В стране едва не появился новый праздник — День патриотизма. Предполагалось, что отмечать его будут 6 августа, в годовщину введения Москвой продуктового эмбарго. Политики и общественники давно пытаются внедрить в календарь полезные даты, которые объединят граждан и напомнят им о главных ценностях. Что предлагали праздновать россиянам и какие у этих предложений перспективы — в материале «Ленты.ру».

Идея ежегодно праздновать запрет на ввоз импортных продуктов в Россию принадлежит президенту Ассоциации предпринимателей по развитию бизнес-патриотизма «Аванти» Рахману Янсукову. В августе 2014 года с полок российских магазинов исчезли многие европейские деликатесы. Больше всего общественность страдала по сырам: в Россию перестали поставлять пармезан, бри, камамбер. По мнению Янсукова, запрет западных продуктов пошел на пользу, а антироссийские санкции только сплотили народ. Чиновники, в свою очередь, указывают на разнообразие российских деликатесов, в том числе от отечественных сыроварен.

Автор инициативы направил свое предложение в Госдуму, оттуда оно попало в Минкульт. В ведомстве сочли идею заслуживающей внимания, сообщили СМИ 9 февраля, и поначалу решили, что министерство поддержало идею праздновать День патриотизма в честь введенных санкций.

Оказалось, что дальше интереса дело не пошло. Заместитель главы ведомства Владимир Аристархов пояснил, что в стране уже достаточно праздников, которые помогают «воспитанию зрелой личности»: «Прежде чем принимать решение об учреждении новой памятной даты, необходимо понять, что этот праздник может привнести по сравнению с уже существующими. По результатам проработки этого вопроса в ведомстве пришли к выводу, что введение данного праздника является избыточным».

Вполне возможно, что к другим инициативам в Минкульте отнеслись бы так же скептически. Хотя до министерского уровня доходили далеко не все.

День отца. Папа со статусом

В середине января губернатор Самарской области Николай Меркушкин учредил в регионе новый праздник — День отца. Автор законопроекта, депутат областной Думы Юрий Шевцов подчеркивал, что это поможет укрепить семейные ценности в обществе.

Торжественные мероприятия планируется устраивать в первую субботу ноября. Самарская область стала шестым по счету российским регионом, где День отца закреплен на законодательном уровне. Официально он отмечается в Архангельской, Волгоградской, Вологодской, Магаданской и Ульяновской областях.

Более того, праздник предлагают сделать общероссийским. «Учреждением Дня отца мы создаем в России такую ситуацию, при которой повышается социальный статус отца в семье и в обществе, его роль в воспитании детей, престиж отцовства в целом», — говорила член Совета Федерации Елена Мизулина.

Парламентарии попросили зампреда правительства Ольгу Голодец рассмотреть возможность учреждения нового праздника в 2014 году. Еще год спустя об этой идее вспомнил Минтруд, однако предложил отмечать его в последнее воскресенье октября. Инициатива пока не получила поддержки со стороны российского правительства. За рубежом, однако, традиция прижилась: отцов чествуют в специально отведенный день почти в 50 странах, в том числе в 30 — на официальном уровне.

День Сибири. 100 с лишним лет спустя

Депутаты от КПРФ Олег Смолин и Вера Ганзя призывают учредить в России День Сибири и отмечать его 8 ноября. Законопроект о новой праздничной дате внесли в Госдуму в сентябре прошлого года. Коммунисты подчеркивают особую роль Сибири в социально-экономическом и культурном развитии страны. По их мнению, нужно ввести специальный день не только в сибирских городах и селах, но и по всей России.

По сути речь идет о возрождении традиции — впервые День Сибири учреждали в 1882 году в честь 300-летия присоединения Сибири к Российской Империи. Отмечали с ярмарками и плясками, но продержался праздник всего около 40 лет.

После Гражданской войны традиция была утрачена. Хотя сибиряки в последнее время о ней понемногу вспоминают. Но пока по-советски старомодно: в Новосибирске и Тюмени 8 ноября проходят концерты, а школьники рисуют природу родного края и сибирских первопроходцев.

День вежливых людей. Со специальными силами

В 2014-м, через полгода со дня референдума в Крыму, российские парламентарии предложили добавить в праздничный календарь День вежливых людей. Его предлагалось посвятить военным, которые обеспечивали безопасность на полуострове. Автором инициативы стал депутат Госдумы шестого созыва Игорь Зотов.

Он уверен, что праздник — как и «санкционный» День патриотизма — должен символизировать возрождение единства страны. По данным газеты «Известия», в думском комитете по обороне эту идею поддержали.

Термин «вежливые люди» получил широкое распространение в связи с выходом Крыма из состава Украины и его присоединением к России. Так в интернете называли российских спецназовцев, участвовавших в операции, которая проходила на территории полуострова в феврале-марте 2014 года. Вскоре президент Владимир Путин на прямой линии отметил, что «вежливые люди» представляли российские вооруженные силы. Это были сотрудники Сил специальных операций, добавили позже в Минобороны.

В итоге праздник сложился практически сам собой. Днем вежливых людей россияне прозвали 27 февраля — День сил специальных операций.

День трезвости. Но не по пятницам

Собственного праздника заслуживает отказ не только от «буржуйской» еды, но и от спиртных напитков, считает депутат Госдумы от ЛДПР Михаил Дегтярев. Два года назад он выступал за введение 11 сентября государственного Дня трезвости. В этот день, по его задумке, магазины не должны реализовывать алкогольную продукцию — неважно, российского или импортного производства. Депутат бил тревогу, указывая на алкоголизацию страны. «День трезвости — это символическая мера, доказавшая свою эффективность еще в царской России, и ее возрождение станет еще одним верным шагом на пути народа к благополучию, будет вести к снижению уровня преступности», — отмечал он.

Законопроект о введении праздника Дегтярев в Госдуму так и не внес. Идею подхватил петербургский парламентарий Андрей Анохин. Он предложил проводить День трезвости каждую среду, запретив продажу алкоголя в этот день недели. Столичные коллеги его поддержали, но сочли, что москвичам больше подойдет трезвая пятница.

Федерального статуса дата пока так и не получила, но церковь возрождает свои тематические традиции. В День трезвости, 11 сентября, в храмах проходят богослужения «о страждущих недугом винопития». Впрочем, формат и настроение мероприятия в большинстве случаев можно назвать праздничными с некоторым трудом.

Артем Оганов — теоретик-кристаллограф, минералог, химик, физик и материаловед. С 1998 года он учился и работал в Великобритании, Швейцарии, США, а в 2013 году вернулся в Россию и теперь возглавляет Лабораторию компьютерного дизайна материалов в МФТИ. «Лента.ру» попросила его рассказать, чем он сейчас занимается, изменилось ли что-то за эти годы в российской науке, а также о личных моральных ориентирах и о том, как популяризировать науку.

«Лента.ру»: Вы вернулись в Россию пять лет назад. Зачем? Вы бы согласились снова поехать в США, если позовут?

Оганов: Нет, не согласился бы. Мне нравится жить в России. Надо сказать, мне и в Америке нравилось, но от добра добра не ищут. Я на своем месте, у моей лаборатории великолепные условия работы, и я знаю, зачем я здесь. Когда я жил в США, мне было там хорошо. Американцы — прекрасные люди, мне нравятся американские университеты — своим устройством, многими своими особенностями. Но я периодически задавал себе вопрос: а ради чего я тут? У меня было ощущение, что я загостился в чужом доме, а мой дом нуждается во мне. Нужно, чтобы наш дом тоже был благополучным.

Впрочем, жизнь непредсказуема. Мы не знаем, что будет в России и на Западе даже через пять лет. Очень надеюсь, что здесь все будет очень хорошо, и не будет никакого смысла отсюда уезжать.

Когда вы вернулись, в одном интервью говорили, что в российской науке существует проблема с управленцами и менеджерами, которые совершенно бездарны. За прошедшие годы что-то изменилось в лучшую сторону?

Да, поменялось совершенно однозначно. Я вижу много молодых талантливых управленцев, энергичных, совсем не того типа, как мы привыкли. Молодые начальники подразделений в институтах, молодые деканы, ректоры. Например, новому ректору Менделеевского института 38 лет. Есть интересная инициатива — ректорский резерв. Насколько я понимаю, в Московской школе управления в Сколково собирают людей, которые потенциально могли бы стать ректорами наших институтов и университетов, и проводят с ними разные тренинги, которые должны повысить их квалификацию и готовность.

Как-то меня пригласили выступить на таком тренинге. Это были люди, уже занимающие высокие должности в университетах страны. И тут оптимизма у меня несколько поубавилось: я увидел много тусклых глаз, услышал много странных вещей. Например, люди говорили, что ректор должен получать больше всех, потому что на нем лежит большая ответственность, его могут уволить за любую ерунду, поэтому он должен побыстрее нахапать побольше денег, чтобы ему было на что жить, когда его уволят.

И как изменить такое отношение управленцев к должностям?

Как выпрямить кривое? Никак. Нужно отбирать правильных людей штучно, тех, кто понимают, что руководство — это всегда служение. Когда человек руководит другими, то является не рабовладельцем, а помощником, даже слугой. Чем меньше человек перестраховывается и чем больше занимается делом, тем больше люди его любят и уважают, тем дольше он продержится на своей работе.

Вы не думаете, что такая ситуация сложилась из-за устройства современной системы власти? Люди боятся проявлять инициативу и стараются перестраховаться на всякий случай.

Я так не думаю. Мне кажется, сейчас в России очень благоприятный период — времена, похожие на правление Екатерины II. Страна тогда находилась в несколько раздербаненном состоянии, высокой международной конкуренции и внутренней несобранности. Вдруг Россия получает очень толковых управленцев, которые многократно усиливают ее потенциал, экономика резко идет вверх, армия становится непобедимой, наука достигает вершин. До Екатерины она была большой, но лишь относительно сильной, и с ней никто по сути не считался. Екатерина вознесла Россию так высоко, как никогда ранее. По-моему, сейчас мы наблюдаем аналогичное восхождение нашей страны. Еще несколько лет назад никто в Россию не верил и никто с ней не считался, а сейчас считаются.

Вы думаете, что для науки это важно — чтобы с нашей страной считались?

Да. Это важно для всего, потому что это так или иначе конвертируется потом в экономику. А экономика — это драйвер всего. Я считаю важным то, что в последние 20 лет Россия сильно рванула вперед. Конечно, нам всем хотелось бы, чтобы Россия была еще богаче, чтобы это была самая благополучная страна мира, но чудес не бывает. При Екатерине II тоже не все было гладко. Нужна некая постепенность и эволюционность. Темпы развития России видятся мне достаточно быстрыми. Мы живем в период, когда страна преображается. Вместо хаоса, анархии, беззакония, лжи появляется какая-то прозрачность, понятность.

Помните, как раньше работали ученые? На полставки тут, на полставки там, ни там, ни тут по-настоящему не работая, на самом деле продавая овощи в переходе — просто чтобы не умереть с голоду. Грант перехватили тут, грант перехватили там, всем немного пообещали, ничего не выполнили, написали отчет, сдали, другие отчет приняли. Это ложь, подтасовка, самообман и обман в принципе. Сейчас такого практически нет. Сейчас понятные, логичные и разумные правила.

Вы упомянули, что между Россией и Западом натянутые отношения. Сможет ли российская наука в случае чего существовать отдельно от мировой?

Не сможет. И я по секрету вам скажу, что никогда она отдельно и не существовала, даже в годы холодной войны. Изоляция науки может произойти, но мне бы этого очень не хотелось. Вся мировая наука взаимосвязана и действует как единый организм. Ученые учатся друг у друга, вместе решают какие-то задачи. Если попытаться изолировать науку какой-то одной страны от остального мира, это все равно что отрубить руку от целого организма и наблюдать, как она без него управится. Она умрет.

А что касается натянутых отношений с Западом — загляните в мировую историю да и просто примените здравый смысл: страны всегда конкурируют друг с другом. Мы всегда были конкурентами, просто в различной степени конкурентоспособности. Сейчас конкурентоспособность России выросла, и для многих это неприятный сюрприз.

Это да, но вы не думаете, что когда-нибудь власти могут закрыть гражданам доступ к Всемирной сети? Это же повлияет на науку.

А как можно закрыть интернет?

Как в Северной Корее. У них есть своя внутренняя сеть «Кванмён», там только одобренные государственными цензорами сайты, а доступа наружу нет.

Этот день был бы траурным для российской науки, но я не думаю, что он наступит. Я надеюсь, что у нас хватит здравого смысла не закрывать интернет, а у других стран, которые, может быть, этого хотят, не хватит сил это сделать.

***

Вы неоднократно говорили, что пришли в науку благодаря научпопу. Вы можете популярно объяснить нашим читателям, для чего нужно предсказание новых материалов, какое прикладное значение оно имеет?

Оно необходимо для того, чтобы ускорить создание новых технологий, которые невозможны без новых материалов со сверхсвойствами. Традиционный путь открытия таких материалов основан на методе проб и ошибок. Это не очень научный метод, но за неимением лучшего люди до сих пор пользовались преимущественно им.

Перед нами стоит задача предсказания материалов с оптимальными для того или иного применения свойствами. В случае с одними материалами она решена, в случае с другими — пока нет. Лучше всего современные методы справляются с неорганикой и с физическими (механическими, электронными, и т.д.) свойствами, а не с химическими (такими как растворимость, каталитическая активность и так далее). Но наука не стоит на месте, и такого рода задачи будут решены на нашем веку. Уже сейчас можно предсказывать материалы с оптимальными свойствами среди многих классов веществ. Например, сверхтвердые, магнитные, термоэлектрические и так далее.

Если вы можете предсказать новые материалы со свойствами, которые значительно лучше свойств уже известных, если вы можете сделать это на компьютере — быстро и надежно, вместо того чтобы годами разные институты это делали экспериментально, — это, конечно, лучше. В том числе потому, что дает возможность открыть рекордные материалы, превзойти которые принципиально невозможно.

Какими проектами вы занимаетесь сейчас?

Я работаю над несколькими проектами, среди которых создание новых сильных постоянных магнитов; предсказание новых термоэлектриков — материалов, которые превращают тепло в электричество; новые твердые материалы, которые можно было бы использовать в буровой технике и многих других приложениях. Есть и другие темы, в частности — предсказание новых соединений при высоком давлении и обнаружение новых форм уже существующих лекарственных препаратов.

И, наконец, достаточно новый для меня проект, к которому я все еще не до конца готов психологически — это своего рода приключение для меня: предсказание структуры белков. С одной стороны, это похоже на то, чем я занимался большую часть своей карьеры (предсказание структур веществ). С другой стороны, этот проект сильно отличается, так как обладает биохимической спецификой, а это совсем новая для меня область — с возможными выходами на медицину и многое другое.

Полубизнес

В России действительно много передовых научных проектов. Обычно они востребованы зарубежными компаниями. Видите ли вы интерес к ним со стороны российской промышленности?

Да, конечно. У нас сейчас есть проект с одной нашей крупной нефтегазовой компанией, связанный с разработкой новых материалов для бурения. Сейчас мы ведем переговоры с несколькими другими компаниями по другим проектам. Так что интерес есть, и он растет.

Но, конечно, нужно понимать, что российская экономика пережила такой сильный шок в 90-е годы, что на протяжении практически всех 2000-х российские компании были заняты стабилизацией своего положения, зарабатыванием денег с минимальными рисками и максимальной прибыльностью.

Сейчас что-то меняется?

Да. Но эти перемены займут много времени, потому что нельзя просто так взять и поменять парадигму, которая действовала больше 20 лет. Сейчас бизнес должен думать о том, что будет через 20, 30 лет, — нужна ли тогда еще будет, скажем, нефть? Не нужны ли будут какие-то иные продукты, не ресурсоемкие, а наукоемкие, и как в них вложиться, чтобы потом не потерять. Потому что наукоемкое производство сопряжено с очень большими инвестициями и рисками. Построить фабрику, завод из ничего (тем более связанный с каким-то наукоемким производством) всегда очень затратно. Большие риски происходят от конкуренции. Необходимы квалифицированные ученые, инженеры, бизнесмены. Есть политические риски, связанные с санкциями, с защитой интеллектуальной собственности и так далее. Тут очень много неизвестных. Продавать нефть или уголь гораздо проще, но эта модель не имеет большого будущего. Нефть, возможно, еще долго прослужит людям как источник энергоресурсов и незаменимое сырье для химической промышленности, но на ней одной, скорее всего, страна не сможет стать благополучной, нужна диверсификация экономики.

Вы видите у государства заинтересованность в развитии промышленности, в поддержке бизнеса?

Развивать промышленность интерес есть точно. Вы можете посмотреть сводки — сколько заводов было построено за последние десять лет. Понятно, что темпы реиндустриализации России могли быть и повыше, но они уже впечатляют.

Хотя, конечно, есть трудности. Обновление идет не так быстро, как хотелось бы, но мы видим, что правительство очень хочет восстановить науку. А вот в чем лично я вижу меньше поводов для оптимизма — это частный бизнес.

Но производство — это бизнес.

Ну, не совсем. Бывает государственное производство.

Государственные корпорации — тоже бизнес.

Такой полубизнес. По моему субъективному впечатлению, государство очень серьезно относится к восстановлению науки и индустриального потенциала страны, но все еще недостаточно серьезно относится к частному бизнесу. Мои знакомые бизнесмены жалуются на разные процедурные и законодательные сложности. Многие предпочитают вести бизнес за границей, хотя это, по-моему, тоже сопряжено с рисками — мы все видим, как арестовывают и капиталы, и бизнесменов. Такое ощущение, что слишком большой процент нашей экономики сосредоточен в руках государства и крупного бизнеса, а ведь малый бизнес мог бы дать стране очень многое.

Наши власти часто делают программные заявления о необходимости поддержки бизнеса, упрощения процедур… Это только на словах?

Я не знаю, я же не бизнесмен. Мне об этом судить сложно. Я вам изложил свое субъективное ощущение. Мне кажется, что в случае с частным бизнесом у правительства есть какая-то нерешительность. Боятся дать слишком много свобод, что ли… Наверняка есть какие-то причины, но вот такого всплеска частного бизнеса, который мог бы быть, я не наблюдаю. 15 лет назад едва ли не большинство моих российских знакомых были директорами каких-то мелких компаний. Сейчас я оглядываюсь вокруг — и этих директоров, как и их компаний, почти не осталось.

«Католичество и православие — это одно и то же»

Вы католик. Что для вас вера?

Это две вещи. Во-первых, я верю в Бога, потому что он действительно существует. А во-вторых, вера для меня — система координат. Еще Достоевский писал, что если Бога нет, то все дозволено. Если Бога нет, каждый человек — сам себе бог, и он может сам решать, что хорошо, а что плохо. Съесть соседа, ограбить его, убить, избить — если это в моих интересах — получается, что это хорошо. Если я сам устанавливаю правила игры и у меня своя система координат, а у вас — своя, то единственным законом оказывается право сильного. Я у вас отнял то, что принадлежало вам, потому что, во-первых, я этого хочу, а во-вторых — могу.

Мы видим, что право сильного часто реализуется, сильные нападают на слабых и отнимают у них все, что есть, вплоть до жизни. Но так ведь быть не должно, мы все чувствуем это. К какой бы культуре мы ни принадлежали, мы знаем, что такое хорошо, а что такое плохо. И то, что у всех людей есть одинаковый внутренний голос совести, говорящий, что такое хорошо, а что такое плохо, — это говорит об абсолютности этих правил.

Почему именно католицизм, а не православие? У нас же все-таки православная страна.

Это долгий разговор. Я считаю, что свою веру человек должен определить сознательным выбором. Это не то, что наследуется или навязывается извне. Никто никому ничего не должен, никто не обязан верить или верить так, а не иначе. Для меня католичество стало сознательным выбором. Когда я стал христианином, то искал для себя веру. Вариантов было несколько: православие, католицизм, протестантизм и разные другие христианские конфессии. Дальше я стал мыслить логически и пришел к католичеству.

Сейчас я уже понимаю, что и католичество, и православие — на самом деле одно и то же. Католики и православные поссорились тысячу лет назад по бюджетно-административным причинам. Вероисповедание было привязано к этому конфликту настолько искусственно, что большинство людей даже не в состоянии объяснить различий. Если вы спросите у рядового православного, Святой Дух исходит только от Бога-отца или и от Бога-сына тоже — едва ли многие дадут верный ответ. То же самое касается католиков. Так что разницы нет никакой, и в реальности это одна неделимая церковь.

Но выбрал я католичество в свое время по другим причинам. Это было в начале 90-х годов, и тогда на улицу часто выходили всякие люди с хоругвями и лозунгами «Бей жидов, спасай Россию!» И вот они громче всех кричали, что они и есть православные.

Многие из них до сих пор вполне успешно маршируют.

Лично я о них давно не слышал. Наверное, они в чем-то и православные, но они позорят православие. Реальное православие другое, оно прекрасно. Самый выдающийся человек, которого я встречал в жизни (а я встречал многих), — это Антоний Сурожский, русский православный епископ Великобритании и Ирландии. Я с ним познакомился, когда учился в Лондоне. Общение с ним поставило меня перед вопросом: может быть, мне перейти в православие? Ведь оно так прекрасно! И я не перешел только по той причине, что понял, что католичество и православие — это одно и то же, в этом переходе нет никакого смысла.

А что касается людей с лампасами и хоругвями — каждый человек имеет право заблуждаться. Мы должны дать другим людям возможность прийти через заблуждения к правде. Кстати, об антисемитах расскажу вам историю. Я, будучи по маме евреем, подружился с замечательным химиком-антисемитом. Дело было так: я был приглашенным профессором во Франции, находился там месяц, и одним из сотрудников той лаборатории был российский химик. Он пережил в России самые непростые времена, когда почти всем было плохо и люди искали виноватых. С тех времен он решил, что во всем виноваты евреи. О том, что я по маме еврей, он не знал — фамилия и внешность у меня армянские (мой отец армянин). За первым же обедом он стал мне излагать свою теорию мироздания, согласно которой весь мир опутан щупальцами жутких евреев, которые всем мешают жить.

Я выслушал его, а потом сказал: «И как же мне быть? Я же наполовину еврей. Надеюсь, мои щупальца вас не очень травмируют?» А он, не смутившись, сказал: «Ну, ты же хороший еврей, а я-то про плохих говорю!» Я пробыл там около месяца, мы с ним мило общались, работали, а потом настала пора мне уезжать. И он ко мне подошел, со слезами обнял и сказал: «Слушай, как же я без тебя буду? Ты же мне как родной стал. Буду скучать». И достает из-за пазухи стопку листов: «Вот, прими подарок, всю ночь ксерил — «Протоколы сионских мудрецов»».

Я рассказал эту историю к тому, что, мне кажется, в нашем обществе назрело очень много конфликтов за те голодные жестокие годы, когда люди искали, на кого бы излить свой негатив. Мне кажется, что настало время примирения, когда все люди смогли бы нормально сосуществовать — и, кто знает, может быть, антисемиты перестанут быть антисемитами. Мне кажется, этот процесс уже идет, и об антисемитизме в нашем обществе сейчас я слышу крайне редко. Появилась, правда, фобия по отношению к кавказцам и среднеазиатам — и мне это очень грустно видеть.

«Люди начинают бояться кого-то обидеть»

Если продолжать тему моральных ориентиров, но вернуться к науке: в США сейчас активно муссируется тема гендерной справедливости, и нередко известные ученые вроде Мэтта Тейлора или Джеффа Марси подвергаются остракизму. Что делать, и вообще — проблема ли это?

Это, конечно, проблема, но пока не наша. Происхождение этого гордиева узла известно. Не только в нашем, но и в западном обществе было много несправедливости. Например, притесняли чернокожих, называли их нехорошими словами, унижали, а теперь пытаются скомпенсировать это, не допуская никакого притеснения и обиды для них и перестраховываясь. Сейчас слово «чернокожий» считается обидным и не используется — на всякий случай. Казалось бы, это факт: у этого человека черная кожа, а у этого белая. Но в американском обществе это не принято, и чтобы никто не обиделся — их называют афроамериканцами. Кстати, как называть африканских чернокожих африканцев, я не знаю. Афроафриканцы, что ли?

Просто африканцы — africans.

Afrikaans — это название языка белых колонистов голландского происхождения в Южной Африке. Как на юге, так и на севере Африки бывают белокожие африканцы. Я говорю о том, что навязываются новые и противоестественные нормы языка и поведения, чтобы не обидеть чернокожих, женщин, представителей сексуальных меньшинств. Например, на работе вы не можете похвалить вашу коллегу, сказать ей, что она хорошо одета, потому что это будет воспринято как сексуальное домогательство. Вы не можете разговаривать с ней (если вы мужчина) в кабинете при закрытых дверях, их нужно держать открытыми, чтобы все видели, что там происходит. Мне кажется, это ненормально, люди начинают бояться кого-то обидеть, что кто-то обидится или донесет… Но лучше пусть кто-то обидит случайно сказанным словом, чем все вокруг будут трястись.

Но вы согласны, что существует проблема репрезентации женщин, нацменьшинств и сексуальных меньшинств в науке, что ее нужно решать какими-то регуляциями?

Я не удивлюсь, если некоторые из этих проблем реально существуют (социологи наверняка это изучили), но вряд ли их можно решить навязыванием новых норм языка и странными правилами поведения. Мне проще отвечать за себя, а я живу своей лабораторией, своим коллективом и могу сказать только одно: в нее я беру людей вне зависимости от пола, сексуальной ориентации, цвета кожи, национальности.

Жизнь тем и прекрасна, что мы такие разные. И мне кажется, что когда мы выбираем притеснять большинство, лишь бы меньшинства не обиделись — это проблему не решает, а усугубляет. Когда при приеме на работу, на учебу, вы начинаете учитывать этнический, половой или какой-то еще критерий, то на самом деле вы уже предаете принцип равенства. Равенство — это когда вы оцениваете людей только по профессиональным качествам, талантам. Когда говорят, мол, нужно, чтобы мужчин и женщин было 50/50, — нет, не нужно. Нужно, чтобы на работе людей оценивали только по их таланту, а в обычной жизни — по их человеческим качествам.

Но существует такое понятие, как bias — предрассудок, когда руководитель на основе своих подсознательных социальных установок отдает предпочтение белому гетеросексуальному мужчине.

Если у вас есть такие предрассудки, то вы не очень профессиональный руководитель. Потому что если вы профессиональный руководитель — вы будете оценивать своих сотрудников только по профессиональным качествам.

Банка пива и Дима Билан

Каким образом нужно популяризировать науку в России? Вот, например, ваш портрет появился недавно на банке пива в рамках проекта Made by Russians. Это хороший пример?

Я считаю, что популяризировать науку нужно везде и всюду. Наука — это часть культуры. Вы не можете быть культурным человеком, если не знаете, как устроен наш мир. Ученые должны рассказывать о науке, ведь наука не стоит на месте, она развивается. Ученые должны делиться своими знаниями с людьми. Посмотрите на это с другой стороны: ученые получают деньги из бюджета, который берется из налогов. И у нас есть обязанность дать что-то налогоплательщикам — да, национальный престиж, новые технологии, которые рано или поздно найдут путь к ним, но также рассказать им о науке, об устройстве этого мира, повысив таким образом культуру нашего населения.

Даже на банке пива?

А почему нет? Я вообще пиво не пью, но когда мне это предложили, я недолго думал. Идея состояла в том, чтобы изобразить на банках пива пятерых успешных россиян. Там были знаменитые дизайнер, фотограф, ресторатор и так далее. Ученый среди них был один — я. И я подумал: ну хорошо, если я скажу нет — там не будет ученых, и получится, что успешных российских ученых нет? Пусть будет кто-то, не обязательно я, но предложили мне — и я согласился.

К тому же это заявление абсолютно рыночное: сегодня профессия ученого в России престижна. Зафиксировать этот момент было правильной идеей, что мы и сделали на этой банке пива. Ведь более массового продукта сложно изобрести.

Кстати, в октябре 2017 года меня пригласили участвовать в открытии Всемирного фестиваля молодежи и студентов. И за несколько дней до открытия, когда я уже ехал в Сочи, мне сказали, что открывать это событие я буду дуэтом с Димой Биланом: по задумке организаторов, он должен был что-то петь, а я что-то рассказывать. Было непросто решиться, но я все же решил, что пойду на этот эксперимент. Когда я приехал в Сочи, мне показали сценарий, и идея эта мне очень понравилась. Мы встретились с Димой Биланом, порепетировали (он мне, кстати, очень понравился и как человек, и как профессионал) — и выступили.

Это выступление было в кайф. Мы оба излучали совершенно искреннее удовольствие. Когда камера отворачивалась, он мне подмигивал, всячески веселил. Я, войдя во вкус, даже пританцовывать начал, что мне совсем не свойственно, а потом мы искренне, по-дружески обнялись. Теперь, когда мой трехлетний сын видит по телевизору Диму Билана, он говорит: «Папа, папа, там твоего друга показывают!»

Я думал, что проснусь на следующий день — и в меня полетят помидоры от коллег, которые скажут: «Ты опопсился! Ученому нельзя выступать с поп-певцом». Каково же было мое изумление, когда я получил десятки писем от своих коллег, включая многих академиков и членкоров, в которых они единогласно заявили, что это было потрясающе, что это была лучшая популяризация науки, какую они видели. По-настоящему сильная популяризация предполагает разные форматы.

Жестокое убийство многодетной матери Натальи Дмитриевой, вызвавшее народное волнение в поселке Псебай, заставило многих вспомнить о трагедии в другой кубанской станице — Кущевской. Откуда такой беспредел и зверство в самом южном, солнечном и позитивном регионе страны? Почему власти пытаются скрыть происходящее? Правда ли, что местные жители вынуждены безропотно терпеть выходки отморозков со связями и постоянно жить в страхе? Ответы на эти и другие вопросы искал на месте корреспондент «Ленты.ру».

Последний вечер

Кафе «Ивушка» в Псебае со стороны похоже на зарешеченный навес для авто. Заведение находится в самом центре поселка и портит его, как безвкусной своей внешностью, так и отрицательным влиянием на местную молодежь. В нем и рядом с ним любили проводить время местные хулиганы. В нем же вечером 13 мая, в компании подруги Веры, провела последний вечер своей жизни Наталья Дмитриева.

Она была с мужем Алексеем, но он пошел домой раньше, дабы дать возможность подругам спокойно пообщаться, а самому позаботиться о детях, коих у Дмитриевых пятеро и младшему только два года.

Примечательно, что самое злачное заведение Псебая, соседствует с самым ангельским — детским садом «Малышок», напротив и чуть левее — красивый сквер с часовней, фонтаном и памятником Владимиру Ленину. Администрация в двух минутах ходьбы, рынок.

В «Ивушке» к женщинам подсела компания 16-летнего Максима и юноши старались вести себя прилично. Почти всех из этих ребят Дмитриева знала с детства. А Максим так и вообще, говорят, бывший одноклассник ее сына, одно время сидевший с ним за одной партой.

От кафе до дома Натальи не больше семисот метров. Никаких темных и опасных закоулков по пути. С центральной Советской улицы нужно свернуть налево в частный сектор, миновать один перекресток, свернуть направо на следующем. Дальше прямо — до пешеходного мостика через горную речку. И еще пятьдесят метров.

Никакой боязни перемещаться по поселку в темное время суток у местных жителей отродясь не было, но все же молодые люди вызвались проводить женщин до дома. Возможно, потому что те перебрали с выпивкой? Максим с 20-летним другом Савелием пошли с Натальей. Третий парень — Андрей — с ее подругой.

И вот, когда компания уже дошла до мостика, произошло то, над чем теперь гадают все псебайцы и правоохранители во главе со старшим помощником председателя Следственного комитета России Комиссаровым.

Невыносимая жестокость

По данным следствия, Максим и Савелий отправились провожать Наталью, уже «имея умысел, направленный на совершение насильственных действий сексуального характера». Однако обстоятельства произошедшего настолько противоречивы, что сделать однозначный вывод о том, что творилось в пьяных головах фигурантов дела без судебной экспертизы, — невозможно.

Наталью ударили сзади по голове камнем и насиловали буквально не сходя с дороги. При этом, предположительно, женщина была не только жива, но и находилась в сознании. Затем ее изрезали, порвали рот, отрезали часть уха. Предположительной причиной смерти стало удушье, и в следствии указывают на то, что задушил ее именно Максим.

«Голову не просто разбили, а размочалили так, будто собирались сделать тело непригодным для опознания. Значит, действовали осознанно и хотели избежать наказания?» — рассуждает один из псебайцев, кому (не по собственной воле) пришлось видеть растерзанное тело знакомой.

«На Наталье не было никакой одежды, кроме лифчика. Кишки наружу выпустили, когда палкой влагалище разворотили. Зачем? Тут всего три варианта: либо скрывали следы изнасилования, либо получали удовольствие, как маньяки, либо просто глумились над убитой», — говорит собеседник «Ленты.ру».

Провожатых Дмитриевой запечатлела не только память ее подруги, но и камера видеонаблюдения «Ивушки», а значит, попадание в круг основных подозреваемых был предопределен. Насильники явно не думали о том, что их ждет завтра, даже если сперва собирались лишь «развлечься» и отпустить свою жертву. Ведь комплекция мужа Натальи позволила бы ему порвать обоих пацанов на части, не прибегая ни к чьей помощи, а у него еще двое взрослых крепких сыновей.

Удивляет само место, выбранное для совершения нападения, которое явно не назовешь ни укромным ни тихим, при том что таких в поселке полным-полно. Там, где нашли растерзанное тело Натальи, теперь поставили букет цветов — его видно издалека и почти со всех сторон. По крайней мере, днем.

Место это всего в нескольких шагах от прозрачной сетки забора одного из ухоженных огородных участков. Живущая там пожилая женщина рассказала, что никаких криков в ночь трагедии не слышала. «На то, что происходит что-то неладное, по ее словам, обратили внимание собаки соседа напротив. Несмолкающий лай вынудил его выйти осмотреться, но спасать уже было некого», — сказала она.

Однако другая соседка утверждает, что Дмитриева даже вступила в диалог со своими мучителями, просила их о пощаде. И это было слышно, как и мужской голос, несколько раз повторивший фразу: «Жизнь или…». А потом глухие удары камня…

Невмешательство жильцов окружающих домов представляется теперь чем-то невероятным, ведь истязания продолжались, предположительно, около полутора часов.

«Судмедэксперта выворачивало, о чем вы говорите? — вспоминает один из дежуривших в ту ночь казаков, прибывших на место преступления вместе со следственно-оперативной группой. — Нам говорят: идите, ищите. А кого, где? Ночь на дворе».

Одного из двух фигурантов не пришлось долго искать — пьяный Савелий спал в кустах неподалеку. Максима задержали позднее. По словам источника «Ленты.ру», подросток озвучил весьма своеобразную версию произошедшего. «Говорил так: «Подошли мы к мосту, и у Дмитриевой вдруг кишки выпали, кровь потекла». И вот он решил добить ее, чтобы не мучилась», — отметил источник.

Народный гнев

Череда безумия с поимкой юноши не прекратилась, а перешла в какую-то еще более невероятную стадию. Так, утром 15 мая на сайте краевого следственного управления, появилась новость о возбуждении по факту произошедшего уголовного дела в отношении подростка по первой части статьи 105 УК, то есть об убийстве без каких-либо отягчающих обстоятельств, чьего-либо соучастия и намеков на изнасилование.

Причин для появления такого сообщения могло быть всего три: банальная ошибка при наборе текста постановления или новости об этом, полная профнепригодность судмедэксперта или сознательное желание скрыть чудовищные обстоятельства происшествия. Но от кого?

В поселке с населением в десять тысяч человек, любое тяжкое преступление — событие года. А тут такой ужас! Уже очень многие были в курсе того, в каком состоянии нашли тело Дмитриевой, и знали о том, кто именно пошел провожать ее домой в тот злополучный вечер.

Максим известен в поселке как бросивший школу после девятого класса хулиган, избалованный богатым и влиятельным в местных кругах родителем. «Тот уже не раз отмазывал его от полиции и даже в открытую заявлял об этом. Мол, вот заплатил пятьсот тысяч… Вокруг Максима сбилась шайка. За ними уже несколько нападений на людей, грабежи. Употребляют соли наркотические. При этом сам-то пацан этот —дрыщ дрыщем. Обнаглел до безумия. Плюнул в лицо главе местной администрации, когда тот ему замечание сделал 9 мая», — рассказал местный житель.

Мало того, парня и его друзей молва причисляет к некоей таинственной криминальной организации «Псебайское центральное единство» (по аналогии с «Бандитским центральным единством» или «Арестантским уркаганским единством»). Так что в версию о банальной ошибке или о «слепоте» судмедэксперта никто не поверил. Люди решили спросить с власти по полной программе и в рамках закона. Вышли на митинг 18 мая, видео с которого, распространенное в сети, вызвало ажиотаж всероссийского масштаба.

Власть

«Митинг был согласован. Никаких беспорядков у нас не наблюдалось», — говорит Алексей Букин, который после увольнения по собственному желанию главы администрации Псебайского городского поселения Павла Жарова взял бразды правления как его заместитель.

Алексей ни от кого не прячется, смотрит собеседнику в глаза, говорит уверенно и дружелюбно. Попасть в его кабинет может любой желающий. Достаточно зайти в здание администрации и подняться на второй этаж. Никакой охраны и бдительных секретарш.

Тишина и спокойствие, царящие в коридорах и кабинетах псебайского «Белого дома», как и в самом поселке, на девятый день после резонансного убийства, резко контрастируют с тем, что пишут в соцсетях и СМИ. Эхо несуществующего бунта прорывается сюда в виде бесконечных телефонных звонков.

Пока Букин отвечает по сотовому: «Нет, парень никогда раньше ни за что не привлекался. Проводился как-то профилактический совет в школе, и все… Родители очень хорошие у него. Я их лично знаю. Они в шоке», — в соседнем кабинете звонит городской, оттуда стучат в стену, и Алексей берет вторую трубку.

«Сейчас, подождите… Да, Букин… Жаров уволился по собственному желанию. Проблемы со здоровьем серьезные. Да, есть инициативная группа: одиннадцать человек туда входит. С ними регулярно проводят встречи следователи, доводят последнюю информацию, отвечают на вопросы. Потом… Телефон? — чиновник берет в руки список. — Нет, телефона у меня пока нет. Пожалуйста».

Закончив оба разговора, Букин обращается к сидящему напротив корреспонденту. «Нам скрывать нечего. Спрашивайте», — говорит он. Никакого бандитского «ПЦЕ» в поселке, по его словам, никогда не было.

«Да, люди говорили об этом на площади, но почему же раньше никто не обращался?» — сетует мужчина.

Он признает, что проблемы с прячущейся где-то молодежью есть и связаны они с принятием регионального закона №1539, который запретил появление несовершеннолетних лиц в общественных местах с 22 до 6 часов без сопровождения родителей и полный запрет на нахождение их в развлекательных заведениях в позднее время. «Раньше они были перед глазами, а теперь их приходится выискивать», — говорит чиновник.

Пацаны

Детей — от мала до велика — в Псебае очень много. Они бегают по округе вместе с домашней птицей, радуясь очередному теплому солнечному дню, коих на Кубане с избытком. И растут эти дети не как трава: младшие — в нескольких поселковых детских садах, старшие — в псебайских школе и гимназии. Работают целых два дома культуры. Еще отдельная школа искусств, военно-патриотический клуб «Рассвет» — борьба, стрельба и так далее. Казаки водят желающих в походы по близлежащим горам. В общем, досуг на любой вкус.

Однако ночью, как известно, город засыпает и просыпается мафия. «ПЦЕ? Да было такое, но сейчас уже нет. Просто баловались, писали на заборах. Этим много народу занималось. Да все кому ни попадя. Типа, по приколу. Есть же АУЕ? А у нас свое такое, — рассказывает один из местных пацанов. — Максим такое же отношение к ПЦЕ имел, как и все. У него своя компания, в которой он старшим был… Тот еще придурок, но чтобы такое сотворить? Ребята вообще не понимают, как он такое сделал. Да и мог ли?»

Парень рассказывает, что многие ребята ведут ночной образ жизни, отличный от дневного, но интересы у большинства мирные: выпить да потусить. Масла в огонь подливают те, кто приезжает к родственникам или друзьям из города — с деньгами, травкой и солями, чтобы оторваться тут по полной, «ведь ментов-то у нас почти нет».

«Конечно, Макс жил одним днем. Не учился, не работал, — продолжает молодой человек. — Родители с ним сладить не могли. Все думали, видимо, что дурь с возрастом пройдет, потому и заступались за него где надо, заносили денег, чтобы не ломать жизнь пацану. Только думаю, что у Макса проблемы были с обычной жизнью и поэтому он такой весь отчаянный».

На просторную территорию гимназии забрались два петуха. Один из них напал на другого и стал бить его клювом в голову. Тут же через ограду с улицы перепорхнул третий и отогнал драчуна. Рядом учебный корпус, окна которого смотрят на живописный горный склон, украшенный скалистыми обрывами. Красивый вид загораживают стопки учебников на подоконниках. Звенит звонок, и ребятня бегом покидает классы, разбегаясь по ухоженным газонам.

Чистые и опрятно одетые мальчики и девочки идут к машинам, на которых за ними приехали родители, или на автобусные остановки, раздобыв где-то мороженое. А через какой-нибудь час, переодевшись, разбегаются по окрестности в поисках приключений.

Вот, два крепких мальчугана десяти-двенадцати лет залезли в маленький горный ручей — один из многочисленных в Псебае. Третий мальчишка повис на мостке, глядя не моргая на своего товарища, который нагнулся над мутным потоком и засунул в него руки. Через несколько мгновений парень выдергивает их вместе с яркой блестящей рыбиной. Мальчик восторженно кричит с моста, а рыбак надменно замечает: «мелковата…» — и кидает рыбу не глядя куда-то за плечо.

Райский уголок

Поселок Псебай — это райский уголок на юге Краснодарского края, у которого есть все основания называться курортом, хоть он и вдалеке от моря. От столицы региона до сюда 250 километров. Сначала нужно добраться до Майкопа. Оттуда до Лабинска. Дальше все время на юг — к Главному Кавказскому хребту. Путь этот не такой уж сложный и длинный, как кажется на первый взгляд: дороги хорошие и пробок нет. А какие пейзажи!

Особенная прелесть — последние три десятка километров, отделяющие Псебай от районного центра — поселка Мостовской. Здесь ровные как стол поля впереди упираются в горы — такие прям обои для «рабочего стола», хоть и без снежных вершин.

Сам Псебай, состоящий из трех частей, находится на высоте 640 метров над уровнем моря, вытянувшись на 12 километров по живописной долине горной реки Малая Лаба. Эта местность богата ценными лесными и горными породами. Природные ресурсы обеспечивают местных жителей работой, хоть и пыльной. Дают надежду на завтра.

Еще относительно недавно поселок был самостоятельным райцентром, и хоть статус этот утрачен, такие блага, как больница с амбулаторией, к примеру, сохранились.

Местность привлекает любителей отдыха в горах, и особенно маунтинбайкеров. Есть турбаза, гостиница со всеми удобствами.

Здесь же природный заказник. В горных лесах полно дичи, на которую приезжал охотиться еще внук Николая I Сергей Михайлович Романов. Для него в 1898 году в Псебае даже построили дачу на 11 комнат.

Сегодня здание, которое местные зовут Царским домом в аварийном состоянии и загорожено глухим забором. Прямо напротив него разместили казачий штаб — в здании детской библиотеки, которое тоже может в любой момент рухнуть. Несмотря на то, что в прошлом Псебай официально был казачьей станицей, бравые служилые рубаки здесь с жиру не бесятся. Даже форма у них куда скромнее, чем у тех, кто недавно стегал нагайками протестующих в столице.

«Да, вот стараемся здесь работать с молодежью», — показывает кубанец небогатое устройство штаба: на веранде висит перемотанная боксерская груша, рядом стопка матрасов и простреленные мелкими стальными шариками щиты деревянных грудных мишеней. На стенах черно-белые демотиваторы, распечатанные на простых листах А4. В углу охолощенные автоматы Калашникова.

«Оружия у нас нет никакого, — перехватывает взгляд журналиста казак. — Ходим на дежурства так, как есть. Был случай, тут в соседнем поселке одного задерживали. Ранил двоих наших. Хорошо что пистолет заклинило».

Служилые очень переживают за то, что произошло с Натальей Дмитриевой, и особенно их расстраивает народное негодование в их адрес: «Во всем казаки виноваты». Но сил следить за порядком всей этой территории, по их словам, при нынешнем раскладе никак не хватит. Реальные полномочия есть только у четверых участковых, но на них и вся бумажная работа.

«А Максим нормальный парень был, реагировал на замечания-то…», — озадаченно произнес один из них.

Наивность и молчание

Псебайское кладбище находится на горном склоне. Оно достаточно большое: поселок основан на месте разгромленного в 1856 году адыгского села и унаследовал его название, которое в переводе на русский означает: «Богатый водой» (Бай Псы). Могила Дмитриевой находится в верхней части кладбища. Здесь, где открывается живописный вид на долину, 16 мая Наталью хоронили всем поселком.

Ее знали и любили почти все. Красивая и талантливая Наталья пела в народном ансамбле «Лель», ставшем лицом поселка далеко за его пределами. Но есть среди жителей поселка и те, кто видел в ее поведении неподобающие черты, а в ее по-медвежьему сильном и надежном супруге — наивную доброту. Однако и такие замолкают на полуслове, дабы не дать повода оправданию действий насильников и убийц.

«Мое личное мнение — это откровенные сатанисты. И у Максима, если не ошибаюсь, была в соцсетях кличка «Упырь», — говорит настоятель Свято-Преображенского храма, украшающего центр Псебая, отец Георгий. — Обычный человек такое совершить не мог в любом состоянии. Они мстили этой бедной женщине и не раскаиваются. Возможно, что это делалось и в назидании другим, чтобы их боялись, чтобы показать свою силу. Возможно были какой-то наставник, ведь были еще нападения».

В Псебае вообще не встретить неприветливого человека. Даже хмурые полицейские, дежурящие возле ДК «Юбилейный», где теперь одно за другим проходят совещания с наезжающими в поселками волнами проверяющих и руководителей всех мастей, готовы пообщаться, если не затрагивать тему убийства.

Трудно эту приветливость на лицах и общую атмосферу псебайского благополучия примирить с лютой жестокостью, проявленной его отпрыском. Но чем ярче солнце, тем чернее тени. Жители в общении с журналистом просят не указывать их имена, и, даже убедившись, что их не называют, лишь некоторые готовы делиться чем-то кроме горя и недоумения от пережитого ужаса.

«Не дайте им прикрыть дело, — говорит женщина. — Они уже инициативную группу запугали так, что прямо кошмар. Аж какие-то статьи им приводят. Не дали снимать на похоронах. И тех, кто собирался ехать на передачу по центральному ТВ, тоже развернули. Кто? Да начальство! Зачем? Чтобы внимания не привлекать к своим делишкам. Тут же лес, понимаешь? Дела темные».

А еще в Псебае очень много слухов и никому другому, кроме опытных и независимых от местных родственных и «деловых» связей следователей не удастся отделить зерен от плевел, доказать виновность или невиновность Максима и других участников событий.