Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Пожар в «Зимней вишне», унесший жизни не менее 64 человек, большинство из которых дети, стал общенациональной трагедией. Немалую вину за нее возлагают на пожарных и сотрудников пожнадзора. Впрочем, они и сами тяжело переживают случившееся. Один из кемеровских пожарных на условиях анонимности поделился своими размышлениями с корреспондентом «Ленты.ру».
С подобным кошмаром я не сталкивался никогда. Да и никто из моих коллег тоже. Столько детей погибло! Мой отец — горноспасатель. Он материл тех, кто туда прибыли первыми. Думал, и меня изобьет — силы у него еще есть. Что не спасли детей… Потом поостыл. Я с ним говорил, не оправдываясь, просто обсуждали обстоятельства. Несправедливо же во всем крайними делать пожарных, всех подряд. Он сказал лишь, что надо было погибать там… с детьми. У него были такие случаи, когда он на смерть шел, только чудом выбирался, — еще когда мы маленькие были.
А я пошел бы?.. Ничего говорить не буду. Что смотришь? Ты не понимаешь, что такое работа пожарного. Это не мальчики играются. Там порядок и боевые задачи важнее эмоций и пожеланий. Так всегда было, но тут столько детей… Я не знаю, почему не удалось ребятам добраться до того кинозала, как они прошли мимо или не дошли, но я не могу сомневаться, что ради детей они бы пошли на смерть.
Вот эти бойцы — в больнице. Тоже пострадали, но никто не погиб, слава богу. Погибать надо таким, как я, а не молодым, но и то после выполнения задачи. Ведь там, на пожаре, не конкурс героизма, а командная работа.
А что игнорировали крики — ты пойми: на любом пожаре паника. Люди всегда кричат, они не готовы, они в трусах стоят на морозе. Кричат и по делу, но чаще нет. А главное оружие пожарного — порядок в голове. Он, конечно, слушает и сам расспрашивает, но делает по-своему.
Есть естественное стремление человека спастись и спасать. Часто хватает одной храбрости — это правда. Но ведь это не через костер прыгать! Смерть несет не пламя, а газы и конструкции, которые меняют свойства от перенагрева и превращаются в смертельные ловушки. И эти тряпочки мокрые — не для активных действий точно.
Люди рвутся помочь, но этого допустить нельзя, когда на месте работают профессионалы. До их прибытия — звони в 101, а дальше думай сам: взрослый человек, мужчина, в армии служил — спасай или беги. Но после — отойди в сторону.
У нас эта самодеятельность и самоуверенность губительная — во всем. Вот «Зимняя вишня», а есть еще ТЦ «Лапландия» — там претензии от стройнадзора были.
А за «Зимней вишней» пройди немного — «деревяшка» (большой район города с частными деревянными домами — прим. «Ленты.ру»). Все застроили за последние два десятка лет так, что случись беда — выгорит все. Но это же не пожарные строили, а люди сами — своим умом: и так сойдет! Мы же не будем поджигать, а сарай — он очень нужен.
Успеют выбраться? Да, так все и думают. Если что — успеем. А не успеете! Мы все так устроены, правда. Я сам с детьми ходил в эту «Вишню» развлекаться. И что, думаешь, смотрел, где там какие выходы? Ну если бы молодой был, в первые годы службы — то да, заморачивался. А сейчас уже нет. Глаз замылился. Да и какой резон смотреть? Сделаю им замечание — а там, помню, удлинители один в другой были воткнуты, — так в лучшем случае пошлют на три буквы.
Вот пожнадзор выстегивают теперь, хорошо. Я понимаю, когда родственники погибших и пострадавшие это делают, но ведь и свои начальники тоже… Пожнадзор для руководства — как бельмо на глазу. Всегда. У него только постоянно что-то отнимают, урезают. А почему? Потому что это источник негатива. Нашли нарушение, докопались — «давим на бизнес»: жалобы в прокуратуру, репортажи. А если не нашли и загорелось — снова крайние…
Да, много козлов надевает форму, но это не повод засовывать проблему под ковер, закрывать всем рты. Наоборот, проблемы надзора надо держать на виду, держать специалистов, платить им достойно и прекратить сокращения! Проверки совершенствовать, а не отменять.
А бизнесу, понятное дело, надо зарабатывать. Я их понимаю: открыл лавку, набрал долгов, и никто ждать не будет, пока ты там раскрутишься. Вот и экономит человек на всем. Но сколько откровенного жулья, у которого с деньгами проблем нет!
Вот, к примеру, аварийные выходы. Ставятся двери, которые открываются только изнутри. А если кто-то собирается впустить террориста, то для этого есть видеокамеры и охрана. Почему нет вопросов со школами? Там везде есть щеколдочка эта. Просто школы выдрессированы, а эти — они же коммерсанты умные. Там юристы-фигисты, и большинство малым бизнесом прикидывается, чтобы бегать от пожарных и от налогов.
Вообще, куда ни глянь — всюду идиотизм у нас. Вот европейская компания известная — не буду говорить какая, французы. Они застрахованы у иностранных страховщиков, а те не будут страховать объект, если он не отвечает стандартам. Приехал мой товарищ на объект этой компании, и там уже был представитель страховщиков. Они ходили, и каждый давал свои рекомендации.
У нас перенимают западные подходы: рискоориентированность, надзорные каникулы… Но русский — это не немец ни разу! Наши страховщики заинтересованы получить клиента — это же добровольное страхование. А те, что добросовестные, — смотрят, да, но не на стадии эксплуатации, а только на приемке.
Эти перестроенные из заводов торговые центры — вообще беда… Когда строят с нуля, то порой воруют удачные проекты, разработанные иностранцами, а они продуманные в плане безопасности. Плюс при строительстве — если, опять же, люди более-менее добросовестные, — проектная документация проходит экспертизу. Во время строительства приходит стройнадзор, затем приемка.
А есть куча недобросовестных юрлиц, которые выкупают старые цеха и ни с кем ничего не согласовывают. Меняют на бумаге функциональное назначение, и все это дело работает после перепланировки и перестройки до тех пор, пока юрлицо не включат в план проверок. А потом, когда из МЧС приходят, оказывается, что недвижимость уже перепродана другому юрлицу, а точнее, там уже сотня юрлиц, и у каждого по десять квадратных метров «ответственности». Да, заключают договора с управляющими компаниями, но умные люди в них прописывают, что УК отвечает за все, кроме пожарной безопасности.
И эти махинации достигают таких масштабов, что это можно назвать чертой российского бизнеса.
Получается, что мы сначала забиваем на все, ставим себя и своих близких в рискованное положение, а когда приходит беда — превращаемся в героев. А знаете, как мне, еще молодому пожарному, говорили: «Нам не нужны герои-распи*дяи, нам нужны бойцы-профессионалы».
Впрочем, вопросов к «Зимней вишне» много. Странным и непонятным для меня было очень сильное распространение, какое-то сумасшедшее просто. Я не видел, чтобы вот так поролон горел. Может, он чем-то был пропитан. От искры такого распространения не могло быть просто физически. Поролон дыма дает много, да. Но почему так вспыхнуло? Это уже экспертиза установит.
А нам всем надо за голову браться. Да, коммерсы сейчас приваривают лестницы пожарные к стенам торговых центров, но… Надо, видимо, не ходить в такие заведения, где пожарная безопасность не соблюдается, где удлинители эти цепочкой и аварийные выходы закрытые. Вот будут убытки — откроют двери.
В четверг, 15 февраля, Следственный комитет России объявил в федеральный розыск бывшего депутата Госдумы Дениса Вороненкова. Он не только перебрался в Киев на постоянное место жительства и дал показания по делу бывшего президента Украины Виктора Януковича, но и начал раздавать интервью, в которых критикует российское руководство — то есть с яростью сжигает все мосты. А заодно и карьеру своей жены, тоже бывшего депутата Госдумы, оперной певицы Марии Максаковой. «Лента.ру» вспоминает, как складывался необычный «межфракционный» брак.
Брачный союз двух враждующих партий
Торжественно отгремел марш Мендельсона, и новоиспеченная госпожа Вороненкова вышла на сцену. Белое платье, алый пояс. Она исполнила арию Эболи из оперы «Дон Карлос», действие которой начинается с намерения испанских Габсбургов и французских Валуа связать две династии брачным союзом. Эта свадьба стала беспрецедентной: первый брак двух депутатов от разных фракций в истории нашей страны (Максакова состоит в «Единой России», а Вороненков представлял КПРФ). Словно отпрыски «двух домов, родовитостью равных», они испытали немало трудностей на пути к союзу. Но еще больше — после.
«Оставаясь незамужней до 37 лет, я уже смирилась с тем, что вряд ли встречу человека, с которым захотела бы провести остаток своих дней. Благодарю Бога за этот шанс», — не скрывала чувств Максакова.
Для Марии брак с Вороненковым был первым официальным. От предыдущих отношений у солистки Мариинского театра есть сын Илья и дочь Людмила. Какое-то время певица жила с Джамилем Алиевым, рассказывала, что он ювелир, сын музыканта, выросшего в Баку.
«Джамиль давно со мной. Почему мы не расписаны — ну, пока так. Это же все таинственно и совершается на небесах», — говорила она в 2012 году.
На Вороненкова Мария смотрела не скрывая восхищения и с удовольствие подчеркивала его превосходство и ум. «Вы поймите: я, конечно, с высшим юридическим образованием, и я в состоянии поддерживать разговор и кивать в нужном месте, когда говорит Денис. А вот он ― действительно грамотнейший специалист, правовед, профессор, доктор юридических наук», — перечисляла она его достоинства в беседе с «Лентой.ру».
Их любовь не была безоблачной, и вовсе не из-за фракционных различий. Несколько лет назад в семье произошло несчастье: из-за стрессовой ситуации на фоне проблем мужа артистка на раннем сроке беременности потеряла двойню. Как показало время, эта трагедия не разобщила, а наоборот — сплотила супругов. Позже у Максаковой и Вороненкова родился сын Иван. «Богатырь!» — с гордостью говорила артистка.
В конце прошлого года она признавалась: «У меня был такой счастливый год — вернее, три года, — что я желаю, чтобы ничего не менялось». Как оказалось, в это время певица и ее муж уже переехали на Украину, но до времени этот факт не афишировали.
Певица, депутат, эмигрантка
Блондинка с ярким макияжем, высокая, красивая, шумная Максакова из артистической семьи: мать — актриса, бабушка — певица. В 2000 году Мария окончила с красным дипломом Российскую академию музыки имени Гнесиных, выступала в труппе «Новой оперы», на сцене Большого театра, в «Геликон-Опере». В 2011 году исполнилась ее мечта — она стала солисткой Мариинского театра.
Теперь ее карьера в России под большим вопросом. Отменены выступления в Мариинке, Гнесинка расформировала ее курс. На это Максакова отреагирует болезненно: «Ничтожные зарплаты, я там работала на полставки, хотя ко мне был большой поток желающих, поэтому со многими я занималась вообще вне класса».
Что дальше — неясно. Максакова честно признается: не думала, что все так сложится. Рассчитывала жить и работать на два города. И теперь задается вопросом: «Я что — персона нон грата? Нарушитель какой-то?»
Политическая карьера тоже на паузе: в мае прошлого года она не прошла партийные праймериз. Певица считает, что таким образом ей припомнили «неудобные голосования».
Максакова стала депутатом Госдумы в 2011 году. В июне 2013 года поддержала принятие закона против гей-пропаганды, что сделала, по ее словам, находясь «в плену заблуждений». Спустя полтора года она выступила с трибуны Госдумы с резкой критикой этого закона и с предложением принять поправки.
«Пока мы получили только рост гомофобных настроений и преступлений на почве ненависти, нездоровую нервозность в иных школьных коллективах. Потому что кому-то показалось, что раз есть такой закон, то теперь — ату, фас», — объясняла она свою позицию.
Еще из примечательного: Мария Максакова воздержалась при голосовании во втором и в третьем чтении законопроекта о запрете на усыновление российских сирот гражданами США.
На службе у государства
Денис Вороненков, напротив, никакого отношения к артистической сфере не имел. В 1988 году он с отличием окончил Ленинградское суворовское военное училище. В 1995 году с отличием окончил Военный университет Министерства обороны. Работал в Военной прокуратуре, в Верховном суде, был заместителем мэра Нарьян-Мара и заместителем главы администрации Ненецкого автономного округа.
Вороненков стал депутатом Госдумы от КПРФ в 2011 году и провел в парламенте всего один созыв. В 2016-м он участвовал в выборах как одномандатник, но не смог переизбраться.
Его законотворческую деятельность сложно назвать яркой. В сентябре 2014 года Вороненков стал одним из инициаторов поправок в закон о СМИ, согласно которым учредителем российского средства массовой информации не может быть иностранное государство, международная организация или россиянин, имеющий гражданство еще одного государства. А в октябре того же года выступил соавтором закона о контролируемых иностранных компаниях, который, в частности, обязывал российских бенефициаров офшорных компаний платить налог с зарубежных доходов.
Тогда же, в 2014 году, Следственный комитет заподозрил Вороненкова в рейдерском захвате здания в Москве стоимостью 5 миллионов долларов, но не смог добиться, чтобы его лишили депутатского иммунитета. Теперь, когда иммунитета у Вороненкова нет, Следственный комитет России вынес постановление о привлечении его в качестве обвиняемого.
Что-то пошло не так
В начале декабря 2016 года в украинской прессе появилась информация, что Денис Вороненков и Мария Максакова переехали в Киев. Спустя месяц стало известно, что Вороненков дал показания по делу бывшего президента Украины Виктора Януковича.
14 февраля заблокированное в России издание «Цензор.нет» опубликовало большое интервью с Вороненковым. Бывший депутат сделал несколько резонансных заявлений: о том, что получил гражданство Украины, что критикует присоединение Крыма и считает российское государство сошедшим с ума.
Интервью произвело эффект. И спустя сутки Вороненкову пришлось разъяснять свою позицию в интервью уже российскому изданию, поскольку «началась истерика, кинулись журналисты, они же все готовы ненавидеть — гуртом, общей кучей».
Свой внезапный отъезд из России он объяснил тем, что «Москва — город злой», а в Киеве живут «добрые, хорошие, душевные люди». «И атмосфера кардинально отличается, она очень позитивная. Как в Европе!» — подчеркнул он.
Бывший депутат также высказал мнение, что уголовное преследование, предпринятое против него в России, незаконно и несправедливо. «Но никому нет до этого дела, понимаете? Я в одиночку не в состоянии бороться с той группой людей, которая от имени государства узурпировала власть и принимала решения — карать или помиловать. Пусть этот «Титаник» плывет сам по себе», — добавил бывший парламентарий.
На дальнейшую карьеру своей супруги он смотрит не без энтузиазма: дескать, мир большой — найдет, где выступать. В интервью, которые вслед за мужем начала раздавать Максакова, певица высказала уверенность в том, что всегда найдет себе учеников. В отличие от мужа, она еще не получила украинского гражданства, довольствуясь видом на жительство. В Россию возвращаться не планирует: «С точки зрения закона я могу, естественно, передвигаться и приезжать. Но учитывая сейчас некую температуру по всему периметру, так сказать, людей…»
Гражданин Германии, 47-летний Йорн Хезе полтора года учился в университете города Орла на факультете экономики. До этого немец жил и работал в европейских странах, на Среднем Востоке и в Центральной Америке. Хезе получил юридическое образование в Потсдамском университете и диплом швейцарской Школы гостиничного бизнеса в Лозанне. Качество обучения в Орле и быт российских студентов немца неприятно поразили, но когда он стал задавать руководству вуза неудобные вопросы — его отчислили и выгнали из России. Недавно орловский суд признал отчисление Хезе незаконным и в качестве моральной компенсации обязал университет выплатить студенту 20 тысяч рублей. «Лента.ру» поговорила с «сумасшедшим немцем», который говорит о России «у нас» и готов тратить силы, время и деньги, чтобы быть полезным этой стране.
Слишком старый студент
«Лента.ру»: Как вы оказались в Орле?
Йорн Хезе: Я жил в ГДР, когда-то изучал русский в школе. В 1984 году, когда мне было 14 лет, отдыхал с родителями в санатории немецкого курорта Бинца и там встретил делегацию рабочих с завода ЗИЛ, из Москвы. Мы так хорошо общались. Я думал: вот какие люди живут в России, хочу туда поехать! Но сразу не получилось. Первый раз приехал в Россию шесть лет назад. Записался на курс русского языка в институте имени Пушкина в Москве. И сразу подумал: какая интересная страна! Надо посмотреть ее получше. И мы путешествовали с друзьями по Транссибирской магистрали в плацкартном вагоне. Разговаривали с людьми, останавливались по пути на день-два в разных городах: Хабаровск, Томск, Иркутск. Это были 42 счастливых дня!
А потом приехал в Орловскую область. У родителей, которые живут в Берлине, там были знакомые. Увидел местные села и подумал, что тут я могу состариться и умереть. Здесь можно сад разбить, вырастить кабачок и чеснок, картошку и петрушку, курицу держать и получать яйца. Все натуральное, как хорошо! Тогда зачем мне нужны консервы из супермаркета в Берлине? Поэтому начал рассматривать возможность получить тут вид на жительство, купить свой домик с землей.
Вам не говорили, что тут очень много трудностей?
Но вместе с тем тут столько возможностей! К тому же я решил, что и сам могу быть полезен. У меня есть богатый опыт и знания, я изучал гостиничное дело в Швейцарии. Я десять лет трудился в Лондоне — финансы, административная часть гостиничного бизнеса, а также два года работал в Вестминстерском дворце, в парламенте Англии. То есть я могу быть полезным в России. Возьмите мои руки, мою голову!
А в университет для чего поступали? У вас ведь уже целая коллекция дипломов.
Мне многие говорили: тебе уже 46 лет (исполнилось на момент поступления, — прим. «Ленты.ру».) Такой старый студент. Зачем? Отвечал, что я любопытный человек. Учиться — это интересно. На западе за свою жизнь люди меняют обычно четыре профессии. Кроме того, для успешного изучения русского языка мне было нужно влиться в среду. Поэтому решил поступать в университет Орла. У меня в Париже есть знакомый, который 25 лет работал в Министерстве образования и науки Франции. И он мне всегда говорил: в России очень хорошее образование! Наверное, во времена СССР так и было. Но по личному опыту я понял, что сегодня все изменилось.
Догнать и перегнать
Когда пришло понимание?
С первых дней учебы на факультете экономики. Я зашел в деканат, чтобы взять расписание, учебный план на семестр, рабочие программы дисциплин. Мне ответили, что ничего этого нет. Как? Три дня до нового учебного года! «Вы не волнуйтесь, это нормально». А когда расписание все же появилось, удивился набору предметов: культурология, философия, БЖД. Что за БЖД? Потом в интернете посмотрел, что это — безопасность жизнедеятельности. Но для меня до сих пор остается тайной, зачем мы на этих занятиях мучились с расчетами интенсивности света и уровня шума. И три (!!!) пары физкультуры в неделю. Одна из них — в аудитории.
В спортивном зале?
Нет, в обычном классе, за столами. Мы рассматривали теорию физкультуры: что происходит с мускулами, когда делаешь разные упражнения; какое нужно питание и так далее. И я подумал: но мы же экономисты, когда же мы будем изучать основной предмет? По отношению к трем парам физкультуры для будущих экономистов предусмотрели всего два занятия по экономике в неделю. Таких дисциплин, как, например, история экономической мысли — вообще не было, а она необходима для лучшего понимания макроэкономики. Я первое время молча недоумевал, а потом начал действовать. Я знаю немецкий, английский, французский, испанский языки. Посетил сайты Кембриджа, Оксфорда, университета им. Гумбольдта в Берлине, Технического университета в Дрездене, Сорбонны в Париже. Скачал их учебные планы первого курса для экономистов, аккуратно перевел все это на русский, сравнил с программой в университете Орла, сопроводил собственным письмом и отправил в деканат.
Зачем?
Россия играет все более активную роль в международных событиях — этот факт уже давно стал очевидным. Чтобы поддерживать процесс, нам нужны высокообразованные, дисциплинированные и конструктивно мыслящие студенты. Поэтому самое важное сейчас — пересмотреть их цели и задачи и определить новые. Может быть, именно к этому моменту мы сейчас и подошли!
Конструктивные предложения у вас были?
Конечно. Восемь пунктов по поводу формирования учебного плана и распорядка дня. Оксфорд, университеты в Дрездене, в Боготе с первого дня предлагают студентам интенсивное изучение специальных дисциплин. У нас же это начинается со второго-третьего курса. Все остальное время — потерянное. Студенты в Германии, Англии, США работают, исследуют, создают проекты, уходят далеко вперед. А мы отстаем, не поднимаем свой уровень. Хотя у России должна быть задача догнать и перегнать.
Занятия однотипные. Мы сидим, как школьники, и записываем лекции в маленькие зеленые тетрадки. Восприятие материала преимущественно идет через слух, что очень трудно, особенно для иностранных студентов. В Германии, в других европейский университетах вовсе не обязательно посещать лекции. Если есть четкий список тем — учите самостоятельно дома, в библиотеке. А в Орле был журнал посещений, и нам говорили, что если не будет пропусков — зачет поставят автоматом. Мало кого волновало, как студенты осваивают материал. Я часто слышал, что если студент не учился, оценки можно купить за деньги.
Как руководство университета отреагировало на ваши предложения?
Позвонила заместитель проректора по учебной работе и пригласила на беседу. Она была немного в шоке, что я могу такие письма писать. Ведь я просто студент — то есть должен молча учиться. Но они были добры со мной: предложили составить индивидуальный план обучения.
Согласились?
Если мы хотим изменить что-нибудь, то нужно обладать полной информацией, все анализировать. Но если я буду исключен из общего учебного процесса, то просто не узнаю, что происходит. Поэтому я отказался. После беседы мне предоставили учебные планы, где было сказано, когда какая лекция по предмету. Огромный объем, а содержания мало. Неэффективно. Поэтому я решил перейти на факультет иностранных языков — хотел лучше изучить французский.
В Орле?
Ну да. В деканатах и прежнего факультета, и нового были согласны, я написал заявление о переводе.
Сколько стоит обучение в Орле?
73 400 рублей в год.
По сравнению с европейскими вузами это конкурентная цена?
Мне кажется, что при таком качестве — нет. В Германии, например, учеба вообще практически бесплатная. Студент только оплачивает административные расходы — 220 евро каждый семестр. В эту сумму, кстати, входит проездной на общественный транспорт. Получается 30 тысяч в год. К тому же в Орловском университете все дорожает. Мои друзья жаловались, что учеба на факультете информатики сейчас уже стоит 120 тысяч рублей. Студенты недовольны, что заниматься приходится по старым учебникам. Лекции преподаватель читал по своей книге, которую он написал еще при СССР. Другое не предлагалось. Последних разработок преподаватели просто не знали или не рассказывали о них.
Уровень владения иностранными языками у учителей оставляет желать лучшего. То есть по интернету они гуляют только в коридоре русского языка. А все, что происходит в Германии, Франции, Великобритании или испанском мире, — мимо. Я говорил об этом с некоторыми преподавателями. Они разводили руками: иностранный учили в школе, без практики он забывается. Возможности куда-то поехать при такой зарплате нет. Тогда я взял список Форбс и написал семнадцати самым влиятельным российским олигархам: Тимченко, Усманову, Фридману, Дерипаске, Потанину и т.д.
Где адреса взяли?
В интернете. Попросил денег для формирования фонда целевого капитала Орловского университета. По примеру Гарварда или Массачусетского технологического института в Бостоне. Орловские студенты заслуживают того же шанса, что и те, кто живет в более благополучных местах. Самое большое преступление для страны — экономия средств на будущем новых поколений.
Кто-нибудь из них ответил?
Пока нет.
Тараканы, клопы, матрасы с дырами
Где вы жили во время обучения?
Я попросил забронировать комнату в общежитии. Жил вместе с другими студентами в квартире: четыре комнаты, общая ванная и туалет. Мне хотелось почувствовать атмосферу, быть в среде. У меня в общежитии всегда была политика открытых дверей. Я их закрывал только когда ложился спать. И одногруппники ко мне в гости постоянно приходили, расспрашивали, как там жизнь в Германии, Мексике, Франции. Мы пили чай, готовили ужин, была очень интересная атмосфера. Некоторые студенты хотели изучать английский. Я купил в детском мире большую белую доску, маркер и преподавал английский и немецкий. Тягу к знаниям у молодежи надо поддерживать.
Для специалиста по гостиничному бизнесу российская общага — серьезное испытание?
Я сделал ремонт в своем отсеке. В комнате из досок построил кровать, стол, стеллаж. Мне из Берлина отправили мою библиотеку — 700 книг. Было хорошо. А потом присмотрелся, как живут мои друзья на других этажах, и был шокирован. Почему так грязно, почему плесень на стенах, ржавчина, что происходит? Обращался к коменданту, в сам вуз. Мне отвечали: нет денег. Я пошел в магазин и купил шторы, сливной бачок, новые сиденья на унитаз, новые смесители в санузлы. И не только на свой этаж, но и на другие. Ввернул лампочки в коридорах. Однажды я заметил, какие матрацы в комнате у моих знакомых студентов — очень-очень тонкие и местами с дырами. Эти дыры они уплотняли одеялами, чтобы не проваливаться ночью.
Почему они новые себе не купили?
Эти ребята были из Туркменистана. Откуда там деньги? Они мне помогали учить русский. Мы вместе ужинали пловом. Господи, какой вкусный туркменский плов! Я купил для них семь новых матрацев, заплатил 23 тысячи рублей. Студенты должны спать аккуратно, хорошо высыпаться. Только тогда у них будет способность усвоить новые знания.
Откуда у вас средства? Вы же безработный студент.
Я десять лет работал в Лондоне. У меня была очень хорошая позиция там, узкая специализация, и это отлично оплачивалось. Так что сумел сформировать накопления в банке. Но я вовсе не богатый человек. У меня есть лимит средств. Я не могу все отремонтировать. Ну и кроме ремонта были другие проблемы.
Однажды я заметил у одного знакомого студента из Бенина много красных точек на руке и удивился. Он сказал: «У меня в комнате живут какие-то животные. Я не знаю, кто это». Мы пошли к нему. На кровати и стене точки — капельки крови. Подняли матрац, а эти животные оттуда — фыр-р-р!
Клопы?
Да. Я уже потом по гуглу определил, кто это. Сам таких ни разу в жизни не видел. Администрацию общежития мы проинформировали. Но там пять месяцев никак не реагировали. Самостоятельно мы вывести клопов не могли. Они начали расселяться по всем этажам. Тогда я собрал несколько животных в баночку и поставил ее на стол первому заместителю проректора. Только тогда были приняты меры. Но после клопов пришли тараканы. Ужас, как их было много! А потом у нас объявили карантин.
Дом или тюрьма
В связи с гриппом?
Официально — да. Но у нас карантин продолжался 68 дней. Это очень много. Никого нельзя было приглашать в гости. И карантин предполагает изоляцию, а мы же все время ходили на занятия. Какой в этом смысл? Это было удобно только для администрации общежития — им меньше работы. Когда я обратился в прокуратуру и Роспотребнадзор, карантин сняли. Но повесили расписание прихода гостей: с 11 до 14 и с 17 до 20 часов. Я им говорю: это точно общежитие, а не тюрьма? Это серьезно нарушает мои гражданские права, а также права студента и нанимателя жилья. Каждый студент, проживающий в общежитии, платит 450 рублей в месяц.
Вы опять пошли с жалобой в администрацию университета?
Я сначала пробовал в Орле все эти проблемы решить. Но поскольку никто не услышал, обратился на другой уровень. Отправил в Министерство образования письмо о катастрофических условиях жизни в нашем общежитии, прикрепил 20 фотографий.
Помогли?
Представляете, они переслали мое заявление ректору Орловского университета — то есть тому, на кого я жаловался! Зачем? Это неаккуратно. Почему бы Минобрнауки просто не прислать сюда комиссию и секретно все не проверить? Если я вру — подавайте на меня в суд. Если прав — у вас на руках окажутся все документы для того, чтобы наказать виновных. Ну, и убрать из системы неадекватных людей. Меня поразило, что ректор Орловского университета написала, что я все факты умышленно исказил. Она сказала, что общежитие регулярно участвует во Всероссийских конкурсах, а фотографии неизвестно где сделаны. И этот ответ мне из Минобрнауки переслали в качестве «принятых мер»! Ужас!
Мне, кстати, вчера пришел ответ из министерства образования. Я им отправил письмо на сайт 15 декабря, где снова проинформировал о том, что происходит. А получил ответ, что «ваше обращение от 19 декабря не содержит вопроса». Я просто в шоке. Как можно так работать?
Издержки бюрократии. Неужели не сталкивались с таким в других странах?
У меня мама в Берлине работала в федеральном агентстве по охране окружающей среды. К ним часто приходили жалобы. Они никогда эти письма не пересылали тем, на кого граждане жаловались. Если так делать, то скоро просто никто не будет говорить о недостатках, все будут бояться. Но тогда ведь невозможен прогресс. Для меня это просто абсурд. Я написал ректору и спросил, зачем она порочит меня, вместо того чтобы поблагодарить и выразить признательность тому, кто обращает внимание и представляет доказательства абсолютно недопустимых условий жизни. Затем еще раз сфотографировал неопрятные кухни, туалеты, взял переводчика и поехал лично в Москву, в Минобрнауки.
И вас приняли?
Странный вопрос. Мой переводчик, молодой парень тоже удивлялся: «Что мы тут делаем?» Я говорю: нельзя оставлять, нужно добиваться справедливости. Мы почти час разговаривали с сотрудницей, которая мне ответ отправила. Я ей говорю: разве нет у вас обязанности следить, чтобы соблюдались права студентов? Это ведь ваше будущее, вы их должны воспитывать. Получается, они вам не нужны, раз вы о них не беспокоитесь.
Чиновница осознала свою ошибку?
Она сказала, что вопрос — не в ее компетенции. И отправила меня в главное здание Минобрнауки на Тверской. Мы и туда прорвались. Там тоже были не рады. Сказали, что мы нарушили субординацию. Я сказал: «Может быть. Но я два года работал в парламенте Лондона и знаю, что есть ситуации, в которых способен помочь только руководитель. Поэтому я захотел говорить с людьми, которые принимают важные решения».
Удалось их убедить?
В Минобрнауки записали все наши данные, взяли документы. Роспотребнадзор Орловской области возбудил дело по факту антисанитарии в общежитии. А потом меня просто исключили из университета.
Мы ждем перемен
Завалили сессию, пока по министерствам бегали?
Вовсе нет. У меня были четверки и пятерки. Я на отлично освоил дополнительную полугодовую программу «Государственное и муниципальное управление». Зацепились за путаницу в бумагах. Договор о моем переводе на другой факультет не был вовремя оформлен. Но я-то тут при чем? Я студент, и моя главная обязанность — учиться, а не следить за документооборотом. Но я думаю, что дело в моей принципиальной позиции. 7 июня 2017 я получил извещение о том, что нужно оплатить имеющуюся задолженность в размере 44 443 рублей. Все перечислил. А 13 июня вышел приказ об отчислении. И еще аннулировали визу. Чтобы не нарушить российские законы, я должен был в трехдневный срок уехать из страны. У меня было много вещей в разных частях города у друзей, сломанная машина. Все вынужден был бросить, так как не успевал собрать. Когда улетал, то даже не знал, когда могу вернуться. Представляете, что я чувствовал?
Что орловский университет — не ваш вуз?
Нет. Я пошел в Минобрнадзор. Там подтвердили, что исключение незаконное. И я решил судиться с университетом. Нашел адвоката в Орле. Было четыре заседания. Свидетелями ни преподаватели, ни студенты прийти не захотели. Такой был дикий страх — все ректора боялись. На последнее заседание пригласил 50 человек. Но пришел только один студент, который сейчас учится в Москве, то есть от вуза не зависит. Когда судья огласила приговор — даже не поверил, что выиграл! Ничего себе! Я очень доволен. В судебном процессе университет предлагал мне мировое соглашение, но я отказался — хотел справедливости. Я потратил много денег на визы, разъезды, судебные издержки.
Зачем вам это надо? Вы же сами рассказываете, что никто из студентов вас не поддержал. То есть за свои права люди не хотят бороться, их и так все устраивает.
Когда я прилетаю в Берлин, Лондон, Париж, то вижу, что о России пишут негативно. Этого не должно быть, это незаслуженно! На самом деле тут живут очень талантливые люди. Нужно просто чуть-чуть поправить изнутри систему образования. И я ведь со многими студентами разговаривал: они хотят, чтобы стало лучше. Мы никогда не знаем, какое наше действие может дать толчок изменениям. Вчера еще ситуация для этого была неблагоприятной, а завтра — уже можно. Но если не будем постоянно пытаться пробовать, то никогда не откроем двери.
Джеральд Форд и Леонид Брежнев на саммите во Владивостоке, 1974 год
Фото: David Hume Kennerly / Getty
Современная Российская Федерация — правопреемница Советского Союза, поэтому нынешнему поколению наших политиков критически важно сделать правильные выводы из ошибок своих предшественников. Почему в конце 1970-х годов в международных отношениях прекратилась разрядка, а СССР втянулся в афганскую войну? Как при Брежневе была устроена система принятия ключевых решений? Почему военно-промышленный комплекс выкачивал деньги из советской экономики? Какую роль должна играть Россия в будущем мире? Обо всем этом «Ленте.ру» рассказал бывший заместитель министра иностранных дел СССР и России, бывший посол СССР в Италии и России в Великобритании, бывший министр РФ по сотрудничеству с государствами СНГ Анатолий Адамишин.
«Лента.ру»: Ходит байка, что разрядка в начале 1970-х годов стала возможной в том числе благодаря хитрости тогдашнего американского госсекретаря Киссинджера. Якобы он постоянно пугал Брежнева неадекватным поведением президента Никсона, который каждый вечер напивался виски, после чего был способен на что угодно — в том числе на применение ядерного оружия. Могло быть что-то подобное?
Анатолий Адамишин: Похоже на дезинформацию, на жаргоне — «дезу». Обычно ее задачей бывает либо напугать противника, как в этом случае, либо создать у него ложное представление о целях и намерениях другой стороны. Если удается хотя бы одна «деза», ущерб может быть немалым.
Збигнев Бжезинский — «небезызвестный враг Советского Союза», как он мне представился при первой встрече, — утверждал, это он «затянул Советы в Афганистан». Если он не бахвалился, то у него для этого было одно оружие — искусная дезинформация. То, что США сделали все, чтобы мы там поглубже завязли, — это достоверно.
Вы говорите про поставки американского оружия моджахедам?
Особенно «Стингеров», которые лишали нас одного из главных козырей — вертолетов. Рейган даже не принял во внимание возражения Пентагона, где опасались, что это смертоносное оружие попадет в руки террористов. В итоге так оно и случилось. Если Советский Союз в начале 1970-х политически и морально содействовал или по крайней мере не мешал уходу США из Вьетнама, то они в конце 1980-х годов в аналогичной ситуации повели себя совсем иначе.
Речь Збигнева Бжезинского в лагере моджахедов рядом с пакистано-афганской границей: «Мы знаем о вашей глубокой вере в Бога. И мы глубоко убеждены, что ваша борьба будет иметь успех. Эта земля, там вдалеке, — ваша! Вы получите ее в один прекрасный день, потому что ваша борьба увенчается успехом. И вы получите назад ваши дома и ваши мечети… Бог на вашей стороне!»
Вячеслав Скирневский / Вконтакте
Не раз говорил я потом американским коллегам: «Если бы тогда вы вели себя более конструктивно, Афганистан не попал бы под власть талибов, там не укрепилась бы «Аль-Каида», устроившая вам теракты 11 сентября 2001 года. Первую партию «Стингеров» вы передали через Усаму бен Ладена — того самого, которого вы сначала взрастили, а затем убили, и «Стингеры» вынуждены были потом выкупать».
И что вам на это американцы отвечали?
Не возражая, говорили: в холодную войну вы нам тоже подбрасывали «дохлых собак». Повторяя нашу ошибку, американцы в начале этого века влезли в Афганистан и воевали там почти пятнадцать лет. Россия в этом случае им помогала, ибо наши интересы тогда совпадали. Часть их войск до сих пор там.
Вернемся к «дезе» о причинах разрядки. Четверть века безвыездно прослужив в центральном аппарате МИДа, вот что могу засвидетельствовать.
Тому же Брежневу не требовалось никаких подсказок на этот счет. По своему складу характера и образу мышления Леонид Ильич был, что называется, миротворцем. В отличие от почти всех тогдашних руководителей, он прошел войну и знал ей цену.
В трудные годы начала 1980-х (Афганистан, ракеты средней дальности) Андропов начал было находить просветы в отношениях с США, но гибель южнокорейского «Боинга» в сентябре 1983 года похоронила все надежды и окончательно подкосила его здоровье. Юрий Владимирович строил большие планы по обновлению страны, но ему был отпущен короткий срок.
Еще короче срок выдался у Черненко, но и он пытался что-то повернуть. Помню, как при нем однажды разослали всем ведомствам (такое нечасто случалось) решение Политбюро, где подчеркивалось, что надо возобновить контакты с США, что «на старом багаже далеко не уедешь» и «нужны новые идеи».
Новое мышление пришло с Горбачевым. Быстро забывается, какой полезный для страны урожай на поле внешней политики собрала за неполные семь лет перестройка — от прекращения сорокалетней холодной войны (сейчас после перерыва в 20 лет она опять в разгаре) до нормализации прежде враждебных отношений с Китаем, взаимопонимания с Югославией, восстановления дипломатических отношений с Израилем, прерванных за 20 лет до этого.
«You die, I fly»
Это правда, что инициатива встречи лидеров СССР и США исходила от Рейгана, а просьбу об этом он передал через вице-президента Буша-старшего и главу Госдепа Шульца, прилетевших на похороны Черненко в марте 1985 года?
Буш был на похоронах Брежнева в 1982 году, Андропова в 1984-м и Черненко в 1985-м. Говорят, он шутил: «You die, I fly» (с англ. «Ты умираешь, я лечу» — прим. «Ленты.ру»). Прибыв в очередной раз в Москву, Буш сказал только что избранному генсеку Горбачеву, что Рейган предложил встретиться с ним как можно скорее. Первый за шесть с половиной лет саммит СССР — США состоялся в Женеве уже через семь месяцев.
Это я к тому, что перестроечные инициативы СССР после некоторого периода недоверия были поддержаны Рейганом и Шульцем, что и привело в конечном счете к завершению холодной войны. Буш потом пошел по противоположному пути, но это уже тема другого разговора.
Давайте вернемся к разрядке. Почему к концу правления Брежнева она окончательно выдохлась?
Упомяну пару причин, о которых редко говорится. У нас разрядке вредило вмешательство идеологии в геополитику. По сути дела, у СССР были две внешние политики. Первую, нацеленную на защиту государственных интересов страны, олицетворял МИД; вторую, направленную на помощь «международному коммунистическому, рабочему и национально-освободительному движению», — Международный отдел ЦК КПСС. Хорошо, если они совпадали, но, по моим наблюдениям, такое случалось нечасто. Окончательный вердикт выносило Политбюро, причем Международный отдел имел право представлять туда записки с предложениями без предварительного согласования с МИД.
Странная практика.
Идеологическую составляющую внешней политики снял только Горбачев. Вот вам типичный пример того, как это тогда было. О нем в своих мемуарах рассказал корифей советской дипломатии Георгий Маркович Корниенко.
В августе 1975 года, после девяти лет нелегких переговоров, в Хельсинки завершилось Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ). На высшем уровне руководители 35 государств-участников подписали Заключительный акт. Это был полный успех нашей инициативы — созыв СБСЕ, который предложили мы, стал кульминацией разрядки и наглядным доказательством того, что договариваться не только нужно, но и можно. И что сразу же едва не похоронило успех в Хельсинки? Бывшая португальская колония Ангола.
В ноябре того же года там вспыхнула гражданская война. МИД, КГБ и Министерство обороны совместно предложили руководству страны поддержать политически и, возможно, материально, «нашу» сторону — «марксистскую» МПЛА, но никоим образом не вовлекаться в этот конфликт в военном плане. Политбюро согласилось. Однако спустя несколько дней заведующий Международным отделом ЦК КПСС Пономарев по просьбе МПЛА составил другую записку, где предлагалось поставить ей наше оружие. Когда проект этого документа поступил на согласование в МИД (последним!), на нем уже стояли подписи председателя КГБ Андропова и министра обороны Гречко.
Корниенко пытался убедить Громыко не подписывать бумагу, но тот, «не желая конфликтовать со своими коллегами», все же поставил свою визу: мол, речь идет о небольших поставках. Но прецедент был создан, последовали новые просьбы Анголы и Кубы, и шаг за шагом СССР серьезно втянулся в многолетнюю войну в далекой африканской стране. Только в 1988 году горбачевская перестройка положила конец этому конфликту.
Афганский излом
Но почему Громыко так поступил?
Здесь проступает еще один наш тогдашний дефект. В Советском Союзе мало кто имел представление о том, как принимались решения на самом верху — Политбюро, и весь сказ. Но кто знал, что решение Политбюро о вводе войск в Афганистан значительная часть его членов подписала задним числом? Внешняя политика была табу для критики. За 28 лет министерства Громыко я не помню ни одного публичного критического высказывания о внешней политике, хотя в других сферах критика допускалась.
В этих условиях внутренняя дипломатия была важнее внешней. При постоянно болеющем Брежневе ключевые решения принимала троица Андропов — Устинов — Громыко. Между ними установилось негласное правило: если один из участников этого триумвирата что-то предлагает, двое других неизменно голосуют «за», что бы они на этот счет ни думали.
В книге «В разные годы…» вы много пишете про Афганистан, но до сих пор трудно понять логику советских руководителей, затеявших эту интервенцию, окончательно погубившую разрядку. Ведь еще в июне 1979 года Брежнев и Картер торжественно подписали в Вене договор ОСВ-2, а Москва готовилась к Олимпиаде 1980 года. Зачем?
Я читал стенограммы переговоров Брежнева, Косыгина и Громыко с президентом Афганистана Тараки. Ему неоднократно объясняли, почему СССР не может выполнить его просьбу о вводе войск, «не выгодном ни вам, ни нам». Но где-то в октябре 1979 года эта позиция вдруг резко изменилась (к тому времени Тараки задушили подушками по приказу свергнувшего его Амина). Внезапно выяснилось, что Амин работает на ЦРУ, и с его помощью американцы готовят вторжение в Афганистан.
Это была «деза»?
Определенно сказать не могу, но поневоле вспомнишь Бжезинского. С учетом расклада наверху логично предположить, что первым сказал «а» кто-то из троицы. Корниенко, ссылаясь на разговор с Громыко уже после ввода войск, реабилитирует министра: его, мол, дожали Андропов и Устинов. Есть и еще одно обстоятельство.
В отношении Восточной Европы какое-то время у нас с США действовало негласное правило: куда дошла в 1945 году нога советского солдата, там социализм и зона ответственности СССР. Реакция Запада на события в ГДР в 1953 году, в Венгрии в 1956 году и в Праге в 1968-м была сдержанной.
Видимо, в конце 1979 года в Кремле посчитали, что и Афганистан американцы проглотят — он же «наш». А может, была «деза» о такой реакции? Уже в 2000-х на конференциях и мероприятиях я расспрашивал отставных американских политиков, имевших вес в те времена. Бывшие генералы и дипломаты высокого уровня говорили одно: мы тогда и не рассматривали вопрос о вводе войск в Афганистан. Думаю, если бы это было не так, какие-то сведения просочились бы в печать. В США это неизбежно.
Мы вошли в Афганистан, плохо разбираясь в обстановке. Предполагалось, что советские войска встанут гарнизонами в ключевых городах, наведут порядок, заодно опробуют новое оружие, а через три-четыре месяца вернутся — и можно проводить Олимпиаду. Но нам в итоге пришлось воевать вместо афганских союзников. Мне рассказывали ребята из посольства в Кабуле, что засекли, как откровенничал в ближайшем кругу Бабрак Кармаль: «Советы затеяли эту войну, пусть они и расхлебывают».
Ситуацию еще усугубила наша неуклюжая ложь. В ответном письме президенту Картеру в декабре 1979 года Брежнев заверял, что наши войска в Афганистане правительство не свергали и никаких военных действий против афганской стороны не предпринимали. Растянувшаяся почти на десять лет война в Афганистане по-крупному подорвала силы СССР.
«У нас ракеты, у них воздух»
А гонка вооружений, которая началась после скандалов с размещением ракет средней дальности в конце 1970-х годов?
Она шла задолго до этого. Как ни парадоксально, в результате развертывания «Пионеров» (западное наименование — СС-20) Советский Союз стал более уязвимым для ядерного удара.
Как так?
Если верна история, рассказанная мне одним конструктором, то при разработке межконтинентальной стратегической ракеты две ее ступени оказались удачными, а третья — нет. Но не пропадать же добру! Вот и решили на базе двух ступеней сделать ракету средней дальности — «Пионер» получился грозный. И мы развернули установку ракет, которые до США не доставали, но в упор били по Западной Европе.
Американцы, действуя по принципу «раз вы так, тогда мы так», ответили через несколько лет размещенными в Западной Европе «Першингами» и наземными крылатыми ракетами.
До Москвы они долетали за пять-шесть минут и, как образно говорили, могли попасть в форточку. Радиус их действия охватывал почти всю европейскую территорию СССР. Но еще раньше заволновались европейцы.
Еще раз даю слово Корниенко. Летом 1979 года, как пишет он в своей книге, в разгар споров вокруг размещения ракет средней дальности западногерманский канцлер Шмидт предложил компромисс. По пути из Бонна в Токио он специально сделал остановку в Шереметьево, где беседовал с Косыгиным. Информируя об этом коллег на Политбюро, Алексей Николаевич спросил: может быть, стоит подумать над таким вариантом? Все, включая Громыко, молчали, ибо помнили: что бы ни предложил Косыгин, Брежнев будет против.
Корниенко «в нарушении всей субординации» взял слово и сказал, что это реальный шанс достичь приемлемого для нас компромисса. Резко против выступил Устинов, а Брежнев все время смотрел на Громыко. «Тот молчит, не желая конфликтовать с Устиновым». А вылез Георгий Маркович потому, что по дороге на заседание Политбюро в машине они с Громыко обсудили этот вопрос (мидовские переводчики доложили им первым), и тот «не был настроен негативно в отношении зондажа Шмидта».
Этим, заключает Корниенко, обсуждение и закончилось, а шанс был упущен: «Отсутствие положительной реакции на зондаж Шмидта дало зеленый свет решению НАТО в том же 1979 году разместить в Европе “Першинги” и крылатые ракеты наземного базирования».
Что это означало?
Это решение считалось двойным: если до 1983 года не придем к полюбовному соглашению, американские ракеты средней дальности (РСД) в течение следующих двух лет будут установлены в Западной Европе. В Политбюро рассуждали так: «О чем говорить? У нас ракеты, у них воздух». В переговоры по РСД мы все же в 1981 году вступили, но вели их ни шатко ни валко.
Когда в соответствии с двойным решением США осенью 1983 года приступили к размещению «Першингов» и «Томагавков», мы хлопнули дверью: пока не уберете ракеты, к переговорам не вернемся. Одновременно мы вышли из всех переговоров по разоружению. Это был полный тупик — так мы дали своим оппонентам прекрасный пропагандистский козырь: они могли и ракеты размещать, и демонстрировать готовность продолжать диалог.
Государство в государстве
Почему так получилось?
Во многом из-за той системы принятия решений, о которой мы говорили. Теряли время до тех пор, пока не почувствовали холодок пистолета у виска. Только в марте 1985 года условились с американцами возобновить переговоры по комплексу проблем и разоружению, запрятав туда, чтобы скрыть конфуз, и РСД. При Горбачеве, но тоже с большим трудом, контакты стали результативными. В 1987 году был подписан договор по ракетам средней и малой дальности — они уничтожались физически. За год до этого «прозрел» Громыко: на заседании Политбюро он признал, что «установка СС-20 была грубой ошибкой в нашей европейской политике».
Вы упомянули Устинова. В советской верхушке он представлял интересы военно-промышленного комплекса?
Он отвечал за него. ВПК был у нас государством в государстве, и не зря славился высочайшими достижениями. Его руководители, естественно, стремились выдать на-гора как можно больше продукции, чтобы обеспечить загрузку своих огромных производственных мощностей. Понятно, что на разрядку и разоружение они смотрели с опаской.
Пока Брежнев был в форме, он сдерживал аппетиты ВПК. Иногда стоял непростой выбор, кому из конкурирующих между собой конструкторских бюро отдать предпочтение. Но с годами часто болевший Брежнев давал иногда добро на запуск в производство обоих соперничающих проектов. Соответственно, вдвое увеличивались расходы на оборону. В перестройку была оглашена цифра: на нее мы тратили, в пересчете на душу населения, в два с половиной раза больше, чем США.
Ныне общеизвестно, что арифметический паритет либо недостижим, либо дорог. Достаточно иметь столько оружия, чтобы нанести любому агрессору неприемлемый ущерб. Подобная доктрина есть, например, у Франции: в случае нападения она грозит убить своим ядерным оружием количество людей, равное ее населению. Нам пойти по пути оборонной достаточности не позволил принцип, действовавший вплоть до перестройки: за оборону страны отвечают военные.
В прошлом интервью вскользь упоминались «несогласные» внутри власти, которые понимали необходимость демократических перемен в нашей стране и поэтому сознательно вносили в проект заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе в Хельсинки положения о гуманитарных ценностях. Вот сейчас, когда прошло столько лет, можете назвать этих замечательных людей?
Сами они, разумеется, так поступать не могли — этим занимались западные представители. Для тех это была наша плата за согласие четко зафиксировать в Акте принцип нерушимости границ, на чем мы настаивали, надеясь тем самым закрепить послевоенное территориальное устройство в Европе. Но были в госаппарате смельчаки, которые считали, что нам выгодно и то, и другое, поскольку советское общество отчаянно нуждалось в демократизации. Назову в первую очередь помощников высших руководителей: Анатолий Иванович Блатов, Андрей Михайлович Александров-Агентов, Георгий Аркадьевич Арбатов, Николай Николаевич Иноземцев, Георгий Хосроевич Шахназаров, Александр Евгеньевич Бовин, Анатолий Сергеевич Черняев, Николай Владимирович Шишлин. Это те, кто с ходу пришли на память.
Брежнев, Косыгин, Андропов и тот же Громыко не боялись окружать себя толковыми и грамотными людьми, умеющими возражать и отстаивать свое мнение, а главное — настроенными на разрядку и перемены внутри. Я близко сошелся с многими из них: вместе работали на цековских дачах, где группы писарей готовили проекты выступлений советских руководителей. Мое спичрайтерство длилось лет 10-12, поэтому Громыко и не отпускал меня на работу в посольство.
Андропов так наставлял своих помощников: «В этой комнате можете говорить мне все, что думаете, но за ее пределами соблюдайте правила». Свои несогласные были и в других ведомствах, в аппарате ЦК КПСС, в КГБ. У нас в МИД главным «разрядочником» считался Анатолий Гаврилович Ковалев. Благодаря его стараниям все принципы взаимоотношений между государствами, которые зафиксированы в Заключительном акте СБСЕ, вошли в Конституцию 1977 года. Но, к сожалению, результаты СБСЕ мало что изменили в нашей внутренней политике.
Надежды на перемены
Актуальный по нынешним временам вопрос: в своей книге «В разные годы…» вы писали, что в конце 1984-го один высокопоставленный коллега по МИД ситуацию в стране обозначил такими словами: «Все гниет». Неужели тогда в правящих кругах господствовали подобные депрессивные настроения и никто не предчувствовал грядущую перестройку?
Так сказал Рудольф Алексеев, помощник Громыко, далекий от правящих кругов. Подобные настроения были у мыслящих людей внутри власти и в близкой к ним среде творческой и научной интеллигенции. В нашем небольшом кружке ситуация в стране воспринималась как близкая к трагической, но мы жили надеждами на перемены.
Это выразил талантливый бард Юрий Визбор: «А мы все ждем прекрасных перемен, / Каких-то разговоров в чьей-то даче, / Как будто обязательно удачи / Приходят огорчениям взамен». Мы с ним долго дружили. К несчастью, Юра безвременно ушел из жизни в 1984 году, так и не дождавшись перестройки.
Один известный политтехнолог не так давно образно сказал, что Россия — это Европа, продленная до Тихого океана. Вы в предыдущем интервью говорили, что идее итальянского министра иностранных дел Де Микелиса о «большом договоре» между СССР и ЕЭС, выдвинутой во время горбачевской перестройки, помешали американцы. И хотя уже новая Россия в 1994 году на греческом острове Корфу подписала с Евросоюзом соглашение о сотрудничестве и партнерстве, потом все опять пошло не так. Верите ли вы, что концепция «Большой Европы» или «общеевропейского дома» когда-нибудь будет реализована, или наша страна слишком большая и самобытная, чтобы поместиться в эту конструкцию?
Не думаю, что будущее России в «Большой Европе». Ей предназначена сегодня многовекторная внешняя политика. Географическое положение России — между Европой, Китаем, Ближним и Средним Востоком да и США — создает условия для сотрудничества и распространения российского влияния по всем азимутам. Мы можем соединять между собой разные регионы. В будущем мире Россия может стать всеобщим посредником, глобальным медиатором.
Европа — наша прародительница, и с ней требуется сотрудничать везде, где только можно, но смотреть при этом надо во все стороны. Россия, если мерить уровнем жизни большинства населения, никогда не была богатой страной. И сегодня нашими основными проблемами признаются бедность и отсталость. Для их преодоления необходимы не только серьезные внутренние перемены, но и большая целеустремленность, больший вклад внешней политики. Под этим углом зрения она пока в минусе.
У шестилетнего Саши Боева из Воронежа тяжелая форма рака — опухоль ствола головного мозга. Из-за сложного расположения опухоли удалить ее хирургически невозможно. Единственный шанс спасти ребенка — срочно провести локальную лучевую терапию. Но федеральные центры, где такое лечение проводят бесплатно, Саше в госпитализации отказали: нет свободных мест. Мальчику согласились помочь в протонном центре Медицинского института имени Березина Сергея (МИБС) в Санкт-Петербурге, но там лечение платное.
Еще в роддоме у Саши обнаружили порок сердца — утолщение стенки желудочка сердечной мышцы. Три года мальчик находился под наблюдением воронежских кардиологов, но избежать операции на сердце не удалось. Длилась она без малого пять часов. Врачи сделали все как надо, но после операции у Саши началось серьезное осложнение: сердце стало постоянно сбиваться с ритма. Пришлось ставить кардиостимулятор. Вернувшись после операции домой, Саша быстро восстановил силы, стал играть наравне с другими ребятами, кататься на велосипеде. Врачи глазам не поверили, когда он, окрепший, приехал к ним на очередной осмотр. Сердце «на батарейке» работало как часы.
Но в конце июня этого года Саша перестал высыпаться. Во всяком случае, так решила его мама Рита. Мальчик ходил с полуопущенными веками, да к тому же пошатываясь. И сколько бы Саша ни спал, глаза все равно полностью не открывались.
Рита с сыном пошли к терапевту, а тот направил их в нейрохирургическое отделение детской больницы, где и выяснилось страшное: у Саши опухоль головного мозга.
Мальчик срочно был переведен в онкогематологическое отделение Воронежской областной детской клинической больницы №1. На консилиуме врачи отказались от хирургического вмешательства — опухоль располагается в стволе головного мозга, и удалить ее невозможно. Поэтому решено было проводить лучевую терапию. Однако и здесь возникли проблемы — сердце ребенка работало на кардиостимуляторе, который не давал возможности провести самую щадящую и эффективную на сегодняшний день протонную терапию.
Врачи пришли к заключению, что спасти жизнь Саше сможет локальная лучевая терапия с использованием фотонов. Но в федеральных центрах, где проводят такое лечение бесплатно, Саше в госпитализации отказали — с формулировкой «в связи с отсутствием мест». Но ждать, пока места освободятся, нет времени!
Сашиной маме рекомендовали обратиться в Центр протонной терапии МИБС в Санкт-Петербурге, но лечение там платное.
Сейчас Саша прошел уже три процедуры лучевой терапии, а всего их надо сделать в десять раз больше. Но денег в семье уже нет. Вся надежда на вашу помощь.
Для спасения Саши Боева не хватает 180 732 рублей.
Радиолог МИБС Алексей Михайлов (Санкт-Петербург): «У ребенка опухоль головного мозга, которая не может быть удалена хирургически. С помощью лучевой терапии, проводимой на современном оборудовании, мы сможем остановить рост опухоли, стабилизировать состояние мальчика. Саше назначено 30 сеансов облучения».
Стоимость полного курса терапии — 947 314 рублей.
Для тех, кто впервые знакомится с деятельностью Русфонда
Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года как благотворительный журналистский проект. Письма о помощи мы размещаем на сайте rusfond.ru, в газетах «Коммерсантъ», интернет-газете «Лента.ру», эфире Первого канала, социальных сетях Facebook, «ВКонтакте» и «Одноклассники», а также в 170 печатных, телевизионных и интернет-СМИ в регионах России.
Всего частные лица и компании пожертвовали в Русфонд свыше 12,087 миллиардов рублей, на эти деньги возвращено здоровье более чем 20 тысячам детей. В 2018 году (на 27 сентября) собрано 1 153 500 757 рублей, помощь получили 1594 ребенка. В 2017 году Русфонд вошел в реестр НКО – исполнителей общественно полезных услуг, получил благодарность Президента РФ за большой вклад в благотворительную деятельность и президентский грант на развитие Национального регистра доноров костного мозга.
Серьезная поддержка оказана сотням многодетных и приемных семей, взрослым инвалидам, а также детдомам, школам-интернатам и больницам России. Фонд организует акции помощи в дни национальных катастроф. Русфонд помог 118 семьям моряков АПЛ «Курск», 153 семьям пострадавших от взрывов в Москве и Волгодонске, 52 семьям погибших заложников «Норд-Оста», 100 семьям пострадавших в Беслане.