Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
В четверг, 25 мая, президент России Владимир Путин посетил Сретенский монастырь, поздравил его наместника епископа Егорьевского Тихона с открытием нового храма и пообщался с представителями Русской православной церкви за границей. Накануне, в среду, глава государства поздравил Патриарха Московского и всея Руси Кирилла с тезоименитством и приложился к мощам Николая Чудотворца. Лейтмотивом встреч стала драма Гражданской войны и ее последствия для церкви и всего народа. В год столетия двух революций президент вывел формулу, согласно которой надо учиться воспринимать историю целиком, ничего не замалчивая.
С недавних пор, гуляя по бульварам или петляя по переулочкам рядом с Лубянкой, невозможно не заметить пятиглавую церковь на холме: золотые купола с серебряной чеканной окантовкой. Новый храм стал архитектурной и смысловой доминантой квартала — 61 метр в высоту. Пока он стоял в лесах, сложно было оценить размеры. Теперь даже не верится, что он уместился на небольшом пятачке земли.
Впервые за многие десятилетия новый собор появился в историческом центре Москвы. Храм в честь Воскресения Христова и Новомучеников и исповедников Церкви Русской, рассчитанный на две тысячи прихожан, был возведен необычайно быстро — за три года и три месяца. Стояла задача успеть к столетию революции. И успели. 25 мая, в день Вознесения Господня, храм был освящен патриархом.
Теперь старый собор, единственный из зданий монастыря уцелевший в XX веке, кажется совсем крошечным. А на фоне стоящей рядом семинарии с подключенным Wi-Fi и электронным табло, еще и по-детски простым и трогательным.
Между семинарией и храмом оградили место для прихожан, чуть поодаль устроили небольшую территорию для банкета под белыми шатрами. Всюду в этот день стояли охранники и дружинники. «Сколько их тут! Бог не выдаст, свинья не съест». — «Неверно: береженого Бог бережет. Так правильно», — обсуждали между собой верующие.
Прессе и ВИП-гостям выделили место на балконе нового храма. Пока длилась литургия и причастие, многие ждали на улице — не все желающие смоли уместиться внутри. Когда хлынул сильный дождь — побежали под своды старого собора. А священнослужители, ничуть не смутившись непогодой, вынесли два стола, несколько огромных корзин и начали раздавать прихожанам просфоры.
В своей проповеди патриарх говорил о достоинстве человеческой природы, которую стяжатели и властолюбцы оскверняют грехами. А затем обратился к главному событию. «Храм построен недалеко от известной Лубянки, где совершались неправедные суды над людьми, в том числе над нашими священниками, верующим народом. Нередко здесь и смертные приговоры приводились в исполнение», — напомнил патриарх Кирилл.
Лубянка была символом страданий наших людей, но именно на этом месте воздвигается храм, посвященный не мученичеству, не смерти, а Воскресению Христову, указал предстоятель Русской церкви.
Он награждал мэра Москвы Сергея Собянина и епископа Тихона орденом Святого князя Даниила Московского I степени, когда Путин вошел в храм. И, пока присутствующие не успели обратить на него внимания, приложился к мощам святителя Иллариона, настоятеля Сретенского монастыря. Утром ковчег с мощами торжественно перенесли из старого храма и установили на четырех камнях, привезенных с Соловецких островов. Там, в лагере особого назначения, священномученик провел несколько лет жизни. Перекрестившись, Путин отошел назад и ждал, пока патриарх даст ему слово.
«Мы знаем, как хрупок гражданский мир. Теперь мы это знаем. Мы никогда не должны забывать о том, как затягиваются раны расколов. И именно поэтому наша общая обязанность — делать все от нас зависящее для сохранения единства российской нации», — сказал президент.
Путин отметил, что, на его взгляд, новый храм олицетворяет примирение и глубоко символично, что он открывается в год столетия Февральской и Октябрьской революций, «ставших отправной точкой для многих тяжелейших испытаний, через которые пришлось пройти нашей стране в XX веке». Не вдаваясь в рассуждения о причинах исторической драмы, Путин подчеркнул, что надо помнить и светлые, и трагические страницы истории, учиться воспринимать ее целиком, объективно, ничего не замалчивая.
По словам президента, саму российскую государственность невозможно представить без духовного, исторического опыта Русской православной церкви. И общая цель светской и духовной власти — «не допускать никакого ожесточения и никакого раскола».
Затем глава государства преподнес в дар храму икону Иоанна Предтечи XIX века, которую тут же поместили на почетное место в алтаре. Патриарх и епископ Тихон, которого в СМИ часто называют духовником президента, провели Путина по храмовому комплексу. Через толпу прихожан все трое прошли к семинарии, где президента ждали иерархи Русской православной церкви за границей.
Она возникла в 1920-х годах и объединила эмигрировавшую или оказавшуюся в изгнании после Гражданской войны в России часть духовенства. Спустя 90 лет патриарх Алексий Второй и митрополит Лавр подписали акт, по которому Русская православная церковь за границей стала самоуправляемой частью РПЦ.
«За долгие годы разобщенности, уходящей своими корнями в драму братоубийственной Гражданской войны, накопилось слишком много противоречий и взаимного недоверия. Но обе церкви, искренне стремясь к укреплению православия, укреплению нашей общей Родины, сумели достойно пройти этот путь», — сказал Путин.
О чем еще говорили церковные иерархи с президентом — осталось за закрытыми дверями. Впрочем, встреча длилась недолго — минут 15. Священнослужители, в свою очередь, подарили ему икону святителя Ионы Ханькоуского. День его памяти отмечается 7 октября — в день рождения Путина.
В целом президент провел в Сретенском монастыре чуть более часа и покинул его через боковой вход, так и не пообщавшись с прихожанами. Люди, вернувшиеся к храму после проливного дождя, начали потихоньку расходиться.
10 октября ежегодно под эгидой ВОЗ отмечается Всемирный день психического здоровья. По данным Центра социальной и судебной психиатрии Сербского признаки нарушения психического здоровья имеет каждый третий россиянин. Одно из самых распространенных заболеваний — шизофрения, в среднем от нее страдает один процент в популяции. В глазах общества диагноз «шизофрения» — приговор. Но большинство психических больных при грамотной терапии и психологической поддержке могли бы практически ничем не отличаться от здоровых. С чем приходится сталкиваться пациентам и их близким, какие меры поддержки для родственников сегодня разрабатывает экспертное сообщество в партнерстве с фармкомпанией «Гедеон Рихтер» — в материале «Ленты.ру».
Переходный возраст
В семье москвичей Михайловых (имя изменено) — двое сыновей. Разница между ними семь лет. Когда старшему Игорю исполнилось 15, то есть он вступил в период пубертата, родители стали замечать, как меняется характер сына. Негативно реагировал на замечания, начинал яростно спорить практически на пустом месте, мог уйти надолго из дома, не предупреждая. Мог делать какие-то эпатажные вещи. Например, на спор с друзьями ткнул себе сигаретой в глаз.
— У него было поведение, которое часто обществом неприемлемо, но в то же время для подростка вроде бы нормально, — рассказывает Елена, мама Игоря. — Мы обращались к психологам, но они обычно говорили: «А что вы хотите, это переходный возраст, гормональный всплеск». Я внутренне соглашалась, так как действительно ничего сверхъестественного за сыном не замечала, думала, что это особенности характера, что он подрастет — и все пройдет.
«Особенности характера» усугублялись. Игорь закончил школу, самостоятельно поступил на бюджетное отделение института. Учился вроде бы неплохо, но вскоре учебу бросил. Сказал, что пойдет работать и заодно решит, как дальше жить.
— У него была постоянная смена деятельности, — продолжает Елена. — Возьмется за одно дело, не закончит — тут же хватается еще за что-то. С одной стороны, вроде бы нормальное явление для любого человека, не все способны довести до конца. Но когда это идет регулярно — напрягает. Устроится на работу, пройдет три месяца — уходит. На новой — снова жалуется, что там плохие люди, хотят ему навредить, поэтому опять увольняется. Если дома что-то не нравилось — мог хлопнуть дверью и тут же уехать куда-то: в Иркутск, Петербург, Сочи…
Вначале родственники особого значения этому не придавали. Вернее, родителям, конечно, не нравились метания и бесконечные поиски сына. Они ему высылали деньги на аренду жилья, собирали вещи в дорогу. Но думали, что это сложности характера, надо просто это пережить.
В новом городе Игорь мог прожить самое большое восемь месяцев. Заканчивалось все, как правило, нервными срывами, юноша попадал в больницу. Там ставили диагноз — депрессия, стресс. Выписывали успокоительные. И все начиналось по кругу.
Диагноз «шизофрения» Игорю поставили только в 24 года. Однажды он позвонил матери и сказал, что у него галлюцинации. Он постоянно видит инопланетян и с ними разговаривает, а также пытается поговорить с птицами. Родители вызвали скорую.
По словам Елены Михайловой, когда появился официальный диагноз, с одной стороны, стало легче: она перестала просить сына «остепениться», «подумать о будущем», так как поняла, что это невозможно. Однако восприятие болезни и у родственников, и у самого пациента было, да и сейчас остается очень тяжелым.
— Первое время было ощущение социального вакуума, будто внезапно оказался на подводной лодке, — поясняет Елена. — Многое еще неясно: как теперь изменится жизнь, что надо делать, а чего делать не надо. Как справляться с тяжелыми чувствами, как принять то, что жизнь семьи никогда уже не будет прежней, а сын уже никогда не будет таким, каким его знали и любили.
Родственники, конечно, задают вопросы врачам. Но ответ обычно стандартный: «У всех болезнь развивается по-разному. Надо наблюдать, что будет у вас». Как замечает Михайлова, в некоторых психиатрических стационарах для родственников проводятся тренинги, на которых специалисты рассказывают, как лучше выстраивать взаимоотношения с больными шизофренией.
— Надо понимать, что у семей, где есть психически больной родственник, денег остается немного, — добавляет Елена. — Средства уходят на лекарства, сиделок, на еду — то есть на самое необходимое. Мы нашли сообщество, которое занимается поддержкой пациентов с шизофренией. Там родители могут получить консультацию. И для больных много разных мероприятий: кружки, театральная секция. Когда встречаешься с людьми с такими же проблемами и разговариваешь с ними, свои несчастья переносить гораздо легче.
Игорь часто лежит в больницах. Выходит оттуда практически здоровым на вид человеком. Но ремиссия длится не больше трех месяцев. Главным образом из-за того, что он отказывается принимать лекарства. Если родственники настаивают, говорит, что они его специально хотят погубить. Диагноз отрицает. Затем начинается новое обострение. Он может общаться с цветами дома — все горшки с растениями усыпаны конфетами, так Игорь их кормит. Угощает деревья и кусты на улице — с балкона кидает им крупу, хлеб.
Одни дома
В переводе с древнегреческого шизофрения означает — «расщеплять, раскалывать мысль». Согласно определению ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения), шизофрения — тяжелое психическое расстройство, для которого характерны нарушения мышления, восприятия, эмоций и поведения.
По данным медицинских исследований, в мире один человек из ста сталкивается с этой болезнью. От нее никто не застрахован. Тайна болезни учеными до сих пор не разгадана, хотя гипотез много. Основная — шизофрению вызывает «поломка» генов, которая может передаваться по наследству.
Чем больше родственников болеют шизофренией, тем выше риск заболевания. Считается, что если болен кто-то из родителей, шанс заболеть у ребенка — 10 процентов. У тех, чей близнец страдает шизофренией, вероятность столкнуться с этой патологией составляет 50 процентов. Однако заболеть могут и те, у кого в родословной не было «странных» предков. Кроме генов, среди факторов риска шизофрении — неблагоприятное влияние на внутриутробное развитие ребенка, стрессы в детстве и юности, социальная среда и прочее. Самый частый возраст старта шизофрении — от 16 до 30 лет.
По данным социологического опроса, россияне в целом неплохо осведомлены о болезни — 20 процентов респондентов заявили, что хорошо знают о болезни и симптомах; 70 процентов отметили, что знают о расстройстве в общих чертах; четыре процента рассказали, что люди с шизофренией есть среди их родственников. С помощью результатов опроса можно составить топ проблем, с которыми чаще всего сталкиваются люди с психическими расстройствами и их семьи. На первом месте — сложности с трудоустройством (это отмечают до 40 процентов респондентов).
Другая проблема — стигматизация болезни в обществе. По данным опроса ВЦИОМ, 38 процентов россиян готовы посочувствовать людям с психическими расстройствами, 34 процента — жалеют их, 26 процентов — боятся. При этом 38 процентов респондентов считают, что психических больных нужно изолировать от общества. А 49 процентов россиян вообще уверены, что шизофрениками часто прикидываются, чтобы избежать уголовной ответственности.
— В последние годы произошел резкий негативный поворот общества в отношении психически больных лиц, они считаются изгоями, — отмечает вице-президент Российского общества психиатров, профессор кафедры психиатрии факультета дополнительного профессионального образования РНИМУ им. Пирогова Петр Морозов. — В стране, где традиционно с огромным сочувствием относились ко всем сирым, убогим и юродивым, где душевнобольные почитались и опекались, проживали издревле при монастырях, наблюдать такой поворот в сторону бесчувствия и отсутствия сострадания — это трагедия.
Социологи ВЦИОМ установили взаимосвязь: если у респондентов в окружении не было болеющих шизофренией, то они чаще склонны приписывать психическим больным отрицательные черты, называя их хитрыми, непостоянными, опасными. Те, кто лично сталкивался с такими пациентами, называли их уязвимыми, чувствительными и очень творческими.
Один из главных социальных мифов о шизофрении — то, что больные агрессивны и опасны. Из-за этого «странных» людей стараются избегать. Но, как говорят психиатры, люди с шизофренией, если они лечатся, не опаснее, чем психически здоровые. Если болезнь запущена, они действительно могут стать опасными, но главным образом для себя. Согласно медицинской статистике, около 12 процентов лиц с шизофренией совершают суицид.
— Мой мальчик совершенно не агрессивен, он только стремится со всеми поговорить, ему все любопытно, — говорит Елена. — Может, например, подойти к кому-то и попытаться помочь донести тяжелый груз. Люди, если с ними незнакомцы на улице здороваются и улыбаются, странно это воспринимают. А тут — тем более, начинают опасаться: а что это ему надо? Некоторые и в морду могут дать. Я не могу сына одного даже в магазин отправить, потому что боюсь за него.
И тебя полечат
Как объясняет профессор Петр Морозов, шизофрения до сих пор считается неизлечимой. Однако у 25 процентов больных отмечается «долгая и стойкая ремиссия», они практически ничем не отличаются от здоровых. Еще 50 процентов — пациенты с неустойчивым состоянием, периоды ремиссии у них сменяются обострениями. И оставшиеся 25 процентов — самые тяжелые больные, которым лечение практически не помогает. Обычно они находятся в стационарах.
Все симптомы шизофрении делятся на две группы: позитивные и негативные. Первые — это навязчивые идеи, бред, расстройство речи. Их называют позитивными вовсе не из-за того, что они положительно влияют на пациента, просто эти симптомы добавляют новых красок в течение болезни. К негативным явлениям врачи относят апатию, асоциальность.
С позитивными проявлениями шизофрении медицине удавалось справляться, но препаратов против социальной изоляции, отсутствия мотивации, расстройства волевой сферы до недавнего времени практически не было. Но, как поясняют психиатры, именно эти проявления болезни выталкивают до 60 процентов больных за пределы социума. В 2015 году на рынке в США появился препарат, разработанный компанией «Гедеон Рихтер». Он одновременно борется и с позитивными, и с негативными проявлениями шизофрении. В 2017 году препарат стал использоваться в Европе. В этом году появился на российском рынке.
— Я, конечно, мечтаю, что мой Игорь когда-нибудь войдет в длительную ремиссию, — признается мать. — Но… Иногда думаю о том, что с ним станет, когда нас не будет. Сейчас начинает активно развиваться система сопровождаемого проживания. Там ждут людей с ментальными особенностями, но только не пациенты с шизофренией. Их боятся даже там.
Ликбез для мам
Кроме терапии современными препаратами для восстановления пациентов с шизофренией необходима социализация. А здесь главную роль играет работа с родственниками пациента. Совместно с врачами и родственниками больных фармацевтическая компания «Гедеон Рихтер» подготовила серию советов о том, как лучше обустроить максимально комфортную и безопасную среду для людей с шизофренией. На первый взгляд, они слишком простые и рутинные, но, как говорят родные пациентов, в свое время именно такого «рутинного» ликбеза им остро не хватало. «Лента.ру» приводит выдержки из памятки.
— Старайтесь поддерживать жизнь пациента на привычном для него до постановки диагноза уровне. В случае или по мере нарастания симптомов будьте готовы обеспечить:
Безопасность дома
— Используйте небьющуюся посуду и вилки с закругленными зубчиками; закрывайте острые углы на мебели специальными насадками; покупайте одежду, которую легко снять/надеть (через голову или на молнии); положите родственнику в верхнюю одежду записку с домашним адресом или наденьте ему часы с GPS-навигатором; вмонтируйте поручни для поддержки, если они необходимы (например, рядом с кроватью, чтобы было удобнее вставать, или в ванной, чтобы за них было удобно держаться).
— Внедряйте вспомогательные средства в жизнь пациента в соответствии с его симптоматикой.
— Если физическое или психологическое состояние ухудшается и родственникам становится сложнее ухаживать за ним, лечащий врач может рассмотреть вопрос о помещении его в больницу. При неэффективности всей доступной терапии может быть рассмотрен вопрос о помещении пациента в специализированный интернат.
Быт и домашние обязанности
— Объясните родственнику, чего делать нельзя (например): самому включать газ; выходить на улицу, не предупредив об этом; брать острые и опасные предметы, не предупредив об этом.
— И что ему надо делать обязательно (например): регулярно принимать лекарства, назначенные врачом-психиатром; вовремя принимать пищу; соблюдать гигиену; поддерживать порядок в своей комнате.
— Если пациент проявляет негативизм (делает «назло»), и ранее вы за ним этого не наблюдали, с этим симптомом следует обратиться к врачу для возможной коррекции терапии.
— Обучите своего близкого новым и посильным для него домашним обязанностям, за которые он будет отвечать. Это могут быть: мытье посуды, уборка, стирка, прогулки с животными, покупки в магазине и т.п.
— Не забывайте отмечать успехи — это очень мотивирует человека продолжать активные действия. Поощряйте родственника так, как это обычно происходило в семье до постановки диагноза. Старайтесь не выделять его среди других членов семьи и не акцентировать внимание на его заболевании.
По поручению президента до конца лета Минздрав должен упростить процедуру назначения психотропных и наркотических обезболивающих препаратов. Сейчас врачи боятся иметь дело с этими лекарствами, опасаясь уголовного преследования за ошибки. Опасения их оправданны. В Свердловской области, в маленьком городке Новая Ляля, в августе будут судить гинеколога, который поспешил помочь страдающей от сильной боли пожилой женщине и теперь может получить срок как наркодилер. В истории врача разбиралась корреспондент «Ленты.ру» Наталья Гранина.
Дело за укол
В марте 2019 года в больницу города Новая Ляля Свердловской области попала 74-летняя Ольга Николаевна Михайлова(имя изменено). Предполагалось, что ей может понадобиться операция — у пациентки диагностировали полное выпадение матки. В таком состоянии она жила достаточно давно. Язвы прилипали к памперсу, который она носила, и постоянно кровоточили. Одежда, постель Ольги Николаевны были в красных пятнах. Гинекологические проблемы осложнялись старческой деменцией. Женщина вела себя неадекватно, не воспринимала ни себя, ни окружающих. Ни на что не жаловалась, просто плакала и стонала.
Лечащий врач Михайловой, акушер-гинеколог Олег Баскаков, в тот день делал ей перевязку и обработку язв.
— Чувствовалось, что пациентка измучилась, что ей больно, — говорит он. — Медсестры говорили, что она две ночи с момента поступления в стационар не спала. Мне сказали, что Ольга Николаевна в прошлом — наша коллега, всю жизнь проработала врачом-стоматологом. Хотелось помочь, сделать хоть что-то, чтобы она немного отдохнула.
Баскаков посчитал, что женщине помогут обезболивающий трамадол и успокаивающий сибазол. В недавнем прошлом эти препараты продавались в аптеках без рецепта, сейчас входят в списки сильнодействующих и наркотических. Порядок выписки таких лекарств формализован, требует особой тщательности и занимает много времени, поэтому доктора часто стараются «учетные» препараты лишний раз не трогать.
По регламенту Баскакову нужно было сделать запись о назначении лекарства в карте пациентки, после чего поставить в известность старшую медсестру, которая обычно заведует сейфом, где хранятся все препараты из списка. Врач в такой ситуации заполняет массу формуляров и протоколов. дело было под вечер, а рабочий день старшей медсестры заканчивается в 17 часов.
— Я вспомнил, что у меня в шкафу есть нужные лекарства, — рассказывает врач. Год назад мать Баскакова в Челябинске умерла от лейкоза. После ее смерти остался целый шкаф самых разных дорогих медикаментов, не только онкологических. Оставшиеся упаковки Баскаков привез в Новолялинскую больницу и раздал в разные отделения. Трамадол и сибазол, поскольку их было всего несколько ампул, оставил у себя — в комнате при больнице.
— Поэтому просто спустился к себе, взял две ампулы лекарства и отдал медсестре, которая работала в моем отделении. Попросил один укол сделать пациентке сразу же, а другой — перед сном.
В коридоре старшая медсестра отняла у коллеги ампулы, заперла в сейф и пригрозила, что будет жаловаться.
— Я, конечно, расстроился, что так получилось, — говорит врач, — но не придал значения. Со старшей медсестрой мы и раньше конфликтовали. Слишком разные взгляды на все были. Наверное, антипатия была взаимной. Пациентку ту мы подручными средствами пытались успокоить. Делали повязки с лидокоином, подобрали более удобные памперсы…
Через два дня в квартиру Баскакова (вернее, в комнату, где он жил) пришли с обыском. Полицейские изъяли еще одну ампулу трамадола. Против гинеколога возбудили уголовное дело о незаконном сбыте сильнодействующих и психотропных веществ (ст. 228,ч.2 Уголовного кодекса). Максимальное наказание — восемь лет колонии. Арестовывать врача не стали, взяли подписку о невыезде.
Уходящая натура
Новая Ляля — городок почти в 300 километрах от Екатеринбурга. Население — около 11 тысяч человек, и становится меньше каждый год. По одним данным, городу стукнуло 116 лет, по другим — он на сто лет старше. В советские годы градообразующим предприятием считался целлюлозный комбинат. Сейчас работу в городке найти все сложнее.
Здание Новолялинской больницы построено в 1970-х. Тогда для провинциального городка появление пятиэтажного больничного комплекса стало «социальным прорывом». Кроме детской и взрослой поликлиники, там был стационар со всеми возможными медицинскими профилями, роддом, женская консультация и прочее.
Сегодня больница понемногу вымирает. В 2013 году в ЦРБ закрыли роддом. Оптимизировали другие больничные отделения: сократили койко-места в стационаре, убрали штат. Местные говорят, что в Новолялинскую ЦРБ стараются не обращаться. Простуда обычно сама проходит, а если что-то серьезное — то даже сами оставшиеся в Новой Ляле врачи рекомендуют ехать в больницу города Серова, что в 70 километрах. Там больше профильных специалистов, лучше оборудование, а значит— больше возможностей для диагностики.
Время от времени лялинские активисты шлют гневные письма в Свердловское областное правительство и другие государственные ведомства. Региональный Минздрав, в частности, просят остановить развал медицины в городе. Из ведомства активистам приходят обстоятельные ответы, что в Новой Ляле все очень неплохо. В среднем по Свердловскому региону укомплектованность медперсоналом — 66,7 процента, у новолялинцев — больше 74 процентов. Если и не хватает каких специалистов, то имеющиеся кадры активно повышают свой профессионализм и приобретают новые медицинские специальности. Врач-рентгенолог, например, переобучился на психиатра, а дерматовенеролог стал врачом функциональной диагностики.
Кроме того, успокаивают чиновники новолялинцев, руководство района сотрудничает с рекрутинговыми сайтами и с их помощью вербует в город специалистов из других регионов. Одно из объявлений о свободных вакансиях увидел в газете врач-гинеколог, 58-летний Олег Баскаков. До этого он 30 лет жил и работал в Челябинской области.
— В Челябинске тогда тоже начались сокращения в больницах, — рассказывает он. — В Новой Ляле предлагали хорошую зарплату, и работа была интересная. Сын у меня взрослый, учится в Москве, в музыкальной академии Гнесиных. С женой мы в разводе. Вроде бы в родном городе ничего не держало, поэтому откликнулся на объявление. Меня сразу пригласили.
Была речь о том, что больница или городские власти Новой Ляли обеспечат приезжего доктора служебным жильем. Обещание сдержали, но поселили его в закрытом роддоме. Точнее, выделили комнату на втором этаже ЦРБ и разрешили обустраиваться. Баскаков говорит, что поначалу у него были мысли снять квартиру в Новой Ляле, но потом привык.
— Даже удобно, — с энтузиазмом объясняет он. — Я всегда на месте, всегда на работе. Вдруг что-то случится и срочно понадоблюсь? Не нужно время тратить на то, чтобы добраться из дома. Все врачи, которые к нам в командировку в Новую Лялю приезжают, тоже живут в роддоме.
Чужой среди своих
За два с половиной года в Новой Ляле приезжий доктор так и не стал своим. Имя одного из героев Жюля Верна — Жака Паганеля, рассеянного профессора-географа — стало нарицательным для ученых чудаков. В какой-то степени Баскаков для Новой Ляли и был таким чудаком Паганелем. Не пил, не курил, обсценную лексику, то бишь мат, совсем не употреблял. За материальным не гнался. В прямом смысле — ходил в каких-то непонятных рубашках, растянутых свитерах, мешковатых штанах.
Доктор любил читать. Любопытные лялинцы раскопали его страничку на одном из литературных интернер-сайтов. Там несколько рассказов и повестей, написанных самим Баскаковым. Подборка давно не обновлялась. На вопросы о творчестве доктор, заметно смущаясь, говорит, что после переезда в Новую Лялю писательство оставил.
— Вдохновения нет, — пытается объяснить мой собеседник. — В городе все непросто. Работы много, часто она опасная. Недавно оперировал женщину с внематочной беременностью — ситуация экстренная, то есть ни о чем не думаешь, когда надо спасать чью-то жизнь. Через несколько дней результаты анализов этой пациентки на ВИЧ и гепатит пришли. Оказались положительные. И ты вдруг вспоминаешь, что во время операции у тебя перчатка порвалась…
Как рассказывает Баскаков, в тот раз он, пока ждал своего анализа (обычно вирус в крови можно обнаружить не раньше чем через 2-6 недель после инфицирования), загадал, что если здоров — вернется в Челябинск, на родину. Однако не успел. Стал обвиняемым в распространении наркотиков.
— Если честно, до сих пор поверить не могу, что со мной это происходит, — с трудом подбирает слова врач. — Мне поначалу казалось, что это розыгрыш. Ночами даже спать перестал. Никогда никаких дел с полицией не имел, законы не нарушал. Да и живу я как на витрине — в больнице ведь весь на виду. Если бы наркоманил или пил — сразу бы все увидели. Мне посоветовали сделать освидетельствование на употребление наркотиков. Следователи даже поначалу не хотели эту справку приобщать к моему уголовному делу, так как результат этих анализов — отрицательный. Но адвокат их заставила.
Адвокат Марина Глузман поясняет, что расследование дела о «наркоторговце» Баскакове продолжалось несколько месяцев. Правда, велось достаточно формально. Следователь опросил только двух медсестер — старшую, инициировавшую вызов полиции, и ту, которой врач поручил ввести препарат. Обе подписали показания, что пациентка вполне могла обойтись без этого лекарства. Другие ведь терпят и — живы.
— Напрягает, что в этом уголовном деле нет ни одного показания врача, — говорит Глузман. — Мы просили следователя запросить в Челябинске медицинскую карту умершей матери Баскакова, из которой было бы ясно, что ей назначали и трамадол, и сибазол. Следствие пытается представить дело так, что врач преступным путем достал это лекарство. Документ бы наглядно показал, что это не так.
Родственники умершей самостоятельно не могут получить копию медицинской документации — поликлиника им отказывает, ссылаясь на закон о медицинской тайне. Но в полиции не посчитали нужным ходатайствовать об истребовании этого документа в Челябинске.
— Его просто съели в коллективе, — говорит Марина Глузман. — Баскаков — действительно, как тот рассеянный профессор, образ которого прославили в книгах, — может и в дырявых носках появиться, на уме только работа. Коллектив в больнице в основном женский, начались подколки, подхихикивания. Это обычная история — так ко всем непохожим относятся.
Глузман деликатно замечает, что даже она сама, увидев в первый раз врача, мягко ему намекнула сходить в магазин и купить новую куртку.
— Он обиделся, — продолжает юрист. — «Что, правда плохо выгляжу? — говорит. — Но ведь по уму же должны встречать». Что на это сказать? Мужик он нормальный, положительный. Была бы у него семья…
Особенно Баскакова поразило то, что следователь, занимавшийся его делом, предложил ему заключить досудебное соглашение об особом порядке рассмотрения его дела в суде. То есть признать свою вину. В этом случае правоохранителям не нужно представлять доказательства преступления, а обвиняемого за явку с повинной ждет более мягкое наказание. Обычно.
— Говорили, что в этом случае я могу рассчитывать на условный срок, — поясняет Баскаков. — Но я категорически отказался. За что? Это несправедливо. И, кроме того, из-за судимости, да еще по наркотической статье, мне придется оставить профессию.
Охота на врачей
Сейчас в Центральной районной больнице Новой Ляли затишье. Все пытаются делать вид, что ничего не произошло, вслух об «инциденте» не говорят. Баскаков уверен, что коллеги ему сочувствуют и поддерживают. Многие обещают прийти в суд, чтобы засвидетельствовать: единственной целью врача во всей этой истории было попытаться облегчить страдания пациентки.
Я позвонила и.о. главврача ЦРБ Татьяне Суровневой. Говорить что-либо о самом деле и о докторе она категорически отказалась. Сказала только, что обстановка в Новой Ляле, как и во всех провинциальных городках, напряженная. Молодежь уезжает, работы нет. Оптимизма, что в скором времени это изменится, нет и подавно.
— Может, вы собираетесь какое-то коллективное письмо в защиту Баскакова написать? — спрашиваю.
— Ничего мы не собираемся.
Бывший главврач Новолялинской ЦРБ Константин Остриков, когда узнал, что в его больнице поймали врача-наркодилера, удивился. Говорит, со стороны обвинение выглядит абсурдно. По форме вроде бы все верно, а вот по содержанию возникают вопросы.
— Формально медсестра права, что не взяла неизвестное лекарство, — комментирует Остриков. — Единственно правильный выход из этой ситуации — бросить на пол эту ампулу и раздавить каблуком.
Правда, Остриков уже 15 лет как уехал из Новой Ляли. Сейчас возглавляет отдел Свердловского центра медицины катастроф по Северному округу. За те годы, что он не работает в Новолялинской больнице, там сменилось 11 главврачей.
— Знаете, какие раньше в Новой Ляле доктора были? — вспоминает он. — Сейчас наши кадры по всей Свердловской области рассредоточены. А из Новой Ляли бегут все. Сейчас в местной больнице собрали докторов, у которых все странички в трудовой закончились. То есть там у них «Война и мир». Это не значит, что они популярные, и их работодатели отрывают с руками и ногами. Просто они пьют. Беда, что иногда алкаши имеют доступ к наркотикам. А тут нормальный врач совершил, конечно, фигню, но за это его в угол поставить один раз да и простить, а раздули какую-то ерунду на ровном месте. Кто пациентов-то лечить будет?
Судебно-медицинский эксперт, врач Валерий Ежков не согласен. По его словам, инструкции по медицинской безопасности, которым должны следовать учреждения здравоохранения, хоть и выглядят абсурдными, однако каждый пункт там написан кровью.
— Благими намерениями выстлана дорога в ад, — констатирует Ежков. — В инструкциях, в правилах внутреннего трудового распорядка, в других документах четко говорится: нельзя использовать лекарства, которые официально не закупались лечебным учреждением. Объясняется очень просто: если что случится — то хотя бы на лекарства грешить не придется. Либо это индивидуальная реакция организма, либо нарушение дозировки. По большому счету, запрещено применять и лекарства, которые родственники покупают пациентам.
Московский хирург, член независимого профсоюза «Альянс врачей» Ольга Андрейцева по-человечески понимает новолялинского коллегу.
— Вам любой врач или медсестра, работающие в стационаре, негласно подтвердят, что лекарств не хватает, — говорит она. — Часто надо просить пациентов, чтобы что-то купили. Безусловно, родственники пациентов приносят в больницу то, что у них осталось после лечения близкого. Говорят, спасибо за все, что вы сделали, у нас остались препараты — возьмите, может быть, кому-то понадобятся. Конечно, берут.
Андрейцева подчеркивает, что врачи становятся при этом уязвимыми. Поэтому некоторые, во избежание проблем с начальством и правоохранительными органами, могут и промолчать о трудностях в лечении.
— Сейчас достаточно легко завести уголовное дело на доктора, — продолжает Андрейцева. — В здравоохранении проблемы нарастают. А если малой кровью дыры залатать невозможно — значит, гнев общества по поводу того, что медицина становится малодоступной, нужно перенаправить на что-то другое. Например, на врачей-убийц и наркодилеров.
P.S:. Первое судебное заседание по делу акушера-гинеколога Олега Баскакова, обвиняемого в сбыте и хранении наркотических и психотропных веществ, состоится в августе в суде Новой Ляли. Вполне возможно, что дело о гинекологе-наркоторговце стает последним в истории этого суда. Его хотят «оптимизировать» — присоединить к суду соседнего города Серова, что в 70 километрах. За последние два года, кроме роддома, в Новой Ляле ликвидировали городской морг, налоговую инспекцию, военкомат. На городском интернет-сайте сообщается, что аналогичная участь ждет и новолялинское отделение пенсионного фонда. Сегодня одна из самых стабильно работающих компаний в городе — исправительная колония. Одна из главных новостей последнего времени на новолялинском интернет-портале — о визите дипломатов из Киргизии к своим землякам, содержащимся в ИК-54.
Разногласия и споры, то и дело возникающие в отношениях церкви и светского общества, все чаще выходят за рамки идей, традиций и ценностей, перемещаясь в мирскую сферу недвижимости. Церковная реституция уже не ограничивается сохранившимися церквами, а распространяется на здания, построенные на месте некогда разрушенных храмов. Корпуса московского НИИ рыбного хозяйства и океанографии (ВНИРО) вот-вот перейдут РПЦ на том основании, что в одном из них обнаружился фундамент ранее снесенного Крестовоздвиженского храма. В Ростове-на-Дону местной епархии достался Государственный театр кукол, при строительстве которого использовались несущие конструкции Благовещенской греческой церкви. Эти прецеденты дают повод задуматься о появлении нового механизма сравнительно честного отъема собственности. «Лента.ру» составила примерный список наиболее интересных зданий в центре Москвы, которые РПЦ вполне может затребовать в ходе кампании возвращения церковной собственности.
В одной только Москве в советские годы было снесено более 400 церквей и часовен, не считая иных объектов религиозного назначения, таких как монастырские трапезные, келейные корпуса и прочие. Большинство из них располагались в пределах Садового кольца, и на их месте сейчас стоят самые разные постройки, от школ и ДК до жилых и административных зданий. Какие-то построены с нуля, а в каких-то еще просматриваются формы прежних строений. Цена этой недвижимости, учитывая ее расположение, достаточно высока, в ряде случае — огромна. Значит, игра стоит свеч. А если вспомнить слова главы юридической службы РПЦ игуменьи Ксении Чернеги о том, что в рамках реституции пришло время получить что-нибудь получше, игра предстоит интересная.
Недвижимые призраки
Перечисленные ниже храмы стали жертвами сталинской реконструкции 1930-1940-х годов, самой масштабной перестройки столицы в истории, изменившей облик города настолько, что нарком водного транспорта Николай Ежов предложил переименовать «обновленную» Москву в Сталинодар.
Возведение новых зданий на церковных фундаментах не было распространенной практикой в те годы, рассказал «Ленте.ру» руководитель проекта «СовАрх» архитектор Денис Ромодин. Постройки были другие и по форме, и по масштабу. За редкими исключениями, как в случае с ВНИРО, строительство начиналось с нового котлована.
«Следы храмовых построек оставались, если они непосредственно примыкали к месту нового строительства — например, в виде куска лестницы храма, как на месте церкви Успения Пресвятой Богородицы на Покровке», — говорит Ромодин.
По его словам, таких случаев немного. Гораздо больше перестроенных храмов, но многие из них, как, например, бывшее здание «Союзмультфильма» на месте Храма Святителя Николая, уже переданы РПЦ.
Однако в перспективе церковь вполне может апеллировать не к древним камням, а к самим земельным участкам, на которых стояли уничтоженные церкви. По сути эта земля, как и стоявшее на ней здание, тоже имело религиозное назначение, а значит, по закону ее следует вернуть для использования по назначению.
«В законодательстве о реституции нет четких границ того, можно ли новую постройку считать новым объектом недвижимости, — объясняет юрист Родион Юрьев. — Спору о том, что такое недвижимость, около трех тысяч лет». В гражданском праве сейчас возобладала точка зрения, что недвижимость — скорее земельный участок, а не то, что на нем строится и перестраивается.
«Наше законодательство идет к пониманию того, что земельный участок — основа недвижимости, — говорит Юрьев. — Допустим, у вас есть здание, и вы перенесли его с одного земельного участка на другой. У вас сохранилось право собственности на него? Нет. В момент переноса прекращается существование объекта недвижимости. Если подходить с этих позиций, то церковь будет права, требуя в рамках реституции земельные участки».
Его слова подтверждает председатель Арбитражного третейского суда Москвы Алексей Кравцов. Право вернуть земли, по его словам, прописано в законе. Реституция — возвращение в первоначальное состояние: возвращается все, что было отобрано в разные периоды истории. «Но РПЦ не может просто так прийти туда, где раньше был храм, и забрать землю себе, — пояснил Кравцов. — Сперва церковь должна доказать, что земля ушла из ее пользования по независящим от нее причинам. Тогда земля возвращается, и государство берет на себя обязанность компенсировать нынешнему владельцу эту процедуру в денежном или земельно-недвижимом виде».
Впрочем, заметил эксперт, эти компенсации нельзя назвать щедрыми. В частности, в расчет не берутся дополнительные вложения собственника — например, затраты на ремонт и реконструкцию (здания-то, как правило, старые) не учитываются судом при назначении компенсации.
После получения сжечь
Гостиница «Славянка», построена на месте церкви Иоанна Воина на Убогом дому
Убогие дома — место своза мертвых бродяг, чужеземцев и неопознанных покойников. Их тоже надлежало хоронить по всем обрядовым правилам, поэтому в XVII веке в Убогом дому на Старой Божедомке (ныне улице Дурова) появился православный храм.
В 1935 году он был разрушен, его территорию передали Красной Армии. Возведенная к 1937 году гостиница существует сейчас под названием «Славянка» и принадлежит Министерству обороны.
Плюсы (для РПЦ): французские балконы, евроремонт; при проведении работ у здания год назад проступал остов стены из красного камня, сообщали очевидцы.
Минусы (для РПЦ): Минобороны — не Росрыболовство, в ведении которого находится ВНИРО.
«Я не могу никак оценивать эту ситуацию, — заявила в беседе с «Лентой.ру» юрист «Славянки». — Я думаю, этот вопрос надо решать с высшим руководством. Но я сомневаюсь, что Министерство обороны просто так отдаст свое здание. Я бы с радостью подискутировала с вами об этой проблеме, но мы очень много работаем».
Кадастровая стоимость участка: более 450 миллионов рублей.
Дворец творчества детей и молодежи «На Миуссах», построен на месте собора Александра Невского
Второй по величине исторический храм Москвы после храма Христа Спасителя был заложен к 50-летию указа Александра II об отмене крепостного права, в 1913 году. Но началась Первая мировая война, и собор так и не достроили. К 1917 году здание уже освятили, в нем велись службы, но внутренняя отделка отсутствовала. После революции храм медленно ветшал, его использовали как склад, а в 1950-е снесли и возвели Дом пионеров Фрунзенского района — сейчас Дворец творчества детей и молодежи «На Миуссах».
Плюсы: по уверениям некоторых историков, при строительстве Дома пионеров использовались кирпичи, стены и даже фундамент собора.
Минусы: имиджевые — дети лишатся места творческого развития и хорошего бассейна, это будет уже второй бассейн, отнятый РПЦ у москвичей.
«Мы даже и не думали о такой возможности, — говорит и.о. директора Дворца творчества Ольга Коровацкая. — Здание действительно построено на месте собора, но тут от него ничего не осталось. У нас нет даже минимальных остатков собора. Едва ли какие-то элементы храма могли использоваться при строительстве, если храм снесли в 1950-е, а наше здание построено в 1960-е. Мне кажется, это абсурд. Нас этот абсурд не касается».
Кадастровая стоимость: более 230 миллионов рублей.
Театр «Россия», памятник Пушкину и сквер его имени, построенные на месте Страстного женского монастыря. Сохранилось прилегающее в театру здание монастырской гостиницы, в которой сейчас располагаются караоке-бар и ночные клубы.
Не самый старый монастырь Старой Москвы, но точно один из самых значимых: в нем хранилась чудотворная Страстная икона Божьей Матери, и расположен он был прямо на Тверской улице, по которой цари и знатные иностранные гости с XVII века торжественно въезжали и выезжали из Кремля. К 1917 году монастырь включал в себя три храма, часовню и большую гостиницу для паломников.
После революции коммунисты разместили в комплексе Военный комиссариат, а затем Центральный антирелигиозный музей Союза безбожников СССР. Но в 1937 году все монастырские постройки (кроме гостиницы) снесли в ходе реконструкции Тверской.
Плюсы: существует массовое движение горожан за восстановление монастыря, к концу 2016 года собравшее 125 тысяч подписей, «систематически направляемых в патриархию и мэрию»; театр при этом православная общественность предлагает не трогать, просто поменять в нем репертуар на мюзиклы «исторического и духовного» содержания.
Минусы: мюзиклов «исторического и духовного» содержания пока не существует, а если их и напишут, кассу для РПЦ они едва ли сделают; использование театра под эгидой РПЦ, но в прежнем репертуарном формате может оскорбить чувства верующих.
Комментируя возможность передачи здания, представитель театральной компании Stage Entertainment заявил, что этот вопрос для них не актуален. Учитывая, что кадастровая стоимость исторической территории монастыря — около 2 миллиардов рублей, нельзя исключить, что этот вопрос может неожиданно стать актуальным.
Дворец культуры ЗиЛ, построенный на месте Успенского собора и других храмовых построек частично восстановленного Симонова мужского монастыря
Одно из самых крупных зданий сталинской постройки, самый большой ДК советской Москвы, памятник архитектуры в стиле конструктивизма в 1930-1937 году строили на монастырском кладбище, где хоронили представителей знатных династий — Аксаковых, Веневитиновых, Костылевых, Дельвигов и других. Попутно была взорвана большая часть монастыря, включая Успенский собор и две церкви.
В начале 1990-х сохранившаяся часть монастыря вернулась в лоно церкви: церковь Тихвинской иконы Божьей матери, трапезная палата, сушило, казначейство и южная часть стены. В ДК ЗиЛ (в конце 2000-х его передали городу) ежедневно проводят кинопоказы, литературные дискуссии, спектакли и другие массовые мероприятия.
Плюсы: расположение на кладбище, где среди прочих покоились игумены монастыря.
Минусы: статус памятника архитектуры, к тому же в коридорах ДК нет «подозрительной тишины», как в здании ВНИРО — напротив, кипит культурная жизнь.
«Мы не распоряжаемся данным зданием без согласования с департаментом культуры, — рассказала юриста Дворца культуры. — Мнения на это счет, как у наемного работника, у меня нет, я могу рассматривать какие-либо возможности по защите интересов Дворца культуры ЗиЛ только в пределах организации. Если поручения по этому поводу и давались, мне об этом неизвестно».
Кадастровая стоимость участка: более 1 миллиарда рублей.
Административное здание в стиле конструктивизма на Гончарной, 20, переделано из здания церкви Космы и Дамиана Нового в Таганной слободе
Согласно древней городской легенде, в Старой Москве (XVII век) два брата решили построить храм в честь святых бессребреников Космы и Дамиана. В процессе стройки они поссорились, и младший брат заложил неподалеку другую церковь, в честь тех же святых. В итоге на нынешней Гончарной улице в 50 метрах друг от друга стояли два очень похожих храма.
В 1930-е сталинские «реконструкторы» не пожалели ни «младшую», ни «старшую» церковь. Но ту, что выше по Гончарной, не стали сносить, а отдали госучреждению, которое перестроило его настолько, что снаружи о его истории напоминают только полукруглые выступы на месте храмовых апсидов. Сейчас там находится АО «Концерн Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ), разрабатывающий бортовое оборудование для российской военной авиации.
Плюсы: сохранившиеся церковные стены — заявка на успех.
Минусы: КРЭТ — подразделение Ростеха — это, опять же, не рыбаки.
Кадастровая стоимость участка: более 200 миллионов рублей.
Театр киноактера, построен на месте церкви Рождества Христова в Кудрине
В XVII веке стрельцы, охранявшие границы города, скинулись и построили на свои сбережения небольшую деревянную посадскую церковь у Земляного Вала. Она дважды разрушалась и восстанавливалась, но была снесена в 1931 году. На ее месте начали стройку Дома Общества политкаторжан, но жертвы царских репрессий вскоре попали под сталинские репрессии, и почти готовое здание быстро переделали в кинотеатр.
Плюсы: лицедейство на месте с такой богатой и драматичной духовной историей — как минимум неподобающее занятие: общественная поддержка гарантирована.
Минусы: актеры — люди громкие.
Кадастровая стоимость участка: более 250 миллионов рублей.
«Васин дом» — жилой дом на месте церкви Спаса Всемилостивого Спасского мужского монастыря
В этом доме, построенном в 1938 году, жили высшие офицеры и генералы Красной армии, в том числе офицер авиации Василий Иосифович Сталин.
Строился дом на месте каменного храма мужского Спасского монастыря, датируемого еще XIV веком. Сохранился только дом притча церкви Спаса Всемилостивого, прямо через дорогу от жилого дома — сейчас там офисы.
Плюсы: очевидных нет, но место и объект замечательные и с хорошей историей.
Минусы: с жилыми домами все сложно, потому что собственников там много, и разбираться придется с каждым.
Кадастровая стоимость участка дома: более 120 миллионов рублей.
Изображение: фрагмент картины Василия Перова « Приезд станового на следствие»
Глава Росгвардии Виктор Золотов 12 сентября вызвал Алексея Навального на дуэль из-за его расследования. Уже через пару часов после этого депутат ГосдумыСергей Иванов подготовил и внес в парламент законопроект о дуэльном кодексе. На самом деле — просто взял дуэльный кодекс 1912 года и лишь заменил в нем слово «дворянин» на «государственный и муниципальный служащий», а «разночинец» — на «гражданин», тем самым поставив госслужащих и чиновников выше простых россиян. «Лента.ру» предлагает Иванову и его коллегам рассмотреть другие нормы права конца XIX и начала XX века, которые можно взять как есть, немного осовременить и внести в Госдуму, чтобы сделать жизнь в России еще интереснее.
Внести законопроект о запрете дуэлей
Поединки, которые предложил вернуть глава Росгвардии Виктор Золотов, вообще-то в Царской России были под запретом. Так что оппонентам депутата ЛДПР Сергея Иванова, предлагающего узаконить дуэли, впору внести законопроект об их запрете. За образец целесообразно взять текст статьи из «Уголовного уложения» 1903 года, лишь немного его подкорректировав.
Раз уж простых россиян и чиновников с госслужащими определили в разные сословия, то почему бы не пойти дальше? В «Своде законов Российской Империи» есть пункты, которые могут понравиться многим депутатам. Надо только переименовать «крепостных людей и крестьян» в «граждан», а устаревших «господ» в «государственных и муниципальных служащих», как у Иванова.
Ввести больше ответственности за призывы к митингам
В законодательстве начала века было очень емкое понятие «причинение общественной тревоги». При внесении в Госдуму в этих частях даже менять ничего не надо. Разве что освежить, исходя из современных норм правописания.
Переименовать «экстремизм» в «смуту»
В последнее время абсурдные «экстремистские» дела — одна из самых болезненных тем для страны. И юристы, и сами депутаты указывают на размытость самого этого понятия. Вместо него можно вернуть слово «смута», которое все еще было в законе в начале XX века. Часть главы «О смуте» «Уголовного уложения» 1903 года также можно вносить в парламент почти без правок. Разве что на счет «наследия Престола» мы не очень уверены.
Вернуть понятие «обида»
«Личным обидам» посвящен внушительный кусок «Свода законов уголовных» 1832 года. Там разъясняется, что они бывают трех видов — обида словом, письмом или действием («когда кто кому грозить рукою или ногою, или орудием»; «когда кто кого ударить рукою или ногою, или орудием»). Если чиновник обижался — он мог подать уголовный или гражданский иск, в зависимости от тяжести. Здоровая альтернатива дуэлям. Вот выдержки для депутатов:
Сделать свод правил для доносчиков
В России уже начали платить за доносы. Но зачем изобретать велосипед, если в «Своде законов уголовных» о них уже все написано. Надо лишь снова избавиться в тексте от «господ» и «крепостных людей». Например:
Вернуть цензуру
В царской России цензура была официальной. Там бы не случилось скандала с «Матильдой», который попортил столько нервов депутатам и православным активистам. Вот почти идеальный абзац для законотворцев:
Возродить традицию ссылки чиновников
Граждане тоже должны получить толику справедливости. Для этого следует вернуть другую славную российскую традицию — ссылку провинившихся чиновников в Сибирь. Такой каре подвергали даже за проступки, которые сейчас могут привести разве что к репутационным потерям, и то не всегда. В «Своде законов уголовных» же есть подробная глава «О развратном поведении Чиновников и Канцелярских служителей, состоящих в службе». Вот выдержки:
Главное не забыть поменять «дворян» на «госслужащих».
Укрепить семейные ценности
И еще один штрих к России, в которой возродятся дуэли, смута, обида, цензура и ссылки. Возможность сдать непослушных детей в смирительный дом.