Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Время от времени политики и общественные деятели выступают с предложениями ограничить или даже отключить интернет на территории России. Каждый раз эти инициативы подвергаются жесткой критике. Предполагается, что негативные последствия этого шага — в первую очередь общественное недовольство — будут куда большими, чем возможные выгоды. Однако опрос Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), проведенный в апреле, показал, что почти половина россиян готовы жить без интернета. «Лента.ру» попыталась разобраться, действительно ли интернет так мало значит для соотечественников, что они готовы решительно захлопнуть это окно в мир.
По данным ВЦИОМ, 47 процентов опрошенных граждан заявили, что в результате гипотетического отключения глобальной сети в их жизни ничего не изменится. Еще 26 процентов заявили о незначительных изменениях, а 22 процента выразили готовность приспособиться к такой ситуации. Лишь пять процентов сказали, что не представляют своей жизни без сети.
При этом надо отметить, что сейчас в России интернетом пользуется 75 процентов населения, что на 24 процента больше, чем в 2015 году. Как правило, сеть нужна пользователям для общения, получения информации и развлечений. Почти половина респондентов учатся онлайн и пользуются банковскими услугами, 38 процентов оформляют госуслуги.
При таких-то показателях результаты опроса выглядят, мягко говоря, неправдоподобно. По словам руководителя практики информационной политики и коммуникационных технологий ВЦИОМ Кирилла Родина, дело в том, что россияне недооценивают степень влияния интернета на свою жизнь. А если разобраться, то окажется, что его отсутствие затронет не только самих пользователей, но и кардинально перевернет жизнь тех, кто вовсе не пользуется преимуществами глобальной сети.
Заместитель директора «Левада-центра» Алексей Гражданкин считает такие результаты следствием того, что 25 процентов населения России, по данным тех же социологических опросов, вообще не пользуются интернетом, а 4 процента делают это реже раза в неделю. Эти люди составляют почти треть населения страны, и для них, конечно, жизнь не изменится. Гражданкин также подчеркнул, что и среди регулярных пользователей есть немало людей, недовольных сетью, и эти настроения тоже могут влиять на ответы.
— Если мы выбросим из числа тех, кто считает, что их жизнь не изменится с отсутствием интернета, людей, вообще не использующих сеть, и тех, которые пользуются ею редко, от этих 47 процентов останется 18, — отметил он. — То есть получится, что менее 20 процентов регулярных пользователей интернета сказали, что их жизнь не изменится. Не так уж много.
При этом Гражданкин предположил, что респонденты могли понимать вопрос о том, изменится ли их жизнь из-за отключения сети как «зависимы ли вы от интернета». «Если вы спросите людей, страдают ли они алкогольной зависимостью, не многие признаются, что страдают (поэтому в реальности их процент наверняка больше), — привел пример эксперт. — Респонденты пытаются показать себя независимыми и крутыми».
Исполнительный директор Лиги безопасного интернета Денис Давыдов считает, что для многих россиян интернет действительно неважен: «Да, многие пользуются социальными сетями, но принципиально жизнь людей не изменится из-за того, что у них не будет интернета».
Давыдов отметил, что связи, установленные в соцсетях, граждане смогут с легкостью восстановить в реальной жизни. Но, по его словам, общение не стоит на первом месте среди активности пользователей интернета. Большую часть времени они тратят на развлечения. В случае отключения сети, уверен Давыдов, они просто «будут меньше развлекаться, что не повлияет на жизнь людей в массе». Не видит он и угрозы для бизнеса, ведь «тех, кто с помощью интернета зарабатывает деньги, существенно меньше, чем тех, кто делает это без него». Он рекомендует соотечественникам развлекаться в реальной жизни: посещать музеи, парки, спортивные состязания, проводить больше времени на свежем воздухе, «заниматься чем-то полезным».
При этом Давыдов отметил, что российские власти вовсе не планируют лишать страну интернета, и сеть может быть отключена только в результате внешнего воздействия. «Оно может быть разным. Какие-нибудь террористы, получившие в свои руки хакерские инструменты ЦРУ, — рассуждает Давыдов. — Был случай, когда АНБ США выключило интернет в Сирии. Это технически возможно, поскольку вся инфраструктура интернета управляется из Америки. Наша страна готовится к таким сценариям и не допустит их».
Артем Козлюк, руководитель проекта Роскомсвобода, согласен, что нужно проводить время с детьми и друзьями в офлайне, посещать культурные мероприятия, однако не согласен с тем, как описал проблему Давыдов. Козлюк считает аргументы директора Лиги безопасного интернета подменой понятий, переводом важной темы в другую плоскость. Большинство пользователей интернета не ограничиваются походами во «ВКонтакте» и «Одноклассники». «Они совершают покупки, в том числе трансграничные, ищут работу на соответствующих сайтах, получают новости в более широком спектре, чем это представлено на нашем телевидении», — перечисляет Козлюк.
Помимо этого, интернет сегодня встроен в экономические модели. Козлюк считает, что сейчас даже мелкий бизнес, не говоря уже о среднем и крупном, невозможно представить без использования интернет-пространства — не только для коммуникации, но и для построения коммерческого взаимодействия. Он также усомнился в том, что обычный пользователь понимает все варианты действий, при которых используется интернет. «Когда он сохраняет документ в облачном сервисе, то не всегда отдает себе отчет, происходит это локально на его компьютере, в облаке или и там, и там», — привел пример Козлюк.
«Но если смотреть правде в глаза, это не всегда нужно пользователю, — продолжил руководитель Роскомсвободы. — Он просто хочет получать информацию, покупать товары, смотреть кино и не задумываться о том, как это происходит. Интернет — это новая действительность. Ее нельзя отменить, запретить. Сеть принципиально исключает привязку к конкретной территории, дает возможность обходить блокировки и ограничения, чтобы информация максимально доходила до адресатов».
Козлюк не исключил возможности отключения России от интернета — в зависимости от политической конъюнктуры момента. Он, однако, предупредил, что на это нужны «многие миллиарды рублей»: потребуется нанять тысячи чиновников и создать «министерство цензуры» по китайскому образцу.
Советник президента по вопросам развития интернета Герман Клименко усомнился в результатах опроса. Он считает, что многие россияне просто не понимают, что «мы уже живем в интернете», что вся инфраструктура страны зависит от него. «Даже не очень понятно, где ВЦИОМ проводил этот опрос — может, не в нашей, может, в параллельной вселенной», — предположил он.
Клименко также сомневается в том, что стоит проводить такие опросы по телефону: «Надо проводить их среди пользователей интернета — например, опросить 70 миллионов пользователей «ВКонтакте», их ответ был бы более релевантным».
При этом Клименко, как и Денис Давыдов, опроверг возможность отключении России от сети по инициативе руководства страны. Он признался, что изучал опыт регулирования интернета в Китае и на Кубе, но заверил, что дорожной карты по переходу к этим моделям у нас нет, а риск того, что «западные коллеги отключат Россию», оценил как «очень невысокий».
«Помогите найти дочь, ее украл отец», «я уже девять месяцев не знаю, где находится мой ребенок» — в последнее время родители стали делиться случаями семейного киднеппинга в социальных сетях. Они рассказывают, как обивают пороги местных правоохранительных органов, борются за детей в суде и разыскивают их по всей стране, а иногда и за ее пределами. Закон в большинстве таких ситуаций бессилен. «Лента.ру» записала истории украденных детей.
«Нет никаких оснований, чтобы забрать ребенка»
«Мама видела, как Олег повалил меня на пол и начал бить ногами в живот. Она в ужасе сказала: »Сама не уходишь, хоть о ребенке подумай, что станет, когда она все будет понимать?» Я сомневалась: как же наша семья, как же дочка без отца. Но я и так упустила слишком много времени. Потом упустила и самое главное — своего ребенка. Еве был год и восемь месяцев, когда ее украл собственный отец», — рассказывает мама Елена.
С будущим мужем они познакомились в интернете семь лет назад. Елена уже много лет работала в Москве аудитором по качеству и занимала руководящую должность. Олег не был трудоустроен: с работой и деньгами ему иногда помогал отец. Им обоим было по 33 года, когда поженились. Спустя пару месяцев он в первый раз ее избил. Она во что бы то ни стало хотела сохранить семью, и через два года родилась Ева.
«Его агрессия проявилась, когда мы еще начали встречаться, — вспоминает Елена. — Я видела, как он вел себя в магазине, когда, например, ему попадался просроченный товар или неправильно посчитанная сдача. Он накидывался на продавца или кассира: »Да я на вас жалобу накатаю! Да как вы смеете, да кто вы такие!» Казалось, что это просто особенность характера: человек — борец за справедливость». Но потом эта особенность обернулась против нее самой.
От родственников мужа Елена узнала, что и отец Олега неоднократно бил его маму — на глазах у сына. Заявление о побоях Елена написала в первый раз в ноябре 2015 года, когда муж избил ее и попутно — ребенка. В полиции женщину напугали: «Зачем дочке отец-уголовник?» Она написала отказную. Через четыре месяца Елена приняла решение уйти от мужа, даже собрала вещи. Когда Олег увидел, как жена пакует чемоданы, вдруг стремительно выбежал из квартиры. «Я сначала подумала: «Ну и слава богу». А потом до меня дошло, что он поехал в детский сад. Он забрал Евочку».
Олег отвез дочку к своему отцу. Когда вскоре туда приехала Елена, муж избил ее и скинул с лестницы. В полиции ей сказали: «Вы же в браке, у вас равные права, ничего сделать нельзя. Нет никаких оснований, чтобы забрать ребенка». Потом был суд: оказалось, Олег уже давно подал на развод. Еву на время процесса оставили жить с ним, а маме выделили 48 часов в месяц для встреч. Елена считает, что муж стал мстить ей за то, что она «вынесла сор из избы», рассказав в полиции о побоях, и спланировал похищение. По ее словам, дочкой он никогда не интересовался. Но в последние месяцы семейной жизни слишком часто стал спрашивать, как за Евой ухаживать, чем кормить. Она тогда радовалась, что у Олега наконец-то проснулись отцовские чувства.
Но положенные 48 часов в месяц Елена с дочкой Евой не виделись. Отец чаще всего девочку прятал. А мама после встречи с отцом ребенка уходила с побоями. В полиции разводили руками: «Ничем не можем помочь. Если вас бьют, поехали с нами, направим в больницу для снятия побоев. Не бьют — обращайтесь к приставам». Елена вспоминает: «Однажды он сказал, что предоставит мне Евочку для встречи, если я дам ему 20 тысяч рублей «за охрану ребенка от меня». Он попросил перевести деньги на карту. Я засомневалась, что договоренность будет выполнена. И предложила отдать деньги при встрече. Олег не ответил».
В декабре 2016 года суд вынес решение о проживании дочки с мамой. Только летом 2017 года ей наконец удалось забрать дочь. Но вскоре бывший муж подкараулил Елену с дочкой на прогулке и вырвал ребенка из рук на улице. На день рождения мама отправила Еве по почте подарок: посылка вернулась обратно. На звонки и сообщения Олег не отвечал.
«Ты больше никогда не увидишь свою дочь!» — последнее, что Елена слышала от мужа. Сегодня и Олег, и Ева по заявлению Елены объявлены в федеральный розыск. Мама уже девять месяцев не видела Еву и даже не знает, жива ли она: «Вот говорят, что у нас закон всегда на стороне матери. А в реальности сделать что-то сложно. Мой бывший муж отнюдь не олигарх, у него нет никаких материальных ресурсов. Есть только безнаказанность. Не знаю, что еще придет в его безумную голову. Я очень скучаю по дочке и каждый день надеюсь на чудо. В моих снах мы с ней всегда вместе, играем и смеемся. Я буду бороться за свою Евочку всю жизнь, если это потребуется».
«Дети — заложники взрослой истории. Когда ребенку что-то внушают про другого родителя — это тяжелый для него эмоциональный конфликт, — отмечает семейный психотерапевт Анна Варга. — В сущности-то он привязан и к папе, и к маме, и для него естественно любить их обоих. Если ему внушают какие-то другие, неестественные чувства по отношению к родителю, с которым он не живет, ему очень тяжело. Это своего рода эмоциональное насилие. Он либо начинает скрывать свои переживания, либо присоединяется к внушающему родителю и развивает еще более яркие внушаемые чувства, либо эмоционально рвет с другим родителем.
Эмоциональные разрывы — очень вредная вещь. У такого человека, согласно исследованиям, со здоровьем и работоспособностью хуже, и эмоциональная жизнь беднее, потомства нет. Это удар. Такие разрывы надо заращивать. Ребенок должен посмотреть на этого родителя своими глазами, а не мамиными или папиными. Речь идет даже не о любви и дружбе, а о контакте. Родитель ему может совершенно не понравиться. Но это уже становится его собственным опытом, а не присвоенным чужим. Вот это важно».
За прошедший год около 800 российских детей должны были быть переданы родителям по решению суда. Более 230 пап и мам так и не получили ребенка от бывших супругов. Об этом в апреле на круглом столе в Общественной палате рассказал заместитель начальника Управления организации исполнительного производства Федеральной службы судебных приставов (ФССП) Дмитрий Желудков.
«В большинстве случаев основной причиной семейного киднеппинга является мотив власти, — считает семейный психотерапевт Александр Черников. — Особенно когда родитель, похитив ребенка, сам им не занимается. То есть очевидно — это похищение не ради сына или дочери, а для удовлетворения своего самолюбия. Также возможно, что «похититель» воспринимает расставание с супругом как оскорбление, унижение и старается отомстить, ударив по самому больному. Похищение здесь исходит не из привязанности и любви, а из мотива самоутверждения».
Адвокат по семейным делам Максимилиан Буров разъясняет, что напрямую законодательством семейный киднеппинг не регулируется никак: «Статья 126 УК РФ («Похищение человека») не предусматривает ответственности для родителей: считается, что родитель не может быть похитителем, так как ребенок не осознает подобные действия как похищение. Следовательно, можно обратиться только к статье 5.35 Кодекса об административных правонарушениях («Неисполнение родителями обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних»). Но здесь проблема состоит в том, что ответственность по этой статье символическая, и привлечь к ней можно только в течение двух месяцев с момента составления протокола.
Второй вариант — статья 330 УК РФ «Самоуправство». Мне известно три случая с возбуждением уголовного дела по этой статье. Но до приговора, который вступил в силу, не дошло ни одно. Решение по такой статье тоже символическое и не предусматривает лишение свободы. Даже если дойдет до приговора, кончится все штрафом. Так что реального регулирования этой ситуации у нас никакого нет».
«Да вы ждите, когда ему 18 лет будет, сам приедет»
47-летний Виталий не видел своего сына уже восемь лет. Его бывшую жену Таню осудили в 2009 году по делу об обороте наркотиков. Тогда шестилетний Толя и пропал. Бабушка, которая и привела свою дочь в криминал, забрала его и сбежала из-под подписки о невыезде. Через полгода их нашли в Ярославской области. Бабушку арестовали, а Толю отдали в приют, обещая скоро вернуть папе. «Скоро» затянулось. Папа обежал все приюты, но Толю не нашел. Виталий обращался в самарскую полицию, в прокуратуру, к уполномоченному по правам ребенка. Но ответа нигде не было. Год назад мальчик должен был получить паспорт, отец искал его в базе ФМС. Но человека с таким именем там не оказалось. Была у Виталия информация, что он может быть где-то в Московской области, в закрытом поселке недалеко от Дубны, куда можно попасть только со спецпропуском.
Виталий переехал в Самару из Алма-Аты. Они с Таней оказались соседями: 18-летняя художница и 31-летний физик, который интересовался плазменными технологиями и писал стихи. Они поженились, и через год родился Толя. Ничего не предвещало беды. Виталий вспоминает: «Танины мысли стали уходить все дальше и дальше. Мы начали ссориться. Ей уже нужен был принц на золотом коне. Жаловалась, что мало денег: мама зарабатывает больше. Мы расстались. Ребенка оставили с ней. Я потом дважды пытался оспорить решение, но все откладывалось».
С мамой у Толи были сложные отношения. Она могла поднять на него руку. «Например, перевернул краски ее, — вспоминает отец, — она его долбанет. Толик потом ревет. Карандаш сломал — даст ему подзатыльник: «Что ты делаешь, бестолочь!»» Толик как-то сказал папе про маму с бабушкой: «Я вырасту и взорву их».
Однажды бабушка Людмила Дмитриевна попала в больницу. Виталий с Таней замечали, что с ней происходит что-то странное, но ничего не понимали. В больнице врачи сказали, что у нее психическое заболевание. А потом психиатр подозвал Виталия отдельно и предупредил: «Скоро и у жены вашей будет то же самое».
Виталий ищет своего сына уже восемь лет. За это время он слышал в свой адрес многое: «Да вы ждите, когда ребенку 18 лет будет, сам приедет», «Ты ему не нужен».
«У меня опускаются руки, — объясняет папа Толи. — Психовал часто, что полиция ребенка не искала. Ну что они там: походили, походили, пособирали бумажки. И все на этом заканчивается. Обещали только, что помогут. А потом стопор. Я уже никому не верю… Сдохнуть иногда хочется от такой жизни, от того, что произошло. Но надо бороться до конца. Искать. А что мне еще делать?»
«Был случай, — рассказывает адвокат Максимилиан Буров, — когда папа с официальной зарплатой в 20 тысяч заплатил пять тысяч алиментов, сел в Ferrari и уехал. Обычная практика, и всем плевать. Приставов привлечь за бездействие невероятно сложно. Как вообще приставы кого-то ищут: сидят и обновляют базу. Обновил — не поменялась регистрация, обновил — опять нет, еще раз — ах, должник переехал в другой регион, передаю производство. А если речь идет о розыске, приставы напрямую говорят: «Найдите, и мы приедем». Никакого реального розыска не идет. Более того, есть коррупционная составляющая. На моих глазах однажды пристав вырвал ребенка у мамы из рук. А потом приезжал на исполнительные действия с должником на одной машине.
Судьи тоже себя ведут по-разному. Однажды судья заявила маме во всеуслышание: «Как вы вообще могли бросить такого мужчину?» А там такой был человек — на полном обеспечении родителей, он даже в полицию с папой ходил. А в сообщениях бывшей жене писал: «Я маг, я волшебник, я космос! У меня миссия, а твой адвокат проклят!» И после этого психиатрическую экспертизу предлагали провести маме, а не ему».
***
«Не стесняясь, он всем рассказывал, как купил суд»
В первый раз папа забрал Диану летом 2015 года, когда ей было 6 лет. Он сказал маме Екатерине, что поведет дочку в кино, а сам отправил ее за границу вместе с бабушкой и няней. Денис сообщил Екатерине: «Ребенка я украл, увез в Болгарию. Хочешь, беги в полицию, подавай в суд. Деньги я уже приготовил». Помогать в поисках без решения суда никто не хотел. Мама нашла Диану сама спустя два с половиной месяца в Крыму, охрипшую и с зелеными соплями. Врач ей потом говорил: «Мамаша, вы где были, у вашего ребенка в легких пятна и дыры. Либо пневмонию, либо коклюш пропустили». Екатерина подала в суд. Местожительство ребенка было определено с отцом: «Девочка достигла шестилетнего возраста, и больше в постоянной материнской опеке не нуждается».
Денису 39 лет, он рейдер. С Екатериной они познакомились в августе 2008 года. Она не сразу разглядела его агрессивность: слишком быстро они стали жить вместе и родилась Диана. «Если там твоя семья, живи там», — сказала Екатерина Денису, когда он, как и каждый Новый год, хотел уехать один — отмечать праздник с мамой. Он ударил ее по губам. Она тогда была беременна вторым ребенком. Но перенервничала и случился выкидыш. Окончательно они расстались в феврале 2011 года, спустя два с половиной года совместной жизни. «Мы поругались из-за какой-то ерунды, он меня опрокинул в ванну и стал душить. Няня его оттаскивала, — вспоминает Екатерина. — Потом Денис жил у мамы. Спустя пару месяцев я позвонила ему ради дочери. Он сказал: «Катя, мы с тобой расстались! И вообще, я сплю». Я поставила точку. Диане было полтора года».
Тем не менее, впоследствии Денис мог видеться с дочерью, когда хотел. Даже когда Екатерина снова вышла замуж и родила вторую дочку Мирославу. Но отношения между отцом и матерью нормальными так и не стали.
Рано утром 9 сентября 2016 года на Екатерину и ее дочь напали: Денис, его брат и еще несколько мужчин на двух машинах. Мама вспоминает: «Диана ужасно кричала и так цеплялась за мою шею, что даже повредила позвонки. Свидетель вызвал полицию, но она приехала буквально спустя пару минут после того, как Диану увезли. Если бы я хотя бы еще чуть-чуть продержала ее…» Денис начал атаковать Екатерину со всех сторон. «Не стесняясь, он всем рассказывал, как купил суд, арестовал мое имущество, как разорил моего второго мужа и завел на него уголовные дела, — вспоминает мама Дианы. — Он хотел, чтобы я не работала, не могла продать квартиру, чтобы мне неоткуда было брать деньги на адвоката. Так я не могла заново подать на пересмотр дела. Иначе ему бы пришлось еще один миллион долларов на это потратить».
Диану мама нашла только в декабре 2017 года. В одной из школ подруга увидела ее фотографию у охранников, а под ней номер телефона людей Дениса — звонить, если Екатерина придет. В первую за почти полтора года разлуки встречу Диана кричала своей маме: «Уходи! Ты меня украдешь! Я хочу жить с папой!» Ей нужно было несколько минут, чтобы успокоиться и обнять маму: «Давай каждый день видеться, обещаешь?» Мама с дочкой могли встречаться урывками на площадке у школы и исключительно под присмотром учительницы и водителя. Его чуть не уволили, когда он разрешил им пойти в соседнее кафе. Екатерина приходила каждый день, чтобы хотя бы на пятнадцать минут увидеть ребенка.
Но уже несколько месяцев она не знает, где находится Диана. Папа девочки не дал маме поздравить ее с днем рождения даже по телефону.
Мама Дианы уверена: ребенок Денису особо не нужен. Сейчас Дианой занимаются водитель и няня. «Для него и встречи с ребенком были чем-то вроде галочки: вот он пришел, погулял, сходил с ней куда-то, галочка». Екатерина связывает это с тем, что самого Дениса вместе с его братом мама в детстве забрала у отца: «Он как-то говорил моей маме: »Я так Кате благодарен, что мы расстались, но у нас сохранились хорошие отношения, и она не запрещает мне видеться с дочкой. А вот своей маме я никогда не прощу этого»».
Катя вспоминает — раньше только и делала, что плакала. «Просто была раздавлена и уничтожена, мне не хотелось жить. Диана часто мне снится, разговаривает со мной: »Мамочка, потерпи еще чуть-чуть, мы скоро будем вместе». Я думаю о ней каждую ночь и не могу заснуть. Душа болит. Мне ничего не остается, как бороться за свою дочку. И я готова к борьбе. К Денису у меня совсем нет злости. Мне его жаль. Потому что я понимаю, что Диана ему этого не простит, когда вырастет. Он сам это понимает. Эта боль останется с нами уже навсегда, наверное… Надеюсь, что мы когда-нибудь сможем забыть этот кошмар и жить в мире».
«Иногда киднеппинг связан с детским опытом похитившего родителя. Например, это может быть следствием воспитания, когда ребенок думает, что у него есть особые права и он может не считаться с другими. Такое чувство вседозволенности. Оно развивается, когда один из родителей балует ребенка и все позволяет. Или же человек мог пережить опыт глубокого одиночества и «отвердения» в детстве. Все это приводит к формированию нарциссических черт характера: такой человек воспринимает уход партнера как унижение и умаление его значительности.
Кроме того, мотивом может быть страх потери. К примеру, когда сам «похититель» в детстве перенес опыт запрета на общение с папой или мамой. У него проявляется нежелание снова пережить утрату. Особенно, если впоследствии он активно занимался воспитанием своего ребенка. Он может воспринимать мужа или жену как постоянную потенциальную угрозу отношениям с ребенком и превентивно выстраивает защиту. Совершенно не важно, какими рациональными обоснованиями все это подкреплено. В любом случае, это игры про власть, а не про любовь», — рассказывает психолог Александр Черников.
«А мать буду лишать родительских прав»
Дочь 37-летнего москвича Дмитрия (все имена изменены по просьбе героя) имеет двойное гражданство. Жена сделала ей молдавское, когда первый раз вывезла к родственникам. Потом ему только сказала: «Я оформила нашему ребенку второе гражданство — ты же не против?» А теперь она вывезла Алину из России, хотя Дмитрий успел поставить запрет на вывоз: они проехали через Беларусь. «И вроде бы есть документы, — говорит отец девочки, — но, как оказалось, их можно изменить: одна-две буквы, и ребенка вывезли. И по нашим законам ей за это ничего не будет. А вот в Молдавии за незаконный вывоз ребенка дают от двух до шести лет».
Дмитрий познакомился с Никой на работе в торговой сети в 2009 году. Ему 28 лет, она на четыре года моложе. Через два года они поженились, родилась Алина. «Столько лет мы жили спокойно: я работал, помогал ей встать на ноги, оплатил ее среднее специальное образование, курсы всякие, автошколу. Она подрабатывала, маникюры-педикюры людям делала. Готовила хорошо, вела хозяйство. А когда родилась дочь, начались какие-то непонятки. Как это накрыло мою жену, не понимаю. Нормальная была молодая женщина, активная, веселая. Она стала всего бояться, стала слишком часто ходить в церковь», — вспоминает папа Алины.
Ника ездила на родину три-четыре раза в год, иногда оставалась там на месяц, а потом могла вернуться без Алины. Дмитрий вспоминает: «Посещали иногда такие мысли: вот попаду я в аварию, она вообще обо мне будет заботиться? Не хочет она нести ответственность за семью. Ее несу только я. И я часто чувствовал, что я не нужен». Сам он никогда не был в ее родном селе. До недавнего времени у него не было загранпаспорта. По его подозрениям, дядя жены Богдан «ударился в церковь и похоже стал фанатиком».
Камнем преткновения стала работа. Ника жаловалась мужу: денег не хватает. И предлагала завести второго ребенка. Дмитрий отвечал: «Какие проблемы? Давай хоть сразу третьего, только иди сначала заработай на памперсы». Он так привык: в его семье трудились и папа, и мама. Ника забрала четырехлетнюю Алину и уехала в Молдавию.
Сейчас Алине почти 7 лет. Последний раз отец видел ее в январе: ребенок не знает цифр, ею никто не занимается. Общаться с отцом дочери первое время разрешали только по телефону. Но в какой-то момент Алина почти забыла русский, начала говорить по-молдавски, а потом и вовсе перестала брать трубку. Дмитрий пытался узнать что-то у местных органов опеки в Молдове, но ему не ответили. От родственников жены только одна претензия: он не обеспечивает ребенка. Вдобавок есть решение российского суда о том, что ребенок будет жить с папой.
«Иногда казалось, вдруг жена завтра позвонит, скажет: «Митенька, все нормально, я здорова, приезжай, бери дочку», — вздыхает Дмитрий. — Но нет, такого не будет. Ну, если жена не станет думать своей головой и заботиться об Алине, я выкраду дочь из Молдавии. А мать буду лишать родительских прав, если она и дальше будет скрывать от меня дочь».
«Родитель, у которого похищают сына или дочь, не представляет реальной опасности. Обычно через ребенка сводятся счеты супругов друг с другом. Это слово в их конфликтном диалоге. Ребенок является таким «расходным материалом», и, как правило, взрослые не исходят из его интересов.
Дети включены в эмоциональное поле семьи. И если там страх, тревога, гнев — ребенок этим заряжается. Он чувствует состояние родителей. Может либо к нему присоединяться, либо очень пугаться (когда, например, гнев он разделить не может). Минимум, что происходит впоследствии, — ему трудно эмоционально сепарироваться от родительской семьи. Также могут появляться сложности в создании семьи собственной», — отмечает психотерапевт Анна Варга.
«В апреле был круглый стол в Общественной палате, который организовало волонтерское движение «STOPкиднеппинг». Мы предложили ввести уголовную ответственность за семейный киднеппинг (понятно, что она должна быть значительно меньше, чем за обычный), а также ограничение в родительских правах за злостное неисполнение решения суда об определении места жительства ребенка. Потому что фактически сейчас такие похитители дают понять, что решение суда — это просто бумага, над которой можно посмеяться, даже не имея значительного административного или финансового ресурса. Здесь, конечно же, интерес не в общении с ребенком. Это просто месть, — утверждает юрист Максимилиан Буров. — Чтобы возвращать мамам детей, их нужно забирать, а если ничего не делать, они сами не материализуются».
В рамках программы Mastercard¹ Бесценные Города под Новый год вы можете выиграть билеты на двоих в Большой театр на балет «Щелкунчик». Все, что для этого нужно — зарегистрироваться на сайте и верить в новогоднее волшебство.
Балет «Щелкунчик» великого русского композитора Петра Ильича Чайковского по мотивам рождественской сказки выдающегося немецкого писателя-романтика Эрнста-Теодора Амадея Гофмана — жемчужина в короне русского балета, проверенная временем классика лучшей балетной школы в мире. Чайковский работал над балетом вместе с легендарным франко-российским хореографом и театральным деятелем Мариусом Петипа. Премьера состоялась в Петербурге, в Мариинском театре в 1892 году, и ей сопутствовал огромный успех. С тех пор этот балет — один из самых популярных во всем мире.
На сцене Большого театра он впервые был поставлен в 1919 году. Нынешняя постановка выполнена Юрием Григоровичем по мотивам исторической работы Мариуса Петипа. Премьера состоялась 12 марта 1966 года. Этот шедевр русской хореографии, русской музыки — один из ключевых спектаклей в репертуаре главного театра России, участвовать в нем считают за честь звезды отечественного балета каждого нового поколения. Нынешнее — не исключение.
В рамках программы Mastercard Бесценные Города с 14 ноября по 18 декабря 2016 года держатели карт Mastercard могут выиграть билеты на двоих в Большой театр на новогодний балет «Щелкунчик». Все, что для этого нужно, — присоединиться к программе, зарегистрировавшись на сайте. И верить в исполнение желаний!
Спектакль состоится 3 января 2017 года, и это будет волшебный вечер! Согласитесь, это настоящее чудо — попасть на самый новогодний спектакль в главный театр страны. Но на то и Новый год, чтобы сбывались мечты и совершались чудеса.
Во многих крупнейших городах с богатой историей и культурой по всему миру Mastercard в партнерстве с легендарными театрами, знаменитыми музеями, роскошными отелями, культовыми ресторанами и ведущими мировыми брендами предлагает своим клиентам всевозможные привилегии, от обычных скидок и комплиментов до действительно уникальных возможностей, к которым, без сомнения, можно отнести те бесценные впечатления, которые вы можете получить, увидев своими глазами классическую постановку «Щелкунчика» в Большом театре.
Новый год — волшебный праздник. Все мы под Новый год немного волшебники и все верим в чудо. Программа Mastercard Бесценные Города поздравляет всех с наступающими праздниками и приглашает воочию увидеть чудо русского балетного искусства.
¹ Мастеркард
00:09 Сегодня
На что жалуются депутаты при зарплате в 400 тысяч рублей
Умер Виктор Анпилов, лидер леворадикального движения «Трудовая Россия» — участник неудавшегося госпереворота 1993 года для одних и защитник конституционного строя для других. Непримиримый борец с реальностью, желавший и, главное, веривший, что время возможно повернуть вспять. «Лента.ру» вспоминает политика и его жизненный путь.
Пасмурный дождливый день 4 октября 1997 года. На трибуне — Геннадий Зюганов, выражение лица которого, похоже, никогда не меняется — оно тревожно-озабоченное «судьбами Родины». В руках — несколько гвоздик. В этот день собравшиеся в четвертый раз вспоминали «защитников конституции» — людей, убитых в городских боях во время конституционного кризиса 1993 года. Внизу, не в президиуме, а, как всегда, среди народа, был Виктор Анпилов, председатель общественно-политического движения «Трудовая Россия».
Можно долго рассуждать о том, кем были те люди, пытавшиеся 24 года назад, согласно ленинскому плану, взять «почту, телеграф, телефон», начав с телецентра «Останкино». Но среди самых ярких сторонников восставших был он, Виктор Анпилов, искренне считавший впоследствии, что переворот не удался именно из-за вице-президента Руцкого и председателя Верховного совета Хасбулатова, которые якобы отказались раздавать повстанцам оружие, считая, что конфликт можно разрешить бескровно, за столом переговоров.
Собственно, свою политическую карьеру в качестве лидера оппозиционного движения он начал с другой массовой акции протеста. Она прошла 7 ноября 1991 года, через день после того, как Борис Ельцин, возглавивший правительство РСФСР, подписал запрет на деятельность КПСС и Компартии РСФСР. В этом митинге приняли участие около 60 тысяч человек, и закончился он шествием до Красной площади, где собравшиеся потребовали отставки Ельцина и Горбачева и выразили решительное несогласие с политикой тогдашнего руководства страны.
Одним из организаторов этой акции был Анпилов, возглавлявший в то время движение «Трудовая Москва». Тогда же, в ноябре, он участвовал в учредительном съезде Российской коммунистической рабочей партии, созданной на основе «Движения коммунистической инициативы» и Марксистской платформы в КПСС, став секретарем ЦК этой партии. Будучи принципиальным и непримиримым сторонником СССР, он отвергал любые компромиссы, в результате чего примкнул к радикальному сталинскому крылу партии. А вскоре после этого стал одним из основателей известного многим движения «Трудовая Россия». Сперва был председателем его исполкома, а позднее, уже в середине 2000-х годов — почетным председателем.
Конечно, прежде всего стоит отметить то, что еще до своей карьеры политика и многочисленных попыток избрания во всевозможные органы власти под лозунгами вроде «Родину не продавать!» Анпилов с 1977 года работал комментатором Главной редакции радиовещания на страны Латинской Америки Гостелерадио СССР. Публицистика, наверное, так и осталась его основным родом деятельности.
Пожалуй, всем, кто в 1990-е годы по пути к метро покупал газеты с лотков, был известен набор оппозиционных политических изданий: газета «День» (впоследствии — «Завтра»), «Лимонка» (печатный орган Национал-большевистской партии) и «Молния», бессменным главным редактором которой как раз был Анпилов. Первая полоса всегда встречала читателя очередной едкой карикатурой, обличавшей социальную несправедливость, которую, по мнению редакции, тогда олицетворял Ельцин, и пламенными передовицами, обращенными к пролетариату. И чем больше времени проходило с момента крушения СССР, тем больше горечи и ностальгии было в них — по ушедшему славному прошлому, которым можно гордиться, за которое нужно бороться.
Из множества конфликтов в партиях и движениях, созданных при участии Анпилова, поворотным пунктом, видимо, стали события 2004 года, когда молодежное крыло «Трудовой России» сместило своего председателя. Причем вовсе не из-за излишнего радикализма и сталинизма своего основателя, а как раз наоборот — по сути, за бездействие. На такое радикальное проявление народовластия он отреагировал просто и решительно: позвонил в милицию и вызвал ОМОН, который отходил дубинками инициативную группу, а некоторых молодых людей задержали «за нецензурную брань».
Наверное, на этом и стоит подвести итог существования «Трудовой России» как яркого, немного безумного, но в то же время имеющего какой-то вес движения. Оно раскололось на две одноименные организации, формальным лидером одной из них все же остался Анпилов.
Если проследить его путь начиная с середины 2000-х годов, может показаться, что Анпилов не находил себе места в реальности, и, наверное, так это и стоит понимать. Основатель «Трудовой России» сперва хотел избираться в Госдуму, но так и не подал нужные для этого документы. Потом переметнулся на сторону Владимира Жириновского в ЛДПР, посчитав того более ярким и стойким оппозиционером, чем Геннадия Зюганова, которого поддерживал на президентских выборах 1996 года. При этом он участвовал в «Маршах несогласных», а в 2011-2012 годах его можно было увидеть на некоторых «белоленточных» митингах в колонне «левых».
Так или иначе, все, что он делал в последние годы, уже не вызывало никакого общественно-политического резонанса. Но, к чести Анпилова, стоит признать — несмотря на все его метания, он никогда не переставал быть собой. Да, он продолжал ругать президента (уже нынешнего) и «продажную» Госдуму, призывая ее разогнать. Да, он радовался присоединению Крыма к России в 2014 году. Ведь это ничуть не противоречило его взглядам, согласно которым единственно возможным выходом из сложившейся ситуации может быть только возвращение к большевистской власти, причем такой, как в советских учебниках и книгах. Такой, которая обеспечивала справедливость, равенство, братство и процветание народов СССР. На меньшее он просто не мог согласиться.
Впрочем, нельзя сказать, что Анпилов безнадежно отстал от жизни. В последнее время, судя по его аккаунту во «ВКонтакте», он активно выступал против копирайта, ратуя за свободное распространение любой информации. С другой стороны, все больше погружался в тот мир, который он любил и который был ему хорошо знаком: слушал испанские песни, переводил стихи с испанского и увлеченно писал о Латинской Америке, где наверняка однажды начнется мировая социалистическая революция — на этот раз удачная.
15 января 2018 года Виктор Анпилов скончался через несколько дней после инсульта, который он перенес по пути на встречу с кандидатом в президенты России от КПРФ Павлом Грудининым. Еще один идеалист и мечтатель, не нашедший своего места в новом мире, который возник на руинах СССР. Достаточно безумный, чтобы всерьез верить в то, что прежний мир еще возможно вернуть. И, главное, честный с самим собой и с окружающими человек, каких теперь практически невозможно встретить.
«Гомосексуалисты размножаются с помощью пропаганды»
Фото: Paul Hackett / Reuters
Что делать, если геи озверели, а мировая либеральная элита хочет дегуманизировать человечество? Неужели фармакологические компании распространяют в бедных странах презервативы, чтобы снизить рождаемость? Нужны ли социальные пособия бедным и неимущим, когда их ждет царство Божие? Этими и другими вопросами задавались делегаты XII Международного конгресса семей, прошедшего в Кишиневе (республика Молдова). Специальный корреспондент «Ленты.ру»Михаил Карпов побывал на мероприятии и делится своими неоднозначными впечатлениями с читателями.
«У батюшки сразу видно, что он VIP»
В Москве дыхание осени чувствуется в каждом дуновении ветра, а в Кишиневе можно еще спокойно ходить в футболке и нежиться в лучах летнего солнца. Впрочем, если в плане погоды время лишь немного отстает от московского, по общему духу столица Молдовы словно застряла в конце 90-х: на улочках бабушки вовсю торгуют товарами народного потребления, нищие просят милостыню, распластавшись посередине тротуара, и, похоже, молдавские ученые до сих пор работают над таким полезным изобретением, как урна. Урн и мусорных ведер нет, причем не только на улице, но и в гостинице. Сознательным гражданам приходится раскладывать бычки и бумажки по карманам. Несознательным — поступать сообразно ситуации.
Но, конечно, возле величественного Дворца Республики все в порядке. Есть и урны, и даже гигантская ковровая дорожка, спускающаяся от входа в здание и стелющаяся до самой проезжей части. Суетятся подъезжающие гости мероприятия, и только президентские гвардейцы стоят недвижимо и серьезно, запакованные в старомодные мундиры и сжимающие в руках винтовки с острыми штыками. Здесь скоро начнется торжественное открытие XII Всемирного конгресса семей — собрания консервативно настроенной публики со всего земного шара, готовящейся обсудить насущные проблемы. Среди них: главенство церкви, запрет абортов, сексуальных меньшинств, переход со школьного образования на домашнее и реставрация монархий.
В холле прибывшие общаются, знакомятся и зачастую сразу переходят к разговору о повестке дня. Вот стоят несколько американцев. «Я из Юты, но я не мормон, я евангелист», — объясняет один из них другим. Объяснение действительно требуется — штат Юта является настоящим гнездом Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, которая верит, что после своего воскресения Спаситель направился в Америку. Хотя и мормоны тут тоже есть.
Очень много женщин среднего и пожилого возраста. Пока одни обсуждают погоду, другие в деталях рассказывают друг другу рецепты домашнего ароматизированного мыла.
Под ручку с прихожанкой чинно вышагивает протоиерей Дмитрий Смирнов. Изначально планировалось, что мероприятие посетит сам патриарх Московский и Всея Руси Кирилл, однако, вероятно, у него сейчас и так забот полно, поэтому его визит в Молдову перенесли, а отца Дмитрия отправили в качестве его официального представителя.
Священник степенно подходит к лестнице и пытается подняться на второй этаж, в зал, где будет проходить церемония открытия. Это у него получается не сразу — на шее отца Дмитрия нет бейджика, и его останавливает охрана. «Наденьте, батюшка», — передает ему удостоверение спутница. Тот показывает охране на свой немалых размеров крест, машет рукой и произносит: «Да зачем это все…», но бейджик все же надевает. «И вы наденьте! — обращается к прихожанке представитель службы безопасности. — У батюшки-то сразу видно, что он VIP!»
На втором этаже неплохо кормят и поят. Наконец, отворяются двери в зал, и делегаты начинают заходить внутрь под музыку небольшого симфонического оркестра, расположившегося прямо у входа. Оркестр, как это ни странно, играет песню американской рок-группы Coldplay «Viva la Vida», не очень подходящую по духу собрания. В ней в том числе есть и такие слова: «По какой-то причине, которую я не могу объяснить, я знаю, что святой Петр не назовет моего имени. Так было, когда я правил миром».
Наконец все расселись. Звучат первые торжественные и мрачные аккорды некоего музыкального произведения, и на сцену, медленно шагая, выходят юноши и девушки в белых нарядах. Помимо музыки, их выход сопровождает зычный голос, объявляющий: «Мы обязаны жизнью семье. Мы должны верить в правду во всем том, что связано с правдой. Мы должны делать это на протяжении жизни».
На экране позади демонстрируются сцены счастливой семейной жизни. «Вечность может реализовываться только посредством веры, посредством любви к стране, к своему народу, детям и родителям. Мы должны быть единым целым!» — монотонно читает голос, постепенно вводя аудиторию в состояние, близкое к трансу.
На сцену выносят девочку, которой нет и года, и начинают размахивать ею в разные стороны. Ребенок при этом сохраняет поразительное спокойствие. «Суть человека — семья, — продолжает декламировать голос. — Жизнь — это миг!» Ребенка сажают в садок, увитый искусственными растениями. «Все только начинается!» — объявляет чтец. Торжественную музыку внезапно сменяет вальс из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». «Свет порождает свет. Заполните свои души светом! Свят наш дом, потому что порог его каменный, потому что там горит семейный огонь. Он словно колыбель нашей семьи! В доме растут наши сыновья и дочери. Суть человека — семья, — повторяет мантру голос. — Радуйтесь друзьям, сестрам, братьям, имени, которое вы носите, жизни!»
«Нас боятся!»
Юноши и девушки в белых одеждах уносят ребенка в манеже, и в зале воцаряется тишина, которую вскоре прорезает торжественный марш. «Президент республики Молдова Игорь Додон!» — объявляет конферансье. Додон быстрым шагом поднимается на трибуну и обводит глазами зал.
Быстро поприветствовав собравшихся и организаторов, он сразу отмечает важность семьи, которая, по его словам, представляет собой «малую церковь». «Семья в современном мире подвержена эрозии», — тревожным голосом сообщает он. И сразу же поясняет суть проблемы: хотя существуют такие явления, как миграция, депопуляция и социальная незащищенность, главная из них — это «антисемейная идеология».
Он рисует пугающую картину: мужчины-молдаване уезжают на заработки, и дети не видят их годами. Женщины прерывают беременность. В первый класс идет все меньше и меньше детей. По прогнозам социологов, к 2050 (а, может, и к 2020) году население Молдовы сократится на миллион — то есть, на треть.
Что же делать? Конечно, прежде всего, противостоять той самой «антисемейной идеологии» и внедрять традиционные ценности. Четко понимать, что ребенок должен быть в семье, которая может состоять только из мужчины и женщины, а также ходить в церковь. Небольшая часть речи Додона также посвящена социальным проблемам, но в них, по его мнению, виноват либеральный парламент, который, например, не позволяет ввести в стране выплаты материнского капитала. Но скоро выборы, и следующий парламент «будет умнее» — если, конечно, большую часть мест получит партия Додона.
Президент Молдовы завершает свое выступление на высокой ноте — объявляет, что в молдавском обществе «нет места» фестивалям ЛГБТ, которые необходимо объявить вне закона. «Да поможет нам Бог!» — восклицает он, и зал встречает это заявление бурными аплодисментами.
После небольшого видеоролика, в котором вновь читается семейная «мантра», перемежаемая рассказами о красоте Молдовы, место за трибуной занимает президент Всемирного конгресса семей Дэн Брайан, благодарящий бога за такого замечательного президента, приветствующий собравшихся и призывающий бороться за естественную семью в ее первоначальном виде. «Когда мы вернемся домой, у нас будет много проблем, нас будут критиковать! Не показывайте страх, наше дело правое. Нам нужны лидеры, готовые рисковать ради правды!» — патетично восклицает он.
Митрополит Владимир зачитывает послание епископа Иоанна, а протоиерей Дмитрий Смирнов — патриарха Московского и Всея Руси Кирилла. Спонсор Конгресса, грузинский бизнесмен Леван Васадзе, рассказывает о том, что размножаться в «бетонных клетках» человек не может, а значит семья может быть только, если он живет в сельской местности. И вообще, подавляющее большинство конституций стран мира — либеральные, основанные на правах личности. Но это неправильно, и кто-то должен изобрести нелиберальную конституцию, в которой будут зафиксированы не права человека, а права семьи и обязанности человека в семье.
Принц Луи де Бурбон, глава дома Бурбонов, достаточно быстро с темы семьи и традиционных ценностей съехал в горькую ностальгию по временам правления своей династии, впрочем, обернув свои мысли в «семейную» обертку. Раньше, говорил он, Франция была замечательной, и все из-за стабильности передачи власти, которую получали одни поколения мужчин Бурбонов от предыдущих. И это все давало смысл жизни для людей, создавало «естественные иерархии». Король же, разумеется, символизировал единство общества. И вот против этого сейчас борются «зеленые тоталитаристы», которые пришли на смену «красным и коричневым».
Валерий Алексеев, президент Фонда единства православия, прочитал достаточно нудную лекцию об ужасах глобализма, смятении мировых элит, противоестественности однополых браков и конце света. Видно было, что примерно такие доклады он читал в советские времена на кафедре научного коммунизма, заменяя слово «господь» на «Владимир Ильич Ленин».
Особенно запомнилось выступление сенатора Елены Мизулиной, которая, зачитав формальное послание спикера Совета ФедерацииВалентины Матвиенко, перешла к собственной речи. По ее словам, в 90-х годах прошлого века началось «нашествие антисемейных античеловеческих ценностей, основанных на человеконенавистничестве». Она жестко осудила аборты и экстракорпоральное оплодотворение, для которого нужно «сдавать биоматериал». «Чудо рождения всегда неожиданное, как его ни планируй, — отметила она. — Потом именно такие люди становятся патриотами!»
Если же говорить о зачатии плода в пробирке — это искушение, тут нет чуда и эмоций. У таких людей не горят глаза. А свобода личности — симулякр, поскольку она может быть только в рамках естественной семьи. И вообще, что творится! Повсюду идет пропаганда гомосексуальных браков, детей для которых будут поставлять естественные семьи.
Мизулина отметила, что после того, как в России были введены выплаты материнского капитала, а также другие законы, поддерживающие рождение детей, рождаемость в стране выросла «в разы». «Если вы хотите видеть возрождение Молдовы, используйте наш опыт! — призвала она. — Нас боятся, навешивают ярлыки! Не обращайте внимания! И дрогнут крепости этих нетрадиционщиков!»
Затмить такое яркое выступление было сложно, однако африканка Тереза Окафор, директор Фонда африканского культурного наследия, явно старалась. Так, она поведала о том, что Африка является «подарком миру», «оазисом крепости семьи и веры», а также «духовными легкими человечества». Она осудила использование презервативов (так как его якобы навязывают фармкомпании, чтобы снижать рождаемость в странах третьего мира) и отметила, что в ее родной Намибии гомосексуальность запрещена законом, снискав продолжительные аплодисменты зала.
Мир согласно Левану Васадзе
Речь Левана Васадзе заинтересовала корреспондента «Ленты.ру», и он поговорил с грузинским бизнесменом об урбанистике, монархизме, а также о том, как надо жить. Разговор получился длинным, поэтому ниже приводится краткая выжимка из него.
После краха СССР все поехали в города, а сельская местность вымерла. Эта вторая и даже третья волна урбанизма превратила городскую жизнь в ад. О какой свободе личности можно говорить в виртуально-бетонной «матрице», в которой мы сейчас существуем? Более того, в сельской местности функции мужчины и женщины очевидны, а в квартире мужчина теряет не то что пол, а весь смысл существования. Потому что в квартирной парадигме функция заключается в том, чтобы в тапках дошлепать до холодильника, достать что-то и дошлепать до нужника. Соответственно, происходит эрозия того, что делает нас теми, кто мы есть.
Нет, конечно, никто не говорит, что городов не должно быть. Но что такое город? Вот вы в последний раз когда в театр или музей ходили? Мы вообще такие люмпены, шлепающие между квартирой и рестораном и чмокающие эту еду. А нам на это банки дают кредиты, и мы ими обрастаем. Все катится в тартарары.
Или вот, например, поговорим о таком благе, как физическая усталость. В Библии Бог сказал Адаму добывать хлеб в поте лица своего. А у нас какой пот? Создаем себе его симулякр, бегая как белка в колесе в фитнес-клубе. Для чего? Чтобы потом какой-то рельефностью мышцы, которая дряблеет за неделю, покрасоваться перед какой-то феминой, которая тебя потом кастрирует, если ты ей недостаточно понравишься.
Все должно быть наоборот. Должен быть патриархат, когда мужчине начхать на все эти инверсии, которые возникают в матриархальной структуре. Вот ходишь перед этой женщиной на цыпочках, стараешься ей понравится… А она чем больше от нас освобождается, тем больше толстеет, ее функция — кормить, и она начинает кормить себя. Чем больше она толстеет, тем больше селфи снимает и показывает своим подругам: я в тренде!
Стимулировать переселение из городов в деревни не надо. Мы люди восточные — что русские, что грузины. Нам наоборот надо запрещать на уровне государства: мол, сиди у компьютера, не рыпайся! И ты тогда скажешь: э, ты кто такой? И сделаешь все наоборот.
Что касается конституции, в которой будут записаны права семьи, а не человека, то вот, посмотрите. 300 лет назад стали умирать традиционные общества, началась эпоха модерна, антропоцентризма, в которой человек — центр мироздания. Не будем спорить, кто в этом виноват — Декарт или Джон Локк, но индивид встал во главу угла, и он царь, и вокруг него весь мир.
Но против этого выступили немецко-еврейские мыслители, прежде всего Карл Маркс. Он провозгласил революцию против индивидуализма, но уже без бога. Потом начался фашизм и нацизм. Потом и его не стало, а скоро не станет и либерализма, который отделяет человека не только от религиозной, национальной и половой идентичности, но и — последний писк моды — человеческой. Вот этот трансгуманизм и все, что с ним связано.
Династическая монархия — это хорошо, и в ней нет ничего архаичного. Это намного выгоднее, чем каждые четыре года устраивать выборы президента. Вот, посмотрите, в Испании, Голландии или Британии есть монарх и парламент с премьер-министром. И все хорошо.
Но до монархии надо еще дожить. Главное, что вот эта система, когда все едут в город, а там им дают кредиты, чтобы они на них покупали стеклянные бусы, заканчивается. Вот мы вышли из СССР и пресытились наркотиками, сексом и пустотой, следующее поколение все это отвергнет. И вообще, хочешь гедонизма — будь верен супруге, имей детей. Большего кайфа нет. И уезжай в деревню, подальше от бетонных клеток.
Молодым, конечно, это не объяснишь, им надо перебеситься. Главное, не пересекать черту — не начинать тяжелые наркотики употреблять или не переходить к крайним формам сексуального разврата. Вот посмотрите, чем более пустой человек, тем больше у него татуировок. Чем больше он гоняется за свободой… Короче, хотите настоящей свободы — кончайте гоняться за своими «хочу», потому что хочется все больше и больше, и наступает депрессия. 40 миллионов американцев сидят на «Прозаке», благодаря которому у них наступает временная эйфория, а потом — облом. В общем, чем меньше я хочу, тем лучше мне, братцы, а чем больше — тем хуже.
«Ты доволен, Лешенька?»
После церемонии открытия одухотворенные делегаты, предварительно отобедав, разбрелись по всевозможным секциям, проходившим параллельно друг другу в отеле Radisson Blue. Выбор был богатый. Например, можно было послушать, как «международные сети подрывают значение семьи и веры», посетить обсуждение скорейшего запрета абортов, осудить «гендерную идеологию» или узнать, как бороться с противниками в эпоху социальных сетей.
Корреспондент «Ленты.ру», впрочем, решил сначала узнать, каким образом делегаты конгресса собираются взращивать новое поколение, воспитанное на традиционных ценностях. Многие гости и спикеры были увлечены обедом, предоставленным организаторами, и потому вовремя секция не началась. В полупустой аудитории скучали несколько девушек, а на ряд выше сидел пожилой канадец в помятой серебристой жилетке. Канадцу тоже было скучно.
— О, ты молодая! — обернулся он к одной из девушек. — Знаешь, в 20 лет одна проблема — тебе потом будет 30. Я знаю, я это сам пережил.
— Мне 30, — ответила девушка.
— Тебе 30? А откуда ты?
— Из Молдовы.
— Тебе нравится то, что делает президент Додон? — голос канадца звучал так, будто он пытался говорить с туземцами далекого острова, отрезанного от цивилизации, — он медленно проговаривал слова, стараясь как можно более ясно их артикулировать.
— Да, нравится.
— О, хорошо! Ходишь в церковь?
— Да.
— Знаешь, что это значит? — спросил канадец, сложив руку в кулак и потряся им над головой. — Это значит «вау! Господи, спаси и сохрани!»
Постепенно зал заполнился, и первым к трибуне вышел Алексей Комов, управляющий директор компании Classical Conversation, продвигающий образование детей на дому. Улыбчивый подтянутый и холеный человек средних лет в очках, он выглядел как брат-близнец телеведущего Андрея Малахова. Он осудил американские законы, согласно которым дети-трансгендеры имеют право в школах пользоваться туалетами, соответствующими их половой идентификации, а также заметил, что домашнее образование дает лучшие результаты, чем школьное. Комов также отметил, что закон, согласно которому во многих европейских странах родители обязаны отдавать детей в школы, был придуман в гитлеровской Германии, чтобы «индоктринировать их в национал-социализм». Теперь же с помощью него несчастных ребят «индоктринируют» в толерантность и либеральные ценности. Сказав это, он уступил место протоиерею Дмитрию Смирнову.
Тот сразу же заявил, что хотя люди могут сами осваивать объекты знания, без Христа, о котором «стало говорить неудобно», образование рассыпается, поскольку человек «остается в нравственных качествах существом вредным и даже самоубийственным». Смирнов заклеймил «лицемерие европейской культуры». «Вот, мол, у человека есть какие-то там права. Право на жизнь есть у террористов, садистов, но детей можно убивать сколько угодно, и все молчат. Постхристианский человек считает, что проблемы нет», — сказал он, намекая на то, что аборты неплохо бы было поскорее запретить.
«All you need is love!» — по-английски заявил Смирнов, сказав, что нужно строить «малую церковь», семью. Он посетовал на то, что любви человеку сейчас очень не хватает, и ему «грустно жить среди сволочей».
После этого он перешел к описанию собственного детства. По его словам, советские детский сад и школа были для него «сплошным адом», и он поклялся тогда, что если у него будут дети, он их туда никогда не отдаст. Затем он перешел к положительному примеру — у отца Дмитрия есть друг священник, который обучает детей дома, и у него все хорошо.
Он закончил свою речь на том, что детям надо показывать «красоту жизни, ее настоящесть», и тогда они будут ходить в церковь всегда, а не только пока живут с родителями. «Thank you for your attention», — усмехнувшись, проговорил он на английском. «Ты доволен, Лешенька?» — повернулся Смирнов к Комову. Лешенька был определенно доволен, ведь сразу стало понятно, что интересы у него в этом деле не только духовные, но и вполне меркантильные — развивать собственную компанию, занимающуюся образованием на дому.
Зарубежные спикеры примерно повторяли тезисы Комова. Среди них выделялась Мойра Чимомбо из Малави, которая заявила, что, несмотря на слова Терезы Окафор, в Африке не все так хорошо, свирепствует ВИЧ, а родители вступают в отношения инцеста со своими детьми, и не занимаются их воспитанием, потому что не понимают, что в этом плохого. Однако образовательные программы, которые продвигает ее организация SAFE, помогают исправить ситуацию.
Звездой секции стал профессор богословия Алексей Осипов. Он сразу же отверг идею о том, что для повышения рождаемости и качества жизни необходим высокий уровень достатка граждан. Осипов заявил, что человек в наше время «перестал понимать, зачем живет», и в такой ситуации ни о каком образовании идти речь не может.
«О чем говорят? О комфорте жизни, спорте, искусстве, о социальных пособиях, словно человек вечно будет жить на Земле. Этот материализм поражает своей примитивностью. Каждый человек находится под реальностью дамоклова меча!» — возмутился богослов, заявив, что первый вопрос, без которого невозможно говорить об образовании, заключается в том, есть Бог или его нет.
Он заявил, что все обессмысливается без понимания жизни вечной. «Ну знаю я энциклопедию наизусть, и что? Умер, как и те, что ничего не знают», — усмехнулся Осипов. По его словам, жизнь следует рассматривать как «экзамен вечности», и именно это является ее смыслом, а значит и целью образования. «Бердяев был прав, мы перестали понимать, зачем живем, и времени у нас подумать об этом нет. О, бессмертные боги, когда же мы опомнимся!» — патетически произнес профессор богословия, воздев руки к панельному потолку аудитории.
«Сборища педерастов»
Не менее интересная дискуссия развернулась и во время секции, посвященной «гендерной идеологии». В основном, на ней выступали зарубежные спикеры, которые клеймили позором современные западные представления о поле.
Профессор Стивен Баскервиль, автор книги о гендерной идеологии, сразу обозначил, что говоря о гендере, надо сразу говорить об идеологии, потому что гендер — это идеология, и пока сторонники консервативных ценностей не признают это, они всегда будут проигрывать. Он сравнил ее с фашизмом, исламизмом и коммунизмом, поскольку ее пропоненты «подавляют инакомыслие», заставляя общество принимать «извращения», что якобы приводит к понижению рождаемости, популяризации неофициальных союзов и разводам.
Другие спикеры также рекламировали свои книги, говорили, что «уничтожение идентичности мужчины и женщины ведет к искусственному размножению гомосексуалов». Один из них процитировал отрывок из книги Бытия: «И Бог создал человека по образу и подобию своему. Мужчину и женщину, все ясно как день. Мы женщины и мужчины в глазах Господа, и Христос это подтвердил». А значит, ничего другого просто быть не может.
Однако настоящий фурор произвел россиянин Андрей Цыганов, не заявленный в программе, являющийся, помимо прочего, главным редактором ИА «Катюша» и соавтором закона о запрете гомосексуальной пропаганды среди несовершеннолетних, доработанная версия которого была принята Госдумой несколько лет назад.
Взяв с места в карьер, он сразу разложил все по полочкам. Естественное происхождение гомосексуальности — миф. Никто геев к тому же не обижает, а продвигает эти «извращения» в России британское генконсульство, где до недавнего времени все консулы были лицами нетрадиционной ориентации. Виноват во всем режим Ельцина, который «первым делом» в 1993 году отменил уголовное наказание «за педерастию». Теперь же с заразой, ползущей с Запада, позволяет бороться закон об иностранных агентах, который создает трудности для всевозможных прозападных фондов и организаций, которые «продвигают» такие идеи «по продвижению педерастии». «Есть миф, что христиане должны терпеть. У нас есть философ Ильин, который вывел тезис о сопротивлении злу силой, и злу надо сопротивляться!» — завершил свое выступление он, заметив, что его патриотическая организация «успешно срывала сборища педерастов».
Гендер согласно Андрею Цыганову
Корреспондент «Ленты.ру» заинтересовался активистской деятельностью Андрея Цыганова и расспросил его о том, нужно ли, с его точки зрения, принять какие-нибудь еще законодательные меры в отношении «педерастов», или в России уже и так все хорошо. Как и в случае с Леваном Васадзе, беседа получилось объемной, и потому, опять же, «Лента.ру» приводит ее краткий конспект.
Гомосексуалисты размножаются с помощью пропаганды. Основной приток гомосексуалистов возникает или за счет совращения, или за счет навязчивой рекламы. Мы настаиваем если не на криминализации, то на возвращении психиатрического диагноза. Потому что эти гендерные теории — просто педерастия, психиатрическое отклонение.
У нас есть предложения для власти, но политической воли у руководства страны пока нет, хотя не удивлюсь, если скоро она появится. В том, что ее нет, виноваты мифы евроцентризма, из-за которых разрушился СССР.
Чтобы искоренить это явление на Западе, им не надо голосовать за политиков, которые употребляют в речи слово «гендер». Сказал «гендер» — все. Гендер — это слово-паразит, семантический террор, оно ничего не значит, но его накачивают политическими смыслами лоббисты. Европа погрязла в этом самом гомосексуализме и катится на дно.
В России своя норма права, она основана не на прецеденте, а на этических, непрописанных нормах. И согласно им — гомосексуализм является из ряда вон выходящим извращением.
То, что гомосексуалистов 3-4 процента от всей человеческой популяции — это миф. Когда мы проводили слушанья по поводу закона о запрете гомосексуальной пропаганды, у нас выступали крупные психиатры, которые говорили, что гомосексуализм — это синдром неодолимых влечений (так это правильно называется), и встречается он лишь у ничтожной доли тех, которые так себя называют. Это психи, это больные люди. А все остальные — жертвы пропаганды.
Вообще, разговоры о статистике — большая ложь. «Закон о шлепках» и попытки криминализации семейно-бытового насилия — это та же самая история. В январе прошлого года был включен в реестр иностранных агентов центр «АННА», который более 10 лет снабжал нашу Государственную Думу, другие органы власти заведомо ложной статистикой о том, что в России ежегодно от рук мужей погибают 14 тысяч женщин. Эта цифра — абсолютная ложь, они ее взяли с потолка. По-настоящему, по данным МВД, в России от всех видов насилия погибает не больше 400 женщин. А фонд «АННА» принадлежит подруге Хиллари Клинтон, и тут уже сразу все понятно.
Но враг не дремлет, поэтому надо держать ухо востро. С детьми нельзя разговаривать на определенные темы, пока они не достигнут соответствующего возраста. Вот в СССР не говорили о наркомании, и наркоманов не было.
Когда у меня родился третий ребенок, мы выбросили телевизор. У нас со старшей дочкой был случай, когда моя жена увидела в учебнике по ОБЖ гинекологические подробности, которые я, женатый мужчина и отец, не знаю и знать не хочу. И это хотели рассказывать мальчикам и девочкам вместе на уроке в школе в шестом классе!
Я жене говорю: дорогая, сейчас прямо ты идешь к классному руководителю, берешь ее за ноздри, вы идете к директору. И там говорите: если ты, дорогая моя, не хочешь завтра сесть в тюрьму, или чтобы с тобой случилось какое-нибудь несчастье, ты берешь и собираешь у всего потока эти учебники — я проверю лично — отдаешь их мне. Я поехал на рынок, купил на весь поток учебники, и мы их раздали. А эти сожгли во дворе школы.
«Смерти пугаться не надо»
Конгресс продолжался два дня. Многое было сказано, многое, определенно, делегатам предстоит сказать на следующем. Во время мероприятия собравшиеся активно рассказывали о силах зла, противостоящих им. Американцы превозносили Дональда Трампа и призывали молиться за него, в частности, и потому, что он «выступает за права нерожденных детей».
Богослов Алексей Осипов был вездесущ. На одной из секций он рассказал, что есть два рая: христианский и «рай аскариды». Он поведал собравшимся об Атлантиде — вот, жили люди, достигли высших стадий прогресса, а результат какой? То-то. А Бог — это первичная красота, и кроме Бога и вечной жизни человеку никаких благ не нужно.
На церемонии закрытия президент Молдовы Игорь Додон еще раз поблагодарил собравшихся и заверил их, что Молдова будет противостоять навязыванию либеральных ценностей извне. «Мы хотим дружить с [Западом], но свою идентичность будем охранять и сохранять. У нас нет сильной армии, газа и нефти, но есть люди, традиции и история. Зачем это разрушать?!» — задал он вопрос в зал. Все были согласны, что разрушать незачем.
Протоиерей Дмитрий Смирнов восхитился «мужеством и твердостью» президента в противостоянии «силам ада, которые, обнаглев, вылезают из преисподней, потому что хотят установить свой сатанинский порядок». Он уверенно заявил, что если страна будет иметь таких руководителей, ей нечего бояться. «А смерти не надо пугаться, она и так будет», — завершил свою речь священник на положительной ноте.