Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
В нескольких школах Москвы торжественную линейку в честь 1 сентября решили перенести из-за мусульманского праздника Курбан-байрам. Его дата, как и день празднования православной Пасхи, высчитывается по религиозному календарю. В этом году он совпал с Днем знаний. «Первосентябрьские» события коснулись школ Мещанского района, расположенных рядом с Московской соборной мечетью. Как утверждают власти, все делается в целях безопасности детей: мол, чтобы «не подставляться». В дни основных религиозных праздников улицы вокруг мечети заполняют тысячи молящихся. Жители района решение властей восприняли без энтузиазма. Некоторые родители первоклашек грозят официальными жалобами в прокуратуру и Минобрнауки. Как религия вмешивается в учебный процесс — разбиралась «Лента.ру».
Новость активно обсуждается в районной группе в Facebook. По предварительным данным, речь может идти о трех школах, расположенных возле Соборной мечети: №2054, №2107, №2115.
Ольга Кузнецова, мама первоклассницы, зачисленной в ГБОУ №2054, утверждает, что об отмене первосентябрьского Дня знаний их пока никто не уведомлял. Некоторые увидели обсуждение в социальных сетях и попросили представителей родительского комитета задать вопрос классным руководителям.
— Нам сказали, что пока точно ничего не известно, — объяснила «Ленте.ру» Ирина Кузнецова. — Определенность появится только за день-два. Такое подвешенное состояние крайне неудобно.
По словам Кузнецовой, родители одноклассников ее дочери даже не подозревают, что над праздником 1 сентября нависла угроза.
— По всей столице такого решения не принималось, — продолжает Ирина. — И как объяснить своему первокласснику, что все его друзья пошли в школу нормально, а он рыжий? Это ведь память на всю жизнь. А как отделить детей, которые живут возле мечети, но пойдут в школы других районов? Им придется продираться сквозь толпу, а другие первоклассники почему-то останутся дома до понедельника. Я считаю, что все, чьи школы отменили 1 сентября, должны обратиться в управу Мещанского района и в Минобразования с жалобой.
Однако после того, как новость о переносе старта учебного года вызвала резонанс, многие школы Мещанского района, в том числе ГБОУ № 2054, поспешили отрапортовать, что торжественную линейку отменять не планируют. Директор школы № 2107 Олеся Лукашук заявила «Ленте.ру», что к ней с обращением о переносе Дня знаний обратились родители.
— Было принято решение обсудить эту тему на управляющем совете образовательной организации,— рассказывает Лукашук. — Заседание управляющего совета пройдет в ближайшие дни. И, кстати, речь пойдет о переносе торжественной линейки, посвященной началу учебного года, не на 4, а на 2 сентября. Как мы вместе решим — так и будет.
Местный активист и кандидат в муниципальные депутаты Мещанского района Станислав Мацак удивлен, что новость о переносе 1 сентября из-за Курбан-байрама вызвала такой ажиотаж.
— Это планируется вовсе не из-за мусульман, а в целях безопасности, —утверждает он. — К нам сюда придут 90 тысяч мусульман. Ведь для них Курбан-байрам — это все равно что для нас 9 Мая: самый лучший праздник в году. Но кто может дать гарантию, что среди тысяч верующих не окажется кто-то один с переформатированными мозгами и не создаст прецедент? Вспомните, что в Сургуте случилось. Нам такая катастрофа не нужна. Поэтому я — за перенос линейки, то есть за то, чтобы не подставляться.
По его словам, понятно, что для первоклашек 1 сентября — символический день: «Возможно, было бы хорошим выходом в некоторых школах перенести торжественную линейку в более безопасное место». Но готовить акцию надо было еще весной, сейчас же это — «недоработка местных властей».
Родители первоклашек огорчены задержкой учебы, а семьи школьников со стажем довольны.
— Мой сын идет в десятый класс, и мы очень рады переносу начала учебного года, — рассказывает житель Мещанского района Дмитрий Зворыкин. — Вот чем я возмущен — так это тем, что в многомиллионной Москве христианские объекты культа тыкают на каждом углу, а мечетей и синагог раз-два и обчелся. В нашем районе находится одна из пяти. А их должно быть хотя бы 500. И тогда не будет проблемы с праздниками, которые немного старше и нашего района, и самой Москвы.
Лариса Трофимова, мама ученика школы №1297, не хочет, чтобы ее сын 1 сентября шел на линейку, хотя администрация их учебного учреждения уже заверила, что День знаний состоится в срок.
— Мне не хочется пробираться через кучу людей и милицию с цветами, — поясняет она. — Мы живем в переулке Васнецова. Прошлые два года во время Курбан-байрама я вообще никуда не могла ни пройти, ни проехать без документов. Я стояла около спорткомплекса «Олимпийский» (напротив мечети — прим. «Ленты.ру»), и мне казалось, что толпа сейчас пойдет по крышам машин.
Жители кварталов, расположенных вблизи Соборной мечети, уже давно намекают столичной мэрии на то, что религия приносит им бытовые неудобства. Трудности возникают не только в дни главных мусульманских праздников, а каждую неделю.
— По пятницам (когда мусульмане совершают намаз — прим. «Ленты.ру») тут очень много верующих, — рассказывает Ольга. — Я живу в пяти минутах ходьбы от Соборной мечети, и ребенка вожу в школу на трамвае или на метро. Около 13-14 часов вход в метро может занять от 40 до 50 минут. Если ты в этот момент с ребенком — это жесть. Иногда мусульмане замечают наши затруднения и пытаются пропустить. Полицейские никак не помогают и очень тупо организовывают этот процесс. Они оцепляют территорию так, что не всегда может пройти трамвай — встает полностью все движение. А накануне больших мусульманских праздников местные власти без всякого предупреждения эвакуируют машины, припаркованные без нарушения правил дорожного движения.
Большинство местных жителей претензий к верующим мусульманам не предъявляют, а винят плохую работу органов правопорядка и городских властей, которые не слишком успешно организуют потоки молящихся. Впрочем, даже при отсутствии управления до сих пор в районе не было столкновений из-за молящихся.
— Не надо нас сталкивать с мусульманами — осторожничает активист Мещанского района Станислав Мацак. — До сих пор нам удавалось как-то балансировать, хотя провокации регулярно возникают. Я смотрел фильм в интернете, где были сняты молящиеся и сказано, что они перекрывают проспект Мира. Но это не так. Все очень вежливые. Сам живу в 500 метрах от мечети. И однажды во время Курбан-байрама повел дочь в школу. Все расступались перед нами, давали дорогу — так что они вполне миролюбивые. Если мечеть уже построена в нашем районе — значит, надо договариваться, искать компромиссы, а не кричать, что мы свой, мы новый мир построим. У нас тут рядом есть православная церковь, я разговаривал со священником — у него тоже нет особых претензий: во время церковных богослужений мусульмане проход всегда обеспечивают.
Вице-мэр Москвы по вопросам региональной безопасности и информационной политики Александр Горбенко пояснил СМИ, почему городские власти приняли решение перенести линейку.
— Курбан-байрам не в первый раз попадает на 1 сентября, — сказал вице-мэр. — Линейки в некоторых московских школах и раньше переносили, и все было нормально, никаких проблем мы здесь не видим. Я не знаю, почему сейчас это все раздули. Решение о переносе было принято на совещании. Я спросил Исаака Иосифовича Калину (глава городского департамента образования), не будут ли люди возмущаться. Он сказал: «Да они счастливы будут, что учеба начнется не в пятницу, а в понедельник, и что у них будет больше свободных дней». Конечно, людей может раздражать, когда сто тысяч мусульман собираются рядом с их домом. Но что делать — с другой стороны, и православные праздники могут кого-то раздражать…
Руководитель аппарата Совета муфтиев России не стал комментировать «Ленте.ру» происходящее.
Первый зампредседателя Духовного управления мусульман России Дамир Гизатуллин заверил, что необходимо сделать праздник в этот день комфортным и для мусульман, и для школьников: «Мы очень ценим наше школьное образование. Мы ищем всегда компромиссы со всеми… Вопрос могут поставить, что по согласованию некоторые школы, расположенные рядом с мечетями, перенесут на час-полтора торжественную часть 1 сентября. В Москве более 2,5 миллиона мусульман, и их дети тоже идут в школу. Но у нас празднование начинается в 7 часов утра, длится 45 минут, потом люди расходятся. И мы думаем, что в половине девятого или в девять часов уже все разойдутся».
Перенос начала учебного года планируется и в Башкирии. В республиканском министерстве труда объяснили, что решение принято в связи с тем, что праздник Курбан-байрам в Башкирии — официальный выходной. Поэтому торжественные мероприятия в честь Дня знаний в республике пройдут либо 2-го, либо 4 сентября.
Каждый второй аспирант российских вузов хочет эмигрировать в другие страны. Данные получены в ходе соцопроса Центра экономики непрерывного образования Института прикладных экономических исследований РАНХиГС. В исследовании принимали участие студенты из Ивановской, Свердловской и Новосибирской областей.
В прошлом году Русский академический фонд, обеспокоенный эмиграционными настроениями, обратился к министру обороны Сергею Шойгу с просьбой предоставить отличникам отсрочку от армии до 27 лет. Иначе «утечка мозгов» может негативно повлиять на экономику России.
По мнению профессора Университета Среднего Теннесси (США), доктора экономических наук Андрея Коробкова, проблема преувеличена. С начала 1990-х годов ученый живет и работает в Америке, занимается исследованиями миграционных процессов постсоветского пространства, исследует общемировые тенденции. На апрельской международной научной конференции в Высшей школе экономики он представил доклад «Российская «элитная» диаспора за рубежом: правда и вымысел». «Лента.ру» записала основные тезисы выступления.
Желанные мозги
В последнее время я вижу много публикаций, в которых предсказывается массовое бегство ученых и просто интеллектуалов из страны. Но возможностей для миграции становится все меньше. Страны закручивают гайки. Двери для людей, которые не привязаны к конкретной работе, закрываются. Замечательно, если кто-то хочет приехать в Майами, лежать на пляже и получать деньги от сдаваемого в аренду дома на Рублевке. Но это становится все менее возможным юридически.
Посмотрите на Англию. Наши люди купили там недвижимость и собирались прекрасно жить. Вдруг к ним приходит правительство и говорит: а вы можете принести документики, откуда у вас деньги? Как обычный российский госслужащий мог купить себе квартиру за 11 миллионов фунтов?
Поэтому без профессиональной привязки уехать будет сложно. Началась конкретная реструктуризация иммиграционного потока. Нужны квалифицированные специалисты. Вас пустят с вашими деньгами, но выпустят назад уже без денег.
То, что происходит сегодня в мире по отношению к миграции, цинично, но эффектно описал Николя Саркози, бывший французский президент. Он сказал, что теперь существует два типа миграции — желанная и выстраданная. К желанной он отнес четыре типа элитной миграции: научная (ученые, работники вузов), образовательная (студенты, аспиранты), высококвалифицированные специалисты и новый тип, набирающий сейчас обороты: получение гражданства через финансовые вложения.
Все остальное — нежеланное. Но все же есть несколько типов миграции, которые по разным причинам западные страны не могут полностью заблокировать — воссоединение семей и прием беженцев. А также различные гуманитарные миграции — прием пострадавших от различных техногенных, экономических, климатических, социальных катастроф и т.д. Юридический статус этих людей оказывается весьма неопределенным.
В США настройка на «элитную» миграционную модель начала реализоваться еще при Бараке Обаме, хотя он этого не афишировал. Новый президент Дональд Трамп сейчас пытается сделать приоритетным переезд образованной молодежи и квалифицированных кадров в целом.
Кто куда
В российской истории, если подумать, первыми трудовыми элитными мигрантами, наверное, были Рюрик и его друзья. Они имели квалификацию, приехали и получили трудоустройство в разных областях.
Один из первых случаев отправки из России на учебу за границу за государственный счет зафиксирован еще в 1602 году. Царь Борис Годунов послал пятерых боярских детей в Англию. Россия и тогда нуждалась в умных и образованных людях. Но возвращаться никто из них не захотел. При Петре Первом страна начала все больше открываться для иностранцев. Но в целом государство все же функционировало как закрытая миграционная система. Основным направлением, основной идеей российской иммиграции традиционно было движение русских на периферию страны, в том числе в этнические зоны. Но всегда был обмен элит в центральную Россию и появление в России всевозможных элитных иммигрантов, начиная от православных миссионеров и нанимаемых военных, архитекторов и так далее.
После Октябрьской революции российская страна довольно долгое время не была закрытой. Приезжали по Коминтерновской линии участники коммунистического движения, посылались за границу учиться советские люди, высылались в огромном количестве нежелательные граждане, многие сами покидали страну. Во время Гражданской войны около 2 миллионов человек уехали из России. Есть любопытные примеры тех, кто затем вернулся. Многие возвращенцы, особенно в 1930-е годы, пожалели о своем решении.
В 1970 году из России происходит массовая этническая миграция. В основном еврейская. Нельзя сказать, что люди этой волны оказались очень успешными с профессиональной точки зрения за границей. Однако их заслуга — в создании кластера российской эмиграции. В США — Брайтоне, Майами — это был своего рода костяк.
Спрос на химиков и биологов
После развала Советского Союза основная суть миграции заключалась в переезде в Россию жителей других постсоветских стран. Но и тогда примерно 1,5 миллиона россиян уехали в дальнее зарубежье. В основном это была миграция в три страны — Германию, Израиль, США.
Современные миграционные потоки понемногу истощаются. По моей версии, порядка 250-300 тысяч человек сегодня реально можно назвать интеллектуальными иммигрантами в дальнем зарубежье. Также за пределами России учится порядка 50 тысяч студентов. Это мало. Всего, по статистике, за пределами своих стран учатся 4 миллиона 500 тысяч студентов. То есть доля россиян в их потоке — полтора процента. На мой взгляд, слухи об огромных волнах интеллектуальной и образовательной эмиграции из России сильно преувеличены.
Сейчас уезжают в основном в Западную Европу — до 40 процентов. И в Северную Америку — 30 процентов. В обоих случаях доминируют две страны — США и Германия.
Единственным исключением является сфера технических наук, военно-промышленный комплекс. Там очень много уезжают в Индию, все больше — в Китай, Иран. Многое зависит от специальности.
По регионам исхода доминируют Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск. Но по мере вымывания оттуда основных научных школ постепенно растет значение ряда других регионов. Я все больше вижу присутствие Томска. Оттуда уезжают целые лаборатории, в основном химические.
Чаще других в западные страны едут представители четырех специальностей — математики, знающие программирование, физики, химики, биологи. Биологов в огромных количествах — порядка 40 процентов от всех уехавших специалистов — забирают американцы. То же самое с химиками. В основном они оседают в медицинском комплексе США. Он невероятно богат, огромен и занимается прежде всего фармакологическими исследованиями.
Визы — не всем
В 2016 году доля отказов в выдаче американских виз россиянам — 9,2 процента. На Украине за этот же период — около 40 процентов отказов. В год на постоянное место жительства в США уезжают из России примерно 4000 человек. Временные визы разного типа получают ежегодно еще где-то 270 тысяч.
Очевидно, что сейчас это количество снизится в значительной степени по техническим причинам. Я прилетел в Москву из Сан-Франциско, где проходила крупнейшая конференция политологов-международников. По моим подсчетам, примерно 20 процентов русских участников, а их должно было быть несколько десятков, не приехали. Они элементарно не успели получить визы. Не потому, что отказали, просто из-за нехватки сотрудников в посольстве назначили собеседование на июнь-июль. Но негласно тем, кто хочет побыстрее, рекомендовали ехать в посольства США в Финляндии, на Украине или других близлежащих стран.
Русские в Америке
Общая численность русской диаспоры сейчас оценивается в миллион человек. Из них в научной сфере задействованы примерно семь-десять процентов. Российская диаспора за рубежом очень неоднородна: слабые культурные связи, сильные социальные различия, сильная клановость, расслоение по религиозным и этническим признакам. Ирония в том, что сами приезжие, конечно, могут воспринимать себя очень разными. Однако в глазах смотрящих, то есть американцев, все они — выходцы из постсоветского пространства, то есть русские.
Но сейчас произошел довольно глубокий разлом между русскими и украинцами, между восточными и западными украинцами. Это влияет на миграционный настрой. Диаспора делится на тех, кто становится все более и более пророссийски настроенным, и наоборот. Эти взгляды также влияют на готовность работать с Россией.
У меня за последние 12 лет было три волны опросов представителей российской диаспоры. Я вижу два потока интеллектуальной эмиграции из России с очень разными характеристиками, происхождением, динамикой. Это представители естественных и точных наук, а также гуманитарных наук. Доля последних мала, менее семи процентов. И это неудивительно. В Америке многие могут сказать: найдите мне ядерного физика из МИФИ. Но очень редко работодатель может попросить пригласить, допустим, политолога из МГУ. Вряд ли там думают, что политологическая школа в МГУ лучше, чем в Гарварде.
Поэтому пути приезда на Запад россиян также совершенно различны. Даже сейчас очень многие естественнонаучные кадры с самого начала приезжают в Америку с уже имеющимся долгосрочным контрактом. Среди гуманитариев доминируют люди, которые едут сначала как аспиранты или даже студенты.
Для того чтобы получить постоянную работу в США, работодатель должен объявить национальный конкурс. Выбрав вас, он должен доказать миграционным органам и министерству труда, что среди американцев не было ни одного, имеющего такую же квалификацию, как ваша. Приняв вас на работу, ваш работодатель должен заняться оформлением ваших документов, должен доказать, что зарплата, которую он вам выплачивает, не является заметно более низкой, чем та, которая выплачивается американским гражданам.
Это приводит к любопытному парадоксу. Чтобы гуманитарию остаться, получить постоянную работу, ему нужно пройти через все препятствия, выдержать конкурс. А естественнику это не нужно, его никто на полную ставку чаще всего не возьмет. Его посадят на гранты. И в течение следующих 20 лет он так и будет висеть на временной визе. После чего его поставят к окну и мягко вытолкнут. Естественников гораздо больше, но их условия хуже, чем у «эксклюзивных» гуманитариев.То есть существуют два разных иммиграционных потока с разной динамикой, с разным статусом. Эта тенденции будет оставаться.
Всех ли звать назад?
Такое впечатление, что в последние месяцы работа с русской диаспорой в Америке активизировалась. Возможно, пришла команда из Кремля. Но во что это выльется, непонятно. Потому что государство пока не понимает, какие ставить цели при работе с диаспорой за рубежом. Нужно добиваться возвращения уехавших или сохранить циркуляцию специалистов между странами?
Сначала нужно понять, кто есть кто из русских на Западе, а затем уже решить, кто нужен. Очень циничный подход. Но поскольку на это тратятся государственные деньги, это необходимо. У меня в свое время было два гранта от Министерства образования России. Был исследовательский проект, которым должны были руководить двое ученых — зарубежный и российский. Согласно положениям гранта, соруководитель должен был два месяца в году проводить в России.
Я все время езжу, у меня квартира в Москве, есть внутренний паспорт, но для меня это непросто было сделать. Для следующего гранта условия уже изменились: в России необходимо было проводить уже четыре месяца. Как может профессор, у которого полная ставка, полный лист курсов, у которого исследовательская программа, магистранты, докторанты, выступления на конференциях, публикации, это выполнить, не беря при этом академический отпуск?
Кто почем
Чтобы эффективно работать с иммигрантами, нужно знать некоторые особенности стран, знать насколько трудно там адаптироваться приезжим. В США основные элитные профессии построены по принципу средневековых корпораций. Что это значит? Недостаточно получить образование врача, инженера, юриста, ветеринара. Потом нужно будет сдать экзамен в этих профессиональных ассоциациях. Официально это делается, чтобы гарантировать высокое качество специалистов. Неофициально — чтобы регулировать количество занятых в профессии. А значит, гарантировать им очень высокий уровень доходов.
Если вы врач и приехали в Америку, у вас два варианта. Либо положить российский диплом под подушку. Отправиться учиться в американский вуз, потратив на это как минимум семь лет. Можно также пойти лаборантом к обычному американскому врачу, который несравнимо ниже вас по квалификации, но имеет статус. Вы будете за него делать всю работу, но официально не сможете быть даже медбратом, поскольку у вас нет нужных документов. Постепенно, набираясь знаний, терминологии, вы пытаетесь сдать экзамен на профессию, не имея американского диплома.
Потенциальный куш — очень велик. Начальная зарплата врача от 150 до 200 тысяч долларов в год. Профессор в вузе, например, таких денег не получит. Но надо преодолеть очень серьезные препятствия на своем пути. Подобный отбор касается целого ряда специальностей.
В научных профессиях также все непросто. Существует определенная структура среди российских ученых, работающих в США. Из них сегодня не более десяти процентов имеют пожизненную гарантию трудоустройства в вузах. Для этого они участвовали в специальных профессиональных конкурсах на институтских кафедрах. Все остальные сидят на временных 1-3-5-летних контрактах, либо работают почасовиками. Но в вузах и временные, и постоянные именуются одинаково — профессор. Те, кто не разбираются в американской научной структуре, очень путаются. Хотя разрыв между этими людьми в плане статусов, социальных гарантий огромен, даже когда и те и другие работают по своей профессии, по своей квалификации. Если государство ведет работу по привлечению эмигрантов обратно, то нужно понимать нюансы.
Естественно, если вы имеете дело с профессором, у которого пожизненная ставка, имя, своя кафедра, то условия, которые этот человек захочет получить, несравнимы с тем, что захочет получить кандидат с другим статусом. Я несколько раз сидел на мероприятиях под кодовым названием «встреча за границей с русскими учеными». Выходит человек и начинает рассказывать: я такой замечательный, преподаю в трех-четырех вузах. Однако в переводе на русский язык это означает, что у него нет и уже никогда не будет постоянной ставки, он хватает все что может, и скорее всего будет готов с радостью приехать, если ему что-нибудь предложить.
Очень много постоянного блефа. Я помню, еще в 1991 году меня пригласили выступить на американском телевидении. Слушаю оратора, который приехал после меня. Он говорит примерно следующее: я являюсь внештатным корреспондентом газеты «Одесский рабочий». Это примерно как «Нью-Йорк Таймс». Очень известная газета в Советском Союзе. Кроме того, я президент кооператива «Русский веник» — это одна из крупнейших корпораций в СССР. Ну и попутно я еще и советник президента Горбачева по экономике. Он это рассказывает в Алабаме, а кто там знает, что правда, а что нет?
То же самое происходит и в России при выборе партнеров среди ученых для каких-то государственных проектов или при приглашении зарубежных экспертов. В последнее время за границей создается очень много различных ассоциаций российских ученых. Обычно активисты этих ассоциаций не являются звездами науки. Основная их цель, так же как и многих других, присосаться к каким-то фондам, программам в России. В последнее время я наблюдаю интересную картину — они занялись награждением друг друга всевозможными медалями, премиями, дипломами и с помпой об этом всех информируют. То есть переносят советский стиль в деятельность этих научных ассоциаций.
Конкуренция за «мозги»
Со своими диаспорами начинают работать и другие страны. Самый характерный пример — Китай. За последние 30 лет из КНР уехали более 2 миллионов 600 тысяч человек. Сейчас за границей находятся 340 тысяч китайских студентов. Китайцы поменяли политику буквально в последние несколько лет. Сегодня они всячески стараются привлечь мигрантов обратно.
Предлагают вернуться и молодым, и тем научным кадрам, кто начал уходить на пенсию. Это китайцы, которые первыми лет 30 назад прибыли в США. Им предлагают на льготных условиях вернуться в китайские вузы, открывают специально под них какие-то лаборатории. Американский профессор где-нибудь годам к 60 часто оказывается в ситуации, когда его пенсия больше, чем зарплата. Для кого-то это без разницы, потому что им нравится то, чем они занимаются. Но многие предпочитают уйти. В этой ситуации ты можешь выйти на пенсию, поехать к себе домой в Китай, получать полную пенсию и зарплату.
Индия также стимулирует возвращение своих соотечественников. Сейчас за рубежом учатся более 200 тысяч индийских студентов. Страна ввела специальный паспорт человека с индийскими корнями. Его получили сегодня более 14 миллионов лиц индийского происхождения. Он дает право безвизового въезда в страну. Желающие могут открыть свой бизнес и получить налоговые льготы.
Определенную работу с соотечественниками ведут Япония, Южная Корея, Тайвань, даже Восточная Европа — Венгрия, Польша. Другие страны также ведут охоту за образованной молодежью. В последнее время наметился интересный тренд. С выпускниками американских вузов активно работают Аргентина, Южная Корея и ряд других стран. Особенно с теми, кто заканчивает докторантуру. Если они не находят работу в США, многие получают предложение поехать работать в исследовательские центры и университеты этих стран.
То есть сейчас идет активное формирование глобального рынка труда, конкуренция за элитные кадры. Это значит, что для сохранения и приобретения профессионалов надо создавать конкурентные условия. Хотите привлекать квалифицированную рабочую силу из-за рубежа — предоставляйте условия, жилищные, социальные, политические гарантии.
Против Екатерины Конновой, одинокой матери двоих детей, возбудили уголовное дело за незаконный сбыт наркотиков. Ей грозит до восьми лет тюрьмы. Причина — попытка продать лекарство от эпилепсии, которое стало ненужным ее младшему шестилетнему сыну. Препарат не зарегистрирован в России. Семьи эпилептиков покупают его через посредников за границей, поскольку импортное лекарство гораздо эффективнее отечественных аналогов. Это первый случай, когда полицейские начали использовать форумы родителей неизлечимо больных детей для разработки спецопераций. В сети сейчас активно собирают подписи за немедленное прекращение уголовного преследования Екатерины и призывают чиновников обеспечить возможность легальной покупки нужных препаратов. «Лента.ру» записала рассказ Екатерины Конновой о том, почему жизнь семьи больного ребенка превращается в ад.
О рождении
На 26-й неделе беременности я попала в больницу по скорой с отравлением. На нервной почве у меня критически поднялось давление. Врачи испугались и решили, что самым верным выходом будет кесарево сечение. Так в неполных семь месяцев родились Святослав и Арсений. Вес у мальчиков был относительно нормальный: 1200 и 970 граммов. Обычно у недоношенных детей незрелые легкие. Чтобы они раскрылись, делают специальный укол. Мальчишкам почему-то его не досталось. К аппарату искусственной вентиляции легких сыновей подключили только спустя шесть часов. А потом в специнкубаторах перевезли в Филатовскую детскую больницу Москвы.
На 14 день Святослава не стало. Арсений еще полгода лежал в реанимации. У него был врожденный порок — атрезия: отсутствовал пищевод от гортани до желудка. Но в принципе это вполне успешно исправляется, пищевод наращивается. К четырем годам многие дети с такой патологией практически ничем не отличаются от других. Пока мы ждали операцию, ему установили гастростому. Это специальная трубочка, чтобы пища сразу попадала в желудок.
О смерти
Я понимала, что с Арсением будет непросто. Когда нас выписали из роддома, он отставал примерно на три месяца от здоровых сверстников. Но мы развивали глотательный рефлекс, учились переворачиваться, ползать. Сыну исполнилось восемь месяцев. Но 21 января 2013 года случилась беда — Арсений умер.
Он в тот день капризничал, у меня было ощущение, что жаловался на живот — извивался, кричал. В три часа ночи я вызвала скорую. А в больнице никто не мог понять, в чем дело. Я с кричащим сыном бегала по кабинетам несколько часов. Когда я разворачивала ребенка и врачи видели все наши дырки, трубочки, что торчали из тела, удивлялись и спрашивали: «Что это?» Когда прямо у меня на руках Арсюша перестал дышать и стал холодеть, мне сказали, что нужно бежать в соседний корпус. Там, где мы были, реанимация не работала. Лифт в здании был сломан. И я с мертвым сыном на руках побежала. Не помню уже, как отбивалась от охранника, который закрыл грудью вход и требовал немедленно надеть бахилы.
Сердце у сына останавливалось три раза: на двадцать минут, на пять и на десять. Оказалось — перитонит, который спровоцировала гастростома. В наших больницах для младенцев тогда использовались твердые трубки, те же, которыми отводят мочу. Это я потом узнала о существовании импортных силиконовых нежных трубочек. В России они по каким-то причинам не продаются. Родители и сегодня с оказией покупают их за границей за бешеные суммы.
О больничной тюрьме
Арсения спасли. Но мы к имевшемуся ДЦП приобрели кучу новых проблем. Мозг очень сильно повредился, началась эпилепсия. Ребенок 24 часа бился в судорогах. Лечение долго не могли подобрать, он полгода пролежал в интенсивной терапии. А потом нас выписали умирать. Врач, отводя глаза, так и сказал: «Мама, молитесь. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра».
Сын не мог существовать без аппаратуры. Купить приборы самостоятельно мы не могли, требовались сотни тысяч. Я ведь не работала. Муж ушел. Мы с Арсением два года жили в Чертановском паллиативе. У меня было ощущение, что я в тюрьме. Из палаты надолго не выйдешь. Ребенку нужен был постоянный уход.
А еще у меня было огромное чувство вины перед старшим сыном. Елисею, когда родился младший, исполнилось девять лет. Он у нас был постоянно загружен разными активностями. С четырех лет водили его на плавание, карате, плюс программирование и еще масса другого. А потом раз — и как будто выключили свет. Первое время Елисей самостоятельно ездил на метро в секции. Но все стоило денег, а их не было, поэтому от многого пришлось отказаться. Пока мы с Арсением в больнице лежали, Елисея воспитывала бабушка. На выходных он ко мне и брату приезжал с ночевкой с другого конца города. Делал школьные уроки в палате. Круглосуточные посетители в больнице, конечно, запрещались, но начальства в субботу-воскресенье не было, и на это закрывали глаза.
О запрещенных лекарствах
А потом о нас узнали в детском хосписе «Дом с маяком». За неделю решили вопрос с оборудованием. И до сих пор опекают: курируют врачи, помогают с расходниками.
Когда мы вернулись домой из больницы, Арсюше исполнилось три года. Для снятия судорог ему прописали «Реланиум», это аптечное название препарата. Основное действующее вещество там — диазепам. Я начала общаться с родителями неизлечимых детей на разных форумах. Мамы обмениваются опытом, советуются. Многие подбирают терапию за границей. От них мы узнаем о том, какие там чудеса делаются для таких детей, как наши. И там я прочитала, что у диазепама много разных форм.
«Реланиум», например, это уколы. Вы когда-нибудь видели эпилептический припадок? Человек истошно кричит. Может раскидывать руки в разные стороны. Или сворачиваться в кружок. Его трясет, корежит. Если не купировать, ребенок синеет, западает язык. Это страшно выглядит. Сын очень метеозависим. Когда солнечно на улице — приступов может вообще не случаться, но если плохая погода — до трех-четырех раз в сутки. Иногда может орать весь день. Представляете, как попасть шприцем в попу, когда ребенка всего ломает?
И мало того, что боль от судорог, но и сами уколы тоже очень болезненные. После них крики в разы усиливались. Облегчение наступало далеко не сразу. В Германии диазепам выпускается в виде микроклизмочек. В Чертановском паллиативе соседи дали попробовать эту клизму, потому что стоимость препарата для меня огромная. А вдруг не подойдет?
Разница между импортным препаратом и нашим оказалась колоссальная. В интернете часто можно встретить ролики, где в режиме ускорения показывается, как распускается цветок. То же самое и с Арсюшей. Он расслаблялся после этой клизмочки точно так же, как тот цветочек. Прямо было видно, как напряжение уходит, глаза перестают бегать, на лице расплывается умиротворение.
К сожалению, эта форма лекарства в России не зарегистрирована. Клизмы с диазепамом родители покупают в Европе. Причем по рецептам, которые выписывают наши доктора. При эпилепсии постепенно вырабатывается привычка к препаратам. Мозг адаптируется, и то, что раньше помогало, перестает действовать. Поэтому родители излишки продают друг другу. Лекарства ведь дорогие.
Я на форуме во «ВКонтакте» покупала 20 клизмочек по 1000 рублей. Мне коллеги с прежней работы помогли с деньгами. Мы использовали практически все. Но в последнее время диазепам и нам перестал помогать. Сейчас нам выписали и выдали в аптеке трамадол. Он снимает болевой синдром. Мы пользуемся им.
О спецоперации
У меня осталось пять микроклизмочек. Я решила их продать. Разместила объявление во «ВКонтакте» на том же форуме больных с эпилепсией, где раньше покупала это лекарство. Я не хотела наварить что-то. За одну клизму просила 650 рублей — даже меньше, чем сама когда-то брала. Но если честно — мне нужны были деньги. Так получилось, что из-за бюрократических ошибок при оформлении детских пособий наша семья три месяца не получает денег. А у старшего Елисея день рождения — 15 лет. Еще нужно было собрать его в летний лагерь.
Написал молодой человек, что хочет купить. Когда созвонились, я спросила его, чем болеет его ребенок, потому что в некоторых случаях диазепам не показан, может навредить. Но он меня сразу прервал. Сказал, что покупает не для себя, а по просьбе близких знакомых. Мы договорились встретиться 18 июня возле станции метро «Проспект Мира». Я отдала ему лекарства, а он мне — 3250 рублей.
Дальше как во сне. Набежали мужчины. Сказали, что из полиции. Что проводилась спецоперация, проверочная закупка. Что меня задержали с поличным при сбыте наркотиков. Повели в машину: «Сколько лет вы наркотики принимаете? Чем колетесь? Кто подельники?»
У меня проблемы со щитовидкой — тиреотоксикоз. Когда сильно волнуюсь, паникую, сразу же начинается тремор. То есть всю колотит. Для полиции «трясучка» сразу же стала доказательством, что я наркоманка со стажем.
Когда они стали допрашивать меня о наркотиках, я даже не могла понять, о чем речь: «Это же микроклизмы. Зачем они наркоманам?» В полиции меня просветили, что диазепам входит в список наркотических веществ и психотропных препаратов. И постоянно твердили, что я должна признать свою вину.
О госпомощи
Следователь Мещанского района постановил возбудить уголовное дело по статье 228.1 ч.1. Статья предусматривает наказание от четырех до восьми лет лишения свободы.
Я никого не убила, не ограбила. Для меня диазепам вовсе не наркотик, а жизненно необходимое лекарство. Я и не думала, что ректальный препарат можно еще как-то использовать. На форумах, где общаются родители неизлечимо больных детей, такие «закупки» — это первый случай. По крайней мере, раньше я о таком вообще ничего не слышала.
Возможно, полиции нужно план выполнять по наркопреступлениям. Пугать родителей инвалидов ведь гораздо легче, чем охотиться за реальными наркоторговцами.
Закон предусматривает, чтобы подозреваемым предоставлялся адвокат, если нет своего — государственный. Но этот «бесплатный» адвокат сказал, что его услуги будут стоит 150 тысяч.
Точно не помню, что делала в первые дни после того, как это случилось. Поехала в церковь. Я прихожанка храма в Первой градской больнице. Там знают мою семью, моих детей. Там меня в чувство привели. Нашлись адвокаты, которые мне помогают совершенно бескорыстно.
О хорошем
Следователь мне после сказал: «Не переживайте! Если у вас и правда ребенок-инвалид, вряд ли вас реально посадят. Максимум — дадут условно. Все хорошо будет!» Но кто потом меня с этой судимостью за наркодилерство на работу возьмет? Да и как я буду с людьми общаться, если узнают, по какой статье я обвинялась?
Елисей, конечно, все знает. Он не верит, что я могу в тюрьме оказаться. Родители мои — пожилые уже, болеют. Они не справятся с уходом за Арсением, если что. Елисей помогает. Он может самостоятельно менять брату и гастростому, и трахеостому. Знает, как настраивать все наши медицинские приборы. Однажды у Арсюши лопнула в животе гастростома. Дома из взрослых была только бабушка, которая испугалась. Но Елисей не растерялся и оказал первую помощь. Мой старший сын многое может. Но ему всего 15 лет!
Сейчас стараюсь думать только о хорошем. Арсению скоро исполнится семь лет. Он обязательно пойдет в школу, в первый класс. Мы в этом году даже ходили на подготовительные курсы, предназначенные для «особых» детей. Но соцзащита под «особыми» понимает ребят с нарушением поведения. Для таких, как Арсений, ничего нет.
Но мы с Арсением все равно ходили на занятия. Сын слепой, но у него очень хороший слух. Он улыбается, реагирует на голоса, может издавать какие-то звуки. Дома мы ему мультики включаем. А на занятиях, когда вокруг много разных детских голосов, он оживляется, проявляет какие-то эмоции. Это полезно и ему, и мне. Да и всем остальным родителям и учителям. Пусть все видят, что и такие дети существуют, и они тоже должны социализироваться. Я уверена: из-за того, что никто не знает о таких, как мы, такие ситуации и происходят. Полицейские, которые меня поймали, даже представить себе не могут, в каком аду живут наши семьи.
Вот уже несколько лет воздух в Красноярске заслуженно считается одним из самых загрязненных в России. В чем причина столь катастрофической экологии города, кто в этом виноват и что теперь делать — разбирался корреспондент «Ленты.ру».
— В 2016 году у меня жена была беременная, пошли в женскую консультацию, а врач говорит: «У ребенка гипоксия». Я все аптеки в городе обегал, кислород искал. Нигде нет. Взял отпуск, поехали с женой на Таёжку. Через две недели вернулись, врач посмотрел — все в норме.
— Мы на улице Ленина живем. Зимой пеленки на балкон повесили сушиться. А когда сняли — они как копченая рыба пахли.
— Окна весной такие черные, что свет едва проходит. Представляете, чем мы тут дышим?
От аэропорта до Красноярска 40 километров. И всю дорогу люди жаловались, стоило мне лишь упомянуть о местной экологии. И все это не последствия какой-то экстренной ситуации, а повседневная жизнь миллионного города.
Кто виноват?
Попробуем разобраться.
Официальной датой основания Красноярска считается 1628 год, когда казаки построили острог Красный Яр. Место для будущего города на Енисее выбрали удобное — в глубокой котловине, укрытой от ветров северными отрогами Восточных Саян. И кто тогда мог представить, что 400 лет спустя в этой котловине будет жить больше миллиона человек, а изначально плохую вентиляцию городского пространства усугубит еще и бездумное строительство многоэтажек на окружающих сопках.
Следующей экологической проблемой Красноярска стала ГЭС. При ее строительстве в 1950-1960-х годах были затоплены огромные территории. Красноярское водохранилище — одно из крупнейших в мире, и это не могло не сказаться на местном климате. Предполагалось, что протяженность незамерзающей полыньи ниже Красноярской ГЭС будет не более 30-40 километров. На деле оказалось около 300, и теперь даже в 40-градусные морозы вода в Енисее не замерзает. Как результат — в безветренную погоду на высоте 100-150 метров город, как крышкой, накрыт облаком водяного пара.
Следующим фактором, существенно повлиявшим на экологию Красноярска, стал Канско-Ачинский угольный бассейн и конкретно Бородинский разрез, находящийся в 150 километрах от города. Бурый уголь весьма высокого качества добывается здесь открытым способом. При сегодняшних объемах его добычи только разведанных месторождений хватит на 500 лет. А вот разработанных газовых месторождений поблизости нет. Естественно, что при таком положении дел именно бурый уголь используется для отопления края. На буром угле работают местные ТЭЦ, потребляющие около 6 миллионов тонн в год, больше 40 городских котельных, углем отапливается частный сектор, а это 13 тысяч печей и каминов.
Теперь небольшой расчет. Зольность бородинского бурого угля — 5-8 процентов. То есть при сгорании 100 тонн угля получается 5-8 тонн золы. А сколько ее уходит в трубу?
Возьмем для примера муниципальную котельную на улице Металлургов, расположенную внутри жилого микрорайона. Рядом школа и детский сад. Построили котельную в 1952 году, и в то время она считалась образцом инженерной мысли. В год здесь сжигают 28 тысяч тонн угля, обеспечивая теплом и горячей водой 81 многоквартирный дом. Заявленная степень очистки — 80 процентов. По словам специалистов, ежегодно в воздух через 35-метровую трубу уходит больше тысячи тонн твердых выбросов, которые рассеиваются по окрестностям.
— Ведрами сажу с балкона убираем, — жалуется местный житель. — Окна невозможно открыть, если ветер в нашу сторону дует. Добавьте к этому выхлопы от 15-20 грузовиков, которые ежедневно подвозят уголь.
Добавим. Автотранспорт, а точнее его выбросы в атмосферу — еще одна важная составляющая катастрофической экологии Красноярска. По населению город занимает двенадцатое место в России, по автопарку — третье. Две машины на семью здесь не роскошь, а норма. Большое количество крупных промышленных предприятий позволяет красноярцам неплохо зарабатывать.
И ездить на работу им далеко не приходится. Расположены промышленные предприятия тут же, в черте города: алюминиевый завод, машиностроительный, каучуковый, цементный, цветных металлов… Всего на территории Красноярска более 17 тысяч предприятий, организаций и учреждений — и это только официально зарегистрированных. Не знаю, сколько мелких предприятий и мастерских находятся в теневом секторе, но, прогуливаясь по Железнодорожному району, наблюдал дымящие трубы самодельных котельных в окружении полуразваленных сараев и складов.
А теперь представьте все это в совокупности да еще в безветренную погоду. Представили? В 2016 году в режиме черного неба город прожил 58 дней, в 2017-м — 43 дня.
Русский бунт
Одной из причин моей поездки в Красноярск стал экологический митинг, проводившийся 7 апреля. Ожидался острый приступ народного гнева с непредсказуемыми последствиями. Ничего подобного, однако, не произошло.
Собралось примерно 600-650 человек — и то если учитывать гуляющих в субботнем парке мамочек с колясками. Столь скромная явка для миллионного города — при том что проблема реально беспокоит его граждан — удивительна.
— Почему так мало народу пришло? — спросил я у девушки, переминавшейся с ноги на ногу на периферии митинга.
— А чего ходить, уже столько раз об этом говорили, всем надоело.
— Вы думаете, это все тут на самом деле? — присоединилась к разговору ее подруга. — Они свои политические проблемы решают. Побазарят и разойдутся.
В это время до микрофона добрался парень с внешностью бойца первой линии — есть у футбольных фанатов такая категория «суппортеров».
— Я простой пацан с микрорайона, вы меня знаете! — начал он свой «заряд». — Они нас травят! Они хотят, чтобы мы все сдохли! Скажем им нет! Мы за чистое небо! Все вместе: мы за чистое небо!
— Чистое небо! Чистое небо! — вразнобой и без особого энтузиазма поддержали «пацана с микрорайона» красноярцы.
Следующим на сцену вышел «один из самых известных дедушек Красноярска дядя Боря». Что он хотел сказать собравшимся — я так и не понял, поэтому подошел к нему отдельно.
— Так кто же виноват в том, что в Красноярске нечем дышать?
— Виновато то движение новой формации, которое называется дикий капитализм. Все стремятся рвануть под себя, а там трава не расти, — сформулировал гражданскую позицию 73-летний дядя Боря.
— А при Советском Союзе лучше было?
— Может, и лучше было, потому что не было так много машин. Тем более импортных, тем более вчерашнего дня, тем более 23-го дня… Любая машина несет с собой экологическую каку.
— И что же нужно сделать, чтобы экокаку победить?
— Вот тут 300-500 человек пришли, пусть каждый по дереву посадит и будет за ним ухаживать… Дуб, кедр, березу, как мэр сказал. Но все упирается в деньги, тем более сегодня, когда весь мир ополчился на Россию.
Следующим собеседником стал член оргкомитета движения «За чистое небо» и, как он сам представился, «специалист по информационным технологиям» Евгений Ходос.
— В чем, на ваш взгляд, главная проблема Красноярска?
— В первую очередь в том, что нет запроса от общественности. Власти работают по простому принципу: если люди к ним обращаются, например, по теме здравоохранения — они занимаются здравоохранением. Я абсолютно уверен, что инициатива снизу может мотивировать власти вовлечься в этот процесс.
— Во-во, он сам в депутаты пролезть хочет, поэтому все тут и ходит, — встряла в разговор сердитая женщина, давно уже приметившая журналиста.
— Это вы так считаете, — огрызнулся Ходос.
— Ну, а что же конкретно нужно сделать, чтобы небо над Красноярском стало чистым? — продолжил я допрос специалиста по технологиям.
— Вначале выделить средства. Провести газ, поставить жесткие ограничения предприятиям на выбросы, организовать общественный экологический транспорт, запретить вырубку зеленых насаждений…
— Но ведь только на то, чтобы провести к вам газовую трубу и построить газораспределительные станции, нужно потратить около 300 миллиардов рублей. К тому же экономика региона во многом построена именно на добыче угля. Покупая чужой газ, вы рискуете потерять целую отрасль собственного производства, — привел я несколько очевидных аргументов.
— Вы повторяете риторику финансово-промышленных групп угольной генерации…
— Газ нам не нужен, — вмешалась в разговор очень активная Елена Григорьевна Рубцова. — От газа дома взрываются. При нашей эксплуатации это абсолютно бесполезное дело. Одни только экологические нарушения. Вы представляете, когда газопровод тянется, сколько он земель убивает? Пока газ востребован за границей, пусть его туда продают за доллары. Доллары нам нужны. И уголь нам нужен для частного сектора. Бесплатно его надо отдавать, и электроэнергию бесплатно. Потому что нарушена экология, затоплены лучшие земли. Раз на Енисее ГЭС построили, пусть теперь нам электроэнергию бесплатно дают.
— Почему вы пришли на митинг? — спросил я у мамы с коляской.
— Потому что меня не устраивает экологическая ситуация, которая сейчас в Красноярске. Я приехала сюда 15 лет назад, и раньше такого, как сейчас, не было. У моего младшего сына аллергические реакции — кашель, сопли. В некоторые дни мы даже из дома не выходим, потому что без вариантов.
— Так кто же виноват и что теперь нужно делать?
— Даже не знаю. Сократить количество автомобилей мы не можем. Наверное, нужен какой-то контроль за частным сектором, за всеми этими шиномонтажками…
Те же вопросы задаю депутату законодательного собрания Красноярского края Елене Пензиной. Елена Евгеньевна рассказывает об исследовании новосибирских ученых, которые доказали, что во всем виноват Енисей: из-за потепления образуются вихревые потоки, и ветра дуют не туда, куда нужно. Но поскольку изменить русло реки вряд ли удастся, заводы закрыть нельзя, а газа в обозримом будущем не предвидится, нужно сажать деревья (по 120 тысяч в год) и вовремя убирать городской мусор.
С посадкой деревьев и вырубкой мусора соглашаюсь и интересуюсь мнением депутата о чистоте самого мероприятия.
— Я думаю, у «зеленых» все как обычно — пятьдесят на пятьдесят. Начинается все с искренних мотивов, а потом под это дело появляются деньги. В прошлом году брендирование было очень заметно: плакаты у всех были одинаковые. Лично я митингам предпочитаю конкретные действия, но мероприятия такие посещаю, чтобы почувствовать энергетику. Экология — это единственная вещь, которую в отсутствии культуры и частной собственности человек готов защищать. И хорошо, что молодежи много.
Молодежи было действительно много. Но вела она себя как-то уж очень индифферентно. Весь митинг у сцены уныло простоял молодой человек с транспарантом «Закройте завод ферросплавов». И было ему невдомек, что этот завод даже еще и не начали строить. Был такой проект в Красноярске пару лет назад, но от строительства тогда же и отказались.
В 14 часов митинг закончился, и участники мероприятия разошлись по домам.
Что делать?
Митинг не убедил. Создалось впечатление, что собравшиеся люди плохо себе представляли, в чем проблемы города, и еще меньше — как их решить. Но вряд ли стоит в этом винить горожан. Факторов, влияющих на экологию Красноярска, действительно много, и все они запутаны и переплетены с интересами разных социальных групп, с экономикой, политикой, производством, финансами.
Действенного способа решить все экологические проблемы быстро и эффективно не существует. Нельзя остановить Красноярскую ГЭС, нельзя изменить русло Енисея. Нельзя закрыть градообразующие предприятия, как требовали на митинге некоторые романтически настроенные ораторы. На то они и градообразующие, чтобы у людей была работа и город существовал. И вывести их за черту города не получится — для этого нужно все строить заново, включая необходимую инфраструктуру.
Улучшить местную экологию мог бы переход на газ. Но вероятность того, что этот проект будет реализован в ближайшее время, минимальна. Кроме всего прочего, сторонникам газификации стоит знать, что проведение газа в частные дома, даже на пути газопровода, обходится нынче не в одну сотню тысяч рублей. Плюс рост тарифов ЖКХ.
Это то, что сделать нельзя. А что можно?
Можно существенно сократить вредные выбросы в атмосферу. Депутат Пензина рассказывала, что на КрАЗе и КрасМаше это уже делают, и под экологические проекты выделены значительные средства. Не верить депутату у меня причин нет.
А вот то, что я успел увидеть собственными глазами.
Примерно 20 процентов вредных выбросов Красноярска — на счету трех больших ТЭЦ, обеспечивающих город теплом, горячей водой и электричеством. Вместе они сжигают в год около 6 миллионов тон угля. Мне удалось договориться с представителями Сибирской генерирующей компанией (СГК) и посмотреть, как работают ТЭЦ-1 и ТЭЦ-3. Отдельное им за это спасибо.
ТЭЦ-3 — мощная тепловая электростанция, построенная в 1990-е годы. Ее мощности хватит на то, чтобы без потери качества отключить большую часть красноярских муниципальных котельных. Включая ту самую, на улице Металлургов, о которой я рассказывал выше. Ее закроют уже нынче летом, а землю передадут городу. Закрытие примерно 30 городских котельных с трубами по 30-35 метров и степенью очистки 80 процентов существенно улучшит ситуацию в городе. Сама ТЭЦ-3 снабжена электрофильтром с КПД по улавливанию пыли 99,7 процентов и 275-метровой трубой.
Я видел этот фильтр. Он похож на семиэтажный дом и работает следующим образом: частицы пыли, проходя с потоком газа в электрическом поле, получают заряд, заряженные частицы перемещаются к электродам с противоположным знаком, осаждаются на этих электродах, а осевшая пыль стряхивается в специальные емкости.
Никакой выгоды от тайных отключений фильтра в ночное время, как шепотом гласят городские легенды, нет. Более того, его просто невозможно отключить. Кстати, поразила чистота на самой станции. После городских котельных помещения ТЭЦ-3 похожи на хирургические палаты.
С ТЭЦ-1 проблем пока больше. Станция была запущена в 1943 году. Ее трубы недостаточно высокие — 105-120 метров. А циклонные уловители очищают выбросы всего на 96 процентов. При двух миллионах тонн сжигаемого угля в год — это проблема.
Но на ТЭЦ-1 уже ведутся работы по модернизации и реконструкции. Одна из труб уже почти разобрана, и на ее месте вскоре начнется строительство новой трубы длиной более 270 метров, которая заменит три низкие. Одновременно будут установлены электрофильтры. По плану модернизация должна быть проведена к 2021 году, но пока она идет с опережением графика. Всех проблем Красноярска модернизация ТЭЦ-1 не решит, но воздух в городе станет на 25 процентов чище.
Когда болезнь невозможно вылечить при помощи радикальной хирургии, медики применяют паллиативную медицину и симптоматическое лечение. Похоже, это и есть тот самый случай.
Вечер на Енисее
В 18:00 в городе объявили режим черного неба. Я вышел из гостиницы и задрал голову вверх. Небо было самым обычным городским небом — грязно-голубого цвета с желтыми прожилками заходящего солнца. На берегу Енисея культурно отдыхали двое мужчин интеллигентного вида. Компанию им составила пластиковая баклажка пива.
— Что такое режим черного неба? — спросил я отдыхающих.
— Это когда загазованность большая, — ответили мне. — И дышать нечем.
— Я ничего особо не чувствую. У нас в Москве в Южном округе и похуже бывает.
— Мы тоже привыкли.
— А почему тогда режим?
— Политика, — ответил тот, что в очках, и приложился к баклажке.
Зачем программистам резать яблоки, почему еще долго беспилотные такси будут дороже машин с водителями на зарплате и почему сложно сделать вооруженного боевого робота-собаку, хотя простую собаку в боевую перепрограммировать не сложно — с такими вопросами студенты вузов пришли в офис Роскомнадзора, где их ждали глава ведомства и представители IT-компаний. Главное из этой встречи — в материале «Ленты.ру».
Синие волосы, выбритые виски и хвостики («как у Ибрагимовича»), у кого-то даже татуировки — так выглядят школьники, которые в 2019 году набирают по 100 баллов на ЕГЭ и поступают в ведущие вузы страны (не все, конечно, но и такие есть). В минувший вторник они пришли в офис Роскомнадзора на Китайгородском проезде, чтобы поговорить с главой ведомства Александром Жаровым и спикерами из российской IT-индустрии — вице-президентом и техническим директором Mail.ru GroupВладимиром Габриеляном и директором «Яндекса» по распространению технологий Григорием Бакуновым, а также с главой РособрнадзораСергеем Кравцовым.
Молодые люди — вчерашние выпускники, которые сдали экзамены по информатике и математике на максимальные оценки и теперь стали первокурсниками.
Пока вешают верхнюю одежду в гардероб — обсуждают, о чем пойдет речь. «Интересно, про Telegram что-то новое скажут или нет?» — спрашивает светловолосая девушка, представившаяся Ольгой из физтеха. Борьба ведомства и мессенджера — это уже мем. «Борьба снаряда и брони», как ее назвал глава Роскомнадзора. Много разговоров об IT, искусственном интеллекте, роботах Boston Dynamics. Среди молодых людей, которым по 17-18 лет, есть те (ну, как они сами говорят, и о чем вскоре расскажут в микрофон), кто может перепрограммировать робопса из ближайшего магазина цифровой техники так, чтобы, если установить на него оружие, тот смог нацеливать его на человека. От мысли, что нынешние дети действительно могут такое, становится не по себе (плюс чувствуешь себя старым и ни на что не годным).
Все расселись в ситуационном центре Роскомнадзора, и спикеры по очереди выступили в приветственным словом. Начал глава ведомства Жаров — как принимающая сторона. Он рассказал об «интегральном» мире — это теперь наше настоящее и ближайшее будущее.
«Сейчас новый период, кибернетический, цифровой. Он меняет все. Если во все предыдущие периоды преемственность была линейной (слово превращалось в письменное или печатное, а затем через телеграф или по телефону передавалось на расстояние; или как радио и телевидение), то в интернете присутствует все это интегрально. Это принципиально изменяет жизнь человека. И мы с вами находимся в период такого изменения», — сказал Жаров.
Жаров сразу упомянул Telegram. Глава Роскомнадзора пообещал ответить на все вопросы о мессенджере позже. Если окинуть зал глазами и присмотреться, то наверняка можно было увидеть «телегу» на экранах смартфонов.
После слово взял Григорий Бакунов из «Яндекса»: если человека не перестать считать венцом творения, успеха не достичь, просветил он стобалльников. По крайней мере, в сфере искусственного интеллекта. В пример он привел интернет-поиск, который теперь «просто другой продукт» в сравнении с тем, что было 10-15 лет назад.
«В этом году в мире интернет-поиска произошло феноменальное событие. Оно невероятно важное, но его мало кто оценил, кроме тех людей, которые понимают, как устроен поиск. Раньше, если вы вбивали запрос, у вас были десять каких-то там ссылок, вы по ним переходите и там получаете ответ на вопрос. В этом году больше половины интернет-пользователей получали ответ прямо на страницах поиска», — рассказал Бакунов.
По его словам, то, что раньше было просто интернет-поиском, теперь стало системой искусственного интеллекта. «Почему так происходит? — спросил он. — Потому что мы все мечтали о таких системах в детстве, когда читали фантастические книжки».
Потом заговорили о профессиях. Владимир Габриелян из Mail.ru Group попросил аудиторию назвать те из них, которые, как ожидается, должны исчезнуть в ближайшем будущем из-за развития технологий. Ответы ожидаемые: водитель такси, бухгалтер, нотариус, переводчик. Все, о чем нам раз в неделю напоминают в новостях.
«Как вы думаете, профессия программиста под угрозой?» — уточнил Габриелян.
«Абсолютно нет», — крикнули из зала.
«На самом деле, — продолжил он, — я считаю, что программисты тоже под угрозой, как и ряд других профессий… Я считаю, что единственным ограничивающим цифровизацию фактором является стоимость. До тех пор, пока какая-нибудь технологическая система, допустим, робот-охранник, будет дороже, чем человек, сидящий на проходной, там будет сидеть человек. И до тех пор, пока водитель такси будет дешевле, чем автоматизированная повозка, в такси будут сидеть водители».
Жаров же вспомнил о том, как десять лет назад специально поехал в США, чтобы посмотреть, как там учат журналистов.
«Я провел бы параллель между профессиями журналиста и программиста, потому что и те, и другие пишут обо всем. Уже тогда там во всех университетах обучали так: мастерству слова учили в первый год, потом все шло с приставкой digital-, а в последний год каждый журналист должен был выбрать направление, в котором он будет писать, и уйти на соответствующий факультет… Поэтому, получив магистратуру по программированию, точно надо получать второе образование», — сказал глава Роскомнадзора.
Telegram и PlayStation в реалиях российских законов
Пошли вопросы из зала, и первый же был про Telegram.
«Не приходило ли вам исков от других компаний за то, что они терпели убытки из-за блокировок? — спросил Жарова Даня из МГТУ. — И второй вопрос: как вы оцениваете качества ваших сотрудников?» Даня играет в компьютерные игры, у него есть PlayStation. По его словам, на волне блокировок Telegram два месяца был недоступен сервис PlayStation Network.
Жаров ответил, что в компетенции своих сотрудников не сомневается. Он напомнил, во-первых, что Telegram блокируется на основании решения суда, и ведомство лишь выполняет это решение (надо «либо сложить с себя полномочия», либо «выполнять решения суда», сказал он), а во-вторых, система борьбы с запрещенной информацией создавалась в далеком 2013 году и работает на IP-протоколе, но уже есть понимание, как действовать дальше.
«Мы прекрасно понимаем, что, располагая инструментарием, который блокирует запрещенную информацию по IP-протоколам, мы достичь результата сейчас не сможем. Это работает, когда сервис не мотивирован на обход блокировки», — пояснил Жаров.
Действительно, признал Жаров, были заблокированы ряд сервисов, в том числе и PlayStation Network. «Мы фактически со всеми компаниями, которые находились в тех облачных сервисах, которые использовал Telegram, переходя с одного пула на другой, связывались. В PlayStation наше обращение проигнорировали, переходить никуда не стали. Это не бином Ньютона. Это говорит о том, что PlayStation на пользователей в Российской Федерации наплевать», — подчеркнул Жаров.
Отвечая на первую часть вопроса, были ли судебные иски против ведомства со стороны компаний, чьи интересы затронуты в ходе попыток заблокировать Telegram, Жаров отметил, что таковых не было. «На самом деле, было порядка десяти компаний небольших, которые пострадали в результате этого и которым мы потом помогли поменять локацию и перейти на другие IPшники», — пояснил глава ведомства.
Также, по его словам, Роскомнадзор создает новую систему противодействия распространению запрещенной информации, которая поможет полностью заблокировать Telegram. Он пояснил, что она основана на технологии DPI. «Думаю, что в пределах года мы определенного результата достигнем», — сказал он.
Но что произойдет, если в какой-то момент информация начнет распространяться так, что ее нельзя будет просто заблокировать? «Может стоит сменить парадигму мышления и не блокировать информацию, а объяснять, почему она деструктивна, обращаться именно к сознательности людей?» — предложил Артем из МГТУ.
«То, что вы описали, происходит. С этим мы сталкиваемся периодически, два раза в неделю», — пояснил ему Жаров.
«Принципиально важно, что законы, которые описывают систему блокировок, были написаны в 2010-2013 годах. За шесть лет все изменилось. Вопрос ревизии отраслевого законодательства встает в полный рост. Отраслевое законодательство каждые пять лет нужно полностью переписывать, потому что мы живем в виртуальном мире, и он полностью меняется за эти пять лет», — посетовал глава Роскомнадзора.
Собачка с пулеметом
Разговор длился уже около часа и постоянно клонился в сторону политически окрашенных тем. Круто быть первокурсником в 2019 году, подумалось. Тогда и прозвучал вопрос про собачку с пулеметом.
«Я какое-то время занимался машинным обучением, и не очень верю в терминатора, — сказал Александр из Физтеха. — Но вполне верю, что на робота-собачку можно нацепить пулемет и камеру и заставить наводиться на головы. И самое страшное, я знаю, что это под силу мне, к примеру. И вопрос в том, как люди, которые поглощены программированием, которые испытывают детский восторг от того, что они что-то создают, как их уберечь от того, чтобы они не создавали собачек с пулеметами? Как доносить до людей, поглощенных программированием, что вопрос этики тоже важен?»
Но в «Яндексе» в этом серьезной проблемы не увидели, и Григорий Бакунов пояснил, что в реальности это окажется не так-то просто. Однако не по причине сложности программной части этой задачи, а поскольку «у нас распространение оружия хорошо контролируется».
«Программистам запрещать бесполезно, — сказал он. — Но на самом деле любой человек на текущий момент может сделать автоматическое оружие, которое будет ездить, стрелять и, если не повезет, даже убивать. То, что это общее знание, не означает, что нужно запретить распространение знания».
Другой ожидаемый вопрос — про утечку мозгов. Задает — Максим из физтеха. Хочет ли он в Кремниевую долину — не уточнил.
Бакунов из «Яндекса» рассказал, что за последние два года обратно вернулись 30 его знакомых, которые, по его мнению, «лучшие из лучших». «Конечно, уехало 300. Но нужно понимать, что те, которые вернулись, это прямо сливки. Это люди, входящие в 10 процентов лучших разработчиков, уехавших в долину», — добавил он.
«Почему они возвращаются? Я сейчас объясню, — продолжил он. — Вы все, каждый из вас, в своей школе считались прямо вундеркиндами. Оглянитесь вокруг. Половина из вас сейчас хуже, чем другая половина. В Штатах классно. Уезжая туда, вы оказываетесь не то чтобы в обществе равных, нет. Вы оказываетесь теми приезжими ребятами, которые у нас метут улицы. И какое-то время вы еще ими будете. Если вам повезет прорваться дальше — не всем везет — вы действительно сможете чего-то достичь. Но дойти до интересных задач вам будет в 50 раз сложнее, чем оставаясь здесь».
После этого Жаров рассказал, как и он четыре года работал за границей. По его словам, «это совсем не сахар, потому что ты приезжаешь в другое корпоративное общество и должен принять правила этого общества».
Владимир Габриелян позволил себе частично не согласиться. Калифорния хороша для комфортной жизни: «Вам на самом деле надо ответить на вопрос, чего вы хотите. Если комфортно жить — чемодан, вокзал, Калифорния. Все отлично будет. А если хотите достичь чего-то на самом деле выдающегося, такого, чтобы потом в «Википедии» про себя прочитать, то придется оставаться здесь».
Максим из физтеха уточнил, связано ли это с конкуренцией и что в ней, конкуренции, собственно, плохого?
«Конкуренция — огонь, — ответил Бакунов. — Просто там в какой-то момент приходится выбирать».
«У меня вот какое сравнение есть, — пояснил он. — Ты хочешь стать программистом, а твоя задача будет первые десять лет резать яблоки. И от того, насколько красиво и гладко ты режешь яблоки, будет зависеть твоя карьера программиста. Вот в этом проблема. Это огромный котел, в котором ты выбрасываешься не на равных со всеми, кто там родился и вырос, а в нижнюю часть котла. И задача твоя на первых порах — резать яблоки».
Инструкция по включению компьютера
В конце обсудили образование. Даня из физтеха рассказал, что, перейдя в пятый класс, он обнаружил в учебнике по информатике инструкцию по включению компьютера. Так как к тому времени он это уже давно освоил, такая школьная программа привела его в уныние. «И на протяжении последующих шести лет я практически не слушал учительницу, информатика была для меня предметом, где можно поспать, потому что ничего интересного я там не узнаю», — рассказал первокурсник.
Представитель Mail.ru Group усомнился в том, что учебники с базовой информацией абсолютно бесполезны, хотя вспомнить главу про кнопку включения в своем учебнике не смог.
«Там были более базисные вещи: что такое информация и так далее. И они важны. И тот учебник, будучи написанным в 1980-х годах, актуален и сегодня. Именно в тех базисных тезисах, которые излагал», — сказал он.
Вопросы закончились на исходе второго часа. Жаров предложил встречаться в таком формате раз в полгода.