию в Израиль. После возвращения курс был продолжен. В марте пациент снова поехал в Израиль, где умер. Дочери обвинили в смерти отца российского врача, избравшего неверную тактику помощи. Против Ярыгина возбудили уголовное дело по статье 109 УК РФ, ч.2 — Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».
Первая судебно-медицинская экспертиза дефектов в выбранной тактике лечения не выявила. В деле менялось много следователей. В результате по настоянию родственников была проведена альтернативная экспертиза, которая признала, что смерть вызвана лечением. Уголовное дело против гематолога переквалифицировали на статью «Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекших по неосторожности смерть человека» (ч. 2 ст. 238 УК РФ). Наказание — до шести лет лишения свободы. Сейчас врач находится под подпиской о невыезде. Суд в Кирове по делу Ярыгина продолжается уже почти девять месяцев. Гематолог надеется, что грамотные люди разберутся и в конце концов снимут с него ярлык «врача-убийцы». Администрация НИИ, где работает Ярыгин, сначала требовала, чтобы врач не комментировал это уголовное дело в прессе. Сейчас занимает выжидательную позицию.
Каждое десятое — в суд
Свежей «уголовной» статистики об осужденных и оправданных медиках нет. По итогам 2018 года Следственный комитет РФ сообщает, что возбуждено более 2,2 тысячи уголовных дел, связанных с врачебными ошибками. Причем их количество увеличивается. Например, в 2017 году расследовалось 1,8 тысячи медицинских дел — на 24 процента меньше. А если сравнивать с 2012 годом — рост идет в десятки раз. Тогда насчитывалось всего 311 дел. В пресс-службе СК отмечают, что примерно каждое десятое дело доходит до суда. А также говорят о том, что идет вал обращений пострадавших пациентов. Сейчас в СК созданы специальные отделы для расследования преступлений в медицинской сфере.
Сами врачи уверены, что против них развернута целенаправленная кампания. Проблемы в отрасли — системные. Это и беда с медицинским образованием, и недофинансирование отрасли. Наскоком, без серьезных преобразований, без политической воли — их не решить. Если получится поставить заплатку методом ручного управления в одном месте, тут же расползается в другом. А поскольку недоступность качественной медицинской помощи уже стала ощущаться, с недовольством народных масс нужно было что-то делать.
— Правоохранительным и надзорным органам нужно делать акцент не на преследовании рядовых сотрудников, а на должностных лиц, виновных в создании системных проблем в здравоохранении, — говорит председатель независимого профсоюза медицинских работников «Действие» Андрей Коновал. — Часто проблемы связаны с недофинансированием отрасли. У региональных структур не хватает денег ни на лекарства, ни на расходные материалы, ни на зарплаты медикам. Однако при всей очевидности проблем, ответственность за них никто не хочет брать. Гораздо легче перевести вину на исполнителей, на рядовых врачей. Хотя ведь не рядовые доктора принимают программы госгарантий и не они утверждают заниженные тарифы по оказанию медицинской помощи.
Еще год назад в интервью «Ленте ру» глава юридического департамента благотворительного фонда помощи осужденным «Русь Сидящая» Алексей Федяров предупреждал, что врачам нужно готовиться. У Следственного комитета далеко идущие планы на медицину. Уже больше года ведомство совместно с Национальной медицинской палатой разрабатывают законопроект, который должен дополнить Уголовный кодекс статьями о врачебных ошибках.
— Для меня главным результатом нашей совместной работы со Следственным комитетом станет такая статья в УК, где будет написано, что за неумышленные осложнения врач не будет сидеть в тюрьме. Это принципиальный вопрос. В своем желании оградить врачей, прежде всего, от тюрьмы — мы всегда будем стоять на стороне врачебного сообщества, — в свое время подчеркивалЛеонид Рошаль.
В конце июня 2019 года на федеральном портале нормативных правовых актов этот документ был опубликован и тут же вызвал скандал. Он предусматривал введение двух новых статей в УК РФ — ст. 124.1 «Ненадлежащее оказание медпомощи» и ст. 124.2 «Сокрытие ненадлежащего оказания медпомощи». Максимальный срок наказания по ним — до шести лет лишения свободы.
Провисев несколько часов, законопроекты были удалены. Позже в Следкоме объяснили, что по ошибке просто повесили старую версию законопроекта.
Алексей Федяров в прошлом прокурор, то есть человек хорошо знакомый с работой правоохранительной системы, не сильно верит в версию забывчивости.
— Если год назад к нам в «Русь Сидящую» доктора практически не обращались, то сейчас таких много. Мы оказываем консультационную помощь, — говорит он. — Но, к сожалению, не везде есть согласие на публичность. Врачи до последнего рассчитывают, что их поймут, услышат. Скажут: извините, мы поняли, как ошибались, вы не виновны. Идите с миром.
— Разве так не может быть? — недоумеваю я.
— Так никогда не бывает, — хмурится Федяров.
Он объясняет, что в традиционном смысле плана по поимке врачей у правоохранителей, конечно, нет. Вместо него — показатели прошлого года. Следователь должен сдать наверх больше уголовных дел. Допустим, было в прошлом году 100, значит в следующем — минимум 110 или 150. Иначе — признают неэффективным работником.
— Все дело в постановке задач, — продолжает Федяров. — Действительно, в медицине есть проблемы. Но если бы задача была поставлена разобраться объективно, тщательно, добросовестно — это одно. Но правоохранители пошли по другому пути: создаются спецотделы, в них набираются сотрудники. Значит эти сотрудники должны дать показатели по количеству направленных уголовных дел в отношении врачей в суд. То есть сегодня следователь приходит на работу и ищет дела. Потому что ничем другим, кроме преступлений в медицине, этим специалистам заниматься нельзя. И начинается лихорадочный поиск, все обращения извлекаются. Думаете, кто-то будет досконально что-то анализировать? Нет. Поэтому главный совет: если что-то с вами уже случилось, не ждите, что скоро само все рассосется. Если уверены в своей правоте — предавайте огласке. Тогда может появиться шанс.
О том, что гласность действительно может стать оружием, лично убедился акушер-гинеколог из поселка Глушково Курской области. Против него было возбуждено уголовное дело по статье 118 УК РФ — причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности. Была выбрана мера заключения — СИЗО. Оттуда он отправил открытое письмо в адрес Уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой с просьбой проверить объективность расследования по его делу. Летом 2014 года в Глушковскую ЦРБ была госпитализирована 45-летняя женщина на 35 неделе беременности. Роженица регулярно наблюдалась в местной больнице, так как беременность была сложной.
Акулинин документально доказывает, что он не только не был лечащим врачом пациентки, но даже и не дежурил в тот день в стационаре больницы. Он вел поликлинический прием, спустился в стационар по делу и увидел женщину на 35 неделе беременности. Она стонала, жаловалась на сильные боли, но на нее никто не обращал внимания. События развивались в середине июля, когда практически все врачи гинекологического отделения, включая заведующую, — были в отпуске. И что странно — их никто не заменял.
Поскольку официально дежурящих врачей в отделении не было, Акулинин начал оказывать помощь женщине. Пациентка провела ночь в больнице, утром выяснилось, что ситуация начала усложняться — появилось подозрение на отслойку плаценты. Как и требовала инструкция, Сергей Акулинин пытался поставить в известность главврача больницы, но на месте его не оказалось, мобильный телефон был выключен. Тогда гинеколог сообщил об экстренной ситуации в Курский перинатальный центр. Оттуда санавиацией направили к ним операционную бригаду. Через три часа женщине была проведена операция кесарево сечения.
Но у ребенка развилась гипоксия — кислородное голодание мозга. В год девочке официально присвоили статус инвалида. Мать пытается доказать, что если бы ей сделали операцию безотлагательно, а не вызывали спецбригаду, дочь была бы сейчас здорова.
—У нас в Глуховске не было условий для операции, — утверждает Сергей Акулинин. — Отсутствовал анестезиолог-реаниматолог, не было запаса компонентов крови, аппарат ИВЛ был законсервирован. Если бы я приступил к операции, то беременная и ее ребенок, скорее всего, умерли бы.
После шума, вызванного открытым письмом, Акулинина выпустили из следственного изолятора. В июле 2019 года Глушковский районный суд Курской области признал гинеколога виновным по ст.118 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности). От уголовной ответственности суд освободил его за истечением срока давности преступления. Однако врач намерен обжаловать приговор.
Без перемен
Руководитель Забайкальского правозащитного центра Анастасия Коптеева имеет репутацию одного из лучших в стране юристов по защите интересов пациентов. На ее счету десятки выигранных исков граждан, столкнувшихся с оборотной стороной здравоохранения. И в этих делах вовсе не пациентский экстремизм. У многих умерли родственники. Кто-то стал инвалидом.
Коптеева согласна, что против врачей развернута целенаправленная кампания. Но считает, что виноват в этом Минздрав.
— Ведомство годами утаивало факты, — говорит она. — Медицинская корпорация вставала горой на защиту белых халатов, даже в вопиющих ситуациях. Если бы проблемы решались своевременно, то ситуация не могла бы так бы накалиться. Даже сейчас продолжается политика умолчания. Конечно, уголовное наказание для врача — это перегиб. Ну так лоббируйте законы о медицинском страховании. Потому что сейчас у пациентов единственный вариант — это узнать правду через уголовное преследование.
По словам Коптеевой, несмотря на увеличение медицинских дел, работа медучреждений не меняется к лучшему. И часто в жалобах фигурируют одни и те же медицинские работники и медучреждения.
— Казалось бы, произошло у вас ЧП — разберите ошибки, посмотрите, где и что улучшить можно, чтобы в будущем такого не повторилось, — недоумевает юрист. — Но все повторяется снова. У нас, например, часто в судебных исках фигурирует Забайкальский перинатальный центр, Краснокаменская больница. С них взыскиваются в пользу пациентов достаточно большие суммы. Но ничего в работе не меняется.
По словам невролога, медицинского директора сети клиник «Семейная» Павла Бранда, попытка решить проблемы медицины с помощью уголовного преследования врачей — это все равно как попытаться тушить костер бензином.
— Особенно круто такие предложения выглядят в разрезе имеющихся зарубежных научных данных (Согласно исследованию Манчестерского университета, 12 процентов всех пациентов в мире из-за врачебных ошибок становятся инвалидами или умирают, — прим . «Ленты.ру» ). Логика обывателя — будем больше наказывать, будут меньше ошибаться — ожидаемо дает сбой при столкновении с объективной реальностью, — возмущается Павел Бранд. — Врачей, которые не ошибаются, не существует в природе. Также как не существует двух одинаковых пациентов. Осознание этого факта делает уголовное преследование за врачебные ошибки изначально бесперспективным, если только цель не в том, чтобы окончательно уничтожить и так еле живую медицину в стране.
В нескольких регионах победу на выборах в муниципальные органы одержали кандидаты, которые поначалу казались техническими. Трудовик и спортивный инструктор обошли действующую власть и представителей крупных партий. Почему люди выбирают неожиданных претендентов и может ли явление принять федеральный масштаб — разбиралась «Лента.ру».
Участники избирательной кампании, которых не воспринимают всерьез, порой затмевают авторитетных политиков. В 2014 году на парламентских выборах на Украине баллотировались шесть кандидатов с именем Дарт Вейдер. В том же году «темный джедай» претендовал на пост мэра Киева, но набрал всего 1,74 процента голосов. Муниципальные выборы 2015 года запомнились украинцам участием сразу 44 Вейдеров на различных территориях.
Никто из них до победы не дошел, в отличие от комика Йона Гнарра, который в 2010-м стал мэром исландской столицы Рейкьявика.
Он выдвигался от созданной им анархо-сюрреалистической партии, которая обещала избирателям бесплатные полотенца в бассейнах и белого медведя в зоопарке. За него проголосовали 35 процентов горожан. Пиратская партия, выступающая за легализацию наркотиков и распространение порнографии, на прошлогодних парламентских выборах в Исландии первенства не получила, но заняла почетное второе место.
В России неожиданные победы одерживают не такие яркие кандидаты, но консервативный российский избиратель все-таки может преподнести сюрпризы даже самым опытным политтехнологам.
Откуда они берутся
Участники гонки, не претендующие всерьез на победу, зачастую возникают не сами по себе, а с помощью специалистов по предвыборным технологиям. «Под техническим кандидатом понимается спарринг-партнер. Человек, который идет в связке с другими претендентами, осуществляя технические функции. Это может быть функция декоративного оппонента, которую мы часто наблюдаем в российской практике», — пояснил «Лентре.ру» политолог, доцент кафедры политических наук Челябинского государственного университета Алексей Ширинкин.
Чтобы оттянуть голоса у соперников, активно используют «двойников». «Выдвигаете против конкурента человека с такими же именем-фамилией, а желательно и отчеством, он получает пару процентов голосов ― вроде мелочь, но до победы в первом туре «настоящему» кандидату именно этих голосов и не хватит. Технология появилась в 90-е и махровым цветом расцвела на выборах в питерское заксобрание в 1998 году», ― вспоминал Андрей Богданов, глава Центра Андрея Богданова, кандидат в президенты 2008 года, автор множества политических проектов.
Прием благополучно дожил до наших дней — на «двойников» жаловалась глава ЦИК Элла Памфилова. Перед сентябрьскими выборами в Госдуму она заявила, что предаст огласке все подозрительные случаи появления однофамильцев. До сих пор попадаются так называемые «чернушники», через которых чужой штаб вбрасывает компромат и очерняет основного соперника.
Не всегда, впрочем, за появлением технической фигуры кроется злой умысел. Начинающие политики идут на выборы ради опыта, повышения узнаваемости среди избирателей. «Вот вам расклад по выборам в гордуму Краснодара в прошлом году. (…) Двое — технические кандидаты, 25-летние парни из нашего молодежного крыла, они сами попросились, хотели опыта набраться», — рассказывал лидер «Справедливой России» на Кубани Константин Пуликовский.
В кандидаты вообще идут довольно охотно — можно не только познакомиться с миром политики, но и весь избирательный период не ходить на работу. Зарплату в размере до десяти МРОТ им компенсирует местный избирком.
За инструкторов и сантехников
27-летняя Венера Сурашева, в середине марта вступившая в должность главы Теченского сельского поселения Сосновского района Челябинской области, до победы на выборах числилась спортивным инструктором в местной администрации.
Главу поселения выбирали местные парламентарии, основным претендентом на победу считался действующий глава поселения Евгений Засекин («Единая Россия»). «Депутаты проголосовали за сотрудницу сельской администрации Сурашеву в знак протеста против того, что незадолго до этого с конкурса был снят альтернативный кандидат», — предполагали региональные СМИ.
Похожая история произошла в ходе выборов в Бобровском сельском поселении Троицкого района с населением около 3500 человек. Местные жители предпочли фавориту гонки от партии парламентского большинства Фариту Фаизову 25-летнюю Татьяну Соснину. Она шла от партии ЛДПР, а потому с трудом попадает под определение технического кандидата. Но в селе, отмечали местные СМИ, Соснина себя никак не проявляла, и в выборе населения тоже заподозрили протест. Почти одновременно главой поселения Спасское в Кировской области стал сантехник Денис Асаев, которого выдвинула ЛДПР — он обошел единоросса, который уже работал в местной администрации.
На выборах мэра Нерчинска в Забайкалье столкнулись два представители ЕР, и победил тот, что шел самовыдвиженцем и не выглядел серьезным игроком. Директор и учитель труда местной школы, 34-летний Михаил Слесаренко, обошел своего основного конкурента Бориса Протасова с гораздо более представительным политическим бэкграундом. Причем в 15-тысячном Нерчинске не впервые выбирают самовыдвиженца, но меняются они настолько часто, что в городе даже задумывались об отмене прямых выборов мэра.
«Чаще всего такие ситуации возникают тогда, когда районные или областные власти по разным причинам отстраняют кандидата, пользующегося авторитетом», — комментирует выбор местного населения доцент кафедры политических наук Челябинского государственного университета Алексей Ширинкин. «Это то, что называется «опрокинутые выборы», когда избиратель держит фигу в кармане. На протяжении очень долгого времени с ним не считались, и вне зависимости от того, как он голосовал, конечный результат был в него пользу», — добавляет, в свою очередь, политолог и бывший сотрудник администрации президента Андрей Колядин.
В муниципальных масштабах
Не следует делать выводы об уровне протестных настроений в России по нескольким примерам, считает социолог, руководитель Центра комплексных социальных исследований, отдела анализа динамики массового сознания ИС РАН Владимир Петухов. В общенациональном масштабе протестных настроений действительно нет, соглашаются с ним в «Левада-Центре». «Наши опросы пока никакой волны протестной не регистрируют, но это не значит, что в отдельных каких-то населенных пунктах или регионах этой волны нет. Наша выборка построена таким образом, что она процессы локальные не может уловить», — признают руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра» Алексей Левинсон.
Исследователи, однако, обращают внимание на отдельные эпизоды, связанные с ухудшением уровня жизни населения, говорит социолог Степан Гончаров, тоже из «Левада-центра». Речь может идти, например, о закрытии конкретных производств, невыплатах зарплат. «Когда у людей нет денег, чтобы обеспечить себя и своих близких едой, то они винят в этом в первую очередь местные власти, которые, по их мнению, коррумпированы, воруют. Это выражается в недовольстве и протестных голосованиях», — подчеркнул он.
И если раньше избиратели могли выказать власти неодобрение, поставив галочку в графе «Против всех», то сегодня у них такой возможности нет: в 2006 году строку из бюллетеней убрали. И хотя 45 процентов потенциальных избирателей высказались за возвращение этой графы, законопроект поддержки не получил.
Но чем больше город, тем сложнее выразить протест через поддержку технического кандидата. Для регистрации на выборы каждый участник гонки должен собрать подписи одного процента избирателей. Например, претендентам на пост мэра Нерчинска нужно было найти всего 150 подписей. На выборах мэра Челябинска их потребовалось бы около восьми тысяч, а в Москве — более ста.
По данным Минздрава, среди самых распространенных психических заболеваний — неврозы. Самая нестабильная психика — у сибиряков. Жители кавказских регионов — наиболее стрессоустойчивы. Как на ментальном здоровье сказывается экология и этническая принадлежность, «Ленте.ру» рассказал руководитель отдела эпидемиологических и организационных проблем Центра имени Сербского Борис Казаковцев.
«Ленте.ру»: Сколько в России психически больных?
Казаковцев: Признаки нарушения психического здоровья в той или иной степени имеет каждый третий россиянин. В систематической психиатрической помощи нуждаются примерно 3-6 процентов населения.
Чем чаще всего страдают?
На первом месте расстройства непсихотического характера. Ими страдают более 2 миллионов человек. Далее идут психозы и состояния слабоумия (1 097 909 человек). Чаще всего встречаются органические психозы, слабоумие, шизофрения. На третьем месте — умственная отсталость (862 176 человек). Самая распространенная — легкая форма умственной отсталости.
Пол, возраст на риск возникновения заболевания влияют?
Психическими заболеваниями чаще болеют подростки и молодые люди до 35 лет. У молодых в основном диагностируются депрессии, неврозы, шизофрения. В старшем возрасте: деменция, болезнь Альцгеймера. Эта тенденция не только в России, но и во всем мире.
Есть ли особенности по регионам?
По депрессиям на первом месте Сибирский федеральный округ — 96,6 случая на 100 тысяч человек, в Центральном — 87,1, в Южном — 73,1, а вот на Северном Кавказе — всего 34,9 случая. Шизофрения чаще встречается в Центральном округе, 370,9 случая на 100 тысяч. Дальше Уральский федеральный округ (343,2 на 100 тысяч) и Сибирский (343,1 на 100 тысяч). Регионы Северного Кавказа — снова на последнем месте по распространенности.
Разница значительна. С чем это связано?
Причины — загадка, мы сегодня даже предположить не можем. По идее, чтобы выдвинуть гипотезу, нужны специальные исследования по медико-географическим данным.
Возможно, это перекосы системы учета? Врачи уже давно скептически относятся к медицинской статистике, поступающей от кавказских регионов.
Что касается психических расстройств, я не думаю, что там большое передергивание. Скорее всего, влияет уклад, формировавшийся веками. Семейные отношения там более стойкие. Это говорит о том, что люди больше привязаны к нормальному традиционному образу жизни.
Многочисленные исследования говорят и о том, что существуют этнические группы, в которых принято скрывать психические болезни. Но это в основном касается тяжелых расстройств. А развитие тех же депрессий, неврозов — во многом зависит от воспитания.
Есть ли различия в заболеваемости между крупными и провинциальными городами, селами?
Раньше была колоссальная разница между городом и деревней. Но сейчас это сходит на нет. Процесс урбанизации в последние десятилетия идет неуклонно. То есть городские привычки, уклад — добираются и в провинцию. А вот на Северном Кавказе — наоборот — преобладает патриархальный уклад до сих пор, почему и сохраняются старинные обычаи. Возможно еще и поэтому картина в плане психической заболеваемости там более спокойная на фоне остальных регионов.
На первом месте в списке болезней — непсихотические расстройства. Что это значит?
Когда человек понимает, что с ним что-то происходит. В принципе, он может самостоятельно обратиться к врачу. То есть это те расстройства, которые не достигают уровня психоза. Чаще всего это фобии и различные навязчивые состояния, а также панические и стрессовые расстройства. Около десяти процентов россиян страдают от депрессий.
Если у человека постоянно плохое настроение, то вы советуете сходить на всякий случай к врачу?
Как правило, обращаются сначала к врачам общей практики, неврологам. Часто при депрессиях жалуются на неприятные ощущения, боли различных локализаций. Все это на фоне пониженного настроения. Непрофильный врач должен эти симптомы распознавать и предлагать пациенту обратиться к психотерапевту или психиатру.
Для многих поход к психиатру — это что-то запредельное.
Действительно, психиатрия до сих пор — стигма. Надо пытаться работать с человеком, уговаривать. Есть специальные технологии психообразования. Их в мире используют уже не одно десятилетие. Смысл в том, чтобы образовывать в плане психического здоровья не только самого пациента, но и его родственников. Потому что во многом судьба пациента, его общение со специалистами зависит от отношения к этому со стороны семьи. А другой подход — это просвещение населения в целом.
Насколько обоснованно ставятся диагнозы? Многие считают, что депрессии и неврозы — это, скорее, дань моде, чем болезни.
Мода бывает на все, в том числе и на это. Поэтому и нужен специалист, чтобы разобраться. Но все-таки, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), число слабо выраженных и среднего уровня депрессий растет. Но во многом это связано с успехами лечения именно психозов. То есть тяжелое расстройство, допустим, бред — уходит. А состояние переходит в депрессию. Но это, конечно, самое простое объяснение.
От чего растет количество непсихотических болезней?
Причины самые разные: наследственность, экология, психогенная составляющая. Часто депрессия возникает у переживших психические и физические травмы, особенно черепно-мозговые, ампутацию конечностей и т.д.
В настоящее время большое значение имеет миграционный фактор. Очень много беженцев и мигрантов в мире. Это не может не сказаться на психическом самочувствии. Уже давно замечено, чем стабильнее состав населения, тем меньше депрессий выявлено. Сибирь у нас до сих пор покоряют, поэтому на людей влияют переезды, разлука с семьей, невозможность комфортно обосноваться на новом месте.
Экология каким образом влияет?
Экологическая система человека включает социальные, экономические, политические, культурные и антропогенные характеристики. Для психического здоровья наиболее значимы перинатальные факторы: течение беременности у матери. А также родовспоможение, детские инфекции, травмы и отравления.
Если не лечить депрессию — это чем-то может грозить? Или все же «само пройдет»?
Бывает по-разному. Легкая депрессия — плохое настроение — редко может развиться до уровня психоза. Не все психические расстройства требуют медикаментозной поддержки. Иногда бывает достаточно психотерапевта. Считается, что легкая депрессия способствует интеллектуальной продуктивности. Но на мой взгляд, это предрассудок.
Можно ли сделать вывод, что психическое здоровье россиян становится все хуже и хуже?
Я бы сказал — все наоборот. Первичная заболеваемость психическими расстройствами у нас начинает снижаться уже где-то с 2005 года. И не только в виде легких расстройств, но и включая три группы самой распространенной патологии: непсихотичекие психические расстройства (включая неврозы и расстройства личности), деменции, умственная отсталость. В среднем снижение произошло на 15-20 процентов. По отдельным диагнозам — до 40 процентов.
Почему? Стали лучше лечить, диагностировать?
Прежде всего это связано с улучшением качества жизни. От организации здравоохранения уровень распространения психических расстройств зависит не больше чем на 10-15 процентов. То есть это тот случай, когда пациент курсирует между врачами, проблему его выявить не могут. Соответственно, время идет, а состояние человека ухудшается. А остальные 80-90 процентов причин психических расстройств — по большей части социальные: голод, безработица, семейные дрязги и прочее.
Сейчас кризис, социально нестабильное время — это разве не должно негативно сказываться на росте психических болезней?
Реакции на всякие невзгоды у человека чаще всего отставлены. То есть это происходит не мгновенно, а спустя какое-то количество времени, может быть даже и лет.
Допустим, при тяжелой черепно-мозговой травме психическое расстройство возникает быстро, практически сразу. Инфекции (корь, коклюш, бактериальная дизентерия, грипп, сальмонеллез, вирусные гепатиты, эпидемический паротит, менингококковые инфекции) в детском возрасте, которые могут запустить риск болезни, те же перинатальные травмы — обычно отстоят от самого психического расстройства на 5-10 лет.
Социальные причины психических расстройств какую могут дать отсрочку?
Вопрос изучен очень слабо. Например, в начале 1990-х, когда рухнул СССР, начались перестройка и кризис, в целом в стране стала расти заболеваемость психическими расстройствами. Продолжалось это вплоть до 2005 года. Сейчас наблюдается снижение. Что дальше будет — сложно предугадать.
Есть ли какие-то трудности в организации лечения?
Административных трудностей особых нет. Наоборот — сейчас во многих сельских центральных районных больницах есть стационарные отделения, психиатрические кабинеты. Так что доступность улучшается. В городе же изначально особых проблем с этим не было. Скорее всего проблема в том, что недостаточно проводится просвещение населения.
Структура выявления психических болезней в России отличается от других стран?
Допустим, во Франции организация системы здравоохранения напоминает российскую. Там также участковый принцип. Если сравнивать по структуре заболеваемости, то разницы практически нет. Но нужно понимать, что все же страны некорректно сопоставлять. В России в области психиатрии государственная статистика наблюдения существует с 1960 годов. И все это время она проводится примерно по одной схеме. В Евросоюзе, пожалуй, кроме Дании, такого мониторинга нигде не организовано.
Статистическое наблюдение там ведется в основном за стационарными пациентами. Амбулаторных, как правило, не учитывают. В основном зарубежная статистика о психическом здоровье граждан — это телефонные опросы, анкетирование. И по определенным формулам полученные данные экстраполируются на все население. При такой методике не исключена грубая погрешность.
Можно ли сказать, в каких странах какие психические расстройства наиболее распространены? Допустим, россияне больше страдают шизофренией, а у французов — биполярное расстройство?
По данным Всемирной организации здравоохранения, среди стран не существует каких-то тенденций к определенному виду болезни.
То есть нет национальной предрасположенности к каким-то психическим отклонениям? Например, литераторы очень любят писать о тонкой организации русской души, которая постоянно тоскует…
Что значит — русские? Славянская группа составляет 90 процентов всего населения России. То есть славянские национальности доминируют. Возможно, есть какие-то эмоциональные особенности, но это не является определяющим для развития патологии.
Почему не является? Вот, допустим, научно доказано, что представители финно-угорской этнической группы имеют предрасположенность к суициду.
Это правда, но у финно-угорского населения предрасположенность к суицидам вовсе не из-за наличия депрессии. Просто у них такая установка, менталитет. Это считается проявлением доблести и геройства. То есть это опять же вопросы психологии, а не какая-то этническая патология.
Одну неделю в месяц депутаты Госдумы обязаны проводить на местах, чтобы встретиться с избирателями и, как предполагается, помочь в решении накопившихся проблем. Неудобства начинаются еще при перелете из Москвы, рассказывают избранники, а в регионах их поджидают сильные морозы, бездорожье и даже дикие звери.
Долгая дорога к дому
Представляющие отдаленные регионы парламентарии сетуют на то, что им сложно адаптироваться к разнице во времени. «Встал в четыре утра, лег спать в семь вечера, как пенсионер», — говорит после длительного перелета Иван Абрамов (ЛДПР), избранный в Госдуму от Амурского округа. На Дальний Восток он вылетает вечером, прилетает утром.
Похожая история у Федота Тумусова из «Справедливой России», избравшегося в федеральный парламент от Якутского округа. «В Якутске девять утра — это три часа ночи в Москве, поспать бы, а надо идти работать. Если летом рейсы в республику совершает большой лайнер Аэрофлота, где в бизнес-классе сиденья раскладываются как кровать, то в другие времена года летают маленькие самолеты, в которых все время (шесть-семь часов) приходится сидеть», — рассказывает он.
По словам Тумусова, для корректировки «внутренних часов» в путешествиях депутаты даже пьют специальные таблетки. «Но они плохо помогают, и голова от них болит», — недоволен избранник. Чтобы ноги меньше отекали, в самолет надевают компрессионные носки, предназначенные для дальних перелетов.
Местные маршруты
Иван Абрамов из ЛДПР в шестом созыве должен был поддерживать связь с избирателями в целых пяти субъектах Дальнего Востока: на Камчатке, на Чукотке, в Магадане, Якутии и Амурской области. «Все территории на Дальнем Востоке в основном сложнодоступные. Например, от Благовещенска до Тынды 800 километров, и самолеты туда не летают. В Анадырь попасть — целая проблема. В Сковородино — тоже: сначала летишь до Благовещенска, потом на «уазике» едешь, а расстояния большие, и дороги не везде хорошие», — рассказывает он.
На чем только не приходится передвигаться, признается депутат: «В прошлом созыве летали к оленеводам в Якутию на вертолете, чтобы узнать их мнение по поводу закона об оленеводстве. Как-то раз летел из Февральска на кукурузнике, с посадкой на неасфальтированное поле — там это обычное дело».
«Пролететь Якутию с севера на юг — это все равно что пролететь почти всю Россию с севера на юг, так велик наш регион», — увлеченно рассказывает Федот Тумусов о малой родине, занимающей пятую часть территории страны.
В поездку внутри региона, по его словам, отправляются обязательно двумя машинами: если одна сломается, высока вероятность замерзнуть. «Есть правило: вдоль дороги через каждые пять километров должна быть отапливаемая избушка, но это только на федеральных трассах», — говорит Тумусов. Весной другая проблема — наводнения, и до некоторых селений можно добраться только на вертолете или моторной лодке.
Тумусов рассказывает, как однажды в село Беченча Ленского района во время его визита забрели медведи и ходили прямо по улицам. В выходной глава района никак не мог найти инспектора по охране природы, который выдает разрешение на отстрел, и депутату пришлось звонить министру охраны природы Якутии, находящемуся в Москве. «Но пока мы получали разрешение, медведи, слава богу, ушли», — вспоминает он.
Специфические проблемы
Руководитель одной из внутрифракционных групп «Единой России», депутат Николай Панков рассказывает, что региональные отделения партии заранее готовят примерный перечень встреч, которые обязаны провести парламентарии. «У меня вся предстоящая неделя расписана по дням: выезжаю в отдаленные районы Саратовской области, встречаюсь с фермерами, животноводами, веду в Балаково прием граждан по личным вопросам, инспектирую школы и дома культуры, встречаюсь с партийным активом, с фракцией заксобрания и так далее», — перечислял он накануне региональной недели.
Его коллега Абрамов говорит, что ведение личных приемов граждан, на которые избиратели приходят со своими бедами, дается непросто: «В основном это люди, прошедшие через все возможные инстанции, с багажом судебных решений». Есть специфические проблемы, есть общие места, отмечает депутат: «В сельских местностях недовольны сокращением медучреждений, закрытием школ, заработными платами, в ряде районов низкое качество воды, не на что закупать очистительные сооружения».
Тумусов выделяет несколько основных проблем якутов. Во-первых, транспортная доступность: сложно куда-либо добраться, а авиаперелеты внутри региона дорогие: «Если из Якутска до Москвы можно долететь за 7 тысяч рублей, то из Якутска до Черского — за 40 тысяч, поскольку внутренние перелеты не дотируются из федерального бюджета». Во-вторых, отопление домов: в селах многие до сих пор топят дровами. В-третьих, закрытие больниц, нехватка врачей — в отдельных деревнях их нет вовсе. «Это огромная социальная проблема. Нормативы Минздрава не учитывают особенности республики — они сделаны для московских условий», — объясняет депутат.
Мониторят пристально
Бывший депутат Госдумы Александр Агеев рассказывает, что далеко не все депутаты прошлых созывов утомляли себя дальними поездками. «Это на самом деле распространенная и большая проблема, — говорит он. — Я знаю, что многие мои коллеги в принципе очень редко появлялись в регионах, и у нас в «Справедливой России» такие были. Контроля за депутатами не хватает, и я считаю, что его надо усиливать — ввести, например, обязательные видео- и фотоотчеты о проведенных мероприятиях. Регион — это пять рабочих дней, и за них депутаты исправно получают зарплату».
Руководитель центрального исполкома «Единой России», депутат Госдумы Владимир Бурматов говорит, что в партии пристально мониторят информацию о региональной деятельности депутатов: «Вся информация поступает в аппарат фракции в Госдуме от наших региональных исполкомов, общественных приемных, а также по линии мониторинга СМИ».
По итогам первой региональной недели руководители внутрифракционных групп «Единой России» провели среди депутатов опрос. «Вернувшись из региона, каждый рассказывает о проделанной работе. Кроме того, материалы о депутатах мне поступают из отделений партии. У меня в кабинете есть стенд, на котором я размещаю фотографии с проведенных встреч, отмечаю каждого персонально: кто какие законопроекты подготовил, кто сколько раз выступил на пленарках, кто больше прислал материалов по итогам региональных поездок», — рассказывает руководитель крупнейшей внутрифракционной группы Николай Панков.
В «Справедливой России» и КПРФ тоже действует система отчетности. «Каждый депутат по итогам региональной недели присылает отчет о своей деятельности, о встречах с избирателями, и мы их публикуем у себя на сайте. Поскольку у нас представлены депутаты не от всех регионов, прошедшим в Думу приходится курировать еще и соседние территории», — рассказал «Ленте.ру» коммунист Александр Ющенко.
С прицелом на выборы
Недавно Панков из «Единой России» проинформировал подотчетных ему депутатов, что будет направлять в региональные отделения информацию о том, как коллеги посещают пленарные заседания, работают в комитетах, в подготовке каких законов принимают участие. «Так мы будем информировать избирателей о том, чем они заняты в парламенте», — говорит депутат.
Он уверяет, что пока не сталкивался с тем, чтобы кто-то из депутатов проигнорировал поездку в регион. «Поэтому пока я не вижу необходимости предлагать штрафы за пропуск региональной недели и применять прочие силовые методы», — говорит парламентарий. Половина депутатов, напоминает Панков, избраны в одномандатных округах, и если они потеряют связь с населением своего округа, то не изберутся снова.
В ЛДПР пойманным на безделье делают выговор и стараются не допускать в избирательные списки, закрывая дорогу к депутатскому креслу. С формулировкой «за утрату связи с партией» в апреле либерал-демократы исключили из своих рядов депутата-дзюдоиста Дмитрия Носова, и в Госдуму нового созыва он не переизбрался.
Эсеры уверены, что члены фракции достаточно заинтересованы в том, чтобы зарабатывать поддержку на местах, а потому в карательных санкциях нужды нет. «Каждый из нас понимает, что, активно работая в регионе, он закладывает основу своей будущей победы. Наши депутаты надеются только на себя: кто не выезжает в регионы, тот в Думу больше не попадает», — говорит заместитель руководителя фракции «Справедливой России» Михаил Емельянов.