В ближайшие пять лет государство потратит шесть миллиардов рублей на реконструкцию и переоборудование 1200 кинозалов по всей стране. Это настоящая эпоха возрождения для российской киносети, и началась она еще три года назад, когда Минкульт через Фонд кино начал выделять средства на то, чтобы приводить в должный вид заброшенные, аварийные и морально устаревшие кинотеатры. С 2015 года таким образом оживили уже восемь сотен храмов синематографа. Теперь там можно смотреть новинки проката в 3D-формате со дня их официальной премьеры и по доступной цене. Потрачено четыре миллиарда рублей, однако в селах и малых городах развернутый культурным ведомством проект не воспринимают как пир во время экономической чумы, а ровно наоборот. Вместе с актуальными афишами, запахом попкорна и новых плотных штор на входе в кинозалы пришла надежда, что у всех этих поселков и городков есть не только прошлое и настоящее, но и будущее.

Ахтубинский Люмьер

Рабочий поселок Средняя Ахтуба находится в тридцати километрах от Волгограда. Местные жители гордятся тем, что основал его сам Степан Разин. А живет здесь 14,5 тысячи человек и, в отличие от многих других поселений, люди отсюда в город не бегут. Напротив, население в последние восемь лет только прирастает.

Да, уже не работают консервный и кирпичный заводы. На ладан дышит птицефабрика, но есть производство панелей для многоэтажек и керамзитовый завод.

В общем, взрослым есть, где работать, детям — где учиться. Кое-как сводил концы с концами местный ДК «Юбилейный». Однако этого кое-как многим было недостаточно, и люди ездили за культурным отдыхом в город. Раньше.

«Стоял фактически домашний кинопроектор стоимостью в несколько десятков тысяч рублей и экран размером три на четыре метра», — вспоминает коренной ахтубинец Виталий Пихтелев.

Но на днях в поселке случилось то, чего никто не ждал — в ДК открыли суперсовременный кинозал. «Экран в четыре раза больше. Проектор профессиональный, позволяющий смотреть фильмы в формате 3D. И звук совершенно другой, — перечисляет Виталий. — О таком в нашем поселке даже не мечталось».

Разумеется, обрадовались всей Ахтубой и даже не столько экрану с проектором, сколько неожиданному вниманию со стороны Москвы к столь нематериальному аспекту жизни обычных работяг из глубинки: «Неужели там кому-то дело есть до нашего досуга?»

Теперь те из местных, для кого ДК был лишь архитектурным украшением поселка и воспоминанием о детской самодеятельности, заходят туда с интересом. И не только ради кино.

«Мы надеемся, что, теперь, кроме фильмов, люди будут и чаще другие культурные мероприятия посещать», — отмечает собеседник «Ленты.ру».

Для Пихтелева появление нового поселкового кинозала — история глубоко личная, а вернее семейная. Его прабабушка после войны устроилась кассиром в передвижной кинотеатр «Ахтубинец». Работа таких передвижек была окутана романтикой. Это был символ прогресса и просвещения.

Много лет спустя в ахтубинском кинотеатре признались друг другу в любви родители Виталия. А теперь он и сам в поселке «главный по кино» (работает в отделе по прокату кино), растит себе смену.

Теперь, когда большинство жителей страны — в особенности, молодежь — приучилось смотреть фильмы с экранов планшетов и смартфонов, будущее кинотеатров у многих вызывает вопросы. Но Пихтелев уверен, что и его пятилетнего сына Мирослава, если тот захочет, храм синематографа работой обеспечит.

«Когда у нас еще только появился передвижной кинотеатр «Ахтубинец», еще в первой половине прошлого века, пошли разговоры, что у обычного театра будущего нет. Они оказались не правы. Так же и с кинозалами. Люди сюда приходят не только чтобы фильм посмотреть, но и в целом культурно отдохнуть. Это своеобразный выход в свет», — считает Виталий.

Влюбленным точно лучше места и повода для свидания (особенно зимою) пока не найти: оставшиеся дома родственники лишних вопросов не зададут и темно опять же.

На день торжественного открытия ахтубинского кинотеатра, 13 декабря, пришлась всероссийская премьера фильма «Аквамен». И жители этого простого рабочего поселка узнали историю про татуированного и накаченного подводного супергероя одновременно с москвичами.

В целом же прокатная программа будет представлена иностранными и отечественными фильмами в соотношении 50 на 50. К отдельным праздникам, таким как День Победы, по словам Пихтелева, будут организованы особые кинопоказы.

Пленочное платье Костромы

Проблема развития культурного пространства в России стоит не только перед рабочими поселками, но и перед древними историческими центрами, как Кострома, например.

Весь центр этого 866-летнего города на берегу Волги можно назвать одним большим памятником. Однако подрастающему поколению хочется чего-то еще. Да и искушенному туристу подавай разнообразие.

Каким-то образом получилось, что в центре города не осталось ни одного кинотеатра. Только кинозал старинного Областного Дома народного творчества — бывшего Дома офицеров, где устраивали бесплатные показы старых советских кинолент.

Именно на этой площадке и было решено открыть новый кинотеатр, получивший название «Центральный». На реализацию проекта Минкульт через Фонд кино, как и в Средней Ахтубе, выделил пять миллионов рублей в форме гранта.

И 14 декабря обновленный кинозал открыл свои двери для зрителей. В фойе дома творчества в честь премьеры организовали выставку, посвященную истории синематографа, экспонаты для которой нашлись в этом же здании: старинные афиши, костюмы, оборудование для показа и съемок кино, архивные документы.

Как оказалось, в бывшем костромском Доме офицеров собралась уникальная по своему объему коллекция кинопленок. Видимо, из тех, что пришли в негодность и не представляли особенной ценности, какие-то мастера сделали платье, с которым мог сфотографироваться любой желающий.

В самом же зале на полторы сотни посадочных мест гостей встречал «Аквамен» в формате 3D.

«Наша молодежь теперь проводит свободное время в торговых центрах. Там и кино, и фудкорты. А дом творчества превратился в какой-то клуб для пожилых, — рассказал «Ленте.ру» костромчанин Владимир Степанович. — Теперь, думаю, нашлось средство изменить ситуацию. Здесь будут крутить те же картины, что в коммерческих залах, но цена за вход будет меньше. Так что молодежь пойдет — останется предложить ей какой-то интересный досуг. Дополнительно к кино. Хотя и кино — это чудо. Оно появляется, когда в зале гаснет свет».

А туристов в «Центральный» привлекут городскими афишами и возможностью приобрести билет заранее через интернет — сервис, который заметно облегчает планирование поездки.

Вообще же, благодаря глобальному проекту Минкульта в Костромской области впервые за 40 лет взялись за обновление кинотеатров. И «Центральный» стал уже десятым по счету, где преображение успешно завершилось.

Сибирский ответ «Аквамену»

Не все обновленные и реконструированные в регионах кинотеатры «залило» американским «Акваменом». Нашлось место и интересным отечественным премьерам, ведь нацпроект «Культура» напрямую связан с поставленной майскими указами президента задачей создания условий для показа российских кинолент.

Так, первой картиной, которую показали в новом кинозале села Частоозерье Курганской области 17 декабря, стал фильм «Несокрушимый» о легендарном танке времен Великой Отечественной войны Т-34 и о его не менее несокрушимом экипаже.

Кинотеатр, к слову, был назван в честь Сергея Есенина. Его так же, как и костромской, и ахтубинский, оснастили современным профессиональным оборудованием, позволяющим смотреть фильмы-новинки в формате 3D.

В селе Частоозерье живет чуть меньше трех тысяч человек. До областного центра отсюда больше 180 километров пути. Однако это поселение любят рыбаки, которые съезжаются сюда со всей области. И его современная история — редкий пример возрождения русского села.

Здесь, на берегу озера Мартынова, построили первый за сто лет каменный храм в Зауралье — церковь Рождества Христова. Она появилась на месте прежней, полностью разрушенной в середине прошлого века.

В этом селе необычное множество памятников: святым Петру и Февронии, Сергею Есенину, воинам-интернационалистам, ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС. А еще абстрактные скульптуры: «Мальчик с самолетиком», «Россия» и композиция, посвященная земледельцам — покорителям зауральской целины.

Довершает эту коллекцию уникальный водопад, не замерзающий даже зимой.

В полутора тысячах километрах к востоку от Частоозерья, в глубине Сибири, также на днях открылся кинозал в городе Калтане Кемеровской области.

В этом одном из самых чистых и зеленых городов на юге шахтерского Кузбасса живет чуть больше 20 тысяч человек. Еще несколько десятилетий назад Калтан действительно цвел. Здесь даже была трамвайная линия и, конечно же, свой кинотеатр «Молодежный». Потом в страну пришла разруха, и этот край она стороной не обошла.

До недавнего времени здание уже неработавшего кинотеатра наполняла жизнью разместившаяся здесь школа искусств. Но теперь сюда вновь вернулось большое кино. И премьера подобралась под стать: «Последнее испытание» — отечественная драма, снятая по мотивам истории с захватом заложников в столичном театральном центре на Дубровке.

«Сегодня это очень комфортный зал на 72 места с шикарными креслами, звуком, экраном, — рассказала руководительница калтанского городского управления культуры Марина Меркулова. — Цены на билеты в два раза дешевле, чем в столице области. В скором времени откроется бар, где можно будет попить кофе, угостить детей сладкой ватой».

На торжественное открытие кинотеатра пригласили ветеранов этого учреждения: киномехаников, директора. Они, конечно, и смеялись, и плакали. «Теперь организовано идут на мультики наши детсадовцы, школьники. В городе теперь многодневный праздник», — отметила Меркулова.

Есть у калтанцев и одна просьба к Минкульту, к его главе Владимиру Мединскому — не бросать начатого. Об этом же министра попросили и главы муниципалитетов, с которыми тот общался в марте в Омской области.

Встреча проходила в открывшемся после реставрации ДК «Светоч» в поселке Седельниково. Тогда там, по соседству с грозной пушкой военного мемориала, появилась киноафиша с целующимися героями фильма «50 оттенков свободы». Так в суровый сибирский поселок лесорубов и охотников пришла весна.

«Конечно, это не бизнес-проект. С ценой билета от 80 рублей и двумя-тремя сеансами в день привлечь международные консорциумы невозможно. Это всегда было частью социальной политики государства», — объяснял глава Минкульта Владимир Мединский суть инициативы по возрождению киносети в глубинке колоритным мужчинам, у многих из которых не нашлось костюма для встречи с министром.

Нами Микоян — не просто свидетель эпохи. Дочь и племянница первых партийных лидеров Грузии и Армении, невестка Анастаса Микояна, о котором в народе сложили поговорку «от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича», она многие годы жила среди тех, от кого зависела судьба нашей страны, а нередко и всего мира. Лаврентий Берия ласково называл Нами «профессором» и катал на байдарке, Иосиф Сталин доверял ей свою дочь Светлану. Выйдя замуж за сына Анастаса Микояна, Нами попала в узкий кремлевский круг, была знакома с Хрущевым, Брежневым, Андроповым, Горбачевым, Ельциным… Что за человек был Лаврентий Берия, каким запомнился ей Иосиф Сталин и что принес ее семье 1937 год, Нами Артемьевна Микоян рассказала корреспонденту «Ленты.ру».

Небольшая квартира на Плющихе. На стенах семейные фотографии, портреты близких, пейзажи. Красивое старинное бюро завалено книгами, журналами, бумагами со свежими пометками. Нами Артемьевна поит меня, вошедшего с промозглой московской зимы, горячим душистым чаем. Тепло, уютно… Говорим о событиях 85-летней давности, свидетелем и участницей которых она была. Обстоятельно, не спеша, останавливаясь на деталях. И постепенно образы из очень далекого прошлого проявляются все четче и четче, как фотографии на бумаге под действием проявителя.

Нами Микоян: Сегодня мне уже 91 год, а тогда всего шесть-семь лет было. Какие они были — Берия, Сталин? К сожалению, сейчас уже многое смешивается: то, что было в глазах ребенка, и то, что мы потом о них узнавали. Не знаю, правда ли все то, что о них теперь говорят, да и вряд ли мы когда-то узнаем об этом наверняка. Расскажу только то, что видела сама.

«Лента.ру»: Вы были лично знакомы с Берией. Что он был за человек?

В середине 30-х годов Берия был первым человеком в Грузии — первый секретарь ЦК партии. Мои отец и дядя работали при нем. Отец был первым секретарем обкома партии, а Григорий Арутинов, муж папиной сестры, которого я называла дядей, — первым секретарем Тбилисского горкома. Все примерно одного возраста. Вместе работали, вместе выходные проводили, в отпуск вместе ездили.

Берия любил собирать всех по воскресеньям у себя на даче. Обычно он приглашал тех, у кого есть дети, потому что у него был сын, и таким образом дети могли играть вместе. Вот он и приглашал моего отца с матерью и меня, позже приглашал моего дядю, тетю и меня. Играли в волейбол, в бильярд. Все были молоды, все были живы, веселы. И все еще верили в тот идеал, который искренне хотели построить.

Наигравшись в мяч, шли пить чай. Окна были открыты, мы слышали, как они пели, смеялись, шутили…

Почти всех расстреляли в 1937 году. В нашем доме было шесть квартир, всех родителей в одну ночь арестовали — во всех шести квартирах. Все были ответственными работниками. Я не очень их сейчас помню. Детей помню, а почему и за что арестовали их родителей — не знаю.

Каким вам тогда казался Берия?

Внешне он был собранный, сдержанный, очень приветлив к детям. Много со мной разговаривал, как бы всерьез обсуждал всякие сложные вопросы, прочитанные книги. Я рассказывала ему о школе, о своих впечатлениях, а он в шутку называл меня «профессор». Он увлекался фотографией и часто меня фотографировал. Эти снимки сохранились. Я тогда с восторгом смотрела на него: он лучше всех играл в волейбол, дальше всех заплывал в море во время шторма.

Летом мы жили на даче в Гаграх. В самые сильные волны он садился в байдарку и брал меня с собой. Его жена, моя мама, тетя — все в ужасе с берега кричали, а я радовалась — с ним не было страшно, он был сильный. Он в себе был уверен, и я тоже не боялась. Мне было весело.

Помню, как мы подплывали к санаторию «Челюскин», и он общался с отдыхающими там дамами. Одну, в белой шляпе с большими полями, я запомнила особенно хорошо. Берия тогда всех привлекал внутренней силой, каким-то магнетизмом, обаянием. Хотя внешне он был некрасивым, говорил с сильным мингрельским акцентом, носил пенсне — редкость по тем временам.

Мне трудно описать его характер… Я лучше о событиях буду рассказывать. Приехал Сталин, все пошли обедать… Помню все это зрительно.

А как жил Берия, как был устроен его дом, быт? Его квартира отличалась от вашей и от квартиры вашего дяди?

Конечно, это была необычная квартира. Я уже точно не помню, но его образование было как-то связано с архитектурой. И у него был исключительный вкус.

Жил Берия в трехэтажном доме на улице Мачабели, около бывшей аптеки Заммеля в Тбилиси. На первом этаже была комната для охраны и большая бильярдная справа от входа. В другом подъезде — еще одна большая комната, где жила мать его жены Дарико, веселая женщина, любила петь и играть на гитаре. Там же были двери в квартиры дяди и Амбегрилия Кекелии — известного партработника и друга Берии. В 1937 году его расстреляли.

Но основной подъезд вел только в квартиру Берии. Надо было пройти через охрану, потом вестибюль — и сразу деревянная лестница на второй этаж.

Когда я в первый раз попала к ним в квартиру, а это, наверное, был 1936 год, меня поразила обстановка. Ни мы, ни знакомые моих родителей так не жили.

У него была замечательная старинная мебель, зеркала в рамах, тяжелые портьеры, в буфете — красивая посуда. Все было заметно красиво и заметно удобно, хотя какой-то сверхроскоши не было. У меня долго сохранялись кожаные диваны, два таких огромных кожаных дивана — не от него, а точно такие же. Их заказали для квартиры моей тети через Берию, поскольку они жили рядом, и она дружила с его женой.

Третий этаж был с одной стороны обведен открытым балконом. На него выходили двери спальни и комнаты с мраморной ванной. В спальне была широкая деревянная кровать, какие-то непонятные безделушки, канарейка в клетке. Тогда меня это очень удивило: мама читала мне книжку, где описывалась жизнь буржуев, и у них тоже была канарейка.

Там же, на третьем этаже, были комнаты его сына Серго и рабочая комната жены, что было большой редкостью для того времени. Нина Теймуразовна, жена Берии, была очень красивой женщиной: стройной, холеной, всегда гладко причесанной. Она тщательно следила за собой и держалась с большим достоинством. Но при всем внимании к внешности, она, как большинство жен ответственных работников того времени, училась и работала. По образованию она была биолог или агроном. Позже, уже в Москве, защитила кандидатскую и работала в Тимирязевском институте.

В квартире Берии стояли шведские шкафы с книгами, книг было много. В гостиной — рояль. Сын учился музыке, окончил музыкальное училище. В доме был еще четвертый полуэтаж, которого не было видно с улицы. Там жила воспитательница сына, немка Эмма. Она преподавала в немецкой школе, где учился Серго.

Рядом с кабинетом Берии находилась совершенно удивительная физкультурная комната, там были собраны самые разные гимнастические снаряды, все необходимое для занятий физкультурой.

Дом Берии был выстроен в форме латинской буквы L. Конструктивизм в лучшем виде, сочетание вкуса с разумностью решений. По-видимому, Берия привлек к строительству лучших архитекторов и художников Грузии.

Что ели в доме Берии, какую кухню он предпочитал?

Берия любил гостей. Когда я бывала у тети с дядей, он узнавал об этом у своей охраны, и они с женой всегда звали меня пообедать с ними.

Еда к столу обычно готовилась хорошо ему знакомая, мингрельская: на первое ели суп — лобио, иногда борщ. На второе гоми — горячая каша из кукурузной муки с ломтями молодого сыра, и сациви — курица в ореховом соусе. Все блюда Берия посыпал перцем и заставлял делать это и гостей. Тех, кто не привык к острому, он заставлял съесть маленький зеленый перчик — очень острый. А когда человек краснел и начинал махать руками, Берия, довольный, смеялся.

Блюда готовились поварами и подавались обслугой, но иногда в приготовлении еды участвовала мать Берии Марта. В таких случаях орехи особенно тщательно растирались в ступке, масло из них выжималось в сациви.

Бабушка Марта всегда носила только черное, как большинство грузинских вдов, и всегда покрывала голову платком. Она была очень набожной и ходила в церковь, что тогда казалось необычным и вызывало у меня интерес. За стол вместе со всеми она никогда не садилась.

Сталина вам доводилось видеть?

Несколько раз видела. Однажды он приехал на дачу к Берии в Гагры. Вечером все забегали, суматоха началась, нас, детей, отправили в дом, где прислуга жила, и кто-то шепотом сказал: «Сталин едет». Он приехал с дочкой. Ее оставили с нами, а взрослые пошли ужинать. На окнах в столовой главного дома шторы были закрыты неплотно, и мы поднимались на цыпочки, чтобы по очереди посмотреть на Сталина. Светлана подсматривала вместе с нами.

Потом Сталин уехал, а его дочка осталась, и машина, на которой они приехали. Мы тогда дня два провели вместе. Со Светланой я всю жизнь была в добрых отношениях.

В другой раз видела Сталина в театре. Он сидел обычно в ложе, но всегда в глубине, впереди — никогда. Я видела Сталина на разных официальных мероприятиях. Конечно, какое-то ощущение от таких людей остается, даже когда ты их видишь в детстве. Он оставлял впечатление сильного человека, и, вероятно, был им. Это были другие люди, теперь я таких не вижу.

Чем они отличались?

Силой, наверное. И умом. Вы же не видите в нем простачка? Вы Хрущева в нем не видите? Вот и все. Таким он и был, и таких больше нет. Другое дело, что ГУЛАГ — это страшно, такое нельзя простить. Но Сталин — это все равно Сталин. И государство, которое он создал, сразу стало сильным. Появились все эти фабрики, заводы. И войну он таки выиграл. Можно говорить о том, какими жертвами, но кто знает, какие жертвы были бы без Сталина. Весь мир говорил о нашей стране. Сталин был, как бы это сказать… Слово «незаурядный» — это маленькое слово для него. Он был великим человеком.

В том, что происходило в 37-м, я не одного Сталина виню. В Тбилиси, когда арестовывали всех и мой отец погиб, это же не Сталин, это система, которая позволяла убивать неугодных людей. Берия убирал тех, кто ему мешал. А сейчас разве не убирают тех, кто мешает? Или сейчас рядом только те, кто не мешает?

1937 год. Что случилось? Почему все изменилось? И как все это воспринимали дети?

Я не знаю, почему случился 37-й год, и никто никогда не узнает. Началось с того, что появились новые слова: «арестовали», «вредительство», «вражеский». Откуда детям было знать, что это значит? Но люди, которых арестовывали, куда-то исчезали, и мы, дети, обсуждали, кого арестуют следующим. В то лето у нас появилась игра: нужно было на коробках спичек в нарисованном пламени искать подозрительное сходство с бородкой Троцкого.

В конце сентября в нашем доме, где жило шесть семей, все друг друга знали, ходили в гости, устраивали детские праздники, в одну ночь арестовали почти всех родителей.

Отец работал тогда заместителем председателя Совнаркома Грузии, но в один день он перестал ходить на работу. Я не понимала, почему. А он не выходил из своей комнаты целые сутки, писал что-то за столом.

Это случилось 30 октября 1937 года. Папа позвал меня, мы сели на тахту, а на столе лежало ружье. У мамы была маленькая дочка, поэтому он разговаривал со мной. Он не хотел ей дать знать, что уходит, поэтому позвал меня и со мной говорил. Поцеловал меня и сказал: «Что бы ни случилось, верь в Сталина и в партию». И ночью застрелился. Вышел на веранду, взял зеркало, чтобы не промахнуться, и выстрелил в себя.

Он вас таким образом спас?

Да, спас. После того как раздался выстрел, застучали в дверь. В дом вошли какие-то незнакомые люди и унесли его. Он еще был жив, успел сказать маме: «Кися, прости меня». Маму звали Ксения, она была из рода Поклонских.

Утром опять пришли. Мама была с маленькой. Пришедший человек — наверное, это был сотрудник НКВД — сказал: «Девочка, пойди скажи маме, что твой папа умер». Меня отправили в школу, а мама с тетей Марго ушли хоронить отца.

На другой день мама снова пошла туда, где похоронили папу, но этого места больше не было, только груда кирпичей, какие-то ямы и все.

Так как папу арестовать не успели, он официально не считался репрессированным. Нам отключили телефон, но квартиру не отобрали, и нас с мамой не трогали. Все папины вещи и бумаги унесли чекисты, не оставили даже фотографий.

Чем ваш отец мог помешать Берии?

Не знаю… Тогда же были разные — не группы, нет, — а какие-то разные взгляды на курс страны. Он тоже был за кого-то, и он был очень сильной фигурой, в том смысле, что он говорил — и к нему прислушивались. Наверное, он мешал. Они же были очень молоды, отцу было всего 34 года, а он уже успел построить Аджарию. Это же субтропики, там начали мандарины выращивать, чай. Он очень активным был и в то же время честным. Тогда же все, кто был в руководстве, были честными, никто не брал. Да и никаких особых возможностей, чтобы брать, ни у кого не было.

Его в чем-то обвинили?

Уже много позже я узнала, что на бюро ЦК партии Грузии Берия, снимая с работы моего отца, сказал, что партия большевиков ему больше не доверяет. Этого оказалось достаточно. Что это значило, тогда все понимали, и отец решил уйти из жизни сам.

Всех убрали, только по-разному. Не осталось никого из тех, кого я помню. Какой-то необъяснимый гипноз — никому даже в голову не пришло объяснить происходящее коварством Берии!

Берию вы после этого видели?

Обычно мы сами не ходили к нему в дом, он приглашал. Родители часто бывали там к обеду. После гибели отца у Берии мы больше не бывали и дома о нем не говорили. Не стало вокруг почти всех взрослых знакомых. Те взрослые, что остались, молчали. А мы, дети, ничего не понимали и ни о чем не спрашивали.

Уже весной 1938 года я шла на урок ритмики, и проезжала машина Берии. Он остановил машину, впереди он сидел, и спрашивает: «Нами, почему ты не в платье?» — А мне было девять, и я была в шортиках. — «Если у тебя нет платья, пусть мама придет». Машина уехала. Я маме рассказала, мама заплакала…

Берия вскоре уехал в Москву. Сталин его повысил за чистку рядов партии от врагов.

А позже, когда вы уже в Москве жили, Берия приезжал к Микояну?

Нет. В то время такого уже не было, чтобы члены правительства друг к другу ездили. Там дружбы никогда не было. Свекровь мне рассказывала, что до 1937 года между ними было более свободное общение. Тогда они все часто общались, но в гости никто ни к кому не ходил. Ну, может, только на какой-нибудь праздник. А потом одних не стало, других арестовали… Время романтического задора, общих дружеских встреч и общения прошло. Никто больше ни о чем не спрашивал и ничего не обсуждал, существовали только приказы сверху.

То есть с Берией вы больше не встречались?

Через 15 лет, когда мы с мужем Алексеем жили в Кремле, сын Берии Серго и невестка Марфа, внучка Максима Горького, бывали у Микоянов. И я часто думала, что именно скажу Берии, если снова с ним встречусь…

Однажды это почти случилось. Сын был совсем маленький, я шла с коляской по Кремлю. Там внутри была улица Коммунистическая. На ней никогда никого не было, на этой улице. Никогда и никого. И тут вдруг из-за угла появился Берия. Это было неожиданно. Вероятно, он меня узнал. Он же знал, что в Кремле живут семьи Микояна и Молотова. Я приготовилась действительно что-то ему сказать. Но он, подойдя ближе, резко повернулся и пошел назад.

Не страшно было сказать ему все, что вы о нем думали? Он же мог что-то с вами потом сделать.

Не надо из Берии делать какое-то редкое чудовище. Так же мог и Хрущев поступить.

Продолжение следует

Отцу Валерию пятьдесят. Семь лет назад он поселился в умирающей деревне Дудино в Тверской области. В тот момент его жизнь сделала очередной крутой поворот, наполнившись совершенно иным смыслом. За эти годы отец Валерий обморозил руку и оглох на одно ухо, ночуя в холодном помещении полуразрушенной церкви, которую восстанавливает по сей день. А еще в деревне появились общинные дома, воскресная школа, животноводческая ферма, столярные мастерские. Кров и работу получили 26 человек, а на воскресные службы в недостроенный храм собираются прихожане со всей округи. «Лента.ру» отправилась в Дудино и узнала у священника, как он дошел до жизни такой.

До приезда отца Валерия в деревне Дудино на правом берегу реки Шоши было в равной степени красиво и безлюдно. Четырнадцать домов, из которых не все жилые, да полуразрушенный храм Вознесения Господня. Храм и сегодня еще не полностью восстановлен, хотя куплен золоченый крест на колокольню, подвешены новенькие колокола, поставлены окна и двери. Здание восстанавливается по мере сил, зато вокруг него уже несколько лет кипит жизнь. В общинных домах, которые отец Валерий построил на пожертвования прихожан и доходы от фермы, живут более 30 человек — все приезжие. У некоторых из них усилиями пастыря появились паспорта, утраченные много лет назад. Люди работают на восстановлении храма, на ферме, в столярной мастерской, на заготовке дров и на пасеке. Большинство бросили пить. Все получают зарплату. Еще семь рабочих — из местных. На вопрос: «Как все это возможно было сделать без денег, в полупустой деревне?», отец Валерий отвечает: «С Божьей помощью».

Керосиновая пушка

— Я когда еще в семинарии учился, ездил к матушке-настоятельнице в монастырь. И тоже спрашивал: «Как же вам все это удается?» И она отвечала: «Только молитвами — не я это, это Бог». Я верил ей, но не понимал. Это только на собственном опыте понять можно. Когда я две первых зимы, 2010 и 2011 годов, здесь в храме служил, морозы стояли до минус 35. Молились в валенках и бушлатах. У нас в соборном уголке пушка была тепловая, керосиновая, — воздух немного подогревала, но сильно пахла керосином и очень гремела. На время чтения Евангелия я ее отключал и не включал, пока у меня руки не начинали отниматься, а прихожан не скрючивало от мороза. Смотрю, люди дрожат и стоят уже криво, тогда включаю.

После первой зимы отцу Валерию стало очевидно, что своих сил ему не хватит и, вспомнив слова игуменьи, он стал молиться. И вот, чем не чудо, — дела начали поправляться. Сперва пришли люди и помогли окна с дверьми в храме вставить. Приехал глава района — двух коров подарил. Спустя еще два года построили большой дом для нуждающихся. Потом подстанцию электрическую поставили, водопровод провели, ферму построили.

Пути Господни

Когда я договаривался с отцом Валерием о визите и спрашивал, во сколько именно приехать, он сказал: «Во сколько Бог даст, во столько и приедете». Очевидно в планы Всевышнего не входило, чтобы я добрался до Дудино пораньше. При выезде из Москвы около часа шел ливень, не предполагающий быстрого передвижения по трассе, а как только тучи разошлись, жители Клина, требуя подачи горячей воды, перекрыли Ленинградское шоссе. Простояв в мертвой пробке около часа, я развернулся и двинулся в объезд Клина сельскими дорогами. Доверившись советам навигатора, ненароком проехал КПП национального парка «Завидово», за что был задержан и едва не оштрафован на 4,5 тысячи рублей. В Дудино меня отправили окольной дорогой, через Тверь.

В итоге вместо 200 километров я проехал 320, после чего уперся уже в другое КПП с обратной стороны парка «Завидово». Сотрудники Федеральной службы охраны (ФСО), узнав, что я журналист с фотоаппаратом и диктофоном, отказались меня пропускать. Перед КПП я простоял 2 часа, пытаясь по телефону объяснить руководству местного управления ФСО, что на территории «Завидово» проживают 20 тысяч человек, это никакая не запретная зона. Одновременно с представителя службы охраны разговаривал отец Валерий — безрезультатно. Когда я уже готов был уехать ни с чем, ко мне подошел водитель грузовика из прихода храма Вознесения и рассказал о тайной дороге. Три километра грунтовки, лесное кладбище, где я оставил автомобиль, 20 минут пешком по лесу, а потом подвесной пешеходный мост через очень красивую реку Шошу. В итоге вместо расчетных 13:00, я встретился с отцом Валерием в 17:30. Неисповедимы пути Господни…

Семь суток за крестик

— Вы уж простите, не знаю, что на них нашло, первый раз ко мне человека не пропускают, — извинялся за сотрудников ФСО отец Валерий. — Автобусы с детьми приезжают, по 150 человек привозят, спокойно пропускают. Прихожан пропускают. Возможно, не стоило говорить, что вы журналист? Давайте, перекусите с дороги, а я прихожан пока отпущу.

Минут 20 отец Валерий провел с ожидавшими его людьми, всех выслушал, ответил на вопросы, благословил. Были двое мужчин на внедорожнике, явно городские, один местный тракторист и трое из общины.

Затем настоятель показал мне храм постройки 1826-1838 годов — кирпичную трехпрестольную церковь со световой ротондой и колокольней. Показал ведущиеся в храме работы, сводил на колокольню, показал помещение, где «мы пока что молимся», прополол траву на могиле отца Николая, почившего в 1889 году, ответил на десяток звонков и наконец присел.

— Вы с юности хотели священником стать? После школы в семинарию пошли?

— Нет, в юности я в армию пошел, — с мягкой улыбкой вспоминает отец Валерий. — После срочной службы еще четыре года сверхсрочно в танковом корпусе в Германии. Даже контужен был. Крестик, правда, не снимал никогда. Однажды семь суток на тумбочке за крестик простоял, но о церковном служении тогда мыслей не было. Хотел в военное училище поступать, но Бог иначе распорядился. Я думал, что военные — это те, кто жизнь за Родину готов отдать. Я был готов — это святое. Но в начале 1990-х в армии начались проблемы, патриотизм иссяк, офицеры искали как заработать, и во всем этом я уже не захотел участвовать.

Отставной прапорщик Валерий Юкин, хоть и был родом из Астрахани, после увольнения уехал с молодой женой в Тверь — ее бабушке требовался уход. Стал искать работу, и оказалось, что бывший сослуживец — начальник снабжения нефтяной компании «Ярославнефтьсинтез». Предложил попробовать продавать бензин.

— Через год я стал представителем «Ярославнефтьсинтеза» и реализовал по 20-30 бензовозов в день, — продолжает рассказ отец Валерий. — Я как-то без усилий вдруг стал очень богатым человеком. Но так просто все не бывает — это Бог вел меня такой дорогой.

Что же ты, тварь, Творца забыла?

К 1994 году бывший прапорщик купил пять квартир: себе, матери, брату и остальным родственникам. Ездил на BMW, занимался дзюдо и самбо. В отпуск с семьей ездил в Европу. Вместе с коллегами вкладывал деньги в сеть заправок и магазинов. Охотился, любил попариться в бане… Однажды друзья предложили наведаться к одному «очень сильному отшельнику». Приехали в монастырь, заняли очередь.

— Захожу к нему в келью, — отец Валерий как-то вдруг стал серьезен, — а он мне прямо сразу говорит: «Что же ты, тварь, Творца забыла?» Так со мной еще никто в жизни не разговаривал. Я опешил, и сердце заболело. Вот говорят же, что душа в сердце. А почему? Потому что, когда душа болит — сердце болит. Вернулся я в Тверь с больным сердцем и в большой растерянности. На следующий день пришел в храм Всех скорбящих радость и слышу голос: «Валера, Валера, куда ты бежишь, постой». И после этого с меня будто штукатурка посыпалась, а я ее отряхивал. Думал, что рассудком тронулся. Отряхиваюсь, смотрю по сторонам и вижу, что храм обшарпанный: стены в трещинах, двери кривые. И тут понимаю, что у меня дома кухня за пять тысяч долларов, а здесь, в самом главном доме, ремонт сделать некому. Подошел я к настоятелю отцу Леониду и предложил помощь.

— Не хотите, чтобы я помог храм отремонтировать? Что вам необходимо в первую очередь? Ну, двери, говорит, бы неплохо новые поставить, продувает.

«Или ты с нами, или сам по себе»

Отец Валерий рассказывает, что в тот день его как прорвало. Он почти сразу сделал замеры и заказал для храма новые двери. Затем окна. Затем делал то, что было надо. Деньги потеряли для него всякое значение, а храму были нужны. Через какое-то время бизнесмен Валерий Юкин стал помогать настоятелю во время службы.

Жена (отец Валерий называет ее матушкой) и дети поняли и разделили новый путь отца и мужа («куда ты, туда и мы»), а вот друзья по работе — нет. Через некоторое время они вызвали его на разговор и поставили ультиматум: мы не понимаем, чем ты занимаешься, так что или ты с нами, или сам по себе. Валерий посоветовался с настоятелем Леонидом и вышел из бизнеса.

«Какую долю ты считаешь своей?» — спросили бывшие друзья. «Что посчитаете моим, то и мое», — ответил Валерий. Бывшие партнеры спустя много лет признались, что те слова потрясли их до глубины души — не принято у нас так выходить из бизнеса. На полученные деньги Валерий Юкин еще несколько лет строил храм и содержал семью. Пять лет он работал дьяконом в Твери без вознаграждения. Когда деньги закончились, семья стала жить на пособие матушки — 7 тысяч рублей в месяц.

— У меня тут человек храм отстраивает Дмитрий, его теперь так же, как меня тогда, прорвало, — снова улыбается отец Валерий. — Он долго ходил на службы, стоял в уголке, присматривался, а теперь вдруг загорелся. И я ему говорю: «Дима, я тебя понимаю, это лучшее состояние, которое может быть в жизни. Это очень хорошо, что мы с тобой храм восстанавливаем и купола золотим. Но знаешь, что еще лучше? Что мы с тобой через это страсти побеждаем: Творца чтим, не гордимся, не обижаем, не завидуем, никому не желаем зла. Ведь мы только орудия в руках Божьих здесь на земле. Это тебе Бог дает и мне Бог дает».

На подвиг в Дудино

Через пять лет Валерий перешел служить в другой храм, где настоятель стал платить ему зарплату (по делам) — 20 тысяч в месяц. Семье жить стало легче, и Валерий поступил в семинарию. Еще через несколько лет уже другой настоятель — благочинный Александр — назначил дьякона Валерия окормлять школу детей-инвалидов — глухих и слепых. Отец Валерий познакомился с детьми и загорелся идеей сделать для них летний лагерь, где они могли бы дышать свежим воздухом, питаться натуральными продуктами, купаться в реке, слушать музыку, гулять и молиться. Он попросил у епархии дать ему храм, любой, старый, развалившийся, около которого можно заложить детский лагерь. Через месяц Валерия рукоположили в священники и назначили настоятелем в Дудино.

Пока глухие и слепые дети бывают здесь наездами, но скоро, Бог даст, у них появится специализированный пансион на 50 мест с бассейном и медицинским персоналом. Отец Валерий уже заключил ряд договоров с администрацией района и медицинским департаментом. Губернатор Игорь Руденя приезжал — выделил землю под пансион. Отец Валерий построил небольшую веранду у реки для детских пикников и музыкальных концертов. Планирует построить специальный причал на Шуше, с которого дети-колясочники смогут в реку заезжать. Вместе с пансионатом у жителей окрестных деревень появится еще два десятка рабочих мест.

— Когда отец Илия из Оптиной Пустыни благословлял меня работать в Дудино, — отец Валерий ведет меня на ферму, показывает пасеку из 150 ульев, 30 коров, птицу, коз, технику, цеха, — он сказал: «Подвиг твой будет не в том, что ты храм восстановишь. Хотя дом Божий восстановить — дело благое. Но подвиг твой будет в том, что люди деревенские, которые пьют и неприкаянные вокруг твоего храма возродятся, чтобы не зарастала земля Русская. Скольким людям поможешь, сколько людей через твой храм к новой жизни придут, такая и заслуга твоя». Так я стараюсь больше о людях, чем о храме думать. Мы здесь должны быть самостоятельными, должны уметь зарабатывать, равно как должны молиться, и у нас за семь лет все стало получаться.

В общинном приходском хозяйстве деревни Дудино живут и работают 26 человек (не считая детей). Среди них несколько бывших заключенных (отец Валерий одно время ездил служить в колонию строгого режима), несколько бывших бездомных и погорельцев, несколько инвалидов, две многодетных матери. Каждый год ферма сажает гектар картофеля и заготавливает сено для себя и на продажу. В молочном цеху перерабатывается тысяча литров молока в день. Столярный цех скоро начнет выпускать кресты и гробы на продажу. На стадии строительства сырный цех с подвалами, а котел для варки сыра подарили приезжавшие в гости итальянцы. Когда заработает сырный цех, поголовье коров можно будет увеличить вдвое. Отец Валерий всем работникам оформил трудовые книжки и платит налоги.

Обычный грешный человек

Вечерняя служба все в том же отгороженном оргалитом южном крыле храма. Иконы, горящие свечи, распятие, престол, жертвенник — все по канонам православного богослужения. Из-за понедельника на молитве всего 10 человек. Отец Валерий читает службу, затем проповедует: «Что самое трудное в христианстве? Для меня лично — быть христианином не на словах, а на деле. По делам нашим нам и воздастся. Вот и вы старайтесь быть христианами на деле. Но самое важное, боритесь со страстями. Молитесь, и с Божьей помощью все дастся вам. А если вы страстям своим потакаете, то тем богоугодные дела перечеркиваете».

Перед храмом батюшку ждут человек шесть. Он обещает им через полчаса вернуться и везет меня на своей Hyundai Solaris к подвесному мосту, за которым где-то мой автомобиль.

— Конечно, служить в городе проще, — рассуждает он по дороге. — Помолились, исповедались, храм закрыли и ушли. А здесь с людьми встаешь и ложишься, живешь их заботами, их проблемами и мечтами. Я за всех отвечаю, за всех болею и молюсь. Но я не святой — обычный грешный человек. И бывает бес наваливается. Но с Божьей помощью справляюсь. Здесь место такое — здесь Бог вокруг. Вы приезжайте обязательно с женой, не по работе, просто так.

Мой автомобиль стоял у кладбища целый и невредимый. Бог, не пускавший меня в это место, позволил легко уехать. Спасибо, что пустил. Ведь удивительный человек, с которым я здесь познакомился, хочет передать свою ферму церковной общине. Говорит, что, когда люди свое почувствуют, они лучше работать будут.

Полагаю, что и церковь Вознесения Господня, пережившая расстрел священников и годы запустения, а также все люди этой церкви заслужили такого батюшку.

Скандинавская ходьба, кремоварение, украшение фасадов зданий бутылочными стеклышками и даже собственные рок-группы… Чем только не занимаются пожилые люди. При этом у многих из них есть силы и желание не только занять свой досуг, но и принести пользу окружающим. Год назад для активных пенсионеров появился социальный проект — «Язык поколений». Его участники общаются по интернету с иностранными студентами, помогают им учить русский язык, знакомят с русской историей и культурой. И сами узнают много нового о жизни за рубежом. О новой программе — в продолжении спецпроекта «Ленты.ру» «Страна добрых дел».

— Моего студента зовут Луц Франц, он из Малайзии, преподает английскую литературу в университете города Куала-Лумпур. При этом он так увлечен Россией, что стал изучать русский язык. Всю зиму мы занимались с ним по Skype. А весной он написал тотальный диктант для иностранцев. И получил за него 90 процентов! — рассказывает пенсионерка Рауза Илдусовна Валиева.

Раузе Илдусовне — 65, она москвичка, всю жизнь работала строителем, а выйдя на пенсию, стала подрабатывать, подтягивая школьников по русскому и чтению. Прошлой осенью в дополнение к этим занятиям она решила принять участие в социальной программе «Язык поколений», в ходе которой пенсионеры общаются в сети с иностранцами, помогая им освоить русский язык и больше узнать о русской истории и культуре.

Уроки русского языка по интернету — вещь не новая. Правда, до недавнего времени их в основном давали те, кто профессионально владеет как русским, так и иностранным языком: лингвисты, переводчики, преподаватели вузов. Но вот год назад трем студентам магистратуры Высшей школы экономики Кириллу Голубеву, Ольге Павшинцевой и Андрею Лисице пришла идея привлечь к преподаванию обычных пенсионеров, для которых русский — язык повседневного общения.

— Несколько лет назад в Бразилии была программа CAN Speaking Exchange. Школьники из Сан-Паулу общались по Skype с обитателями дома престарелых в Чикаго, — рассказывает Светлана Павшинцева. — Мы подумали, многие наши пенсионеры тоже живут очень одиноко и тяготятся этим. Между тем они носители уникальных знаний, свидетели многих исторических событий, происходивших в нашей стране в советские и постсоветские годы. Почему бы им не начать общаться с молодыми людьми из других стран, изучающими русский, не рассказать о своей жизни? Тогда студенты смогут практиковаться в разговорном языке, а пожилые люди найдут себе собеседников…

Так появился проект «Язык поколений». Прошлым летом Светлана, Кирилл и Андрей приняли участие в летней школе социальных проектов благотворительного фонда Владимира Потанина. И выиграли грант в размере 300 тысяч рублей. На эти деньги они разработали сайт, а также при поддержке башкирского регионального координационно-ресурсного центра «Мои года — мое богатство» открыли в городе Туймазы компьютерный класс для пожилых людей.

— Поначалу мы не знали, насколько люди старшего поколения владеют компьютерными технологиями, и боялись, что не наберем и 30 пар учителей и студентов, — говорит Светлана. — Поэтому первыми преподавателями стали наши родители. Моя мама, например, начала общаться с молодой девушкой из Италии, Сарой Аллегрой. Оказалось, что Сара интересуется не только русской, но и татарской культурой. А моя мама — татарка. Она с удовольствием рассказывает ей о национальных праздниках, обычаях и даже научила готовить эчпочмаки — треугольные пирожки с мясом…

Сейчас в проекте «Язык поколений» участвуют 120 пар, и еще 3 тысячи человек, как пенсионеры, так и студенты, хотели бы начать занятия. Стать участником программы просто. Для этого на сайте проекта надо подать заявку, в которой рассказать о себе: имя, возраст, круг интересов, контакты… Света, Кирилл и Андрей втроем обрабатывают заявки и подбирают пары. Затем пенсионеры и студенты созваниваются и проводят пробный урок. Что важно, все звонки, даже заграницу, абсолютно бесплатны — связь осуществляется по Skype.

— Как правило, мы подбираем студентов, у которых уже есть базовое знание русского языка, — рассказывает Светлана. — Что же касается пенсионеров, то от них мы не требуем ни владения иностранным языком, ни глубокого знания правил русского. Чтобы стать участником программы, пенсионерам нужны лишь желание и устойчивый выход в интернет.

— Моей первой студенткой стала англичанка Стефания. На первом занятии мы с ней просто познакомились, а на втором уже сравнивали, как живут пожилые люди в Англии и у нас: как они могут подработать, как отдохнуть, — рассказывает пенсионерка Ольга Александровна Иванова.

Ольге Александровне — 68, она из Волгограда. Большую часть жизни она трудилась экономистом-товароведом, на пенсии же стала подрабатывать в российско-германской социальной программе, помогающей бывшим узникам концлагерей. Прошлой зимой Ольга Александровна увидела по телевизору сюжет о проекте «Язык поколений» и решила попробовать.

Всю зиму и весну Ольга Александровна занималась сразу с тремя студентами: немкой Аникой, англичанкой Розией и французом Марком.

— Я очарована этими ребятами, — говорит она. — Розия интересуется советской историей. Мы с ней говорим о Великой Отечественной войне, я рассказываю ей, как в Советском Союзе люди жили до войны, как после. Аника — из Берлина, ее мама выросла в ГДР. Мы часто беседуем о ее родных, она присылает мне старые фотографии. А Марк недавно женился на русской девушке и учит язык, чтобы произвести на нее впечатление. Он постоянно расспрашивает меня о русских семьях и очень удивляется, что у нас родители помогают детям, даже если те уже взрослые: сидят с внуками, ведут хозяйство, выручают деньгами…

Самое трудное в этих уроках — научить иностранных студентов правильно ставить ударение в русских словах. В остальном русский язык дается им легко, считают пенсионеры. Тем не менее у каждого из пожилых учителей есть свои маленькие хитрости, как сделать занятия эффективнее и интереснее.

— Учить иностранцев — все равно, что заниматься с маленькими детьми, — говорит Рауза Валиева. — Обычно я начинаю с моими учениками со сказок. Студенты находят в интернете ту или иную сказку, читают мне ее вслух, и мы разбираем все, что им не понятно.

Вслед за сказками наступает черед стихотворений и песен. Как раз сейчас вместе с Луцем Францем Рауза Илдусовна проходит творчество Сергея Есенина:

— Сначала мы с ним читали стихи, потом слушали романсы в исполнении Сергея Безрукова. А на днях я отправила Францу песни Владимира Высоцкого. Высоцкий его поразил — он никогда не слышал подобного голоса…

Ольге Александровне приходится сложнее. Ее новый ученик — вьетнамец Бач Ку Тронг. Он учится в Московском энергетическом институте. Вместе с Ольгой Александровной они читают и разбирают техническую литературу — в данный момент о ротационных вытяжках.

— Но обычные слова мы тоже учим, — говорит Ольга Александровна. — Он сбрасывает мне картинки растений, животных, еды, а я объясняю ему, как это будет по-русски. На днях, например, прислал картинки крабов. Я ему рассказала, что у нас крабы водятся на Дальнем Востоке, они огромные и очень вкусные…

Неудивительно, что при таком отношении к урокам иностранцам очень нравится заниматься с российскими пенсионерами.

— Мою преподавательницу зовут Мунира, — рассказывает студентка Грейс Леви. — Она замечательная женщина. С ней очень легко разговаривать, потому что она терпелива и добра. Она произносит слова медленно и четко. Я стала увереннее говорить по-русски, потому что она помогает мне, когда я ошибаюсь.

Грейс из Канады, живет в Торонто, работает журналистом. Еще студенткой она увлеклась русской историей и литературой, окончила университет по специальности European and Russian Affairs и даже некоторое время училась в Санкт-Петербурге в Смольном институте. Сейчас она берет уроки русского дистанционно. Вот уже полгода, как она занимается с Мунирой Суфияновной Ахметьяновой, пенсионеркой из Башкирии. Они беседуют обо всем: сравнивают жизнь в России и Канаде, Мунира Суфияновна рассказывает Грейс о своих детях и внуках и о том, как она проводит с ними каникулы, а Грейс, в свою очередь, расспрашивает о повседневной жизни в Башкирии, потому что никогда раньше даже не слышала о таком регионе.

— Сейчас Мунира в отпуске, но осенью мы продолжим занятия, — говорит Грейс. — Это так полезно — общаться с носителем языка. У меня много друзей в Канаде, которые тоже бы хотели принять участие в программе «Язык поколений».

Как правило, каждый урок в программе «Язык поколений» длится полтора часа, большинство студентов занимаются два раза в неделю, многие пенсионеры дают уроки двум-трем студентам. Работы много, при этом занятия совершенно бесплатны, и никакого дохода пожилые люди с них не получают. Однако пенсионеры считают, что они все равно остаются в плюсе.

— Благодаря урокам я освежила массу старых знаний, — говорит Ольга Александровна. — Например, когда я занималась со Стефанией, я заново прочла всю историю Англии. Мы с ней очень любили поговорить про политику, про Кромвеля…

— А я, разбирая с Францем поэзию Сергея Есенина, заодно изучила и биографию поэта, — поддерживает Рауза Валиева. — А не было бы этих занятий, стала бы я сама для себя ее читать?..

Студенты, со своей стороны, тоже рассказывают нашим пенсионерам много всего интересного. Тот же Франц научил Раузу Илдусовну готовить наси лемак — жирный рис.

— В Малайзии жирный рис — это фастфуд, его можно купить на каждом углу, — со знанием дела говорит Рауза Илдусовна. — Рис варят на кокосовом молоке, добавляют в него огурцы, пасту из креветок, сушеные анчоусы, жареный арахис и заворачивают все это в банановый лист. Получается вкусно и сытно.

— С момента запуска проекта «Язык поколений» прошел почти год, — говорит Светлана Павшинцева. — За это время мы убедились, что российские пенсионеры — люди активные, любознательные и открытые миру и всему новому в нем. У нас в программе, например, есть пожилая женщина, Людмила Борисовна, ей 82 года, так она выходит в сеть по Viber, со смартфона. Skype по ее мнению, — это вчерашний день…

Света, Кирилл и Андрей хотят развивать проект и дальше. Их главная забота сейчас — создать такой сайт, на котором преподаватели и студенты могли бы находить друг друга и созваниваться напрямую, это очень бы ускорило процесс подбора учебных пар.

А еще в прошлом году, кроме конкурса социальных проектов благотворительного фонда Владимира Потанина, ребята выиграли travel-грант в конкурсе инноваций в образовании, который проводит ВШЭ, и теперь могут поехать в любую страну мира, чтобы набраться там знаний для продолжения проекта.

— Сначала мы хотели поехать в Бразилию, чтобы лучше познакомиться с CAN Speaking Txchange, программой, ставшей прототипом нашего проекта, но она, оказывается, заглохла, — говорит Светлана. — Теперь мы думаем отправиться в США в Кремниевую долину, где проходит много конференций, посвященных компьютерным технологиям, или посетить крупный образовательный форум в Европе, где «Язык поколений» мог бы получить менторскую поддержку.

Что же касается людей старшего поколения, то они мечтают о другом:
— Я бы очень хотела, чтобы наши пенсионеры не только могли бы давать уроки русского иностранцам, но и сами учили бы языки и общались с людьми из других стран, — говорит Ольга Александровна Иванова. — Работая в соцслужбе, я вижу, как одиноки бывают пожилые люди. А тут нажмешь на компьютере две кнопки — и тебе открывается целый мир!