Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Эти радикальные адепты не похожи на обычных сторонников здорового питания. Они принципиально не покупают хлеб. Но не потому, что боятся пополнеть, а из-за страха смерти. Они верят в «термофильные дрожжи», якобы созданные в нацистской Германии, чтобы уничтожить русских. «Лента.ру» разобралась в том, откуда взялась эта теория, и побеседовала с верящими в нее конспирологами.
На стуле перед камерой сидит писатель Георгий Сидоров. Позади него мужчины в казацкой форме.
«Само слово «злак» от какого слова происходит?» — спрашивает Сидоров у аудитории. «Добро!» — усмехается один из слушателей. «От слова «зло»», — мрачно чеканит выступающий. — Наши предки были умнейшими людьми, они всему, с чем сталкивались, давали правильные названия».
Сидоров известен своим странным представлением об истории и мире. Автор многочисленных книг уверен, что «колыбель человечества» находится вовсе не в Африке, а в Сибири, где «среди аборигенов жила загадочная белая раса», и что Гиперборея с Атлантидой существовали, а русские гусли, жалейки, цимбалы и гудки способны «включать родовую память предков». Разумеется, никаких доказательств всему этому у него нет. Впрочем, большинство его конспирологических теорий настолько безумны, что опровергать их и не требуется.
«Я уже писал про термофильные дрожжи, — на лице Сидорова каменная серьезность. — Немцы создали дрожжи, которые живут при температуре почти 400 градусов и в организме они не погибают. Разумеется, когда мы эти дрожжи едим, они начинают работать в нашей кровеносной системе. Они вызывают раковые заболевания, они сбраживают нашу кровь. Организм тратит гигантское количество энергии для того, чтобы остановить процесс разрушения. Немцы рассчитали, что если даже проиграют войну, термофильные дрожжи, которые они подсунули русским, их убьют. Ну, русские умирают, конечно, в огромных количествах, но все-таки еще держатся, благодаря мощной иммунной системе. Она берет на себя чудовищные нагрузки, чтобы бороться с этими дрожжами».
Дрожжефобия — явление, появившееся достаточно недавно в публичном поле, когда люди, желающие вступить на путь «правильного питания», начали в числе прочих сомнительных текстов активно перепощивать в социальных сетях различные вариации текста о вреде «термофильных дрожжей».
Содержание их варьируется, но мысль остается одна: их придумали враги русского народа для того, чтобы его истребить. Приводя как аргумент совершенно не относящиеся друг к другу факты и высказывания придуманных «авторитетов», авторы этих агиток создают действительно жуткую картину. Тут попадаются и искаженные результаты исследований реальных ученых, исследующих грибки, и совершенно непонятно откуда взявшихся личностей. «Современные микробиологи твердо убеждены, что именно процессы брожения, проходящие в организме благодаря дрожжам, являются причиной снижения иммунитета и возникновения рака», — безапелляционно заявляет один из авторов антидрожжевой агитки.
Более того, «при брожении, которое вызывают термофильные дрожжи, возникают не только негативные физиологические изменения, но даже анатомические». Якобы газы, возникающие при «дрожжевом брожении», давят на диафрагму, которая в свою очередь сдавливает нижние доли легких, мешает дышать и перестает оказывать «присасывающее давление в грудной клетке, которое притягивает кровь от нижних и верхних конечностей и головы на очищение в легкие». Казалось бы, всего этого уже достаточно для того, чтобы вызвать специалистов по заболеваниям психики.
Изначально дрожжефобия зародилась в среде русских православных националистов.
Как пишет в своей работе «»Дрожжи-убийцы»: гастрономическая конспирология и культура недоверия в современной России» антрополог Жанна Кормина, впервые с этим явлением она столкнулась в 2008 году, приехав с паломнической группой на остров Залит Талабского архипелага в Псковском озере. Паломники шли почтить память священника Николая Гурьянова, слывшего чудотворцем, и попутно распространяли в своей среде листовки, рассказывающие о том, как враги извне пытаются уничтожить русский православный люд.
Вероятно, именно листовки «Закваска русская!» и «Давайте хлеб по-русски печь» стали прообразом тех конспирологических текстов, которые сейчас гуляют по социальным сетям. В них прослеживаются ровно те же темы — даже объясняется, каким образом «термофильные дрожжи» попали в наш рацион. Во всем виноваты «наши собственные бездумные правители», которые ввели их в рацион ничего не подозревающих советских людей.
Эта теория заговора зарождается уже в постсоветское время в православной националистической среде, в периодике которой как раз и можно найти утверждения о том, что дрожжи выращивали «на человеческих костях» гитлеровцы.
Одним из неопровержимых доказательств вреда дрожжей конспирологи видят ГОСТ 171-81, в котором перечисляются химические компоненты, необходимые для их производства. Неподготовленного читателя они действительно не могут не впечатлить: сульфонол, канатин, моющее жидкое средство «Прогресс», биомицин, биовит, калий марганцевокислый… Понятно, что выглядит все это страшно, и, несмотря на то, что это не так, считывается обывателем однозначно.
Поиск авторитета в таких вопросах — всегда главное. «Правда в том что я, как православный, доверяю авторитетному мнению той же Жанны Бичевской и т.д. остальное… Имеющий глаза, другие органы восприятия поймёт и примет.. Поменяет ценности!!!» — пишет корреспонденту «Ленты.ру» один из антидрожжевиков по имени Александр. Подождите, а как же Гитлер и кости, на которых якобы выращивают дрожжи? В это Александр тоже верит? «Достаточно соляной кислоты! Берегись, Миш, за этим стоят состоятельные силы!» — предупреждает Александр корреспондента «Ленты.ру», на прощание желая божьей помощи.
Впрочем, на подобную агитацию охотно ведутся люди, у которых есть проблемы со здоровьем, ищущие их решение и находящие такую удобную причину своих страданий.
«Я проверила работу дрожжей на себе, — рассказывает Лариса. — Я была в гостях и там меня угощали пирожками, булочками. Итог — за неделю плюс 5 килограмм! Чувствовала себя, как тесто. Внутри все пыхтело. Начала пить серебро, оно выводит грибы, вирус, Кандиду».
Лариса убеждена, что продвигать «термофильные дрожжи» выгодно «врачам и аптекам», фармакологическому бизнесу. Все логично: ведь врачи, по ее словам, никогда не говорят пациенту, что все дело в том, что просто нужно изменить питание, а просто пичкают их дорогостоящими препаратами.
В качестве доказательства своих слов она приводит случай своей подруги, которая после того, как перестала есть мучные изделия на дрожжах якобы перестала болеть раком.
Среди дрожжевых конспирологов преобладают сторонники теории мирового заговора против России.
Юрий предлагает рассматривать «проблему термофильных дрожжей, ГМО-продуктов, а также прививок» в глобальном плане происходящих событий. По его мнению, это «лишь малая часть той войны, которая ведется против человечества в рамках программы «золотого миллиарда»». (Здесь он имеет в виду конспирологическую теорию, согласно которой мировое правительство собирается сократить население Земного шара до миллиарда человек — планета-то не резиновая).
«Сейчас почти 8 миллиардов человек, а как убрать почти 7 миллиардов, желательно без войны и разрушений материальных ценностей? Грехи, алкоголь, наркотики, продукты питания, медицина, нищета, вредные беспроводные технологии и так далее, — разоряется он. — Причина банальна! Если все будут жить по стандартам США, то ресурсов планеты хватит лишь на несколько лет! А разработкой термофильных ГМО-дрожжей, как биологического оружия, начали заниматься еще при Гитлере! Это всем известно! Рекомендую бездрожжевой хлеб! К сожалению, пищевая промышленность и гипермаркеты тоже под контролем сил, которые заинтересованы в геноциде!»
Сергей — немолодой мужчина с окладистой седой бородой. Про «термофильные дрожжи» узнал в 2006 году — он считает себя экспертом в этом вопросе, поскольку занимается этим вопросом «очень давно». Его история начинается с хлебопечки, и пусть ее расскажет он сам:
«В то время проблемы еще не существовало. Я, как и многие, начал выпекать хлеб дома, приобретя хлебопечку, и на форуме хлебопечка.ру плотно общался. Около полугода использовал рекомендуемые врагами термофильные (быстрые) дрожжи.
Но одна женщина подарила мне пачку (0,5 кг.) прессованных дрожжей и на ходу вкратце сказала, как пересчитать. Я не понял и не запомнил. Добравшись домой, полез, естественно, в инет искать. Там ссылка за ссылкой… и дочитался до того, что первичные производители — немцы, французы, шведы… не помню какие ещё страны, но их пять или семь было, решили разобраться в том, что они создают (выпускают). Химики, физики, биологи…
Много всего там, но самое главное, что последняя жизнь в них погибает при 600 градусах. Только при этой температуре в этом произведении человеческой мысли погибает абсолютно всё живое и без надежды на восстановление или выживание. Я был впечатлен и однозначно отказался от быстрых.
При изучении впитывал информацию о заквасках, об их применении очень давно в разных странах, но очень и очень сходных, вне зависимости какие основополагающие. Когда подарок кончился, у меня уже была выращена закваска. Первый раз все прошло неудачно, и еще пару раз пришлось делать до удачи и понятия, как это легко. Испытания показали необычность и определенные трудности выпечки в стандартной хлебопечке. Но приловчился и пек.
Кому в России выгодно травить жителей России такой пищей? Кто содержит и правит СМИ — средство массового истребления собственного мнения, и уже в жесткой форме навязывающих нужное мнение обо всем и обо всех? Частные обсуждения есть и они, слава Богу, множатся, но «люди» быдло — не слышат и не воспринимают. Раб, по их мнению, не должен иметь своего мнения и желания. Это только для «людей». Абсолютно всем правят враги, начиная с денег. И не правительство виновно, а управитель их. У кого деньги, тот и правит вами…»
Сергей очень озабочен пищевой промышленностью в целом, которая производит продукты питания «из химии». Опять рассказываются истории о потере лишнего веса после отказа от покупного хлеба, который до того он и так редко употреблял, а теперь вообще перестал. Зато хлеб на закваске употребляет без ограничений — даже зерно сам мелет в мельничке, а то мало ли что там в покупной муке… При этом на вопрос о том, почувствовал ли он улучшение в состоянии своего здоровья, отвечает уклончиво. «Сказать, что здоровье улучшилось… Не сказал бы, так как отказавшись только от одного вида отравы, употребляя остальные, здоровье не улучшить, или я не замечал этого», — с сомнением говорит он.
Сергей пытается отучить от покупного хлеба родных и близких, но получается у него не очень. В этом он винит СМИ, которые «прошили им мозг настолько, что ум перестал с ним встречаться». Клянет «жажду потребления и лень», которую называет «высшей ценностью, дороже жизни и здоровья».
Мужчина призывает отказаться от всех массово производимых продуктов питания. «Только выращенная человеками еда пригодна к употреблению ими в пищу, и желательно самими, — утверждает он. — Еда, приготовленная производственно, не имеет с едой человеческой ничего общего. Она химическая и неживая, ГМО». Понятно, что термины «химия», «ГМО» и «живое-неживое» абсолютно параллельные, но он не придает этому значения. Такие понятия выглядят страшно, пугают озабоченного обывателя, а значит, подходят в любом случае, когда нужно показать неестественность и мерзость того или иного продукта. «Во славу Божию!» — произносит он в конце беседы.
Все бы ничего, однако в дискурсе о «термофильных дрожжах» активно участвуют некоторые СМИ, таким образом, давая конспирологической теории новое «авторитетное подтверждение».
«Российские дрожжи можно считать практически ядом! — вещает с телеэкрана диктор. — Зарубежные дрожжи тоже ситуацию не спасают — почти все они содержат ГМО!» Звучит страшная музыка, и журналист Вячеслав Волков начинает вещать о советском «диссиденте-профессоре Караваеве», которому фраза «присутствие процессов брожения в организме препятствует духовному росту» стоила принудительного лечения в психушке.
Дрожжевой заговор — коронная фишка Волкова. Его статьи на эту тему можно найти в одной популярной федеральной газете еще в 2000-м году. «Покупая плохо пропеченный хлеб (что в России не редкость), мы вместе с хлебом покупаем, а затем и поедаем настоящий гриб-убийцу, — пугает читателей он. — В течение жизни грибок накапливается в организме, завоевывает его: размножаясь, пожирая полезную микрофлору, вызывая болезни желудочно-кишечного тракта и ослабляя иммунитет. Получается своеобразный дрожжевой СПИД!»
Здесь же становится ясным, откуда у дрожжевых конспирологов взялась информация о «грибке-убийце, настоенном нацистами на костях». «Во времена Первой мировой войны немецкие ученые усердно трудились над проектом “Дер кляйнэ мердэр” (маленький убийца) по созданию биологического оружия на основе дрожжей», — с уверенностью заявляет журналист. Затем Волков утверждает, что «современные микробиологи твердо убеждены, что именно процессы брожения, проходящие в организме благодаря дрожжам, являются причиной снижения иммунитета и возникновения рака». Ну как этому не поверить. Ведь все современные микробиологи в этом твердо убеждены!
Подобные конспирологические теории — далеко не новость, и в основном имеют вовсе не российское происхождение. Недаром они начали появляться после падения «железного занавеса», когда в Россию бурным потоком понеслась информация из внешнего мира. Популярный в Америке конспиролог Алекс Джонс рассказывает своим слушателям о том, как правительство заражает воду соединениями, которые меняют половую ориентацию людей. Гамбургеры из червей в «Макдоналдсе», «курица» из крыс в KFC, зараженная «Кока-кола» — все это отнюдь не продукт богатой фантазии российских сторонников теорий заговора. В этот же нарратив отлично вписываются и «дрожжи-убийцы».
«Пожалуй, ближайшей параллелью к обсуждаемым текстам является так называемая вильжуифская листовка, получившая хождение во Франции весной 1976 года, — пишет Жанна Кормина в своей работе, посвященной дрожжевой конспирологии. — Объектом пищевых страхов в этой листовке стали невидимые тайные враги — пищевые добавки — и крупные компании, использующие их при изготовлении своей продукции. В ней сообщалось, что медицинская клиника в пригороде Парижа Вильжуифе на основании проведенных экспериментов пришла к выводу о положительном влиянии пищевых добавок на рост раковых клеток и составила список наиболее опасных из них (так называемый вильжуифский список). Самым опасным канцерогеном (то есть веществом, вызывающим рак) была названа безобиднейшая лимонная кислота (Е330)».
Впрочем, по-настоящему увлечены закваской не только доморощенные антидрожжевики и любители «традиционного» хлеба. В Америке, скажем, печь хлеб на ней — вполне модное занятие, наподобие изготовления крафтового пива. Более того, энтузиасты заняты ловлей «диких» заквасок — колоний разных микроорганизмов, встречающихся в природе. Чем старше закваска — тем вкуснее хлеб, но для того, чтобы она «жила», ее нужно постоянно подкармливать мукой, доливать воду… Не будешь заботиться — и она умрет. Придется ловить новую. В 2015 году в Швеции открылся первый отель, в котором можно было оставить закваску на передержку, как какого-нибудь чихуа-хуа, если уезжаешь в путешествие.
Удивительно, что все это не беспокоит антидрожжевиков и заквасочников. Мысль о некоей колонии микроорганизмов, которую нужно холить и лелеять, а потом добавлять их в тесто, должна вызывать не просто подозрение, а священный ужас. И если уж беспокоиться о том, что нечто может, как говорится в некоторых дрожжефобных трактатах, воздействовать на мозг человека, то это именно закваска. Хотя почему может? Возможно, уже давно воздействует.
В родной Уфе Элина Дилявирова завоевала все возможные медали по художественной гимнастике. А потом стала чемпионкой Башкортостана и собиралась бороться за место в юношеской сборной России. Выйти на международный уровень девочке помешала болезнь — тяжелый сколиоз. В десять лет позвоночник юной чемпионки начал сгибаться дугой, а справа вырос горб. Искривление стремительно прогрессировало и достигло 4-й степени. Московские врачи, наблюдающие Элину, настаивают на срочной операции. Время терять нельзя, иначе девочка окажется в инвалидном кресле. Но оплатить дорогую операцию родители Элины не в силах.
К своему последнему выступлению Элина готовилась два года. На тренировках спина болела невыносимо, предметы валились из рук, а после каждого прыжка девочке требовалось отдышаться.
— Элина, брось! — просила мама. — Зачем ты себя изводишь?
— Мне надо поставить точку, — твердо отвечала девочка.
В день выступления у Элины поднялась температура. На просьбы мамы отменить выступление тренер сказала: «Я в нее верю. Элина умеет собраться».
Элина сделала глубокий вдох и с улыбкой вышла на ковер. Сложнейшие сальто, кульбиты, прыжки с пируэтами девочка сделала безупречно. После выступления она легла на пол и заплакала. А на стадионе еще гремели аплодисменты в ее честь… В художественную гимнастику Элина влюбилась в четыре года и уговорила маму отвести ее в спортивную школу.
— В больнице нам дали справку, что ребенок здоров, и я привела дочку на первое занятие, — вспоминает Елена. — В огромном спортзале маленькие девочки делали упражнения на растяжку. Многие плакали и убегали к мамам. Элина тоже плакала, но после тренировки сказала: «Я все равно буду ходить на гимнастику».
Когда девочке было шесть лет, на осмотре в местной поликлинике врач заметила у нее небольшое искривление позвоночника. Но продолжить занятия гимнастикой разрешила.
Элина тренировалась пять раз в неделю по пять часов, но выше четвертого места подняться никак не получалось.
— Я стала работать еще больше, — вспоминает девочка. — Когда все расходились, я оставалась в зале и отрабатывала сложные элементы. На боль я не обращала внимания. Без боли не бывает побед.
В десять лет Элина стала получать награды и вошла в сборную Башкортостана.
— Медалей много было: городские, региональные, республиканские, всероссийские. Если все повесить, шея оторвется, — шутит девочка.
Элина мечтала попасть в юношескую сборную России и выступать на международных соревнованиях. Поэтому слова врача спортшколы, который проводил диспансеризацию, прозвучали для нее как гром среди ясного неба:
— Сколиоз 2-й степени. Угол искривления 24 градуса. Со спортом придется попрощаться.
Элина умоляла маму и тренера оставить ее в секции, и они сдались. Тренер и врач после совместного обсуждения рекомендовали курсы массажа, плавание, гимнастику и корригирующий корсет. Они надеялись, что все это поможет выправить спину.
Тренер разработала специальную программу для укрепления мышц спины. Но в результате окрепли мышцы только с левой стороны, а справа начал расти горб. Чтобы его скрыть, для Элины шили специальные темные гимнастические купальники. Несмотря на боль, девочка продолжала успешно выступать и завоевывать медали для сборной команды Башкортостана. В 13 лет Элина стала кандидатом в мастера спорта.
Но, несмотря на все усилия, сколиоз прогрессировал. В 2017 году рентген показал, что угол искривления увеличился до 36 градусов. Врачи запретили Элине даже близко подходить к спортзалу. Но искривление увеличилось за год почти в два раза. Органы грудной клетки сдавливались, Элина страдала от боли, ей становилось трудно дышать, она не могла долго сидеть, стоять. Даже говорить было тяжело, потому что не хватало воздуха. После уроков девочка падала на кровать. Лежать тоже было больно. Состояние продолжало ухудшаться. Элине оформили инвалидность. Елена решила обследовать дочку в московском Центре патологии позвоночника ООО «Клинический госпиталь на Яузе». Там у Элины диагностировали 4-ю, самую тяжелую степень сколиоза.
— Болезнь развивается стремительно. Если не поставить металлическую конструкцию сейчас, через год придется осваивать инвалидное кресло, – сказал доктор. — Операцию нужно делать срочно.
— А эта конструкция хорошо гнется? — спросила девочка. — Я смогу вернуться в нашу сборную по гимнастике?
— Самое главное сейчас — это победить болезнь. А времени у тебя почти не осталось, — ответил доктор.
Операция, которая нужна Элине, очень дорогая. Ни ОМС, ни госквоты не могут покрыть необходимых расходов. Но родители девочки не в силах оплатить дорогое лечение. В семье двое детей, младшему сыну Арсену восемь лет.
Иногда Элина приезжает на соревнования по художественной гимнастике посмотреть, как выступают подружки. Она садится в укромный уголок, чтобы ее никто не видел. Но чемпионку с железным характером в Уфе знают все. Недавно к ней подсела тренер и сделала неожиданное предложение:
— Элина, а ты приходи к нам в спортшколу после операции. У меня в спине ведь тоже стоит металлоконструкция, а я тренирую детей. Мои ученики завоевывают медали, которые я когда-то не успела получить из-за болезни. Главное — не опоздать с операцией. Мы в тебя верим!
Руководитель Центра патологии позвоночника ООО «Клинический госпиталь на Яузе» Андрей Бакланов (Москва): «У Элины идиопатический (неясного происхождения — прим. «Ленты.ру») правосторонний грудной сколиоз 4-й степени, прогрессирующая форма, нарастает сердечно-легочная недостаточность. Девочке срочно требуется хирургическая коррекция позвоночника — фиксация с помощью металлоконструкции. Операция жизненно необходима — в противном случае искривление будет усиливаться, нарушая работу внутренних органов и превращая Элину в тяжелого инвалида. Прогноз лечения благоприятный: после периода адаптации девочка сможет жить полной жизнью».
Стоимость операции — 1 015 629 рублей. 46 228 рублей собрали наши читатели rusfond.ru Не хватает 969 401 рублей.
Дорогие друзья! Если вы решите помочь Элине Дилявировой, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято.
Для тех, кто впервые знакомится с деятельностью Русфонда
Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года как благотворительный журналистский проект. Письма о помощи мы размещаем на сайте rusfond.ru, в газетах «Коммерсантъ», интернет-газете «Лента.ру», эфире Первого канала, социальных сетях Facebook, «ВКонтакте» и «Одноклассники», а также в 172 печатных, телевизионных и интернет-СМИ в регионах России.
Всего частные лица и компании пожертвовали в Русфонд свыше 13,515 миллиарда рублей, на эти деньги возвращено здоровье более чем 23 тысячам детей. В 2019 году (на 15 августа) собрано 890 841 761 рубль, помощь получили 1214 детей. В 2017 году Русфонд вошел в реестр НКО — исполнителей общественно полезных услуг и получил благодарность президента РФ за большой вклад в благотворительную деятельность. В ноябре 2018 года Русфонд выиграл президентский грант на издание интернет-журнала для потенциальных доноров костного мозга «Кровь 5». Президент Русфонда Лев — лауреат Государственной премии РФ.
Серьезная поддержка оказана сотням многодетных и приемных семей, взрослым инвалидам, а также детдомам, школам-интернатам и больницам России. Фонд организует акции помощи в дни национальных катастроф. Русфонд помог 118 семьям моряков АПЛ «Курск», 153 семьям пострадавших от взрывов в Москве и Волгодонске, 52 семьям погибших заложников «Норд-Оста», 100 семьям пострадавших в Беслане.
Массовые несанкционированные выступления против коррупции в Москве и других городах для многих стали неожиданностью. После «болотных шествий» волна уличной активности практически сошла на нет. Дискуссии продолжались большей частью в узком семейном кругу и соцсетях. Даже разрешенные акции оппозиции не собирали сколько-нибудь заметное число участников. Но «прогулка» по Тверской оказалась неожиданным исключением. Только в столице на нее вышли не менее 8 тысяч человек. Еще одна неожиданность для многих — большое количество среди протестующих старшеклассников и студентов младших курсов. О чем думают современные подростки? Почему выходят на улицы под политическими лозунгами? Чего больше в этих поступках — гражданской позиции или юношеского бунта против мира взрослых? Об этом «Ленте.ру» рассказала директор Центра молодежных исследований, профессор департамента социологии НИУ ВШЭ в Петербурге Елена Омельченко.
«Лента.ру»: Школьники и студенты, которые стали символом недавних протестов, — это молодежь или все-таки еще дети?
Омельченко: Насколько я понимаю, речь идет о 16-22-летних участниках несанкционированных митингов. Социологи называют эту категорию «старшие (или взрослые) подростки». С точки зрения психологии подросток — это человек, который находится в состоянии формирования и отсутствия определенной социальной позиции или социального статуса. Только в период поздней подростковости появляется какой-то личностный стержень.
Однако у «взрослых подростков», похоже, есть свои ценности. Что они считают правильным, против чего восстают?
Ключевые каналы потребления информации — интернет, социальные сети, видеосервисы. Предыдущие поколения, которые заходили в интернет в начале 2000-х годов, предпочитали анонимизировать себя, закрывались. Эти же, наоборот, очень публичны, демонстративны. Их мироощущение предполагает открытую, искреннюю коммуникацию. Для них это важно. Поэтому рождается обостренное чувство справедливости: слышат тебя или нет, реагируют на твое появление или нет? Самоуважение, достоинство — значимые понятия для них. И это усиливается обстоятельствами повседневной жизни, которые они наблюдают. Поэтому они просто отказываются публично говорить то, чего от них ждут, «играть» в неправду, двоемыслить. И в то же время они индивидуалисты.
Раз индивидуалисты, то значит, им не свойственны субкультуры? Панки, хиппи, готы — окончательно ушли в прошлое?
Сегодня мы уже говорим не о субкультурах, а о различных молодежных группах — солидарностях. Есть молодежь, которая относит себя к «устоявшимся» субкультурам. Но у них внутри нет однородности, как было раньше. Все очень дробное, все размывается, идет постоянный поиск эксклюзивности. Например, анархисты. Внутри них есть стрейтержи, которые придерживаются патриархата, жестких принципов отказа от сексуального разнообразия. И есть анархофеминисты, которые продвигают идею мужского и женского равенства полов. То есть солидарности формируются на основе каких-то ценностей. Это, как и прежде, помогает отделять «своих» от «чужих». Кроме гендера, для молодых значима тема «Восток — Запад». Кто-то транслирует идеи милитаризованного патриотизма, кто-то космополит. Актуальна религия — споры между атеистами и радикальными фундаменталистами. Но на переднем фланге оказался вопрос справедливости и доступа к ней. Можно сказать, что все солидарности находятся как бы между двух векторов: безоговорочная лояльность власти и конформизм или негативизм.
По итогам мартовских событий можно ли сделать вывод, что в данный момент побеждает вектор негативизма, оппозиционности?
Противостояние между векторами условно. Эти группы очень подвижны, они переформатируются в зависимости от политической обстановки. Сразу после присоединения Крыма можно было говорить об однозначном патриотическом всплеске среди молодых, многие из них были «крымнаш». Сейчас это уходит, становится уже не таким заметным. А еще мы постоянно фиксируем то, как меняется представление о текущих «врагах России».
Это уже не американцы?
Нет. В этой роли уже побывала Украина. Политический дискурс на детей, конечно, оказывает влияние. Молодежь очень зависима от семьи, от государства. Но это не значит, что власть может бесконечно пользоваться одними и теми же рычагами воздействия на молодежь, мобилизовывать ее под одни и те же знамена. Дети способны к саморазвитию. Они читают, смотрят, думают.
Есть мнение, что по-настоящему идейных подростков среди участников «антикоррупционной» прогулки было крайне мало. Для многих несанкционированная акция стала развлечением, «движухой».
«Попутчики», конечно, были. Но, опять же, что понимать под этим. Допустим, я иду мимо и вижу движущуюся толпу. И у меня всегда есть выбор — отсидеться в кафе, зайти в какой-то двор. Или влиться.
Многих поразила активность регионов. Всегда считалось, что провинциальная молодежь по степени активности уступает столичной. Что-то изменилось?
В развитии менталитета мы движемся к Европе. Там практически не видна разница между молодыми в городе и на селе. Интернет, соцсети позволяют преодолевать географические пространства и присоединяться к солидарным группам опосредованно, не напрямую. Идеи равенства, неприятия гомофобии, отказа от сексизма — глобальны и характерны не только для России. Россияне стали больше ездить. С помощью реальных и виртуальных путешествий они включаются во все эти тренды. Мы сейчас проводим исследование студентов-младшекурсников в четырех российских городах: Питере, Ульяновске, Махачкале и Казани. Интересный феномен заключается в том, что продвинутая городская молодежь по своим взглядам, мыслям, настроениям похожа друг на друга. Сельская молодежь пока остается исключенной из этих процессов. Но, думаю, что это всего лишь вопрос времени, развития технологий.
А как с ними разговаривать? Организаторам прогулки удалось найти общий язык с молодыми. Почему у других не получается?
Другие даже и не пытаются. У нас в контексте политики молодежь видится общей массой. И прямым текстом везде в официальных документах прописано, что это — ресурс. Экономический, политический, демографический. С ресурсом и обращаются обезличенно, как с объектом, который требует контроля и управления. А им бы хотелось, чтобы с ними считались, чтобы их слышали.
Вроде бы в каждой губернии есть департаменты по делам молодежи. Где-то даже молодежные парламенты созданы. То есть нельзя сказать, что с молодежью не считаются. Что не так?
В последние годы воспитательный дискурс отчетливо ориентирован на патриархатные ценности, на патриотизм проимперского милитаристского толка, на уникальность, особость российского пути, настраивание на то, что ценности «гейропы» нам чужды во всех проявлениях. То есть власть демонстрирует свою солидаризацию с лояльным крылом этих молодежных групп. А других старается не замечать.
Их много? Других.
Тут дело не в том, кого больше или меньше. Лояльных и конформистов, конечно, больше. Но мы знаем, что любые изменения и новации в обществе движутся меньшинством. Нужно понимать, что разнообразие — необходимо. Методы общего плана не срабатывают. Нужны более тонкие политики, учитывающие всю палитру мнений. А сейчас с «разностью» государство старается бороться. В конце нулевых годов, например, помню, были программы вроде бы по работе с субкультурами. Но фактически они были ориентированы на борьбу с этими группами. Чтобы детей, состоящих там, выявлять, беседовать с родителями, ставить их чуть ли не на учет в полицию. Это все походило на борьбу со стилягами в советское время.
Считалось, что некоторые субкультуры, особенно эмо и готы, — чуть ли не прямой путь к саморазрушению и суициду. Чиновники просто спасали детей.
Мне как-то уже задавали вопрос по суицидам среди эмо или готов. Я очень сомневаюсь, что раньше в молодежной среде было сильно меньше суицидов. Просто тогда люди с суицидальными наклонностями не назывались эмо. Но с этим даже не разбирались. Просто решили все выровнять и сделать общую массу. С ней удобней работать.
Инаковость искореняют и законы, принятые в отношении ЛГБТ-подростков. Такие дети существуют, но школы делают вид, что нет такой проблемы. Социологам эту тему также запрещено обсуждать с подростками, пока им не исполнится 18 лет. То есть они оказываются в изоляции и полном одиночестве. Во всем этом еще множество сюжетов. Если не будет признания права на различия, то не возникнет и инициативы, в том числе экономический. Когда человек не чувствует себя субъектом, понимающим, что обладает правами самореализации, он превращается в пассивного, диванного гражданина.
Но что делать сейчас?
Виды и формы возможных решений разнообразны. Конечно, нужно искать общий язык с молодежью. Я была потрясена высказыванием сенатора Мизулиной о том, что борьба с коррупцией — это не патриотизм и детям нельзя об этом рассказывать. Разве человек, который отказывается мириться с нарушением прав и несправедливостью, — не патриот? Как может государственный деятель, представитель власти так говорить?
Судя по такого рода заявлениям, разговаривать никто не собирается. По крайней мере с молодежью. К чему это может привести?
Брожения могут продолжаться. Но вполне вероятно, что найдутся желающие воспользоваться ситуацией, чтобы возглавить процесс. Приближается время выборов. В истории так часто происходило. Возможно, интерес молодежи переключится на какую-то иную повестку. Или начнут формироваться новые неформальные объединения. Хуже, если это недовольство уйдет в подполье. Я не понимаю, чего так испугались взрослые, зачем прессовать подростков? Ведь история-то позитивная. Замечательные юные граждане, активно хотят участвовать в политической жизни государства, мечтают сделать нашу страну лучше, чище. Что в этом плохого? Власть именно это должна в первую очередь увидеть и отреагировать. Это ведь не движение против миграции, это не экстремизм, который мог бы вызвать панику и смущение. Это хорошие дети.
Россиянки накануне Хеллоуина запустили флешмоб в поддержку закона о защите жертв домашнего насилия, который призывают принять правозащитники, активисты и депутаты. Акцию начали активистки центра защиты пострадавших от домашнего насилия при консорциуме женских неправительственных объединений и сеть взаимопомощи женщин «ТыНеОдна» после того, как в Москве в очередной раз не согласовали митинг в поддержку закона. Вместо костюмов зомби и вампиров девушки примерили на себя образы жертв домашнего насилия, выложили фотографии с хештегом #ЗаконИлиСмерть в Instagram и рассказали, как реальность может стать страшнее фильма ужасов.
Фото опубликовано @alexandramitroshina
alexandramitroshina:
«Сегодня Хеллоуин. Весь день лента будет состоять из ужастиков, зомби, скелетов и вампиров; а кто-то нанесет кровавый грим и пойдет на тематическую вечеринку.⠀ На самом деле ужасные вещи случаются каждый день. Кошмары давно и прочно стали частью российской повседневности, и от них не удается скрыться даже в собственном доме.⠀ На протяжении пятнадцати лет Россия является лидером по абсолютному числу жертв домашнего насилия среди детей и женщин… Это число в относительном рассмотрении в 45-70 раз превышает аналогичный показатель во Франции и Великобритании.⠀ Согласно количественному опросуФОМ, около 33 процентов опрошенных сталкивались с насилием в своих семьях и в семьях знакомых. В 2018 году в России только по официальной статистикеМВД от домашнего насилия пострадали 33 378 человек.
Закон о профилактике домашнего насилия до сих пор не принят. Как в плохом ужастике, сложилась ситуация, когда монстра не видит никто, кроме вас».
Фото опубликовано @leronmakaroooon
leronmakaroooon:
«Ужасные вещи случаются каждый день.
Мы можем сколько угодно разводить демагогию про антисемейность и экономическое насилие в случае отказа купить жене шубу, но факт остается фактом: Россия является лидером среди развитых стран по абсолютному числу жертв домашнего насилия.
Едва ли какая-то женщина спит и видит: ага, сейчас примут закон, поскорее своего прекрасного муженька посажу, который никогда и руку на меня не поднял, и уважает, и детей любит, а то колечко на Новый год не подарил. Вы представляете себе такую ситуацию? Я — нет. Но даже если такие случаи и будут, все легко решается действующим законодательством. Да и закон о домашнем насилии так не работает! А как работает?
Как работает — посмотрите более чем в 140 странах мира. А чтобы увидеть, что бывает без него, далеко ходить не надо.
Возможно, если бы закон был, жизни многих моих подруг и знакомых, а может, и моя, сложились бы иначе.
Я согласна с одним: невозможно бороться с тем, чего не видишь. Поэтому всех призываю оглянуться вокруг и изучить информацию! Я вас уверяю, вы ужаснетесь, потому что ужасные вещи действительно происходят каждый день».
Фото опубликовано @mshihee
mshihee:
«Самый страшный костюм на Хеллоуин — не костюм, а самая настоящая мерзкая реальность. Потому что бьет — значит, любит».
Фото опубликовано @chernobrovkina__olga
chernobrovkina__olga:
«Сегодня мы все переодеваемся в страшных чудищ. Но как быть тем, кто рядом с самым настоящим чудищем живет? Я против домашнего насилия! . К сожалению, для многих насилие в семье — это норма. Многие мои подруги были жертвами рукоприкладства со стороны отца, отчима, мужа, молодого человека. Хватит это терпеть! Я сама один раз в юности получила пощечину от своего парня, который в этот момент стал бывшим.
Я всегда очень нейтральна к политике, но этот законопроект я готова отстаивать, чтобы у каждой жертвы домашнего насилия появилась возможность изменить свою жизнь, а во многих случаях и остаться в живых!»
Фото опубликовано @valeri.kharicheva
valeri.kharicheva:
«Бьет — значит, любит? Бьет — значит, больной урод. На сегодняшний день в России остро стоит проблема домашнего насилия.
После принятия в 2016 году закона, установившего уголовную ответственность за побои в отношении членов семей и близких лиц, в феврале 2017 года Россия при поддержке РПЦ исключила формулировку о домашнем насилии из Уголовного кодекса и перевела все побои, не причиняющие вреда здоровью и случающиеся не чаще одного раза в год, в разряд административных правонарушений.
Сейчас идет активная борьба между сторонниками принятия закона о домашнем насилии и самим государством. Домашнее насилие оправдывают исторически сложившимися традициями — мол, мужчина в семье главный, если жена где-то там напортачила, можно и вмазать ей…
Домашнее насилие имеет множество различных проявлений: побои, сексуальное принуждение, психологическое давление и манипуляции. Оно распространяется на женщин и на детей.
И так уж сложилось, что многие российские женщины считают себя виноватыми в том, что муж на них злится, недоглядели чего-то, недостаточно хороши для него, «ну как я без него, он такой хороший». Об этом боятся говорить вслух: стыд, угрозы со стороны мужчины, страх разрушить семью, остаться ни с чем.
Государство не воспринимает это как проблему. «Не нужно выносить сор из избы», «ну подумаешь, ударил пару раз, значит, заслужила». Об этом можно говорить очень долго и много, и об этом нужно говорить. Привлекая к этой проблеме внимание, мы становимся ближе к тому, чтобы совершенствовать российское законодательство и изменить жизнь в России, чтобы она хотя бы вписывалась в рамки адекватности.
Давайте вместе приложим усилия, чтобы наконец-то прекратилось ущемление женщин и все эти страшные патриархальные стереотипы и предрассудки канули во тьму».
Фото опубликовано @luuttiik
Фото опубликовано @start2speak
start2speak:
«Работа переводчика часто окутана некой романтикой. Это и переводы книг, фильмов… Но в реальности я часто перевожу судебные и следственные дела, и тут уже — вообще не романтик.
Хотите хоррор в Хеллоуин? Их есть у меня.
Маленькая заметка: страшные вещи происходят каждый день в реальной жизни. Поэтому давайте без хайпа и размусоливания поддержим закон о домашнем насилии».
Фото опубликовано @elena_lunegova
elena_lunegova:
«Сегодня Хеллоуин. С праздником! Я хотела посвятить этому пост, и именно поэтому такое фото. Но! Второй раз не согласован запрос на митинг за закон о домашнем насилии. Но вот митинг против закона согласовали!
Я не понимаю, чем руководствуется власть? Чем? Почему нет поддержки? Одни говорят, что закон будет вредить семьям, другие не согласовывают митинги. Третьи говорят, что всех мужиков пересажают, дай волю — и оговаривать будут.
А сейчас отсутствие закона не вредит семьям? Я сейчас про всех! Про женщин, мужчин, детей! Страдают все! Закон нужен!
ЗАКОН НУЖЕН ДЛЯ ВСЕХ!
Мужчин этот закон тоже будет защищать. Просто случаи побоев от мужчин встречаются намного чаще».
Фото опубликовано @good_donut37
good_donut37:
«Сегодня Хеллоуин. Целая лента будет заполнена фотографиями ваших мегакрутых образов — зомбаков, скелетонов, ведьм. Кто-то пойдет на вечеринку, кто-то просто останется дома и будет смотреть ужастики. Но на самом деле ужасные вещи происходят каждый день…
Закон о профилактике домашнего насилия до сих пор не принят. Сложилась просто ужасная ситуация, будто мы в фильме ужасов. Никто не хочет видеть монстра, а бороться приходится нам.
Давайте перестанем боятся говорить об этом. Сегодня центр защиты пострадавших от домашнего насилия и сеть взаимопомощи женщин «ТыНеОдна» проводят акцию #ЗаконИлиСмерть».
Фото опубликовано @kotofey25_miy
kotofey25_miy:
«Домашнее насилие не должно оставаться безнаказанным!»
Фото опубликовано @__a_z_a_t_o_v_n_a__
__a_z_a_t_o_v_n_a__:
«Предвещая догадки: на меня никто не поднимает руку, не терроризирует, не заставляет чувствовать себя ущемленной. Но если этого нет со мной сейчас, это не значит, что этого нет нигде.
В 146 странах мира есть закон, способный помочь женщине в случае угроз и реальных действий со стороны родственников и мужа. В России его нет. В России 16 миллионов жертв домашнего насилия. Хочу, чтобы государство помогало женщинам, попавшим в этот капкан…»
«С ним нельзя было прийти обсудить всякие шахеры-махеры»
Владимир Путин и Анатолий Собчак
Фото: Михаил Разуваев / «Коммерсантъ»
Во вторник, 15 марта на Каннском кинофестивале состоится презентация документального фильма Ксении Собчак и Веры Кричевской «Дело Собчака». В российский прокат картина выйдет 12 июня. Чтобы восстановить события того времени и пролить свет на политическую карьеру отца, Ксения Собчак взяла интервью у многих видных политических деятелей прошлого и настоящего: бывшего начальника охраны президента Александра Коржакова, главы «Роснано» Анатолия Чубайса, экс-министра финансов и нового главы Счетной палаты Алексея Кудрина, премьер-министра Дмитрия Медведева, главы Росгвардии Виктора Золотова и президента России Владимира Путина. В беседе с главным редактором «Ленты.ру» Владимиром Тодоровым Ксения рассказала о том, что хотела донести до зрителей, поведала об отношениях своего отца с Ельциным и Путиным, а также заглянула в закулисье политики 90-х и вспомнила печально знаменитый бандитский Петербург.
Я провел весь вечер за просмотром вашего документального фильма. Мне кажется, в нем прослеживается некий посыл зрителю. С одной стороны, вы хотели показать, что ваш отец был человеком волевым и непреклонным, а потому, как говорил вам Владимир Путин, стал жертвой заговора «людей из охраны Ельцина». С другой стороны, вы оставляете послание той самой, как вы ее называете, «папиной команде», в которую входят — я прямо цитирую — «нынешние главы госкорпораций и банков, министры, премьер-министры, силовики, президенты». Вы хотели заставить их задуматься над тем, что происходит в стране сейчас, сквозь призму личности человека, у которого они многому научились и от которого многое взяли? Или я все понял неправильно, и вы вообще не это хотели сказать?
Ксения Собчак: Мне кажется, как в любом произведении, то, что вкладывали я и режиссер Вера Кричевская, отличается от того, что уловили вы. Но если вы увидели именно это — то вы как зритель правы.
На самом деле в фильме скрыто много смыслов, но лично я хотела показать правду про моего отца и продемонстрировать многослойность этой правды. Доказать, что в жизни невозможно что-то оценить однозначно. Для меня это было очень важно, особенно с учетом дико раздражающей меня узколобости и однобокости современного российского общества. Это, кстати, в равной мере касается и либералов, и консерваторов.
Так что это такой крайне искренний фильм о моем папе, о его травле, о важной роли, которую сыграл в его судьбе Владимир Путин. А еще о том, что многие называют его своим учителем — но сохранили ли они его идеи? Каким образом разворачивались события тогда и каким образом они могли бы развернуться, если бы жизнь отца сложилась иначе?
Россия могла выбрать совсем другой путь. Путь Собчака — то есть путь одиночки, путь лидера, путь абсолютного демократа до кончиков ногтей. А не номенклатуры, которая бесконечно воспроизводит сама себя и не может решить проблему сменяемости власти.
Да, именно об этом в фильме говорит Анатолий Чубайс. И подчеркивает, что Собчака всегда отличало «некомандное поведение». С ним соглашается и бывший мэр Москвы Гавриил Попов. Рассказывая о событиях 1991 года, он бросает такую фразу: «Ельцин понимал, что мы [он сам и Собчак] представляли для его власти наибольшую угрозу». Но вот саму природу отношений Собчака и Ельцина вы до конца не раскрываете. Как вы думаете, как они относились друг к другу?
Вы знаете, у Собчака и Ельцина были крайне необычные отношения. Отец до последнего не понимал, кто и почему подставил его перед президентом. И мы как раз распутываем этот клубок, рассказываем про все эти записочки, которые клались Ельцину на стол, как его накручивали против Собчака.
Я уверена, что то же самое происходит и сегодня. Во властных интригах вообще мало что меняется. У отца и Ельцина никогда не было прямого конфликта, но Ельцину, конечно, было неприятно, что Собчак публично его критикует. А Собчаку, наоборот, казалось, что раз они оба демократы, то должны говорить друг другу правду в лицо. Но так уж получилось, что человек, ощущая себя президентом и имея всю полноту власти, читал всю эту критику о себе и обижался. С этим сложно справиться: если про вас или про меня товарищ напишет «плохой главный редактор» или «Собчак — агент Кремля», нам тоже будет неприятно. А тут, понимаете, президент страны.
В фильме, если вы помните, я спрашиваю себя: «Папа, ну зачем же ты это говоришь? Неужели ты не понимаешь, что это положат на стол в красной папочке и сопроводят правильным письмом?» И мы наглядно демонстрируем, как Александр Коржаков и Михаил Барсуков постепенно увидели в отношениях Ельцина и Собчака эту червоточину, расширяли и углубляли ее, а в итоге поставили во главе Петербурга своего человека.
Но в фильме говорится, что ваш отец еще в 1991 году обрел всесоюзную известность, регулярно выступал перед жителями Петербурга и мастерски разрулил ситуацию в городе во время Августовского путча. Может, Ельцин еще тогда увидел в нем политического конкурента, и это породило в нем некие опасения? Или он, наоборот, был благодарен вашему отцу за то, что тот поддержал его в Петербурге?
Думаю, одно другому не противоречит. В этом и есть суть политики: ты можешь быть благодарен человеку и одновременно бояться, что он наберет слишком большой политический вес.
Но после Августовского путча Ельцин вряд ли видел в Собчаке прямую угрозу. Отец стал мэром Петербурга и поддерживал Ельцина, как и многие другие демократы. Хотя было понятно, что Собчак — фигура федерального масштаба — по факту согласился на Санкт-Петербург. Ведь у него была немалая поддержка населения, и многие всерьез говорили, что он вполне может стать президентом.
Но были ли у вашего отца президентские амбиции? Или он от них добровольно отказался?
Ну, Ельцин на тот момент был неимоверно популярен и выделялся среди всех демократов. Думаю, было принято общее решение, с которым согласился и мой отец, что именно Борис Николаевич должен стать единым кандидатом от демократических сил.
Отец тогда говорил, что у него не было никаких президентских амбиций. Так это или нет — я не знаю. Но одно могу сказать точно: папа очень любил наш город и всю свою жизнь и судьбу связывал именно с Петербургом.
И тем не менее у вашего отца была своя позиция и по самостоятельности регионов, и по решению чеченского вопроса, и, самое главное, по экономическим реформам, в том числе проведению «шоковой терапии». Вопрос, конечно, гипотетический, но если бы Собчак все же стал президентом, насколько изменилась бы судьба России?
Полагаю, очень сильно бы изменилась. И фильм в том числе об этом. Понимаете, папа никогда не был частью системы. Это было минусом для него в борьбе с этой системой, зато в этом были плюсы для страны. Он был человеком совершенно из другой среды — настоящий интеллигент, профессор. Он не умел и не хотел играть в эти аппаратные игры.
Зато он был профессиональным юристом и экономистом, даже возглавлял в Ленинградском университете сразу две кафедры. И как экономист действительно выступал против «шоковой терапии». Об этом, кстати, мало кто знает. А ведь с этого начались его первые конфликты с Чубайсом и Ельциным.
Он не поддерживал развала СССР и сильно за это Ельцина критиковал. Он выступал — об этом говорит Чубайс — за реформы без социального взрыва. У него была разработана целая программа мягкого перехода от социализма к капитализму — без резких потрясений.
В фильме есть примечательная фраза Попова: «Глядя назад, я понимаю, что наша с Собчаком основная ошибка в том, что мы с самого начала не размежевались с Ельциным. Тогда бы нам это, может, дало больше шансов». Если бы они не поддерживали Ельцина до самого конца, а открыто заявили, что хотят идти по другому пути, может, все бы и изменилось. Хотя история не знает сослагательного наклонения…
Но возможен ли в принципе был этот путь?
Я считаю, что да. Особенно в плане борьбы с влиянием силовиков и номенклатуры как некой порочной системой чиновничьих отношений. Мне кажется, для нашей страны крайне важно найти такой путь, когда к власти сможет прийти человек вообще не из системы.
Кстати, о системе и силовиках. У Собчака тут прослеживается некое противоречие. С одной стороны, у него плодотворно работал и очень ему помогал бывший подполковник КГБ. С другой стороны, в 1989 году ваш отец расследовал подавление протестов в Тбилиси и открыто обвинил силовиков в злоупотреблениях. А спустя пару лет говорил: «Возьмите суды, прокуратуру, МВД, ФСБ: там большинство — противники нынешнего режима». Как ваш отец относился к выходцам из спецслужб и к силовым структурам в целом?
Это очень непростая тема, и вы правильно подметили некое противоречие. Мой отец и правда публично критиковал силовые структуры и говорил о том, что кагэбэшников нельзя пускать во власть. Но на личном уровне очень доверял Владимиру Путину. Путин на первой же встрече с Собчаком сказал — и в фильме он сам об этом рассказывает, — что работает в КГБ, и папе, конечно, это не понравилось. Но он подумал секунду и сказал: «ну и хрен с ним» — решил, что конкретные качества Путина важнее, чем его принадлежность к силовым структурам.
С нами тоже такое бывает: мы разделяем какую-то позицию, а потом встречаем человека — и понимаем, что он не похож на тех, кого мы критикуем или с кем не хотим иметь дело. В папиной жизни так и случилось. Но куда более парадоксально, что именно Путин помог ему, рискуя всем в своей жизни. И этот фильм дает очень точное, исчерпывающее объяснение, почему Ельцин выбрал преемником именно Путина.
И почему же? Это для тех, кто фильм пока не смотрел.
Ну так посмотрите! Давай внесем интригу: ты согласен, что фильм отвечает на этот вопрос?
Более-менее да. Пусть и без учета последующей работы Путина в Москве. Вы неоднократно подчеркивали, что в фильме изложена только правда и ничего, кроме правды. Но что меня крайне удивило, так это практически полное отсутствие упоминаний о петербургских бизнесменах и криминальных авторитетах. Такие люди, как Геннадий Петров, Александр Малышев, Владимир Барсуков-Кумарин, Роман Цепов не могли не повлиять на работу вашего отца. Но вы будто бы осознанно проигнорировали их существование.
Он, конечно же, сталкивался с этими людьми. Мне тогда было совсем мало лет, и я мало что могу рассказать из первых уст, но это крайне интересный предмет исследования. Только придется еще один фильм снять, мы же и так еле уложились в два часа. И наш фильм называется «Дело Собчака», так что мы в первую очередь постарались исследовать анатомию власти и показать, как можно аппаратно переиграть человека — то есть раскрыли суть политической интриги.
Поэтому очень многие отснятые материалы в фильм не вошли. Например, целая линия с Юрием Шутовым — совершенно феерическим персонажем 90-х. Это бандит, который втерся в доверие и попал в мэрию, потом был главным врагом Собчака и обвинялся в убийстве вице-губернатора Петербурга Маневича. Или с докладом Марины Салье.
Но нельзя объять необъятное. Мы решили потом выпускать это в качестве подкастов. Иначе это был бы пятичасовой фильм, и его бы точно даже для интервью со мной никто не посмотрел (улыбается). Мы постарались сделать его в западном формате, когда есть детективный сюжет. И мне кажется, каждому человеку, даже если он не жил в Питере, будет интересно следить именно за цепочкой событий.
И все же какую роль в жизни вашего отца и истории России сыграли питерские, скажем так, бизнесмены? Некоторые до сих пор живут в Петербурге, хотя европейцы многих из них считают лидерами преступных группировок.
Думаю, они сыграли огромную роль. Одни стали ключевыми игроками рядом с Путиным. С другими, наоборот, поступили очень жестко. Как раз с бандитами, кстати. Мне кажется, Путин-президент хорошо понимал, с кем именно он имел дело в Питере. То, что произошло с Кумариным и Глущенко, — это радикальное решение вопроса.
И это тоже, как мне кажется, следствие воспоминаний Путина о том самом «бандитском Петербурге». С ними жестко разобрались, чтобы не оставить ни малейшего следа их деятельности. Это очень интересная история, достойная отдельного фильма.
Но у этих людей четко прослеживаются связи с руководством Петербурга 90-х.
Я точно знаю, что мой отец с этими людьми не связан. Может быть, в этом был его интеллигентский минус: понимая, что в этом городе бандиты есть и никуда от них не деться, он не желал с ними взаимодействовать и не понимал, как иметь с ними дело. Поэтому сбрасывал эту задачу на сотрудников и помощников.
То есть предпочитал самоустраниться?
Ну да. Бандитская жизнь шла в городе своим чередом и приводила к таким людям, как Шутов, которые были дикими врагами моего отца в Питере.
Ну и чтобы закрыть бандитсткую тему. Пару лет назад вы говорили о Барсукове-Кумарине так: «Я его знала. Любой человек из живших в Питере не мог его не знать. Он был действительно одним из самых влиятельных людей, возглавлявших Тамбовскую группировку в Питере в тот момент». Далее вы говорите, что тогда все были знакомы с Кумариным, в том числе ваш отец. Сейчас вы говорите, что ваш отец пытался от этого знакомства самоустраниться. Каким вы запомнили Кумарина, раз знали его лично?
Я несколько раз видела Кумарина. Один раз на семейном празднике бизнесмена Евгения Купсина и его супруги. Потом, помню, случайно встретила его в клубе на Невском проспекте. Назывался, по-моему, White Nights.
Но тут надо оговориться: Кумарин для Питера 90-х — как Березовский для всей страны. Я сейчас читаю книгу «Время Березовского» Петра Авена. Березовского знали все. Это никак не характеризует людей, которые его знали, потому что это — как знать Аллу Пугачеву. Он был настолько активным человеком, что ты в той или иной компании обязательно встретил бы Березовского.
Вот и Кумарин был таким же. Это правда 90-х: бандиты были Питере и Москве, и никакая власть достаточно долго не могла с ними ничего сделать. У них были огромные деньги в достаточно нищей стране, а государство пыталось предотвратить усиление их влияния — где-то договориться, где-то помешать этому разгулу беспредела. Каждый день случались убийства и разборки, и эти люди вообще не сильно уважали власть — считали себя сильнее. И государство 90-х оказалась в сложной ситуации прямого противоборства с этими бандитскими структурами.
Как я понимаю, эти люди оказывали колоссальное давление на мэрию Петербурга, особенно в вопросах жилищного строительства и управления морским портом. Но вы говорите, что отец пытался от этого самоустраниться. Или он все-таки пытался как-то с этим бороться?
Нет никаких доказательств и очевидцев, которые бы говорили, что мой отец участвовал в каких-то криминальных структурах. Более того, зная моего папу, который любил сидеть на кухне с Ростроповичем и каждую свободную секунду мчался в театр смотреть новую постановку, — это настолько не в его характере — о чем-то вообще говорить с этими людьми. Бандиты вызывали у него только одно чувство — брезгливость. У нас дома всегда были Басилашвили и Спиваковы — вот это был круг интересов отца.
И, может, это был минус, потому что чиновники, которых он не считал особо эрудированными людьми, его в итоге и схарчили. Бандиты, с которыми он не хотел иметь дело, поддержали его соперника Яковлева на губернаторских выборах 1996 года. Были расследования о связи Кумарина и Яковлева, и разгул деятельности Кумарина как раз пришелся на поздний срок губернаторства Яковлева.
А папа не мог побороть брезгливость по отношению к ним. Думаю, максимум, что он мог сделать, — попросить не стрелять на улице, чтоб не видеть всего этого говна.
Губернаторским выборам 1996 года в фильме уделяется особое внимание. Владимир Путин говорит, что политика Собчака к тому времени немало расходилась с происходящим в Москве, и Кремль хотел видеть Питер менее самостоятельным. Что конкретно имелось в виду?
Мы раскрываем эту интригу. Было две стратегии. Первая: активно обсуждался план Коржакова о продлении полномочий президента и последующем приходе к власти вице-премьера Олега Сосковца с новой командой. Было понятно, что Собчак — далекий от их планов и совершенно не нужный им в Петербурге человек.
Но даже вне этой схемы Ельцин выстраивал систему, в которой независимые, пришедшие к власти на народной волне люди были не нужны. А Собчак как раз никогда не был частью группы чьих-либо интересов, поэтому в ключевой момент все остальные объединились против него. Он не был частью стаи.
Противников Собчака больше пугала его непринадлежность к стае или прямота и недоговороспособность? Ведь одно дело, когда ты ни с кем, но можешь решить дела в общую пользу с помощью диалога, а другое — когда ты в этот диалог не хочешь вступать по определению.
Мой отец точно не был недоговороспособен. Он как раз всегда искал компромиссы, в том числе с Ельциным. Вопрос был в другом: в знаменитом аристотелевском «Платон мне друг, но истина дороже». Когда я говорю, что он не был частью каких-то групп влияния, я имею в виду немного другое. Когда ты — часть группы интересов, скажем, Чемезова, ты знаешь, что эти объекты лучше не критиковать, потому что за ними стоят люди Чемезова, а критиковать лучше другие, с которыми он борется, — например, принадлежащие группе Ротенберга.
Собчак не мог отстаивать интересы какого-то человека или группы лиц, который могли дать деньги на выборы. Я это говорю без гордости, потому что во многом это его и погубило: он не был корпоративным человеком. А люди такое поведение нередко воспринимают как предательство.
А Яковлев, видимо, был корпоративным человеком. Но из фильма не совсем понятно, откуда он появился в мэрии и как получил пост заместителя Собчака.
Его кто-то посоветовал. Он пришел работать в мэрию через год после избрания Собчака. У них не было близких отношений, но в понимании отца он был крепким хозяйственником.
По фильму складывается впечатление, что Яковлев был ставленником Коржакова и Барсукова, которые заставили питерскую элиту вкладывать деньги в его избирательную кампанию и были уверены, что он победит.
У них не было никаких гарантий победы Яковлева, хотя на этих выборах впервые в истории России применялись новые политтехнологии. Это был своеобразный тестовый прогон перед выборами президента: можно ли выиграть с помощью политтехнологий, начиная с крайне низких рейтингов.
Но выиграть мог и Собчак. Несмотря на беспрецедентную кампанию по его очернению, он проиграл лишь во втором туре с отставанием меньше процента. Я могу смело утверждать: это были единственные демократические выборы в истории современной России. До последней минуты было непонятно, кто выиграет.
Я не думаю, что Яковлев без денег и поддержки Москвы рискнул бы пойти против своего шефа, ведь в случае проигрыша он лишился бы всего. Яковлев может это отрицать, но я абсолютно уверена, что предложение поучаствовать в выборах пришло ему из Кремля.
Как человек, которому в 1996 году было три года, я всегда поражался совершенно диким историям из 90-х. В фильме, например, рассказывается про звездочета в предвыборном штабе Ельцина, а Коржаков и Барсуков представлены чуть ли не теневыми правителями России. Насколько это соответствует истине?
Знаете, мне мама много лет рассказывала все эти ужасы про то, что Собчак вдруг плохо почувствовал себя на дебатах. Но я никогда не верила, что мой отец проиграл дебаты потому, что у него язык перестал ворочаться и резко поднялась температура. Думала, маме тяжело смириться с его поражением, вот она и пытается найти самые экзотические оправдания. С этой мыслью я начала делать фильм. Хотя мама говорила: ты пойми, у них работал целый отдел…
Целый отдел экстрасенсов?
Да! В штабе Ельцина и у Яковлева — тоже. Я в это не верила ни на секунду. И дальше у меня был просто шок — Вера Крическая свидетель, — когда я делала интервью с Золотовым (это, кстати, его первое большое интервью, мы этим очень гордимся), и он на полном серьезе начал рассказывать о работавших на Ельцина экстрасенсах. И что Борис Николаевич потом подарил Джуне особняк в Москве.
Люди на самом высоком уровне относились к этому максимально серьезно. Я не могла в это поверить. Мне казалось, что это настолько странно… Но это были реалии 1996 года. Я сама помню, как бабушка с дедушкой дома собирались и заряжали воду, и я эту воду потом пила. Это был полный сюр, но люди верили. Это, как мы бы сейчас сказали, был тренд: обратиться к медиуму для выигрыша выборов было нормой.
Напоминает замечательную книгу, по которой потом сняли фильм «Безумный спецназ» с Джорджем Клуни. Видимо, из той же оперы — истории про Коржакова с Барсуковым. В сериале «Секретные материалы» был консорциум во главе с Курильщиком, а эти двое решали судьбы родины вместо Бориса Николаевича, которому здоровье не позволяло. Принимали решения, не консультируясь с ним, просто ставя его перед фактом. Правда ли, что в 1996 году политику России определяли несколько людей, один из которых возглавлял охрану президента, а другой — самую могущественную спецслужбу в стране?
[Глава администрации президента 1997-1998 годов] Валентин Юмашев в фильме это отрицает, но я ориентируюсь на факты. Судя по тем запискам, которые попали к нам в руки, мнение президента совершенно точно формировалось именно этими людьми. Кто принимал окончательное решение — Ельцин или Коржаков, мы не знаем. Нас там не было. Но эти люди совершенно точно гнули свою политику. Мы знаем, что Сосковец, будучи ставленником Коржакова, пользовался реальной независимостью прокуратуры от президента, что Коржаков, по сути, готовил переворот, пытаясь уговорить Ельцина нарушить Конституцию и остаться на президентском посту.
Он просто не видел на два шага вперед и не понимал, что Конституционный суд тут же это решение отменит, и мы окажемся на пороге новой революции. Это были действительно очень недалекие, странные люди, которые почему-то оказались приближенными к власти.
В сети есть два популярных мнения о Собчаке. Одно было опубликовано в газете «Коммерсантъ» к его 70-летию, а второе — в популярном издании 90-х «Наша версия на Неве». «Наша версия» утверждает: «В 1996 году Собчака дружно топила немыслимая ранее коалиция: следователи, мафиози, банкиры, коммунисты, фашисты, чекисты, демократы, журналисты типа ранее поддерживавшего его Невзорова и былые соратники, которые объединились вокруг Яковлева». В «Коммерсанте» же говорится: «К 1996 году Собчак подошел без всякой поддержки в Москве. Вокруг Ельцина не было уже совершенно никого из друзей-единомышленников Анатолия Александровича. Новое окружение президента относилось к Собчаку откровенно враждебно. Это были очень хваткие и жесткие люди. Интеллигент-профессор с замашками светского льва был им не ко двору». Какое из этих мнений ближе к истине? Или они органично друг друга дополняют?
Скорее, ближе второе. Папа пришел к власти без поддержки Москвы, на волне первых избраний, получил 73 процента голосов в Питере, не пытался встроиться в систему и наладить отношения с Ельциным. Это, конечно, во многом ему мешало и заставило людей с разными бизнес-интересами объединиться против него. Он, в отличие от Яковлева, не участвовал в корпоративных играх. Я в интервью к фильму спрашивала: почему вы с ним не обсуждали то или иное. А мне отвечали: ну как же, Собчак — такая глыба, с ним нельзя было прийти обсудить всякие шухеры-махеры.
То есть нельзя было «обкашлять вопросики»?
Да, именно! А людям неприятно находиться в ситуации, когда ты не знаешь, как себя вести и как начать разговор. И они шли туда, где эти вопросики можно было решить.
В фильме вообще явно прослеживается конфликт интеллигента и пролетариев. Можно ли сказать, что корень проблем в общении Собчака с местными и московскими элитами был именно в этом?
В чем-то — да. Его даже незаслуженно называли «светским львом». Мой папа действительно был интеллигентным человеком. Он правда любил музыку, театр, ходил в филармонию. Вы знаете хоть одного действующего политика или чиновника, который каждые выходные ходит в филармонию?
Папа встречался с Бродским, и тот был поражен, что Собчак наизусть прочел ему какое-то огромное стихотворение на несколько минут. Бродский потом сказал, что впервые встретил политика, который наизусть знал его стихи. Он был человеком из профессорской семьи, и это стало препятствием для его карьеры, делало его инородным среди людей, которые пришли в политику с вполне понятными циничными целями.
На этом в свое время неплохо сыграл Александр Невзоров, породивший про вашего отца мем «бутербродный мэр». В интервью Юрию Дудю он, кстати, говорил, что Собчак хотел заказать его убийство, но вмешался Путин: «Собчак был человек горячий. И в какую-то минуту он, конечно, озверел от всего того хамства, которое я устраивал. А это были 1990-е годы, когда любой вопрос можно было решить с необыкновенной простотой. И тогда у него нашелся хороший советник, который объяснил ему, что этого нельзя делать, и сделал все, чтобы этого не произошло». Преувеличивает ли Невзоров?
Я считаю, вся эта история Невзорова — его экзотическое желание потрафить Владимиру Владимировичу. Обсуждать правдоподобность слов Невзорова, учитывая его рассказы про коммерческие отношения с Березовским и стоимость его репортажей, — занятие довольно странное. У меня нет никаких оснований ему доверять. Как вы помните, в нашем фильме он вообще признается в любви к фашизму. Мне кажется, больше нечего комментировать: это очередной его экстравагантный выпад.
А как Невзоров и ваш отец относились друг к другу? Я слышал, они были друзьями, и Невзоров, говоря современным языком, за Собчака даже «топил». А потом они вроде бы рассорились.
Нет, нет и нет. Он рассказывал нам — и это будет у нас в подкастах, что они никогда не были друзьями. Невзоров действительно был тронут тем, что когда в него стреляли, папа пришел проведать его в больницу. Там они и познакомились. После этого они где-то несколько раз общались, но точно не дружили. А когда стало выгодно занимать другую позицию, Невзоров ее тут же занял.
И присоединился к травле вашего отца. В фильме подробно рассказывается, кто и как ее организовал. Но есть один примечательный момент, который у вас не упомянут. Это история про Александра Валерьевича Собчака, вроде как двоюродного племянника вашего отца. Явно любящий сгустить краски журналист-эмигрант Дмитрий Запольский рассказывал о нем совершенно дикие истории: непомерное увлечение кокаином, сеть борделей, тайные встречи в бандитском клубе «Голливудские ночи». Что это все — слухи, не имеющие под собой оснований, или сильно приукрашенная правда?
Я прекрасно знаю всю эту историю. Это действительно был дальний родственник отца, который всю жизнь жил в каком-то далеком городе — то ли в Ташкенте, то ли еще где-то. А когда папа стал мэром, он появился в Питере и, прикрываясь фамилией Собчак, начал заниматься всякими бандитскими делами. Он даже со мной познакомился, показывал паспорт со своей фамилией, я была в ужасе.
Пришла домой, рассказала маме, она в ответ пожаловалась, что он постоянно пытается использовать нашу фамилию для своих темных дел. Папа был категорически против, мы все хватались за голову. Его, естественно, стали использовать для дискредитации отца. А потом, как я понимаю, на него завели уголовное дело, и он пропал.
Звучит жутковато. Финальная часть фильма рассказывает о жизни вашего отца после масштабной травли, пережитого уголовного дела и жизни в Париже. Мне кажется, там есть эдакий немой вопрос современникам вашего отца. Сначала говорится, что Собчак был страшно рад, когда Путин стал преемником Ельцина. Ваш отец с городостью говорит, что у него не получилось изменить Россию, «а мой Володя сможет». А дальше вы спрашиваете у матери, как ему жилось бы сейчас. И она отвечает: «Тяжело». Почему она так думает?
Ему было бы нелегко, потому что он действительно ценил дружбу и никогда бы не забыл, что для него сделал Владимир Владимирович. Он бы жил в условиях тяжелейшего морального выбора, когда, с одной стороны, есть друг, который сильно тебе помог и спас тебя, а с другой стороны — в стране происходят вещи, которые он просто не мог одобрить.
Он, конечно, был человеком государственным и выступал за усиление страны, но ему было бы тяжело принять многие современные реалии.
Мы как раз и постарались показать в фильме эту дилемму — между искренней дружбой и идеалами. Извините, если покажусь нескромной, но это в каком-то смысле уже шекспировская драма. Самые сложные вопросы — человеческие: когда ты выбираешь между родством крови и спасшими тебя друзьями и своими идеалами, представлениями о том, как правильно. И этот выбор не может быть однозначным или правильным — любое решение все равно обернется трагедией.