Шел как-то один люберецкий чиновник быстрым шагом по Октябрьскому проспекту и возле стадиона «Торпедо» встретил Владимира Ильича Ленина.
— Здраствуйте, товарищ! – делая шаг вперед и два шага назад, говорит ему Ленин. И, прищурясь, руку протягивает.
— Здрасьте, коли не шутите, – неодобрительно отвечает чиновник, а сам думает: эх, надо было идти другим путем, а то навязался тут на мою голову. Тоже мне, вождь. Чисто провокация.
— А как нам реорганизовать район, знаете? – с человечной улыбкой спрашивает Ильич, обаятельно намекая на империализм как высшую стадию капитализма. – А что такое «друзья народа», понимаете?
— Послушайте, товарищ, приходите из своего мавзолея ко мне в администрацию и запишитесь на прием, — отвечает чиновник. — И не надо умничать. Область знает, что делает. Нам конкретика с конструктивом нужны. Повысить эффективность руководства! А вы тут демагогию наводите…
Наклонил Ленин свою умную голову и подумал: вот он нынче какой, мозг нации…
Встретились как-то другой люберецкий чиновник и Семен Семеныч Горбунков. Вокруг шумел темно-синий Томилинский лес и трепетали осины.
— Черт побери! – поприветствовал чиновника Семен Семеныч.
— А, нам все равно, — махнул рукой чиновник. — Скажите, вы в самодеятельности участвуете?
— Участвую, — соврал Семен Семеныч и решил сменить тему. — Вот был я в Лондоне, так у них там – местное самоуправление! Депутат – друг человека!
— Не знаю, как там в Лондоне, я не бывал, — решительно заявил чиновник. – Где-то, может, и депутат, а у нас правительство Московской области друг человека! Административная реформа – друг человека! Преобразование районов в городские округа – друг человека! Эффективность руководства – друг человека! Область знает, что делает. А не будут соглашаться – повысим капремонт. А вам пора освежиться.
Семен Семеныч постоял, подумал и пошел к дубам-колдунам справить нужду. Вот к чему приводят встречи с чиновником.
Ехал как-то третий люберецкий чиновник в электричке в сторону Малаховки. Тут заходит с гитарой Владимир Высоцкий и начинает петь на весь вагон:
— Нет, ребята, все не так, все не так, ребята! Э-э-эх, раз, да еще раз…
— Стоп, стоп, стоп! – поднимается со своего места и начинает махать руками чиновник. – Что это вы, товарищ, такое поете?
Высоцкий удивился и отвечает:
— Песню. Хорошую. Ночью сочинил.
— И совершенно напрасно! Хорошие песни в транспорте не звучат. Вон Гриша Лепс и Стас Михайлов по электричкам не поют. А их, между прочим, Гришу и Стаса, слушает вся наша великая страна, все наше замечательное Подмосковье! И всё у них так, как надо! Мы тут наводим порядок, мы из кожи вон лезем… А вы… Всё не так, всё не так… На кого работаете?
— Так про что же мне петь? – спрашивает Высоцкий.
— Как про что? Про ликвидацию местного самоуправления! Про честные выборы в городском округе Люберцы! Про эффективность руководства. Эх, раз, еще раз! Все у нас так, ребята! Поймите, товарищ: нам нужны реалии! Область знает, что делает. Территория лидерства всё ж таки!
Задумался Высоцкий. О реалиях, о территории, о лидерстве. Грустно ему стало. Взял гитару и вышел из вагона. С тех пор Высоцкого в подмосковных электричках не видели.
Упал как-то очередной люберецкий чиновник в канализационный люк. Свалился аж на самое дно. А на дне темно, пахнет дерьмом и сидит бомж. Бородатый и лохматый.
— Здра… здравствуйте, товарищ, — робко говорит ему чиновник. – Где это я?
— О! Еще один! – обрадовался бомж. – Здорово! Откуда ты, бедолага?
— Сверху… Из городского округа Люберцы… Из администрации…
— Понимаем, — закивал бомж. – И ты не удержался. А костюмчик у тебя хороший. Я тут пять лет сижу – кого только на этом месте не пришлось повидать. И главы поселений, и ихние замы, и председатели совдепов, и партийные лидеры, и заведующие отделами, и руководители администраций… Чего там вас, сливают, что ли?
— Да нет… Я случайно… Упал… Помогите мне выбраться, товарищ, — взмолился чиновник.
— Ну да, ну да, — закивал бомж, — все так говорят. Случайно… Нет, брат, не бывает таких случайностей! Область знает, что делает. Реформа, брат… Вот ты и попал под раздачу. Понимаешь?
— Так я же первый и поддержал ту реформу! И осуществлял тоже я…
— Ну да… Все так говорят… Запомни, брат: реформа всегда пожирает своих реформаторов.
Пожирает… Рефоматоров… Реформа… Крепко задумался наш чиновник. Вот ведь оно как. А что поделаешь? Неисповедимы пути подмосковного чиновничества.
Любнарком, 9 апреля
