В мультфильмах часто можно увидеть антропоморфных животных. Большинство зрителей воспринимают этих персонажей как людей, а их визуальное представление — как еще один художественный прием. Но участники субкультуры фурри не только считают себя волками, лисами и котами, они специально шьют пушистые костюмы и маски, а также пытаются понять душу говорящих зверей. Зачем они это делают — в репортаже «Ленты.ру».

Лис Элли и песец Коган

В парке Кусково жарко. Светит яркое солнце, прогуливающиеся обыватели обмахиваются газетой и предпочитают сидеть на скамеечках в тени деревьев. Люди одеты легко, в светлую одежду. Впрочем, не все.

По одной из аллей шагает пестрая компания, и если большинство ее представителей одеты в рубашки с короткими рукавами и футболки, другие вышли на променад в полном облачении. Сначала может показаться, что это ростовые куклы, изображающие антропоморфных животных — енотов, волков, лис, котов, но что они рекламируют? Ничего, разве что самих себя.

Это фурри — представители одноименного движения, члены которого идентифицируют себя с теми или иными представителями фауны. «Нам нравятся животные, это мило и симпатично. Люди, когда нас видят, пытаются нас поцеловать, потому что просто надо выразить положительные эмоции», — объясняет «песец» Коган корреспонденту «Ленты.ру».

Сегодня он, как и многие другие, пришел на фурри-сходку без костюма — фурсьюта: побоялся жары. В беседу вмешивается человек, представившийся леопардом. «У меня был опыт в +30 на ВДНХ — чуть не получил тепловой удар, а это хорошо только когда рядом есть палатка, где можно быстро переодеться», — говорит он. Коган усмехается — мол, есть такие, которые могут выжить и в +500. «Из него все уже вытопится, останутся лишь обезвоженные кости, а ему нормально», — иронизирует «песец».

Фурри продолжают свое шествие по аллеям. К ним подбегают дети, которым очень хочется познакомиться с «волком» в джинсовке, на спине которой написано Motorhead, или «котиком» в клетчатой рубашке. Фурри охотно играют с ними и дают фотографироваться. «У нас есть правило: мы никогда не берем деньги за фотографию, — рассказывает «лис» Элли Фокс. — Был очень смешной случай, когда один из фурсьютеров фотографировался, и у него спросили: сколько денег дать? Он ответил, что денег не надо, но мальчик все равно в благодарность купюру свернул и ему в глаз фурсьюта засунул».

По словам Элли Фокса, такие прогулки в парках для фурри — шанс подарить окружающим положительные эмоции, да и самим «ловить от этого кайф». Может быть, для обычных людей они — какие-то странные ряженые в костюмах, но большую часть, замечает он, это радует. «Красивые люди в красивом городе, кто-то в красивых костюмах. Карнавал — жаль, что у нас такие не проводятся, как в Бразилии», — добавляет «лис».

«Песец» Коган говорит, что во время прошлой прогулки в Кусково к ним даже подходили иностранцы и пытались поцеловать: «Ой, лисичка, как мило!». «Это, конечно, было бы странно, если бы они узнали, что внутри сидит лысый мужик, — тогда бы он иначе себя вел», — с грустной улыбкой признается пушистый.

«Это что-то психическое»

Коган увлекся фурри, когда жил в далеком северном городе Новом Уренгое. В самом деле, логично: Север, Полярный круг, Новый Уренгой, песец… Впрочем, в родном городе ни о каких прогулках в фурсьюте речь не шла — среда не располагала вести себя отлично от окружающих. «Сейчас, знаешь, популярно АУЕ, все такое, — говорит он. — А у нас еще в нулевых собирали передачки на зону».

Фурсона — это второе «я» фурри, «то, что тебе нравится, то, что тебе хочется выражать». «Те же песцы — они одни из самых сообразительных из псовых, потому что у них очень тяжелые условия жизни, — объясняет Коган. — Им приходится выкручиваться, или они все перемрут. Они контактные, учатся чему-то новому, приручаются». Это очень похоже на положение самого Когана, который учился среди одноклассников, увлеченных тюремной культурой.

С фурри он познакомился случайно — наткнулся в интернете. «Мне было грустно, одиноко, не с кем поговорить, не хватало положительных эмоций, — говорит «песец». — Я увидел фуррей, испытал позитив, заобщался и испытал еще больше положительных эмоций, потому что в тусовке находится куда более интересный контингент людей, чем случайный набор людей, который подобрался у тебя в школе».

Внезапно к Когану подбегает щуплый молодой человек с длинными волосами. «Я тебя так понимаю!» — картинно рыдает он и лезет обниматься. «Вот тоже несчастный, — показывает на него «песец». — Он как-то даже гопником пытался стать!» Молодой человек принимает горделивую позу и говорит, что не только пытался, но и был в течение двух лет. Корреспондент «Ленты.ру» понимает, что спрашивать волосатого о его успехах на этом поприще было бы несколько неуместно, учитывая обстоятельства. И воздерживается.

Все фурри рассказывают примерно одну и ту же историю. «Кот» Бандит увидел фурри в интернете, ездил на сходки и конвенты в качестве фотографа, а потом это ему настолько понравилось, что он выбрал себе фурсону и заказал фурсьют. «Лиса» Элли Фокса всегда привлекали образы антропоморфных существ во всевозможных мифологиях, и фурри стали естественным продолжением этого увлечения. Анна — «белая медведица» увлеклась «пушистыми» еще в детстве, после просмотра клипа Полы Абдул Opposites Attract, в котором, вместе с певицей, танцевал нарисованный кот-обольститель. Сапелка пришел в субкультуру из-за друзей-фурри, а потом «подумал, что чем-то похож на этих хаски — вроде образ мышления у меня такой же немного нестандартный, как и у них».

Все они охотно говорят о фурсоне — рассказывают, как стали теми животными, с которыми себя ассоциируют. Но что это? Просто способ самовыражения или нечто большее?

Элли Фокс объясняет фурсону с точки зрения аватара игрока в компьютерной игре. «Наверное, это утопическое представление о себе», — размышляет он. Фурсона — это то, кем человек хочет себя видеть, она наделяется определенными красками и эмоциями.

«Кто-то видит в этом духовную практику, — говорит Коган. — Не могу посчитать объективно, но большая часть людей, как и я понимают, что тут нет никакой духовной фигни. Нам нравятся животные, это мило и симпатично». Вживаться в образ до конца, реально считать себя животным — такое встречается редко, и это отдельный класс людей, который фурри называют териантропами. «Но, по-моему, это что-то психическое. Не болезнь, но отклонение», — качает головой «песец».

Самые популярные фурсоны в тусовке — это лисы, волки и коты, однако встречаются, например, и драконы. А драконы-то тут при чем? Вот совсем не пушистые. «Чтобы быть фуррем — не обязательно быть пушистым», — говорит Коган. А Элли Фокс добавляет, что видел в тусовке даже самолет — человека в костюме «Боинга». И в чем же заключается его фурсона? «Наверно, как самолетик — свободный, летает везде», — улыбается «лис».

Хотя фурри говорят, что в основном публика реагирует на их прогулки положительно, не все относятся к ним дружелюбно. За одним из участников шествия в Кусково увязывается мрачный тип в тюбетейке, снимающий одного из фурсьютеров на телефон. «У него нет лица! — цедит сквозь зубы человек. — Это проказа! Безликий!»

Извращения и похоть

«Фурри — это нравственно деструктивная субкультура, впитавшая в себя помимо гомосексуалистов и педофилов, еще и скотоложников, — заявляет на сайте миссионерско-апологетического проекта «К истине» американский проповедник Пол Якобсон. — Извращенная похоть — это то, чем живет фурри-сообщество. Едва ли вы найдете картинки без фиксации на объекте вожделения художника. Фурри всегда одеваются в костюмы, когда собираются вместе. Часто их сборища заканчиваются оргиями».

«Стержень всей тусовки — то, что она очень толерантна и дружелюбна, — объясняет Коган. Поэтому, как говорит он, тут есть куча геев, «просто странных чуваков», трансгендеров. Есть и негативные персонажи, которые пришли «просто потрахаться, наркоманы всякие — как везде».

«В фуррях есть абсолютно все, поэтому тема скользкая, но простая», — вторит ему Элли Фокс. По его словам, все точно так же, как в обычном мире. В интернете есть эротика? Среди фуррей тоже есть. Среди обычных людей есть те, кому нравится необычный секс? Среди фуррей тоже есть такие.

«Есть люди, которые уперлись рогом и считают, что все должно быть по их правилам, и они будут осуждать всех — фуррей, анимешников, любителей пони, американские фильмы, немецкую речь. При этом сами они могут быть копрофагами, например», — говорит Элли Фокс. Он считает, что мир традиционных ценностей рушится, и приверженцы такого взгляда на действительность понимают это и боятся этого. «Я лично считаю, что лезть в чужую постель нельзя. Традиционность уже давно ушла в небытие в большей части общества», — подводит итог «лис». Нужно быть проще, нужно быть толерантным, утверждает он.

Конечно, в России слово «толерантность», не без участия многих СМИ, стало настоящим жупелом. «Почему я должен терпеть [здесь можно вставить любую непонятную широкой общественности вещь или явление]?!» — восклицает обыватель. Элли Фокс объясняет, что толерантность для него — уважение к людям, которые уважают закон и не лезут за пределы, куда нельзя лезть. «Человек, который, не дай бог, покушается на детей, — однозначный преступник», — добавляет он.

«Хаски» Сапелка сам попал в ненавистнические материалы о фурри, распространяемые религиозными активистами в интернете. В один прекрасный день ему прислали ссылку на статью, иллюстрацией которого стали его фотографии в фурсьюте. «Один очень верующий дядечка выложил снимки, где я фоткаюсь с детьми, держу их на руках — такие милые фоточки. И обвинил меня в педофилии, зоофилии и прочих веселых вещах», — рассказывает он. На вопросы о том, зачем он это делает, «дядечка» отвечал угрозами подать заявление «в ментовку» и «заблокировать в Роскомнадзоре».

«В итоге мы сами начали писать жалобы, — поддерживает друга Элли Фокс. — Я как православный человек считаю, что такие люди оскорбляют чувства верующего. Он нес кучу клеветы. Это человек, который что-то там себе придумал. Я считаю, что у него какой-то диагноз».

Впрочем, причина появления таких статей в религиозной среде проста. «Представь, ты — богобоязненный христианин, набираешь в поисковике «фурри» и видишь картинку, на которой антропоморфный конь [занимается сексом] с лисой. Что ты подумаешь? Ну вот», — говорит Коган. И не стоит в этом искать какой-то заговор извращенцев — просто есть широкая аудитория, которая такой контент потребляет. Все так же, как и в обществе в целом. «Достаточно зайти на порносайты для обычных людей, посмотреть, что там есть, и подумать: вот блин!..» — говорит другой фурри. В общем, кто ищет, тот всегда найдет.

Но большинство фурри стараются просто не замечать какие-то негативные проявления в отношении них, а некоторые не только «дарят позитив на улицах», но и стараются, например, помочь воспитанникам детских домов. «Я начал ездить по детским домам от волонтерской организации, — рассказывает Кот-Бандит. — Потихоньку другие фурри начинают тоже ездить. Вчера ездили в Ярославскую область — все в восторге от нас».

Забивака и будущее

Может показаться, что фурри — очень малочисленная закрытая тусовка. «Кот» Бандит считает, что в Москве около 500 фуррей, Элли Фокс называет другую цифру — три-пять тысяч. Однако по словам фурри Скипа, как показывает опыт, «совершенно случайно можно найти по два-три фурри на большой 17-этажный дом». «На самом деле фуррей достаточно много, — резюмирует он. — Там, где я живу, есть вайфай «лисенок». Чей — не знаю».

Как рассказывает «тигр» Керальт, в России увлечение «пушистыми» началось в конце 90-х годов, когда в Москве собралась небольшая конвенция любителей мультфильма «Король-Лев». Что-то конкретное про то время он не может вспомнить, но тут корреспондент «Ленты.ру», состоявший в то время в зарождающемся движении любителей японской анимации, понимает, что знает этих людей.

История это достаточно смешная. Первый российский клуб любителей аниме RAnMa целый год враждовал с любителями «Короля-льва», обвиняя их в низкопоклонничестве перед «убогой» анимацией Диснея, травя диснеевцев в сети FIDO и в интернете (в который в основном выходили с помощью модема по ночному тарифу). Все закончилось тем, что диснеевцы привезли из США кассету с «Королем-львом-2» и объявили полную и безоговорочную победу над RAnMa, а потом постепенно стали организаторами российского фурри-движения. Впрочем, в 2000-х все это уже казалось слишком нелепым, чтобы даже вспоминать, и, видимо, эта «великая война» так и не дошла до современных фурри даже в форме городской легенды.

Сообщество постепенно росло, и в 2001 году была собрана первая Русфурренция — конференция «пушистых». Тогда она проводилась в одном подвальчике на Арбате. Места хватило всем — пришло всего 50 человек. Еще через год она повторилась, а на третий организаторы задумались о том, что нужно помещение побольше, так как количество фуррей стало расти по экспоненте. В результате в 2003 году под мероприятие сняли целый подмосковный пансионат.

«Тут ведь как — на самом деле очень много ругани было по этому поводу, потому что все это вышло сильно дороже, — тепло вспоминает то время Керальт. — Зарождались вожди сопротивления, которые говорили: вот, мол, фурри-движение коммерциализируется! Они с нас деньги тянут! Но, елы-палы, тот подвальчик не мог всех физически вместить».

Сейчас Русфурренция — это тусовка фурри, на которой собираются представители движения со всех концов России. Скип рассказывает, что на ней можно часто встретить и иностранцев — приезжают как обычные «пушистики», так и корифеи, известные всем. Больше всего европейцев, американцев мало. «У американцев очень много своих конвентов, чуть ли не в каждом втором штате, — поясняет Скип. — Они в основном по Америке и катаются — им так проще».

Крупные события — это всегда шум, веселье и большое количество мероприятий. Прогулки по паркам — совсем другое дело. «Получается более «лампово», это как-то больше свое, — говорит Скип. — Но, конечно, хочется быть и там, и там».

Движению много лет, и оно продолжает расти. Последний раз большой скачок произошел, когда вышел полнометражный мультипликационный фильм «Зверополис». «Это фурри на сто процентов, и сделан он был потому, что субкультура на Западе приобрела массовость», — уверен Элли Фокс. По его словам, «Зверополис» стал точным попаданием в субкультуру. «Если представить, что мы такое, то «Зверополис» — это мы и есть. Обычное сообщество с ушами и хвостами. Не будем вдаваться в то, кто себя представляет антропоморфным животным, а кто нет», — говорит он.

Впрочем, этим анимационным фильмом увлекаются не только фурри. «Я видел, как изобретают велосипед: а давайте у всех будет персонаж, как в «Зверополисе», и каждый будет его отыгрывать? Да это уже лет 30 существует!» — смеется Коган.

Внес свою внезапную лепту и чемпионат мира по футболу — люди на улице внезапно стали видеть в фурри символа мундиаля — волка Забиваку. «Ты видишь что-то незнакомое, ты ищешь, к чему бы это привязать. Рядом стоит статуя Забиваки — о, это Забивака!» — говорит Коган.

И что же теперь? Возможно, если движение превратится в массовое и выйдет в свет, то ничем хорошим это не кончится — ведь, как уже говорилось выше, общество с трудом принимает что-то новое и необычное. «Вообще, я думаю, с популярностью все будет намного легче. Первую ассоциацию с фурри будут вызывать не сношающиеся зверушки, а Забивака и «Зверополис»», — уверен Коган.

В движении постепенно меняются поколения — приходят новые молодые люди. Впрочем, тем, кто пришел на сходку в Кусково, по большей части далеко не 18 лет — некоторым уже сильно за 40. Но Скип уверяет, что молодежь охотно идет в фурри, и для них специально проводится «день фурри-новичка». «Туда приходят даже мелкие фурри с родителями — есть такие, до 18 лет, и те, которые только пришли, — объясняет Элли Фокс, который тоже проводит такие вечеринки. — Мы рассказываем, как себя вести, как общаться с властями, как отыгрывать фурсону».

Часто бывает так, что на определенном этапе развития той или иной субкультуры «старая гвардия» начинает себя чувствовать неуютно: «ламповые» времена узкого круга единомышленников проходят. Но «старички»-фурри этого не боятся. «Можно собираться в своей тусовке, можно пытаться влиться в свежую волну. Ну, это жизнь. Все мы рано или поздно уходим в утиль, сменяемся», — размышляет Коган.

Для него фурри — не увлечение и не смысл существования. Это часть его жизни, и он не видит смысла его выкидывать. «Я могу быть фурри в одиночестве в своей комнате, мне не надо ничего доказывать», — утверждает он. По его словам, после того, как ты проводишь какое-то время в этой субкультуре, это уже не духовные переживания и классные костюмы, тебе просто приятно взаимодействовать с кучей приятных людей, которых в обычной жизни никогда бы не встретил. «Меня, например, очень вставляет, что 14-летняя девочка, которая пришла с мамой, и взрослый дядька, которому 60 лет, могут встретиться в одном пространстве и совершенно нормально общаться», — резюмирует он.

Пока США и Канада борются за мировое господство на рынке легальных наркотиков, Россия стоит в стороне. В нашей стране преследуют не только производителей, продавцов, но и потребителей марихуаны. Даже недавний Конопляный марш за легализацию марихуаны питерские власти в итоге проводить запретили. Более того, гонениям подвергаются производители технической конопли, хотя еще в советские времена на СССР приходилось более 70 процентов ее мировых посевов. Вот только эксперты уверены, если власть легализует марихуану, то жизнь простого россиянина станет не столько веселее, сколько лучше и безопаснее. Среди очевидных плюсов называются — резкое сокращение полицейского произвола, случаев «подкидывания» наркотиков, облегчение жизни миллионам тяжелобольных (в том числе онкологических), рост туризма, подъем промышленности, а как итог — и всей экономики. Возможна ли легализация наркотиков в России? Почему россияне вынуждены страдать без них? Ответы — в материале «Ленты.ру».

«Одной порции хватает на 30 часов»

У 40-летнего москвича Олега Н. в комнате есть специальная тумбочка. Там установлен ящик, где растет несколько кустов конопли. Круглосуточно мини-огородик освещает лампа.

Несколько лет назад у Олега был диагностирован рассеянный склероз. Это нейродегенеративное заболевание. Если грубо объяснять — иммунная система человека сходит с ума и начинает сжирать нервные клетки головного и спинного мозга. В зависимости от того, в каком участке мозга появляется «брешь», возникают различные неврологические нарушения. Со временем больные перестают ходить, пропадает нормальная речь, начинаются мышечные судороги, головокружения и т.д. У каждого пациента индивидуальный набор «дефектов».

— У меня была сильная спастика, — рассказывает Олег. — Ноги-руки не разогнуть, особенно по утрам. А когда конечности начинали гнуться, они жили самостоятельно от меня. Произвольно подпрыгивали, дергались.

Олег говорит, что в такие моменты он вообще не чувствовал, что способен управлять своим телом. Даже поесть самостоятельно не мог — ни ложку, ни стакан руки не могли удержать.

— А потом я увидел на Discovery сюжет о молодом иностранце с рассеянным склерозом. Он был в скверном состоянии — еле ходил, сильнейший тремор. Этот молодой человек до болезни был каскадером. Вначале он заметил, что после конопли у него почти пропал тремор. И тогда начал применять ее два-три раза в неделю… Его снимали после очередной порции. На батуте он выполнял сложнейшие трюки! Это был потрясающий контраст: немощный, беспомощный человек ДО и великолепный спортсмен ПОСЛЕ.

Олег говорит, что после этого репортажа загорелся. Жена в слезы: наркоманом станешь. Но потом на семейном совете они как следует все обсудили, и жена согласилась, что из двух зол выбирают меньшее.

— Это была моя терапия отчаяния, — поясняет мужчина. — Потому что на тот момент лекарства, прописанные врачом, мне не помогали. И я чувствовал, что с каждым днем двигаюсь все хуже и хуже. Спрашивал врачей про коноплю. Те делали страшные глаза: даже не вздумай! Потом один невролог меня поддержал.

Вначале «лекарство» доставали друзья. Но постоянно просить кого-то не будешь. Когда понял, что результат есть, на свой страх и риск стал выращивать коноплю самостоятельно, специально списывался с селекционерами, просил лучшие сорта.

— Если бы не чувствовал эффект, не занимался бы этим, — говорит Олег. — Мне одной порции хватает на 30 часов. И подсесть на нее не легче, чем стать алкашом, например.

Похихикать и присесть

Масштабы наказаний по наркотическим статьям в России впечатляющие: треть всех заключенных — почти двести тысяч человек — отбывают наказание за незаконное распространение наркотиков, и каждый третий, согласно исследованию Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге, виновен именно в том, что хранил дома коноплю.

Формально в России разрешено выращивать 20 сортов конопли (они перечислены в госреестре селекционных достижений). Это так называемая техническая — то есть не обладающая никакой наркотической активностью — конопля, которую используют в текстильной и пищевой промышленности. Еще полвека назад СССР лидировал по выращиванию этой культуры: на территорию страны приходились 70 процентов мировых посевов конопли. В 1931 году была развернута широкая работа научно-исследовательских институтов по селекции растения.

Но к 2011-му коноплеводство в России сошло на нет — были уничтожены все пенькозаводы и оборудование для переработки культуры на текстильных фабриках. Осталось всего полторы тысячи гектаров посевов (против почти миллиона при советской власти). По словам директора Агропромышленной ассоциации коноплеводов (АПАК) Юлии Дивнич, сегодня «при слове «конопля» не начинают хихикать только в Минсельхозе и Минпромторге». Специалисты считают, что серьезный удар отрасли нанесло горбачевское постановление 1987 года, которое подводило культивирование культуры на личных участках под статью 225 Уголовного кодекса «Незаконные посев или выращивание масличного мака и конопли» (в современном Уголовном кодексе это состав статьи 231). С тех пор полезная культура оказалась фактически под запретом.

Речи о том, чтобы легализовать марихуану, сейчас не идет. Даже за производство и хранение технической, то есть ненаркотической, конопли можно получить срок. Юридически это отражено в Постановлении правительства России №681: в список №1 наркотических средств и психотропных веществ, оборот которых запрещен, включена позиция «каннабис, марихуана». При этом толкования понятия «каннабис» в российских нормативных актах нет, оно дано в статье 1 Конвенции ООН, где каннабис означает верхушки растения каннабис — латинского названия конопли с цветами или плодами, за исключением семян и листьев. Там же указывается, что каннабис не имеет отношения к технической конопле.

Проблема в том, что в российских правоохранительных органах нет экспертов, которые могли бы правильно проанализировать хроматограммы растения, чтобы отличить техническую коноплю от наркотической, отмечает заведующая химико-аналитической лабораторией Пензенского НИИ сельского хозяйства Ольга Зеленина. В 2012 году ее обвинили в пособничестве в контрабанде наркотиков и задержали на 42 дня, позже освободив под подписку о невыезде. Обвинение построили на экспертизе, написанной о другом яблоке раздора — о том, сколько зерен пищевого мака достаточно, чтобы получить наркотическое опьянение. Позже она занялась коноплеводством и даже успела сделать 50 комплектов постельного белья из тонкой конопли, пока правоохранительные органы не вынесли постановление об уничтожении посевов семян, не сумев отличить сорта культуры.

До тех пор пока не будет разработана и утверждена методика дифференциации сортов конопли, а каннабис и марихуана перенесены из списка №1 в список №2 постановления №681 (вещества, оборот которых ограничен), оказаться осужденным за наркотики в России будет не так сложно. Для этого далеко не всегда нужно быть наркоторговцем, достаточно быть потребителем либо получить пакет «травы» или других запрещенных веществ при задержании. «Лента.ру» неоднократно писала о случаях, когда сотрудников полиции и других силовых структур судили за подбрасывание наркотиков.

«Определенные изменения психологического свойства»

Задержанных стремятся оформить по статье 228.1 УК России («Сбыт наркотических средств»), чтобы затем за взятку — от 250 тысяч рублей до нескольких миллионов — переквалифицировать статью на «Хранение». Известно, что ради улучшения статистики борцы с запрещенными веществами нередко сами организовывали наркопритоны и продавали дозы, а порой тесно взаимодействовали с наркоторговцами, получая от них взятки.

Чаще всего российские полицейские обнаруживают наркотики в объеме, незначительно превышающем порог, необходимый для возбуждения уголовного дела: чаще всего они изымают около шести граммов марихуаны, что является минимальным количеством для возбуждения дела по статье 228 («Незаконное приобретение наркотических средств»). То же самое наблюдается при изъятии героина.

Самыми часто изымаемыми правоохранительными органами наркотическими веществами стали натуральные каннабиоиды — конопля и ее производные. Они встречались в 33 процентах случаев — ровно у трети всех задержанных, то есть приблизительно у 68 тысяч россиян. Именно поэтому, по словам экспертов, проблема «легалайза» марихуаны в России — это не столько медицинская задача, как в декабре прошлого года заявил начальник Главного управления по контролю за оборотом наркотиков Андрей Храпов: он сообщил, что МВД России выступает категорически против легализации марихуаны, в том числе в медицинских целях.

«Поверьте мне, для каждого вида болезни, где можно было бы применять для лекарственного эффекта марихуану, существует масса аналогов фармацевтических, более качественных и более безопасных. Употребление марихуаны в любом случае вызывает зависимость. Если человек продолжает длительно ее употреблять, то, как правило, это вызывает определенные изменения психологического свойства», — сказал представитель МВД России. И добавил: в таких странах, как Нидерланды, Уругвай и Мексика, где марихуана легализована, «правозащитники, здравомыслящие люди приходят к выводу, что это на самом деле было неправильное, ненужное решение».

Марихуановые Мекки: снижение преступности и пополнение казны

Данные МВД не вполне корректны: декриминализацию употребления (в том числе в медицинских целях), владения, выращивания и продажи наркотической конопли сегодня проводят более чем в 50 странах мира. Ограниченным оборотом «травки» больше всего известны Нидерланды, где совершенно законно можно выкурить косяк, съесть кекс с гашишем или купить семена для выращивания дома, хотя фактически это видимая свобода. Еще в 1928 году был подписан «Опиумный закон», согласно которому все наркотические вещества разделили на легкие и тяжелые, а также установили правила работы с ними и ответственность за нарушения, а позже появилась статья, посвященная легальным местам, где можно покурить «травку», — кофешопам (там допускается продажа легких наркотиков до 5 граммов на человека, при этом закон не предусматривает ни употребление в общественных местах, ни продажу, ни вывоз и ввоз травы).

Первопроходцем, полностью легализовавшим марихуану, стал Уругвай: закон приняли еще в 2013 году — с 2017-го ее легально продают в аптеках. Пока это прерогатива государства, и доступна услуга лишь для местных после специальной регистрации в ограниченном количестве — не больше 10 граммов в неделю, но желающие могут вступать в «клубы по интересам» и самостоятельно выращивать каннабис. До принятия законопроекта были опасения, что подобная практика приведет к ожесточенным столкновениям у мест продажи. Однако этого не случилось, а число связанных с наркотиками преступлений снизилось на 20 процентов за год.

Затем легализация пришла в США, где каннабис «в рекреационных целях» (для расслабления) разрешено использовать в девяти штатах — Аляске, Вашингтоне, Вермонте, Колорадо, Массачусетсе, Мэне, Неваде, Орегоне, Калифорнии и в американской столице. Калифорния стала новым раем для любителей «травы» в январе — изменения, которые принес «легалайз» самому населенному штату США, наблюдал корреспондент «Ленты.ру»: бизнесмены штата выкупили целый город и намерены превратить его в марихуановую Мекку.

Там тоже опасались роста преступлений, связанных с наркотиками, но исследования, проведенные в граничащих с Мексикой штатах США (а именно мексиканские картели ранее были традиционными поставщиками каннабиса), показали, что легализация марихуаны снижает уровень преступности. Данные совпали с уголовной практикой в Германии, где указывают, что к росту криминала приводила не легализация, а запрет марихуаны.

И хотя на федеральном уровне в США марихуана для американцев по-прежнему запрещена (ее нельзя провозить из одного штата в другой и появляться с ней в аэропортах), влияние декриминализации конопли на экономику трудно переоценить: только за первый, 2014-й, год легализации бюджеты Колорадо и Вашингтона пополнились примерно на 80 миллионов долларов. Это стало возможным благодаря появлению дополнительных рабочих мест, туризму, снижению криминальной напряженности и выводу из тени черного рынка. Так, после введения нового закона интерес туристов к «центрам свободной марихуаны» вырос в разы: к Калифорнии на 200 процентов, а к Массачусетсу — на 1000 процентов. В штате Колорадо сайты бронирования отелей заметили рост на 75 процентов. По итогам 2017 года ожидалось, что казна «вечнозеленого штата» пополнится на 230 миллионов — значительную часть полученных средств власти вкладывают в медицину и образование.

Первые шаги в сторону легализации легких наркотиков уже совершили многие страны. Среди них Чехия, Австрия, Португалия, Австралия и даже Грузия, которая в прошлом году отменила уголовную ответственность за употребление марихуаны. В этом году законопроект по легализации легких наркотиков вступит в силу и в Канаде, что, вполне возможно, скажется на туристическом потоке. В марихуановую сверхдержаву превратился и Китай — «Лента.ру» писала об истории каннабиса в Поднебесной.

Однако не исключено, что в МВД России ориентируются на опыт не прогрессивных государств, а стран Юго-Восточной Азии, где (например, в Таиланде) до недавнего времени за хранение и транспортировку наркотиков грозила смертная казнь, а сегодня приговор заменяют пожизненным заключением.

«Мы рискуем, но спасаем детей»

По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), каннабидиол (КБД — одно из активных химических соединений, содержащихся в каннабисе, не обладает психоактивными свойствами) полезен при лечении эпилепсии и в паллиативе. Он не вызывает привыкания и по сравнению с привычными аптечными препаратами несет минимальные риски для здоровья.

Марихуану именно для медицинских целей легализовали во многих странах, в том числе в Канаде, некоторых штатах Америки, Нидерландах и Израиле. Там проводятся исследования положительного влияния каннабиса для терапии других состояний — болезни Альцгеймера, паркинсонизма, рассеянного склероза и других тяжелых недугов. В онкологии коноплю используют для облегчения осложнений, вызванных химиотерапией. В частности, она эффективно убирает тошноту. Страдающим депрессиями каннабис поднимает настроение. И не потому, что пациенты начинают «кайфовать», — активные вещества влияют на различные зоны в мозге.

— У моей четырехлетней дочери эпилепсия, — рассказывает Ольга из Татарстана. — В день по 5-6 судорожных припадков. Дочь развивается с большой задержкой. Я прочитала, что за рубежом в лечении эпилепсии используется каннабис, и есть положительные результаты. Однако в России доктора на все наши вопросы закатывали глаза — даже не думайте!

По словам Ольги, «не думать», видя ежедневные мучения ребенка, не получается, тем более когда читаешь на зарубежных сайтах истории о чудесных исцелениях.

— В Америке один из препаратов из марихуаны называется «масло Шарлотты» — по имени девочки, которая почти избавилась от одной из самых тяжелых форм эпилепсии, — продолжает Ольга. — В России многие родители детей с эпилепсией, отчаявшись, экспериментируют. Кто-то уезжает в страны, где каннабис разрешен. Другие через посредников покупают за рубежом препараты из запрещенной «травы». И у многих есть положительные результаты. Мы на своих форумах обмениваемся опытом. Я знаю, мы рискуем. Возможно, нарушаем российские законы. Но мы спасаем своих детей, на которых в отечественных больницах поставили крест. А марихуана реально им помогает!

Невролог, медицинский директор сети клиник «Семейная» Павел Бранд соглашается с тем, что медицинская марихуана сегодня — вполне понятный общемировой тренд. Наиболее широко она используется для снятия боли. По сравнению с опиоидами передозировок и привыкания не вызывает.

Однако в России официальная медицина о каннабисе старается не говорить. Врачи боятся попасть под пресс кампании по борьбе с наркотиками.

— У нас в стране до сих пор не решена проблема обезболивания легальными опиоидами — их получают менее пяти процентов тех, кому они необходимы, — пояснил «Ленте.ру» Павел Бранд. — Поэтому нам надо разобраться хотя бы с теми препаратами, которые как бы не запрещены. А уже после решать вопросы с каннабиоидами. В моем понимании это пакетная история. Но в связи с тем, что в России оборот наркотических средств медицинского назначения регулируется МВД, а не Минздравом, то, боюсь, вероятность скорого применения каннабиоидов у нас стремится к нулю.

С начала недели стартовал прием заявок от некоммерческих организаций на получение грантов из президентского фонда. Система финансирования НКО существенно изменилась. Теперь отбирать проекты и выделять на них средства будет единый грантооператор вместо девяти. Саму процедуру подачи и отбора заявок тоже значительно упростили. «Лента.ру» разобралась, как нововведения будут выглядеть на практике.

В понедельник, 17 апреля, начался первый в этом году конкурс на получение средств из Фонда президентских грантов. Заявки будут приниматься до конца мая. Второй конкурс, как ожидается, продлится с 16 августа до 29 сентября. В прошлый раз конкурсов было четыре, но вследствие слишком коротких сроков подачи заявок многие потенциальные претенденты не смогли поучаствовать в процедуре.

Помимо дат и продолжительности этапов, в систему распределения грантов внесены и другие существенные изменения.

Один вместо девяти

Новая система распределения средств для НКО утверждена президентом в начале апреля. Главная ее черта — сокращение числа грантооператоров с девяти до одного. Теперь распределять деньги предстоит одной-единственной структуре — специально учрежденному Фонду президентских грантов. Сам фонд возглавил бывший советник министра связи и массовых коммуникаций Илья Чукалин, координационным комитетом организации будет руководить первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко. Вместе с ним в комитет вошли около трех десятков видных общественников, в том числе детский омбудсмен Анна Кузнецова и уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова.

Комитет, в свою очередь, определит состав объединенного экспертного совета для оценки и отбора проектов, а затем утвердит их окончательный список. Уже известно, что в совет приглашены член Общественной палаты Елена Тополева-Солдунова, глава Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева и руководитель региональных программ Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. Однако официально список не обнародован — до тех пор, пока от приглашенных не поступит согласие или отказ.

Экспертный совет получит широкие полномочия — он сможет определять правила оценки проектов, формировать пул независимых экспертов и уже после них рассматривать заявки.

Но главное, как отмечают сами представители некоммерческого сектора, с запуском этой структуры потенциальным получателям не придется больше бегать между распределителями грантов, пытаясь успеть на один из многочисленных конкурсов. «Появление единого грантооператора позволит лучше организовать работу и обеспечит прозрачность и понятность принимаемых решений, потому что в прошлые годы возникали претензии по поводу отдельных решений грантооператоров», — заявил в связи с этим ТАСС председатель Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов.

Процедура по пунктам

После введения новой системы подать документы на конкурс можно будет в электронном виде. Виртуальная заявка, сопровожденная выпиской из ЕГРЮЛ и копией устава, заменит 400-страничный пакет документов, который требовался от участников ранее.

Поскольку в бумажном виде предоставлять документацию не придется, поучаствовать смогут в том числе и организации из отдаленных регионов и территорий. Одновременно, как ожидают разработчики системы, снизятся издержки на участие в конкурсе.

«Со вчерашнего дня, [17 апреля], любой, у кого есть проект, который способствует позитивным изменениям в какой-то сфере жизни общества, может подать заявку на грант. Мы видим здесь прогрессивное нововведение, когда любой желающий может стать участником через интернет», — отметил глава «Всероссийского общества инвалидов» Михаил Терентьев.

Профессор департамента политической науки Высшей школы экономики Леонид Поляков пояснял журналистам, что к рассмотрению заявки привлекаются как минимум два эксперта — чтобы избежать какой-либо «вкусовщины и необъективности». «Если оценки экспертов расходятся значительно, то экспертный совет приглашает третьего специалиста, для того чтобы получить сбалансированную конечную итоговую оценку. Когда все эти процедуры выполнены, когда все грантосоискатели получили свои оценки у экспертов, решение о победителях конкурса принимает экспертный совет», — рассказывал он.

Для кого деньги

Предполагается, что средства из Фонда президентских грантов будут доступны для проектов по 12 направлениям деятельности. Речь идет о социально значимых сферах — соцподдержка семьи и детства, охрана здоровья, развитие культуры и искусства, сохранение исторической памяти, защита прав человека, окружающей среды и животных.

Заранее неизвестно, сколько средств пойдет на то или иное направление, поэтому эксперты смогут более гибко подходить к распределению денег. Тем более общая сумма финансирования может вскоре вырасти. По словам главы фонда Ильи Чукалина, сейчас на гранты предусмотрено чуть более 4,3 миллиарда рублей, но сумма может быть увеличена до 7 миллиардов.

Заявку на часть этих средств вправе подать почти любые некоммерческие неправительственные организации, кроме кооперативов, политических партий и некоторых других объединений. Если раньше проекты конкурировали между собой вне зависимости от масштаба, то теперь подход дифференцировали. Планируется отдельно оценивать инициативы в трех категориях — стоимостью менее 500 тысяч рублей, от 500 тысяч до 3 миллионов, а также свыше 3 миллионов рублей. По мнению большинства экспертов, это обеспечит более честные условия конкурса, в котором небольшие проекты не потеряются среди масштабных начинаний.

Одной из гарантий полезности отобранных проектов становится публичность всей процедуры, подчеркивает Михаил Терентьев из Всероссийского общества инвалидов. «Проект обязательно должен быть представлен в интернете. Поэтому мы сможем видеть, какие проекты выигрывают, какую именно пользу они несут для общества при реализации», — заключает он.

На платформе ТНТ PREMIER недавно вышел сериал «Секта», в котором главной героине приходится столкнуться с могущественным культом. Описанный в нем метод «депрограммирования» действительно существует и был популярен в США в 90-е годы. На это же время пришелся и пик активности «деструктивных религиозных сект» в России. Идеологами борьбы с ними сперва выступали православные миссионеры и преподаватели вузов РПЦ. Затем за дело взялись силовики. Несмотря на то что порой их работа скорее напоминает устранение неких неугодных общественных организаций, в стране действуют сотни действительно опасных групп, адептов которых лишают свободы, имущества и эксплуатируют, в том числе в сексуальном плане. По какой причине люди готовы поверить своим гуру, почему между религиозными сектами и «тренингами личностного роста» часто нет разницы и как борьба с ними иногда оборачивается «охотой на ведьм» — в материале «Ленты.ру».

«Я лежу на полу зала и плачу»

В России, по разным оценкам, действуют от 300 до 500 тоталитарных сект, в которые вовлечены порядка 800 тысяч человек. И если на Западе людей за само участие в сектах не преследуют, но по крайней мере следят и жестко карают тех гуру и наставников, кто переступает черту закона, то в нашей стране подобные персонажи порой долго остаются безнаказанными. Даже широко известному «богу Кузе» —Андрею Попову — удавалось длительное время уходить от ответственности, несмотря на заявление о побоях, которое написала одна из «верующих», а также на обнаруженные у него дома при обыске 219 миллионов рублей и 150 тысяч долларов.

Главная опасность подобных организаций в их непрозрачности и использовании техник активного воздействия на психику с целью полного подчинения адептов «духовному лидеру». О том, что такие техники — никакая не выдумка, есть масса свидетельств. Поддаться могут даже те люди, которые изначально настроены не просто скептически, а специально пришли в секту, чтобы подвергнуть ее методы критике. Например, журналисты.

На личном опыте в опасности тренингов «личностного роста» (по сути — такой же секты, но с бизнес-подтекстом вместо религиозного) убедилась Елена Костюченко из «Новой газеты». Она пришла на такой тренинг ради журналистского расследования.

«Я помню отрывки. Помню, что я лежу на полу зала и плачу — и плачут рядом… — написала она в своем посте. — Вообще в зале были 50 человек, совершенно разные — офисные сотрудники, богема, люди со своим бизнесом, домохозяйки, несколько инженеров, — и к вечеру третьего дня накрыло всех. Такое прекрасное и болезненное чувство единства. Я помню, что их всех очень любила…»

Последствиями четырех дней жесткой психической обработки стали отчаяние и апатия. «Я помню, как я начала бояться темноты. Оставаться одна в квартире. Умереть во сне… Потом я перестала вставать с кровати. Аня водила меня в ванную мыться, приносила в постель еду, следила, чтобы я не забывала пить. Иногда я начинала плакать — но слезы лились как вода, не приносили ни облегчения, ни боли», — писала журналистка.

У Костюченко появилась навязчивая мысль «доползти до окна», чтобы все кончилось. Примечательно, что ее интерес к этой секте первоначально привлекли самоубийства нескольких побывавших в ней людей. В результате Елене потребовались специализированная медицинская помощь и госпитализация на 1,5 месяца.

В декабре 2018 года «Лента.ру» опубликовала официальное обращение в МВД с требованием принять меры к деструктивной секте, действующей в Севастополе. Ее членом едва не стала сотрудница редакции Антонина Матвеева.

«Нас пытались вовлечь в странную религию — смесь сексуального воспитания и тантрических практик из королевства Бутан. Два раза в день Падме звонила в гонг, и все рассаживались по кругу послушать, как Наставник читает книги о буддизме или литературу с эротическим подтекстом, а потом медитировали, — вспоминала Матвеева. — Заниматься сексом нас не принуждали, но разговоры о нем велись регулярно. Порой во время беседы с наставником я замечала за собой состояние легкого транса и головокружение, но списывала все на жару. Он говорил тихим, монотонным голосом, смотрел в глаза, каждое важное наставление сопровождал прикосновением к плечу или животу».

Как выяснила Антонина, этот «наставник» превращал девушек в некое подобие гейш. Они должны были заключать фиктивные браки с украинцами и обеспечивать своего гуру материально.

«Обещание элитарности»

Алгоритм действия деструктивных сект практически одинаков — он не зависит от того, является ли секта религиозной или атеистической, считает Елизавета Балабанова, медицинский психолог, психоаналитик, действительный член Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги, которая консультировала создателей сериала «Секта». Деструктивные культы должны постоянно вовлекать новых адептов. Это одновременно способ развития, обогащения организации и методов закрепления адептов, превращающихся в миссионеров.

«Обещание элитарности, некоего доступа к особым знаниям, практикам, верованиям, недоступным для остальных, — рассказывает она. — Здесь культивируется чувство избранности, близости к группе единомышленников. Выход из этой группы ассоциируется с потерей доступа к чему-то уникальному и осмысленному. Людей держит чувство причастности, играющее на страхе одиночества и отвержения».

В группе риска — люди с высокой степенью неуверенности в себе, со страхом одиночества, социально неустроенные, не чувствующие себя в безопасности. «Секта — как материнская среда, дает долгожданную безопасность и любовь. Установка — тебя здесь любят, ты не один», — поясняет эксперт.

Занятия на деструктивных «тренингах личностного роста» проходят примерно также, как и «духовные практики»: они идут в течение всего дня, чтобы ввести людей в состояние истощения и отключить защитные механизмы психики. Учеников могут вынуждать подолгу обходиться без пищи или предлагают им только легкий перекус. Чтобы человек потерял ход времени, сессии могут проходить в залах, лишенных солнечного света. В голове человека даже на протяжении многих лет после выхода из секты могут периодически всплывать полученные там установки, усвоенные образы.

Последовательность применяемых «упражнений» создана так, чтобы человек постоянно испытывал сильные эмоциональные перегрузки. Все это направлено на то, чтобы человек вошел в состояние транса и полностью отключил критическое мышление. Подобные тренинги могут вызывать состояние длительной эйфории, которое сменяется тяжелой депрессией.

Силовая реабилитация

Благодатной почвой для сект или для людей, использующих сходные психотехники, стала организация реабилитационных центров для наркозависимых. Новости о вызволенных силовиками подопечных подобных организаций приходят из разных регионов страны регулярно.

Так, в январе сотрудники ФСБ со спецназовцами Росгвардии освободили из четырех реабилитационных центров полсотни жителей Новокузнецка (в том числе шестерых подростков). У «пациентов» отобрали паспорта и мобильники, их запирали и заставляли «проходить религиозное обучение». Все это сопровождалось сбором пожертвований.

В 90-е, когда проблема сект захлестнула США, родственники пострадавших считали самым эффективным методом так называемое «депрограммирование»: человека силой увозили в место, недоступное для его товарищей по вере. Там человека запирали, чтобы долго и методично рассказывать о том, что его организация вредит ему, и демонстрировали всю доказательную базу.

Помимо этого, человеку напоминали о том, что он оставил позади — семью, работу, хобби, и что он может получить все это обратно, если пожелает и будет бороться. Если все удавалось, человек признавал правду и уходил из секты.

Однако депрограммирование было признано неэтичным и со стороны закона рассматривалось как похищение. Теперь наиболее эффективным способом вызволения человека из секты считают психотерапию, основанную на понимании механизма, лишившего его воли.

«Человек «вербуется» и попадает под влияние группового сознания, только если его личностная структура уже нестабильна. Структура секты поддерживает эту нестабильность и подводит окончательно к тому, что человек убеждается — «я могу быть целостным и осмысленным только здесь, только с ними», — объясняет Балабанова.

Человеку долго и упорно объясняют, показывают, как его состояние от пребывания в секте становится все хуже и хуже, как его там обманывают.

«Отвести человека к психотерапевту насильно невозможно. Только если у него есть хотя бы малейшая критическая установка — и он понимает, что что-то не так. В противном случае любая попытка вытащить человека будет встречаться агрессивным противодействием», — предупреждает Балабанова.

Родственникам и близким адептов сект (а больше за их спасение бороться сейчас некому) рекомендуется быть терпеливыми, стараться не употреблять в общении с ними слово «секта», не отвергать огульно пережитый ими духовный опыт, а главное, давать возможность таким людям проявлять свою индивидуальность: оригинальность взглядов человека, а также стремление к свободе и независимости, по мнению специалистов, — главный враг сектантского мышления.

«»Деструктивных сект» не существует»

Однако бывает и по-другому. На днях в Орловском областном суде оставили в силе решение городского районного суда, который приговорил к шести годам заключения датчанина Дениса Кристенсена за проповеди и помощь в организации жизни местной общины «Свидетелей Иеговы» — запрещенной в России экстремистской организации.

«Лента.ру» подробно писала о том, как Кристенсен переехал в Мурманск из Дании, работал плотником, а потом стал фигурантом уголовного дела не потому, что лишил кого-то свободы или имущества, а фактически за свою веру. Процесс привлек внимание и удивил свой нелепостью даже бывалых советских диссидентов.

«В советское время за веру преследовали представителей всех религиозных конфессий — это считалось антисоветской деятельностью и было по-своему понятно, — рассказывал диссидент Валерий Борщев. — А то, что сейчас происходит, эти обвинения [Свидетелей Иеговы] в экстремизме удивили даже Владимира Путина, который назвал их полной чушью».

В Западной Европе и США к иеговистам относятся как к полноценной христианской церкви, одному из ее протестантских направлений. В Германии свидетелей даже пускают к школьникам.

В сети ситуацию со «Свидетелями Иеговы» называют примером современной охоты на ведьм. Чтобы признать ту или иную религиозную организацию экстремистской, порой достаточно лишь экспертного заключения, угодного силовикам или основанного на культурологических и религиозных предубеждениях ее автора. Конкретных жертв и материального ущерба — не требуется.

Автоматически вешается ярлык секты, и организацию вместе с ее членами уже боятся как огня. Как показал апрельский опрос «Левада-центра», к таким людям россияне относятся наиболее нетерпимо.

В Санкт-Петербурге филолог и религиовед Александр Панченко лишился работы после того, как его заключение на некоторое время помешало Центру борьбы с экстремизмом закрыть пятидесятническую церковь «Вечерний свет». Панченко убежден, что сам термин «секта» в отношении современной религиозной жизни применим быть не может. «Если серьезно, то никаких «деструктивных сект» не существует, это — миф», — отмечал эксперт в интервью «Ленте.ру».