Эдвард Радзинский. Фото: Парламентская газета
Писатель, драматург, сценарист и телеведущий Эдвард Радзинский уверен, что беда России не в том, что сто лет назад она пережила две революции, а в том, что они случились слишком поздно. 10 октября Радзинский выступил на пленарном заседании Совета Федерации. Он посвятил свое выступление 100-летию октябрьской революции:
— Однажды французский король Луи Филипп обратился к главе парижского суда с просьбой об услуге. И судья ответил, мол, ваше величество, к сожалению, суд услуг не оказывает. Суд выносит приговор. И вот так же история: когда во имя очень важных политических, идеологических целей историю просят об услуге, и места, где государственный корабль потерпел кораблекрушение, объявляются местами побед, то история умирает. Остается хорошо знакомая нам политика, обращенная в прошлое.
Радзинский вспомнил о некой «утешительной формуле», которую часто повторяют: «Революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются мерзавцы и негодяи». По мнению Радзинского, с первым и вторым он вполне согласен, а третье ставит под сомнение, ведь «революционером в революции чаще всего участвует действующая власть».
Радзинский рассказал сенаторам, что процесс революционной подготовки длился ещё с первой половины XIX века, с восстания декабристов на Сенатской площади в 1825 году:
— Когда случилась февральская революция, представляете – в три дня по всей стране кончилась трехсотлетняя империя, – и английские газеты писали, что мужик сдул эту самую империю, как пушинку с рукава. Наш великий публицист удивлялся: ну как это так, было и не стало? Трехсотлетняя империя сдулась за три дня! Газету дольше закрыть, чем великую страну! На самом деле этот революционный процесс происходил почти сто лет. Морозным ранним утром в 1825 году они же вышли на Сенатскую площадь! Они же не приглашали на престол даму за дамой, они же вышли поменять систему правления! Они же вышли, чтобы страна стала или конституционной монархией, или – страшно сказать – республикой! В двадцатых годах девятнадцатого века! И если в этом у них были разногласия, то в одном вопросе они все были едины – это касалось позорнейшего крепостного права. И вступивший на престол Николай I, который все это покончил пушками, услышал эти требования. Но занялся он созданием крепкой вертикали власти. И уже очень скоро были созданы замечательные силовые структуры – Третье отделение, Корпус жандармов… И он уже мог сказать: «В России все молчит, ибо благоденствует». И чем все кончилось? А кончилось все «империей фасадов», как сказал современник, как повторил Герцен, как повторит множество историков. Но за фасадами был черный двор, где было 90 тысяч бюрократии. И страной уже правила не аристократия, а бюрократия, гоголевский чиновник правил страной. С двумя законными детьми – взяткой и коррупцией. И уже сам государь говорил: «В Империи не воруют только двое – я и наследник». А потом был финал – Крымская война. Чтобы получить вооружение – откат 8%. 6% считалось благодеянием. И уже умирая, государь скажет эту замечательную фразу: «Оставляю тебе команду не в надлежащем порядке. Оставляю тебе много забот и хлопот». Но нас интересует другая фраза, которую написал иноземец маркиз де Кюстин в 1839 году: «Не пройдет и 50 лет, как в этой стране будет революция. Причем, намного ужаснее, чем та, которая была в Европе». А маркиз де Кюстин был знаток революции, французская революция гильотинировала его деда и отца. Но почему революция? А потому, что на этом черном дворе, где были коррупция и взятка, было еще и самое страшное – крепостное право. Большая половина страны были рабами, причем, это были не негры, а соотечественники – Маша, Ваня, Петя. Их можно было продать.
СМОТРЕТЬ ВСТУПЛЕНИЕ ЭДВАРДА РАДЗИНСКОГО ПОЛНОСТЬЮ
[embedded content]
