Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Москве предложили взять Крым в аренду на несколько десятилетий, чтобы потом определиться, чей же полуостров на самом деле. Идея уже добралась до Вашингтона — ее якобы направили в офис одного из помощников американского президента. Можно ли взять в аренду уже принадлежащий стране полуостров и зачем Киеву понадобился очередной нереализуемый план, «Лента.ру» узнала у российских политиков, работа которых связана с Крымом и международными отношениями.
В понедельник, 20 февраля, украинский депутат Андрей Артеменко сообщил, что подготовил план снятия санкций с России для президента США Дональда Трампа. Документ предполагает проведение сразу двух референдумов. Сначала, по мнению парламентария, следует на всенародном голосовании спросить украинцев, готовы ли они передать Крым в аренду России. А еще через 30-50 лет — провести второй референдум, уже в Крыму, и на нем определить окончательную принадлежность полуострова.
По данным газеты The New York Times (NYT), предложения по снятию санкций были переданы в офис Майкла Флинна в начале февраля — незадолго до того, как он покинул пост помощника Трампа по вопросам нацбезопасности. Успели ли предложения Артеменко попасть в Белый дом, доподлинно неизвестно. Юрист американского лидера Майкл Коэн заявил, что никаких предложений украинского депутата в администрацию не передавал. Но все же подтвердил, что встреча с Артеменко была и на ней обсуждалось урегулирование украинского кризиса. В NYT настаивают, что не искажали информацию, и располагают данными о передаче предложений по аренде Крыма в Белый дом.
На идею предложить полуостров России в аренду, судя по всему, депутата вдохновил пример Гонконга. Часть территорий была арендована Великобританией у Китая на 99 лет в конце XIX века, а в 1997 году КНР вновь приобрела суверенитет над территорией.
Москва ранее арендовала у киевских властей порт Севастополь, но, похоже, не настроена повторять этот опыт. В Кремле идею по поводу сдачи полуострова сочли абсурдной, а в Верховной Раде поспешили откреститься от предложений Артеменко. И все же Россия едва не оказалась втянутой в очередную дискуссию о статусе полуострова, вопрос о котором в Москве давно считают закрытым. Так что же на самом деле стоит за инициативой украинского депутата?
Сергей Лавров, глава МИД России:
«Подобные планы отдают, с одной стороны, маниловщиной, а с другой — показывают, что будут продолжаться попытки переписать правила игры. Все это вольно или невольно лишь отвлекает внимание в полной мере, в полном объеме и в той последовательности, которая была согласована, выполнить комплекс мер, заключенный в Минске в феврале 2015 года. (…)
Наверное, есть немало желающих отвлечь внимание от полной неспособности администрации Порошенко выполнить свои обязательства по минским договоренностям, заодно — отвлечь внимание от неспособности наших германских и французских коллег хоть каким-то образом повлиять на Порошенко и заставить его сдержать свое слово».
Виктор Водолацкий, зампредседателя комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками:
«Граждане Украины, которые хоть как-то облечены властью, включая Петра Порошенко, всегда находят за океаном как-то арбитра своих бед. Написали бы сразу Господу Богу. Если бы дошло туда, может быть, Господь Бог как-то уразумел этих граждан, которые сегодня убивают собственный народ. Я мог бы предложить вариант: сдать в аренду России на 50 лет Киев, всю киевскую Русь и земли бывшего войска Донского (которые находятся сегодня на территории ДНР и ЛНР). То же самое предлагает этот товарищ (Артеменко — прим. «Ленты.ру»), только тут разница в одном — территории Луганских и Донецких областей до 1922 года были территориями области войска Донского, как и Крым. (…)
На сегодняшний день есть единственный выход из ситуации — западным политикам, а также президенту США необходимо четко следовать международному праву, которое гласит: волеизъявление народа является превалирующем в решении численных вопросов. Сегодня Крым является российским».
Сергей Шаргунов, член комитета Госдумы по международным делам:
«Понятно, что многие среди украинского политикума понимают, что свыше 90 процентов крымчан всегда хотели вернуться в Россию и неизменны в этом своем решении. Они понимают, что Крым теперь навсегда в России и пытаются так или иначе примириться с этим обстоятельством, отсюда и всевозможные заявления. При этом нужно понимать, что Россия не может и не должна торговать своими людьми и своими территориями».
Георгий Мурадов, вице-премьер правительства Республики Крым:
«Немало было в истории различного рода смешных предложений, в том числе описанных в литературе и зафиксированных как исторические факты. Одни пытались сдать в аренду или продать имущество своего соседа, другие собирали деньги на ремонт провала. Можно с таким же успехом предлагать сдать в аренду Луну кому-нибудь. Это все бесполезные и несостоятельные предложения». (Цитата по РИА Новости)
Владимир Джабаров, зампред комитета Совета Федерации по международным делам:
«Какое отношение имеют депутаты Рады к территории Российской Федерации, на которой проживают два миллиона россиян, которые два годы назад приняли решение войти в состав России? Почему вообще Крым стал предметов переговоров. Это попытка втянуть нас в очередные споры, в которых мы участвовать категорически не будем. Тема Крыма была закрыта в марте 2014 года раз и навсегда».
Руслан Бальбек, депутат Госдумы от Республики Крым:
«Россию не интересуют щедрые предложения депутата Артеменко и других политиков из Верховной Рады. Аренда полуострова, передача его во временное пользование и другие бессмысленные, а зачастую, популистские заявления не интересуют ни крымчан, ни федеральное правительство. (…) Принадлежность Крыма определена в 2014 году, и предложить России взять в аренду свою землю — это заявление или психически неуравновешенного, или умственно отсталого человека».
Сергей Цеков, член комитета Совета Федерации по международным делам:
«Крым уже находится в составе России. Нам, крымчанам, никаких референдумов на Украине по этому поводу ожидать не следует, они нам ни к чему. Мы свой референдум уже провели. Мы делали все в рамках международного права, у нас все законно.
Почему он сделал это заявление? Во-первых, никто этого депутата не знал, а теперь узнают, потому что он привлек к себе внимание. Во-вторых, возможно, им движет какое-то правильное понимание нынешнего положения Украины, которое связано с неправильной политикой нынешнего руководства. Он, возможно, понял, что у Украины никакой перспективы без России нет, что любым путем надо улучшить отношения с Россией, тогда Украина состоится как независимое государство».
Ольга Ковитиди, член комитета Совета Федерации по обороне и безопасности, представляет в верхней палате парламента Республику Крым:
«Это предложение равнозначно ситуации, в которой к администрации США обратился бы тот же депутат с предложением пересмотреть вопрос присоединения Техаса и Южной Калифорнии к Соединенным Штатам. Давать оценку и в целом рассматривать вопрос о присоединении Крыма к России на основании всенародного референдума также некорректно, как рассматривать вопрос о правомерности присоединения Техаса к США.
Это вмешательство во внутренние дела государства, и его можно рассматривать исключительно как театр абсурда».
Константин Бахарев, депутат Госдумы, бывший вице-спикер Госсовета Республики Крым:
«Подобные заявления наших украинских коллег должны комментировать не официальные лица, а медицинские специалисты узкого профиля. Серьезно относиться к ним, на мой взгляд, невозможно. Они делаются исключительно ради самопиара и никаких последствий иметь не будут. Уверен, что и американские коллеги к этому так отнесутся.
Последние три года суть украинской политики — это неадекватность заявлений, действий и неадекватность людей. А обычных граждан Украины гораздо больше крымского вопроса волнует вопрос тотального их обнищания, падения уровня жизни и политики разрушения экономической системы».
На столичном Митинском кладбище похоронили Никиту Белянкина, убитого в массовой драке возле бара в подмосковном Путилкове. Сотни людей пришли проводить бывшего бойца спецназа ГРУ как народного героя, спасшего ценой собственной жизни двоих людей от десятка нападавших. Его история гремела всю неделю, но вопросов, на которые предстоит ответить следователям, в ней все так же много. Корреспондент «Ленты.ру» побывал на кладбище, поговорил с близкими Никиты и с теми, кто узнал о нем из новостей, и попытался понять, кем на самом деле был погибший парень.
К 11 часам утра у небольшой часовни на Митинском кладбище собралось несколько сотен человек: родственники и друзья, сослуживцы и командиры, ветераны чеченской и сирийской войн, ополченцы из Новороссии, журналисты и байкеры, молодые татуированные неформалы-антифашисты и скинхеды, православные активисты, бойцы ММА и многие другие.
В часовню для отпевания пригласили только родственников. Под ее сводами они хотя бы на полчаса смогли укрыться от палящего солнца, от камер, микрофонов и всей этой общественной бури, которая разразилась после внезапной трагической смерти Белянкина. В нескольких сотнях метров ждала выкопанная для него могила.
Отпевание и похороны Никиты Белянкина выпали на большой церковный праздник — Вознесение Господне. В этот день православные вспоминают, как Иисус на глазах учеников вознесся на небо на сороковой день после воскресения из мертвых. И об этом говорили, искали аналогий, рассуждали о духовном подвиге «усопшего православного воина».
«Погиб он не в пьяной драке, а отдавая жизнь за ближнего. Жил как воин и умер как воин. Святой он или нет — жизнь покажет, а сейчас нам всем важно за него молиться», — сказал отпевавший Никиту священник, отдыхая со стаканом воды после церемонии.
Ефрейтора в запасе Никиту Белянкина хоронили с почестями, как погибшего в бою офицера. Увенчанный фуражкой гроб на руках несли бойцы в голубых беретах, последние десятки метров — через строй роты почетного караула Преображенского полка. Звучал оркестр.
«Что это? Из Сирии, что ли? Опять кого-то подбили?» — спрашивает ухаживающая за одной могил пожилая женщина.
«Это курсанта хоронят», — отвечает ей седовласый прохожий.
«Нет, не курсанта, а парня, которого кавказцы зарезали. Он спецназовец бывший», — уточняет охранник кладбища, сидящий на скутере.
«Да как же это? За что?» — удивилась женщина. Этот вопрос задавали сегодня многие — те, кто пришел в последний раз заглянуть в лицо Никиты, и те, кто увидел его впервые. Ответа никто дать не мог.
У надгробия стояли родители Белянкина — еще не пожилые люди. Высокий, стройный и сильный Алексей, отец Никиты, возвышался над всеми. За несколько дней он уже дал десятки интервью журналистам, прошел через всевозможные допросы, но и сейчас старался держаться открыто по отношению к людям, которые пришли проститься с его сыном. Одни, стыдясь, роняли сочувственные слова, пожимали Алексею руку и благодарили его за сына, другие старались даже не смотреть на родителей Никиты.
Одна из молодых девчонок, покрытая татуировками с ног до головы, упала в обморок, едва простившись с Никитой. Ей поднесли нашатырный спирт и воду. Спустя 15 минут медпомощь потребовалась пожилых женщине. Ее увезли на скорой.
Церемония прошла как положено. Офицер передал родителям Белянкина сложенный флаг, покрывавший гроб. Тело Никиты опустили в могилу под звуки государственного гимна и дали три ружейных залпа.
«Человек был готов ко всему»
Общаясь с людьми на кладбище, гораздо больше, чем из новостных сводок, узнаешь о жизни 24-летнего Никиты Белянкина. Это был очень энергичный и яркий молодой человек с сильным, но сложным характером.
«Я увидел его впервые, когда ему было, наверное, лет 14. Он пришел в одно заведение и влился в тусовку шарпов [SHARP — скинхеды против расовых предрассудков]», — вспоминает известный антифашист Владимир Киселев с татуировкой skinhead на шее. Никита, по его словам, был активным «зожником» и отличался готовностью вписаться за товарищей в любой момент и в любой драке, а также неумной «тягой к торжеству справедливости».
К 16 годам его отец, видимо, решил, что парня пора вытаскивать из агрессивной тусовки.
«Он привел его к нам в поисковое движение. Парень стал регулярно участвовать в «Вахте памяти». Мы поднимаем останки павших в Великой Отечественной войне солдат — это дело серьезно влияет на восприятие и истории, и Родины, и своего места в ней», — говорит друг семьи, поисковик и журналист Артем Чубар. Последний раз Никита с родителями участвовали в раскопках в мае этого года.
В 18 лет Белянкин пошел в армию. К тому времени он уже твердо решил стать профессиональным спецназовцем. Парня очень беспокоило то, что происходило в Донбассе с весны 2014 года. Он, по рассказам, даже пытался уехать воевать на стороне ополченцев, но так и не смог. Зато попал в Сирию — уже как боец ГРУ.
Из-за войны на Украине Никита сдвинулся в своих политических взглядах с правого фланга на левый, стал поддерживать нацболов. При этом прежних дружеских связей со скинхедами-антифа не прерывал.
После ухода в запас Никита собирался стать спасателем или оперуполномоченным, то есть так или иначе помогать людям — «бороться со злом».
«Свое желание он исполнил… И ведь спас же тех парней! Поступил как страж порядка, то есть не стал лупить исподтишка, а пытался решить вопрос мирно, без жертв», — рассуждает бывший милиционер ППС, теперь охранник кладбища Владимир Николаевич.
«Человек был готов ко всему. И если рассматривал ту группу людей однозначно как врагов, глазами военного спецназовца, то у них не было никаких шансов, — поясняет учитель Никиты из кадетской школы № 1721 Сергей Стрельников. — Он переключил внимание на себя и верил, что в нападавших осталось хоть немного человечности, благоразумия, надеялся уговорить их. Напрямую в честном бою против него никто бы там не выстоял».
Стрельников уверен, что Никита — герой, на примере которого нужно воспитывать молодых людей: «Ведь он сам практически совсем юный человек был. Просто он видел больше, чем его сверстники».
Засыпанную песком могилу Никиты Белянкина обложили венками из цветов. Церемония окончилась, но от входа на Митинское кладбище все шли люди с цветами. Они приходили весь день. Вероятно, будут приходить и на следующий.
«Пролита русская кровь»
Первый стихийный мемориал Никите устроили на месте его гибели в Путилкове. Туда тоже приезжали люди со всего города, чтобы возложить цветы к портрету молодого человека.
«Здесь намного приятнее атмосфера, чем у нас в Бирюлево. Дома новые, дворы красивые, и они закрыты от посторонних, в отличие от наших. Я уже прошелся, посмотрел», — говорит Артем, в недавнем прошлом лидер одной фанатской фирмы — хулиганской группировки болельщиков. Артем признался, что был участником массовых беспорядков в 2013 году, случившихся после того, как мигрант Орхан Зейналов убил 25-летнего жителя Бирюлева Егора Щербакова.
Он продолжает сравнивать два района: оба находятся на отшибе, почти полностью отрезаны от других. «У нас овощная база, а здесь миграционный центр. Кругом ходят сотни приезжих, и государству до них будто бы нет дела, или оно с них только деньги стрижет», — Артем быстро уводит разговор к вопросам миграционной политики, возмущается, что здесь на 50 тысяч жителей нет ни одного полицейского.
«Что произошло? Пролита русская кровь. Снова», — резюмирует футбольный хулиган.
«Туда за преступниками никто не поедет»
На похоронах Белянкина не было заметно ни одного представителя армянской диаспоры и кавказцев вообще. Но к стихийному мемориалу в Путилкове подходили мигранты из южных республик и тоже приносили цветы.
«Я живу здесь с 2017 года. Сначала делал ремонты в этих новостройках. Качественно. Люди меня из рук в руки передавали, — рассказывает Рахмон. — Где ремонтировал, там и жил. Теперь вот снимаю жилье, занимаюсь установкой кондиционеров». На прямой вопрос, видит ли он национальную подоплеку в произошедшем, отвечает отрицательно. Но в тоже время прямо говорит, что этническая преступность в районе существует, и это создает большую проблему для таких, как он, — тех, кто хочет жить здесь и растить своих детей.
«Они приезжают — бац-бац, — и обратно. Крутят-мутят или нападают на людей, а потом срываются домой. Думают, что туда за преступниками никто не поедет», — объясняет Рахмон.
Ставший известным после убийства Белянкина бар «Бирхаус» закрыт. Местные жители описывают его как «пристанище для всякого быдла». Выбор питейных заведений в целом есть: буквально в сотне шагов работает еще один паб, но куда более приличный. Сюда заходят любители ирландского стаута и нового русского крафта. «В тот вечер к нам прибежал человек и стал кричать, что сюда идут какие-то пьяные бандиты, — рассказывает сотрудник паба Кирилл. — У них пистолет, ну и так далее. Выглянули — никого нет, а потом в новостях прочитали уже, что произошло».
Кирилл считает, что погибший вел себя достойно. В то же время он не думает, что Путилково какое-то ужасное место, которое «держат бандиты с Кавказа». Бармен неприятно удивился тому, с какой охотой СМИ зачислили в разряд убийц хорошо ему знакомого местного шашлычника.
«Я тоже заступался за земляков»
Убийство Никиты Белянкина стало главной темой на всю неделю. Его обсуждали в соцсетях и на страницах СМИ. Политики, политологи и политиканы спорят о миграционной политике и о безнаказанности этнических группировок.
«Мне самому довелось побывать в аналогичной ситуации менее года назад. Я тоже заступался, и тоже пострадал, — говорит Алексей Живов, политолог и руководитель клуба «Достоевский». — К счастью, у противников не было ножей. И поскольку конфликт не закончился убийством, полиция отпустила нападавших с миром — даже без административного наказания!»
Он уверен, что по всей России в последние годы начали безнаказанно действовать совершенно разнузданные этнобанды преступников, которые с каждым годом поднимают голову все выше и ведут себя все более вызывающе.
«Российское правовое и гражданское поле все больше фрагментируется с точки зрения неотвратимости наказания и отыскания справедливости, — полагает он. — Сколько еще нужно смертей, чтобы полиция перешла от «работы мелком» [имеется в виду обрисовывание трупов мелом] к борьбе с организованной и уличной преступностью и начала нормально исполнять свой долг по защите граждан?»
Живов произносит резкий тезис, к которому прибегают после каждой громкой трагедии, связанной с криминалом: «Если государство не способно качественно и в полной мере выполнять свои обязательства, тогда дайте людям возможность приобретать боевое оружие самообороны и защищать себя самостоятельно».
Поселок Урдома в Архангельской области — чуть больше четырех тысяч жителей. Однако местная сельская школа — едва ли не единственное образовательное учреждение в России, разработавшее собственную систему оценок: прогрессивную шкалу, обозначающую уровень знаний. За замену пятерок и двоек латинскими буквами урдомских педагогов атаковали активисты «Родительского сопротивления», усмотревшие в новшестве подрыв детской психики. Зачем нужны инновации в деревне и как качество образования в сельской школе может конкурировать с городской, «Ленте.ру» рассказал директор Урдомской средней школы Владимир Додонов.
«Лента.ру»: Вас многие ненавидят. Родители в вашем поселке прогрессивного замысла не поняли и начали протестовать.
Додонов: Все идет с подачи одной мамы. Я у нее бывал на страничке «ВКонтакте», пока она меня не заблокировала.
Принципиальная женщина…
Да, она поклонница сайтов таких общественных движений, как «Родительское всероссийское сопротивление», «Ассоциация родительских комитетов и сообществ», где много говорят о принудительной чипизации населения, о том, что иностранцы решили нас поработить, уничтожая наше советское образование, что государство стремится отбирать детей у родителей без всяких видимых причин… Год назад было открытое письмо в Министерство образования Архангельской области, которое подписали 160 родителей. В этом письме говорилось, что новая система оценок травмирует детскую психику, убивает учебный процесс.
160 подписавшихся — это много или мало?
Меньше трети от количества учащихся, которые обучаются с использованием нашей системы оценивания. Когда мы получили это обращение, пригласили для разговора родителей, подписавших его. Побеседовать удалось с половиной протестантов, из них около 20 человек сказали, что не знают, как оказались под письмом их подписи.
В самом начале, когда новая оценочная система только запустилась, было много замечаний, недовольства со стороны родителей. К новому ведь всегда с трудом привыкают. Зато сегодня, «распробовав», большинство родителей и детей говорят: не вздумайте к старому возвращаться.
А зачем вам понадобилась новая система оценивания, чем старая не угодила?
Наша школа была одной из площадок в Архангельской области для пилотного ввода новых федеральных государственных образовательных стандартов (ФГОС). По всей стране запуск новых стандартов основного образования состоялся в 2015 году, а у нас они начали внедряться с 2012 года. Новые школьные стандарты очень сильно изменяют систему образования.
В чем конкретно это выражается?
Умение добывать знания, анализировать, преобразовывать информацию из одного вида в другой. Например, сделать из текста таблицу, из таблицы — диаграмму, составить план доклада и т.д. То есть ученик должен не только знать математические формулы, но и уметь работать с текстом. На уроке математики — с математическим материалом, на биологии — с биологическим, на истории —`с историческим. Мы ФГОС приняли близко к сердцу и занимаемся их внедрением не для отписки. И столкнулись с тем, что существующая пятибалльная шкала оценки никак не подходит к новым целям и задачам современного образования. Ее самая большая слабость — в отсутствии четких критериев.
Почему?
Я в школе работаю с 1990 года. Как мы выставляем оценки? Пятерка — когда все точно, ни единой ошибки нет. Одна-две ошибки — четыре. Если ошибки существенные, которые искажают суть ответа, — тройка, двойка. Но, допустим, в письменном ответе еще можно по количеству предметных ошибок попробовать определить балл, а как быть с устным ответом? Поэтому мы предложили свой метод оценивания.
То есть взяли и сами разработали новую систему оценок?
Да, разработали сами, хотя принципиально нового по сути ничего не изобрели. Это во всем мире пропагандируется и кое-где практикуется. И у нас в стране еще в 1930-1960-е годы советские педагоги-новаторы предлагали подобный подход. Они говорили, что любое задание, любую работу учащегося нужно разбить на критерии. Собственно, это мы и воплотили.
У нас есть оценочные листы с четкими критериями для контрольных и для работ текущего характера. И оценки за четверть у нас выставляются не так, как сегодня предлагается в электронном дневнике — суммировать все, что есть, и выводить среднее арифметическое. У нас четко прописано: оценка за четверть и за год выставляется по итогам работ контрольного характера.
Что за оценочные листы, кто составляет критерии?
Оценочный лист и критерии к нему составляет сам учитель. В зависимости от объема темы критериев может быть от 5 до 20. Это и знание теории, и применение ее на практике, и способы решения задачи, и оформление, и умение работать в команде, умение составить план текста или план ответа и т.д. Учитель обязан заранее, за несколько дней сообщить ребенку о предстоящей контрольной и выдать оценочный лист. Там подробно написано, сколько баллов можно заработать за каждый критерий. Ну и дальше смотрим максимальное количество баллов, которое можно набрать за контрольную. Половину набрал — уже справился, хоть и слабенько. И, соответственно, ввели буквенное обозначение: высокий уровень — А, повышенный — В, базовый — С, пониженный — D, низкий — F.
Получается, у вас та же самая пятибалльная шкала, только вместо цифр — буквы?
Не совсем. Самое главное отличие — мы расписываем оценку, делаем ее более прозрачной. Приносит ребенок домой заполненный учителем после проверки работы оценочный лист. И там все понятно. Допустим, за знание формул стоит 10 баллов, а максимально можно получить 12 баллов — по одному за каждую формулу. И видно, какие именно формулы ребенок не знает. Или за умение решать задачи такого типа — три балла из трех возможных. А вот за то, что ответ получен неправильный, — один из двух возможных. То есть ребенок все делал верно, шел по нужному алгоритму, но допустил арифметическую ошибку. Ученик тему понимает, но, возможно, был невнимателен. И сам школьник, и родители видят, где какие пробелы в знаниях и умениях.
Законно ли то, что школа внедряет собственную систему оценок?
Единственное, что утверждено государством, — это стобалльная шкала ЕГЭ. Сегодня нужно понимать, что пятибалльной государственной системы оценок нет. Пятибалльная отметка просто по инерции применяется в большинстве образовательных учреждений страны, но далеко не везде. К слову, пятибалльную шкалу Россия заимствовала в давние времена из немецкой системы образования.
Как ваша школа сдает ЕГЭ?
Многие годы у нас результаты выше среднего по Архангельской области. Дети неплохо поступают, в том числе на бюджетные места, в вузы Москвы, Санкт-Петербурга. Только надо понимать, что у нас еще не было ЕГЭ у ребят, которые учатся по новым стандартам. Но когда девятиклассники из пилотного проекта сдавали госэкзамены в прошлом году, их результаты по сравнению с предыдущими годами были очень хорошими. У нас было два класса, учившихся по новым ФГОС, и один класс, причем достаточно сильный, — по старой системе. В процентном соотношении количество хорошистов и троечников примерно одинаково. Однако процент соответствия оценок у «буквенных» классов выше.
Что значит процент соответствия оценок?
Когда, например, за год ученику ставят одну оценку, а на экзамене он результат не подтверждает, получает более низкую оценку либо более высокую. В классах с новой системой оценивания расхождения были на порядок меньше — то есть «диагноз» учебным достижениям школьника мы поставили более верный. Значит, наша система оценивания в целом объективнее прежней.
А если дети переходят в другую школу, как там разбираются?
Буквенные отметки переводятся в традиционную систему при переводе ребенка в другое учебное заведение и когда выдается итоговый аттестат об образовании.
Кроме странной системы оценок, родители вас обвиняли еще и в пропаганде наркотиков…
Это все та же неутомимая мама. У нас по ее жалобе на систему оценок было восемь прокурорских и министерских проверок. Существенных нарушений не нашли, мы продолжаем работать по этой системе. Тогда родительница, посетовав на то, что все кругом куплено, написала новую жалобу и обвинила школу в пропаганде наркомании. В школе был курс федеральной программы «Полезные навыки». Это 11 уроков в год с пятого по седьмой класс. Занятия посвящены в основном тому, чтобы помочь детям в общении со сверстниками, с родителями. Как правильно сказать «нет» в ситуации, когда тебе предлагают попробовать наркотики. Тема наркотиков рассматривалась на четырех уроках за три года.
Что конкретно вызвало недовольство?
Нас пытались обвинить, что мы названия наркотиков используем на уроке, а этого, по мнению некоторых родителей, делать нельзя, это, как они считают, может спровоцировать, подстегнуть ненужное любопытство. Ну и выдумали историю, как будто мы учим, как надо употреблять наркотики. Мы вынуждены были отстаивать честное имя школы в суде. Подали иск о защите деловой репутации и выиграли.
Наша история, я думаю, еще не закончена. Детям этой мамы еще далеко до выпускного. Она, например, нафантазировала, что у нас в школе ведется «секспросвет». Тоже через суд пришлось доказывать, что это сведения, не соответствующие действительности. Она и другие школы своим вниманием не обходит. Написала жалобу на учреждение, расположенное более чем в 40 километрах от нас, о том, что там иностранцы ходят. Туда тоже проверка приезжала. Думаю, это просто такой типаж у человека — за что-то бороться постоянно.
Охота вам в таких нервных условиях инновации внедрять? Да еще в сельской школе, от которой, как правило, никаких чудес не ждут…
А мы и не стремимся делать чудеса. Мы стараемся качественно выполнять свою работу. Наша школа считается одной из передовых в Архангельской области. В 2006 году мы единственные в районе получили президентский грант на реализацию инновационных технологий. Вообще-то еще с советских времен за Урдомской средней школой закрепилась репутация образовательного учреждения, которое внедряет интересные инновации.
А какие в советские годы были инновации?
Когда в 1960-х годах, при генсеке Никите Хрущеве, началась политехнизация школ, деревенским школам было предписано учить сельским специальностям: на трактористов и доярок. Но Урдома — поселок рабочий, сельское хозяйство тут не очень было развито. Поэтому школа категорически отказалась. Начали готовить водителей категории «В» и «С» — это легковые и грузовые машины, а девочек учили на швей. Мы одни из первых в стране с 1994 года внедрили профильное обучение в старшей школе. За эти годы в школе были классы естественнонаучного, химико-биологического, информационного, физико-математического, технического, гуманитарного, социально-экономического профилей. В городе не каждая школа этим может похвастаться. Сейчас старшеклассники у нас обучаются не в профильных классах, а в смешанных группах по индивидуальным образовательным траекториям.
Деньги на это откуда?
Не скажу, что у нас с материальной точки зрения все шикарно, но как-то находим ресурсы, привлекаем спонсоров, ищем дополнительные внебюджетные доходы. Мы до сих пор бесплатно учим наших ребят управлять автомобилем, они могут получить по окончании школы водительское удостоверение. Разве плохо? К школе три года назад присоединили детский дом творчества. Все кружки и спортивные секции там бесплатные. Из 671 учащегося в нашей школе более 460 посещают занятия дополнительного образования.
Коммунизм. А народ жалуется, что количество и качество бесплатного катастрофически уменьшается, особенно в селах…
Пока наш регион неплохо финансирует дополнительное образование. Да у нас тут и ментальность другая, не как в городе. Мы не стремимся зарабатывать на образовании. Детское образование, в том числе и дополнительное, должно быть, по-моему, бесплатным. У нас есть школьные автобусы, которые бесплатно привозят детей в школу и увозят после занятий. Поселок Урдома состоит из нескольких частей, окраины на три-пять километров удалены от школы. А еще у нас есть несколько деревень в 15-22 километрах. В такой деревне сейчас живет только одна одиннадцатиклассница, и мы ее ежедневно доставляем на легковом автомобиле в школу.
Ради одной девочки ездите?
По-моему, для государства это гораздо дешевле, нежели содержать интернат. И девочке хорошо — каждый день дома.
Школам сейчас сложнее взаимодействовать с родителями?
В советские времена родитель практически все отдавал на откуп школе, считая, что там работают специалисты, именно они и должны заниматься обучением и воспитанием. Возможно, это было не очень хорошо. Но ведь сегодня часто бывает, что родители не пытаются вникнуть в специфику разных педагогических вопросов, а заранее знают, как надо делать правильно. Я двумя руками за, когда родители активно вмешиваются в такие проблемы, чем и как кормят ребенка в школьной столовой, пятидневка в школе или шестидневка, тепло ли и светло ли в классах. В вопросах, касающихся условий обучения и здоровья ребенка, у семьи должно быть право решающего голоса, тут с нашей стороны даже вопросов возникать не должно.
Но иногда ведь до смешного доходит. Приходит родитель с претензией: «Почему сыну эту тему объясняли вот так? Когда я учился, нам по-другому рассказывали». Ну вы уж совсем, ребята! Разные есть методики, подходы, технологии. Время движется вперед. И решать эти вопросы предоставьте нам, специалистам. Да и вообще важен эффект, результат, а не методы, если они, конечно, не противоречат законам и морали.
А если нет эффекта? Сейчас ребенок приходит домой, и родители ему вынуждены объяснять то, что в учебниках написано. То есть дома как бы вторая школа открывается.
Есть такая беда. Иногда перебарщивают коллеги, и не только по новым стандартам. Я спорю со своими учителями в первом-втором классе: «У вас по окружающему миру во втором классе дано 28 проектов. Вы в своем уме, когда предлагаете детям все их выполнить? Вы уверены, что второклассник может на компьютере хорошо подготовить мультимедийную презентацию в PowerPoint? А вы ребенка научили делать презентацию? И если нет, чего же вы от него хотите? Иначе все эти проекты превращаются в фикцию, как часто в России и бывает. А ребенок ведь всю эту специфику государственного обустройства с детства улавливает!
Но вы у себя следите за этим?
Да, конечно, и не только следим, но и стараемся избавляться от явных перехлестов. Компетентный педагог этого и не допустит, но компетенция у педагогов разная, и разное желание у каждого педагога эту компетенцию повышать. Что можем — мы у себя в школе делаем, чтобы решать эту проблему, но не все нам подвластно. И очередь из педагогов, желающих работать в школе, не стоит за воротами.
Потому что зарплата маленькая?
Средний заработок у нас — 41 тысяча 120 рублей. Это полторы ставки, со всякой дополнительной нагрузкой и с северным коэффициентом. Но давайте честно скажем: реальная зарплата снижается. Учитель у меня и год назад столько же получал. Техничка тогда у меня зарабатывала 10 тысяч с северными коэффициентами, а сейчас 16 тысяч получает. Я не говорю, что это много. На Севере выплачивать зарплату меньше 16 тысяч — издевательство. Только разница между квалифицированным и неквалифицированным трудом сокращается, и хорошо зарабатывают педагоги со стажем. Молодой учитель, если придет, будет получать 21 тысячу. Но все же дело не только в деньгах, хоть они и важны.
А в чем?
Снижается значимость профессии. В обществе чувствуется негативный настрой. Раньше учитель хотя бы чувствовал социальную оценку своего труда, а сейчас каждый плюнуть норовит. В городах-то нехватка учителей, а в сельскую местность кто поедет?
Петербургские социологи проводят масштабное исследование подростковой агрессии. На первом этапе работали в техникумах, а сейчас изучают школьную среду. О том, как в детских сообществах формируется культура насилия, превращается ли жестокость в норму для современных детей и надо ли бороться с этим, «Ленте.ру» рассказал один из исследователей, заведующий научной лабораторией «Социология образования и науки» Санкт-Петербургского филиала научно-исследовательского университета «Высшая школа экономики» Даниил Александров.
Почему начали с техникумов? Там действительно все очень плохо?
Даниил Александров: Это был первый этап работы — сейчас мы вышли на массовые исследования, где сотни школ и тысячи учащихся. А сначала у нас была задача — на малом числе учебных заведений посмотреть, как межличностные отношения влияют на поведение подростков. Для этой цели техникумы подходили как нельзя лучше. В обычной школе компании подростков складываются годами, и к старшим классам картина «дружб» там уже сформирована. А в техникумах возникает новый период формирования отношений и влияний.
В техникумы по-прежнему идут те, кому больше некуда пойти?
Ребята, которых мы изучали, ценят свои профессии и рассчитывают на хорошие заработки. Речь идет о таких специальностях, как парикмахер, визажист, бухгалтер, автослесарь, токарь… Сюда поступают сознательно, по своему желанию. Встречаются, конечно, техникумы, куда попадают только потому, что больше никуда не берут. Это действительно очаги агрессивного поведения с примесью криминала. Но таких мало.
Факт, что в техникумах больше курят, употребляют алкоголь. Но мы выяснили, что вредные привычки не увеличивают количество друзей. А распространенность курения и алкоголя в техникумах связана с тем, что идут туда подростки, выбравшие рабочую профессию с установкой поскорее начать взрослую жизнь. И во всем остальном они тоже хотят побыстрее повзрослеть.
В том числе с помощью насилия и агрессии?
Да, конечно. Для многих это способ самоутверждения в их социальной среде. Но тут я должен подчеркнуть, что подростковая агрессия есть практически в каждом учебном заведении. Нет ни одной школы, где дети никогда не ставили бы подножки друг другу или не лупили кого-то портфелем. Причем в младших 5-7 классах агрессия сильнее, чем в 9-11, потому что подростки постепенно учатся контролировать свои эмоции. У нас была задача выяснить, какие бывают уровни агрессии и какие уровни относительно безопасны. Ведь чем выше уровень агрессии в школе или техникуме, тем менее комфортно всем учащимся.
Как вы замеряете эти уровни?
Мы спрашиваем, насколько часто сам ученик попадал в ситуацию агрессии, а также отдельно просим описать обстановку в классе. В техникумах мы проводили очень детальное исследование с помощью сетевого анализа. Например, спрашиваем, кто с кем дружит, кто кому помогает с уроками, и тут же интересуемся, кто кого бьет. А потом на основе полученных ответов строим социальные сети, на которых можно выявить агрессоров, драчунов, чистых жертв, не отвечающих на нападения.
У вас в исследовании фигурирует термин «культура насилия». Что это такое?
В группах подростков, часто в одном классе, иногда на уровне всей школы складываются общие привычки и нормы поведения. Например, есть классы, где агрессивны всего один-два ученика. А есть, где большинство одноклассников ведут себя резко по отношению к другим. И там многие дети одновременно и жертвы, и агрессоры. То есть это обычные драчуны. Просто кто-то чаще бьет, а кого-то чаще бьют. Мы получили интересный результат. В классах с высоким уровнем взаимной агрессии даже те, кого чаще бьют, не чувствуют себя униженными на общем агрессивном фоне. А в коллективах, где массового насилия нет, но при этом есть один агрессор, его жертвы в общем «мирном» климате переживают любое насилие очень тяжело.
Получается, агрессивные классы лучше тех, где травля «адресная»?
В «драчливом» классе, вероятно, срабатывает защитный механизм нормализации. Можно предположить, что психологические последствия для ребенка в такой ситуации мягче, чем когда он чувствует себя уникальной жертвой, когда кроме него никого не трогают. Это важно. Но как ученый я не стал бы говорить о последствиях, не изучив вопроса в развитии, — нужно посмотреть, что будет с этими детьми через 10-20 лет.
Долго ли формируется культура насилия в отдельно взятом коллективе?
Как показывают наши исследования, бывает молниеносно. И это зависит не столько от учебного заведения, сколько от состава класса.
Разве учителя здесь никакой роли не играют?
Незначительную. Это подростковая среда. Если в одном классе много детей с высокой агрессивностью, с ними трудно справиться. Это можно только приглушать, нужна специальная работа психологов, и к этому следует готовить школьных психологов и социальных педагогов. К сожалению, у нас мало занимаются подростковой агрессией — и изучают мало, и практически не разрабатывают программы вмешательства.
А кого чаще всего выбирают жертвой?
Общей закономерности нет. Мы, когда начинали исследование, были готовы к тому, что отличники в ряде школ могут оказаться жертвами и учебные заведения разделятся на хорошие и плохие по отношению к учебе. В одних среди детей считается правильным получать хорошие оценки, а в других третируют тех, кто старается хорошо учиться. К счастью, эта гипотеза не подтвердилась. Мы изучили порядка 120 школ в Петербурге. И не нашли ни одной, где во всех классах плохо бы относились к отличникам. Даже таких школ, в которых просто встречаются такие классы, всего восемь процентов. Очень мало, но есть. И там действительно, чем лучше ты учишься, тем хуже к тебе относятся одноклассники.
Самые агрессивные школы — они какие? Есть ли там опасность для жизни детей?
В самых агрессивных школах есть опасность для здоровья, и психологического, и физического. Но сейчас скажу для многих неожиданную вещь: пребывание в любой школе менее опасно, чем свободное времяпрепровождение на улицах, особенно для агрессивных подростков. В школе все же поддерживается какой-то порядок. Мы знаем, что детский травматизм и детская смертность на каникулах выше, чем во время учебных семестров.
Как правило, средний агрессивный фон не представляет опасности для жизни. Но может сказываться на успеваемости и отношении к школе. Чем больше дети дерутся, тем меньше эмоциональная привязанность к школе. Причем и у агрессоров, и у жертв. И это отражается на оценках. Доказано, что если в школе и техникуме доброжелательная атмосфера и ученикам нравится быть в школе, это распространяется и на отношение к учебным предметам, даже если некоторые из них воспринимаются как скучные.
Современные дети более агрессивны, чем раньше?
Думаю, что нет. Просто сейчас мы больше говорим об этом. В 1970-х годах, когда я еще студентом преподавал во внешкольных кружках, мы все время сталкивались с высоким уровнем агрессии в школах и во дворах. В 90-е годы прошлого века уровень агрессии старшеклассников был очень высокий. Я помню, что тогда в Москве, Питере были раскурочены телефоны-автоматы, автобусные остановки. Просто высокий уровень агрессии был повсюду, а потом все стало налаживаться. Есть такая теория разбитых окон. Если человек постоянно видит разбитые окна, это побуждает его разбить еще одно. Но когда кто-то регулярно вставляет вместо разбитых окон целые — их перестают бить. И мы наблюдали, как это работает. В Петербурге снова появились телефоны-автоматы, автобусные остановки, причем стеклянные. Я еще тогда думал: «Какая нелепость. Их же разобьют». Нет, не тронули. Сработала теория разбитых окон и социальные намеки — эти прозрачные будки как бы говорили всем вокруг: «Начинается новая жизнь». То есть человек немного внушаем, и это дает надежду.
Агрессивность школ как-то связана с районом, где они расположены?
Нет, в мегаполисах почти нет настоящих изолированных анклавов бедности. В Петербурге я знаю только один район, в котором неблагополучная социальная обстановка, и в нем одна школа. Ее директор мне говорила: «В нашем микрорайоне развлечений немного: убьют кого-нибудь или кто-то от отравления умрет». Все остальные питерские школы — примерно в одинаковых территориальных условиях. Уровень сегрегации в Петербурге не такой высокий, как нам кажется. В самых богатых районах обязательно где-то рядом живут бедные семьи. Если во многих странах расстояние между социальными классами — это расстояние между районами, то у нас это пара зданий или два двора в старой застройке.
Минобрнауки сейчас делает ставку на возвращение воспитания в школы. Снизит это детскую агрессивность?
Школа по умолчанию несет воспитательную функцию. Она для этого и создавалась, отрицать функцию воспитания в школе просто бессмысленно и вредно. Но у современных ученых большие сомнения в том, что программы позитивного развития настолько эффективны, как думали раньше. Казалось, если учить детей всему хорошему, то и вырастут они хорошими. Но это не так. Если кто-то хорошо учится, много читает, совсем необязательно, что это убережет его от наркотиков. Гораздо продуктивнее тренировать и корректировать отдельные аспекты поведения, а не поведение в целом. Например, проводить какие-то тренинги, где ребенка научат в определенных случаях говорить «нет». Известно, что первый опыт употребления алкоголя или курения чаще всего подростки приобретают в компании старших товарищей. Им наливают, а отказать трудно. Вдруг трусом посчитают? Нужно учить детей справляться с такими ситуациями. К сожалению, вполне вероятно, что общие программы «позитивного воспитания» в школе тут не помогут, а только отвлекут от насущных проблем и реальных способов их решения.
Трем жителям Хабаровска, которые отправились в лес за грибами, пришлось вместо этого убирать урожай марихуаны на плантации близ села Партизанское в Еврейской автономной области (ЕАО). Угрожая оружием, злоумышленники отвели грибников на конопляное поле и заставили собирать запрещенные растения. Двух пленников позже отпустили, судьба еще одного по-прежнему неизвестна. Это далеко не единичный случай: стать жертвой наркоплантаторов рискует любой, кто случайно попадет на их делянку.
Партизанская полянка
Инцидент произошел 10 августа. По данным следствия, хабаровчане наткнулись на двоих мужчин и женщину с оружием в лесополосе недалеко от села Партизанское Смидовичского района ЕАО, примерно в 45 километрах от Хабаровска. Угрожая расправой, незнакомцы отвели грибников на лесную поляну, где была разбита плантация конопли. В течение всего дня пленники срезали верхушки созревших растений и укладывали их в мешки. Плантаторы не спускали с них глаз и разрешили передохнуть лишь после того, как был срезан последний куст.
Собрав урожай, злоумышленники приказали двоим грибникам убираться прочь и держать язык за зубами, а третьего оставили в качестве заложника. Так и не дождавшись своего приятеля, пострадавшие обратились в полицию.
Всех троих плантаторов полицейские вскоре отыскали среди местных жителей. Село Партизанское, где живет примерно тысяча человек, хорошо известно местным борцам с наркопреступностью. В январе 2017-го и октябре 2016-го полицейские уже изымали у местных крупные партии наркотиков растительного происхождения — марихуаны и гашиша. В июле предъявили обвинение ранее судимому жителю района, собравшему неплохой урожай дикой конопли, выросшей самосевом возле дороги.
«В настоящее время подозреваемые заключены под стражу. Третий потерпевший до сих пор не обнаружен», — рассказала «Ленте.ру» и.о. старшего помощника руководителя управления Следственного комитета России по ЕАО Алина Афанасьева. По ее словам, пока не установлено, что коноплю, которую собирали пленники, вырастили именно эти люди, поэтому им еще не предъявлено обвинение в незаконном обороте наркотиков.
Однако вооруженные люди, оказавшиеся рядом с конопляным полем, — вряд ли простое совпадение. Вооруженная охрана возле таких плантаций встречается нередко. К примеру, в сентябре 2013 года дагестанская полиция рядом с лесной поляной в Дербентском районе, где насчитали 300 кустов культивированной конопли, обнаружила палатку, а в ней двоих мужчин с гладкоствольным ружьем «Сайга-410» и травматическим пистолетом, передает Regnum.
Поиски третьего пленника продолжаются, но следователи предполагают, что 30-летний мужчина, оставшийся заложником у плантаторов, скорее всего убит. По этой причине в отношении задержанных возбуждено дело не только о похищении с применением оружия (статья 127 УК), но и об убийстве (статья 105 УК).
Нет тела — нет дела
Источник «Ленты.ру» в правоохранительных органах пояснил, что задержанные в ЕАО не сознаются в убийстве, потому как поговорка «нет тела — нет дела» — это не лирика, а практика. И если труп так и не будет обнаружен, дело останется нераскрытым.
«В этом основная опасность встречи в лесной чаще с хозяевами подобных плантаций, — отметил источник. — У них появляется большой соблазн избавиться от случайных свидетелей. В другой ситуации они бы на это не пошли, но в глухом лесу преступники чувствуют себя практически безнаказанными».
Именно так думал уйти от ответственности за культивацию марихуаны Мурад Агджаев, которого 19 января 2017 года Рязанский областной суд приговорил к 23 годам лишения свободы в колонии строго режима. Супружеская пара, отправившись в лес за грибами, набрела на поляну, где Агджаев выращивал коноплю. На беду, тот оказался рядом и недолго думая решил убить обоих.
Избавиться от нежелательных свидетелей Агджаеву помог младший сын Асиман, за что получил пять лет лишения свободы в колонии общего режима. Второму сыну Эмину дали условный срок, так как тот был причастен только к выращиванию наркотиков.
В материалах дела сохранились жуткие подробности расправы, которые поведала женщина, чудом оставшаяся в живых.
22 июля 2015 года Ольга и ее муж Сергей поехали на своем ВАЗ-2105 в лес за грибами. «Место нам посоветовала соседка. Автомобиль оставили на проселочной дороге, увидели тропинку и свернули по ней в лес, — рассказала она следователям. — Вскоре наткнулись на окрашенную бочку. Мужу стало интересно, откуда она здесь взялась. Я попыталась отговорить его подходить к ней, и увидела, что к нам приближается мужчина с черной маской на голове и автоматом в руках».
По словам потерпевшей, незнакомец сразу же приказал им сесть на землю и стал расспрашивать, кто их сюда послал и зачем. «Я ему ответила, что мы пришли за грибами, он опять спросил: «Кто вас послал?» — продолжает Ольга. — Я ответила, что, мол, соседка-бабушка посоветовала это место, а он сказал дословно следующее: «Бабушка вас на кладбище послала». Он говорил с ярко выраженным кавказским акцентом».
Агджаев позвонил сыну (Асиману) и потребовал срочно приехать в лес, при этом надеть медицинскую маску. По словам Ольги, угрожая автоматом (у Мурада была винтовка «Сайга») незнакомец заставил их забраться в яму и обещал отпустить, как стемнеет. Так как оба мужчины были в масках, то жертвы ему поверили.
«Мы подошли к яме, первым в нее спустился муж, — говорится в показаниях потерпевшей. — Он находился в полулежащем положении, а я села на его ногу. Прошло минуты две, и внезапно прозвучал выстрел, и сразу же второй, который попал в меня. Я от боли закричала, а муж сказал этому в маске: «Что ж ты в бабу стреляешь, а в меня промахнулся?» Тогда тот сказал: «Ну че, мужик, ничего личного» — и снова выстрелил в мужа. И тут Сергей закричал от боли».
Затем Агджаев с сыном накрыли яму деревянным щитом и засыпали землей. Еще несколько часов муж Ольги стонал от боли. Последнее, что она от него услышала, было: «Прости меня и постарайся выжить — у нас ведь трое детей».
Женщина два дня пролежала раненая в яме. «Я открыла глаза и сказала мужу (мертвому уже более 12 часов): либо сегодня нас найдут, либо не найдут никогда, — вспоминала она на допросе. — После чего стала молиться. А около полудня я услышала женский голос. Сначала он приближался, а потом стал отдаляться, и я закричала».
Задержать Мурада Агджаева с сыном, как и спасти Ольгу, помогла случайность. Вскоре после расправы в лесу они поехали на машине в Азербайджан. На КПП «Затеречный» в Ставропольском крае стояли полицейские из Рязани, находившиеся в регионе в служебной командировке. Они больше руководствовались простым интересом, чем подозрением, когда остановили машину с «родным» 62 регионом на номерном знаке, передают Вести.ru.
А дальше формальная проверка показала, что водитель и пассажир легковушки находятся в федеральном розыске.
Купюры на ветвях висят
Источник «Ленты.ру» в правоохранительных органах отмечает, что следует отличать дикорастущую коноплю от культивированной. Первая, по его словам, не представляет интереса для наркоторговцев из-за незначительного содержания активного вещества — тетрагидроканнабинола.
Агджаев охранял именно культивированный сорт, семена которого приобрел через интернет. В материалах дела говорится, что марихуану он использовал в личных целях. Но, возможно, сыщикам всего лишь не удалось доказать иного.
Для преследования по Уголовному кодексу, к слову, нет разницы между незаконным хранением дикорастущей и искусственно выращенной конопли — и то, и другое считается преступлением. На практике за культивацию наркосодержащих растений можно получить больший срок, так как сажают плантаторы, как правило, от души — то есть в особо крупном размере. За это грозит (статья 231 УК) до восьми лет лишения свободы.
Несмотря на все риски и запреты, в интернете можно найти массу советов о том, как выращивать коноплю в лесу. Но и опытные борцы с наркоторговлей знакомы с приемами таких фермеров.
«Используют южные склоны холмов (где больше солнца), более-менее свободные от деревьев с широкими кронами, — говорит источник «Ленты.ру». — Самые аккуратные развешивают на кустах вокруг приглянувшейся полянки денежные купюры. Если они остаются нетронутыми продолжительное время — значит, грибники и охотники сюда не ходят».
Однако, по его словам, риск, что делянку обнаружат даже в самых глухих местах, возрастает в июле-августе, когда у грибников пик сезона. От них чаще всего информация попадает к правоохранителям, а те устраивают засады на плантаторов.
Почему этим не занимаются лесники? Они куда лучше знают лес и к тому же имеют оружие. Увы, после серьезного кадрового сокращения сотрудникам Рослесхоза стало значительно труднее выявить незаконную хозяйственную деятельность на своих угодьях. К примеру, в Хотьковском участковом лесничестве относительно благополучного в этом плане Подмосковья на почти 12 тысяч гектаров к лету 2016 года осталось всего три человека. В советское время ту же территорию обслуживали 12 лесников.