В середине февраля родители первоклассника из подмосковной школы обратились в полицию с заявлением о том, что их ребенок стал жертвой домогательств братьев-близнецов из четвертого класса. Старшие ребята силой затащили мальчика в туалет, раздели его и пытались склонить к действиям сексуального характера. Ребенку удалось отбиться, но братья окунули его головой в унитаз. Случаи, когда один или несколько отморозков систематически терроризируют класс, вполне рядовое явление для российских школ. Деяния, попадающие под статью УК, остаются безнаказанными из-за того, что юные преступники еще не достигли возраста уголовной ответственности. «Лента.ру» вспомнила наиболее громкие инциденты и выяснила, почему на агрессивных детей не получается найти управу.
На протяжении нескольких лет близнецы из подмосковного поселка Лесной городок держали в страхе младшеклассников своей школы. По словам местных жителей, впервые о них заговорили после того, как они надругались над ребенком и избили его. Тогда скандал замяли, а пострадавшего мальчика родители увезли в другой город. Ощутив безнаказанность, братья стали носить ножи, чтобы запугивать школьников. Все происходящее малолетние хулиганы снимали на камеру, а затем выкладывали в интернет.
Но заявление в полицию на братьев впервые написали лишь в этом году. Бабушка еще одного мальчика, пострадавшего от насилия, написала заявление, после чего в школе начались проверки. Директор всеми силами пыталась сохранить случившееся в тайне и грозила увольнением преподавателям, нарушившим молчание. Несмотря на это история получила огласку, а директора на время проверки отстранили от занимаемой должности. В том случае, если факты издевательств над детьми подтвердятся, ей придется покинуть свой пост. Специально созданная комиссия обещает принять меры и в отношении учителей. Единственные, кто не понесет наказания, — сами близнецы. Им еще нет 14 лет, и уголовная ответственность на них не распространяется. Худшее, что им грозит, — перевод на домашнее обучение. Но родители хулиганов вправе отказаться, и тогда уйти из школы, скорее всего, придется пострадавшему мальчику.
Мама мальчиков воспитывает их одна и постоянно уезжает из города, а отец недавно освободился из мест лишения свободы, рассказали родители одноклассников. Дети якобы предоставлены сами себе, семья считается неблагополучной.
Уполномоченный по правам ребенка в Московской области Ксения Мишонова уверена, что дети не смогли бы сами дойти до такой жестокости, а причина агрессии близнецов кроется в воспитании. Впрочем, чиновники не пояснили, почему в таком случае судьба близнецов не интересует органы опеки.
В мае прошлого года во Владивостоке группа подростков попалась на избиении сверстников и вымогательстве денег. Подростки объединились в банду и терроризировали всю округу: закидывали детей камнями, били стекла в подъездах, отнимали велосипеды. Малолетние хулиганы держали в страхе окрестности несколько месяцев, но на них обратили внимание лишь после того, как они жестоко избили 15-летнего школьника. Узнав о произошедшем, родители других детей, которых хулиганы пытались «поставить на деньги», обратились в полицию.
Все участники группировки были несовершеннолетними, за исключением 22-летнего главаря. После задержания идейного вдохновителя выяснилось, что о существовании банды малолеток знал весь район Снеговой Пади, включая педагогов школы, в которой они учились, однако никто не решался заявить об этом в правоохранительные органы.
Вину попытались возложить на учителей, которые недосмотрели, на семьи, которые не воспитали, но только не на самих малолетних отморозков. В итоге уголовное дело закончилось привлечением к административной ответственности родителей за ненадлежащее исполнение обязанностей, участников группировки поставили на учет в полиции, а версию о существовании «банды» признали несостоятельной.
Неконтролируемая детская агрессия может привести к куда более печальным последствиям. В начале февраля в поселке Елецкий республики Коми двое пятиклассников сознались в убийстве сверстника. На протяжении долгого времени они досаждали однокласснику, портили его одежду и обувь. Конфликт обостряло то, что пострадавший не хотел терпеть издевательства и пытался дать своим обидчикам отпор. Из-за постоянных стычек двух мальчиков (одного из обидчиков и жертву) поставили на внутришкольный учет. Обычно драки происходили во дворе за школой. Там и был обнаружен труп 12-летнего ребенка со следам удушения и тремя ножевыми ранами. Дети закопали мальчика в сугробе, а когда его начали искать всем поселком — присоединились к поисковой операции.
Малолетние убийцы сознались в содеянном лишь когда тело обнаружили. Во время допроса выяснилось, что дети в течение года планировали преступление. «В начале февраля один из них начал носить с собой нож и давить на приятеля, предлагая убить мальчика. Они разработали план. После школьных занятий между двумя подростками в очередной раз завязалась драка, и в этот момент третий набросился на жертву с ножом», — руководитель Воркутинского следственного отдела Максим Фирсов. Во время обыска у одного из пятиклассников нашли список с именами ребят, с которыми они с приятелем хотели расправиться. В нем было шестеро, в том числе убитый мальчик.
Со школьниками провели следственные действия, но уголовное дело в отношении них возбуждать не стали, так как обоим еще не исполнилось 14 лет. Жители поселка начали сбор подписей за перевод детей в спецшколу. В итоге дело возбудили, но в отношении учителей. Правоохранительные органы намерены выяснить, пытались ли педагоги предотвратить случившееся. Мать погибшего мальчика утверждает, что школьная администрация была в курсе происходящего, но все конфликты списывали на «детские шалости». В ходе расследования будет проверена работа по профилактике безнадзорности и правонарушений среди несовершеннолетних.
Работу по коррекции поведения должны вести специалисты, которых в российских школах сейчас катастрофически не хватает, поясняет доктор психологических наук, профессор МГУ Ольга Карабанова. Однако полагаться только на психологов, по ее словам, нельзя. «В Скандинавии, например, развернута работа по профилактике школьной агрессии. Ее основной принцип — создание нетерпимости к травле у всех детей, — объясняет профессор. — Ведь очень часто такое поведение сопровождается если не поддержкой, то молчаливым невмешательством. А это провоцирует агрессоров на новые «подвиги». И дети, и учителя должны противостоять этому: остановить, схватить за руку, отвести в сторону. Если этого не происходит — ребенок чувствует безнаказанность и начинает терроризировать весь класс».
Карабанова уверена, что изоляция агрессивных детей, помещение их в закрытые коррекционные учреждения не спасет ситуацию. «Если коррекционный класс представляет из себя отстойник для таких детей, эти негативные черты там только усилятся. Ребенок рано или поздно выйдет оттуда в большую жизнь, так что спецшкола — не панацея. Для детей с трудностями поведения нужны программы, которые не изолируют их от общества, а научили бы их жить в этом обществе», — резюмирует психолог.
Врач-психиатр, кандидат медицинских наук Петр Каменченко, напротив, считает, что далеко не любое поведение поддается коррекции. По его словам, зачастую речь идет о психологических особенностях личности, а именно врожденной патологии, на которую невозможно воздействовать воспитательными методами.
«Коррекции поддаются только дефекты воспитания, но есть и врожденная патология характера. Раньше работа с такими детьми велась в закрытых спецучреждениях. Довольно часто, если поведение ребенка не удавалось скорректировать, его отправляли в психиатрическую больницу, формально — для обследования», — рассказывает Каменченко. Чаще всего, по его словам, причины поведения, о котором мы говорим, состоят именно в патологии характера. «Например, патологическая жестокость, расстройства сексуального поведения, тяга к воровству и неустойчивая акцентуация личности, когда дети легко поддаются любому влиянию и становятся беспринципными. Но наличие психопатии не освобождает человека от ответственности, в том числе и уголовной, если он при этом вменяем», — добавляет психиатр.
Коррекционная школа все же считается наиболее радикальной мерой воздействия. Применяют ее в тех случаях, когда воспитательные беседы и работа психологов уже не дают результатов. Чтобы попасть в закрытое учреждение, ребенок должен совершить преступление, которое будет процессуально зафиксировано, поясняет заместитель начальника Управления организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУ МВД России по городу Москве Татьяна Орешкина.
«Сначала выносится постановление об отмене возбуждения уголовного дела в связи с тем, что виновный не достиг 14-летнего возраста, — поясняет она. — Материалы направляют в региональную комиссию по делам несовершеннолетних, которая определяет, кто и как будет работать с этим ребенком и его семьей. Если решается вопрос об отправке его в спецучреждение закрытого типа, в обязательном порядке проводится обследование, в том числе и психиатрическая экспертиза. Если у ребенка обнаружат психическое расстройство — его отправят в больницу, если нет — в специнтернат».
Принимая решение об изоляции ребенка, полицейские учитывают не только тяжесть совершенного преступления, но и факты других правонарушений и характеристику с места учебы.
«Если мама говорит, что не справляется с ребенком, это дает очки в пользу решения о помещении его в интернат, — добавила Орешкина, — В том случае, если ребенок не совершил преступление, но ведет себя на грани — то есть никого не убил, но не ходит в школу, грубит, дерется, — такого нельзя направить в спецучреждение. В этом случае работают институты медиации — это психологи, которые по запросам школ помогают разрешить спорные моменты», — подытожила она.
Другими словами, пока малолетний бандит не совершит чего-то, что может потянуть на уголовную статью, его нельзя принудительно поместить за высокий забор или отправить на экспертизу, даже если он будет терроризировать всех вокруг. Общественного возмущения и подозрений в психических отклонениях недостаточно, необходимо согласие родителей, как в случае с переводом в другую школу или на домашнее обучение.
Но, как показывает практика, родители крайне редко соглашаются на такие меры. Многие не заметили, как школа превратилась в поставщика образовательных услуг, и по-прежнему уверены, что воспитание их детей — забота учителя. «Мы вам ребенка отвели — воспитывайте. Это ваша работа, вам за это деньги платят», — часто заявляют такие родители, если педагоги указывают им на явные отклонения в поведении ребенка. Поэтому все, что можно сделать сегодня, чтобы оградить детей от неадекватных сверстников, — это не позволять замалчивать такие случаи и всякий раз писать заявления в органы опеки и в полицию. Не факт, что по каждому обращению будут приняты меры, но когда малолетний хулиган совершит серьезное преступление, такое «портфолио» станет весомым аргументом в пользу его изоляции.
