Нами Микоян — не просто свидетель эпохи. Судьба распорядилась так, что многие годы она жила среди узкого кремлевского круга людей, от которых зависела судьба страны, а нередко и всего мира. О привычках и частной жизни вождей, о строгом Сталине, мстительном Хрущеве, простоватом Брежневе, об Андропове, Горбачеве и Ельцине, о тайной организации «Четвертый рейх», о маршале Победы Жукове и о гипнотизере Мессинге — во второй части беседы «Ленты.ру» с Нами Микоян.

Первую часть читайте здесь.

Когда в СССР началась коррупция? Проще говоря, когда госчиновники начали воровать?

При Хрущеве. Сталин такого не допускал. При нем все очень строго было и все боялись. Я сейчас уже не вспомню фамилию — крупный был управленец. У него на даче жили в пруду лебеди. Потом он сделал себе из двух соседних квартир одну — такая вроде мелочь по нынешним временам. Так его только за это сняли со всех должностей и осудили. А был такой Бенедиктов — нарком земледелия, министр сельского хозяйства СССР. Я знала его семью. Он жил со своей секретаршей, у них родился ребенок. И шофер на партсобрании сказал, что возит его и к жене, и к этой женщине. Сталин Бенедиктова очень уважал, но сказал: выбирай — или остаешься с женой, или уходишь к любовнице. Только так. Сталин был в этом отношении очень строг.

И с дочерью был строг. Я помню, когда она хотела квартиру, он ей сказал: или дачу, или квартиру — выбирай. Такого, как сейчас, при Сталине не могло быть. Я жила в семье Микояна, при Сталине у него ничего своего не было. Дача, квартира, мебель — все было государственное. А Хрущев сразу начал одаривать своих. Сын Сережа получил Героя Соцтруда, еще что-то получил. При Брежневе уже все имели личные квартиры, дачи. Такое уже дерьмо пошло, извиняюсь…

Расскажите о Хрущеве. Каким он был?

Я бы его вообще ни за что не считала. Мелкий, злопамятный, мстительный, неряшливый… Не скрою, у меня к нему и личная есть неприязнь — он убрал моего дядю, причем так мелко, как Сталин не сделал бы никогда. Григорий Арутинов (Арутюнян) был первым секретарем ЦК Армении. Сталин к нему относился с огромным уважением. Если дядя приезжал на прием к Сталину по каким-то рабочим вопросам, ему не нужно было проходить через запись у секретаря — Сталин его сразу принимал. А если он был Сталину нужен, звонил Поскребышев и очень уважительно просил приехать. Такое было к нему отношение. У дяди было четыре ордена Ленина за Армению.

Не помню уже, в каком году, но еще при Сталине, Хрущев написал в «Правде» статью, он тогда на Украине работал. В ней он писал, что на Украине вместо деревень должны быть только агрогорода. Такую цель он поставил. А дядя на пленуме ему ответил: «Я не знаю, как на Украине, но в Армении до агрогородов еще очень далеко. Деревня нищая». Ну и так далее…

Сталин с дядей согласился и велел Хрущеву там же, в «Правде», написать, что он был неправ. Хрущев тут же написал. Но проходя по коридору пленума мимо Арутинова, сказал ему: «Мы с тобой еще встретимся на узкой дорожке».

Что это значит — «встретимся на узкой дорожке» — дядя тогда не понял, он мне сам об этом рассказывал. Но Сталин умер, и они встретились «на узкой дорожке». Хрущев снял его с работы, и после этого уже никто не мог ему дать новую работу в Армении. Дядя переехал в Грузию, но и там его никто не осмелился взять на работу. У него началась депрессия. Последовал один инфаркт, другой. Он мне часто говорил: «Я боюсь Хрущева».

Я привезла его лечиться в Москву, когда он уже ходить не мог. А ему всего 57 лет тогда было. Как-то раз мы с мужем пришли на футбол, и там сидела Фурцева, а с Фурцевой я была в добрых отношениях еще с юности. Она меня спрашивает: «Как Арутинов?» Я ей объяснила, что он болеет, работы нет, не может найти. Она была секретарем ЦК и смелой женщиной. Сказала: «Приходи завтра ко мне на Старую площадь». Я пришла. Она сходила к Суслову, вернулась и говорит: «Передай Арутинову, что он будет работать в Грузии завотделом». И это было самое большое, что он мог получить. Но он уже был так болен, что через месяц умер.

Я уверена, что этого бы не случилось, если бы Хрущеву не захотелось «встретиться на узкой дорожке». Но я плохо отношусь к Хрущеву не только потому, что из-за него умер мой приемный отец, — нет, а потому, что это мелкая душонка.

На днях мне какая-то газета попалась, где перечислялись промахи Хрущева, и там, между прочим, говорилось и об агрогородах — что это был его просчет. Столько лет прошло! Значит, дело было не в Сталине и не в Арутинове.

Вы часто с Хрущевым встречались?

Да, часто. Хрущев не оставлял впечатления серьезного и умного человека, к которому хотелось бы прислушаться. Нет! Не понимаю, как он мог стать первым лицом государства.

Вот еще о таком случае расскажу. Анастас Иванович Микоян отмечал день рождения. Обычно у него собирались только родственники. Родственников было много: сыновья с семьями, брат жены, его брат, зять… В общем, много. Вдруг распахивается дверь, входит Хрущев. Анастас Иванович сразу как-то напрягся. А Хрущев, довольный, уселся за стол. Для него тут же принесли водку, коньяк — то, что дома у нас никогда не пили. Дома пили только вино. А он пил много, вел себя развязно, громко говорил, постоянно хохотал. И ел так неопрятно! Весь обляпался, обсыпался сахарной пудрой. Анастас Иванович попросил меня взять щетку и почисть Хрущеву костюм. Мне это несколько раз пришлось делать.

А вот жена его Нина Петровна мне нравилась. Она была простой и доброй женщиной. У нас сложились с ней теплые отношения. Жили мы на Воробьевых горах в соседних особняках, между которыми имелся внутренний проход через калитку. Особняки были типовыми, как два близнеца, с одинаковым расположением комнат. В длинном холле у Хрущева стояли вдоль стены стеклянные шкафы с полками, на которых были выставлены ценные подарки, которые ему присылали.

Помню, как меня это коробило. Микоян обычно ничего в дом не приносил, а все подарки передавал в Музей революции, для всеобщего обозрения, а не для личного пользования. Это правило ввел Сталин, и все окружение ему подчинялось.

А Хрущев считал это своей собственностью. И сам делал драгоценные подарки иностранным королям и президентам из художественных фондов государства.

А как он к искусству и культуре относился?

Вы же знаете знаменитую историю с посещением Хрущевым выставки художников в Манеже? Я там была в это время. Хорошо запомнила, как он визгливо кричал, его нелепые самоуверенные оценки работ Фалька, Эрнста Неизвестного и других. В его окружении, особенно среди работников отдела культуры ЦК КПСС, началась паника. Фалька немедленно убрали, весь второй этаж после ухода Хрущева закрыли.

Или вот как он встречался в Завидово с творческой интеллигенцией на так называемой дальней даче Сталина. Во дворе накрыли столы. Хрущев начал произносить тосты, говорил громко, без остановки, не стеснялся в оценках, обругал Маргариту Алигер, переругался с Мариэттой Шагинян, рискнувшей ему возразить…

Хрущев был невежественный. Я его не любила, просто не любила. Не за личные обиды, а просто как личность. Он мне неинтересен. Вот вам интересно читать его книги?

С точки зрения истории — да. Это же взгляд очевидца…

Думаете, это его взгляд? Да что он сам мог бы написать! Это взгляд его помощников. Аджубея, наверное. Была еще дочка его сына, у которой муж журналист. Ему все писали.

Когда Хрущева сняли, дочка его сына пришла ко мне и говорит: «Что мне делать? Нина Петровна в Чехословакии отдыхает, мне надо как-то папу успокоить, поддержать». Я говорю: «Возьми детей, отвези к нему. И вот тебе книжка Ирвина Стоуна «Моряк в седле»». Я тогда подумала, что книга о мужественном человеке ему поможет. Она на следующий день вернулась, зашла ко мне, принесла книжку обратно, сказала: «Папа книжки читать не любит». Вот и все, вот вам весь Хрущев.

(Видимо, речь идет о внучке Юлии от старшего сына Хрущева, который пропал без вести во время войны. Хрущев удочерил внучку, и она звала его папой — прим. «Ленты.ру».)

Когда человек занимает такую должность, все на него начинают смотреть иначе. И он сам становится иным, вылезает его истинное лицо, хочет он того или нет. Нет, я не знаю, что он сделал для страны.

Но ведь это Хрущев ликвидировал ГУЛАГ, выпустил на свободу миллионы людей…

Ну и что? Вы бы тоже так сделали. Это безусловно надо было сделать. Берия бы это тоже сделал, если бы его не расстреляли. Это не заслуга Хрущева, это была историческая необходимость.

А Брежнев?

Что такое Брежнев? Брежнев был еще проще. Даже проще, чем Хрущев. Но в ином плане. Хрущев — это деревня. Брежнев — нет, конечно. Проще в том смысле, что он вообще не ставил каких-то задач. Навешивал себе звездочек Героя Советского Союза, Героя Социалистического Труда. Дочка его черт знает чем занималась, хапала бриллианты…

Когда Микоян был в силе, Брежнев очень старался ему угодить. На дне рождения Анастаса Ивановича музыканты заиграли лезгинку, Брежнев тут же выскочил в центр зала и стал с жаром танцевать. К нему присоединилась жена одного из сыновей Анастаса Ивановича — Алла, дочь расстрелянного по ленинградскому делу Алексея Кузнецова. Брежнев очень старался, чтобы именинник его заметил.

После снятия Хрущева отношение Брежнева к Микояну резко изменилось. Анастас Иванович это почувствовал и подал в отставку, которая была тотчас принята.

В какое-то время я сблизилась с его невесткой, женой сына Люсей. Брежнев тогда уже умер. Я сказала, что хотела передать Брежневу письмо с просьбой об Арутинове, чтобы его имя как-то реабилитировали, что ли. И она говорит: «Ой, что же ты не сделала? Дед всегда говорил: пользуйтесь, пока я жив».

Вот он, Брежнев! «Пользуйтесь, пока я жив»! Такого не было ни у Микояна, ни тем более у Сталина. Поэтому я и говорю, что они все мельче стали. Крупные к тому времени все уже выгорели.

Андропов таким же мелким был?

Нет. Андропов — нет. Андропов честный, чистый, умный. Но он реально заболел.

Многие считают, что если бы он достаточно долго руководил, то мог бы навести в управлении государством порядок.

Я думаю, да. Думаю, что-то пришло бы в порядок. Я хорошо знала его жену. У них был совсем другой стиль жизни. Никто не пользовался своим положением. Да, Андропова можно было выделить.

А еще кого?

Я бы выделила Горбачева — за его честность, за искренность, за его желание все сделать хорошо. Другое дело, что он не смог. Я не хочу сказать, что у него масштаб личности мелкий, — нет. Но мозги у него какие-то другие. Не мог он все охватить. Невозможно ему простить, например, Сумгаит. Но в то же время я понимаю, как это могло произойти. Я приезжала к нему, говорила с ним, видела, как все это происходило… Что-то проходило мимо него. Кто-то другой этим руководил, кто-то другой создал Сумгаит. Он узнал о том, что происходит, через два дня, когда уже поздно было. Такого не могло случиться при Сталине.

Почему у Горбачева перестройка не получилось?

Я же говорю — голова не та.

А Ельцин?

Ельцин был более такой… хитрый, наверное. Распустил страну, чтобы убрать с пути Горбачева. Может быть, если бы не спился, что-нибудь и сделал бы. Но идеи у него уже не было.

А у кого-то после Сталина была идея?

Скорее всего, нет. Ленин, Сталин были фанатиками идеи коммунизма, безусловно. А потом уже и идея исчезла. А сейчас… Кто сейчас во что-то верит? Я смотрю на своих внуков — это совсем другое поколение, они не знают, что им делать. Нам кажется, что они бездельники. Нет. Когда я росла — была война, были госпитали, это была наша общая забота, общее волнение, и мы делали все для нашей страны. Это ощущение страны у нас было. А что у них — у них есть страна? Они никому не нужны. Что, допустим, они должны обязательно сделать? Раньше, помните, после института всех куда-то направляли, о каждом человеке как бы помнили. А они кому-то нужны? Нет!

То есть это не в них проблема?

Нет. У меня двое взрослых внуков, очень талантливых. Вот, посмотрите, у меня икона — это моя внучка написала. Сейчас она нашла работу, в неделю два раза в школе преподает живопись. Талант безусловный, но что-то в ней пусто. Не хочется ни любить, ни бороться за что-то. Что значит — никому не нужен? Это не буквально, что ты пришел — и не нужен, им просто некуда прийти. Я не думала об этом раньше, но вот сию минуту вдруг подумала… Вот мы ругали комсомол, а, может быть, не надо было? Комсомол тоже помогал нам стать людьми. Я была секретарем комсомольской организации в школе. Шла война. Мы решили ходить в госпитали, помогать раненым. Комсомол как-то нас организовывал.

Я застал комсомол в 70-е уже совсем другим, и мне его совершенно не жалко.

Все это было уже потом… Я сама ушла из коммунистической партии, когда партия еще существовала. Не могла ходить на эти собрания. Стыдно было. Все сгнило. С Хрущева начался весь этот распад.

Вы знали многих выдающихся людей своего времени. Хочу расспросить вас о некоторых из них. Вы уже не раз вспоминали Анастаса Ивановича Микояна, в семье которого прожили много лет. Его политическая карьера абсолютно уникальна. Микоян стал членом ЦК партии в 1923 году, еще при жизни Ленина, а ушел в отставку в 1974 году, при Брежневе, успешно пережив все смены курса страны, смены вождей, все процессы, чистки и разоблачения и получив за свою работу шесть (!) высших наград страны — орденов Ленина. В народе о нем сложили поговорку «от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича». Как ему это удалось? Как такое вообще возможно?

Он, конечно, очень умный был. Сказать хитрый — неверно. Слово «хитрый» всегда имеет какой-то негатив. А вот если сказать осторожный, проницательный — в этом будет много качеств, которые позволяли ему не делать глупостей. Сдерживать себя. Даже когда арестовали его детей Вано и Серго, он не вмешался.

Сколько им лет было? Старшему пятнадцать, а младшему?

Серго было двенадцать.

Ужасная же история. 1943 год. Дело тайной антисоветской организации «Четвертый рейх». В то время и за меньшее расстреливали, а их тогда просто выслали.

Как повернуть… Вот представьте себе, что это не дети Микояна, а просто чьи-то мальчики. С чего все началось? Был такой нарком авиации Шахурин. Его 15-летний сын Володя был влюблен в дочку дипломата Уманского, которого назначили послом то ли в Мексику, то ли куда-то еще в Латинскую Америку, точно уже не помню. И она должны были улетать с родителями. А мальчик уговаривал ее остаться. Они поссорились, и он ее убил. Застрелил на лестнице Каменного моста, а потом выстрелил в себя. Когда начали выяснять, где он взял оружие, оказалось, что револьвер дал ему Ваня Микоян.

А откуда взялась антисоветская организация «Четвертый рейх»?

Ну это совсем смешно. У них была игра. Они придумали страну, в которой было свое правительство. Сын Шахурина, Володя, вел записи. Каждый из них был назначен на какую-то должность. Вот это все вместе плюс револьвер и стало причиной ареста. Некоторое время они провели в тюрьме, а потом их выслали в Узбекистан. Время было такое. Шла война.

И Анастас Иванович не стал вмешиваться?

Не имел права. Сталин это не одобрил бы. Но кое-что он, конечно, сделал. С детьми поехала домработница. В Узбекистане присматривал за ними местный секретарь ЦК. Это все ужасно, но не трагично.

Вернулись они уже после смерти Сталина?

Нет, Сталин был еще жив.

Анастас Иванович запомнился мне очень порядочным и добрым человеком. Настолько добрым, насколько мог быть политический деятель. Конечно, ему постоянно приходилось за всем следить, все взвешивать, чтобы не сделать ошибку. Но детей и внуков он очень любил. Каждый отпуск брал десять внуков с собой отдыхать. Другой бы от них устал, а он — нет.

Расскажите о маршале Победы — Георгии Константиновиче Жукове.

Сложилось так, что мне довелось близко знать его семью — как первую, так и вторую. С моим мужем служил Юра Василевский, сын маршала Василевского. Юра был женат на дочери Жукова Эре.

В конце 50-х Жуков попал в опалу. Считали, что он планировал свержение Хрущева. Об этом случайно узнала Фурцева, тогда член президиума и секретарь ЦК КПСС, и сообщила Хрущеву. После зарубежной командировки Жуков вернулся в Москву, а на аэродроме его уже ждут машины с сотрудниками КГБ. Дочь и зять успели предупредить Георгия Константиновича, чтобы он ничего не предпринимал. Но от должности министра обороны его освободили, и в печати его имя перестали упоминать.

А как он жил?

К тому времени, как его отправили в отставку, от своей первой жены он уже совсем отдалился. У него была любимая женщина — Галина Николаевна. Очень приятная, красивая, рослая, спокойная, под стать ему. Прекрасная была пара. У них родилась дочь Маша. Жуков жил с ними, изредка навещая старую семью на улице Грановского.

Квартира на Грановского была не просто большая — барская. С черным ходом, с множеством дорогих красивых вещей — военных трофеев: старинной мебелью, редкими вазами, коврами, картинами, книгами. Первая жена очень ревновала Жукова и тяжело переживала его визиты.

Галя любила классическую музыку. Мы перезванивались, я помогала ей доставать билеты. Сам Жуков неожиданно оказался не суровым и сухим, каким я его раньше представляла, а мягким и приветливым человеком.

Как вы считаете, если бы заговор против Хрущева удался, мог бы Жуков возглавить страну?

Я так не думаю. Кроме того, чтобы быть храбрым и умным военачальником, нужно еще иметь государственное мышление. Да, Жуков был сильный и умный человек, но я никогда не воспринимала его как государственного деятеля.

Хотелось бы расспросить вас еще о многих людях и обстоятельствах, но мы уже и так долго разговариваем. Не могли бы вы рассказать еще немного о Вольфе Мессинге — знаменитом гипнотизере, о котором ходят легенды. Вы ведь были с ним знакомы?

Да, мы были знакомы, и он помог мне, в трудное для меня время поддержал. Он был небольшого роста, необычайно застенчивый, мягкий и одновременно невероятно напряженный. Жил он в районе Песчаной улицы. Там после войны немецкие пленные построили несколько домов. На втором этаже у него была крошечная квартирка, где он жил с сестрой покойной жены и двумя собаками. Мне он показался очень несчастным, добрым, робким, но в то же время волевым человеком.

О Вольфе Мессинге рассказывают множество самых невероятных историй, и одна из них — о том, как он побывал у Берии на Лубянке.

Я знаю эту историю с его собственных слов. Берия был наслышан о необычных способностях Мессинга и решил сам их проверить. А Мессинг, разумеется, знал о репутации хозяина Лубянки и очень его боялся. Берия поставил условие: Мессинг должен выйти из здания, перейти площадь, купить в киоске газету и вернуться назад. При этом он отдал охране распоряжение ни в коем случае его наружу не выпускать.

Вольф Мессинг понимал, чем рискует, и очень волновался. Он вышел из кабинета, собрал все свои внутренние силы и, подойдя к часовым, стал им внушать: «Сейчас к вам подойдет Вольф Мессинг, и вы должны быть очень внимательны». Часовые отдали ему честь, он дошел до киоска, купил газету и вернулся мимо стоящих по стойке смирно солдат. Берия был поражен.

Берия повез Мессинга к Сталину. Сталин спрятал свою трубку и предложил ее отыскать. Мессингу и это удалось. После этого Сталин стал ему доверять и часто с ним беседовал. А вот о чем они разговаривали — он не рассказывал никому, даже после смерти Сталина. Жизнь научила его не говорить лишнего.

Накануне годовщины «тракторного марша» — протестной акции фермеров Кубани, которые в августе 2016 года пытались довезти до Москвы свои жалобы на земельную политику краевой администрации — в прокуратуре Краснодарского края подвели первые итоги работы по обращениям, связанным с земельными проблемами в регионе. Совместные действия надзорного органа и региональных властей привели к тому, что за несколько месяцев было решено около трети обозначенных фермерами проблем. «Нас услышали», — говорят через год многие участники и организаторы марша протеста.

«Еще год назад все было по-другому. Столько народу с автоматами на нас нагнали», — вспоминает фермер из Калининского района Краснодарского края Алексей Волченко задержание участников «тракторного марша» в августе 2016 года. Тогда фермеры Краснодарского края решили доехать до Москвы, чтобы привлечь внимание федеральных властей к аграрной политике властей региональных. Прежде всего — исполнительной и судебной.

Первый марш закончился на границе Краснодарского края и Ростовской области. Второй, намеченный на март, был пресечен на корню — в том числе превентивными задержаниями организаторов. Алексей Волченко за минувший год отсидел более двадцати дней — в два приема, прошлым летом и нынешней весной. Кроме наказания за августовский протест, Волченко был задержан накануне мартовской попытки повторить «тракторный марш». Обвинение — неуплата алиментов, срок задержания —
12 суток.

«Не сказать, чтобы за последние два десятка лет в столице чего-то не знали о положении фермеров на Кубани», — говорит Волченко. «Но нас за последние годы не слышали вообще — ни по рейдерским захватам земли, ни по самоуправству крупных агрохолдингов, ни по спорным решениям судов. Поэтому мы вышли в августе — и попытались выйти весной».

Сейчас фермеры — как сторонники, так и противники «тракторных маршей» — сидят в одном и том же зале прокуратуры Краснодарского края. На приеме — Андрей Кикоть, заместитель генерального прокурора, отвечающий за Южный федеральный округ. Сергей Табельцев, чуть более месяца назад назначенный прокурором Краснодарского края. И руководитель региона Вениамин Кондратьев. В таком составе фермеры с властью еще не общались ни разу.

«Выбирайте основную цель»

«Довольно-таки теплая обстановка, — характеризует встречу фермер из Кавказского района Николай Маслов, один из организаторов «тракторного марша» годичной давности. Хотя, по мнению Николая Николаевича, власти работают «пока не очень активно». Прежде всего — с судебными решениями по земле, которые протестующие считают заведомо неправосудными.

Впрочем, и фермер Маслов видит изменения тактики краевой Фемиды после того, как на требования фермеров обратили внимание надзорные органы, а вслед за ними — и краевые власти. «Суды сейчас волокитят дела по земле, — обозначает проблему Николай Маслов. — Видят, что ими вплотную занялись. Решений под любыми предлогами не выносят — ни за нас, ни против нас. Сейчас будут переносить, переносить, ждать, чем дело кончится».

Маслову и его коллегам есть с чем сравнивать и обстановку, и активность. До недавнего времени — примерно до нынешнего мая, когда группу кубанских фермеров принял Андрей Кикоть, только что назначенный заместителем генерального прокурора РФ — работа по жалобам фермеров шла в режиме, близком к фоновому. Сейчас, по словам главы региона Вениамина Кондратьева, совместной рабочей группой — краевые власти, надзорные органы, представители фермеров — решено до 30 процентов проблем: «Сегодня защита фермеров идет очень жестко — и в моем лице, и в лице прокуратуры. И судебные органы по-иному рассматривают их дела».

При этом очевидно: власти края не хотят признавать социальный протест как возможный метод решения аграрных проблем. «Я не буду заниматься вопросами, которые имеют политический оттенок», — заявляет Кондратьев фермерам. У надзорных органов — иной подход, без деления на «хозяйственных» и «политических». На приеме в краевой прокуратуре — примерно в равной пропорции — активисты «тракторных маршей» и те фермеры, кто выступал против них.

«Вместо позиции “Если я сейчас хочу так, то так сейчас должно и быть” — выбирайте основную конечную цель, — советует фермерам Андрей Кикоть. — А способов ее достижения мы предложим вам очень и очень много».

Старые споры о гектарах

«Отзовите иск, не позорьтесь», — советует Вениамин Кондратьев представителю краевого департамента имущественных отношений.

На столе у комиссии — вопросы от Александра Максименко, владельца крупного крестьянского хозяйства в Темрюкском районе. Александру Ивановичу «шестьдесят пять с половинкой». Его отец был директором совхоза «Радуга» — «сначала рис, потом семеноводство»; дед — председателем колхоза. У самого Максименко в управлении 4 259 гектаров. Собственность — около 700 гектаров, а в основном аренда земель: «У москвичей, у тольяттинцев. И разумеется, у края».

Спор хозяйства Максименко с краевой администрацией за участки площадью 118 и 455 гектаров — из типичнейших для региона. В середине нулевых фермер арендовал землю у муниципалитета. Через четыре года гектарами стал управлять уже краевой фонд перераспределения земель. «Когда хозяин поменялся, мы попытались перезаключить договор, — вспоминает Александр Иванович. — Нам отказали, мы пошли в суд и выиграли право аренды на десять лет».

Вскоре Максименко пожелал продлить аренду до 49 лет — с преимущественным правом, как добросовестный пользователь. «Только на торги», — сказали ему в имущественном департаменте края. «А с кем мне торговаться? С бабками из Новосибирска, которые почему-то раньше нас знали, где и какая земля в Краснодарском крае продается? И денег у них почему-то всегда больше, чем предлагаю я?» — спрашивает Александр Иванович.

Варианты дальнейшего торга тоже типичны для недавней практики земельных отношений в регионе. Вариант первый: бабушка снимает свою заявку, предварительно получив от фермера отступные. В некоторых случаях, по отзывам фермеров, подобная прибавка к пенсии может составить около полумиллиона рублей. Вариант второй: пожилая дама из условного Новосибирска выигрывает торги — после чего передает обретенный земельный пай одному из крупных краевых латифундистов, ворочающих десятками тысяч гектаров.

Разумеется, Александр Максименко опять пошел по инстанциям. Понимание нашел только через несколько лет — после майской встречи с Андреем Кикотем в Ростове-на-Дону: прокуратура внесла представление на приказ имущественного департамента, аренда спорных участков нынешним летом была продлена. До 49 лет, как просили. Иск из серии «не позорьтесь» — последний оборот бюрократической машины; разумеется, он будет отозван.

«Незаконные судебные решения по земельным долям», — описывает свою проблему Петр Стародуб, заместитель руководителя сельхозпредприятия «Колос», что в Динском районе. Работа судов в Краснодарском крае — еще один вопрос, ставший общим не только для многих краевых землепользователей, но и для нынешней краевой власти. «Некоторые застарелые проблемы не под силу ни нам, ни даже прокуратуре, — объясняет фермерам Вениамин Кондратьев. — Эти проблемы закреплены судебными решениями, вступившими в законную силу пять, семь лет назад».

Поэтому в кабинетах чиновников, уверен глава Краснодарского края, «многие решения теперь не найти». «Такова объективная реальность, — добавляет он. — Как человек я все понимаю, но мы находимся в правовом поле».

Для хозяйства Петра Стародуба жесткость судебных решений пятилетней давности выразилась в том, что три года назад пришлось вырезать более двух с половиной тысяч голов молочного скота: «Колос» лишился кормовой базы. «В хозяйстве четыре с половиной тысячи гектаров, а было около шести», — подсчитывает Петр Николаевич. «Могу уверенно сказать, что суды работали в целях обслуживания административного ресурса».

В нынешнем феврале дело о земле «Колоса» вновь ушло в первую инстанцию — райсуд Динского района. За это Петр Стародуб благодарит как зама генерального прокурора РФ Андрея Кикотя и очередное «фермерское» представление прокуратуры, так и краевой суд — «который нашел силы вернуться к, мягко говоря, спорному решению, чтобы снова разобраться в сути дела». И, во всяком случае, попытаться найти решение там, где его отчаялись увидеть на уровне исполнительной власти.

«Иностранные каналы ни к чему»

И Петр Стародуб, и Александр Максименко резко отрицательно относятся к самой идее «тракторного марша». «Свою точку зрения надо отстаивать, но выдвижение политических требований и привлечение внимания иностранных телеканалов — ни к чему», — укоряет активистов Стародуб. «Все вопросы надо решать в своем кругу, без каких-то внешних людей, — подчеркивает Максименко. — Особенно тех, кто недружелюбен к нашей стране».

В дальнейшем разговоре выясняется, что с 2004 года — начала своей судебной эпопеи — Александр Максименко видел губернаторов Краснодарского края только на съездах фермеров, где получал награды за рекордные урожаи. С Вениамином Кондратьевым по земельному вопросу Александр Иванович общается впервые. Стародуб на прием к руководителям края до нынешней встречи в региональной прокуратуре не попадал никогда.

«Ну, наверное, роль свою марши эти сыграли, — признает Максименко. — Привлекли внимание Генпрокуратуры, а та заставила краевые власти что-то делать. То, что крутилось на одном месте годами, сейчас решается за полтора-два месяца». «И все равно основное от людей зависит, от их решимости, — уверен Петр Стародуб. — Можно посудиться год-два и плюнуть на это дело. А можно, как мы, судиться уже пять лет!» «Вопрос в результате», — поправляет младшего коллегу Александр Иванович.

«Нас услышали»

«Знали бы они, — говорит Алексей Волченко, поднимаясь на третий этаж прокуратуры Краснодарского края, где проходит встреча, — что я десять лет здесь работал, их охранял…»

Организатор и идеолог «тракторных маршей» — и первого, и несостоявшегося второго — Волченко до 2005 года работал в милиции. В том числе и на вахте в краевой прокуратуре. «Весь край — большая Кущевка, нет в Краснодарском крае такого района, где не было бы беспредела», — говорил Волченко в прошлом августе. Год спустя Алексей спокойно перечисляет уже имеющиеся результаты диалога с властью: «Прокуратура отменила для нашего товарища, фермера Олега Петрова, предварительное заключение по очень спорному делу (речь идет о возможном мошенничестве с активами обанкротившегося фермерского хозяйства — прим. «Ленты.ру»). Олег до суда вышел под залог, это раз».

Два — отменено решение о приватизации подъездов к участкам Волченко и его коллег по протесту в станице Старовеличковской. «Такими мерами крупные землевладельцы борются с конкурентами, лишая их возможности доступа к своей земле», — объясняет фермер.

И три — десятки фермеров той же Старовеличковской получили возможность выйти из кабального договора о консолидации паев на 30 лет. «Это еще один механизм, с помощью которого крупные латифундии диктуют нам свою волю», — в духе политэкономии позднего СССР (с другой стороны — куда деться, если формула вызубрена, а ситуация схожа?) заявляет Волченко, управляющий 80 гектарами посевов. «Все это благодаря действиям прокуратуры».

«Нас услышали, нас слышат, с нами говорят», — перечисляет Елена Дрюкова. Елена Николаевна, преподаватель экономической географии, в Кавказский район Краснодарского края приехала после распада СССР из Казахстана, где работала в лицее для одаренных детей. «Во втором, четвертом и седьмом классах ребятишек распределяли, как им дальше жить. Этот класс — биологи и врачи, они поедут учиться в Актюбинский медицинский институт. Эти — инженеры, продолжат обучение в Томском политехе. А эти — финансисты, их отправят в Москву», — рассказывает она.

Педагог Дрюкова умеет быть услышанной. С тезисами участников «тракторных маршей» она дошла до слушаний в комитетах Госдумы и Совета Федерации. В марте на утверждении Андрея Кикотя замом главы Генпрокуратуры РФ сенатор Людмила Нарусова отдельно зачитала некоторые пункты из обращения Дрюковой — призвав разобраться и доложить.

Основной проблемой для фермеров края Елена Дрюкова называет «отжим земли по праву приобретательной давности». «Люди оформляют незаконными решениями судов земельные массивы, воруют тысячи и тысячи гектаров у государства», — объясняет Елена Николаевна схему. В бумаге, переданной корреспонденту «Ленты.ру», — имена крупных землевладельцев и краевых судей, которых Дрюкова называет «аффилированными». Есть там и Елена Хахалева, попавшая в скандальную ситуацию после свадьбы дочери. «Так или иначе, проверки уже идут», — говорит заявительница.

«У многих из нас есть зуб на конкретные спорные решения, вынесенные Хахалевой по земле, — говорит Алексей Волченко. — Кстати, одно из них — по моему делу. Но ловите ее на реальных преступлениях, если можете. А не на том, кто у кого на свадьбе выступал. И ее ловите по закону, и других судей, если мы об этой проблеме».

Всего за год многие участники и организаторы «тракторного марша» прошли путь от протеста к конструктивному диалогу с властью. «Очень многие фермеры поняли, что митинги и марши — это хорошо. Но ни мы, ни власть никуда не деваемся отсюда, правда? Значит, договариваться надо», — уверен Волченко.

«Очень думающий, очень слышащий», — характеризует Елена Дрюкова Сергея Табельского, недавно назначенного прокурором Краснодарского края. «Нам всем предстоит большая работа. Губернатор тоже находит время, граждан принимает, комиссию после марша создал. Правда, у прокуратуры все равно рычагов больше. Вопросы системные, губернатор не все может, а Следственный комитет не всегда хочет — хотя мы и с [главой Следкома Александром] Бастрыкиным встречались в марте».

«В первую очередь я пришел поблагодарить человека, — говорит Алексей Волченко о своем нынешнем визите к Андрею Кикотю. — Он вник, разобрался, хотя с высоты должности мог бы и отмахнуться. А так у меня есть его прямой телефон, если что — могу обращаться без проволочек. Раньше такого не было. Никогда».

В понедельник, 24 апреля, президент России Владимир Путин на один день вернулся в родной город Санкт-Петербург, чтобы выступить на Совете законодателей и принять участие в заседании попечительского совета Русского географического общества. В разговоре с первыми он предостерег от суеты, а в разговоре со вторыми философски заметил, что его работа схожа с вечной борьбой хищников и их добычи.

В Таврическом дворце, где проходил Совет законодателей, перед приездом президента председатель Совфеда Валентина Матвиенко распекала представителей Роскомнадзора за нерасторопность. «Вы все время идете в хвосте!» — упрекала она за то, что ведомство не успевает реагировать на распространение в интернете «групп смерти», склоняющих детей к суициду.

«Вам президент дает поручения, Государственная Дума, Совет Федерации. А вы что, сами не понимаете, что это сфера вашей ответственности?» — отчитывала Матвиенко. И в конце концов припечатала ведомство, сравнив его с «сонным царством».

На самих российских законодателей такое клише было бы сложно навесить. Их бурная деятельность, напротив, требует успокоения. И каждый год глава государства обращается к ним с одной простой мыслью: хаотичное и спонтанное законотворчество недопустимо.

Вот и в этом году Владимир Путин вновь призывал внимательно и ответственно подходить к принимаемым решениям, обеспечив «предсказуемость законодательства». «Конечно, всем хочется выглядеть прилично, всем хочется принимать решения, от которых завтра манна небесная посыплется», — сказал он. И разочаровал: «Она не посыплется, этого чуда не произойдет!»

«Спешка, необоснованная штурмовщина и даже суета» мешают работать системно, опираясь на мнения экспертов, подчеркнул Путин. Депутатам Госдумы тоже необходимо более детально и качественно прорабатывать предлагаемые законопроекты, особенно те, которые вызывают большой интерес общества, продолжил мысль президента спикер нижней палаты парламента Вячеслав Володин.

Примером хорошей работы, на его взгляд, могут служить законопроекты, поступающие в Госдуму от главы государства и правительства. Они проработаны, оформлены, закончены. «Это связано в том числе с тем, что при подготовке этих законопроектов используется солидная экспертная база министерств, ведущих экспертных центров, вузов страны», — объяснил Володин.

Он рассчитывает, что подтянуться до уровня президентских законопроектов поможет создаваемый Центр законотворчества, который станет институтом правой поддержки депутатских законодательных инициатив, их правовой проработки и подготовки к внесению в Госдуму.

Тем временем в переулке Гривцова в штаб-квартире РГО собирались попечители и члены общества: ученые, политики, бизнесмены. Несколько дней назад на Казанской улице, рядом с которой находится штаб-квартира, спешно ремонтировали дорогу, укладывая асфальт, как отмечают очевидцы, прямо в снег. Теперь по свежезалатаному покрытию к зданию подъезжали представительские автомобили. Из них выходили богатейшие люди страны.

«Там аудитория триста тысяч! Они же тоже телевизор смотрят», — настойчиво убеждал гендиректора Первого канала Константина Эрнста бизнесмен Геннадий Тимченко. Президент Сбербанка Герман Греф, увидев своего коллегу, председателя правления ВТБ Андрея Костина, хлопал его по плечу и сердечно целовал в щеки.

Один сотрудник охраны обращал на себя внимание тем, как неловко держал в руках светлую шубу. Рослый мужчина явно не знал, куда пристроить ценный груз, так и простояв все заседание попечительского совета. Отложить шубу в сторону он не смел — она принадлежала Валентине Матвиенко.

Общественная организация, основанная в России в 1845 году, — одно из старейших географических обществ мира, насчитывает в числе покровителей четырех императоров и одного президента — в 2009 году Попечительский совет возглавил Владимир Путин. Среди новых попечителей в этом году появились имена главы администрации президента Антона Вайно и Германа Грефа. Оказалось, что и главный исполнительный директор Роснефти Игорь Сечин, исправно посещавший собрания общества, только сейчас вошел в состав попечительского совета. Но на заседание не приехал. Его отсутствие объяснили некими «уважительными причинами».

Столь же уважительные причины не позволили прибыть в Северную столицу и лауреату главной награды общества — Золотой Константиновской медали — Алишеру Усманову. Именной знак отличия присуждается членам общества за большие заслуги в географической науке и исключительный вклад в деятельность РГО. В прошлые годы он доставался, например, биогеографу и телеведущему Николаю Дроздову.

Помимо вручения наград, на заседании совета попечителей рассказывали о наиболее ярких проектах РГО. Внимание президента привлек проект «Изучение подводного мира арктических вод России». В силу сурового климата, отсутствия инфраструктуры и общей труднодоступности Белое, Баренцево и Охотское моря остаются малоизученными. Здесь до сих пор есть места, куда никогда не погружались с научно-исследовательскими целями. Авторы научного фильма «Арктика. Зазеркалье», снятого на грант РГО, с увлечением и неподдельной страстью рассказывали собравшимся о моллюсках. Битва морских ангелов и морских чертей всегда заканчивается поражением последних.

Сказочно красивые, переливающиеся разными цветами морские ангелы — хотя и моллюски, страшные хищники и ловкие охотники, обитающие за полярным кругом. Их единственная добыча — другой моллюск, за темный, почти черный цвет названный морским чертом. Черти крохотные и прячутся в раковинах. Ангелы заманивают их в свои щупальца и жестоко перетирают «челюстями», превращая добычу в паштет.

Рассказ произвел впечатление. В том числе и на главу государства. «Морские ангелы едят морских чертей», — задумчиво произнес Путин. И сравнил этот жестокий закон со своей работой: «Приходится все время смотреть, чтобы нас никто не съел. Оглядываться по сторонам…»