Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Преподаватели из Ленского района посетили форум «Город образования» в Москве
Инвестор проекта экотехнопарка «Шиес» — компания «Технопарк» в сотрудничестве с правительством Москвы и Фондом развития Ленского района организовали визит учителей Урдомской средней школы в столицу. Одним из главных мероприятий культурно-образовательной программы стало участие поморской делегации в работе Московского международного форума «Город образования». О подробностях проекта — в материале «Ленты.ру».
Организаторы мероприятия постарались сделать программу пребывания в столице учителей из Урдомы насыщенной и разнообразной. Педагоги из Архангельской области посетили московские музеи и школы, обменялись опытом с московскими коллегами, а также приняли участие в профильных тренингах и квестах для совершенствования своей профессии.
«Эта программа — органичное продолжение проекта взаимообучения городов России, — говорит директор Московского центра развития кадрового потенциала образования (МЦРКПО) Алексей Рытов. — Под запросы из других регионов мы стараемся сделать программы по тем компетенциям, которые местные педагоги хотят подтянуть. Люди едут в столицу, понимая чему их конкретно научат. Учителя из Урдомской школы приезжают к нам уже второй раз. В программу мы включаем обязательно и культурные мероприятия, которые в то же время носят образовательный характер».
В рамках культурной программы педагоги из Архангельской области побывали на образовательных экскурсиях в Музеях московского Кремля, Музее Михаила Булгакова, Третьяковской галерее, Москвариуме, а также в музеях Отечественной войны 1812 года и «Экспериментаниуме».
Образовательная часть программы включала в себя тренинг о технологиях решения конфликтных ситуаций, возникающих в процессе обучения детей и профильные мероприятия во Дворце творчества детей и молодежи имени Аркадия Гайдара и Школе № 1329.
Поморские педагоги уже в Москве начали подводить первые итоги своего московского обучения. «Наши курсы были посвящены проблеме метапредметных результатов, которым теперь отводится большое место в новых стандартах образования, — отмечает заместитель директора по учебно-воспитательной работе Урдомской средней школы Анна Тончихина. — Было очень интересно смотреть, как взаимодействуют московские школы по системе включения дополнительного образования, и проводить совместную работу со школами. Мы еще раз убедились в том, что идем верной дорогой: хоть мы далеко проживаем от столицы, но у нас тоже школы работают совместно. Приятным подспорьем стали ресурсы Московской электронной школы, очень хорошо, что мы тоже можем работать с этими ресурсами. Это один из тех ориентиров, которые в дальнейшем, надеюсь, в нашей работе будут использоваться».
«Посещение школы № 1329 и центра допобразования имени Аркадия Гайдара всем учителям из нашей группы очень понравилось, — делится впечатлениями учитель биологии Урдомской средней школы Елена Кызьюрова. — Той энергии, которой там обладают коллективы, можно по-хорошему позавидовать: они и всех нас зарядили очень эмоционально. Думаю, мы многое можем почерпнуть у столичных коллег и попробовать этот опыт использовать. К примеру, нам пришлась по душе идея организации университетских суббот — у нас такого нет, и это очень интересно. Или взаимодействие школ и отдельных учреждений, которые к образованию не относятся. Когда различные специалисты могут прийти в школы и провести для детей какие-то мероприятия».
Финальной вехой московского обучения педагогов из Ленского района стало участие в работе Московского международного форума «Город образования». «Мы хотели показать нашим коллегам то место, где сконцентрированы все ресурсы московской системы образования, — объясняет заместитель директора Московского центра развития кадрового потенциала образования Татьяна Расташанская. — Это же своеобразный старт этой системы к новому учебному году. Поэтому мы хотели показать его коллегам из Урдомы. Здесь представлено очень много ресурсов. Это и московский образовательный канал, и все центральные городские учреждения со своими экспозициями и возможностями, и Московская электронная школа».
По словам специалиста, на форуме также представлены площадки Курчатовского класса, инженерного и медицинского классов, работают мастер-классы и образовательные квесты — и это реальная возможность для учителей из Ленского района самим сесть за планшеты или ноутбуки и попробовать поработать в этом формате.
«Также мы делаем пробы, там коллеги могут попробовать себя в роли экспертов Государственной итоговой аттестации. Или, к примеру, здесь есть пробы, где можно пройти тестирование на руководителя образовательной организации, — перечисляет Татьяна Расташанская. — То есть здесь учителя видят реальные практические инструменты. Если им покажется это полезным, они могут к нам приехать еще раз, и тогда мы эти инструменты развернем уже более подробно».
На форуме все учителя из Ленского района получили удостоверения о повышении квалификации. Свою поездку за знаниями в столицу педагоги оценивают как очень интересную и плодотворную. «Хочется поблагодарить организаторов программы за внимательное отношение, за грамотно и четко распределенное время, которое мы провели в городе, — говорит учитель русского языка и литературы Урдомской средней школы Любовь Кузнецова. — Все было очень насыщенно: мы и узнали много нового в плане своей профессии, и культурно обогатились. Поскольку мы преподаем в школах, нам это тоже необходимо, учитель должен развиваться не только в профессиональном образовательном ключе, но и в культурном».
В июле этого года преподаватели из Ленского района уже приезжали в Москву. Они поучаствовали в III Форуме социальных инноваций регионов, посетили разнообразные тренинги, занятия по робототехнике, ознакомились с работой Московской электронной школы и побывали на многочисленных образовательных экскурсиях.
Список запрещенных для россиянок профессий сократится с 456 до 79 специальностей. Проект соответствующего приказа скоро поступит на регистрацию в Минюст. После вступления его в силу с 1 января 2020 года россиянки смогут работать в авиации, морском деле, химической промышленности и в сфере транспорта. Исключительно мужскими останутся 79 профессий. По просьбе «Ленты.ру» публицистка и основательница одной из крупнейших групп поддержки для женщин Лена Климанская рассказала о том, зачем россиянкам такие изменения и почему этот список нужно окончательно отменить.
Мнимое равноправие
Часто приходится слышать, что в России давно наступило равноправие, а женщины получили все права 100 лет назад. Не будем останавливаться на том, что они их не получили, а завоевали вполне себе политическими действиями, включая массовые.
Но рассмотрим современное состояние прав женщин в трудовой сфере: современное российское законодательство на уровне страны до сих пор поражает женщин в праве свободного выбора работы в виде приложения к Трудовому кодексу — постановления правительства от 25 февраля 2000 года №162 «Об утверждении перечня тяжелых работ и работ с вредными или опасными условиями труда, при выполнении которых запрещается применение труда женщин», в котором до недавнего времени были перечислены 456 видов работ, запрещенных для женщин.
Часть этих работ устарела в силу изменения технологий, многие автоматизированы, некоторые подразумевают задачи, выполняемые очень небольшим количеством узких специалистов, но по большей части перечень составляли вполне массовые специальности, многие из которых предполагают получение выше средней по России зарплаты и не требуют отдельного предварительного специального образования.
Например, машинист поезда метро: московский метрополитен приглашает на работу мужчин, требуя всего лишь общего среднего образования, на время обучения (около семи месяцев) выплачивается стипендия 30 тысяч рублей, зарплата сотрудника после обучения — от 65 до 100 тысяч рублей. В дополнение к зарплате наниматель обеспечивает сотрудников форменной и спецодеждой, компенсирует транспортные расходы во время работы и в отпуске, предоставляет возможность отдыха в собственном оздоровительном комплексе, оказывает материальную помощь при вступлении в брак, рождении ребенка, дорогостоящих операциях и на похороны родственников, организует каникулярный отдых для детей в собственной курортной системе.
Но до последнего времени считалось, что женщинам не нужны такие предложения: это и вождение разнообразной спецтехники, и грузовой транспорт, и пассажирский, включая хорошо оплачиваемые междугородние автобусные перевозки, и строительство дорог, и строительство зданий и сооружений — на всех этих направлениях женщина могла трудоустроиться только на низкооплачиваемые обслуживающие или административные должности.
Замкнутый круг
По даннымРосстата за 2018 год, из рабочих специальностей в России наиболее востребованы две группы: водители (грузовой и спецтранспорт, рейсовые пассажирские маршруты) и строители дорог и недвижимости (которые вот этими самыми руками). Суммарная численность рабочих мест по этим специальностям исчисляется миллионами.
Кроме того, есть и специальности, которые напрямую не запрещены, но уже наложенный запрет делает наем женщин совершенно невыгодным и неудобным, ограничивая их в выполняемых задачах. А зачем нанимателю неполноценный специалист, которому, согласно трудовому законодательству, придется платить полную зарплату? Такой специальностью является, например, сантехник. Ограничения, обозначенные для женщин, не позволяют их направить, например, чинить прорвавшую в затопленном подвале трубу канализации. А это достаточно распространенная проблема, требующая немедленного реагирования коммунальных служб.
Можно ли вызвать женщину-водопроводчика? Из официальной муниципальной службы — нет, ее там просто не найдется. А вот из небольшой частной компании можно: женщину нельзя нанять, но можно заключить договор с ней как с индивидуальным предпринимателем и фактически использовать ее труд. При этом для нее самой остаются риски: она не защищена Трудовым кодексом как наемный работник, потому что не является им, а является по сути фирмой, заключившей договор подряда с другой компанией, собирающей и раздающей заказы на сантехнические работы. И как ИП она будет иметь массу специфических сложностей по ведению бухгалтерии и налоговому учету, открытию специального счета в банке, по пенсионным взносам и по куче других скучных и не всегда простых задач, о которых знать не знает наемный работник.
До изменения списка та же ситуация была и с женщинами-водительницами большегрузных машин — дальнобойщицами. У них есть свои сообщества, система взаимной поддержки и целые женские бригады. Но их нельзя нанять, можно только заключить договор с ИП. И если сантехничка может достаточно быстро накопить на свои средства производства (набор ключей, расходники и другие аксессуары ее труда), то водительнице-дальнобойщице быстренько купить фуру и обслуживать ее «на своем балансе» гораздо сложнее. Мужчины этих проблем лишены: при наличии соответствующей категории и квалификации они могут просто прийти и наняться водителем, не инвестируя в эту работу миллионы рублей. Для достижения одной и той же задачи женщине и мужчине совершенно недостаточно одинаково хотеть работать по выбранной специальности и даже одинаково уметь выполнять эту работу.
С учетом как прямого запрета на перечень работ по закону, существующего до недавнего времени по 456 профессиям, так и подкрепляемых им стереотипов, возникает еще одна проблема: нередко профессиональные образовательные учреждения ограничивают прием женщин на соответствующие группы специальностей, и, в отличие от абитуриентов-мужчин, женщинам для получения образования по выбранной специальности пришлось бы в лучшем случае пробиваться со ссылками на суд и выполнение закона об образовании, а в худшем — осваивать выбранную специальность на платной основе, за свой счет, несмотря на то, что право на первичное профессиональное образование обеспечено налогами и Конституцией. Но какой смысл тратить деньги на обучение специалистов, которые точно не смогут найти работу по специальности? Вот и не берут. Все равно хочешь учиться? Ищи деньги и учись платно. Если найдешь где. Или сама-сама, потому что ты родилась женщиной.
Примерно таким образом и формируется замкнутый круг: если ты женщина — не можешь зарабатывать на этой группе специальностей, раз ты не можешь зарабатывать — не получишь целевого образования на равных правах, а не получив его — не сможешь ни трудоустроиться, ни заключить договор как ИП. Только через существенные административные усилия (которых не требуется, если ты мужчина) и существенные финансовые затраты (которых опять же не требуется, если ты мужчина).
Старые нормы
Среди работ, так или иначе бывших заблокированных списком, есть не только строго рабочие специальности. Есть и научно-технические и даже в чем-то спортивные: по факту, согласно старым нормам, женщины не могут наниматься промышленными альпинистками (а эта работа неплохо оплачивается), не могут занимать профессиональные должности на химических, добывающих и перерабатывающих производствах, не могут управлять коммерческим водным и воздушным транспортом (вспомним «ночных ведьм») — и это при том, что, например, во время Великой Отечественной войны именно женщины работали на шахтах, составляя 80 процентов всех работников, включая прямую добычу, и перевыполняли и без того повышенные военные планы.
Женщины не могут работать спасателями и пожарными — это опасные работы, но могут быть волонтерами примерно с теми же задачами и рисками, только бесплатно. При этом, например, в США и Канаде, где численность населения близка по порядку, а экономическая ситуация получше, эти работы женщинам вполне доступны: так же как и мужчины, они должны пройти квалификационные испытания на реакцию, ловкость, силу, решительность, и при их прохождении трудоустроиться и строить дальнейшую карьеру в этом направлении. Есть женщины-пожарные как в смешанных коллективах, так и целые женские бригады. Например, на тушение Нотр-Дама в Париже первым прибыл расчет под управлением женщины.
В Канаде и США регулярно проводятся профессиональные турниры лесорубов, дальнобойщиков, пожарных и множества других «мужских» (по мнению российских законодателей) специальностей, в которых женщины участвуют как в общем зачете, так и целыми командами. У нас тоже есть женские дальнобойные бригады, но в США, например, примерно каждый двадцатый дальнобойщик — женщина. Да, не половина, но кто сказал, что там все идеально с равенством?
Однако, не имея возможности получить целевого образования (ведь все равно же не найдет работы), женщины не могут начать интересную карьеру во многих перспективных, «богатых» областях, а не имея профессионального образования, там зачастую невозможно сделать и административную карьеру. И получается, что в целых отраслях только у мужчин есть перспектива при должном труде достичь не просто хорошего, а высокого и высочайшего карьерного уровня.
Но что делать, например, в моногородах, где кадров не хватает, производство не может или не хочет платить за релокацию (привлечение работника с обеспечением его семьи жильем) сотрудников из других регионов? А происходит следующее: на те самые «опасные, вредные и тяжелые» работы все равно привлекаются женщины, но оформляются на другие позиции, с меньшей оплатой и без гарантий соблюдения техники безопасности, правовой защиты и страхования, положенного легально оформленным работникам. И если с сотрудницей что-то случится, это будет не травма или смерть во время выполнения профессиональных обязанностей, а по сути сторонний несчастный случай, за который наниматель будет отвечать в меньшей мере как административно, так и материально. «Уборщица» погибла, надышавшись химическими парами? Нарушила технику безопасности, ее тут вообще не должно было быть. И это совсем не то же самое, как если бы наниматель не позаботился о защите труда на производстве, а в результате погиб сотрудник, штатно выполнявший свою работу.
Почему список нужно отменить
Помимо ограничений, с которыми сталкиваются женщины при желании наняться на должности из старого и отчасти нового списка, такие запреты сами по себе формируют нездоровую ситуацию на рынке труда. Они создают сразу два перекоса. Первый — в том, что мужчины на «своем» рынке оказываются дефицитным ресурсом и позволяют себе не очень-то следить за актуальностью и качеством квалификации: уволившись в любой момент (подумаешь, пришел с бодуна, а шеф наорал и оформил прогул), они, пользуясь кадровым дефицитом, легко найдут новое место. Особенно это заметно в транспортных услугах — от такси до рейсовых автобусов и дальнобоя.
Второй — в том, что женщины, вытесненные в «разрешенные» области, попадают в противоположную ситуацию: за одно рабочее место могут бороться несколько кандидаток высочайшего уровня, и часто выиграет та, которая просит меньшую зарплату. В результате целые отрасли и области (дошкольное и школьное образование, младший и средний медперсонал, уход за детьми, больными и стариками, уборка, пищевое производство, розничная торговля в нижнем «среднем чеке», бухгалтерия) оказываются переполнены желающими работать женщинами, что позволяет нанимателю, будь то государственное или частное предприятие, ронять ставки вплоть до равных прожиточному минимуму. Это отправляет даже успешно нанятых женщин за черту бедности, потому что на одну работающую женщину приходится как минимум один иждивенец или пенсионер.
Получается, что даже легально трудоустроенная женщина с хорошим образованием живет на сумму меньшую, чем пособие по безработице, которое в России в 2019 году составляет от 1,5 тысячи до 11 тысяч 280 рублей. По разным оценкам, разница в числе доступных рабочих мест для мужчин и женщин в России может достигать 10 миллионов позиций, при том что мужского населения трудоспособного возраста в России 38,5 миллиона человек, а женского, даже с учетом более раннего возраста выхода на пенсию, — 37,2 миллиона. И стоит помнить, что гораздо больший процент женщин, чем мужчин, вообще переживает возраст выхода на пенсию, и гораздо больший процент женщин, чем мужчин, стремится сохранить работу после пенсионного возраста, поскольку есть и необходимость в заработке, и силы, чтобы работать.
По даннымСбербанка, женщины на пенсии сохраняют трудоспособность дольше, чем мужчины: к 60 годам продолжают трудиться 70 процентов россиянок (из тех, что работали к моменту выхода на пенсию). К 63 годам эта доля сокращается до 47 процентов. К 65 годам работает лишь 43 процента мужчин, трудившихся до наступления заслуженного отдыха. К 75 годам на работе остается всего 2 процента и мужчин, и женщин, занятых к моменту выхода на пенсию.
Таким образом, при общей практически равной численности фактически трудоспособного населения обоих полов мужчины имеют преимущество почти в несколько миллионов рабочих мест — примерно четыре рабочих места на трех кандидатов. Для женщин картина трагически иная: примерно два места на трех кандидаток в общем рынке труда. Каждая третья женщина имеет неиллюзорный риск остаться безработной в любой момент, потому что ее легко заменить, не прерываясь даже на чай, сотрудницей с не худшей квалификацией. В результате женщины соглашаются на неполные ставки, неполные недели, короткие дни, серую и черную зарплату, заведомую перегрузку, плохие условия труда и иные формы скрытой безработицы, позволяющие тратить зарплату одного сотрудника на труд двух и более людей.
Незримое насилие
Вторым глобальным социальным последствием поражения женщин в трудовых правах является, как это ни странно, домашнее насилие. Оно цветет там, где женщина в силу отсутствия у нее работы попадает в финансовую и далее в абсолютную зависимость от мужа, иногда отца, зачастую сына. Будучи вытеснена с и без того сверхконкурентного рынка «женского» труда по беременности и уходу за ребенком, она становится совсем непривлекательна для нанимателей уже как состоявшаяся мать. Критический дефицит яслей и детсадов и пониженная ответственность отцов превращает ее в глазах работодателя в «курицу», которой надо работать полдня, часто внезапно убегать и регулярно брать больничные.
Лишившись возможности при риске насилия найти другое жилье для себя и детей, женщина оказывается в западне: ее когда-то любящий супруг, почувствовав безраздельную власть, достаточно быстро превращается в чудовище, которому в отношении жены можно все — она же никуда не денется. Квартира в лучшем случае общая, детей под мост не потащит (и действительно, для нее крыша над головой у детей важней собственного здоровья), денег на билеты прочь из города или поселка нет, вещи и документы можно испортить, и куда она голая и нищая пойдет? По словам правозащитников, абсолютное большинство женщин, находящихся в ситуации хронического бытового насилия, — это декретницы, ухаживающие за маленькими детьми, или матери, так и не сумевшие выйти на работу после декрета.
Таким образом, ограничение в выборе легальной работы ухудшает и без того катастрофическую ситуацию с бытовым насилием. Одновременно с этим увеличивается число женщин, переживающих репродуктивное насилие, когда от отсутствия достаточных средств они не могут воспользоваться современными средствами контрацепции, которые не зависят от воли мужчины, получают нежелательную беременность и вынужденно делают аборт: согласно исследованию Курского научно-исследовательского института акушерства и гинекологии, 79 процентов абортов делают именно домохозяйки, женщины с отсутствием собственного дохода, находящиеся в зависимости от воли мужа. 91 процент женщин, делающих аборт, уже имеют одного или двоих детей и идут на отказ от третьего ребенка просто потому, что не готовы тянуть еще и его.
Третьим социальным последствием становится рост проституции в нищих регионах, когда женщины, не имея возможности заработать на себя и детей или уехать куда-то еще, вынуждены буквально выходить на трассу или устраивать «салон» у себя дома, когда в соседней комнате спит ребенок. Часто они же становятся жертвой работорговли, имеющей целью всю ту же проституцию, но уже в интересах сутенеров или клиентов-проституторов. Кроме столиц, в России самая высокая численность проституированных женщин именно в регионах с самой высокой реальной женской безработицей. В целом же, по разным оценкам, численность проституированных людей (на 96 процентов женщин) такова, что на 10 тысяч человек населения приходится 102 проститутки. Для сравнения: в Германии, где проституция легальна, это 49 человек; в Таиланде, где запрещена, но распространена, — 43.
Будущие матери
Список запрещенных работ напрямую противоречит статье 37 Конституции, которая, в частности, гласит, что каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, что принудительный труд запрещен, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, а также право на защиту от безработицы.
Но фактически возможность реализовывать свои конституционные права по этой статье есть только у мужчин — женщины до сих пор ограничены именно в возможности свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Они именно что дискриминированы — по признаку принадлежности к женскому полу.
Авторы и сторонники оставшегося запретного списка объясняют его наличие заботой о здоровье женщины как матери или будущей матери, превращая по сути ее право и возможность родить детей в ее дефект и повод для поражения в правах. Хочет ли женщина в будущем рожать детей, не хочет — неважно.
В начале апреля бывший мужчина, официально сменивший пол на женский и уволенный с работы, поскольку специальность печатника блокируется для женщин определенными работами, входящими в должностные обязанности, выиграл суд, стоя на позиции, что трансгендерность не дает ей возможности вынашивать и рожать детей. Суд постановил: уволенную персону в должности восстановить, выплатить ей компенсацию за моральный ущерб 10 тысяч рублей и за вынужденный прогул с момента увольнения и на все время судебной тяжбы — 1,8 миллиона рублей.
Какой вывод должны сделать из этого женщины, желающие свободно выбирать профессии из запретного списка? Нанести фатальный вред своей репродуктивной системе и потом по суду требовать трудоустройства? Заявления, что у женщины уже достаточно детей, что она вообще не хочет иметь детей, что она предохраняется и в ближайшую пятилетку рожать не планирует, ничего не стоят, они просто не имеют значения в существующей ситуации. По факту, даже климакс, клиническое бесплодие или пережитая гистерэктомия (ампутация матки) ничего не меняет — в списке это соображение остается как бы за скобками.
За скобками же остаются и сами «здравоохранительные» обоснования запрета: нет ни одного серьезного исследования, которое бы показывало, что некий конкретный фактор на производстве вредит женской репродуктивности и не вредит мужскому организму. Ни химическое, ни вибрационное воздействие, ни необходимость поднятия тяжестей, ни потребность в особой четкости восприятия и быстроте реакции, никакой другой производственный риск не бьют прицельно по женскому организму, сохраняя при этом в неприкосновенности мужской. Если некий риск и вредное воздействие существует, оно опасно людям любого пола, и думать надо не о том, чтобы именно женщин лишить возможности заработка по этой специальности, а о развитии техники безопасности и безопасных технологий для всех. Но это заставит нанимателей увеличить затраты на развитие и охрану труда — гораздо проще сэкономить на женщинах, ударив по их экономическим, трудовым и человеческим правам.
Указать женщине на ее место
Наконец, список нелогичен по сути своей: нельзя работать грузчиком, но можно таскать и детей с колясками, и лежачих больных, которых погрузчиком не переложишь. Нельзя водить автобус, но можно трамвай, гораздо более раритетную транспортную технологию. Звучат и утверждения о рисках рака груди в результате воздействия ацетонов и лаков, но никто не запрещает работу парикмахерш и маникюрш. Получается, что запрещены только наиболее высокооплачиваемые работы, а работы с такими же рисками, но оплачиваемые хуже или вовсе бесплатные совершенно легальны. Утверждения, что ни к чему разрешать то, с чем женщины не справятся в силу природной хилости, равны заблуждению, что любой мужчина сильнее любой женщины. Это не так.
Списки, основанные на якобы социальных посылах, практически без изменений, прямым переводом унаследованы от соответствующей статьи в советском кодексе законов о труде. Первый «запретный» список появился в начале 1950-х и касался добывающей промышленности: помимо вернувшихся с войны шахтеров подросло новое поколение мужчин, и женщины под землей вроде как стали не нужны. Под благовидным предлогом их вывели из этого сегмента рынка труда. К середине 1970-х список разросся, и кинозрители перестали видеть на больших экранах трактористок, каменщиц, электромонтерок, асфальтоукладчиц, летчиц и других прекрасных в своем профессионализме героинь труда. Женщине указали на ее место, а ее рабочее место перераспределили в пользу мужчин.
Но мир не стоит на месте. В прошлом году Украина полностью отменила такой список, приняв как данность полное право гражданок распоряжаться своим трудовым ресурсом и самостоятельно принимать решения о возможных профессиональных рисках — как это доступно трудящимся мужчинам. Россия же после постановления ООН о дискриминирующем характере этого списка решила скорректировать его содержание.
Но я очень надеюсь, что мы доберемся до полноценной свободы женщин в выборе работы, несмотря на сопротивление любителей «причинения добра». Это позволит решить множество проблем.
В Ростове-на-Дону пожар охватил несколько частных домов на Театральном спуске, после чего перекинулся на соседние улицы и переулки. Площадь возгорания — около шести тысяч квадратных метров. Горят по меньшей мере 25 зданий. К тушению пожара подключили несколько вертолетов и катер. Жители близлежащих домов эвакуированы, в городе введен режим ЧС. В местном ГУ МВД назвали маловероятной версию о поджоге, однако еще 9 августа местное издание DonNews сообщило о поступавших угрозах. Материал назывался «»Вас легче сжечь, чем что-то платить». Кто терроризирует жителей Театрального спуска». «Лента.ру» собрала в соцсетях фотографии и видео, сделанные очевидцами пожара.
А так пожар выглядит с земли, с Театрального спуска — улицы, где он начался, и с соседних улиц, на которые перекинулся огонь. Люди в комментариях сомневаются в официальной версии и утверждают, что все-таки имел место поджог.
Самый крупный ростовский паблик «ВКонтакте» объявил о запуске проекта #ПомогиРостов. Его администраторы собираются организовать финансовую помощь владельцам сгоревших домов.
Жители соседних улиц и районов помогают тушить пожар, многим приходится тяжело из-за устойчивой гари. Сообщается, что магазины рядом с горящими улицами бесплатно раздают воду ростовчанам. За медицинской помощью обратились 25 человек, трое из них госпитализированы.
Серия внеплановых проверок от Рособрнадзора и других контрольных органов — весной и летом этого года. Попытка лишения государственной аккредитации и недавний отзыв лицензии. Кампания против «гендерной лженауки» (университет проводит исследование ЛГБТ-сообщества) и приостановка занятий по решению суда. За день до возвращения лицензии корреспондент «Ленты.ру» встретился со студентами и преподавателями Европейского университета в Санкт-Петербурге (ЕУСПб) — чтобы узнать, готовы ли они работать в России, получив такой опыт общения с государством еще на студенческой скамье.
«Внимание! Это важно!» — призывает набор плакатов против алкоголизма, вывешенный в вестибюле Европейского университета в Санкт-Петербурге. Десяток листов А4 — дядя Сэм с подписью «Водка оружие врага, не пропей Россию!», «Несовместимы спорт и пиво» и пр. Таким образом в вузе исправили одно из 120 нарушений, выявленных летней проверкой Рособрнадзора — «отсутствие стенда с антиалкогольной пропагандой».
От остальных претензий Рособрнадзора Европейскому университету так легко отбиться не удалось. Оно и понятно. Старт проверкам дал сам Виталий Милонов, получивший, как это теперь принято, письмо от «группы молодежи», недовольной вузом.
«Косяки, как принято говорить, были», — признает декан экономического факультета Максим Буев: выпускник ЕУСПб, степень в Оксфорде, работал вице-президентом одного из британских банков, вернулся на родину в alma mater. «Есть ощущение нечетко выраженного внешнего давления — но есть и четкое понимание необходимости наладить бюрократический оборот внутри университета». В Рособнадзор, по словам декана Буева, с лета ушло около 10 тысяч листов документов: «Это нанесло серьезный ущерб и учебной, и научной деятельности. Мы не государственные, обширного аппарата у нас нет».
В результате из 120 нарушений к осени осталось чуть более тридцати. Затем их число сократилось до трех, более формального толка, но дело, как оказалось не в количестве. Суд отозвал лицензию и занятия прекратились. Затем — вмешательство Владимира Путина, призвавшего правительство экстренно рассмотреть случай с ЕУСПб. И последовавшее за этим второе решение суда, вернувшее Европейскому лицензию.
Занятия начались в минувшую пятницу, семестр точно будет завершен. На вопрос о перспективах здесь иногда отвечают Шекспиром: «Дальнейшее — молчанье».
Бумажный тигр атакует
Вуз — негосударственный, основан в 1994 году с подачи петербургского мэра Анатолия Собчака. Пять факультетов, дюжина исследовательских центров, мощный международный попечительский совет во главе с Михаилом Пиотровским. Первоначально университет жил в большой степени на деньги зарубежных фондов и компаний, но с недавних пор по понятным причинам они выбыли из процесса.
«Сейчас все финансирование — российское, — подчеркивает ректор ЕУСПб Олег Хархордин. — Иностранных денег университет не получает. Мы первыми в городе создали фонд целевого капитала: некая сумма лежит в банке, проценты идут на деятельность университета. Для крупных вузов, вроде МГИМО или Санкт-Петербургского госуниверситета, это слону дробина. А мы небольшая школа, для нас это серьезный кусок бюджета».
Еще один кусок — отечественные гранты. Остальное — на первом этаже три стенда с золотыми табличками с названиями компаний-жертвователей и именами меценатов. Сплошь Россия: Сбербанк, «Газпром», Владимир Потанин, Владимир Евтушенков, Алишер Усманов, «Сумма», ВТБ, «Онэксим»…
Среди иных причин неприятностей вуза, не имеющих отношения к образовательной деятельности, часто упоминают о здании, которое занимает вуз: Малый мраморный дворец, он же особняк Кушелева-Безбородко близ набережной Невы. Время от времени заходит речь о его реставрации и «адаптации к современным нуждам».
Еще есть «избыточные контрольные функции и дотошное администрирование». Так аккуратно на сайте университета обозначили нынешний интерес Рособнадзора к вузу. «Нападение бумажного тигра», как уже успели окрестить проблемы ЕУСПб — для России вполне самостоятельная причина. Особенно когда в основе депутатский запрос. Особенно от Виталия Милонова.
Окрашенные в либеральное
«Одиннадцать проверок за лето и осень», — подсчитывает Олег Хархордин. До нынешней истории процесс контроля всегда был одним и тем же: «Приходит ведомство — например, комитет по охране памятников или налоговая. Мы получаем список претензий, далее все заканчивается либо устранением выявленных недостатков, либо штрафом». В принципе, все то же самое должно было быть и с Рособрнадзором — но процедура, по словам Хархордина, затянулась настолько, «что там получили право отобрать лицензию».
Ректор особо заостряет внимание на вынужденном — то есть по письму депутата Милонова — характере нынешних проверок: «Сначала восемь человек неделю у нас работали, потом все лето сопровождали. Сколько государство потратило денег и на это, и на проверку десятков килограммов документов, которые мы им выслали, и на представление своих интересов в судах — два мировых, один районный, обжалования…».
Возле ректората висит список докладов на декабрь. Актуальная повестка вперемешку с вечными ценностями: «Ельцин-Центр: мемориальная традиция и современная историческая память в России», «Почему Гомер?», «Переосмысляя вызов популизма», «Культ новомученика Евгения Родионова в современной России». Или вот: «Постсоветская Эстония: трансформация или мимикрия?»
«Нас всех окрасили в либеральные цвета в ходе кампании черного пиара, — говорит декан Максим Буев. — На самом деле здесь учат обычному научному подходу: подвергай все критике, или сомнению. Никакой догмы, просто позитивистское изучение любого предмета от политики до истории искусств и так далее».
Цирк с чертями
«Черт знает что в виде тематики», — охарактеризовал преподавание в ЕУ депутат Госдумы Виталий Милонов, с чьей подачи летом стартовали проверки Рособрнадзора. «У них там идут полным ходом исследования гендерного равенства», — сообщил депутат в прямом эфире одного из телеканалов. По его мнению, «студентов там заставляют писать [работы] по защите прав секс-меньшинств, прочих чертей и бесов».
Гендерный центр в составе Европейского университета действительно есть. Но Олег Хархордин не припоминает, чтобы там когда-либо занимались более десяти магистрантов либо аспирантов из двух с лишним сотен. «Проблемы старения, проблемы детского возраста, — обозначает тематику ректор ЕУ. — Разумеется, есть и изучение сексуальной ориентации — теми коллегами, кто занимается темой… Центру двадцать лет, он производит обычное академическое позитивистское знание». Ректор Хархордин не очень понимает, кого из молодых коллег — в терминологии депутата Милонова — можно заставить заниматься тематикой ЛГБТ.
«Формирование пятой колонны в чистом виде, формирование группы либерастов, “болотников”. Вуз занимается неправильным делом», — уверен депутат Милонов. То, что за ЕУ вступились на самом верху, Виталия Валентиновича не останавливает — теперь уже в статусе депутата Госдумы он, похоже, готов бороться с внутренними врагами, что называется, невзирая: «Нельзя прикрываться высокими именами, осуществляя вредительскую деятельность».
«В своей стране, на своем языке»
Аспирант факультета истории искусств Екатерина Михайлова-Смольнякова занималась старинным танцем, окончила биофак питерского университета — а потом поняла, что хобби выше диплома. Сейчас Екатерина пишет диссертацию по иконографии танца в Европейском университете — после двух лет магистратуры здесь же. «Мы, искусствоведы — беззубые, аполитичные», — подчеркивает она. «Главное — доступ к материалу». Тем не менее, при прочих равных, Екатерина не рассматривает отъезд как выбор: «Хочу работать в своей стране, на своем языке».
«Мы долгое время создавали такой университет, который напоминал бы западный — чтобы российским студентам как раз не надо было бы никуда уезжать», — объясняет Олег Хархордин. В этом, по его словам, суть долгой дискуссии с другим негосударственным вузом, Российской экономической школой (РЭШ) Сергея Гуриева. По мнению коллег из РЭШ, российская наука под названием economics устроена так, что докторантура по этой специальности внутри страны невозможна, потому что неконкурентоспособна. «Я на это всегда говорил: “Сергей, посмотри, вы отправили за десять лет из страны 250 экономистов. Где они все?” — вспоминает Хархордин. — Он отвечал, что вернулись 20 крупных, заметных экономистов. Но мне интересно, где еще 230?»
«Первый раз мы почувствовали некоторую турбулентность в апреле», — говорит Дмитрий Смирнов со второго курса факультета экономики. «Тогда университет хотели лишить государственной аккредитации, то есть права выдавать диплом гособразца». На студентах это не отразилось: соответствие учебных программ российскому стандарту было установлено за месяц, да и занятия не прерывались. Так что разницу между аккредитацией и лицензией — то есть, самим правом кому-либо преподавать, которого чуть не лишился вуз, — здесь за нынешний год все выучили назубок.
Дмитрий учится на гранте. Вариант уехать из страны рассматривается, но только по модели декана Буева: за степенью — и обратно. Если, конечно, дадут нормально доучиться здесь.
В любом случае «думать, что хорошо там, где нас нет — это излишне», полагают однокурсники Смирнова — молодые экономисты из ЕУСПб. «Банкинг, прикладные исследования — все это нужно не только в науке, но и различным организациям здесь», — говорит Евгений Владимиров. «Весь предыдущий курс по нашей специальности остался тут, — продолжает Галия Газизова. — Одна из выпускниц прошлых лет сейчас работает в Центробанке, вела у нас пару курсов. Очень интересно, полезно».
Аккуратней с Ульяновыми!
Будущий историк Мария Пономарева, отучившись в Европейском университете, точно собирается уезжать: в Петербурге совсем не ее климат. Так что — либо искать кандидатскую степень в Москве, либо подаваться на Ph.D за рубеж и потом возвращаться в Россию. Третьего не дано: «Позиция “пора валить” — совершенно не моя», говорит Мария. Того же мнения придерживается и большинство ее коллег — при условии, что университет сохранит себя в целости и сохранности.
«Высшее образование, вписанное в большой общественный проект, всегда социализирует, — подчеркивает Илья Доронченков, декан факультета истории искусств, некогда преподававший в одном из университетов США. — Если бы Владимира Ульянова не выгнали с первого курса Казанского университета — возможно, он бы к 1917 году заседал в Госдуме в качестве системного политика… Нельзя мешать амбициозным молодым людям получать образование там, где они хотят. Особенно на родине».
Это не значит, уточняет декан, что амбициозные и молодые пойдут на баррикады или в оппозицию. «Но у них появятся основания для сомнения. С потенциально нежелательными для существующего порядка вещей выводами. Не по-государственному это», — уверен декан Доронченков.
Впереди — суды, которые должны поставить точку в деле Европейского университета: разобрать те самые три претензии Рособрнадзора. А еще на самом высоком уровне скоро пройдет совещание, где будут решать, что же делать с законом о некоммерческих организациях. Наверняка там рассмотрят и особый случай частного высшего образования. В Европейском университете не против послужить живым примером для смягчения этой части законодательства. Ключевое слово — «живым». «Высокая волатильность — обычный режим для России. Отнюдь не только в экономике, — пользуется профессиональной терминологией декан Максим Буев. — Что ж, нам тоже надо учиться жить в этом режиме».
Россия и Белоруссия подошли к общему празднику — Дню единения народов, обмениваясь взаимными претензиями и обвинениями. Встреча двух лидеров откладывалась несколько месяцев. За это время Александр Лукашенко прошел путь от любви до ненависти и обратно. В понедельник, 3 апреля, он добился желаемого — в Константиновском дворце все проблемы с ним обсуждала не команда министров и их помощников, а лично Владимир Путин. Но споры о деньгах и долгах померкли на фоне теракта, прогремевшего в питерском метро. Белорусский лидер, как мог, выражал российскому поддержку.
Не дадут жить спокойно
«Знаете, на фоне таких событий эти проблемы просто меркнут», — выразил соболезнования Лукашенко. И предупредил: «Спокойно нам жить никто не даст, к сожалению, поэтому нам надо быть готовыми ко всему».
В Константиновском дворце лидеры оказались во второй половине дня. За несколько часов до этого Владимир Путин выступал на Медиафоруме ОНФ, который для удобства президента перенесли из Ленэкспо на Васильевском острове в Экспофорум, расположенный в пригороде Санкт-Петербурга недалеко от резиденции главы государства в Стрельне. Мероприятие было недолгим (по сравнению с предыдущими встречами) и вялым. Путин торопился уйти. «Александра Григорьевича нельзя заставлять ждать», — придумал он весомый довод.
Вероятно, все проблемные вопросы стороны обсудили еще накануне. И поэтому по планам в понедельник на общение с глазу на глаз отводилось всего полтора часа. И тут прогремели взрывы в питерском метро — дело небывалое и немыслимое. Путину доложили, что рассматриваются все версии произошедшего: терроризм, бытовая и криминальная. Президент подчеркнул, что расследование уже в ближайшее время даст ответы на все вопросы. Полтора часа, отведенные на общение с Лукашенко, растягивались. Константиновский дворец, по всей видимости, превратился в экстренный штаб.
Все испортил денежный вопрос
«Разгрузить» повестку перед встречей президентов на прошлой неделе пытались премьер-министры двух стран. И потерпели неудачу. Москве и Минску так и не удалось урегулировать нефтегазовый спор, тянущийся больше года. Белорусская сторона не высказывала намерений выплачивать долг за газ, который уже превысил 700 миллионов долларов.
Не пожелав платить за каждую тысячу кубометров «голубого топлива» по 132 доллара (Минск считает справедливой цену в 73 доллара), Белоруссия в одностороннем порядке начала платить меньше. Россия приняла асимметричные меры — заявила о снижении поставок нефти в Белоруссию с 24 до 18 миллионов тонн в год. «Зачем хвататься за живое?», — возмутился Лукашенко и гордо заявил, что не станет выбирать между независимостью страны и российской нефтью.
Кремль отвечал цифрами, напомнив, что российская сторона оказала масштабную экономическую помощь Белоруссии не только беспошлинными поставками нефти, но и кредитами по разным направлениям, которые измеряются миллиардами долларов. Правда, в последние два года объемы российской помощи резко сократились.
«10 процентов годового ВВП республики обеспечивается дотациями, преференциями и доступом к российскому рынку. Это огромная цифра! — указывает замдекана факультета мировой экономики Высшей школы экономики Андрей Суздальцев. — Кроме того, ежегодно поддержка России выливается в сумму от 6 миллиардов до 9 миллиардов долларов. Еще надо отметить, что более 40 процентов экспорта республики составляют продукты, выработанные из российской дешевой нефти».
Если считать поддержку, оказанную белорусской экономике за последние двадцать лет, включая прямые дотации и различного рода списания долгов, кредитование, субсидированные цены на энергоносители, то сумма составит 100 миллиардов долларов, указывает Суздальцев.
Шантаж и натиск
Впрочем, спор двух столиц многогранен и денежным вопросом не ограничивается. Тут и продуктовые разногласия, и пограничный вопрос, и демарши белорусского лидера, демонстративно отказавшегося ехать на саммит ОДКБ и ЕАЭС в декабре прошлого года.
В феврале во время рекордного, 7,5-часового общения с прессой и народом, Лукашенко заявил, что «ситуация уже дошла до того, что я имею мало права скрывать». На полный список высказанных претензий к России ушла бы вся статья. Но самая главная обида звучала вскользь — это невнимание Путина к Белоруссии. Проблемы с Минском даны на откуп министрам, а Лукашенко предпочел бы, чтобы Путин их решал лично. Поэтому Батька выдавал детали закрытых переговоров на высшем уровне, ядовито вспоминая, как просил Путина: «Володя, не порти вечер».
«Это действительно шантаж. Но и Россия не в меньшей степени шантажирует Белоруссию устами чиновников», — указывает белорусский журналист и политолог Валерий Карбалевич. Он подчеркивает, что это взаимная форма отношений.
Создававшееся двадцать лет назад Союзное государство превратилось в странное объединение, где нет ясных и понятных правил, нормальных рыночных отношений, указывает эксперт. «Все основывается на договоренности между президентами. Но как конвертировать понятие «дружба» и «союзничество» в деньги? Поэтому конфликты в российско-белорусских отношениях запрограммированы самой природой, самой матрицей этих отношений», — указывает Карбалевич.
Однако за несколько дней до встречи в Константиновском дворце Лукашенко уже называл Путина «родным братом» и заверял, что у них «блестящие отношения», призвав не волноваться по этому поводу. «Может быть, еще будет время, когда придется спиной к спине стать и отстреливаться, ну, как военные люди говорят», — отметил белорусский лидер.
И действительно, Батька выбил себе возможность обсуждать дела лично с Путиным. Как рассказал перед встречей представитель Кремля Дмитрий Песков, президенты обсуждали вопросы наедине. Министров звали «при необходимости». В каком-то смысле президенты, и правда, встали спина к спине.
Не осталось нерешенных вопросов
Переговоры продолжались более пяти часов. Выйдя к журналистам с заявлениями, президенты в один голос заверили собравшихся в том, что все проблемные вопросы решены. Владимир Путин дал понять, что результат переговоров есть, и в ближайшие десять дней правительства двух стран формализуют договоренности двух лидеров.
Это было похоже на прорыв. Стороны сблизили позиции по ценам, нашли возможность взаимных уступок, перечислял российский президент. Подтвердили свое стремление выработать правила по созданию единого рынка электроэнергии к июлю 2019 года. А также готовность сделать все для того, чтобы к 1 января 2018 года разработать совместные правила по единому рынку газа.
«На сегодняшний день спорных вопросов не осталось, будем и дальше укреплять союзное государство», — резюмировал Путин.
Лукашенко начал с благодарности за то, что в такой сложный момент Путин смог сконцентрироваться на общих проблемах и решить их в позитивном ключе. «Конечно, плохо, что президентам приходится вмешиваться и решать проблемы не нашего уровня», — посетовал он, словно, забыв, что неоднократно именно к этому и призывал.
По словам белорусского лидера, «приличный промежуток времени» уделили международной повестке дня: поговорили о соседях, о политике Евросоюза, о выстраивании отношений с Соединенными Штатами. «Я Владимира Владимировича попросил и о Белоруссии не забывать», — с деланной скромностью заметил Лукашенко.
Кроме того, президенты обсудили безопасность, но подчеркнули, что собирались это сделать еще до взрыва в метро. «Мы бы просто хотели сохранить стабильность России и Белоруссии. Уж слишком мало тихих и спокойных точек на планете осталось», — заключил Лукашенко.
Деталями договоренностей президенты не поделились. Российский вице-премьер Аркадий Дворкович сообщил, что белорусская сторона намерена выплатить долг (более 700 миллионов долларов), российская — возобновить поставки нефти до 24 миллионов тонн в год, а «Газпром» даст скидку на голубое топливо. Словом, действительно, решили по-братски. И понадобился всего один разговор, в конце которого Лукашенко потянулся обнять Путина, да так и не обнял.