Ремонт стиральных машин на дому.
Ремонт посудомоечных машин Люберцы, Москва, Котельники, Жулебино, Дзержинский, Лыткарино, Реутов, Жуковский, Железнодорожный. Раменское. 8-917-545-14-12. 8-925-233-08-29.
Что российские врачи думают о деле журналиста «Медузы» Ивана Голунова
Задержание и домашний арест журналиста «Медузы» Ивана Голунова по подозрению в покушении на сбыт наркотиков вызвали массу вопросов. Их задают коллеги Ивана, юристы, бывшие полицейские, общественники и артисты. После того как Голунов попал в больницу с подозрением на сотрясение мозга, но был выписан, чтобы его увезли в суд, реакция последовала и от врачебного сообщества. Руководство больницы упрекнули в том, что те поступили как «администраторы», а не как врачи, которые должны были хотя бы попытаться защитить журналиста. Претензии врачей и ответ главы 71-й клинической больницы Александра Мясникова — в материале «Ленты.ру».
Несколько человек задали мне вопрос о том, как я отношусь к действиям врачей 71-й клинической больницы и лично Александра Мясникова, которые в ходе медицинского освидетельствования не нашли у Ивана Голунова серьезных травм. Отношусь я вот как.
Вероятнее всего, все осмотры и исследования были проведены грамотно, специалисты были профессиональны и не нашли показаний к госпитализации, поскольку их действительно не было. В самом деле, не каждый избитый должен лечиться в стационаре. Александр Мясников — крупный администратор, руководство большой многопрофильной больницей — это тяжелый труд, а когда это еще и государственная клиника, администратор вынужден руководствоваться в своих действиях не только клиническими, но и политическими нюансами. Я не знаю, как в подобной ситуации должен вести себя администратор от медицины.
Но я совершенно точно знаю, как должен вести себя врач. Он должен найти показания для госпитализации. Общеизвестно, что людей кладут в больницы не только по клиническим причинам: бездомного могут положить, чтобы он не замерз на улице, одинокую плохо перемещающуюся по дому бабушку могут положить просто для ухода, пока родные не заберут. Да, это геморрой. Придется немного преувеличить некоторые симптомы. Да, потом страховая докопается до этой истории болезни. Иногда приходится объясняться с начальством. Но я убежден, что человек, которому только что подкинули наркотики и которого только что избили (пусть несильно) полицейские, должен быть госпитализирован, даже если это на один процент улучшит его непростое психологическое состояние. Из гуманистических, а не из клинических соображений.
Возможно, я немного обостряю ситуацию, но предлагаю все же вспомнить Андрея Пантюхова — врача колымского ГУЛАГа, спасшего от смерти Варлама Шаламова. Он госпитализировал его, весившего 48 килограммов, чтобы тот просто лежал, не ходил на общие работы, ел и тем самым дожил до весны. Наверное, клинических показаний для госпитализации Шаламова было не больше, чем у других истощенных зэков. Вероятнее всего, эритроцитов в крови у него было столько же, сколько у прочих, кто ест мало, ЭКГ была не хуже и пульс такой же. Да и лечить его не надо было — ему просто надо было меньше шевелиться и получать пищу. Но я уверен, что в такой ситуации вопрос о клинической целесообразности вообще не стоит, и, если у врача появляется шанс спасти хотя бы одного человека от голодной смерти, он обязан им воспользоваться.
То же самое касается и действий врача, когда он сталкивается с жертвой произвола. Не напрасно Токийская конвенция 1975 года содержит в себе прямой запрет на присутствие медицинского персонала при пытках и категорический запрет на предоставление врачом любой информации, которая может способствовать усилению страданий заключенного. Повторяю, я не знаю, как положено поступать в такой ситуации медицинскому администратору, но я совершенно точно знаю, как должен действовать врач.
В связи с проведенной оценкой состояния здоровья Ивана Голунова считаю необходимым заявить свою не гражданскую, но врачебную позицию по этому поводу. А именно:
1. У меня нет сомнений в качестве проведенной экспертизы.
2. Профессия врача подразумевает не только знание протоколов и технологий, но и эмпатию. Хотя мне ближе старое понятие — Милосердие.
3. При оценке анамнеза заболевания (травмы) врач обязан учитывать все обстоятельства, способствующие или прямо приведшие к заболеванию (травме).
4. На основании врачебного заключения пациент был возвращен в ту среду, что и способствовала (привела) к заболеванию (травме). То, что суд отправил пациента под домашний арест, а не в СИЗО, свидетельствует только об одном — о том, что судья в данном случае оказался милосерднее врача.
На основании вышеизложенного считаю действия врачей, проводивших и подписавших исследования, непрофессиональными и как минимум не отвечающими принципам гуманизма и милосердия.
В обсуждении негоспитализации Ивана Голунова звучит такая тема: что можно было бы и натянуть показания, усилить симптомы, пойти на небольшую хитрость и проч. в интересах Ивана.
Нет, не нужно было идти ни на какую хитрость. Госпитализация — это не всегда чисто медицинское решение. В любых рекомендациях по любой болезни среди критериев госпитализации учитываются социальные параметры — может ли сам принимать препараты, сможет ли сам прийти на повторный прием, есть ли дома наблюдение близких и проч. Часто эти социальные соображения превалируют над медицинскими. В рекомендациях по лечению жертв домашнего насилия и насилия над детьми всегда говорится, что необходима госпитализация, если нахождение дома небезопасно. То же касается, например, холодной погоды или хулиганов, ожидающих за воротами больницы, как было в случае с Иваном.
Наша советская карательная медицина приучила нас, что это какая-то хитрость. Нельзя написать в истории болезни, что старушка госпитализирована, потому что на дворе зима, а она не может топить печку. Нельзя написать, что женщина госпитализирована, потому что дома буянит пьяный муж.
На самом деле можно — и это не хитрость, и не геройство, и не «добрые дела», а часть нормальной медицинской работы врача. Так и надо делать.
Кто-нибудь скажет, что такие госпитализации не одобряются начальством. Начальством, вообще, много чего не одобряется, но самое страшное наказание за это сейчас — страховая не оплатит историю болезни. И, о ужас, окажется, что пациент был согрет и покормлен за счет заведения.
Нет смысла обсуждать действия конкретного главврача. С этим все ясно.
Гораздо интереснее действия врачей, которые осматривали пациента. Понятно, что в данном случае скорее всего зацепиться было особо не за что. Хотя не факт. Сотрясение головного мозга могли бы и поставить. Там критерии достаточно размытые. Хоть само по себе сотрясение и не повод для госпитализации, в контексте происходящего диагноз явно не был бы лишним. А в идеальной ситуации могли бы и оставить под этим предлогом. Но идеальной ситуации нет. Врачи под колоссальным давлением. Это давление тем сильнее, чем больше резонанса вокруг пациента. Часть вины за происходящее однозначно лежит на тех, кто сейчас клеймит и обличает.
Я никого не оправдываю. В конкретной ситуации врачи могли бы проявить стойкость. Если бы врач приемного покоя выставил показания для госпитализации и записал их в историю болезни, то все потуги главного врача были бы бесполезны. Максимум, что грозило бы этому врачу — увольнение. При имеющемся в Москве дефиците врачей, это сомнительное наказание. Работу доктор получил бы уже на следующий день. При этом скорее всего зарплата была бы повыше, чем сейчас.
Беда в том, что такого врача в приемном покое не нашлось. Сработал фактор страха. Страха, который усиленно насаждают среди врачей последние несколько лет. Страха, который лишает воли и разума. Страха, который культивировали в наших людях почти сто лет.
Вопросы А.Л. Мясникову, от врача — врачу. В связи с этим постом в инстаграме. Ответов не даю, характеристик тем более.
1. Имеет ли право врач публично в своем инстаграме вывешивать медицинские данные пациента?
2. Этично ли врачу публично высказывать свою неприязнь к пациенту?
3. Есть ли основания оставить пациента с инсультом в анамнезе, с побоями (даже нетяжелыми), истощенного депривацией сна и голоданием в течение двух суток, в стационаре?
4. Должно ли влиять на решение врача о госпитализации понимание условий, в которые попадет пациент при выписке?
5. Важно ли врачу следовать гуманистическим принципам, а верующему врачу — христианским? Или важно формальное выполнение протокола?
6. Важно ли врачу знать родной язык и названия соседских национальностей?
7. Важно ли главврачу большой горбольницы иметь одновременно ум и совесть? Или проще их поочередно отключать?
Разного толка общественность (от «менее прогрессивной» до «прогрессивной») предъявляет претензии главврачу Александру Мясникову, который не нашел показаний для госпитализации избитого журналиста Голунова.
Педиатр Федор Катасонов раскидал теледоктора по пунктам.
Давайте разберемся.
1. Имеет ли право врач публично в своем инстаграме вывешивать медицинские данные пациента?
Имеет, потому что по сути никакой медицинской тайны в данном случае не существует. Окружение Голунова само пытается привлечь внимание к такому страшному экстренному состоянию как сотрясение головного мозга… которого по данным Мясникова нет. Конечно же тех, кто горячо поддерживает журналиста, этот ответ не может устроить. Мясников должен был заявить, что Голунов сейчас на грани жизни и смерти, чтобы сторонникам журналиста было чем крыть гэбневских опричников. А так — картинка выходит не совсем красочной.
НО…
Мясникову мы верить не будем, ведь он ходит на эфиры к Соловьеву, а значит ангажирован и вообще не врач, а кремлевский палач.
2. Этично ли врачу публично высказывать свою неприязнь к пациенту?
Неприязни к Голунову как к пациенту Мясников не высказывал, он заявил, что его деятельность как журналиста ему не нравится.
3. Есть ли основания оставить пациента с инсультом в анамнезе, с побоями (даже нетяжелыми), истощенного депривацией сна и голоданием в течение двух суток, в стационаре?
Все очень просто — если нет показаний к госпитализации, — значит нет. Диагнозов «два дня не ел», «не спал», «инсульт в анамнезе», — я лично не знаю.
4. Должно ли влиять на решение врача о госпитализации понимание условий, в которые попадет пациент при выписке?
Нет, не должно. По сути врачам предлагается идти на служебный подлог и рисовать несуществующие диагнозы, потому что в СИЗО очень сыро, холодно и грустно. Врачи не должны заботиться по поводу условий в наших тюрьмах и отношений силовиков к задержанным. Это проблемы ФСИНа и прочих компетентных органов, которые должны этим заниматься. Диагноза для госпитализации — «угроза избиения оборотнями в погонах» — также не знаю.
Вопросы с 5-го по 8-й — просто блатной пафос без конкретики.
Кстати, ситуация схожа с мочиловым Сергея Петрикова (Директора НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского) в 2017-м году, который, подлец, посмел выписать избитого оппозиционного активиста Туровского, не найдя у него показаний к госпитализации. Тогда его обвинили, что он работает «под диктовку Росгвардии».
В общем, то что сейчас происходит — это чисто спекулятивный наезд на врачей, чтобы выставить Голунова еще более пострадавшим, чем он есть.
Врачи срочно должны пересмотреть все клинические рекомендации и внести в них новый экстренный диагноз «избитый журналист», чтобы впредь не расстраивать активистов.
Ответ Александра Мясникова на пост Федора Катасонова:
Вот я «попал»! Ну почему моя Больница не в Северно-Восточном округе?! Сколько говна (ага, не опечатка) поел вчера — не часто такое даже в моей пестрой жизни! Вот уже опубликовал интервью А. Венедиктова, который сопровождал Голунова все время его пребывания в моей больнице и отметил благожелательность и высокий профессионализм моих врачей в той ситуации.
Ну раз уж врач — врачу, то отвечу. Но на этом все — хоть что говорите!
1. Ну передергивать-то зачем?! Какие медданные? Что человек здоров? Это не данные — это по умолчанию так, мы же не ведем речь про патологию. Ну а про имеющиеся ссадины и синяк — ну это я лично видел по ТВ еще накануне. Это уже не тайна. А представьте, если бы мы не упомянули следы имеющихся мелких травм — что бы все говорили? Скрываете, покрываете и прочее. Ну и весь визит в больницу в первую очередь был для определения — было насилие или нет. И раньше говорил и сейчас скажу: если это побои в СИЗО, то тот, кто это сделал — предатель и провокатор! Безмозглая сволочь, так подставить всех, опозорить Страну! Надеюсь, тут разберутся.
2. Как в «Мимино» — высказывал личную неприязнь. Я вообще с ним не знаком. Не поверите: я и фамилии этой не слышал до вчерашнего дня. Так что не к пациенту, а к журналисту. Это неприязнь консерватора к «либералу». («А вы что: мои стихи читали?» «нет!» «так что же вы говорите?!» «так разве я других не читал? Ну разве что чудо? Ну скажите сами — хороши ваши стихи или нет?» Булгаков). Те, кто осуждает меня, гордо и безнаказанно кидаются калом в Соловьева и Киселева, я же не в восторге от либеральной журналистики, раскачивающей лодку и, в моем понимании, подогревающей расслоение нации.
3. Анамнез — это только часть информации, важная, но субъективная и предварительная. Объективные данные, подтвержденные исследованиями — вот основа для дальнейшего принятия решения. И кстати — Голунов ничего не драматизировал в своих жалобах, к его чести.
4. Поймите: независимо от решения моих врачей, Голунов покинул бы мою больницу под конвоем. Или обратно в СИЗО или в спецбольницу для арестованных. (Для справки: в США доставленных в госпиталь полицией приковывают к койке на все время пребывания, сам многократно видел).
Свалки, вырубка зеленых насаждений, пыльные улицы, загрязненный воздух, дикие пробки в центре города — такой запомнилась Москва середины 1990-х — начала 2000-х годов ее жителям. Все это воспринималось как нечто неизбежное — что еще ждать от большого города? Однако в последнее время экологическая обстановка в столице постепенно меняется. «Лента.ру» выясняла, много ли надо, чтобы дышать в столице стало легче.
В ожидании отмашки
В декабре 2016 года на Госсовете «Об экологическом развитии России в интересах будущих поколений» президент Владимир Путин говорил о необходимости модернизации технологических процессов, мониторинга состояния окружающей среды и содействия общественным экологическим организациям. Он обозначил основной вопрос, который необходимо решить: достичь кардинального снижения выброса вредных веществ в атмосферу и их сбросов в водоемы и почву.
Но несмотря на то, что 2017 год был объявлен президентом Годом экологии, завершившаяся зима не дает много поводов для оптимизма. Как отмечает Андрей Нагибин, председатель правления общероссийской общественной организации «Зеленый патруль», пока значительной активности бизнеса и местных властей в деле защиты окружающей среды не наблюдается, хотя планы на уровне регионов были утверждены еще 2016 году. «Создается впечатление, что все опять ждут какую-то дополнительную отмашку сверху», — сетует он.
Тем не менее такая ситуация, к счастью, наблюдается не во всех регионах. Согласно «Экологическому рейтингу субъектов РФ», составленному «Зеленым патрулем», одну из лидирующих позиций занимают Москва и Санкт-Петербург. По словам Романа Пукалова, директора природоохранных программ этой организации, в обеих столицах многое делалось для улучшения качества воздуха и благоустройства территорий. Помимо этого, Москва вошла в тройку лидеров рейтинга экологического управления за 2015 год, составленного по поручению главы Минприроды Сергея Донского.
«Зеленые пустыни»
В 2016 году, по словам руководителя Департамента природопользования Москвы Антона Кульбачевского, Москва сохранила свой статус самого озелененного города. Москвичи хорошо помнят, как в течение всего лета и осени прошлого года город бился за это место. На более чем 30 улицах было высажено свыше трех тысяч деревьев — лип, вязов, рябины, каштанов, дубов, кленов — хотя изначально предполагалось высадить 2875. На Тверскую вернулась липовая аллея, вырубленная в 1990-е, было проведено озеленение Нового Арбата и многих других улиц.
В городе действительно стало чище. Улицы убирает современная техника, снег вывозится своевременно, улучшается качество газонов. Благодаря этому удалось снизить загрязнение воздуха — уменьшить содержание взвешенных частиц, одного из приоритетных загрязнителей, по данным ВОЗ.
В связи с этим Кульбачевский отметил, что экологическое благоустройство города не должно сводиться к визуальному эффекту, назвав декоративные газоны «зелеными пустынями». Он подчеркнул необходимость поддержки природных ландшафтов, которые могут быть не менее привлекательными, чем искусственные — ведь содержать их существенно экономичнее, благодаря естественным механизмам самовосстановления. Собственно, в большинстве московских дворов и маленьких сквериков долгие годы были именно такие ландшафты. Там произрастали те виды растений, которым комфортно в этих условиях. Бездумное увлечение декоративными газонами привело к тому, что в тенистых местах солнцелюбивая трава просто не приживалась, и раз в два года ее приходилось пересевать.
Москва постепенно преодолевает проблему постоянно растущего автопарка. Несомненно, не каждому водителю нравятся изменения, произошедшие в организации дорожного движения, но они эффективны, о чем говорит, в том числе и зарубежный опыт. Расширение зон платной парковки и сужение полос, так не нравящиеся автолюбителям, принесли положительные результаты в плане экологии. За пять лет среднегодовые концентрации основных загрязняющих веществ — оксида азота и оксида углерода — снизились в 2-2,2 раза. Позитивная динамика этих показателей превзошла ожидания, что позволяет говорить об успехе реформы московской транспортной политики.
Кульбачевский отметил снижение содержания нефтепродуктов в воде самого проблемного участка реки Москвы. Основная причина тому — масштабная реконструкция очистных сооружений города.
Предприятия теплоэнергетики, дающие 50 процентов всех выбросов московской промышленности в атмосферу, также показали хорошую динамику. За счет введения современных мощностей и мер по энергосбережению Мосэнерго удалось сократить выбросы на 30 процентов.
Вена, Роттердам, Капотня
Любой НПЗ в мире неизбежно влияет на окружающую среду, воздействуя на воздух, почву и водоемы. Современные технологии позволяют минимизировать такое воздействие. Благодаря этому в Европе, например, в Вене и Роттердаме, НПЗ остаются неотъемлемой частью мегаполисов.
В московском правительстве уверяют, что точно такие применяют и в Капотне. Благодаря их внедрению в период с 2011 по 2015 годы предприятию удалось снизить вредные выбросы в атмосферу на 36 процентов, а негативное воздействие на окружающую среду в целом — на 50 процентов. Установка современных очистных сооружений и демонтаж старых повысили степень очистки сточных вод до 95 процентов.
Переход в 2013 году завода на выпуск топлива экологического класса Евро-5 также положительный сказался на экологии Москвы. Дело в том, что 90 процентов загрязняющих воздух выбросов производит автотранспорт. Поскольку доля топлива МНПЗ на рынке столичного региона составляет треть, то повышение его качества позволило существенно снизить объем этих выбросов.
На этом, впрочем, предприятие останавливаться не собирается. С начала 2017 года на МНПЗ ведутся работы по реконструкции установки каталитического крекинга и первичной обработки нефти.
Завершается строительства очистных сооружений проекта «Биосфера». Они вводятся в эксплуатацию осенью и позволят повысить эффективность очистки сточных вод до 99 процентов. Помимо этого, в 2017 году заработает установка очистки сернисто-щелочных стоков.
Здесь будет город-сад
И все же, несмотря на все достижения последних лет, экологическая ситуация в Москве далека от идеала. Дальнейшему улучшению окружающей среды мегаполиса призвана способствовать программа департамента природопользования и охраны окружающей среды столицы до 2030 года.
Основных направлений работы три: транспорт, предприятия и работа с экологическим сознанием населения.
С 1 января 2016 года в Москве введен запрет на оборот топлива ниже класса Евро-5, однако это лишь часть проблемы. Основной объем вредных веществ дают машины, стоящие в пробках. Поэтому в рамках долгосрочной стратегии власти сосредоточатся на дальнейшем уменьшении количества автомобилей на городских улицах и расширении зон платных парковок, а также увеличении числа велодорожек.
Что касается промышленности, то в Москве останутся только те компании, которые готовы модернизировать свое производство и приводить его в соответствие с экологическими нормами.
Приоритетом будет и развитие системы контроля над состоянием окружающей среды. В столице уже действует более 50 стационарных постов для наблюдения за качеством воздуха, и их число будет расти. Расширится и система мониторинга промышленных предприятий, на многих из которых уже проводятся регулярные замеры выбросов вредных веществ.
Помимо этого, граждан будут информировать о состоянии воздуха в зоне влияния заводов с помощью интерактивных экранов — «Экоинформеров». Один из них уже работает в Капотне с 2015 года.
Планируется снижать уровень шумового загрязнения города на линии общественной и жилой застройки, производить восстановление почвенного покрова в промзонах. Существенно уменьшится объем твердых отходов, подлежащих захоронению, благодаря вторичной переработке раздельно собранного и раздельно отсортированного мусора. Снизится энергопотребление во всех секторах — здесь на помощь придут нетрадиционные и возобновляемые источники энергии.
19 июня в России приступила к работе обновленная Общественная палата (ОП). И уже на следующий день с ее членами встретился президент Владимир Путин. Секретарем шестого состава избрали медийную персону — телеведущего Валерия Фадеева. Он сразу обозначил намерение «брать ответственность за повестку дня» и заняться «народной дипломатией» — выстраивать отношения с западными бизнесменами и общественниками. О том, почему эта идея вызвала опасения у главы государства и почему на Западе, на его взгляд, «не забалуешь», — в материале «Ленты.ру».
В Круглом фойе первого корпуса Кремля во вторник вечером царило оживление. Обычно здесь устраивают буфет для лауреатов госпремий. На этот раз принимали других гостей — новых членов Общественной палаты. Но они были в таком же приподнятом духе, как и те, кого под этими сводами награждают. Валерий Фадеев пожимал руки — многие старались его поздравить с новой должностью секретаря ОП, хотя редактор журнала «Эксперт» и ведущий Первого канала был единственным кандидатом на этот пост. В понедельник он подал заявление о приостановке членства в «Единой России», однако предпочел сохранить свое место в высшем совете партии.
В Кремле Фадеев повторил журналистам то, что уже говорил днем ранее, — о необходимости усиливать общественные палаты в регионах, делая их независимыми от местных властей. От избыточного давления чиновников нужно освободить и региональную прессу. Он довольно быстро покинул фойе, где пресса могла пообщаться с ним перед встречей с президентом.
Остальные находились в помещении еще долго, не зная, чем себя занять: сначала Владимир Путин обедал с гостем — президентом Киргизии Алмазмеком Атамбаевым, затем провел несколько рабочих встреч и лишь после этого вышел в Екатерининский зал, где, поставив стулья полукругом, сидел новый состав палаты. Обстановка как бы располагала к тому, чтобы присутствующие чувствовали себя свободнее. Именно такую, свободную дискуссию и анонсировали в Кремле перед встречей. Правда, выступающие все время норовили встать, общаясь с главой государства. Но президент их сажал на место: «Если вы станете, я тоже встану. А тогда встанут все!»
Свое приветствие Путин начал с оценки работы палаты: «Она состоялась и занимается свои делом». Но не преминул подчеркнуть, что ему хорошо известны критические замечания в ее адрес. «Она не должна подменять собой ни правительство, ни парламент, у нее должна быть своя ниша, и эту нишу она занимает», — сказал Путин. Нишу он очертил следующим образом: это общественный контроль работы органов власти, экспертная оценка планов и их реализации, прямая связь с людьми, а также формирование общественных советов при министерствах и ведомствах.
«Эта работа, что греха таить, превращалась в чисто формальное «броуновское» движение, никому не нужное. Очень бы хотелось, наоборот, чтобы она была содержательная», — подчеркнул президент. А что касается тех, кто должен такую работу выполнять, у Путина сомнений не было. «Здесь люди, которые сами могли бы при необходимости возглавить любое министерство, ведомство», — оценил он способности присутствующих.
Фадеев рассказал главе государства о прошедшем накануне первом пленарном заседании палаты. В частности, о том, что у нового состава весьма амбициозные планы «влиять на повестку дня, формировать ее». При этом намерены ориентироваться на «позитивную, созидательную повестку», подчеркнул председатель, «опираясь на землю, на регионы». Зарплаты, ЖКХ, неравномерное распределение доходов — все это нужно разъясняться людям, в том числе, и силами ОП, считает Фадеев. Финансовую проблему он очертил аккуратно: «Совсем прозаическая вещь. Нужны совершенно небольшие деньги для финансирования региональных аппаратов общественных палат».
Озвучил председатель палаты и намерение стать связующим звеном между гражданским обществом и властью. «Чиновники часто избегают взаимодействовать с НКО и активистами, — подчеркнул Фадеев. — Это люди непростые, «колючие», со сложными характерами, и, конечно, чиновникам удобно немножко их отодвигать». Но сотрудничать надо, и Фадеев даже предложил для этого термин — «соработничеством с властью».
Новая палата готова взять на себя и некоторые внешнеполитические функции — общественную дипломатию. В ситуации, когда власти западных стран вводят против России санкции, бизнес хочет взаимодействовать. «И здесь, я думаю, Общественная палата могла бы внести очень серьезный вклад в налаживание коммуникаций. И это оказало бы давление на политиков», — считает Фадеев.
Именно по части международной политики и разыгрался примечательный диалог. Отец Александр Ткаченко, занимающийся в палате вопросами благотворительности, рассказал о примерах социальной работы, которые «притягивают к нам представителей многих стран». Посмотреть на опыт создания детских хосписов под патронажем церкви, например, приезжают из Европы и Соединенных Штатов. А представление этого опыта на международном уровне «будет работать на имидж России в мире и поможет объединить соотечественников». «Без сомнения, нам нужно не бояться, не смущаться наших наработок, наших успехов, они действительно интересны в мире», — заключил Ткаченко.
Этому выступлению президент уделил наибольшее внимание. Он не возражал против нового направления, но призвал общественников «ни в коем случае не обращаться ко всяким министерствам и ведомствам» за границей. «У них другие задачи в отношении России и всего, что связано с Россией», — подчеркнул Путин. Все официальные структуры — подневольные, сказал президент, и они находятся в «известной политической парадигме». Поэтому надо напрямую работать с людьми, это и будет так называемая народная дипломатия, она и принесет успех, советовал президент.
«Ни в коем случае не обращайтесь ко всяким министерствам, ведомствам, — еще раз сказал Путин. — Уверяю вас, там бюрократия еще круче, чем у нас, а государства там гораздо более жесткие, чем у нас. Структуры административные — они железобетонные, там никакой расхлябанности нет!»
В качестве примера он привел движение Occupy Wall Street — действия гражданского протеста в Нью-Йорке: «Где оно? ФБР порвало все в клочья, там никого не осталось. Но сделали так тихо, как будто в кислоте растворили. Пшик — и все исчезло. Профессионально отработали ребята. У нас все бурлит, там — нет, там не забалуешь особенно». По его словам, в России «все посвободнее на самом деле и попроще».
Впрочем, разговор о том, как «у них», довольно быстро вернулся к тому, как «у нас». А у нас было бы неплохо подходить к изучению истории творчески, предложила одна из выступающих. Путин эту идею целиком поддержал, но на этот раз вдаваться в детали не стал.
О том, как в Общественной палате намерены подходить к толкованию истории вообще и в год столетнего юбилея двух революций в частности, в разговоре с «Лентой.ру» рассказала Наталья Нарочницкая, президент Фонда изучения исторической перспективы, вошедшая в новый состав ОП. «Было бы очень хорошо, чтобы мы изучали историю без гнева и пристрастия. Очень важно, чтобы мы сейчас удержались от того, чтобы встать на сторону тех или других», — считает Нарочницкая. На ее взгляд, обществу нельзя подбрасывать «лишние основания для раскола». И задача палаты в том, чтобы люди с активной позицией не ударялись в социальную апатию или социальную агрессию. «В работе Общественной палаты есть огрехи и недостатки, но делаются и полезные вещи, поэтому нет повода насмехаться», — заключила Нарочницкая.
«В 90-е появились огромные свалки, которыми управляли бандиты»
Фото: Сергей Коньков / ТАСС
В России после долгих лет обсуждения стартовала долгожданная мусорная реформа, цель которой — полностью изменить отношение к отходам как у тех, кто их собирает и утилизирует, так и у тех, кто их создает, то есть у обычных россиян. Теперь полномочия и ответственность за всю цепочку движения мусора от баков до полигонов в каждом регионе возлагается на единого оператора. Все без исключения отходы будут проходить через мусоросортировочные заводы для отделения максимального количества сырья, пригодного для вторичного использования. Как и прежде, платить за эти услуги будут граждане, но не вслепую, а согласно тарифу, утвержденному руководством региона. С 1 февраля россиянам начали приходить отдельные «мусорные» платежки. Волна недоумения, прокатившаяся по стране, свидетельствует о том, что многие россияне не понимают сути происходящего. «Лента.ру» разбиралась, зачем и кому эта реформа нужна.
Эпоха свалок
В советское время существовала стройная система сбора и переработки мусора, которую многие считали одной из самых передовых в мире. Сбор мусора, который в официальных документах назывался «твердыми бытовыми отходами», в Москве, как и по всей стране, в советские годы был организован эффективно и нареканий не вызывал.
Отходов города производили тогда гораздо меньше, да и состав их был другим: стеклянные бутылки сдавали в специальные пункты приема стеклотары, пластиковых бутылок еще не было, да и в целом количество пластика и полиэтилена до 1990-х было несопоставимо с нынешним.
Металлолом и бумагу собирали не только пионеры, существовала исправно работавшая система пунктов приема утильсырья, макулатуру сдавали, чтобы получать в обмен дефицитные книги (например, детективы и романы Дюма). Получалось, что мусор предварительно сортировался, что называется, естественным образом, и на свалки его поступало в десятки раз меньше, чем сейчас.
Но затем СССР рухнул. А на смену советскому обществу с его коммунальными ценностями в начале 90-х пришло потребительское — с ценностями индивидуальными.
Так что сегодняшние реалии с массой нерешенных вопросов по переработке и утилизации мусора сформировала не советская система, а лихие 1990-е. Именно тогда прекратилось повторное использование макулатуры и сбор вторсырья. Практически одновременно с этим сформировалась новая культура потребления, при которой количество мусора резко увеличилось. Все это, как назло, совпало с наступлением эпохи пластика. Всего за несколько лет стремительно изменилась не только страна, но и состав бытовых отходов, в которых все чаще стали встречаться разовая пластмассовая посуда, пластиковые бутылки и упаковка.
«То, что в несколько этапов прошло в 1990-х, привело к деградации и разрушению централизованной системы, которую сейчас и пытаются возродить, — объясняет профессор кафедры «Архитектурное материаловедение» МАРХИ Петр Жук. — Переход от федерального контроля на региональный уровень, нарушение иерархической системы привели к ситуации, когда разрушились этапы сбора и последующего использования отходов, которые в строительстве, например, служат сырьем для производства многих материалов».
До сортировки и утилизации мусора у государства и тем более у нового российского общества руки не доходили. От него стали просто избавляться, создавая стихийные свалки. Эти места, по словам президента Российской экологической академии Владимира Грачева, взяли под контроль криминальные группировки.
«В 90-е появились огромные свалки, которыми в те бандитские годы и управляли бандиты, — говорит Грачев. — Именно тогда разрослись все эти свалки, которые сейчас вызывают очень много вопросов. Только на свалке в Кучино скопилось почти 25 миллионов тонн гниющего мусора».
Каждая такая свалка, когда там происходят возгорания, может выделять за неделю по 50 граммов диоксинов (кумулятивных ядов), что в сто раз больше, чем четыре мусоросжигательных завода, которые будут введены в строй в столице в ближайшие годы.
Остановить превращение страны в одну большую помойку попытались путем лицензирования перевозки и захоронения отходов. Такая система работала до 2011 года.
«Получить лицензию было непросто. Это могли позволить себе только владельцы полигонов. Естественно, они и стали королями на этом рынке», — рассказывает ведущий эксперт общественной организации «Зеленый патруль» Ярослав Князев.
Затем лицензии на перевозку отменили. На рынок высыпало множество мелких предпринимателей, которые для видимости имели договор с лицензированным полигоном, а мусор возили на несанкционированные свалки. В последние годы их стало уже настолько много, что дальше откладывать реформу было невозможно.
Теперь, к слову, предотвращение образование новых свалок — одна из основных обязанностей региональных операторов, речь о которых пойдет дальше.
Новые правила мусорного рынка
«Собирать раздельно, сортировать глубоко, возвращать в народное хозяйство отсортированный отход для повторного использования и как можно меньше захоранивать», — резюмирует замысел реформы один из ее авторов — депутат Госдумы Максим Шингаркин, являющийся учредителем Общественного регионального экологического фонда «Гражданин».
До сегодняшнего дня главным для предпринимателей было вывезти мусор, избавится от него любым образом. Теперь же их заработок будет определяться количеством отходов, привезенных в предусмотренное территориальной схемой место.
Таким образом — по крайней мере в теории, — те люди и компании, которые еще вчера вываливали мусор в лесу, станут материально заинтересованы в том, чтобы забрать его оттуда и привезти куда нужно.
Шингаркин говорит, что, вопреки расхожему мнению, задача реформаторов не в том, чтобы оставить без хлеба неугодных или нечистоплотных предпринимателей. Скорее речь идет о своеобразной мусорной амнистии.
«Те, кто еще вчера криминальным образом зарабатывал на отходах, эксплуатировал полигоны, имеют возможность построить мощности по переработке и вложиться в полезное для общества дело», — поясняет парламентарий.
Время покажет способны ли прежние теневые игроки перестроится на новый лад.
В столичном регионе производится шестая часть всего бытового мусора в стране: 60 миллионов тонн в год. Все это «добро» до недавнего времени копилось на 39 полигонах, создававших вокруг себя зоны отчуждения. Многочисленные жалобы и протесты окрестных жителей, проверки надзорных органов и вмешательство властей вплоть до федерального уровня привели к закрытию 24 из них. Это привело к росту числа несанкционированных свалок.
Повлиять на ситуацию путем изменения каких-либо деталей уже невозможно. Глобальная мусорная реформа стала по сути единственным возможным вариантом.
В первую очередь нужно было навести порядок в сфере платы за вывоз отходов. Как оказалось, мало кто способен ответить, сколько конкретно это стоит и из чего складывается конечная цена вопроса.
«Раньше плата за мусор была размыта управляющей компанией. Эта непрозрачность составляла почву для обогащения за счет причинения ущерба окружающей среде и людям, живущим возле свалок», — рассказал исполнительный директор Ассоциации региональных операторов «Чистая страна» Руслан Губайдулин.
Теперь услугу перевели из жилищных в коммунальные. Это значит, что мусорный тариф для населения теперь назначается не предпринимателями, а губернаторами — с учетом экономических и социальных особенностей каждого региона.
Именно на власти субъектов страны в конечном счете возложена вся ответственность за обращение с отходами. Эксперты полагают, что это правильный ход, ведь народный гнев во время акций, связанных с полигоном, все равно обращался лично на губернатора, а не на формально ответственного за мусор главу муниципалитета.
Не исключено, что именно недовольная преобразованиями и лишившаяся доходов «мусорная мафия» стала в январе распространять в сети информацию, что каждый собственник квартиры или дома якобы обязан лично заключить договор с региональным оператором, а сумма платежа будет зависеть от количества жильцов в квартире: по 160 или 320 рублей с человека в месяц.
На самом же деле никаких договоров жителям заключать не потребуется.
Региональный оператор — это компания, которая выиграла конкурс на сбор, обработку и утилизацию мусора на вверенной ей территории. Ее работа ограничивается не только тарифом, но и схемой, в которую включены все точки движения мусора — от баков во дворе до сортировочных предприятий и полигонов.
Что касается оплаты, то с 1 февраля россияне станут получать отдельную платежку за услуги, предоставляемые региональным оператором. В ней все будет четко прописано.
В каждом регионе тарифы и способы их формирования будут отличаться.
«В среднем платеж для населения будет составлять около 120 рублей в месяц на человека, — говорит Руслан Губайдулин. — Да мы только за домофон и радиоточку платим 50 и 30 рублей в месяц, хотя с ними ничего не происходит. А мусорный тариф включает вообще все: вывоз, сортировку, утилизацию, заполнение экологических фондов».
Для компаний, взявших на себя ответственность работать по новой схеме, по словам главы ассоциации региональных операторов «Чистая страна», пока ни о какой прибыли речи не идет. «Надо перестать делать из людей, которые убирают страну, монстров», — резюмировал эксперт.
Отстранять население от решение проблем с отходами никто не собирается. Так, сейчас в Московской области на общественное обсуждение выложили проект территориальной схемы, по которой будут работать местные операторы.
«Акцент в схеме сделан на комплексы по переработке отходов. Сбор же будет проводиться двухконтейнерный, — поясняет зампред межведомственного совета Минприроды по обращению с отходами, руководитель московского отделения Всероссийского общества охраны природы Элмурод Расулмухамедов. — Поэтому сортировочных линий будет тоже две: одна с высоким уровнем выхода вторсырья, другая — с низким. Остающиеся отходы прессуются в специальные кубы, которые оборачиваются в пленку. В Подмосковье первые кубы появились в конце лета».
Уборка по волшебству
Эксперты в области обращения с отходами утверждают, что многие россияне до сих полагают, что оставленный ими на улице мусор исчезает куда-то сам собой. Между тем на каждого жителя страны в среднем приходится полтонны отходов за год!
«В поселках и частном секторе люди вообще не привыкли платить за подобные вещи. Они считают, что это должно происходить по взмаху волшебной палочки», — отмечает Ярослав Князев.
Однако никакого волшебства нет. В городах, где часть населения живет в частном секторе («деревяшке»), а другая — в многоквартирных домах, груз платы за вывоз мусора почти целиком ложился на последних. Реформа должна положить конец этой несправедливости.
В новые мусорные тарифы, как уже говорилось, включены все услуги, связанные с отходами. Эти деньги пойдут и на работу по снижению негативного воздействия на окружающую среду от уже накопленного за все предыдущие годы мусора (к началу 2018 года — это 43 миллиарда тонн).
«Это важно понимать тем, кто любит говорить, что они мало мусора производят», — добавил Князев.
Как у них
Многие развитые страны прошли тем путем, по которому теперь движется Россия.
«Германия, Швейцария, Япония — сначала ценник там поднимался, а затем людям было предложено мусор сортировать, и какие-то виды отходов стали у них забирать бесплатно либо даже с доплатой», — объясняет Ярослав Князев.
В Европе до 50 процентов отходов идет на переработку, а в России пока только три процента. Отставание возникло и развилось в последние 20 лет. На Западе сортировку отходов сочетают с их сжиганием и превращением в электроэнергию. В России — к примеру, в Наро-Фоминске, Москве и Казани — против таких заводов протестуют, хотя подобные предприятия действуют в Барселоне, Вене, Стокгольме и никого не возмущают. В Амстердаме предприятие соседствует со штаб-квартирой «Гринпис», а в Токио в черте города находится аж 22 мусоросжигательных завода.
Все отходы проходят обязательную сортировку. Пластмасса разбирается на пять компонентов: бутылки, канистры, пакеты, ящики. Отдельно отбираются бумага, стекло, алюминиевые банки. Отдельно — упаковки Tetra Pak, в которых сочетается бумага и алюминий.
Обязательная сортировка
В России теперь — как в Европе: запрещено скидывать мусор на полигоны без предварительной сортировки. Однако необходимых для этого заводов пока не хватает. Эксперты говорят, что никакой ошибки в этом нет: в старой системе такие предприятия появиться просто не могли. Нынешняя реформа положила начало отрасли, которой в современной России никогда не существовало.
«Инвесторы, которые собирались вложиться в строительство мусороперерабатывающего завода, прежде понимали, что никто им ничего везти не должен и не будет, — говорит Руслан Губайдулин. — А теперь, когда правила игры четко определены, предприниматель может построить мусорный завод вместо нового ТЦ, его включат в территориальную схему и повезут сырье».
Национальный проект «Экология» предполагает появление 200 таких заводов по всей стране к 2022 году. В прошлом году уже построили 40 предприятий, и каждое их них сокращает количество захораниваемых отходов на 20 процентов.
«Речь идет о создании рабочих мест в сфере обработки и сортировки, производства товаров с добавленной стоимостью из вторсырья, — отметил эксперт. — Эта отрасль потянет за собой обучение по новым профессиональным специальностям».
В тех местах, где нельзя построить такие предприятия за счет бизнеса или местного населения, расходы на их появление возьмет на себя федеральная компания «Российский экологический оператор». Ее задача — оказывать помощь в решении всех вопросов, связанных с отходами, на региональном и межрегиональном уровне.
Вторая жизнь отходов
Россиянам еще только предстоит освоить сферу производства из вторсырья, которая успешно существует, к примеру, в Швеции, где из выброшенных бутылок делают подвесные потолки, из шлаков — строительные смеси, а из пластиковых бутылок и полиэтиленов — дорожную плитку.
«Мы можем отобрать много пластика, но переработать его в какие-то полезные изделия и создать точку формирования прибыли пока довольно сложно, — говорит Элмурод Расулмухамедов, заместитель председателя межведомственного совета Минприроды по обращению с отходами, руководитель московского отделения Всероссийского общества охраны природы. — Сейчас налажено вторичное использование макулатуры, цветных и черных металлов. Это все. Даже проекты по переработке шин пока далеко не уехали».
Однако реформа, обелившая рынок обращения отходов, может привлечь инвесторов, в том числе международных, уже имеющих опыт работы с вторсырьем.
Будущее мусорной мафии
По словам Руслана Губайдулина, с мусором теперь будет как с электричеством или газом: «Москвичи платят за свет компании Мосэнергосбыт, и вряд ли кто-то согласится на предложение некоего неизвестного лица с проводом в руках купить электричество «задешево». Все понимают, что речь идет о безопасности. К отходам тоже нужно серьезно относиться».
Вскоре даже одну мусорную машину, которая забрала отходы из баков и отвезла не на сортировку, а куда-нибудь в парк, можно будет отследить, а ее водителя и владельца оштрафовать. Регоператоров, кроме всего прочего, обязали оснастить все мусоровозы спутниковыми датчиками.
«Вклиниться сюда жулики не смогут. Для них в новой системе не останется места», — уверен Князев.
Теперь эксперты занимаются созданием по всей стране системы общественного контроля за участниками нового мусорного рынка.
«Совместно с молодежным движением Общероссийского народного фронта (ОНФ) запускаем мониторинг операторов, обучаем активистов, на что обращать внимание во время проверочных рейдов», — говорит Элмурод Расулмухамедов.
Эксперт также рассказал, что ОНФ, как структура более многочисленная, займется работой с населением, проверкой контейнерных площадок, сбором жалоб по их переполнению, а общество охраны природы берет контроль за объектами размещения отходов и раздельным сбором мусора.
В необходимости наладить жесткий контроль за действиями региональных операторов уверен и соавтор реформы — депутат Максим Шингаркин.
«Сегодня задача государства и общества — в том, чтобы заставить участников нового рынка выполнять замысел преобразований. Реформа — это джинн, которого уже выпустили из лампы, и затолкать его обратно не получится», — подчеркнул парламентарий.
К слову, контракт с каждым региональным оператором заключается сроком на десять лет и может быть расторгнут раньше времени в случае выявления нескольких системных нарушений.
Куда денутся мусорные полигоны
Первое время, несмотря на все старания реформаторов, большая часть мусора в России будет, как и прежде, захораниваться. Только теперь — в виде спрессованных кубов и на новых специализированных полигонах. Но даже такая перспектива не радует людей, которым предстоит жить по соседству.
Чтобы больше не создавать головную боль для жителей Подмосковья, Москва заключает соглашения о захоронении спрессованных отходов с некоторыми регионами. К примеру, архангельские власти сообщили о планах строительства до 2020 года экотехнопарка на юге Архангельской области, рядом с Республикой Коми. Эксперты обещают, что никакого вреда экологии он не нанесет. Контроль за чистотой процесса даже взяли на себя члены Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ).
Этот вариант выглядит наиболее оптимальным, так как попыткам строить мусоросжигательные заводы пока препятствуют массовые протесты, и решить проблему отходов на уровне одного региона просто невозможно. Впрочем, со временем и этот мусор предполагается переработать, а свалки — ликвидировать. Россия еще в начале этого пути, реформа только началась.
Весной скандал с домогательствами депутата Госдумы Леонида Слуцкого, которого в соцсетях окрестили «русским Харви Вайнштейном», дал новый повод для старых дискуссий о роли и правах женщины в российском обществе. Члены думской комиссии по этике по привычке обвинили самих потерпевших, упрекнув их в легкодоступности и неподобающем внешнем виде, в то время как прогрессивно настроенная общественность называла инцидент харассментом (в переводе с английского — «домогательство») и требовала лишить Слуцкого мандата. «Лента.ру» решила подробнее ознакомиться с их взглядами, чтобы узнать о том, как простому мужику не «вляпаться» в харассмент, и записала основные тезисы выступающих на Moscow FemFest — просветительском фестивале о феминизме, гендерном равенстве и свободе выбора.
«Самое главное оружие в этой битве — публичность»
Анна Ривина, кандидат юридических наук, сооснователь и руководитель проекта «Насилию.нет»
Зачем говорить о харассменте на фестивале о феминизме? Есть большая проблема: девочек с детства учат не заходить в лифт с незнакомыми дядями, но самим дядям не говорят, чего же им делать и не делать, чтобы девочки могли спокойно войти в лифт и добраться до дома. В нашем обществе нет понятия «харассмент», поэтому хотелось бы обсудить, как случайно «в этом» не оказаться.
Харассмент — термин довольно новый. В прогрессивных странах всего лишь несколько десятилетий назад начали говорить о том, почему эту тему стоит выделять отдельно. Сегодня это понятие включает в себя несколько проявлений: это может быть физическое воздействие, слова и даже бездействие. Харассмент бывает не только сексуальный — он может касаться вопросов религии, возраста, заболеваний. Харассмент — это то поведение, которое намеренно обижает человека, ставит его в некомфортные условия при том, что человек находится в подчинении или зависимости, то есть в заведомо неравных отношениях, в которых нет возможности за себя постоять.
Важно отметить, что сексуальный харассмент — это, конечно, не про секс и не про любовь. Это про иерархию, желание получить контроль и продемонстрировать свое преимущество. Очевидно, если мужчина хочет прекрасных любовных переживаний, скорее всего, он хочет [этого] с женщиной, которая активно выражает желание в таких отношениях участвовать. Харассмент — это когда один человек решил, что он хочет делать с другим, и знает, что у него нет ограничений, что он сможет прийти, самоутвердиться и уйти, невзирая на то, желает этого вторая сторона или нет.
Можно написать большой список, где велика вероятность встретиться с харассментом. Коротко — в любом месте, где взаимодействуют люди. На русском языке еще нет адекватного перевода слова «кэтколлинг», но многие из вас знают, что это такое: это когда девушка идет по улице, а ей вслед кричат и свистят. Можно подумать: что тут такого, что кто-то сделал комплимент? Но тем не менее это уже тот самый сексуальный харассмент, потому что женщина начинает чувствовать себя небезопасно и понимает, что у нее нет возможности себя защитить.
Но чаще всего с харассментом мы встречаемся на работе. В некоторых странах сексуальный харассмент обсуждается именно в контексте рабочего места. Как раз господин Слуцкий продемонстрировал, что журналистки, которые пришли работать, были лишены возможности делать это оптимальным способом именно по той простой причине, что они женщины. Также это случается в школах. Думаю, многие помнят скандал в 57-й школе или «Лиге школ». Кто-то говорил, что это неочевидные случаи, поскольку, возможно, школьницы были влюблены в учителей и делали все по согласию. Но, конечно, таким образом трактовать нельзя, потому что у учителя изначально больше возможностей и ресурсов сделать так, чтобы школьница вела себя удобным образом. То же касается и вузов, когда преподаватели намекают: если не будет соответствующих реакций, не будет зачетов. Это те случаи, когда девушки сталкиваются с дискриминацией по той причине, что они девушки. Они пришли учиться, они пришли за знаниями, но от них хотят совершенно иное.
Почему нужно воспринимать харассмент именно как дискриминацию? Нарушается базовое право на безопасность. Это выражается как в контексте физического, так и в контексте психологического здоровья. Когда женщины сталкиваются с тем, что, куда бы они ни пришли, их начинают объективировать и предлагать невыгодные условия, безусловно, это дискриминация, которая отображена в законодательстве. Но также важна общественная дискуссия, чтобы люди понимали: такая проблема есть, и ее нужно решать. Мало прописать в Конституции, что мужчины и женщины равны. Нужно сделать так, чтобы в это действительно поверили. К большому сожалению, даже более очевидные, чем харассмент, вещи, то есть случаи более очевидного насилия у нас сегодня вызывают вопросы. Например, у полицейских существует термин «ненастоящее изнасилование» — если женщина не кричала активно и не пыталась отстоять свою жизнь, считается, что она была согласна и ее не нужно особенно защищать. Безусловно, это чудовищно.
Нужно понимать, что очень часто все начинается с шутки, со слова. И когда нет должной реакции на слово, это часто приводит к страшным последствиям, вплоть до убийств: многие женщины сидят в тюрьмах за умышленные убийства в то время, как они просто спасали свою жизнь и здоровье. Часто эти трагедии начинались с «какого-то» харассмента.
Почему вообще мы говорим о том, что это проблема, а не флирт и не проявление любви? Дело в том, что мы живем в культуре насилия. Этой культурой пропитаны почти все сферы нашей жизни. Можно начать с русской классической литературы и проследить, каким образом там воспринимается женщина: может ли она позволить себе отказ, может ли она позволить себе активное участие в построении отношений? Обычно, если по сюжету женщину взяли силой, она должна где-то в углу поплакать, а потом обрадоваться, что в ее жизни появился мужчина.
Раньше всегда считалось: если женщина говорит «нет» — значит она говорит «да». Но это не так. Если женщина говорит «нет», это должно восприниматься как «нет». Нас воспитывали веками в парадигме, что порядочная женщина должна быть недоступна. Но феминизм — это про свободу самостоятельного выбора женщины, какой ей быть, мужчина должен слышать ее мнение. Постепенно складывается культура согласия — есть абсолютно понятные принципы: слово «да», активное физическое участие, равенство партнеров и возможность отменить решение. В контексте сексуального харассмента со Слуцким это равенство напрочь отсутствовало: депутат Госдумы ясно дал понять — если женщин не устраивает работа, они должны уйти. Очевидно, что эти женщины не могли ни в правовом, ни в этическом плане отстоять свое право не подвергаться домогательствам, у них не было возможности «отменить» поползновения в свой адрес.
Но даже если женщина согласилась на флирт, это еще не значит, что она готова к продолжению. Мужчины, если женщина не предпринимает активных действий, чтобы построить с вами отношения, вы можете быть уверены, что близки к тому, чтобы совершить преступление. Есть базовый принцип согласия. И если вам несколько раз сказали, что не хотят с вами никуда идти, перестаньте предлагать. Я могу сказать за себя: меня не оскорбит, если мужчина откроет передо мной дверь или решит заплатить за счет. Я точно так же могу заплатить за мужчину в качестве дружеского жеста, потому что мне это приятно. Но если вдруг мужчина начнет оскорбляться, стоит задуматься: нужно ли продолжать общение.
Как отличить харассмент на работе от нормальных отношений? Если вы в офисе заходите в помещение, где сидят мужчины и пьют кофе, и вдруг слышите, что в этой юбке у вас очень сексуальная попа, а вы понимаете, что вам отвратительно это слышать, то очевидно — это харассмент. Если есть мужчина, который проявляет к вам знаки внимания, и вы начинаете с ним роман или выходите за него замуж, то очевидно — ваши отношения построены на согласии.
Уже есть страны, где за сексуальный харассмент наказывают. Например, в Америке, согласно Биллю о правах, человек имеет право на защиту человеческого достоинства. В России законодательство не прогрессивно, но все же есть законы, которые позволяют адвокатам правильно выстроить защиту. Например, Конституция, в которой сказано, что мужчины и женщины равны, и если женщина пришла работать — но от нее требуют не профессиональной квалификации, а хотят залезть под юбку, то это дискриминация. Есть Трудовой кодекс, согласно которому нельзя давать никаких преимуществ по признаку пола или отнимать права. Но это не работает! К большому сожалению, наши полицейские и судьи не позволяют использовать эти механизмы. Они часть того общества, которое не понимает, о чем речь и откуда эта проблема.
Женщины не идут жаловаться на сексуальный харассмент на работе, потому что окружающим людям и по сей день смешно слышать об этом. Более того, даже после того, как становится известно об изнасиловании, репутация мужчины особенно не страдает, потому что общество до сих пор к этому толерантно. В 2008 году появилась смелая девушка, которая пошла в суд и попыталась доказать, что это противоправные действия. Судья ответила, что «если бы мужчины не приставали к женщинам, то и детей бы давно не рождалось». Это, в принципе, все, что можно сказать о нашем правоприменении. Сидит женщина, у которой в руках есть судебная власть и которая прекрасно знает, что такое выйти на улицу ночью одной и чувствовать опасность, что такое постараться дать отпор мужчине, который хочет от тебя внимания. Она может начать это менять. Но нет — она становится заложницей этих стереотипов.
Самое главное оружие в этой битве — публичность. Когда происходит харассмент, нужно найти в себе силы донести до коллег и работодателя, что это для вас недопустимо. В Америке, например, в том или ином случае харассмента разбираются специальные комиссии, которые созываются работодателем. У нас нужно просто не молчать.
Хочется сказать спасибо господину Слуцкому за то, что он дал нам повод это обсудить и понять, каковы новые границы.
«Феминистки стоят на антимилитаристских позициях»
Ирина Костерина, гендерный исследователь, кандидат социологических наук, координатор программы «Гендерная демократия Фонда им. Генриха Белля»»
В России не только слово «феминизм» не очень популярно, но даже слово «гендер» вызывает у людей раздражение, потому что в отличие от английского языка, где имеет свою функцию, в русском оно не закреплено. Людям кажется, что это некий эвфемизм для красивого и умного обозначения слова «пол». На самом деле гендер — это всегда про власть.
Самый популярный миф — феминистки ненавидят мужчин или считают, что девочки и мальчики должны жить раздельно, что им друг друга никогда не понять, что борьба полов никогда не закончится. Это не так. Феминизм — это не единая идеология или методичка, в которой написаны десять пунктов, как быть феминисткой. У каждого свои представления и свой путь феминизма. Для меня феминизм — это очень личная вещь. Если бы не было определенных событий в моей жизни, я бы не называла себя феминисткой.
Еще один миф: все феминистки — лесбиянки, и наоборот. Мне кажется, что вопрос о связи феминизма с сексуальностью нужно уже отложить в сторону, потому что бывает по-разному. Иногда гомосексуальная ориентация является поводом для того, чтобы заявлять о себе как о феминистке или феминисте, но иногда нет. Гетеросексуальные люди тоже часто заявляют о поддержке феминистских взглядов.
Другая популярная идея — феминизм чужд для России. Якобы это западное влияние, а у нас в стране уже все достигнуто. И вообще это не наш путь, потому что у России он особый — духовный, культурный, идеологический. Вот советский плакат конца 1920-х: на нем изображена девушка, которая представляет новую советскую молодежь и кажется эмансипированной. Мы можем представить, что в эти же годы происходило в Европе и США, какие социально приемлемые роли были для женщин там, — в этом смысле Советский Союз обогнал Запад. Многие права женщины в СССР получили гораздо раньше. Избирательное право в России было разрешено женщинам весной 1917 года — мы стали третьей в мире страной после Новой Зеландии и Австралии. Многие прогрессивные страны Западной Европы подтянулись к этому процессу только в 1950-е годы. В России развивались не только политические права, но и социальные, наследственные, репродуктивные (разрешили легко и свободно делать аборт, заключать и расторгать брак — это была совершенно феминистская революция, и во многих странах об этом просто невозможно было помыслить). То есть женщины в Советском Союзе стали активным политическим, экономическим, социальным субъектом.
Женщины в России вообще очень сильные. Если посмотреть на всю российскую и советскую историю, то весь ХХ век мужчины в стране выкашивались сталинскими лагерями, войнами, революциями, и весь быт, вся жизнь, все изменения, дети и так далее — это все было на женщинах.
«Женщины в западноевропейских странах, Америке, России уже всего добились. Что вам еще нужно?» — говорят нам все время. Про Россию еще добавляют, что в Конституции прописано равенство мужчины и женщины, какие еще права нужны? Но на самом деле, во-первых, помимо Конституции у нас есть много законов, где ничего про равенство нет, зато есть много про неравенство. Например, в Трудовом кодексе есть специальное приложение со списком запрещенных для женщин профессий (сейчас их сократили, по-моему, до 260 профессий). Есть среди них совершенно смешные и уже не существующие, потому что список делался в начале 1980-х, когда советское государство пыталось заботиться о женщинах, оградить их от тяжелого физического труда, потому что надо было поднимать рождаемость и заботиться о женском здоровье. В этот список попали не только сталелитейщик, но и машинист поезда, водитель автобуса с числом мест больше 14. Не очень понятно, что же такое случится с женщиной, есть она поведет автобус с 15 сиденьями… Тем более, что они спокойно водят троллейбусы и трамваи. Еще в этом списке есть водолаз и сантехник. Была аргументация, что некоторые работы очень тяжелые, и женщины репродуктивного возраста не должны на них работать. Но бывают же те, кто уже родил желаемое количество детей и готов стать машинистом поезда, тем более, что там неплохая зарплата, можно было бы женщинам ее получать.
Если говорить про экономическое гендерное неравенство, то Россия полностью попадает в общие тренды разницы в оплате труда между мужчинами и женщинами: даже среди благополучных европейских стран разница в зарплатах мужчин и женщин по-прежнему составляет около 30 процентов. Эта разница рассчитывается и потому, что мужчины и женщины занимают разные позиции (мужчины чаще занимают должности руководителей и крупных менеджеров, а женщины чаще исполнители), но даже если мужчина и женщина претендуют на одну и ту же должность, начальник чаще всего предлагает мужчине более высокую зарплату, и сам мужчина на собеседовании запрашивает более высокую зарплату. Здесь два феномена — «стеклянный потолок» (представление о том, что женщина хуже руководит, чем мужчина, потому что у нее может случиться ПМС, и это негативно отразится на работе, или о том, что ей не нужно продвижение, потому что она должна заботиться о доме, семье и детях) и «липкий пол» (когда женщины из-за стереотипов увязают на низких стартовых позициях, особенно это касается сервиса).
Важная часть — это соотношение труда, которое тратят мужчины и женщины на оплачиваемую деятельность и на домашнюю в сфере заботы. По-прежнему во многих странах женщины тратят гораздо больше времени на неоплачиваемую домашнюю работу. В России цифры превосходят европейские во много раз. То есть женщина, у которой есть маленькие дети, тратит на домашнюю работу в три раза больше времени, чем мужчина. По-прежнему считается, что готовить, убирать, заботиться о детях и пожилых членах семьи — это женская обязанность.
В случае с гендерным равенством мы знаем и про призыв в армию. В России он остается принудительным для мужчин. Многие говорят: вы защищаете женщин, а защищать надо мужчин. Но на самом деле феминизм как раз про это — он за то, чтобы были законодательно определены нормы, которые бы способствовали гендерному равенству. Многие феминистки стоят на антимилитаристских позициях, они против обязательного призыва в армию, а за контрактную систему, где могут служить и мужчины, и женщины.
Политическое неравенство тоже существует, хотя, конечно, во всем мире есть тенденция к увеличению представленности женщин в политике, в парламенте. Есть много стран, где женщины были президентами. Но, тем не менее, имеется много предубеждений против этого. Мой контраргумент — министр обороны Аргентины. И сейчас примерно в десяти ведущих странах мира посты министра обороны занимают женщины, то есть уходит представление, что войны и оборона — это «неженское дело».
Насилие для России — это одна из самых существенных проблем, с которой пытаются бороться феминистки и женские некоммерческие организации, но, к сожалению, ситуация становится все хуже. В прошлом году благодаря инициативе члена Совета ФедерацииЕлены Мизулиной домашние побои были декриминализированы. Это привело к всплеску насилия. Полицейские отказываются принимать заявления от жертв домашнего насилия. Насилие остается огромной проблемой за закрытыми дверями. Считается, что люди сами разберутся, не надо соваться в семейные дела, плюс всякие чудовищные стереотипы и поговорки про «бьет — значит любит». Но на самом деле, бьет — значит просто любит бить. Это системная проблема, над которой обязательно надо думать и работать.
Наконец, гендерные стереотипы, которые мешают женщинам продвигаться, быть эмансипированными, которые порождают кучу стереотипов и предубеждений. Биологизм — это представление о том, что мужчины и женщины по природе своей разные, у них разный мозг, разные способности, реакции и все остальное. Сейчас есть множество хороших исследований, которые доказывают, что различия существуют, но различия в мозге, психических реакциях не настолько гендерно поляризированы. Считается, что у женщин хуже реакции, у них специальная женская логика и так далее. В России биологизмы — это мощная идеология, которая на каждом этапе мешает женщинам продвигаться.
Сексизм: Россия остается достаточно патриархальной страной, где сексизм — это норма. Люди на улице, на работе, в общественном транспорте все время говорят ужасно сексистские вещи — шутки, стереотипы — и окружающие нормально это воспринимают, например, как комплимент. Сексизм настолько укоренен, что не виден. Нужно специально каждый раз указывать на такие проявления, чтобы на это обратили внимание. Например, в случае с депутатом Леонидом Слуцким, когда «внезапно» оказалось, что приставать к женщинам — это некрасиво.
Наконец, культурный релятивизм, под которым понимается ситуация, когда гендерные стереотипы, дискриминация женщин оправдываются культурой: якобы у нас так принято, ничего менять не надо, чтобы не разрушить западно-европейскими ценностями. На самом деле ООН давно приняла резолюцию, в которой говорится, что никакие культурные обычаи, обряды и нормы не должны быть основанием для гендерной дискриминации. Я думаю, что есть возможность сохранять свои культуру и традиции, но при этом менять в них то, что не соответствует духу времени и является дискриминирующим.
«Нейросексизм, или «чем мозг женщины отличается от мозга мужчины»»
Алексей Тимошенко, специалистка по гендерным исследованиям, научная журналистка
Нейросексизм — это предположение о том, что мужской мозг отличается от женского, и все, что мы наблюдаем в социальной сфере, все отличия мужчин от женщин вызваны строением мозга, или генами, или какими-то связями в коре головного мозга, то есть некая биологическая причина. Термин был заимствован из книги «Заблуждения о гендере» Корделии Файн. Еще одна книга, на которую я буду опираться в своем выступлении, — «Розовый мозг, голубой мозг» Лизы Элиот.
Становясь на нейросексистские позиции, мы полностью исключаем все, что знаем о гендере. Те различия, которые есть между мужчинами и женщинами, по большей части не биологические, а культурные. Например, на рынке игрушек для девочек засилье розового: есть розовый тостер, розовый холодильник, которых в магазинах бытовой техники скорее всего не найти. У товаров для мальчиков кардинально иная цветовая палитра. Есть игрушки-машинки, автоматы, инструменты, и среди них мы не увидим игрушечную швабру и безумно увлекательную игру «Пропылесось кухню». Возникает вопрос: какая анатомическая особенность обуславливает эти игрушки?
Есть простая схема, которая позволяет определить, подходит игрушка девочке или мальчику. Главный вопрос — предназначена ли эта игрушка для гениталий. Если да, то это не детская игрушка. Если нет, то она подойдет ребенку любого пола. Игрушки, одежда, цвета, модель машины — все это социально обусловленные различия.
Реальные отличия в физиологии действительно существуют: у мужчин тело обычно больше, от этого и мозг тяжелее. Есть еще ряд данных о том, что мужчины лучше ориентируются в пространстве — это утверждение встречается в большом количестве учебников, и, по-видимому, небезосновательно. Но проблема в том, что часто мы сталкиваемся с аргументами, которые выглядят очень наукообразно, но на самом деле они совсем ненаучные и устаревшие. Это может быть связано с недобросовестными журналистами и публицистами, распространяющими неточную информацию. Среди таких людей встречаются даже ученые, апеллирующие к квазинаучным аргументам. Например, профессор, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН Сергей Савельев в интервью «Комсомольской правде» говорил: «Очень мало нейронов у дам в ассоциативных областях: у мужчины там приблизительно миллиард нейронов, а у женщины — 300 000. Хоть сто учителей наймите — умнее женщина не станет. Если субстрата нет, то и учить нечего».
Подозреваю, что если бы он работал за рубежом, то мог расстаться с должностью в течение нескольких дней после такого заявления, а у нас он это спокойно говорит, и это публикуется. Возникает вопрос: 300 тысяч нейронов — это сколько? Во Вселенной Савельева у таракана нейронов больше, чем у женщины в ассоциативных областях. Даже если журналисты опечатались, и на самом деле он назвал цифру в 300 миллионов нейронов, то это будет мозг морской свинки. Таким образом, человек заявляет, что в ассоциативных областях мозга женщины нейронов в три раза меньше, чем в нервной системе таракана, у которого нет мозга.
Еще одно его заявление: «В мозге есть специальные центры, отвечающие за половое поведение. Это доставшиеся нам от обезьян очень древние структуры, которые в числе прочего заставляют женщин ходить на каблуках. Для чего? Чтобы ноги выглядели длиннее, потому что в мозге наших далеких предков было записано: как только у самки обезьяны удлиняются конечности, она готова к размножению». Пример Савельева наиболее очевиден, но он, к сожалению, не единственный человек, есть другие примеры. Публицист и противник гендерного равенства Дмитрий Жуков в своей популярной книге «Стой, кто ведет?» ссылается на некое шведское исследование, в котором доказывается, что увеличение гендерного равенства привело к большему числу заболеваний как у мужчин, так и у женщин.
Но в статье сами ученые указывают на предварительный характер результатов. Они писали, что Швеция достигла потолка — дальнейшее движение в сторону равноправия стало невозможным без активного вовлечения в это мужчин. То есть можно вовлечь женщин в оплачиваемый труд, создать для этого условия, устранить барьер в образовании, но если мужчины приходят домой и садятся на диван или играют в «танчики», то с карьерным ростом у женщины будет не очень хорошо, потому что она будет тратить силы на готовку, грязную посуду и прочее. Это и приведет к росту заболеваемости, потому что человек получает двойную нагрузку. В следующем своем исследовании ученые говорят, что для мужчин большее гендерное равенство означает меньшую заболеваемость.
Таким образом, результаты этих работ были некорректно цитированы с целью обосновать определенную идеологическую позицию. То есть некоторые люди делают псевдонаучные и ничем не обоснованные заявления, другие пытаются обосновывать свои гендерные стереотипы отсылками к природе, избирательной выборкой и цитированием исследований. Что с этим делать?
Во-первых, чтобы не искажались добросовестные научные исследования, нужны такие же добросовестные их пересказы и популяризация. В России сейчас эта область совершенствуется через более качественную коммуникацию ученых и прессы, поэтому процент откровенно плохих пересказов снижается. Во-вторых, необходимо гендерное просвещение. Люди должны знать, что такое феминизм и гендер. В-третьих, активизм и внесение определенной проблематики в общественную повестку, как это, например, происходит с депутатом Леонидом Слуцким. В-четвертых, борьба с псевдонаукой, критические разборы, участие в дискуссиях, в том числе в соцсетях.
Больше важных новостей в Telegram-канале «Лента дня». Подписывайся!