1 декабря в Москве на международной ярмарке интеллектуальной литературы non/fictio№19 выступил поэт, прозаик, историк, политик и мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман. Он представил свою новую книгу «Иконы и люди», выпущенную издательством АСТ. Отвечая на вопросы посетителей ярмарки, Евгений Ройзман поделился своими мыслями по поводу происходящего в стране.
О СИСТЕМЕ И ЧИНОВНИКАХ
Мэр Евгений Ройзман – несистемный человек. Звучит парадоксально. При этом свою несистемность Ройзман бережет, встраиваться в систему не собирается, с системой не конфликтует. Ройзман уверен, что тут надо выбирать: или воевать с системой, или работать, поскольку одновременно эти вещи не делаются.
— Система – это такая вещь: у нее не может быть глаз, у нее не может быть ушей, не может быть сердца и души, — объясняет Ройзман. — Но исправить это могут только люди, которые находятся внутри и считают это своим долгом. Я смотрю, где те люди внутри системы, которые понимают больше меня и умеют лучше меня, и я им помогаю, как только могу. А они в ответ, видя те ситуации, где я понимаю и могу по-другому, помогают мне. В результате мы друг друга усиливаем.
А еще Евгений Ройзман считает, что в России силами телевидения и федеральной власти слово «чиновник» стало более чем матерным.
— У людей сегодня возникает невероятный разрыв: по телевизору говорят одно, а в жизни люди видят совершенно другое. И люди не понимают: как так может быть, когда сверху говорят, что вот оно, а этого ничего нет. И тут толпе подкидывают подсказку: чиновники украли. И начинается. И это не остановить, потому что это за гранью разумного. Вот простой пример: я сижу, веду прием. Приходит человек и говорит: «Женя, они украли всё!» Я спрашиваю: «Кто украл?» В ответ: «Они!» Я спрашиваю: «Что украли?» — «Всё украли!» Таково сегодня представление народа о чиновниках. Так вот, на самом деле это не так. В муниципалитетах коррупция совсем не на таком уровне, как это укоренилось в представлении жителей. Да и законы сейчас выстроены так, что они не дают украсть, но не дают и работать. Чиновники – это те же люди, они учились в таких же школах, что и простые люди, они заканчивали те же институты. А люди на самом деле гораздо лучше, чем принято думать. Но тут есть важный момент: если чиновника назначили – это одна история, а если его избрали – это совершенно иная мера ответственности, иной подход.
О ВЕРСИИ УБИЙСТВА ЦАРСКОЙ СЕМЬИ В ЕКАТЕРИНБУРГЕ
Евгений Ройзман уверен, что все точки в этом деле поставлены. Даже «колчаковский» следователь Соколов, который, начиная с 1918 года, расследовал все версии этого убийства, – а он был очень дотошным следователем и плюс ко всему антисемитом – отверг версию ритуального убийства. А советский следователь Соловьев, который заканчивал это дело, отдав ему больше двадцати лет, относился к Соколову с огромным уважением. Что примечательно: в одном сейфе у Соловьева находились два дела – первое, где Ленин был подозреваемым по делу об убийстве царской семьи, и второе, где Ленин был потерпевшим по делу Фанни Каплан. И в этом же сейфе хранились одновременно браунинг Каплан и маузер Ермакова. В свое время Соловьев в деталях рассказал, как возникали версии, как они отметались, чем доказывались и поддерживались.
— Соловьев был абсолютно уверен: Ленину это убийство было невыгодно, — рассказывает Ройзман. — А местные уральские большевики – они были оголтелые и кровожадные, и в большинстве своем антиленинцы. Прикончить царя они задумали еще в Тобольске, эти документы в материалах дела есть. Но в Тобольске не получилось, и тогда из Москвы пришел приказ доставить царскую семью в Екатеринбург в целости и сохранности. Тогда местные большевики решили убить царя и семью во время транспортировки – это тоже есть в материалах дела. Их совершенно не смущал тот факт, что царскую семью сопровождали порядка ста красноармейцев, они готовы были пустить под откос всех. У них было совершенно зоологическое, звериное отношение к этому делу, они таким образом хотели войти в историю, поставив точку в этой династии. Спрашивается: зачем версию о ритуальном убийстве вытащили на свет сегодня? Слушайте, ну… Может, это технология у них такая, а может, по недомыслию. Никакого удивления это уже не вызывает – мы же свою страну знаем. Такие версии обычно выдвигаются, когда санитары отвернулись.
Выступление Евгения Ройзмана завершилось аплодисментами и автограф-сессией.
Любнарком, 1 декабря
